Ближе, чем осмелишься

Стоя у машины, задумчиво проворачивая брелок между пальцами, Кайл пытался выбросить из головы последнюю фразу Ноэля. «Это обещание». Чем-то она зацепила его, почему-то прикипела к мыслям. Словно это должно иметь какое-то ещё значение, кроме очевидного. Звонок телефона заставил его вынырнуть из своих рассуждений, но это оказался будильник. Кайл выругался. Ему пора было вставать, чтобы встретиться с ребятами перед экзаменом. У него должен был быть сегодня полноценный ночной сон перед важным днём. Он должен был вчера весь день учиться, а сегодня повторить самые сложные темы, сдать экзамен хотя бы на «выше ожидаемого», отметить это скромно и без слишком уж крепкого спиртного, чтобы завтра приступить к подготовке к матану. Вся его сессия была распланирована, равно как и каникулы, равно как и следующий семестр. Исходя из последний своих недель, Кайл запланировал даже расставание с Линдси где-нибудь перед выпускными экзаменами. Но вот он стоит у мастерской Ноэля с бешено стучащим сердцем и неразберихой в голове. Вернувшись к корпусам, он сидел в машине, ожидая, пока соберутся его одногруппники, и держал в руках телефон. В заметках был записан всего один вопрос: «1. В чём моё уродство?». Ещё час назад в его голове были десятки вопросов, а сейчас почему-то мысли путались. Он должен спросить сегодня, чтобы ответ получить спустя почти три месяца. Почему? Почему так? Кайл опустил глаза на свои руки и засмеялся. Он ни черта не понимал этого грёбаного Ноэля. Но так хотелось понять… Так хотелось разобраться. Наверное, так же, как и самому Ноэлю в нём. В середине грудины что-то расслабилось, и Кайл написал: «2. Почему ты ответишь мне не сейчас?». Потом пальцы сами набили: «Это так трудно». Кайл смотрел невидящим взглядом в окно, размышляя о том, что он действительно совсем теперь не знает, что спросить, зачем спрашивать, стоит ли оно того. Он так устал. Снова пальцы набили на виртуальной клавиатуре: «Я так устал…» Посмотрев на экран телефона, он удивился, что в заметках появились новые строчки, а потом его просто понесло. Он изливал свои пролетающие мимо мысли прямо в телефон, словно там была ненаполнимая воронка, куда сливались его эмоции. Он писал, и писал, и писал. Что ему было тяжело стоять на коленях, тяжело, но понятно, а потом, наоборот, непонятно. Что он не ожидал, что смех Лили заставит голубей сорваться с насеста. Что рисунок на спине Ноэля был каким-то волшебным, сюрреалистичным, и в то же время чем-то ясным и даже простым. Почему Ноэль не разрешил посмотреть на тату? Почему это страх, а не спокойствие, почему это грусть, а не злость? Так странно было услышать, как Ноэль говорил с этой неизвестной Лили — его голос, интонации, он сам был совсем другим. Непохожим, незнакомым. Видеть себя на картинах странно. И это красиво, только почему-то эта красота вызывает неприятные эмоции. А почему никто, кроме Ноэля, не говорил о его этом моральном уродстве? Всю жизнь его хвалят. Всю жизнь он нормальный парень, что такого он делает?! Писал, что он не может найти своё спокойствие с того самого разговора. Что Ноэль предлагал ему невозможное. Невозможно забыть о предложении быть написанным, и уже тем более невозможно забить, когда ты уже ощутил этот процесс. Пусть не полностью, но оказался в этом моменте, когда ты — референс для его труда. Каким он хотел бы написать его? Какую картину, какой образ он бы выбрал, что он изобразил бы, согласись Кайл на это позирование, и согласись Ноэль написать его? По-настоящему, а не по воспоминаниям. Почему он назвал Лили «Помнящая забытые имена»? Лили странная, и разговор этот был сразу странным, а теперь почему-то стал пугающим. Кайл пришёл в себя, когда в боковое стекло его машины постучал