Ближе, чем осмелишься

Нос уткнулся в подушку, впитавшую запах Ноэля, и Кайлу стоило некоторых трудов поднять голову. Всё тело было будто набито мокрой ватой, двигаться не хотелось, а ещё аромат, в который он был буквально укутан, дарил непонятную негу и спокойствие. Несколько минут Кайл привыкал к тому, что чувствует, пока не проснулся окончательно. Первым порывом было подскочить с постели, однако тело не позволило ему даже резко перевернуться. В мыслях бил набат предостережения — он находится там, где ему быть не должно! Только вот руки и ноги не желали покидать это место. Даже кровать, не то, что комнату. Ноэля здесь не было. Простынь была сбита, будто Кайл крутил вертолёты во сне, и едва он подумал о том, что ему могло сниться, чтобы он так разворочал постель, виски пронзила острая боль. И картинки ночных сновидений стали появляться перед глазами. Он словно оказался в кино, в разных фильмах. И всегда видел всё своими глазами, словно был героем этих сюжетов. Это не были истории жизни, однако несколько раз его убивали, или он сам оканчивал свою жизнь, он видел, как терял своих близких, и больше, он чувствовал это так, словно это происходило с ним в реальности. Боль от предательства, потерь, смертей, ненависть к кому-то, соперничество и зависть… Всё это всё ещё было живым в его душе. Однако плакать не хотелось, словно он уже отплакал своё. Это были фильмы из разных эпох, разных жанров, и он был героем разных регалий. И солдатом, и нищим, и мореплавателем. Даже каким-то правителем. И не всегда он был мужчиной в этих фильмах. Иногда он «играл» мать, иногда ребёнка, иногда и вовсе кого-то непонятного, будто бы из фантазии или легенды. Воспоминания пришли к нему все сразу, и когда Кайл открыл глаза, понял, что зрение нечёткое и размыто слезами. Но боль в висках ушла, дыхание стало ровнее и глубже. Тело потихоньку откликалось ему. Выбравшись из постели, он осторожно оделся, будто мог разбудить кого-то, и, оглядев пустую комнату, неожиданно улыбнулся. Это было царство Ноэля. Здесь стояли его книги и альбомы, кое-где валялись вещи, дверцы шкафа были приоткрыты, а один ящик комода и вовсе оказался перевёрнутым, оставляя зиять чёрной дырой прореху в мебельной облицовке. Шторы были плотно занавешены, но они пропускали солнечные лучи, отчего свет в спальне был розовато-оранжевый. Кайлу показалось, что Ноэль мог бы спать только в такой комнате. Она подходила ему безусловно. Дом оказался пуст, и Кайл разочарованно простонал, когда понял, что ему придётся завтракать в одиночестве. А потом наоборот обрадовался. Душ вернул ему осознание реальности. И его красочные, слишком реалистичные сны стали лишь поводом поделиться чем-то новым и интересным с Ноэлем. Зато вот прошлый вечер вспыхнул новыми красками. И вот эта тема для обсуждения с Ноэлем была куда сложнее, больнее, важнее. Однако как выровнять ситуацию между ними, он даже не предполагал. Кайл нашёл свой телефон разряженным, но не стал включать его, оставив заряжаться на кухне, а сам заказал доставку продуктов через сайт магазина и занялся учёбой. Отложить разговор с Ноэлем хотелось максимально, но без другой точки фокуса внимания Кайл в мыслях постоянно возвращался к тому, с чего начать беседу, как принести извинения, как выяснить, что с ним случилось в тот момент, когда его взгляд упал на татуировку Ноэля в полном масштабе. У него возникла аналогия с детскими картинками-переливашками. Чтобы увидеть изображение, что кроется в серебристых разводах, нужно наклонить картинку под нужным углом. Любая ошибка лишает тебя возможности видеть тайну. Ему казалось, что в тот момент он правильно повернул картинку, только что это значило? Кайл отчаянно пресекал любые допущения о том, что случилось, чтобы не пришлось потом разочаровываться и огорчаться. Ноэль просил верить ему, он просил не торопиться, и Кайл