Конспирация

      Он знал, что сегодня у Пелагеи съёмка. Знал где именно. Как и знал каким персонажем та стала на съёмках бонусного выпуска «Голос.Дети».       Сначала концепция этого выпуска казалась ему довольно провальной, ведь на съёмках детям пришлось петь… с пустотой. Они лишь примерно ориентировались на рост заданных персонажей, а всё остальное генераторы этой безумной идеи спихнули на хрупкие плечи детского воображения.       Да, он сам был в жюри «Фантастики» когда-то. Но всё-таки там был проект полностью построенный на анимации, а тут вдруг решили скрестить технологии и живых людей. Дима долго возмущался, вздыхал и охал. Говорил, что и не стоило вовсе соглашаться на наставничество в этом сезоне. Тогда-то Пелагея не выдержала и выложила ему всё. И что её позвали в качестве приглашённого гостя, и что персонаж ей достался Умка, и что петь она будет ту самую колыбельную. И это подействовало. У Билана и впрямь слегка отлегло от сердца. Но это было слегка против правил, поэтому Пелагея взяла с возлюбленного строгое обещание: сделать вид, что он вообще-то не в курсе кто и что поёт.       Но когда он, сидя в красном кресле на съёмках, услышал первые аккорды необходимой мелодии, все обещания мигом рассыпались в прах. Ещё и так совпало, что несколько дней до съёмок у обоих вышли довольно загруженными и увидеться им не довелось. А потому Дима соскучился, и соскучился довольно сильно. Утром, собираясь на съёмки, он жил одной лишь мыслью о том, что наконец увидит свою невероятную и услышит её голос не в трубке телефона, а совсем рядом.       А потому он расплывается в лужу во время выступления Умки. Голос, коллеги, зрители, дети, всё как будто бы перестаёт существовать на эти несчастные две с половиной минуты. Будто бы и нет никого, только он и она.       И стоит ей только появиться на сцене не за голограммой Умки, а уже как настоящий, живой человек, Дима бежит к ней сломя голову и заключая в объятия. Он готов простоять так вечность, но у программы есть тайминги, и вокруг множество зрителей.       Настроение мгновенно взлетает вверх, хочется петь и танцевать, что он и делает. А после завершения съёмок бежит в свою гримёрку, чтобы позвонить своей ненаглядной и договориться с ней о встрече. Однако, стоит ему лишь открыть дверь, как взгляд тут же цепляется за знакомое до боли синее платье. И Дима не находит ничего лучше кроме как выдать одну из самых своих дурацких фраз. За которую его уже засмеяли в интернете. Он знает. Читал.       — О, ты тоже тут!       — Ты теперь каждый раз будешь это говорить, когда меня видишь? — смеётся Пелагея.       — Нет, — тут же тушуется Билан. — Просто я думал ты уже уехала, всё-таки твой номер сняли довольно давно.       — Я не могла уехать без тебя, — заигрывающе сообщает ему Поля, глядя на собеседника самым невинным взглядом.       Но Дима давно выучил её наизусть. Все её приёмы и уловки. Вот только это не сильно помогает. Потому что каждый раз сердце всё равно бешено стучит, будто бы готовясь выпрыгнуть из груди. Её пение успокаивает его сердце. А вот всё остальное что она делает — отнюдь.       — А кстати, — наконец присаживаясь рядом с ней на диван, спрашивает он, вспомнив всё что сегодня видел на сцене. — А что это такое было?       — Что именно? — не понимает Пелагея.       — Это твоё… виляние хвостиком.       — А, это, — смеётся Пелагея. — Это всего лишь озорная игривая медведица.       — Не смешно, Поль, — вдруг максимально серьёзно и как-то даже грозно выдаёт Билан. — Ты, получается, дважды покрутила задом передо мной. На сцене детского проекта! Под прицелами камер.       — А ты предпочитаешь чтобы я крутила задом перед тобой только когда мы наедине? — интересуется Пелагея, усаживаясь к нему на колени и развернувшись к мужчине лицом.       — А конспирация где, Поль? — уже практически теряя способность здраво мыслить от такой близости, интересуется Билан.       — А конспирация пошла нахуй, — честно признаётся женщина, практически касаясь его губ своими. — И уже давно, ты разве не заметил?       — Она с каждым разом идёт туда всё активнее, не замечала?       — Да ну и пусть идёт, — легкомысленно отозвалась Пелагея, наконец целуя мужчину и подводя наконец эту встречу к логическому завершению.       В коридоре вдруг послышались голоса и Дима инстинктивно разорвал поцелуй, старательно уклоняясь от нового.       — Поль, дверь не закрыта, — практически страдающим тоном протянул он, когда женщина в очередной раз попыталась его поцеловать. — Вдруг зайдёт кто.       — Ты серьёзно думаешь, что кто-то из сотрудников «Голоса» ещё не понял, что между нами происходит? После всего того что было как минимум за этот год?       — А как же… — аккуратно спихивая женщину с себя начинает, но так и не заканчивает мысль Дима. А после смеётся. Почти истерически. — Мы как будто бы поменялись местами. Теперь я топлю за конспирацию, а ты против.       — Мы не сможем скрываться вечно, Дим. Рано или поздно оно где-то да всплывёт. Всех журналистов не купишь, да и актёры из нас так себе. Нужно потихонечку уже раскрывать карты.       — Кто ты, женщина, и куда дела мою Пелагею, у которой счастье любит тишину?       — Не напоминай, а? — скривилась Пелагея, с этими словами вспомнив одноимённый фильм, в котором она целый час рассказывала как счастлива с бывшим мужем. С тем самым, фамилию которого теперь лишний раз вспоминать не хотела. И фильм снимала только чтобы лишний раз Билану доказать, что счастлива она без него. А тот в свою очередь вёлся на её провокации безбожно. Страдал, пил, стригся, переслушивал «Пташечку», ненавидел себя. Вот только у него слова про счастье в тишине такой чёткой ассоциации с данным периодом жизни не вызывают.       — Идея с отменой конспирации очень не понравится твоей маме, — почти шёпотом говорит Дима, возвращая Полю из тех не самых приятных воспоминаний в реальность.       — Понравится. Она периодически сама эту конспирацию рушит. Тридцатипятилетие моё вспомни, например.       И Дима, улыбнувшись в ответ наконец встаёт с дивана, но только для того, чтобы щёлкнуть замком двери.       — О, дверь закрыта, теперь медведице можно и хвостиком вертеть? — комментирует его действия Пелагея, внимательно наблюдая как Билан снова приближается к ней, будто хищник, заприметивший добычу…       — Дима, а ты сразу маму узнал? — звонкий детский голос прервал его воспоминания, заставляя вернуться в реальность.       Сегодня он впервые выступал в роли няни. Пелагея выступает с концертом в Казани, а вот её дочь, Тася, вполне чётко высказала маме, что школу пропускать из-за гастролей не будет, но и с няней ночевать не хочет. А на вопрос с кем же её оставить, невинно хлопая ресницами, ангельским голоском предложила: «с Димой».       Пелагея, конечно, долго отпиралась, говорила, что Дима занят, что ему некогда заниматься детьми, но Таисия была непреклонна и даже заставила мать звонить Билану, чтобы узнать наверняка: занят Билан или нет.       И к великому счастью Таси карты сложились так, что у Димы и вправду были выходные в эти дни. И только услышав просьбу Пелагеи, он согласился, не раздумывая ни секунды. Лишь спросил, готова ли Пелагея доверить ему самое ценное, что есть в её жизни.       А Ханова была готова. Без колебаний. Она доверила бы ему вообще всё, что можно доверить. Дочь, имущество, собственнее сердце. Хотя, сердце ему она доверила давно, дочь — сегодня, а в имуществе он не нуждался.       