Second Chance/Второй Шанс

- Кто, черт возьми, такой Джинкс? Майло озвучил невысказанную мысль каждого. И это был очень важный вопрос. Если этот Джинкс был причиной (будущего?) несчастья Паудер, то Вай с радостью сделает все возможное, чтобы устранить его. Но для этого им нужно было сначала найти его, а с имеющейся у них информацией сделать это было невозможно. - Но этого будет недостаточно, - продолжил Экко. - Джинкс была… катализатором. Но она не была первопричиной всего случившегося. Он переплел свои пальцы, пока пилти продолжал. - Пилтовер был причиной, - признался он, опустив глаза в пол. - Мы… мы те, кто создал ее. Бездействие Совета позволило ей стать причиной гибели всех остальных. Вам также нужно будет это изменить. "Она". Так что эта Джинкс была женщиной. Это было начало, но этого все еще было недостаточно. Это только сократило их усилия по поиску до половины населения. Только и всего. С другой стороны, ее пол даже может не иметь значения, поскольку, по-видимому, она еще даже не родилась. Их внимание было сосредоточено исключительно на личности Джинкс, остальная информация о Пилтовере и его Совете полностью прошла мимо детей Нижнего Города. В конце концов, это не было для них новостью. Не было секретом, что если бы Пилтовер был готов поделиться с Нижним Городом хотя бы десятой частью своих ресурсов, они не страдали бы так сильно. Но Совет был полон решимости игнорировать их и вместо этого, так сказать замести проблему под ковер. Это был лишь вопрос времени, прежде чем ситуация обострится и достигнет точки невозврата, и, похоже, в будущем это и произошло. Эта суровая реальность была гораздо более тяжелой для пилтоверцев. Несмотря на переезд в Верхний город, Виктор всегда хотел помочь и что-то изменить в своем родном городе, и, очевидно, он потерпел неудачу. Джейс также не мог понять, как они допустили, что в будущем произошла какая-то трагедия, если им, по-видимому, удалось осуществить его мечту о Хекстеке. Хотя, если честно, Нижний Город никогда не был в приоритете, призванием Хекстека было улучшить жизни. Так как же началась война? Кейтлин не знала, как к этому относиться. Хотя Пилтовер не был идеальным, насколько она знала, это была земля процветания и прогресса. Бесчисленные люди, такие как шериф Грейсон, обеспечивали поддержание мира в нем. Именно потому, что она восхищалась ими, она стремилась стать миротворцем, к большому разочарованию своей матери. И даже ее мать, какой бы жесткой она иногда ни была, всегда хотела только того, что было хорошо для нее и для города, и работала в их интересах. Такова была сама природа ее работы в качестве советника. Так что узнать, что бездействие Совета было причиной всего? Это был тяжелый удар для Кейтлин. Однако сильнее всего новость повлияла на Хаймердингер. В конце концов, он был основателем этого города. Но каким-то образом он совершил такую ​​ошибку, что пошел против собственных принципов и не только позволил магии свершиться, но и использовал ее как средство исправить свои ошибки. Единственными, кто не был удивлен таким поворотом будущего, были Грейсон и Вандер. Грейсон получила сильную трепку от реальности много лет назад, во время атаки на мост. Она сделала все, что было в ее силах, чтобы снизить напряженность между двумя городами с тех пор, но хрупкий мир, которого они добились, висел на волоске, и она не могла сказать, что удивлена, что он нарушился в будущем. Вандер, с другой стороны, не мог не расстроиться из-за новостей. Он лучше, чем кто-либо, знал, как сильно Нижний Город страдал из-за Пилтовера. Бездействие Совета - вот что заставило его сражаться в первую очередь. Но он отказался от мятежа ради своих детей, и теперь он узнал, что все это было бессмысленно, потому что, по-видимому, один из его детей все равно умрет в будущем. И это все еще будет по вине Совета. - Джейс прав, - подтвердил Экко. - Джинкс была лишь спусковым крючком, запустившим цепную реакцию, которая привела к нынешней ситуации. - Он вздохнул, и выражение его лица немного смягчилось. - Возможно, на этот раз вам тоже не удастся спасти всех, но предотвращение рождения Джинкс - хорошее начало. Будущий Джейс кивнул. - Хотя Совет в основном не интересовался Зауном, не всем его членам было все равно. Мы совершали ошибки. Плохие выборы, - признал он. - Но они бы могли поучиться на этих ошибках, я уверен, некоторые захотят послушать это послание. Найдите Мэл, она… Что бы он ни собирался сказать, его речь была прервана: звук замер, как и изображение, а через несколько секунд голографический экран исчез. - Стой, стой, стой! - воскликнула Вай, опершись о стол, нависнув над устройством, на котором изображение просто исчезло. - А как же Джинкс, Экко?! - попыталась она позвать. - Что случиться с Паудер? - Он тебя не слышит, - сказала Кейтлин. Когда Вай бросила на