Хорошее (пока ещё) место

      Праздничная суета закрутила и понесла всех в весёлых потоках. Дни летели один за другим, и каждый был отмечен какой-либо выдумкой. Ральф, никогда раньше не видевший так близко досуг высшего общества, был и удивлён, и даже неприятно поражён некоторыми увлечениями гостей мистера Бёрда. Например, когда очаровательная Китти Эштон заявила ему, что увлекается таксидермией и даже сделала чучело из любимой кошки миссис Эштон, когда животное скончалось. Ральф не нашёлся, что ответить. Его опасения быть разоблачённым оказались беспочвенными. Как и говорил мистер Рекс, приняли его достаточно тепло, а все странности в поведении и некоторую неуклюжесть манер списывали на то, что он прибыл из отдалённой колонии, в которой, согласно легенде, и родился. Сам мистер Бёрд совершенно преобразился. Куда и девался желчный, раздражённый, язвительный человек. Галантный мужчина, весельчак и радушный хозяин, не позволявший себе ни одной двусмысленной шуточки в общении с дамами. В отличие от его друга Чарльза Лина, который совершенно специально изводил собственную мамашу пошлыми высказываниями. Рекс Бёрд был центром и заводилой, неутомимый выдумщик, не дающий гостям ни минуты скуки и покоя. Стоило только кому-то задуматься, погрустнеть взглядом, и вот он уже был рядом и звал сэра Джорджа на партию в бильярд или вист, дамам предлагались последние журналы мод, только что доставленные из Парижа, ещё пахнущие типографской краской. Ральфу удалось со всеми найти общий язык. Он легко и непринуждённо болтал на итальянском с мистером Дэнтом и его супругой, которые были без ума от Италии, посетив её в прошлом году. Мистер Дэнт, оказалось, очень интересовался археологией, и его было очень интересно слушать. Ральф писал какие-нибудь стихи и изречения античных философов в альбомы мисс Китти и мисс Флай, вызывая их восторг своим аккуратным почерком. С удовольствием участвовал в научных диспутах мужчин и почтительно слушал воспоминания полковника о войне в Афганистане. Неудобство в общении составляли только семейство Ингрэмов и мистер Смоуки с кислой миной, постоянно бубнящий под нос и считающий, сколько денег мистер Бёрд затратил на то или иное развлечение. Но мистера Смоуки Ральф, не выдержав, осадил, сказав, что считать чужие деньги — распоследнее дело и, похоже, заимел скрытого недруга. А вот с семейством Ингрэмов дело обстояло сложнее. Старшие Ингрэмы его практически не замечали, ограничиваясь вежливым приветственным кивком поутру, а к вечеру, когда все расходились спать, не утруждали себя и этим. Мери Ингрэм — сестра Бланш — меланхоличная, бледная девушка, проводила дни, рассматривая ботанические альбомы, и расшевелить её было очень трудно. На все предложения забав она отвечала бледной вымученной улыбкой, и её оставили в покое. Она напоминала мраморную статую, по чьей-то прихоти посаженную в гостиную, — красивая и неприметная, неживая. А вот Бланш Ингрэм одаривала Ральфа порой такими полными ненависти взглядами, что, если бы этим можно было убить, он бы уже давно умер и в страшных муках. Адекватной причины этой неприязни Ральф найти не мог, если только мисс Ингрэм каким-то своим женским чутьём распознала в нём соперника за руку и сердце хозяина Кроуфилда. Но какой из него соперник, в самом-то деле? Или знала о слухах, пятнающих репутацию мистера Бёрда, и появление в его имении друга с далёкого острова сочла верным признаком порочной связи. А может, только она и почувствовала, что он хам, затесавшийся в высшее общество. За прошедшую неделю не было и минуты, чтобы мистер Бёрд и Ральф могли остаться наедине. Пикники, выезды на плэнер, игры в фанты и рифмы по вечерам, состязания в лото, скачки по ещё не засеянным полям через изгороди и бильярдные турниры мужчин. Даже ночью у Ральфа не было сил, чтобы предаться порочным грёзам, он засыпал без сновидений. В отличие от других дам, Бланш Ингрэм отвергала все женские развлечения, проводя время с мужчинами, стараясь держаться поблизости от мистера Бёрда. А он, как видел Ральф, совсем не возражал, оказывая красавице самые разные знаки внимания. Отличная наездница, мисс Ингрэм наравне со всеми участвовала в скачках и уступала пока только Чарльзу Лину и его Русалке — прекрасной арабской кобыле редчайшей изабелловой масти.       — Ну, а вы, мистер Блэк? — девушка разворачивала разгорячённую лошадь, кружа вокруг Ральфа, сидящего на смирном Лорде. — Не желаете сорвать куш? Призом было назначено двести фунтов — весьма внушительная сумма даже для собравшейся знати.       — Я никудышний наездник, мисс Ингрэм, — вежливо улыбнулся Ральф, погладил Лорда по шее.       — Разве вы не занимались верховой ездой у себя на Ямайке? — красавица натянула поводья, заставляя свою лошадь оседать на задние ноги, чтобы избавиться от рвущего губы железа.       — Моя матушка боялась, что я упаду и разобьюсь, как ее младший брат, поэтому мои навыки наездника самые минимальные, — Ральф соврал, не моргнув и глазом.       — А мистер Рекс сказал, что ваш отец держал отличных лошадей.       — Исключительно на продажу и для экипажей, — учтиво уточнил Ральф, а сам пометил себе не забыть записать очередную ложь в дневник, чтобы не запутаться. Каждое утро он освежал свои воспоминания, дабы не попасть впросак. Но Ральф не мог находиться постоянно подле мистера Рекса и поэтому не мог слышать всего, что про него тот говорил, и это было опасно. Ложь всегда опасна, особенно, когда лгут двое, мало согласуясь друг с другом.       — Мужчина, не умеющий подчинить себе лошадь, не сможет стать достойным главой семьи, — Бланш Ингрэм тряхнула кудрями и слегка сморщила прелестный носик. — Верно, мистер Рекс? Бланш Ингрэм развернула своего гнедого, не давая приблизиться лошади к кусачему Бесу, но в то же время вынуждая коня мистера Бёрда подойти ближе к Ральфу.       — Вы безусловно правы, — мистер Рекс коснулся двумя пальцами цилиндра, полушутя приветствуя своенравную девушку.       — Прекратите во всём соглашаться со мной! — резко выкрикнула Бланш, и вороны, обычно тихо сидящие на зубцах башен, взвились и закаркали, кружа над головой людей. — Даже ваш конь и то смелее вас! Ральф растерялся, став свидетелем такого выплеска эмоций, и сильнее, чем нужно, сжал коленями бока Лорда. Лорд резко шагнул вперёд, но на пути его стоял Бес, принявший удар в грудь. Вороной мистера Рекса оскалился, явно намереваясь тяпнуть либо неумелого седока, либо потревожившего его Лорда, но мистер Рекс резко дёрнул поводья, отворачивая морду Беса в сторону. Бланш захохотала, заставив свою лошадь плясать и крутиться на месте.       — А вы совсем тряпка, мистер Блэк! — глаза Бланш Ингрэм сверкали, щёки разрумянились, и вся она была восхитительно хороша, если бы не те оскорбления и колкости, что слетали из её уст. — На вашем месте я бы дала плетей и паршивому коню, и его наезднику!       — Ваша амазонка, — Ральф указал рукой в перчатке на потёки птичьего помёта, замаравшего плечо, спину и высокую тулью шляпки мисс Ингрэм. Лицо девушки внезапно побледнело, глаза сузились, а верхняя губа приподнялась, показав мелкие ровные зубки, отчего-то напоминавшие крысиные. Она резко взмахнула хлыстом, обидев невинную лошадь, послала её в галоп.       — Не расстраивайтесь, мисс Бланш! — прокричал удаляющейся всаднице мистер Рекс. — Это же Кроуфилд, считайте, мой дом принял вас!       — Простите, — просипел Ральф, расстроенный и смущённый нелепой сценой. — Мне не стоило этого говорить.       — Не стоило, — подтвердил Рекс Бёрд, подъезжая ближе. Бес, словно утративший с отъездом мисс Ингрэм дурные манеры, вполне миролюбиво потёрся лбом о колено Ральфа. — Теперь нам обоим предстоит заглаживать свою вину. Прогуляемся. Рекс Бёрд развернул Беса и направил шагом по аллее, Ральфу ничего не оставалось делать, как ехать следом. Они в молчании проехали ворота, поднялись на холм, где встретились впервые, спустились к звонкому ручью и свернули к небольшой рощице, чуть подёрнутой дымкой новорожденных листочков.       — Вы не устали? — спросил мистер Рекс знакомым холодноватым тоном, который за последние дни Ральф не слышал от него ни разу.       — Нет, сэр.       — Как вам мои гости?       — Очень приятные, преисполненные прекрасных душевных качеств люди.       — Приятные! — фыркнул мистер Рекс, перекидывая ногу через седло, спешиваясь. — Да в свечном огарке больше души, чем в их улыбках. Они насквозь фальшивые. Ральф молчал. Конечно, у мистера Бёрда было больше оснований к таким заявлениям и выпадам, но лично он видел в гостях всего лишь людей, каждый со своими пороками и недостатками, но и с достоинствами.       — Эти люди, Ральф, первые же отвернутся и оплюют меня, как только появится повод. Никогда не забывайте об этом, когда они улыбаются вам и заверяют в своей вечной дружбе и готовности прийти на помощь. Всё ложь! Враньё и лицемерие!       — Я никогда не предам вас, сэр! — воскликнул Ральф.       — Я знаю, я это сразу понял, — мистер Бёрд подошёл к сидящему на коне Ральфу, взял Лорда под уздцы, принялся гладить по шее. Ревнивый Бес на такое безобразие не обратил и внимания, занятый нежной молодой травкой. Ральф сидел, замерев истуканом, не отрывая взгляда от бледной кисти с длинными пальцами, что с каждым поглаживанием подбирались ближе к его колену. И вот уже Лорд остался без внимания, а колено Ральфа обхватили уверенные пальцы мистера Рекса, и было не похоже, что он собирается остановиться только на этом.       — Как вам моя невеста? — светским тоном осведомился мистер Бёрд, продолжая восхождение по бедру Ральфа.       — Мисс Ингрэм сочетает в себе множество достоинств, и будет вам прекрасной женой, — деликатно ответил Ральф, стараясь не выдать голосом напряжения, когда рука мистера Бёрда оказалась в непосредственной близости к месту произрастания всех проблем у мужского рода.       — Да. Она обещает привести меня в порядок, — небрежно заметил мистер Бёрд и убрал руку с бедра Ральфа, переложив на луку седла. — Как вы считаете, я нуждаюсь в этом?       — Немного, сэр.       — Немного?! И прекратите называть меня сэр и мистер, это странно для друзей. У меня есть имя, и оно вам известно.       — Да, сэр.       — Рекс, — мистер Бёрд забавлялся ситуацией, не делая никаких поползновений в сторону тела Ральфа, но улыбался вполне искренне и дружелюбно.       — Мне в скорости предстоит отъезд, сэр. Рекс, — Ральф выдавил из себя имя без традиционного обращения и весь зарделся, хотя в своих откровенных фантазиях называл владельца Кроуфилда только так.       — Куда это вы собрались? — веселье мистера Рекса тут же перешло в недовольное ворчание.       — Но после помолвки и, тем более, свадьбы, я не смогу оставаться здесь. — Ральф не стал продолжать про возможное разоблачение.       — Ах, свадьба, — лицо мистера Рекса исказилось. — Я не подумал. Да, вам придётся уехать. Сердце пропустило удар, конечно, он знал и не раз говорил себе, что вечно продолжаться так не может. Да будь он трижды законнорождённый аристократ Ральф Блэк, и в этом случае он не мог бы постоянно быть возле мистера Бёрда.       — Может быть, мне стоит это сделать сейчас? Я не пришёлся по сердцу вашей избраннице. Ральф говорил, а сам весь трепетал, всё внутри него было против скорого отъезда, его душа надрывалась от страха и отчаяния, если сейчас мистер Бёрд скажет: «Вам пора».       — Слезайте с коня, — приказал Рекс Бёрд. Ральф послушался, отпуская Лорда на выпас. Он избегал взгляда глаза в глаза, смотрел куда угодно, только не на своего мучителя.       — Я хочу, что бы вы сказали моё имя и поцеловали меня! — потребовал мистер Бёрд и даже притопнул ногой, будто избалованная барышня.       — Я не могу! — Ральф сделал шаг назад и даже спрятал руки за спину. — Зачем затягивать нашу связь, сэр, это неразумно и опасно!       — Ваше благоразумие возбуждает меня сильнее, чем то, как вы смотрите на меня, тиская руками перчатки. Думаете, я не замечаю? — мистер Бёрд наступал, заставляя Ральфа пятиться, пока тот не упёрся спиной в дерево.       — Прекратите! — Ральф позволил себе беспомощный выкрик.       — Рекс. Ну же, скажите! — мистер Бёрд подошёл непозволительно близко, наваливаясь всем телом. Легонько укусил Ральфа за кончик носа, провёл языком по щеке, жарко задышал в ухо. Ральф вцепился изо всех сил в шершавую кору вяза, хотя больше всего на свете хотел сжать в объятиях мистера Рекса и сделать так, чтобы тот умолял его продолжать и не останавливаться.       — Какой вы упрямец, — засмеялся мистер Рекс, прекратив терзать влажными поцелуями ухо Ральфа. — Но я заставлю вас звать меня по имени. Язык мистер Рекса вломился в рот Ральфа, и тот, больше не в силах сопротивляться ни себе, ни бешеному напору провокатора, наконец позволил себе сжать стройный стан и с затаённым торжеством слушал бесстыдные стоны удовольствия хозяина Кроуфилда.