знал, что тот не желает ему плохого. Памятуя о предостережении Ноэля, Кайл решил отложить эти мысли на какое-то время, и упал в экономику. Когда продукты прибыли, Кайл включил наконец телефон, чтобы посмотреть блог Филиппа, и неожиданно устыдился своего прятания головы в песок. Ирма звонила с десяток раз. Её сообщение о том, что Ноэль подвезёт её до дома и она будет занята все выходные осталось без ответа, и девушка беспокоилась. Ноэль не звонил и не писал, впрочем, как всегда, но сегодня это почему-то снова дёрнуло какую-то струну в сердце Кайла. Противную и крепкую струну. — Ну ты и засоня! Я тебя не нашла в ваших этих хоромах, но Ноэль сварил мне кофе и попросил тебя не будить, предложил подвезти и дал номер Луканаса. Это вообще нормально, что он меня подвёз на твоей машине? И вообще, где ты ночевал, Ноэль сказал, что у вас только две спальни! Что у вас с ним? Ты же знаешь, что я не осуждаю, но мог бы и сказать… Я сегодня уже столько всего успела, и даже написала Луке, только он не отвечает, но в планах у меня посидеть у Ригсби, ты можешь замолвить за меня словечко? А ты не говорил, что Ноэль такой красавчик… Я вчера просто обалдела, когда увидела его пресс, это ж надо, какие тайны хранят его рубашечки… А я вот не знаю, что мне надеть, я же просто поблагодарить его хочу, но Луканас в принципе приятный парень, как со стороны посмотреть… На Кайла так резко обрушился этот поток информации, что он недоумённо смотрел на телефон, лишь спустя минуту вспомнив, что набрал Ирму, чтобы извиниться за свою пропажу. И слушая весь этот щебет, Кайл не понимал, что с ней случилось? Она что, перепутала его с Линдс? Она никогда так не болтала с ним, да ещё и без всякой необходимости в ответе на свои вопросы. — Приятный и воспитанный, — подхватил он нить беседы, пока Ирма делала вдох, — не надо ничего сносшибательного, ты всегда выглядишь замечательно, можешь только чуть поярче блузку надеть, тебе идёт коралловый, и тот бирюзовый гольф… — Да? Ну, спасибо, наверное, я как-то не думала про него… Точно, и кулон повешу с розовым кварцем, будет круто… Вот честно, спасибо, Кайл, ты меня просто спас! Я побегу, у меня там консультация с Тиной, давай не пропадай, рада, что ты в порядке! Ирма отключилась, и Кайл покачал головой. Что это с ней? Едва этот вопрос прозвучал в его голове, ему пришла мысль, что Ирма просто освободилась от своей вины за то, что выбрала себя. Разрешила себе дружить с кем-то другим, без чувства ложного предательства Линдси и вымученной благодарности за прошлые годы общения. Закрыла для себя эту тему, и теперь раскрывается обществу других людей без ужимок и задних мыслей. Подумав, откуда у него взялись эти ответы, Кайл растерянно осмотрел кухню, словно там был кто-то, кто мог ему это подсказать, но ожидаемо оказался в одиночестве. Пожав плечами самому себе, он решительно отмахнулся от дальшейших догадок и принялся за готовку. У него весь день буквально руки чесались что-нибудь покулинарить. Кайл увлёкся и как всегда не услышал, как вернулся Ноэль. Зато почувствовал его присутствие на кухне и замер с поварёшкой в руке. Что ему сказать? Вчера случилось нечто странное, и, может быть, стоит просто закрыть на это глаза, притвориться, что ничего не было? Просто извиниться снова за то, что нарушил обещание не влезать без спроса, и предложить попробовать паприкаш с утиной грудкой в клюкве? — Расслабься, Кайл. У тебя сейчас соус подгорит. Кайл не двинулся с места, слова не произвели того эффекта, который имели обычно — он не смог подчиниться. Тело напряглось ещё сильнее, непонимание и отрицание случившегося создавали мощное сопротивление внутри, и мышцы реагировали странно, будто не пускали его в эту сторону. Словно он сейчас делал неправильный выбор. — А интуиция — это что? — вместо приветствия спросил Кайл. — Как понять, что она с тобой