Эрик. — Ты что там, уснул? Экзамен через час! Мы тебя потеряли! Кайл посмотрел на свой телефон, но ни одного пропущенного не было. Зато было с десяток сообщений в мессенджерах, однако он, оказывается, никак не отреагировал на сигнал гаджета. И никто из его друзей ему не позвонил — просто сидели и готовились, периодически написывая сообщения. М-да… Экзамен прошёл как в тумане, и Кайл был немного удивлён даже, что сдал его. Сдал неплохо, однако ожидал от себя более высокой отметки. И всё же, если учесть, как он провёл эту ночь и о чём думал добрую половину времени, выделенного на подготовку к билету, он определённо молодец. Часы показывали половину четвёртого, когда он вышел из здания колледжа. Спать хотелось ужасно и виски немилосердно ломило, поэтому он просто поехал к себе. Он упал на кровать и не успел даже осознать до конца, что сдал экзамен. Уснул, и спал без сновидений до самой ночи. Проснулся он голодным. Голодным ужасно, будто не ел… Ну вообще, так и было. Он в последний раз ел вчера ночью. Однако едва он вспомнил, где и с кем ужинал, а главное, чем закончился этот ужин, а потом и утро, все мысли умерли, оставив одну — у него есть время до шести утра, чтобы написать и отправить свои вопросы. Остановив себя от поспешных решений, от отправил телефон в режим «Не беспокоить», проигнорировав звонки от Линдси, Эрика и Ирмы, которая почему-то названивала ему больше десяти раз. Заказал себе быструю доставку бургеров и уселся за компьютер. Пальцы чесались, чтобы начать писать список, но мозги тормозили. Кайл открыл заметку, которую писал в ожидании экзамена и немного обалдел. Восемь страниц. Восемь исписанных страниц. И десятки вопросов. Какие-то из них глупо было задавать Ноэлю. О некоторых он вообще не хотел думать, как о чём-то, чем он всерьёз интересовался. «Что такое ненависть?» Как можно этим интересоваться? Разве это не очевидно? Кайл старался вообще не вчитываться в свои рассуждения, выхватывая только те предложения, которые заканчивались вопросительным знаком. Однако, так или иначе, он видел, откуда и куда вела его мысль. И это заставляло задуматься. В итоге, он подготовил свой список часам к трём ночи. И отправлял его, побоявшись перечитать. Потому что редактировал раз двадцать. «Доброй ночи. Это Кайл Торн» Боже, ну конечно Торн, какой ещё Кайл это может быть?! Но удалять отправленное и доставленное сообщение он не стал. «Вот вопросы, ответы на которые мне нужны: » Такая глупая фраза. Может, стоило просто отправить этот список? Может, отредактировать сообщение? Однако оно почти в этот же момент получило отметку о прочтении. Теперь редактировать его глупо. И, наверное, ждать тоже больше нельзя. А то ещё глупее получится. «1. О каком уродстве ты говорил в нашу первую встречу в летнем кафе? Почему ты назвал меня злым, бессовестным, надменным и грубым? 2. Как бы ты изобразил меня, если бы писал картину со мной? В какой позе и в каком антураже? Миф? Я был бы титаном? 3. Зачем тебе нужна последняя картина из трёх, та, что другая? 4. Что именно стало твоим этим «негативным пространством»? Почему ты назвал жестокостью то, что я помог тебе? 5. Почему ты передумал писать меня? 6. Почему ты считаешься меня несчастным? 7. Ты заинтересован во мне? Ты гей? Что тебе снилось обо мне? 8. Почему твои картины называются так странно? Зачем ты изображаешь одно, а называешь это другим? 