Секрет

— П-Привет-… — Привет-… — С-Суб… — Кап… — Нацу…       Все резко заговорили, перебивая друг друга, полностью лишая смысла то, что они пытались сказать, и создавая неразборчивую чепуху. Субару всё ещё дико боялся обратиться к ним, чтобы подтвердить новую версию, возникшую в его голове, и было ясно, что они были в похожем положении. Несмотря на все это, Субару всё ещё сомневался.       Действительно ли он был прав? Правильно ли он во всем разобрался? Как он вообще сможет подтвердить что-то подобное? — Э-э-э… народ…?       Субару нервно прокричал над толпой. — П-Подождите, мы не должны-… — Разве ты не хочешь…. — О! О! Мими~…       Излишне говорить, что он не добился никакого заметного эффекта.       Слова толпы продолжали долетать до него. Он надеялся скрыть свое новое осознание от всех, но их странное поведение значительно осложняло дело. Конечно, первоочередной задачей Субару было бы расспросить всех о том, почему его намеренно удалили с их собрания, но у него было подозрение, что столкнется с очередным нарушением табу.       Как бы сильно емуненравилась идея заставлять их нарушать табу, это дало бы ему ценную информацию о тех, кого затронуло проклятие, а кого нет. — На самом деле, эта катавасия может оказаться большой удачей для меня… Я понятия не имел, что собираюсь им сказать, и чуть не раскрыл своё положение. Учитывая, как развивались события, я, вероятно, в конечном итоге выдал бы какую-то секретную информацию.       Субару попытался воспользоваться суматохой и скромно занял свое место рядом с Эмилией. Это была обычная стратегия, которую он использовал в те дни, когда жил взаперти, чтобы избежать трудных разговоров с родителями. Учитывая все обстоятельства, это был довольно неплохой план, заслуживший неприкрытый кивок от Ала и любопытный наклон головы от Шульца. Он был всего в нескольких шагах от своего кресла, где, возможно, смог бы снова присоединиться к собранию, прежде чем кто-то решил все испортить. — Прекратите свою бессмысленную болтовню! Это утомляет мои уши!       Присцилла махнула рукой в сторону чересчур разговорчивой компании аристократов, а другой рукой вытащила веер из декольте. — Ты. Клоун. Что ты хотел сказать всем нам?       Присцилла перевела взгляд на Субару, и блеск в её глазах свидетельствовал о заинтересованности в том, что он собирался сказать дальше. — Принцесса, это действительно не...... — Замолкни! Ты просто шут, которого я держу при себе для развлечения! Ещё раз прервешь речь своей хозяйки, и я сама положу конец твоему жалкому существованию!       Ал, как настоящий слуга, которым он был, закрыл рот. Хотя Субару и не мог видеть его лица, он почти физически ощущал, как Ал испепеляет его сквозь шлем взглядом. Он надеялся, что Субару поймет, что нужно держать рот на замке. — Э-э-э… я-я просто хотел похвалить вашего слугу Шульца! Он сопровождал нас на прогулке и даже купил вам пирожное!       Субару почувствовал, как его взгляд на мгновение метнулся к Алу, чтобы понаблюдать за его реакцией. — Боже, да я понимаю! Он что, считает меня идиотом?       Субару, забывший о бесчисленных неудачных попытках, в ходе которых он выдавал секретную информацию, почувствовал, как в его сердце закипает гордость за эту умную уловку. Не похоже, что у него было время подготовиться к этой встрече. О, подождите, время-то у него было. — О, да, принцесса! Шульц-кун приложил немало усилий, чтобы выбрать выпечку, которая пришлась бы вам по вкусу! Он даже зашел в магазин и купил ещё одну, чтобы убедиться, что она вам понравится.       Ал, питавший слабость к Шульцу, всячески хвалил мальчика, когда это было возможно. Он не стал упоминать, что официанты перепутали первоначальный заказ. Без сомнения, Присцилла была бы недовольна, услышав, что Шульц тратит деньги впустую, чтобы избежать конфронтации с «простолюдином». — Хмм? Шульц, это правда?       