#KrtsAdventCalendar

«Тецу, у нас проблемы. Возвращайся скорее»

Если подобное пишет Цукишима Кей, значит все действительно серьезно, вряд ли слетевший интернет или плесень в ванной могли стать причиной. Это волнительно, это почти сводит с ума в пути до дома, и ноги от напряжения то и дело норовят поскользнуться и повалить на землю. Черт бы побрал зимы в Токио! Но Куроо все же кое-как добирается до дома, улыбается милой тетушке-консьержке их жилого комплекса, но скорее из вежливости, потому что все мысли сконцентрированы лишь на тех самых «проблемах». Это могло быть нападение? может увольнение перед самыми праздниками? Отмена синкансена до Мияги? Оставшееся расстояние он, без преувеличений, бежит то до нужного корпуса, то по лестнице, потому что лифт, как назло, остался на последнем этаже, и лишь у самой двери позволяет себе чуть отдышаться. Тридцать секунд, конечно, вряд ли что-то изменят, только если внутри не бомба с секундомером, но раз отряда спасателей и саперов вокруг не наблюдается, значит не все так плохо! Куроо вводит нужный код, дергает за ручку и… Оглушает нечеловеческий рык, которым Некома, не иначе зовет на помощь. — Почему он кричит? — тебе стоит увидеть самому, — все еще сохраняя приличия, как настоящий хозяин дома, Цукишима помогает стянуть куртку с плеч и спрятать ее в гардероб, пока ему самому приходится подойти ближе к месту происшествия. Им оказалась елка, упавшая прямо посреди комнаты. Игрушки, что оказались слабее, разбились, что покрепче — разлетелись в разные стороны и, видимо, заботливо собраны в кучу у самой елки самим Кеем. Важнее совсем не это, а то самое рычание откуда-то изнутри. — Он под ней? Кей, это- — Ты не понял, — и все же, любимый голос выдает истеричные нотки. Все же, беспокойство берет верх, особенно если находиться так близко к эпицентру. — Он в ней. Запутался в гирлянде и повалил елку. Я пытался его достать, но… я не хочу- — Любимый, ты сделаешь ему чуть-чуть больно, а не разобьешь его нежное сердце! У них в семье закон один — любить Некому больше, чем кого-либо еще (или этот засранец просто исцарапает все руки на следующее утро), правда у них любовь разная, как у мамы и папы. У Кея — нежная, заботливая, впервые имеющая так близко домашнего кота, у Тецуро же — едкая, не давающая спуску и поблажек. Может поэтому все и так затянулось? — Малыш, мяукни еще разок, — просит Куроо подсаживаясь ближе и закатывая рукава. Руки тут же прячутся в месиве еловых искуственных веток и гирлянды, проходятся по всей длине, опутывающей большое тело кота, но только убеждаются, что все можно решить силой. — Ты же не будешь его выдергивать? — Посиди на кухне, любимый, и закрой уши, а лучше подготовь ему лакомство, наш малыш будет очень зол. И чудо, что Кей уходит сразу. С хлопком межкомнатной двери наконец можно провести спасательную операцию. Помолившись всем известным богам за сохранность хотя бы части кожи на руках и нервов у Некомы, Тецуро тянет кота на себя, и квартира снова наполняется кошачьим ором, правда в этот раз уже затяжным и слишком злым. Пальцы страдают первыми от освободившихся когтей, затем подключаются острые клыки, и только потом большое бело и совсем недовольное облако выбирается на свет. Кажется, он будет просить прощения еще очень долго… — Ты похож на пожарника, который только что его спас, — усмехается Кей, тут же переманивая Некому к себе на руки и давая хрустящие подушечки. — Ага, только пожарникам почет и уважение, а он мне нассыт в ботинки уже завтра. — Мы все решим, герой. Ради финального чмока в щеку и вкусного ужина точно стоило впутываться (о, какой каламбур) в это происшествие.