9. Почему ты не захотел ответить сейчас? Почему ты считаешь, что испортишь мне жизнь? Почему ты считаешь, что я её сам себе порчу?» Отправив это сообщение и перечитав его, Кайл совершенно внезапно осознал, что он выдал свою осведомленность о беседе Ноэля с Лили, хотя несколько вопросов о том разговоре он удалил. На экране появилось уведомление о прочтении, и Кайл прикрыл глаза и глубоко вдохнул, ожидая хоть какого-то ответа. «Принято. Поговорим осенью. Лёгкой сессии и хорошего отдыха.» Всё. Ноэль вышел из сети. А Кайл понял, что его щёки горят, что ему стыдно. А ещё, что вообще ему нужно готовиться к матану, а для этого нужно выспаться. В его душе словно разрешился какой-то спор. Он сделал всё, что мог. Написал вопросы и отправил вовремя. Теперь мяч на чужой половине поля. Нужно ждать ответки. И действительно он с какой-то совершенно неожиданной лёгкостью смог сосредоточиться на учёбе, и так углубился в конспекты и учебники, что даже забил на встречу с Линдси. Она не то, чтобы настаивала, но отправила недовольное селфи в ответ на его: «Я сегодня поучу дома, устал, ХО». На завтра он едва отговорил Эрика от внезапного визита. Если остальные предметы требовали посещения библиотеки или помощи от друзей вполне практической, когда, например, Кайл не мог чего-то понять или пропустил пару, то матан он более чем способен был «постичь» сам, и отвлекаться на помощь кому-то ещё не хотел. Экзамен поставили на самое утро, и он, не читая переписку в групповом чате, просто приехал в числе первых и сдал его на вполне удовлетворительную отметку, не дожидаясь друзей. Вот тут ему прилетело уже гневное сообщение от его девушки о том, что это не самое удачное время быть мудаком, и она ждёт нормальных извинений. Только тогда Кайл понял, что обещал её поднатаскать перед самым экзаменом, когда выйдет сам и будет знать, какие вопросы и как всё вообще проходит. Он заказал ей вполне приемлемый букет и сертификат на день в СПА, понимая, что так будет проще всего выйти из этого конфликта, и занялся подготовкой к экономической теории. Вот здесь избежать групповой встречи было никак — он не слишком понимал предмет и не слишком любил профессора, и без помощи было не обойтись. Отвыкнув от такого объёма людей, в первый час Кайл едва мог сосредоточиться и вникнуть, потом влился в процесс, и да, этот экзамен он сумел сдать на «превосходно». С долей удачи, но всё же, удача любит подготовленных. Сессия уже практически завершилась, оставался последний экзамен, когда Кайл сообразил, что его девушка как-то не слишком активно отреагировала на его «извинения», и вообще, что он потерял контакт с ребятами. Эрик, наверное, обиделся на него, потому что больше не писал, да и вообще, время в библиотеке теперь всегда почему-то проходило иначе. И за огромной чашкой сладкого капучино, купленного для него кем-то в кафе, он вдруг понял, почему. Его тяготило что-то неясное, тонкое, почему-то почти тёплое и почти грустное. Раньше, как бы он ни готовился, как бы внимательно не изучал предметы, он подсознательно ожидал, что на него снова посмотрят и он почувствует это состояние… Когда им любуются. Место в обители Трэверса на какой-то период времени стало почти волшебным, почти магическим по своему воздействию. А теперь Кайл вообще не вспоминал о Ноэле, и уж точно, после его обещания попытаться не смотреть, перестал этого ждать. Своим сообщением Ноэль словно попрощался, и его вынесло из поля Кайла как неактуальное. Это было странное чувство сродни ностальгии, будто тебе жаль, что сторис исчезли, а ты их не залил в архив. Кайл, делая очередной глоток тёплого сладкого напитка, улыбнулся, ненадолго вспомнив, настолько это приятное чувство, когда тобой так любуются. Оно действительно было приятным. А когда открыл глаза, наткнулся на улыбающуюся Ирму. — Ну вот, я видела, что тебя не помешает откапучинить… — Э… — Кайл завис от этого словца, а потом до него дошло и то, что его угостила не какая-то типа заинтересованная девушка, а именно Ирма. Кайл честно даже не собирался искать номер телефона на стаканчике, сейчас вообще не до того было, но от Ирмы он этого