L'art de vivre

      Дазай и Чуя приезжают домой после долгого дня, полного приключений и забот. В руках у них полные пакеты с покупками — одежда, костюмы для вечеринки, продукты, крайне необходимые в быту вещи. По мнению хозяина квартиры, естественно. Весело болтая, они начинают разбирать покупки.       Чуя выкладывает продукты на стол, а Дазай разгребает одежду. Они шутят, обсуждают свои покупки и просто наслаждаются моментом спокойствия вдвоем. — Я переоденусь во что-то более целое? — смеётся Дазай, дёргая свой рваный свитер. — Долго же ты продержался! — хохочет рыжий. — Конечно, чего спрашиваешь? Твоя одежда всё там же, в гардеробной.       Спустя некоторое время он возвращается с улыбкой на лице и держит в руках что-то загадочное. Он подходит к Чуе со спины, и его игривое настроение чувствуется без взгляда, по одной интонации. — Чуя? — М? — отвечает он, а затем поворачивается и видит то, что Дазай держит в руке.       Огромный. Блестящий. Дилдо.       Щёки тут же заливаются краской, Чуя закрывает рот рукой и просто таращится на него, формулируя в мыслях какой-то ответ, пока его парень крутит в руках игрушку и едва сдерживает смех. — Понимаешь, Фёдор… — неловко начинает рыжий. — Я надеюсь, ты про Достоевского? — спрашивает Дазай. — Или ты ему дал такое имя? — Что? Нет! Кто вообще может называть секс-игрушку «Фёдор»?! — удивляется Чуя, прикидывая, что, наверное, Николай вполне мог бы. Надо будет у него обязательно уточнить. — А кто может назвать кота «Эрен»? — хохочет он. — Уже не знаю, что от тебя ожидать, такой креативный! Так что вы с Фёдором..? — Ездили в секс-шоп. Купили там этот резиновый член, — продолжает свой рассказ Чуя и забирает предмет разговора из его рук. — Там ещё куча всяких игрушек и не только. — Не знал, что у тебя появились новые увлечения, — подмигивает Дазай и падает на диван, продолжая смотреть на своего парня уже снизу. — И как? Понравилось, м? — Я не… — мямлит он и мнётся на месте. — Нет?! А зачем купил? — его глаза немного расширяются в удивлении. — Дазай. — Да? — Мы можем сделать это? — Ты говоришь сейчас о сексе? — улыбается во все зубы Дазай, потому что, чёрт, эта странная неловкость поражает. — Куда делся твой запал из примерочной? — Да-за-а-ай… — Ну только не хныкай, иди ко мне, — он раскрывает руки в стороны, и Чуя усаживается к нему на колени боком, устраиваясь на груди и обнимая за шею в ответ. — Ты уверен, что действительно этого хочешь? — А как ты думаешь? — спрашивает Чуя, глядя на него снизу и, чёрт, медленно проходясь проколотым язычком по своей верхней губе. — Я даже подрочить не смог, потому что у меня есть ты и… я бы хотел, чтобы ко мне прикасался именно ты. — Продолжай, — довольно улыбается Дазай, заваливая их обоих на бок на диван и проходясь горячим дыханием по его шее. — Ты — моя самая красивая и волнующая сексуальная фантазия, — шептал он. — И сейчас я мечтаю о том, чтобы ты меня поцеловал.       Из панорамного окна проникают лучи заходящего солнца, окрашивая комнату в теплые оранжевые оттенки. Дазай смотрит на Чую со всей нежностью в глазах.       Он медленно приближается к Чуе, его губы манят искренностью чувств. Он ласково касается рукой его щеке, вызывая у него лёгкую дрожь от прикосновения. И тот отвечает на поцелуй, отдаваясь этому моменту полностью. — Ммм… дай, — улыбается Дазай, чувствуя сладкий вкус вишнёвой карамельки у него во рту. И тот раскусывает её зубами и протягивает половинку на проколотом языке. — Хах, — он накрывает его губы вместе с языком своими. И забирает свою награду, тут же сплетаясь в страстных движениях со своим парнем. Металлическая сережка, которую Чуя так полюбил носить, добавляет мурашек от каждого касания.       Их поцелуй становится всё страстнее и горячее, словно они пытаются выразить все свои чувства в этот момент. Так соскучились друг по другу.       