Шульц почувствовал, как кровь приливает к лицу. Казалось, что все пять кандидаток теперь не сводили с него глаз из-за его, предположительно, блестящей работы. Он не знал почему, но все кандидаты одаривали его лучезарными улыбками, в которых сквозило что-то вроде собственничества. — Какой милый ребенок! Он окажется в моём лагере, если я могу что-то с этим поделать! — Ах, он напоминает мне Петру! Было бы здорово, если бы рядом был кто-то вроде него! — Он проявляет силу, которую я редко вижу у людей его возраста… — Не понимаю! Почему я вижу такой большой потенциал в этом парне?!       Анастасия, Эмилия, Круш и Фельт втайне представляли себе сценарии, в котором этот парень присоединился к их лагерю. К счастью для Шульца, он совершенно не замечал пристальных взглядов остальных кандидатов. — О-о… ммм, да! Прошу вас, Присцилла-сама!       Шульц протянул ей пакет с выпечкой, и Присцилла с удовольствием откусила кусочек сладкого лакомства, молча выразив свое одобрение.       Конечно, она не могла позволить никому из этих простолюдинов подумать, что у них есть шанс отнять у неё Шульца, поэтому, покончив со своим угощением, она крепко обняла Шульца и погладила его по голове. Его лицо было, ну… в очень интересном месте. — Очень хорошо, Шульц. Пусть твое усердие пристыдит двух других моих слуг! Ал скривился от этого, но сцена была достаточно приятной, чтобы он оставил это без внимания. — Принцесса, если вы и дальше будете его такнаграждать, у него случится сердечный приступ.       Субару тоже ухмыльнулся, радуясь, что маленький ребенок в кои-то веки получил хоть какое-то признание. Пусть даже от такой ведьмы, как Присцилла. Однако… — …Подожди! Когда это я успел стать твоим слугой?!       Субару услышал интересную маленькую деталь, которую счел необходимым исправить. Это, конечно, привлекло внимание остальных четырех кандидатов. — А ты довольно забавный клоун, не так ли? Было бы глупостью растрачивать таланты такого полезного человека, как ты, в качестве дворецкого. Осознаешь ли ты это и присоединишься к моему лагерю?       Предложение Присциллы приковало взгляды других кандидатов к Субару. Ал, со своей стороны, был шокирован настойчивостью Присциллы в вербовке Субару. Она ведь никогда в жизни не просила о чем-то дважды. — А, понятно. Ал, так эта прогулка тоже была своего рода вербовкой? Он засунул единственную руку под шлем и почесал затылок. — Ты поймал меня, братан!       Субару на мгновение усмехнулся нелепости ситуации, в которой оказался. Год назад его вышвырнули из дома Присциллы, когда он умолял её о помощи в борьбе с Культом Ведьмы. Очевидно, её отношение к нему изменилось.       Его смех не сильно успокоил других кандидатов. Эмилия, со своей стороны, все ещё не оправилась от ссоры, которая произошла у неё с Субару после того, как он проснулся.       Анастасия, Круш и Фельт просто наблюдали за происходящим с легким трепетом. Кроме Вильгельма и Гарфиэля, никто не был до конца уверен, что Субару отвергнет предложение Присциллы. — Что ж, я признаю, ваш дворецкий Шульц очень милый, и мне приятно было поболтать с вами обоими, но…       Присцилла кивнула, по-видимому, довольная результатом. — Нет необходимости заканчивать фразу, простолюдин. Это был лишь ещё один тест твоей непоколебимой преданности, этого следовало ожидать.       Субару не был удивлен её ответом, но он предположил, что это было что-то в этом роде. Она никогда не была его большой поклонницей. Просто очередной способ поиздеваться над ним перед его собственным кандидатом. Так он реши… — Это просто сделает тебя ещё более ценным приобретением, когда ты присоединишься к моему лагерю.       Все повернули головы в ответ на слова Присциллы. Они думали, что решили этот вопрос в самом начале их встречи! Никто не строил планов вытеснить Субару из лагеря Эмилии… верно? — В конце концов, этот мир всегда действует мне во благо. Он предоставит все, что я пожелаю, коли я так решу.       Никто из кандидатов не осмеливался посмотреть в глаза другим, так как они боялись, что могут увидеть отблеск таких же замыслов, который появился в их собственных.       