точно не ожидал. — С чего ты решила что я люблю капучино, да ещё и с сахаром? — С того, что ты всегда допиваешь остатки за Линдси перед тем, как выбросить её стакан… И он тебе нравится. Куда сильнее, чем твой чёрный американо. Ирма пожала плечами и на этот раз улыбнулась немного неловко. Кайл шокированно молчал. — С тобой всё в порядке? Ты на себя не похож в последнее время, ничего не случилось? Линдс недовольна, Эрик вообще хотел лететь тебя спасать, ты же не ходишь на тусовки после истории. Он был слишком пьян, чтобы сесть за руль, так что обошлось, но ты как-то… Слился от нас. Всё хорошо? — А-а… Да? — спросил Кайл, а потом усмехнулся, понимая, что спрашивает, снова спрашивает не у того человека, что этот вопрос может осветить только он сам. — Да. Просто устал. — Окей. У нас ещё три дня до финала. Придёшь готовиться завтра? У меня есть почти все конспекты… — Да-да, конечно, хотел сегодня встретиться в Линдс. Как-то мы давненько не общались. Эта сессия меня выжала… Ирма немного изменилась в лице, помолчала, а потом уточнила: — Позвони ей. Она отменила наши планы на шоппинг, наверное, тоже устала, или, может, что-то ещё важное. И вообще, ты же знаешь, она не любит сюрпризы, ты бы её предупредил о своей идее. Внезапность сегодня ей не понравится, наверное… Она уверенно кивнула, улыбнулась, подхватила свой огромный стакан с логотипом кафейни и махнув рукой ушла. Вообще-то именно с сюрприза их отношения с Холлоуэй начались. Кайл приехал к ней домой с букетом из шаров и набором низкокалорийных сладостей, когда у девушки случился плохой день, и так они начали встречаться. И Кайл нелогично захотел повторить. Найти ту же кондитерскую оказалось той ещё задачей, но уже через пару часов он, переодевшись и заручившись поддержкой трёх надувных медвежат стучал в дверь её квартиры, благо сторис с результатами её сессии имели геоссылку на её дом. Когда хозяйка открыла дверь, её недовольное лицо тут же превратилось в удивлённое, а потом и злое. Однако она улыбнулась, совершенно поставив Кайла в тупик. — Кто это? — прозвучало из глубины квартиры, и только сейчас Кайл обратил внимание, что девушка немного растрёпана и немного раздета. — Это неожиданно, детка, — мурлыкнула Линдси и схватила его за руку, втягивая в квартиру. — Присоединишься? У меня тут секс намечался… Кайла накрыло совершенно незнакомое ему состояние. С одной стороны, он словил жёсткое дежавю — Ноэль точно так же тянул его за собой, кажется, вечность назад, чтобы потом поставить на колени и связать. С другой, эта отсылка его памяти к той ситуации так жёстоко коррелировала с предложением Линдси, что Кайла немного вынесло из момента. Она коррелировала, не противоречила. Это смутило и обескуражило Кайла, а когда он взглянул на парня, который вышел из спальни, без рубашки, в расстёгнутых джинсах и с растрёпанной прической, стало почему-то страшно. Кайл поставил сладости на столик, спустив шары на пол, чтобы не мешались под потолком, и чуть крепче сжал руку Линдси. Потом поцеловал её в щёку и отошёл на шаг. — О, нет, Линдс, не сегодня. Хотел тебя порадовать. Хорошо проведи время! — он перевёл взгляд на парня и остолбенел. Теперь, когда он был ближе, Кайл чётко увидел — его глаза были серые. Не такие светлые, как у Ноэля, но точно серые. На мгновение Кайл увидел перед собой художника. Он знал, что ему это показалось, привиделось, и сморгнул наваждение лёгким взмахом ресниц, но этого мгновения хватило, чтобы испугаться. — Развлекайтесь, не буду мешать… — Созвонимся вечером? — спросила Линдс, возвращая ему поцелуй в щёку, а Кайл снова вернулся взглядом к наблюдавшему за всем этим парню. Горло высохло, и он кивнул в ответ. — Люблю тебя… — бросила девушка привычно и захлопнула, наконец, перед