разговаривает? Ноэль насторожился, будто принюхался, но ответил, не двигаясь с места. — Интуиция — это не сущность, чтобы с тобой разговаривать. Это ты сам. Та часть тебя, которая чувствует больше, чем голова. Подсознание говорит в мыслях, интуиция — в теле, если твой вопрос был в том, как их отличить… — Когда тело напряжено, это что? — Кайл понимал головой, что отчасти это бред, это полная чушь, но просто принимал ту непостижимую реальность, в которой живёт Ноэль, и в которой он и сам оказался не так давно по своей же инициативе. — Это значит, где-то нет правды. В мыслях, в намерениях, в отношениях… Расслабься, Кайл, — повторил Ноэль и на этот раз слова прозвучали совсем близко, а его руки легли на плечи Кайла. Тот блаженно выдохнул, словно эти ладони уже сами по себе дарили ему облегчение, но Ноэль довольно резко дёрнулся от Кайла, разрывая контакт. — Куда ты прошёл? Кайл? — требовательно позвал Ноэль, но ответа не было. Вместо этого Кайл метнулся к плите и снял сковороду с огня. Помешал соус, чувствуя, что передержал его, и выключил жар. — Я не понимаю. Садись, будем обедать… И говорить… — Скорее, ужинать — уже восьмой час. Накрывай на стол, я вымою руки. Ноэль растворился из пространства Кайла, и атмосфера словно посветлела. Сделав несколько вдохов, Кайл сосредоточился на ужине. Уйти мыслями в кулинарию было единственным вариантом не испортить продукты и вечер. К моменту, как Ноэль вернулся, у Кайла всё было готово — и ужин, и мысли. — Приятного аппетита. Сегодня это на венгерском. Я должен принести свои извинения… — Кайл стоял у кухонной зоны, ожидая, пока Ноэль усядется за стол. Когда тот придвинул стул и взялся за приборы, Кайл тоже подошёл, но присоединиться к нему не спешил. — Спасибо. И нет, не должен. Ты уже высказался вчера. Присядь ко мне, так будет проще. Кайл так не думал. У него было чёткое понимание, что близость Ноэля растворяет часть его мыслей в каком-то странном пиетете, и говорить начистоту проще, безусловно, но и опаснее. — Тогда скажи мне, у нас всё в порядке? Ноэль пока не торопился приступать к ужину. Он старался не смотреть на Кайла, но глаза то и дело поднимались выше, туда, где сам повар изучал Ноэля придирчиво и даже пристрастно. — У нас с тобой долгий путь до «в порядке», Кайл. Я не злюсь, и я понимаю, что это было случайно, но я задал вопрос, и ответ на него лучше даст мне понять, что происходит. Кайл очевидно расслабился, словно осознание, что не одному ему не всё понятно, принесло какое-то успокоение. Он присоединился к Ноэлю за ужином и неловко взялся за вилку. — Ты вчера говорил с Ирмой… — начал он, но Ноэль не позволил разговору утечь не в то русло. — Да, и ты, я уверен, понимаешь, что ей нескоро придётся осознать всё, что она поняла вчера. Она освободилась от оков прошлого с твоей бывшей, и теперь просто проживает свои опыты, как ей и должно. Всю пользу от вчерашнего она поймёт потом. И это хорошо, так и нужно. Меня больше волнуешь ты, Кайл, — припечатал Ноэль, закрыв эту тему, и принялся за еду. Прожевав первый кусочек, Кайл выдохнул — приправ было слишком много на его вкус, однако не это было проблемой сейчас. — У меня была странная ночь… Я не помню, как оказался у тебя, но я помню свои сны. Это было так… Страшно… И так удивительно… — Кайл рассказал Ноэлю о том, что видел, частично, опуская детали, но не скрывая, какое впечатление подобные сны произвели на него. Ноэль слушал внимательно, почти не отвлекаясь на еду, однако похвалил старания Кайла и надрезал утиную грудку, чтобы продолжить дегустацию. Рассказ Кайла не произвёл на него какого-то особенно впечатления, и Ноэль выслушал всё без единого вопроса. Это почему-то привело Кайла в негодование. — И ты никак это не комментируешь? — А смысл? — спросил Ноэль. — Это просто то, что с тобой уже было. Как с мамой. Просто опыт… Но ведь это не всё, не