Вся эта встреча была устроена для того, чтобы предотвратить битву между лагерями за Субару. Но, несмотря на все их усилия… Присцилла только что объявила войну. И единственным логичным ответом было бы ответить тем же, не так ли? — Ну это мы ещё посмотрим… — на лице Анастасии снова появилась лукавая улыбка.       Несмотря на заметно растущее напряжение между всеми участниками в зале. Кое-кто не смог устоять перед искушением… — Эй, сучка в красном, разве ты не должна капитану награду?       …попытаться стереть это самоуверенное выражение с лица Присциллы каким-нибудь поддразниванием. — Ах да! Я совсем забыла об этом!       Субару не сразу сообразил, что Гарфиэль, скорее всего, не мог знать об том споре. Он только что отвлекся от глубоких размышлений о вновь возникшей напряженности между четырьмя другими кандидатами.       Это, наряду с тем фактом, что всё произошло в реальном времени, означало, что табу не сработало. — Если он хочет получить награду, он должен прийти и потребовать её. Люди без мужества — не более чем уличная грязь.       Однако Присциллу это не поколебало. На самом деле, она, казалось, считала себя обязанной выполнить обязательство, которое она взяла на себя перед Субару. — Подожди, ты не шутишь?!       Субару изо всех сил старался не допускать… этих… мыслей в свой разум, но он был всего лишь человеком. Не говоря уже о том, что нотки ревности во взглядах Эмилии и Круш были заметны всем. — С-Субару… Встреча уже закончилась. Если возможно, мы могли бы немного поговорить?       Эмилия, все ещё желавшая извиниться за свое необдуманное поведение в начале дня, хотела остаться с Субару ненадолго наедине. Совет Вильгельма, по-видимому, дошел до неё. — Э-Эмилия-тан…?!       Она почувствовала, как румянец заливает её лицо. Одного этого прозвища было достаточно, чтобы полностью стереть чувство неполноценности, появившееся внутри неё. Эмилия знала, что совершила много ошибок в том, как обращалась с Субару, но, несмотря на всё это… Он по-прежнему смотрел на неё с сияющими глазами.       Субару, совершенно не подозревавший о чувствах, охвативших Эмилию, на мгновение задумался и приложил кулак к ладони. — На самом деле… перед этим! Рейнхард!       Рейнхард, который изо всех сил старался держаться в тени, был вынужден снова оказаться в центре внимания с неловкой улыбкой на лице. Фельт привыкла к подобной реакции Рейнхарда. Насколько она могла догадаться, он был в процессе поиска способа взять на себя ответственность за всё, что пошло не так с тех пор, как они приехали в Пристеллу.       Прежде чем она смогла вразумить его, удивленный Рейнхард поднялся со стула и провел рукой по волосам. — В чем дело, Субару? — Могу я попросить тебя об одолжении?

***

— Фельт-тян! Я рада видеть, что у тебя всё хорошо, но мне действительно нужно поговорить с Субару прямо сейчас!       Объявление Присциллой «войны» вновь вызвало напряженность в отношениях с остальными четырьмя кандидатами. Если напряженная обстановка была недостаточным признаком, то немедленный уход трех других кандидатов выдавала ситуацию с головой.       Фельт была уверена, что остальные три кандидатки пошли строить свои козни. К счастью для неё, пока Субару был занят разговором с Рейнхардом, у неё появилась прекрасная возможность поговорить наедине с Эмилией. Им же хуже! — Сестрица! Только не говори мне, что ты не заметила, что другие кандидатки планируют…       Эмилия подняла руки, словно призывая Фельт остановиться. — Заметила. Я о-о-очень рада, что ты хочешь мне помочь, но я… я должна извиниться за то, как я обращалась с Субару. Тебя не было здесь, чтобы увидеть это, но я повела себя действительно эгоистично.       Взгляд Эмилии упал на ноги Фельт, по-видимому, ей было слишком стыдно смотреть ей прямо в глаза.       С точки зрения Фельт, она сейчас и близко не напоминала ту уверенную в себе Эмилию, которую они увидели в Святилище. Это заставило её захотеть вбить немного здравого смысла в голову старшей подруги, чтобы она стала вести себя как правительница, которой стремилась стать. — Сестрица, держи голову выше! Думаешь, братец был бы рад видеть тебя такой?! Планам Фельт придется подождать. Очевидно, Эмилия остро нуждалась в поддержке.       