В гостиной царит тишина, нарушаемая лишь звуками их дыхания и шорохом одежды, когда руки проникают под неё, скользя по телам друг друга. Чуя очерчивает пальцами кубики пресса Дазая и перекидывает через него ножку, игриво прижимая к себе ближе.       И в штанах становится всё теснее, когда рука Дазая спускается вниз, обхватывая его за ягодицу сверху и сжимая пальцами. Чуя тихо стонет ему в губы и прикусывает нижнюю. Задирает футболку. Так хочет её снять. Зачем он вообще что-то надел?! Одежды слишком много.       Поэтому Чуя резко поднимается и усаживается на него сверху. Стягивает с себя свитер и скидывает его на пол. И даже немного пугает своего парня, когда нависает над ним и буквально сдирает с него футболку. Он обхватывает руками его голову и зарывается в каштановые волосы пальцами. Губы прикасаются к шее и присасываются к коже, пока аккуратные ногти слегка царапают кожу головы. — Мнгх… — стонет Дазай и обнимает его за спину, прижимая к себе ближе. И его ладони проникают под штаны и бельё, вызывая мурашки на коже Чуи. — Давай же. — Ты торопишься? — удивляется и немного посмеивается Дазай. — Будто ты не чувствуешь, какой у меня стояк, — отвечает Чуя приподнимаясь и вжимаясь в него сильнее тазом. Он смотрит сверху безумно дикими, холодными глазами цвета осколков хрусталя. Таким горячим взглядом, который невозможно будет забыть. — Идём в спальню? Мне жалко пачкать твой стильный диван, — отвечает Дазай, тоже приподнимаясь. — И это в любом случае не будет быстро, так что… — Да! Идём! — он вскакивает с дивана и хватает своего парня за запястье, с такой силой и рвением утаскивая вперёд, что тот едва успевает опустить ноги на пол и не запутаться в них, делая шаги.       Было интересно, что за движок у него был внутри. То ли коктейль из чувств и возбуждения, то ли навязчивая идея заняться сексом, то ли желание наверстать упущенное за столько лет. — Чуя, так куда ты торопишься? У нас куча времени впереди. — М? — ответил он, открывая дверь в спальню. — Хочу узнать, насколько много оргазмов я могу получить за ночь, потому что в интернете я прочитал, что если…       Дальше Дазай уже не слушал, потому что неожиданно осознал, что это четвёртый вариант — все причины одновременно, а ещё тонна ожиданий сверху. «Ох, вселенная, дай мне сил не умереть сегодня, пожалуйста… И не облажаться тоже было бы неплохо» — мысленно взмолился он, когда Чуя снова начал его целовать около кровати.       Его руки оттягивают резинку штанов Дазая и тянут её вниз. Когда вообще рыжий успел так осмелеть? Или в магазинах для взрослых теперь вместе с игрушками продают порцию храбрости для использования в постели?        Его вишнёво-карамельные губы сводят с ума, пока пальцы делают кое-что запрещённое, заползая под бельё и обхватывая член. И этот тот щелчок, который Дазай искренне пытался сдержать, потому что прямо сейчас он чувствует внутри настоящий ураган от возбуждения. Он искренне надеется, что Чуе понравится всё, что будет происходить дальше, потому что он ждал этого так блядски долго, что уже яйца сводит от желания. Он толкает рыжего на кровать и стягивает с него штаны вместе с боксерами. И тот довольно улыбается, закусывает губу и игриво подставляет шею под поцелуи. Будто жаждет получить на ней отметины цвета космоса.        До того, как Дазай успевает приблизиться, Чуя указывает пальцем под кровать. Тот открывает его и… — Матерь божья! — ахает он. — Блять, надо поменьше с Фёдором общаться.        Рыжий хохочет на кровати, потому что они уже дважды упомянули его в сексуальном контексте. Хочется надеяться, что у бедного (богатого) айтишника не сгорели уши. Чуя знает, что скорее всего Дазай малость прихуел от того количества игрушек, которое он увидел внутри.  — Эта штука похожа на огурец, — говорит он и достаёт зелёный вибратор с пупырышками. — Других овощей не было?  — Ахуенная идея для стартапа! Можно сделать самые разные формы! Морковка, картошка, капуста, — начинает перечислять Чуя. — Особенно сексуально засовывать в себя картошку и капусту, — говорит Дазай, залезая с бутылочкой смазкой и связкой презервативов на кровать. — Хотя… извращенцев достаточно.  — Кажется, мы немного отвлеклись? Но мы можем опробовать всё, что в этом ящике, — улыбается Чуя и тянет его на себя, снова заставляя Дазая рассыпаться изнутри в ничто, потому что, блять, как такие милые и сочные губки могут говорить такие грязные вещи?        Бутылочка смазки щёлкает, пока Дазай целует Чую в шею и засасывает кожу, вызывая самые мелодичные стоны и невольно задумываясь о том, насколько же чувствительное тело у художника. Возможно, он именно это имел в виду, когда говорил, что нужно уметь ощущать жизнь и тогда получится творить настоящее искусство?        Шаловливые ручки Чуи стягивают штаны с Дазая, пока тот слишком сильно сконцентрировался на рисовании космоса на его нежной коже. Он выдавливает смазку на пальцы и тут же опускает руку на член, чтобы так приятно начать по нему скользить вверх и вниз. Дазай приподнимается и проводит второй рукой по внутренней стороне бёдер рыжего, снова чувствуя мурашки-мурашки-мурашками подушечками пальцев. И он так мило смущается, когда движение идёт к тому самому месту. Ему хочется закрыть лицо руками, но интерес берёт вверх, поэтому он просто смотрит на Дазая и кивает ему.  — Постарайся расслабиться, хорошо? — улыбается он и медленно-медленно начинает отлаживать пальцами колечко мышц. Чуя слегка дёргается от того, что внизу стало непривычно мокро, но это не было плохо. Скорее необычно.        Дазай продолжает двигать рукой на его члене, пока средний палец аккуратно входит внутрь на половину фаланги и замирает, глядя на рыжего.  — Странное ощущение, — тихо говорит Чуя. — А в такой позе будет удобно? Я читал, что… — Да. Мне нужно следить за твоим состоянием и реакциями, — обрывает его Дазай.  — Хорошо, — кивает он и кладёт свою руку поверх его, чтобы остановить движения на члене. — А можно?  — Ладно, — отвечает он и убирает обе руки, чтобы снять штаны и лечь рядом, но не успевает, потому что Чуя снова тянет его на кровать и уже сам сдирает оставшуюся одежду. — Дикий какой.  — Просто сделай это! — улыбается рыжий и перекидывает через него ногу. Он послушно скользит пальцами вниз и снова медленно вставляет первый, но уже на всю фалангу. Чуя целует его в шею и шепчет продолжать.  «Ну что за пиздец» — скулит про себя Дазай. Он не заслужил такого парня. Это совершенно точно.        Чтобы не растягивать «странные ощущения», он продвигает палец внутри и внимательно ощупывает переднюю стенку в поисках бугорка простаты. Второй рукой он касается лица Чуи и притягивает к себе для нового поцелуя. Вишнёвые губы Чуи с послевкусием съеденной карамельки снова накрывают губы Дазая и так сладко засасывают нижнюю, когда средний палец входить внутрь почти полностью и задевает заветный бугорок. — Мгхм! — дёргается рыжий и открывает глаза в удивлении. Карие глаза напротив него сияют самыми сумасшедшими искрами. В следующую секунду Чуя прогибается в пояснице и стонет уже громче, потому что, да, Дазай умеет работать руками. — А-а-ах! М-М-М!        Кажется, комната в глазах художника смешалась в серо-буро-малиновый узор с такими мягкими изгибами и прекрасными волнами. Он даже представить себе не мог, что секс может быть настолько приятным. Тело расслабляется и просит больше, а Дазай будто угадывает желания и прямо сейчас внутри него двигаются уже два пальца. И Чуя понятия не имеет, в какой момент это произошло. Он был слишком увлечён своими новыми ощущениями, поэтому уже лежал на груди Дазая и крепко сжимал его рёбра.  — Ты как? — тихо спрашивает он и останавливается. — Живой?  — Мгм, — улыбается рыжий. — Е-щё!  — Какой же ты, — отвечает он и медленно вставляет три пальца, — Нежный.        Чуе так тепло в этих объятиях и так приятно от того, что происходит и как это происходит. Так мягко, комфортно и необыкновенно, что ему хочется заниматься сексом всю оставшуюся жизнь без перерыва. — Стой! — кричит он и до усрачки пугает Дазая. Он замирает и смотрит на него. — Я… Эм… мы можем уже… ну… начать?  — Тебе не больно?  — Нет, мне хорошо, — отвечает Чуя. — Слишком хорошо.  «Он сейчас стесняется сказать, что может кончить?» — улыбается Дазай и укладывает рыжего обратно на кровать, чтобы надеть презерватив и выдавить ещё смазки на руку.        Чуя наблюдает за процессом и закусывает губу. Его щёки такие красные, будто он только что пробежал десять километров на одном дыхании. Его парень такой красивый со своей идеальной фигурой, волнистыми волосами и этой очаровательной улыбкой. — Обхватишь меня ногами сзади? — спрашивает он, приподнимая его бёдра вверх. Чуя кивает. Дазай приставляет член ко входу и медленно входит внутрь. — Всё нормально?  — Мгм, — отвечает Чуя и цепляется за него руками и ногами.       Дазай медленно двигается внутри, постепенно углубляясь. Чуя снова чувствует себя странно, потому что член больше, чем пальцы. Ему хочется быстрее снова получить порцию удовольствия, поэтому он подаётся навстречу бёдрами, вжимаясь в своего парня и намекая, чтобы тот был более активным. Дазай же слишком переживает, чтобы всё прошло хорошо и секс не добавил потом лишних загонов рыжему. Внутри так узко и горячо, что ему кажется, что он сейчас просто взорвётся.  «Что же мне делать?» — думает Дазай, пытаясь совладать со своим навязчивым желанием наплевать на всё и просто кайфовать самому, потому что это же Чуя. Его любимый человек, которому меньше всего на свете хочется навредить.        Он пытается найти нужный угол, но из-за внутренней паники только всё больше зависает в процессе, оставляя Чую в лёгком недоумении.  — Хочешь сесть… сверху? — тихо спрашивает Дазай, видя этот вариант, как оптимальный. — Так ты сам сможешь управлять процессом.        Рыжий кивает и ждёт, пока Дазай их перевернёт и сядет. Он отпускает его спину ногами и оказывается на своих коленях.  — Я могу..? — спрашивает Чуя прежде, чем начать двигаться, и его парень кивает.               В синих глазах снова появились эти дикие искры хищника, которые невозможно обуздать. И это заставляет Дазая тут же пожалеть о его решении, потому что рыжий без каких-либо пауз скользит вниз и погружается на член почти полностью.  — Ну вот, — довольно улыбается он, намекая на то, что он не умер и даже не испытал дискомфорт от необычной заполненности внутри. — Теперь ты можешь сделать со мной все эти крутые штуки, которые умеешь, м?        Как же странно выглядит эта ситуация. Ведь Дазай ожидал, что переживать будет Чуя, а не он. И становится даже немного стыдно, что он недооценил своего парня. — Крутые штуки? — улыбается он. — Ты понимаешь, о чём я, — отвечает Чуя. — Если ты сейчас не проснёшься, то я могу решить, что ты меня не хочешь, Дазай.  «О нет, такое думать точно не надо!» — думает он про себя и сдаётся рыжему демону в очередной раз.        Его руки обхватывают ягодицы Чуи, слегка раздвигая и задавая направление движениям. И рыжий так хорошо соглашается, выгибая поясницу и начиная двигаться вверх. Они так близко, что рыжая чёлка касается лица Дазая прежде, чем произойдёт поцелуй. Едва его губы успевают коснуться губ Чуи, тот скользил вниз и снова поднимается наверх, задавая такой быстрый темп, от которого становится дурно. Он выгибается сильнее и снова начинает стонать, так бархатно и прекрасно, что сам от себя в восторге.        Руки Чуи опираются на плечи Дазая, пока он двигается, пытаясь найти нужный угол, в котором будет не просто приятно, а по телу начнут разливаться разноцветные узоры, похожие на капельки краски, упавшие в воду. Он понимает, что его парень слишком сильно его опекает, но это не особо нравится, поэтому он пытается показать, что…       Он.       Готов.        Ко всему.       И хочет-хочет-хочет чего-то большего.        