так ли? Кайл не мог подобрать слова о том, что ещё произошло вчера с ним, а потому просто помотал головой. Какое-то время они ели в тишине, но вот Кайл берётся за бокал, чтобы сделать глоток вина, и Ноэль улыбается. — Ты здорово готовишь. Я так вкусно нигде не пробовал… И вино подышало, вчера оно было куда кислее… К этому блюду оно идеально подходит… Кайл? — снова позвал Ноэль, но уже куда менее требовательно, мягко, будто даже осторожно. И в этом обращении были все вопросы, всё беспокойство Ноэля, не высказанное словами, но понятное до каждого самого тонкого нюанса. «Ты пришел ко мне, ты что-то видел, ты чувствовал что-то, ты прошёл куда-то, куда ещё нельзя… Расскажи мне, поделись со мной, это важно, ты важен… Я беспокоюсь о тебе…» — Что? Я снова тороплюсь? Я же… — Кайл раздражённо придерживал бокал, но не мог посмотреть в глаза Ноэля, несмотря на всю его мягкость и доброту. — Это очевидно. Так же, как и то, что это не твоя вина. Что случилось? Кайлу было очень трудно объяснить то, чего он и сам не понимал, поэтому он стал просто озвучивать свои мысли вперемешку с выводами. — Я знаю про тебя. Когда я увидел тебя вчера, точнее, твою спину… Я будто сошёл с ума. Я видел картинки, как сегодня ночью, но другие. Видел сюжеты о тебе. Я тебя знаю, Ноэль… Он замолчал, и Ноэль молчал тоже. Прошло несколько минут, и Кайл испугался, что сказал что-то не то, однако Ноэль посмотрел куда-то выше головы Кайла и заговорил наконец. — Едва ли… Ты знаешь моё прошлое, возможно, часть из того, что было в этой жизни, но не меня. Я не спрошу, что ты видел, но мне нужно понимать, что ты чувствовал там, когда так близко ворвался к моё поле. Я должен понимать, — голос Ноэля был твёрдый и чёткий, такой отличный от того, как Кайл воспринимал ещё минутами ранее. Кайл сделал несколько глотков, чувствуя, что его словно качает на волнах. Ноэль то жёсткий, то мягкий, то успокаивает, то настаивает на ответах, то отрезает комментарии, не давая развёрнутое пояснение, то хвалит его стряпню… От этого стало неприятно и горько, такие качели сбивали с толку, и он допил бокал до дна, чувствуя, как язык пощипывает от недосказанности. Ноэль терпеливо ждал, вернувшись к ужину, а Кайл всё пытался переварить такой формат общения. Он ведь по сути всегда был похож на движение маятника, но сегодня это было как-то очень чувствительно. Силясь понять себя, Кайл как-то совсем отвлёкся от еды, а потом неожиданно успокоился. Будто выключился внутри какой-то переключатель, отвечающий за глубинные переживания, и эмоции вырвались на поверхность. — Я тоже должен понимать, Ноэль. Я тоже должен всё про себя понимать! Но ты говоришь на другом языке! И сегодня совершенно не пытаешься даже хоть что-то для меня перевести! У меня крыша едет! А тебе будто плевать. И ты не должен мне помогать, мы просто соседи, но ты сам говорил, что мы близкие! И это из-за тебя! Это всё, вот всё, что случилось: причина этому — ты! — А что случилось? Мне нужна твоя версия, чтобы… — Ой, да ладно! — Кайл вскочил из-за стола и его немного повело. Он выпил совсем чуть-чуть, но его неслабо подкосило от вина. Тут же вспомнилась Ирма с её предельным уровнем честности, и Кайл требовательно уставился на Ноэля. — Что в вине? — Ничего, Кайл. Я открывал бутылку при тебе. Сегодня вино — это просто вино, — спокойно ответил Ноэль, глядя прямо в глаза. — Значит, это тоже ты! Что ты сделал? Нет, стой, плевать, что ты сделал, плевать! Меня штормит и колбасит со вчерашнего вечера, и ты только хуже делаешь! Что произошло со мной ночью?! Что значит, что это как с мамой? — О, небеса, Кайл… Ты просто… Нечто! Но в этом есть часть моей вины… Я вчера не сдержался, проявил своё слово… — Ноэль чуть отодвинулся от Кайла, увеличивая расстояние максимально, будто ему было сложно смотреть на него так близко. — Но я не стану извиняться… Я говорил