Вполне естественно, что Эмилия стала больше переживать за Субару, узнав об истинных масштабах страданий, которые он перенес. Почему она так быстро уступила? Фельт была полностью согласна с желанием Эмилии защитить Субару. Если бы это был Рейнхард, она бы не колебалась ни секунды! — Н-нет, я полагаю, что нет…       Фельт почувствовала, как на ее лице появляется ухмылка. — Сестрица… После всего, что мы видели, я могу сказать, что ты не знаешь, что и думать. Поскольку ты не хочешь этого говорить, я скажу…       Эмилия провела рукой по волосам, предвкушая, что Фельт собирается сказать. — Братец не может продолжать страдать так, как он страдал… в полном одиночестве.       Фельт заскрежетала зубами от разочарования. — И даже если люди захотят пристыдить тебя… даже если они скажут, что ты попираешь волю старшего братца… Знаешь, что я скажу?!       Сцена прокручивалась в её голове снова и снова. Присцилла, Вильгельм и Круш объединились против Эмилии. Они говорили так, будто знают о нем все. Смех да и только! Они понятия не имели, каково это. — Нахер их всех!       Они не знали, каково это — быть ответственным за страдания старшего брата. Быть причиной из-за которой его пытали и убили. Фельт понимала это слишком хорошо. Сколько раз Эльза убила его из-за её жадности? — Ф-Фельт-тян! Пожалуйста, не говори так… — Нет! Сестрица, тебе нужно это услышать! Нет ничего плохого в том, чтобы быть жадной!       Фельт продолжала давить. Готовясь озвучить угрозу, которую она собиралась объявить Эмилии. — И если ты меня не послушаешь… я заставлю тебя! Тогда ты не сможешь винить себя!       Кота вытащили из мешка. Угроза/предложение Фельт теперь было озвучено. С этого момента пути назад не было. — Ч-что ты предлагаешь, Фельт-тян?!       Предложение было достаточно простым. Если Эмилии не хватало выдержки, чтобы игнорировать желания Субару, то всё, что ей нужно было сделать, это позволить Фельт сделать всё вместо неё. Решение, при котором Эмилия не смогла бы винить себя. Гарантированный счастливый конец для сестрицы и братца. — А ты как думаешь? Я предлагаю объединить лагеря.       Эмилия была шокирована тем, что Фельт предложила что-то подобное на столь позднем этапе выборов. Было уже так много людей, которые верили в то, что её лагерь выиграет выборы. Даже с учетом, что в ходе просмотров была раскрыта весьма шокирующая информация, чтобы Фельт и предположила слияние… — …К-Как это будет работать?       Фельт прислонилась к ближайшей стене, быстро оглядывая окрестности, чтобы убедиться, что никто из других лагерей не может подслушать их разговор. То, что она собиралась предложить, определенно должно было остаться в тайне. — Н-Ну, только один из нас может стать новым правителем…       Эмилия, казалось, колебалась, соглашаться ли на что-то подобное. Так много людей уже поверили в неё, не говоря уже о её собственных целях по пробуждению замороженных эльфов леса Элиор. — Н-Но мы будем работать вместе! Я безоговорочно выполню любую твою просьбу! В том числе и дать тебе доступ к крови Божественного Дракона!       Это… было интересно. Эмилия не думала, что кто-либо из других кандидатов, даже те, с кем у неё были хорошие отношения, рассмотрят такой вариант. Да и их цели в отношении королевства были довольно схожи.       В то время как Эмилия стремилась к равному статусу для всех граждан, Фельт была больше сосредоточен на устранении коррупции, которая, в первую очередь и привела к такому неравенству. Не будет преувеличением сказать, что по сути их желания совпадали. Разве не эгоистично пытаться стать правителем, если есть кто-то более подходящий для этой должности? — Если я получу кровь Божественного Дракона. То какой мне смысл соревноваться с Фельт? - …А как же С-Субару… и остальные члены моего лагеря?       