ним дверь. Кайл впервые понял, что такое театр абсурда, когда он разыгрался в его голове. Мысли перебивали одна другую, создавая целую кокофонию. Ирма знала, какие планы у подруги. Этот чувак совсем не похож на Ноэля, с какого Кайлу всё это привиделось? Линдси хватило наглости сказать, что она его любит. Он чувствовал себя идиотом и корил за то, что решил сделать этот сюрприз, что притащил эти милые мелочи. Надеялся ли он на секс? Пожалуй. Но это подразумевалось, а не планировалось. Словно это само собой разумеется. Почему такой привкус горечи на языке, если они, пусть и не обсуждали это, но знали, что не единственные друг у друга. Это задевает, когда видишь? А это ли задевает? Или что-то другое? Обман? А обман ли это? Что переклинило в его голове, что он увидел Ноэля в этом парне? На этой мысли Кайл схватился за телефон, почти роняя ключи от машины. Но от Ноэля не было сообщений. Он перечитал свои, и снова ему стало стыдно. За то, что подслушал, за то, что спросил, за что подсмотрел теперь тоже было стыдно. И почему-то было стыдно перед этим парнем, которого он застал в квартире своей девушки. Пальцы сами набрали Эрика, и тот ответил спустя долгие несколько гудков. — Ну и чего? — Хм… Привет? — нарваться на грубость хотелось меньше всего сейчас, но у всех бывают плохие дни. Хотя если вспомнить последние недели сессии, Эрик вообще почти не говорил с ним. И это было странновато. Вообще, хорошо, потому что Кайл не был настроен на разговоры, но странновато, потому что Эрик не был из тех, кто может дать личное пространство. — Так чего? Надо что? Кайл задумался. И да. Ему было надо. — Давай пересечёмся сегодня? Я угощаю… Можно и не только пивом… На том конце скрипнула кровать. Послышались шаги, потом скрип дерева и тут же пение птиц. Кайл снова вспомнил Ноэля, их разговор перед тем, как ему скинули смс с адресом. Но Эрик вырвал его из воспоминаний. — Угощай. Давай через час у Пинки. Эрик отключился, и эта немногословность снова напрягла Кайла. Что-то сильно пошло не так в его жизни. Именно с того грёбаного момента, когда он решил, что ему нужно знать ответ на один единственный вопрос — почему он такой моральный урод в глазах Ноэля. Зато теперь все его друзья стали казаться если не уродами, то вели они себя как-то… Неприятно. Пинки было довольно дорогим заведением, но здесь как правило было нешумно и можно было слышать друг друга с расстояния больше пары сантиметров. Раньше Кайл не слишком его жаловал, оно скорее служило для случаев, когда нужно было подчеркнуть его статус или создать определённый антураж для правильных людей. Но сегодня Кайл оценил это место, словно посмотрел на него другими глазами. Здесь было много пространства, и высота потолков давала ощущение бесконечного неба. А ещё персонал был незаметен настолько, насколько это вообще возможно. Каждый лишний фунт, о котором ранее Кайл думал, как о плате за престиж и воспринимал как должное, сейчас ему казался справедливо включённым в счёт. Он оплачивал спокойствие, возможности, атмосферу. Создать подобное стоит и сил, компетентности управляющего, и да, денег тоже. — Ну, что ты заказал? — Эрик уселся за столик, осматриваясь в поисках официанта, а Кайл впервые понял, что никогда и не спрашивал у своих друзей, что они будут пить… Сколько открытий, однако, за одни лишь сутки… Если с едой он не обращал внимания, то выпивку всегда заказывал сам. И выражение лица Эрика, когда Кайл протянул ему барное меню, говорило больше тысячи слов. Заказ ожидали в тишине, и только когда Эрик сделал огромным глоток своего коктейля, Кайл заговорил. — Я был у Линдс сегодня… — Эрик кивнул, но вопросов не задал, только чуть сжал губы. Было ощущение, что он не слишком хочет слушать продолжение. — Это был