тебе, что так будет. Что ты всё равно будешь врываться ко мне в душу… Мы оба на это пошли, так что… Ты хочешь знать о своих снах? Ты ушёл в регресс, Кайл. Сам, — припечатал он и будто и сам испугался того, что сказал. Ноэль встал из-за стола, так и не окончив ужин. Отошёл к кухонной зоне, налил себе воды, и остался там. Кайл же нетерпеливо топтался у стола и в конце концов сел, ожидая продолжения. — Что ж, видимо сейчас — вовремя… — сказал непонятную фразу Ноэль и словно выдохнул всем телом. А потом продолжил, будто говорить об этом ему уже надоело. — Концепция реинкарнации тебе знакома, и я могу сказать только, что всё это правда. Душа выбирает путь, приходит в воплощение, проживает его, приобретая нужный ей опыт. И так происходит не единожды. Ты просто увидел свои. Не все, а те, что имеют значение в этом воплощении. Если ты проанализируешь свои чувства из снов, сможешь понять большую картину этой жизни. — Ноэль будто бы отрапортовал, без каких-то эмоций доводя факты до Кайла, а потом неожиданно посмотрел в глаза Кайла с вызовом. — Тебе стало понятнее? Тебе, может, легче стало от того, что ты узнал эту информацию? Нет, Кайл. Для твоего мозга это просто ещё одна версия, но ты стремишься к тому, что пока для тебя не нужно! Кайл этот вызов взглядом принял и каким-то чудом даже смог понять, в чём именно претензия Ноэля. Не новая, но какая-то другая. — Стоп-стоп-стоп! А с чего ты решил, что ты знаешь, что мне нужно сейчас? Что ты можешь дозировать информацию, имеешь право на это? Допустим, я считаю это бредом, таким же, как и многое, что происходит в нашем доме. Но это хоть какое-то логичное объяснение! Ты думаешь, мне просто с этими урывками?! Видеть цвет эмоций? Слышать, что произошло с другим человеком без чьих-либо пояснений? Знать то, чего я знать не могу? Температурить от пережитого горя? Всё это — большой огромный бред, но когда ты рядом, он приобретает смысл! Зачем ты всё время ускользаешь?! Ноэль ярый взгляд Кайла выдержал, сделал несколько вдохов и выдохов, но успокоиться не смог и ответил, никак не снизив градус накала, хотя обычно он выдерживал некоторое расстояние и не вовлекался в такие жёсткие эмоции Кайла. — Да потому что я берегу тебя! Ты говоришь, что сходишь с ума, ты чувствуешь это сумасшествие, но ты не знаешь, что в одном из вариантов ты действительно можешь попасть в психушку! Навсегда, Кайл! Только из-за меня твои скорости так растут, я буду повинен в этом! И я не хочу этого варианта, Кайл! Зная, какими могут быть другие! — он отвернулся, будто ему невыносимо было смотреть на Кайла, и продолжил уже тише, но всё так же горько. — Как только идея появляется в твоей голове, она имеет шанс стать реальной. С того самого момента, как первая крупица появилась в твоём сознании, идея может воплотиться. А ты хватаешь знания из разных уровней и сфер, даже не беспокоясь об экологичности их осознания! — Ноэль хлопнул ладонями по столешнице и всё же развернулся снова, чтобы словить глазами взгляд Кайла, будто так он лучше поймёт сказанное. — Я не хочу навредить тебе! А ты приходишь ко мне, ты видишь узлы, ты сквозь них смотришь, и потом падаешь в регресс! Я не безгрешен, я не идеален, я тоже ошибаюсь! Я боялся, что у тебя будет очередной скачок, и не позволил тебе выпить, чтобы он прошёл легче, но ты… Ты ушёл в прошлые жизни, Кайл! Что было бы, если бы там потерялся? Вернулся бы сюда без памяти о том, кто ты сейчас? С мешаниной из прошлых воплощений?! У тебя в голове жили бы десятки тебя прошлого, и шептали бы о разном! Что бы я делал тогда? Ноэль сорвался, и Кайл впервые видел такие его эмоции. Он не был холоден или закрыт с Кайлом в обычной жизни, но такая интенсивность переживаний была сравнима только с тем, как он пишет свои картины. Кайлу было сложно до конца осознать то, о чём так волновался Ноэль, но он слышал главное — произошло что-то, что могло быть опасным. Он периодически чувствовал, словно ходит по лезвия ножа, но научился как-то балансировать в этом пути. И сейчас Ноэль просто подтвердил его опасения. Что бы ни происходило с его головой, он не зря волнуется о своей вменяемости. Однако Кайл чувствовал, знал, просто точно понимал единственное, что не подвергалось сомнению — пути назад нет. Если он решил идти, назад повернуть не получится. А ещё он чувствовал то, чего раньше как-то не приходилось чувствовать. Он чувствовал, что Ноэль не прав. Только начинать с этой мысли было неправильно. И Кайл пошёл с другой стороны. — Зато ты знаешь, что делать сейчас, да? Решил обвинить меня в том, что я не могу контролировать, из-за собственного чувства вины? — задавая этот вопрос, Кайл понял, что попал в точку, и его мысли сделали какой-то скачок дальше, пропуская то, что уже было ясно. — Ты потому напоил меня сегодня? Я поэтому смог успокоиться? Из-за вина? От чего ты пытаешься меня оградить? От того, чтобы я лучше себя понял? Тогда веди меня в этом! Будь рядом, когда это происходит! Ты что, не понимаешь? Ну, конечно, ты понимаешь! Ты касаешься меня, и мне становится спокойнее, ты будто лечишь меня руками! А этой ночью тебя не было рядом, я знаю, что не было! Я понятия не имею, почему ты такой со мной, но если тебе какого-то лешего важно, чтобы я был в порядке, помоги мне! Ноэль прикрыл глаза, а потом помотал головой. Даже скорее отмахнулся от чего-то в своих мыслях, и в этот же момент его телефон зазвонил. Кайл бросил взгляд на экран и увидел имя. Лили. Та самая Лили. После подслушанного разговора с которой Кайл увяз по самую макушку в этом непонятном парне. — Ответишь? — Кайл протянул ему телефон, и тот резко сбросил звонок. Он повторился почти сразу, и Ноэль, выдохнув, ответил. — Не сейчас, Лилс, — что она говорила, было не слышно, но Ноэль сжал губы в тонкую линию и снова мотнул головой. — Он рядом, но это лишнее. Ты говорила, что учишься об меня. Возможно, это ещё один урок. Я не стану этого делать. Спокойной ночи, Лилс… Ноэль снова отключился, но Кайл уже слишком заинтересовался произошедшим, чтобы спустить это на тормозах. В его глазах горел интерес, и Ноэлю пришлось пояснить. А ещё это была очень нужная передышка в таком диком диалоге. — Она чувствует меня. И хочет помочь. Но сделает только хуже. — Ты… — Кайл не знал, о чём хочет сказать больше, о себе или о нём. — Ты так нашёл меня тогда, когда я поссорился с отцом? Ты меня чувствуешь? — Ноэль кивнул, но не стал развивать эту тему. — А почему она Помнящая забытые имена? На этот вопрос Ноэль усмехнулся. — Потому что она может управлять не только собственными путешествиями в прошлое, но и чужими. И ей очень точно удаётся знать имена предков или прошлых воплощений. Часть денег она зарабатывает, создавая фамильные древа или продавая генеологические карты. Мы с ней когда-то были, можно сказать, дружны, поскольку оказались в очень похожих обстоятельствах. — Вы встречались с ней в прошлой жизни? — уточнил Кайл, и вдруг понял, что с Ноэлем они тоже встречались уже. Ни где, ни как, он не знал, но вот то, что эта не первая их встреча, это было точно. — А как именно она хочет помочь? — почему-то спросить о том, о чём он думал, Кайл не смог. Будто это была запретная территория. — Как именно? — Ноэль задумался, а потом как-то нервно рассмеялся. — Вообще-то она хочет того же, что и ты… Она полагает, что я должен вести тебя, раз ты и так находишься в моём поле. Но это ещё сильнее ускорит тебя, и это будет… — Дай-ка угадаю… Больно? — Больно… — Ноэль всё ещё был далеко, он всё ещё отгораживался от Кайла расстоянием, но что-то в нём изменилось. — Ты так говоришь, словно для тебя это некий сарказм. Но чем больше ты позволяешь себе чувствовать, тем глубже твои переживания ощущаются, тем глубже живут. То, что