План Фельт оказался эффективней, чем она ожидала. Эмилия действительно рассматривала возможность слияния двух лагерей! Это была отличная новость! С Рейнхардом сестрица и братец больше никогда не будут в опасности! Кроме того, они заручится поддержкой всех стоящих сподвижников Эмилии и станет явным лидером в выборах. Все будут довольны! — Он продолжит быть твоим рыцарем! То же самое относится и к остальным членам твоего лагеря! Однако я бы хотела убедиться, что вы больше никогда не окажетесь в ситуации, подобной прошлогодней!       Это было само собой разумеющимся, но чем больше Фельт обдумывала свою идею, тем больше она ей нравилась. Даже если ей придется ждать, пока она официально выиграет выборы, чтобы наказать Розваля, переманить всех членов его лагеря и оставить его ни с чем, будет неплохой местью. — И я не стану заставлять братца использовать свою силу, если бы что-то пойдет не так…       Эмилия всё ещё помнила об обещании Розваля Субару. Её и Беатрис было бы достаточно, чтобы остановить его, но если кто-то из них умрёт в будущей неудачной петле, они не смогут защитить его. — Я-я… Мне нужно подумать об этом.       Фельт положила руку на плечо Эмилии и слегка приобняла её. — Не волнуйся об этом! Я всегда буду на твоей стороне, сестрица!       Эмилию успокоило искреннее желание Фельт защитить их, но эти чувства только усилили чувство вины внутри неё. — Я-я не знаю, Фельт-тян, многие люди поверили в меня…       Фельт понимала позицию Эмилии. Изначально она даже не хотела участвовать в этих выборах. Только благодаря таким людям, как Рейнхард и старик Ром, она решила попробовать. Однако сейчас их положение было шатким.       Они были окружены акулами и в воде чувствовалась кровь. — Сестрица, даже если ты не согласишься, это ничего не изменит между нами, хорошо? Просто имей в виду, что другие лагеря не планируют вести себя так дружелюбно…       Объединения их лагерей было бы достаточно, чтобы помешать любым смелым планам Анастасии и Присциллы. Круш, скорее всего, не станет прибегать к коварным методам, но Фельт не хотела рисковать.       Они могли говорить, что заботятся о Субару, но у Фельт не было причин доверять им. Когда что-то пойдет не так, как надо, каждый из них всегда будет учитывать возможность использовать его как инструмент в своих целях.       Если дело дойдет до такого, она будет единственной, кто защитит сестрицу и братца. Даже если бы это означало заставить их присоединиться силой.

***

— Эй, Рейнхард! Давненько мы с тобой не разговаривали тет-а-тет, а?       Улыбка Рейнхарда не изменилась, но по языку его тела Субару чувствовал что тот напряжен. Трудно было выделить какие-то конкретные признаки, но он видел, что Рейнхарду было неудобно разговаривать с Субару как с равным. — Когда я встретил его в первый раз, он, казалось, очень хотел сократить дистанцию между нами. Казалось, что он совершенно не следит за своими словами.       Субару чувствовал, что чувства Рейнхарда начинают передаваться и ему. Однако на это были совершенно другие причины. — Я что-то упускаю? А, ну да, ведь наш последний разговор был не слишком сердечным…'       У Субару было ещё одно подозрение, но он не хотел об этом думать. Он не хотел допускать мысли, что Рейнхард, наконец, увидел в нем тот никчемный кусок мусора, которым он всегда был. — Д-да, я полагаю, так оно и есть.       Сердце Рейнхарда колотилось со скоростью более 100 ударов в минуту. Это был тот самый момент, не так ли? Момент, когда Субару осудит его за все те случаи, когда небрежность Рейнхарда едва не привела к его смерти. За то, что не смог убить Эльзу, за то, что оставил его наедине с Розвалем, за то, что бросил его в Столице… — Знаешь, есть что-то успокаивающее в том, что ты с нами в Пристелле…       Субару дал своим мыслям волю, позволив своим истинным чувствам выскользнуть наружу, не заботясь ни о чем на свете. Он действительно не хотел, чтобы Рейнхард думал, что между ними сохранилась какая-то неприязнь из-за фиаско в Столице. Он надеялся, что, возможно, они смогут вернуться к прежним беззаботным беседам. — Что…?       