сюрприз, и она была с парнем. Предложила мне тройничок… Эрик всё ещё молчал, и понять, о чём думает, Кайл не мог. Но и продолжить пока тоже. — И? — сипло спросил Эрик, а потом снова приложился к стакану. А потом махнул девочке, чтобы та принесла ещё. — Что «и»? Я ушёл. Я… Я не знаю, это всё как-то странно. Гадко, что ли… Эрик злобно хохотнул, громко поставив свой Олд Фешн на стол. — То есть, трахаться на стороне, пока это останется условно в тайне, — это нормально. А увидеть её в постели с другим — уже нет? Сам-то понял, что сказал? — Так… — теперь уже и Кайл ощутил некую враждебность и апатию. Говорить расхотелось, и первым желанием было просто уйти. Но он всё ещё не мог собраться с мыслями, в душе был бардак, теперь даже ещё больший, чем раньше. Кайл тоже отставил свой бокал, отметив про себя свой удачный выбор — это было вино, и голова оставалась свежей. — Тебе есть, что сказать? Эрик, мы три года тусуемся вместе. Мне казалось, что мы на одной волне, и вроде как даже дружим. Если это изменилось — стоит обсудить и просто разойтись. Мне вот этот вайб вообще не близок. В шоке от самого себя, он уставился на друга, и ещё больше удивился своим мыслям. В голове проплывали отрывки лекций с первого курса, и сейчас он себя мысленно отредактировал: «этот пассивно-агрессивный вайб». И слово какое? Откуда оно вообще в его лексиконе? Эрик был, похоже, в таком же шоке. Он сглотнул слюну и отвёл глаза. И теперь Кайл мог бы поклясться, что сумел разглядеть в них стыд. — У тебя странные представления о дружбе, Кайл. Очень. — Это что должно значить? Я конечно выпал из компании на время сессии, но мне кажется, все мы слегка на нервах из-за экзаменов. — Блядь, Кайл… Какая сессия? — Кайл ошеломлённо замолчал. За всё время, что они знакомы, Эрик ни разу не ругался. — Давай выйдем! Пожав плечами, Кайл оставил на столе крупную купюру и вышел вслед за другом. Девушка, не успев принести вторую порцию, вопросительно подняла её вверх, как бы уточняя, заплатит ли Кайл за неё. Кайл указал на стол, давая понять, что они ещё могут вернуться. В этом и была прелесть этого заведения. Так тоже можно было. Оставить за собой столик, и не заморачиваться о дальнейшем вечере. Он нашёл друга за углом. Тот сидел на заграждающем столбе, отделяющем зону парковки от пешеходной, и… курил. Этого Кайл тоже не видел. — Что? Мы тут все живём в строгом образе. В твою компанию с пачкой наперевес не попасть. А мне она нужна больше, чем тебе… Пропустив эту мысль, Кайл просто присел на соседний столб. Он был всё ещё тёплый от дневного солнца, хотя здесь уже была плотная тень — вечер был в разгаре. — Окей. Ты куришь. И ругаешься. Теперь. — Кайл постарался понять, что происходит, но в голове была почти блаженная пустота. — Слушай, ты мне прямо можешь сказать, что с тобой такое? — Да, задолбался я. Ему видите ли, гадко… А мне не гадко? Такая горечь была в этом его выражении, что Кайл почему-то почувствовал себя тупым, как пробка. — А почему тебе должно быть гадко? Линдси же не перед тобой с другим парнем кувыркалась… Или собиралась… Она же не твоя девушка… — В том-то и дело… — тихо, совсем себе под нос пробормотал Эрик, и если бы не абсолютно внезапная тишина, когда ни машины не проезжало мимо, ни дверь не скрипнула, ни говора толпы не слышалось вокруг, Кайл точно не услышал бы. — Ты с ней практически то же самое делал. От себя не гадко? — Погоди-погоди… Что значит: «в том-то и дело?» Эрик бросил окурок в угол и встал. — Типа ты не знал… Что, морду мне бить будешь? Кайл, для которого подобный способ решения проблем никогда не был первостепенным, удивлённо смотрел на Эрика. Прежде всего, потому что не понимал, какую именно проблему надо решать. — Пойдём выпьем. Что-то я ни черта не догоняю…