И вот прямо сейчас Пелагея в Казани, а Тася в его доме. Сначала, только приехав, девочка хотела поиграть с котиком, а узнав, что он снова болеет, а потому находится в ветеринарной клинике, немного расстроилась. Но Дима быстро предложил ей завтра вместе съездить и проведать его. Тася согласилась и успокоилась. А сейчас девочка сидит рядом с Биланом на диване и смотрит вместе тот самый выпуск, в котором её мама «виляла хвостиком» на всю страну.       — Конечно, — отвечает ей Дима, — твою маму невозможно не узнать. Но а на самом деле я знал, она поделилась со мной этой информацией.       — Так нельзя же! — возмутилась Тася, а после, недолго подумав, спросила, — а почему она не с твоей командой пела?       — Это не мы выбирали, и не она, как распределили, так и получилось, — неуверенно пожал плечами Дима.       — Ну можно было наверное попросить кого-нибудь, чтоб маме дали твою команду, — выдвинула предположение Тася.       Она помолчала ещё немного, а затем погрузилась в программу и больше не задавала вопросов до самого конца выпуска.       Дима думал, что девочка не выдержит до конца и уснёт, но Таисия даже не собиралась спать. А выслушав итоги выпуска и вовсе, нахмурив брови и уперев руки в бока, поинтересовалась:       — А почему ты выбрал номер со львом, а не с мамой? Тебе же мама больше всех понравилась.       — Понимаешь, Тась, — аккуратно подбирая слова, начал объяснять Билан. — На свете очень много людей, которые хотят чтобы мы с твоей мамой поженились…       — Я тоже хочу, — безапелляционно выдала девочка, — Это разве плохо?       — Нет… вернее, не то чтобы плохо… просто это всё длится уже больше десяти лет и эти люди с ума сошли бы от счастья, если бы я выбрал твою маму. А я не хочу, чтобы люди сходили с ума. И твоя мама не хочет. Поэтому она тоже иногда выбирает не меня во всяких программах и интервью…       — Ну тупая! — раздосадованная малышка аж хлопнула себя по лбу ладонью.       — Тась, ну не надо так про маму, тем более, она у тебя очень даже умная.       — Не-а, — покачала головой девочка, стоя на своём. — Тупая.       — Почему ты так думаешь про родную маму? Это очень нехорошо, некрасиво и некультурно…       — Дим, вот смотри, — на полном серьёзе начала объяснять Таисия. — Это ведь мама выбирает кто станет папой её ребёнку.       — Ну… как-то так, — оказавшись совсем в замешательстве, выдал Билан. — Мама выбирает папу, папа выбирает маму…       — Но мама потом рожает, её выбор главнее, — делает свой вывод Таисия. — И моя мама мне в папы выбрала не тебя. Разве, будь она умной, так поступила бы?       — Тасюш, в этой истории всё очень сложно, — попытался смягчить девочку Дима. — Так получилось, да. И если бы я вдруг стал твоим папой, ты возможно тоже была бы совсем другим человеком… и вообще, — вдруг зацепившись взглядом за настенные часы, только сейчас обратил внимание на положение стрелок Дима, — ты время видела? Твоя мама, если узнает, что мы не спим, убьёт нас обоих.       — Ну ты же ей не расскажешь? — хитро прищурилась Тася. — Или ты тоже тупой?       — А это как связано? — нахмурился Билан.       — Ну смотри, — с видом знатока, объясняющего очевидные вещи, начала Тася. — Сегодня я ночую с тобой, значит ты должен меня покормить и уложить спать.       — Ну и?       — И если уже поздно, а я ещё не сплю, мама будет ругаться на тебя, потому что ты вовремя меня не уложил.       — Логично, — почесав затылок, хмыкнул Билан. — Но тем не менее, уже действительно очень поздно и нужно спать.       — Ну ладно, — снисходительно кивнула Тася, убежав переодеваться. А Дима пошёл подготовить для неё постель: взбить подушку, включить приглушённый свет и положить на кровать любимую Тасину мягкую игрушку, которую та привезла с собой.       Как и следовало ожидать, уснула она, стоило только её голове коснуться подушки. Как бы не пыталась девочка бодриться, режим взял своё. Тогда Дима погасил свет и тихо, почти на носочках вышел из комнаты, спускаясь в гостиную и находя телефон, чтобы наконец позвонить Поле и поинтересоваться как прошёл её концерт.       