Дазай не знает, что ему делать. Он паникует и не может сосредоточиться, пока Чуя двигается на нём. И как удачно звонит его телефон прямо сейчас. Естественно, рыжий не летит брать трубку, он вообще-то занят, но после третьего звонка начинает ещё больше переживать его парень. — Вдруг что-то случилось? Может, ты ответишь?  — … — Чуя тяжело выдыхает и слезает с него, задумываясь, не передаётся ли тревожность через поцелуи или что-то вроде того, пока идёт до своего мобильника и отвечает на звонок. — Да, Коль?        Он выслушивает очередные вопли с другого конца и смотрит на Дазая, который явно витает мыслями где-то в другом месте, а не там, где нужно. Именно поэтому Чуя думает, что это идеальный шанс сбежать.  — Что ты такое говоришь?! Ты в порядке? Давай я приеду прямо сейчас! — говорит он.  — Ты совсем ебобо? — отвечает Николай.  — Не плачь, всё будет в порядке! — продолжает Чуя.  — А, тебе надо отмазаться? Скажи какое-нибудь странное слово, если да, и я изображу тебе такую истерику, что все вокруг поверят, — доходит до лучшего друга. — Изподвыподверта?! — еле выговаривает рыжий на русском языке. — Коля, ты же знаешь, что я не понимаю русский!  — А-А-А! ЧУЯ! Я СЕЙЧАС УМРУ! УМОЛЯЮ, ПОМОГИ! Я РАЗГРОМИЛ ВЕСЬ ДОМ ФЁДОРА! НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО ОН МНЕ ИЗМЕНЯЕТ! У-А-А-А! — кричит Николай в трубку, периодически разбавляя слова всхлипами и звуками рыданий. И делает это всё так громко, что Чуе приходится отодвинуть телефон от уха. Дазай всё слышит и молча кивает. — Сейчас приеду, держись, — отвечает он и кладёт трубку и начинает оправдательную речь. — Извини, что…  — Блять! Я плиту дома не выключил! — кричит Дазай и тут же вскакивает с кровати, чтобы стянуть презерватив и начать одеваться. А потом скидывать одежду, потому что приехал он в другой.        Чуя тоже одевается, пока тот носится по гардеробной. Они вместе выходят из квартиры и едут на лифте вниз в неловком молчании. — Напиши, как доедешь? — говорит Дазай.  — Ага, ты тоже, — улыбаются Чуя.        Они быстро целуются на прощание и расходятся по своим машинам, чтобы сбежать друг от друга как можно скорее.  «Как можно было так облажаться?» — думают они одновременно.       Рыжий заводит свой любимый Porsche и в считанные минуты доезжает до дома своих друзей, где его встречают с распростёртыми объятиями.  — Тебе какой чай? Индийский? Грузинский? — с порога спрашивает Фёдор.  — Есть ещё абрикосовый! — добавляет Николай, пока Чуя раздевается в прихожей.  — Мы достали твою любимую кружку.  — Это что у тебя на шее?! ЗАСОС?! — вопит Николай, как только рыжий снимает куртку. — Ты что свалил во время СЕКСА?!        Чуя ничего не отвечает, лишь закусывает губу и проходит на кухню, чтобы усесться за стол. Николай с Фёдором с интересом идут следом и садятся напротив в ожидании. — Помнишь, Федь, я тебе рассказывал, что мне сбивают настрой всякие вот эти слова переживаний и так далее? В этот раз всё было не так плохо, но в самый ответственный момент Дазай так люто затупил, что я даже немного разочаровался что ли. Ну то есть… кто из нас девственник? Я думал, что он знает, что и как делать, — начинает Чуя. — Вот же слоупок ебаный! — вопит Николай и получает от Феди пинок под столом. — Ладно-ладно. Тогда буду называть его «дылдо». Высокий и не двига… — ещё один пинок, и он замолкает.  — Чуя, я думаю, что он переживал в десять раз больше тебя. Такое бывает, — говорит Фёдор. — Ты ведь не сказал ему об этом?  — Нет. Он и сам сбежал, так что всё вроде как в порядке, — пожимает плечами Чуя.  — Так, вот твоя светло-голубая кружка со странными рисунками, — отвечает он, подвигая к нему чашку и чайник. — А это грузинский чай травяной. Пей и рассказывай всё по порядку. — Вай! Какой красиви-и-и! — протягивает Чуя, рассматривая чайные листики. — А хачапури? А хинкали?  — Ска-зоч-но-е-ба-ли, — хохочет Николай. И Федя с Чуей вместе с ним.       Они ожидали чего-то подобного и даже делали ставки, прибежит ли рыжий жаловаться после первого раза. Фёдор, естественно, ставил на Дазая, поэтому теперь он должен Николаю поход по магазинам.