Хорошее (пока ещё) место

Чувства Ханны к нему для Ральфа были полной неожиданности. За всё время его работы преподавателем, когда он был здоров, она ни словом, ни жестом, ни взглядом не выказала своего особого расположения к нему. Теперь же её забота и опека носила очевидно предвзятый характер. Ральф это ощущал по особой неловкости, которая теперь возникала между ними, если они оставались наедине. Он трезво оценивал своё положение и возможные варианты развития событий. Он мог бы вернуться домой, семья примет его, пускай и лишний рот по первому времени, но потом он найдёт себе применение. Только для отъезда нужны деньги. Все его невеликие сбережения ушли на оплату услуг врача. А помимо денег нужен сопровождающий, услуги которого тоже нуждаются в оплате, как и место на корабле, и в почтовой карете. Добрых самаритян, готовых помочь ему бескорыстно по близости не наблюдалось.       — Пойдёмте обедать, мистер Ральф, — оклик Ханны вывел его из задумчивости. Она взяла его под локоть, и они неспеша двинулись к дому.       — Сегодня у нас жаркое из голубя, а благодарить за него нужно Тилбота. По-моему, мальчишка скучает по вам. Он принёс мне птицу и всё оглядывался по сторонам, но спросить про вас так и не решился.       — По розгам от отца после его беседы со мной?       — Согласитесь, они всё же возымели воздействие. Он и его дружки больше не обрывают вишню у нас в саду по ночам. Тягостное молчание повисло между ними. Хорошо, что они были уже у самого крыльца дома, откуда слышалось пение Дианы. Обладая приятным голосом, она любила больше петь разные народные песенки, чем церковные гимны, за что Сент-Джон часто журил её. Ральф медленно подносил ложку ко рту, стараясь не обкапать бумажную скатерть и свою одежду, чтобы не добавлять работы хозяюшкам.       — От Джона нет вестей? — спросила Диана.       — Нет, — ответила Ханна и тяжело вздохнула. Ральф отложил ложку, отодвинул от себя тарелку. Нет смысла тянуть с разговором до вечера.       — Дорогие Диана и Ханна, я уезжаю, — он сделал паузу, давая возможность сёстрам что-нибудь воскликнуть, а может быть даже и проклясть его, но они молчали. — Мне не выразить словами, как я благодарен вашей семье, за ту поддержку и помощь, которую вы мне оказали. Но я не могу позволить себе быть и дальше обузой вашему дому.       — Но вы можете позволить себе быть обузой ему! — задушенным голосом сказала Ханна.       — Да, Ханна. И вы знаете почему.       — Знаю, но не могу понять. — Ложка резко брякнула по тарелке. — Вы готовы пойти на содержание ради …ради нелепой, противоестественной любви!       — Я не могу жить здесь с вами в качестве бесполезного приживалы, — Ральф старался говорить спокойно, рассудительно. — Это было допустимо пока я был болен, но сейчас поправившись на сколько возможно…это губит вашу репутацию.       — Вы бы могли вернуться к преподаванию, — тихо промолвила Диана, она не могла не вступиться за сестру. Ральф замолчал. Конечно, он мог бы опять встать за преподавательскую кафедру, а со временем, как и все слепые, приспособился к обслуживанию себя в быту. Но хотел ли он этого?       — Вы могли бы вступить со мной или Дианой в брак, и это дало бы нам защиту и пресекло любые разговоры и кривотолки! — Ханна выпалила признание, и Ральф был уверен, что она, как и её брат в минуты волнения, побледнела и только красные пятна жарко горят на скулах.       — Нечестно и подло изображать то, чего нет. А я вас слишком уважаю и не могу так поступить с вами. Ральф вернулся к жаркому. В последнюю минуту он решил не говорить о деньгах, уж слишком условия Бёрда походили на покупку. Пускай они получат деньги и догадаются об их происхождении, когда он уже уедет отсюда. А он сумеет выторговать условие у Бёрда, чтобы отказаться от этих средств сёстры Риверс не смогли и если, сразу поддавшись эмоциям, отвергнут их, то потом, остыв, смогут взять их.