Шокированная реакция Рейнхарда была вызвана не только словами Субару. Ненависть Рейнхарда к самому себе всегда находила способ превратить полученную похвалу в разочарование. Нет, шок Рейнхарда был вызван чувством, стоящим за словами Субару.       Его божественная защита Чтения Ветра, которое Рейнхард пытался отключить в непринужденной беседе, не выявила и намека на обман в словах Субару.       Более того, его божественная защита Эмпатии уловила эмоции, лежащие в основе этих слов, и вложила их Рейнхарду в душу.       Знакомое чувство неприкрытого восхищения, похожее на то, с каким Рейнхард когда-то смотрел на своего отца. Именно такие чувства испытывал Субару, когда смотрел на Рейнхарда. — Эй, я сказал что-то странное.?       Субару, увидев, как сильно его слова потрясли Рейнхарда, тут же пожалел, что сказал что-то подобное, не подумав. Он только ухудшил отношения между ними, не так ли? — Н-нет, ничего страшного.       Субару кивнул головой, решив, что на данном этапе будет лучше просто поговорить о делах, чем рисковать усугубить ситуацию. — Итак, э-э-э… На самом деле, мне нужно попросить тебя о нескольких одолжениях, не считай себя обязанным соглашаться… — Что бы это ни было, я сделаю это, — Рейнхард сам поразился тому, как быстро он согласился на предложение Субару. Возможно, он все еще чувствовал последствия того заявления, которое Субару сделал ранее. — О… Хорошо! Итак, с чего мне начать?       Субару заметил быструю реакцию Рейнхарда, но сейчас совершенно не хотел думать о причинах его поведения. Он не мог выбросить главную чертову мысль из головы… — У меня есть стойкое подозрение, что меня намеренно убрали с собрания. Не мог бы ты рассказать мне обо всем, о чем вы, ребята, говорили?       Улыбка Рейнхарда погасла, и он на мгновение задумался. — Убрали? Я бы не стал заходить так далеко… Пока тебя не было, не произошло ничего примечательного.       Рейнхард чувствовал себя подонком. Он был не в силах нарушить табу, но изо всех сил старался казаться готовым к сотрудничеству. — Да ладно, тебе не обязательно мне врать. Если ты не можешь говорить об этом, я отстану. Уж поверь мне, я кое-что знаю об этом… — Ох, да что я говорю?       Субару заложил руки за спину и оперся на них ладонями. — Мне нужно будет поговорить с Анастасией об этом позже. Но… э-э-э, извини, я хочу спросить тебя ещё о нескольких вещах…       Рейнхард оставался неподвижным, глядя на заходящее за горизонт солнце. — Не мог бы ты сразиться с моим приятелем Гарфиэлем? Он много раз упоминал при мне твоё имя и, походу, искренне уважает тебя! Я думаю, для него это также станет хорошей возможностью вырасти как бойцу…       Рейнхард просто кивнул и не сводил глаз с гаснущих огней города. — Спасибо! И, э-э-э… Ну, и последнее…       Субару на мгновение задумался, как бы ему сформулировать свое загадочное предупреждение. — Просто… будь начеку, хорошо?       Это привлекло внимание Рейнхарда. Субару, казалось, пытался предупредить его о чем-то. — Я… если позволишь, к чему последняя просьба?       Субару снова наклонился вперед, упершись локтями в колени и подперев ладонями подбородок. — Можешь считать это предчувствием, но я подозреваю, что очень скоро здесь произойдет что-то плохое.       Рейнхард прищурился. У него была способность улавливать уровень миазм в атмосфере, но он не почувствовал никаких изменений вокруг Субару. Но при этом он не лгал…       Несмотря на это, в его голове проносилась мысль о том, что он мог снова потерпеть неудачу.       Не успел Рейнхард опомниться, как его руки схватили Субару за плечи, и он уставился прямо ему в глаза. — Р-Рейнхард?!       Он не допустит, чтобы что-то случилось. Не допустит. — Субару, не волнуйся! Что бы это ни было, я позабочусь об этом.       Субару широко раскрыл глаза. Ситуация была слишком странной, чтобы её игнорировать. — Как на это не смотри, я всего лишь обычный парень. Но в тот момент, когда я сказал, у меня было предчувствие…' — Рейнхард…       Сейчас или никогда. — Как много обо мне ты знаешь?