нее сердитый взгляд, она инстинктивно отвела взгляд, хотя и знала, что гнев был направлен не на нее. - Это всего лишь запись, - продолжила она объяснение, теребя пальцы. - Ты можешь проигрывать ее снова и снова, но ты не можешь с ней взаимодействовать. Как... с граммофонной пластинкой. Это имело смысл. У них были фотографии и фонографы. Технология, объединяющая их, не казалась такой уж нереальной. Но это было еще более неприятно для Вай, поскольку ее вопросы останутся без ответа. Когда братья осторожно усадили ее обратно, Виктор осмотрел устройство, и ему не потребовалось много времени, чтобы определить проблему. - Что случилось? - спросила Грейсон. - Раньше такого не случалось. Джейс застонал, когда увидел, как его партнер вынимает синий шарик. Он потерял большую часть своего блеска. - Хекс-кристалл имеет дефект… - Кристалл? Я думала, вы его обработали. - Мы это сделали, просто у нас не было достаточно времени, чтобы сделать это как следует. Науку нельзя торопить. Даже со всеми ресурсами и мотивацией в мире, они не могли сделать так много за столь короткое время. Процесс очистки кристаллов не был таким уж сложным, как только они поняли как это сделать, но он требовал много времени. Чтобы уместиться в четыре часа, два партнера были вынуждены сильно сократить процесс. Им каким-то образом все же удалось получить стабилизированный кристалл, что само по себе было подвигом, но большая часть его силы улетучилась. Удивительно, что он продержался так долго. - Есть еще что-то? - нахмурился Вандер. - Да, - просто ответил Виктор, - хотя мы не видели что будет дальше, ведь шериф пошла за вами. - Так ты сможешь его починить? - спросила Вай. Было что-то в этом человеке, что делало общение с ним более легким, чем с другими. - Мы не можем его починить, - пояснил он, - но мы можем обработать другой кристалл. - Он сделал паузу, многозначительно взглянув на шерифа. - Если у нас будет на это время. Грейсон обдумывала ситуацию. Все изменилась. Речь шла уже не только о спасении жизни одной девушки, а о будущем всего города. Мальчик Талис и его партнер, похоже, сумели стабилизировать кристалл, и теперь, когда она действительно знала, зачем нужно их оборудование, она не была столь непреклонна в его конфискации. Наличие инструкций, прибывших прямо из будущего, делало все это гораздо более безопасным и приемлемым, хотя теперь угроза исходила из другого места. - Сколько? - спросила она. - День, - повторил Джейс свою предыдущую просьбу. Грейсон кивнула. - Тогда даю вам день, - ответила она. - И найдите время отдохнуть, дети, вам это нужно. Вы не против, советник? Хаймердингер вырвался из состояния задумчивости, в которое он впал, когда понял, что шериф разговаривает с ним. Он молча смотрел на нее некоторое время, затем глянул на своих двух учеников, выжидающе смотрящих на него, и когда его глаза наконец остановились на трех детях из Нижнего Города, он тяжело вздохнул. - Это безрассудный и опасный проект, - отметил он, - но если мое будущее "я" позволило этому проекту осуществиться, то я уверен, что на то была веская причина, и ее стоит выяснить. Улыбки озарили лица обоих партнеров, услышав одобрение профессора. - Вы не пожалеете об этом, профессор! - заверил Джейс, и Хаймердингер пожалел, что не может быть столь же убежден в этом заявлении. - Вы должны сообщить о нашем открытии Совету. Однако его предложение было встречено лишь насмешками и недоверием. - Ты имеешь в виду тот же Совет, который несет ответственность за все дерьмо, которое случится в будущем? - издевательски произнесла Вай, как раз перед тем, как Майло добавил свой собственный комментарий. - И не только в будущем. Джейс посмотрел на них, но, вспомнив об их обстоятельствах, он попытался проигнорировать яд в их замечаниях. Он уже бывал в Нижнем Городе, он знал, что ситуация там была не очень хорошей. И хотя в конечном итоге это было результатом их собственного выбора, эти дети предстали перед Советом для суда, неудивительно, что они ему не доверяли. - Я знаю, как это звучит, но вы слышали... меня, - он колебался, не зная, как назвать себя из будущего. - Я не просто так сказал, что некоторые советники будут готовы помочь. - Некоторые, - подчеркнул Вандер. - Целыми поколениями жители Нижнего Города пытались заставить Совет просто прислушаться, и посмотрите, чем это обернулось. - Это... да кто ты вообще такой? - спросил Джейс, не найдя, что возразить. Вандер скрестил руки на груди и слегка кивнул в сторону Вай и мальчиков. - Опекун этих маленьких воришек. О, да. Печально известный Вандер. Теперь Джейсу действительно нечего было сказать. - Что вы думаете, советник? - шериф снова переключила свое внимание на Хаймердингера. - Возможно, лучше пока оставить это между нами, - осторожно предложил он. - Мы пока не знаем, что все это значит, и если Совет