***

Ральф с облегчением выбрался из дилижанса. Тело затекло от длительного сиденья в одной позе, а ещё его мутило от бесконечной тряски и качки в полной темноте. Боковое окошко было слишком мало, чтобы он мог своим полуслепым глазом разобрать в нём свет.       — Уборные на заднем дворе, сэр, — тихо, со всей присущей деликатностью сказал ему Томас. Ральф отрицательно качнул головой, это ему не требовалось. Он чуть отставил локоть в сторону, и камердинер тут же взял его под руку.       — Давайте пройдёмся немного, Томас, — попросил Ральф. — Я весь одеревенел и замёрз. Через сколько наша следующая карета? Мы успеем выпить чаю?       — Час с четвертью. Одну минуту, сэр, я распоряжусь багажом. Ральф беспрекословно остался стоять у распряжённой телеги, опершись о борт. День был тёплым, солнышко то пряталось за облака, то вдруг выбегало и приятно пригревало озябшие руки и лицо. Он наслаждался и теплом, и знакомыми запахами, и родными звуками. Вот скрипит ворот колодца — служанки набирают воду, лошади хрустят насыпанным в торбы овсом, где-то визжит поросёнок, и чей-то грубый голос распекает дворового мальчишку. С кухни тянет сытым духом испечённого хлеба, горячим маслом. С конюшни доносится острый запашок прелого навоза и пахнет конским потом. Рядом по размокшей земле прочавкали копыта, Ральф чуть ближе подвинулся к телеге, чтобы не мешать и не быть забрызганным грязью. Лошадь остановилась рядом, он слышал её дыхание и как она катает железо во рту. А потом дёрнулся от неожиданности, когда тёплый бархатный нос мягко ткнулся ему в щёку. Он погладил лошадиную морду, не зная, как обратиться к седоку, который то ли не видел, что творит его конь, то ли уже спешился.       — Бес тоже скучал по вам, — скрипнул знакомой хрипотцой голос Рекса Бёрда, а Ральф придержал руку, не решаясь гладить ещё, помня о вредном норове вороного. Заскрипело седло, и Ральф услышал, как Рекс Бёрд спрыгнул на землю.       — Вы готовы ехать дальше? Осталось немного чуть более трёх миль.       — Лэри тоже здесь? — в ответ спросил Ральф, имея в виду, что Рекс Бёрд взял экипаж. Он волновался и, положа руку на сердце, не мог сказать, что он готов ко встрече со всеми старыми знакомыми. Готов слышать их сочувствие или осуждение.       — Я подумал, что вам приятно будет размяться верхом, а не опять трястись в карете. Пришлось выехать пораньше и вести Лорда в поводу, что не слишком понравилось Бесу. Зато обратно оба с удовольствием пойдут рысью.       — Я не уверен, что смогу держаться в седле.       — Глупости! — воскликнул Бёрд. — Вы же можете ходить и стоять без опоры, не падая. Да и я буду рядом. Первые минуты Ральф в панике слишком резко дёргал повод и сжимал коленями бока лошади, но умница Лорд, который очень внимательно обнюхал Ральфа при встрече, только немного увеличивал темп и сразу останавливался, когда чувствовал, что всадник не уверен и нервничает. Но потом Ральф приноровился, тело вспомнило навык, и сумел расслабиться. Он видел пегую гриву перед собой, два веретена чутких ушей, повёрнутых к нему, гладил сильную конскую шею. Спустя где-то милю, он уже совсем освоился и теперь жмурился, когда солнце, выбежав из-за тучки, ярко светило в лицо.       — Вы видите свет? — спросил Рекс.       — Да. И даже немного вас, когда смотрю в бок чётче, прямо только силуэт и зыбко.       — Это хорошо. К концу недели приедет герр Спинне, осмотрит вас. Рекс Бёрд разговаривал так, будто они на какой-то час прервали свою беседу и между ними не стояло всего произошедшего. Ральфу же было неловко и трудно преодолевать барьер отчуждения, но и он тоже был рад встрече, а больше тому вольному ощущению, что дала ему верховая езда; будто он совершенно здоров.       — Не стоит рассчитывать на результат.       — Вы слишком пессимистичны. Придержите Лорда.       — Зачем? — Ральф спросил, но всё же натянул поводья.       — Нам ещё ехать и ехать, а я не могу больше ждать. Голос Рекса Бёрда чуть отдалился, Ральф услышал, как Бес тряхнул гривой. Лорд сделал несколько шагов вперёд, и по изменившемуся свету Ральф понял, что они под тенью дерева. А потом случилось то, чего Ральф никак не ожидал: Рекс Бёрд вскочил на круп лошади позади него.       — Что, что вы делаете? — залепетал Ральф. Рекс сразу же наградил его жгучим поцелуем в шею и принялся посасывать и покусывать за мочку уха, ловкие пальцы проворно расстегнули жилет и прохладные ладони уже нырнули под сорочку. — Если кто-то увидит?       — Мы немного съехали с дороги, — тяжело дышал за спиной Рекс Бёрд и всё сильнее прижимался к спине Ральфа. — Мне просто надо знать. Он не продолжил фразу, но Ральф и так понял, что хотел сказать Рекс: «Мне надо знать, вы всё ещё в моей власти или общество святош непоправимо вас испортило?» Но эта мысль мелькнула жалкой искрой и тут же растворилась в костре страсти, вспыхнувшем в нём. Ральф испытал такое острое и сокрушающее желание, что ему стало неудобно сидеть в седле. И он отдался этому чувству полностью, не сдерживаясь, желая скорее избавиться от сладкой муки, что и произошло столь бурно, и на какой-то миг Ральф потерял ощущение верха и низа. И только благодаря тому, что Бёрд держал его в объятиях, не упал с лошади.       — Так я и думал, — тихонечко засмеялся Рекс и спрыгнул с лошади. Спине тут же стало холодно, и Ральф подумал, что хорошо бы было ехать вот так вдвоём до самого Кроуфилд-холла. Жаль, что это невозможно хотя бы потому, что слишком неудобно второму седоку. Отдышавшись и вернув себе ясность мысли, Ральф принялся наощупь застёгивать жилет, с боку послышался шорох и звук, который он мог истолковать только одним образом: Рекс Бёрд занят самоудовлетворением. Пускай Ральф не видел, но его воображение достаточно красочно нарисовало ему высокую худощавую фигуру, светлые волосы, небрежно схваченные чёрной лентой, выпуклые глаза, подёрнутые мутной плёнкой похоти. А также отстёгнутый клапан бридж, потемневший от прилившей крови член в бледном кулаке Рекса Бёрда и ругательства, которые он сдерживает, закусив губу.       — Чем это вы там заняты, Бёрд? — Ральф постарался вложить в голос ту учительскую интонацию, которая заставляла трепетать даже самых отчаянных безобразников.       — Да что б вас! — судя по тяжелому дыханию и участившимся влажным звукам, хозяин Кроуфилд-холла был близок к финалу. Ральф вытащил хлыстик из-за голенища. Рекс стоял на свету, и его силуэт Ральф видел достаточно чётко. Мистер Бёрд не стал утруждать себя, удерживая одежду, и его бриджи и бельё скомканным кулем лежали у ног. Ральф толкнул коленом Лорда, тот сделал пару шагов и остановился, будто мог просчитать замысел седока. Ральф, действуя только кистью, практически без замаха ударил хлыстом. Рекс взвизгнул и упал на колени. Ральф метил пониже спины, но конь дёрнул головой и переступил ногами, сбив удар. Хлыст прошёлся по ногам.       — Чёртов ублюдок! Что ты себе позволяешь?! Обожжённый урод! Рекс Бёрд катался по траве, запутавшись ногами в одежде, ругался и сквернословил, сыпля такими словечками и оборотами, что ему позавидовал бы и боцман каперского фрегата.       — Я же предупреждал, что вы не будете заниматься рукоблудием в моём присутствии, и что я вас высеку за такие попытки. — Ральфу больших сил стоило сдержать смех, но он всё же постарался, чтобы пощадить самолюбие своего патрона.       — Крапивное семя, проклятый итальяшка! — припомнил Рекс и рассказы о родне Ральфа. Ему удалось встать и натянуть на себя белье, но испачканные в собственном семени пальцы, которые ещё и дрожали от злости, всё никак не могли справиться с завязками. — Я прикажу привязать вас на конюшне и возьму силой, но сначала разукрашу вашу спину плетьми!       — Для этого неплохо бы сначала надеть бриджи, сэр, — всё тем же менторским тоном проговорил Ральф и щёлкнул хлыстом. Рекс Бёрд отшатнулся, дёрнулся и шлёпнулся на землю, опять запутавшись в одежде. Новая порция цветистых ругательств огласила округу. Справа заржал Бес и принялся бить копытами, а Ральф подумал, интересно, конь Бёрда тоже веселится или наоборот сердится за унижение своего хозяина и теперь стоит опасаться мести?       — Домой, Лорд, — Ральф наклонился и шепнул коню на ухо. Он был уверен, что умный зверь вывезет его на дорогу аккуратно и бережно. И за это время Рекс Бёрд приведёт себя в порядок и успокоится прежде, чем нагонит его. Какое-то время за спиной ещё слышались чертыханья и угрозы, но Лорд перешёл в лёгкую рысь, а Ральф подумал, что злой и яростный Рекс ему больше по душе, чем нежный и приторный влюблённый. Оказывается, он скучал именно по этим ярким вспышкам злости, переходящим в бурные проявления страсти. По более жёсткому ходу Лорда, Ральф понял, что они выбрались на дорогу. Спустя некоторое время он услышал скорую дробь копыт за спиной.       — Мистер Бёрд, — Ральф едва приложил два пальца к голове, обозначив вежливое приветствие, когда услышал, что всадник осадил коня. Он подумал, что сейчас Рекс скажет ему очередную грубость, пошлёт в пекло к дьяволу и даст шпоры Бесу, оставив его в беспомощном одиночестве. Но он ошибся.       — Мистер Блэкфёрст. Жду не дождусь вашего возвращение в Кроуфилд-холл, — спокойно сказал Рекс, и у Ральфа сладко и тревожно заныло в груди от его ледяного тона.