ты испытывал в курительной комнате — это вершина айсберга, Кайл. Тебе будет по-настоящему плохо, если на тебя обрушится всё и сразу. И на этом этапе я не смогу вытащить нас обоих, не смогу. Лили полагает, что я… — Ноэль сглотнул, и Кайл тоже ощутил сухость во рту. Но вина больше пить не хотелось. Ноэль переживал, сильно, и Кайл понял, что сожалеет, что никак не может ему сейчас помочь. — Не важно, не это важно, себе я верю больше, чем её потоку. Её вариант для тебя будет адом. И конец мне не нравится. — Ты видишь будущее, да? Ты показал мне его? Тогда, утром, да? Почему ты ангел? Ты ангел? — словно ответ на его сожаление у Кайла в голову словно поток чистой проточной воды лился. Вопросы не имели значения, он их транслировал, но ответы у него уже были, и его тянуло глубже в омут, туда, откуда они приходили. Всё остановилось в тот момент, когда Ноэль положил ему руку на темечко. Будто покрывалом чёрным накрыл его, и вся эта хрень прекратилась. — Кайл? Ты спрашивал, откуда я знаю, что тебе нужно, откуда у меня право дозировать информацию… Это моя свобода воли — отвечать тебе или нет, проводить тебя дальше или нет, касаться тебя или нет. У тебя есть своя свобода воли — спрашивать или нет, вламываться ко мне в поле или нет, идти на инстинктах или думать душой и головой, — Кайл блаженно замер, боясь пошевелиться, опасаясь, что Ноэль снова отойдёт и это необъятное чувство земной тверди, которое дарила его ладонь, уйдёт вместе с ним. Но Ноэль не двигался тоже. — Ты ведь заметил, что я постоянно задаю вопросы. И не даю советов. Мне так просто было раскрутить проблему Ирмы, потому что я отделяю мнение от факта. Не вовлекаюсь в эмоцию, создаю чистый контекст. А с тобой мне так трудно, потому что ты меня отражаешь. А я тебя. Кайл, услышав это, как-то особенно расстроился. Эти слова, они были правильными, но только чувствовались как-то искаженно. Правда в них была только на стороне Ноэля, но не для самого Кайла. Он задумался, как ему описать это, как высказать это несоответствие. И его ответные слова пришли сами. — Тебе так же просто читать меня, как Ирму, но ты оставляешь меня в одиночестве, вместо хотя бы даже просто новых вопросов. И сейчас, Ноэль, ты выбрал прикоснуться ко мне. Ты остановил это что-то, что со мной происходило. Так где же моя свобода воли теперь? Если ты применяешь такие двойные стандарты? А знаешь, что самое паршивое, Ноэль? Самое паршивое — это то, что я понятия не имею, откуда это всё в моей голове. Это будто даже не мои размышления. Мои искренние мысли — это: «Беги отсюда, Кайл, этот псих и тебя потащит за собой!» Но я знаю, что мне некуда бежать, — Кайл говорил всё это так отчаянно, что Ноэль не выдержал — прижал его к себе, буквально окутывая своими руками. Кайл подался вперёд, утыкаясь лбом в живот Ноэля, и спустя несколько мгновение тоже обвил его руками. Может быть, это не было больно сейчас, но это было очень тяжело. Понимать, осознавать, что по-новому он ещё не умеет, а по-старому уже не получается, уже не работает. Что пути назад действительно нет, а вот путь вперёд он пока не видит. Он понимал, что Ноэль сочувствует ему и разделяет его фрустрацию, понимал, что тому тоже горько от того, что это происходит с Кайлом, однако причин для такого яркого сожаления он не знал, не видел, будто этот источник информации дал сбой. — Почему ты такой со мной, Ноа, — тяжело выдал вопрос Кайл, и его голос утонул в животе Ноэля, глухо, блёкло прозвучав в совершенно пустой кухне. — Почему ты не называешь мне то, что со мной случается? — Потому что я не твой проводник, Кайо, я не твой проводник, я для тебя кто-то другой. Однако… — Ноэль погладил Кайла по волосам, успокивая, заземляя, даря приятие, принятие, поддержку. — Однако я провожу тебя через твои этапы и без своего осознанного желания. Опять. Лилс вполне может оказаться права…