Пара кнопок и вот уже на его экране Пелагея. Уставшая, закутанная в белоснежный халат и точно с таким же полотенцем на голове.       — Привет, — расплывается Дима в улыбке, стоило ему только увидеть её. — Как дела? Как прошёл концерт?       — Как всегда, — просто отвечает Пелагея. — Эмоции, поддержка зала, люди замечательные. Только теперь лежу на кровати и не могу встать, усталостью придавило. — У вас как дела?       — Отлично. Таисия Ивановна спит. Мы посмотрели с ней выпуск «Голоса», тот, который с мультяшками, она долго донимала меня вопросами узнал ли я тебя, почему в конце назвал любимым другой номер…       — Погоди, — цепляется за сказанное Пелагея, — вы выпуск до конца что ли смотрели?       — Ну да, — кивает Билан, понимая к чему всё идёт.       — А вы в эфире канала, или на сайте первого смотрели?       — В эфире, — признаётся Дима, не собираясь ей врать даже в таких мелочах.       — Дим, ну ты опять сбиваешь режим моему ребёнку? — недовольно высказалась Пелагея.       — Завтра выходной. Можно поспать подольше. Я обещал ей, что завтра мы поедем в ветеринарку к Шаху, как она выспится, конечно. Поль, никто не умрёт от того, что твоя дочь уснула позднее. Не воспитывай из неё вторую версию себя, не превращайся в Светлану Геннадьевну, пожалуйста. А то вы и внешне как Матрёшки: все на одно лицо, только размера разного, так ещё и страшно любите в рамки себя загонять.       — Но ведь тебе такое нравится, — попыталась позаигрывать с ним через экран смартфона Поля, понимая, что доля правды в его словах присутствует.       — Мне нравишься ты, а не воспитание твоей мамы. Оно скорее так, дополнительная функция, или даже побочное приложение к тебе.       — Жаль тебя мама не слышит, — внезапно хмыкнула Пелагея. — Она бы тебе быстро всё по полочкам разложила.       — Спасибо, меня сегодня уже обозвали дураком. И сделала это твоя дочь.       — Чего это вы не поделили с ней? — аж нахмурилась от таких новостей Поля. Она привыкла, что Тася сходит с ума от Димы и едва ли не боготворит его, а тут вдруг такое.       — Ей не понравилось, что я выбрал номер с Бонифацием, — улыбнулся Билан.       — Ну это и мне не нравится, — шутливым тоном призналась Пелагея. — Я, значит, старалась, хвостиком на сцене виляла, а он Бонифация выбирает.       — Бонифаций мне просто Кологривого напомнил, — подмигнул ей Билан. — И кстати, конспирация наша, кажется, вообще не удаётся. Любимые наши выросшие дети из интернетов уже обсудили, что мы с тобой, как они там это называют, Дилагея что ли? Так вот, она фантастически неубиваемая!       — Наверное они правы, — пожала плечами Поля. — Хотя нас вроде никто и не убивал.       — Ну не скажи, ты в 2016–2018 годах очень старалась.       — Ага, так постаралась, что сейчас доверила тебе самое ценное что у меня есть — свою дочь. И лежу, вместо того, чтобы спать, с тобой разговариваю. В эфире первого говорю что тебя люблю и хвостиком для тебя виляю. Что-то пошло не так…       — Ну так правы в интернете, выходит, мы фантастически неубиваемые! — рассмеялся Дима. — И давай уже отдыхай, а? А то все силы истратишь в гастрольном туре, кто же мне хвостиком тогда вилять будет?       — Бонифаций, — зевнув, предложила Ханова.       — Да ну, Панайотов не в моём вкусе, оставим его Долиной, ей он уж очень нравится.       — Могу Кологривого предложить, — рассмеялась Пелагея.       — Ну это уже против правил, — поддержал её шутку Дима. — Знаешь же, что тут я не устою и выберу его.       — Так выходит, всё-таки мы убиваемые? Больше десяти лет держались, а потом Кологривый всё убил? — продолжала связывать их диалог воедино Поля. — А вообще, если отбросить шутки, то повторюсь, вся наша конспирация уже давно медленно но верно идёт нахуй.       — Когда ты так говоришь мне становится страшно. Вдруг это и не ты вовсе. Вдруг у тебя есть сестра-близнец с совершенно другими взглядами на жизнь и я сейчас разговариваю не с тобой, а с ней.       — Ага. И когда все гадали беременна я или нет, мы по очереди появлялись перед людьми. День я с животом, на следующий — она с идеальной фигурой. Вот никто ничего и не понимал, — снова развеселилась Ханова, но потом посерьёзнела. — Дим, если вспомнить совсем недавнее: наш family look на концерте Пахмутовой и бесконечные взгляды друг на друга на сцене, то что мы просто выглядели там как муж и жена, о какой конспирации может быть речь? Я даже слово такое на тот момент забыла, не то что она есть конкретно у нас, и её нужно соблюдать.       — Да ты уже частенько о ней забываешь. И с каждым разом всё сильнее и сильнее.       — Да потому что она надоела уже даже мне, — призналась Пелагея, ещё раз зевнув.       — Ладно, давай уже спать ложиться, — предложил Дима. — Уже поздно, ты после концерта, тебе нужен полноценный отдых.       — А ты Тасю где положил? — напоследок интересуется Пелагея.       — У себя. Ты только не волнуйся, утром приходила домработница, поменяла постель, уборку провела, комнату я перед сном проветрил…       — Дим, я не об этом сейчас. А сам ты тогда где будешь спать?       — В соседней с моей гостевой…       — А зачем такие сложности? Мог бы Тасю в гостевую уложить, а сам у себя спать.       — Моя комната теплее, удобнее, там подушки и матрас лучше… — начал перечислять все преимущества Билан. — А кстати, Тася ночью спокойно спит? Не просыпается? Может нужно ночью проверять её сон, одеялом накрывать?       — Дима-Дима, — с улыбкой покачала головой Пелагея. — Ты подошёл к делу уж слишком ответственно. Вспомни, когда у меня ночуешь, как Тася спит? Проверяю я её или нет?       Дима слегка задумался. И правда, Таисия в такие моменты спала вполне спокойно. Хотя бывали моменты, когда Билану что-то мерещилось в ночи и он, выпутываясь из объятий Пелагеи шёл к комнате девочки и долго стоял у двери, пытаясь понять: показалось ему, или малышка действительно проснулась.       — Сегодня она не дома…       — Сегодня она нарушила режим на целых два часа, а значит будет спать как убитая. И ты тоже расслабься и отдыхай. В конце-концов моей дочери уже скоро восемь, это не год, не два. Она довольно самостоятельный человек.       — Хорошо, — наконец согласился Билан. — А тебе удачи и… мы с Тасей уже очень соскучились и ждём твоего возвращения.       — Я тоже соскучилась, Дим, но сам понимаешь, гастроли. А на счёт Таси, давай я тебе контакт нашей няни скину и ты позвонишь если что.       — Я справлюсь, — уверенно заявил Билан.       — Ну смотри, как тебе удобнее, — не стала спорить Поля.       Улыбнувшись и послав друг-другу воздушные поцелуи, они наконец сбросили вызов, ещё немного напоследок повредничав как дети в духе: «давай ты положишь трубку первым», «нет, ты». А после Пелагея положила телефон на прикроватную тумбочку и уснула.       Дима же заснул не так быстро. Для начала он тихонько, на носочках, поднялся наверх и заглянул в свою комнату, чтобы проверить Тасю. К счастью и его великому облегчению, девочка спокойно спала и, кажется, даже видела какие-то хорошие сны. Аккуратно поправив ей одеяло, Дима точно так же тихо вышел из комнаты, перебравшись в гостевую, где наконец тоже смог наконец выдохнуть и заснуть. Правда, не совсем спокойно, потому как груз ответственности за дочь любимой женщины периодически вынуждал его просыпаться и прислушиваться ко всем звукам вокруг.       Но, к счастью, все его опасения оказались ложными и Таисия прекрасно проспала всю ночь, чтобы на следующий день быть готовой к новым приключениям с так горячо ею любимым Димой.