действительно играет какую-то роль в предстоящей трагедии, ожидающей нас, то, возможно, лучше тщательно обдумать все наши действия. Получив кивок от шерифа, Хаймердингер перевел взгляд на Джейса. - Хотя ты можешь сообщить советнику Медарде, Джейс. Твое будущее "я" упомянуло ее, и на то должна быть причина. - Верно… Молодой ученый попытался проигнорировать неодобрительные взгляды, которые он получил от троицы детей из Нижнего Города, и особенно от их опекуна. Очевидно, что маленькая семья посчитала это ужасной идеей. К счастью, шериф не позволила неловкой тишине затянуться. - Ладно, давайте оставим наших ученых, - заявила она. Не обращая внимания на недовольные взгляды, которые она получила в знак протеста, она начала выгонять подростков из комнаты. - Нам здесь больше нечего делать, пока они не закончат. - Я останусь, - заявила Кейтлин, поняв, что Грейсон также хотела выгнать и ее. - Я могу помочь. Но шериф не собиралась сдаваться. - Тебе лучше пойти домой, Кирамман. Твоя мать наеврняка беспокоится, она будет искать тебя. И тебе нужен отдых. Нам всем он нужен. Звук Джейса, рухнувшего на стул в короткий момент передышки, подтвердил ее слова. Однако его партнер уже приступил к работе. Грейсон очень надеялась, что на следующий день она не увидит его изможденный труп. Такой исход событий становился все более возможным. Загнав эту мысль подальше в сознание, шериф в последний раз повернулась к своему другу, прежде чем они все разойдутся. - Вандер, - позвала она его. Крупный мужчина оглянулся на нее, тяжесть их недавнего открытия проступала на его лице. - Возможно, завтра ты захочешь привести этого Маленького Человека.

***

 

  - Длинный день? Дома Кассандру встретил ее муж, заваривающий чай. Она не знала, был ли он для нее, но была благодарна, так как почувствовала, как ее тело мгновенно расслабилось, когда освежающий аромат достиг ее ноздрей. - Бесплодный, - ответила она, когда Тобиас поставил чайник, чтобы подойти и поприветствовать ее. Кассандра с радостью приняла поцелуй. Он был легким и целомудренным, но он никогда не терял своей нежности за многие годы их брака. - Не хочешь выпить чаю? - предложил он, возвращаясь в гостиную. - С удовольствием. Кассандра села за журнальный столик, и вскоре к ней присоединился муж с двумя чашками свежезаваренного чая. День и вправду был долгим. Отмененный судебный процесс задержал ее на работе, и как-будто этого не было достаточно, суд еще и перенесли. Ей придется найти немного дополнительного времени в ее и без того плотном графике. Столько проблем от четверых непослушных детей, которые решили взорвать одно из ее зданий. Теперь, говоря о детях… - Где Кейтлин? - спросила Кассандра, заметив, что дочь все еще не пришла ее поприветствовать. - Она еще не вернулась домой? Словно отвечая на ее вопрос, двойные двери их дома скрипнули, и пара обернулась ко входу, чтобы увидеть фигуру своей дочери, которая не смогла незаметно пробраться внутрь. Прежде чем Кассандра успела надеть маску советника и лидера дома Кирамман и расспросить ее о том где она была, сработал ее материнский инстинкт, и Кассандра тут же вскочила со своего места. - Кейтлин! - выдохнула она. - Что случилось с твоим лицом? Девочка попыталась отвести взгляд, но отец не позволил ей этого сделать, так как он тут же подошёл и погладил ее по щеке. Выражение его лица было таким же обеспокоенным, как и у его жены. - Ничего, даже не болит, - заверила она. Но то, как она поморщилась, когда отец осматривал ее рану, говорило об обратном. - О, дорогая... пойдем, займемся этим, - повёл он ее в гостиную. Кейтлин села подальше от матери, стараясь избегать ее взгляда, пока ее отец пошел за аптечкой. Она могла справиться с ней, когда та была разочарована, но когда она была обеспокоена? Это было совсем другое. Когда Тобиас вернулся, они обе все еще не сказали ни слова. - Что случилось? - наконец повторила вопрос Кассандра, пока ее муж готовил чистящий раствор. - Я упала… В тот момент, когда пропитанный жидкостью ватный шарик коснулся ее носа, Кейтлин отпрянула от боли. - Ты… упала? Она не знала, почему ее мать сомневалась в ее словах. Это даже не было ложью. Она действительно упала. Разве ее мать не видела ее колени? - Надеюсь, это не имеет никакого отношения к Джейсу, - проговорил ее отец, бросая грязный ватный тампон на металлическую тарелку, чтобы заменить его на чистый. Кейтлин нахмурилась. Она знала, что ее отец не был рад тому, что она пошла к Джейсу сразу после ограбления его квартиры. По какой-то причине он, казалось, был убежден, что Джейс несет ответственность за то, что ее чуть взорвали, и технически, теперь она знала, что он не был полностью неправ... Но это другое. Джейс был ее другом, и ей нужно было заступиться за него. - Джейс не виноват. Я упала, - настаивала она. - То есть он не делает ничего опасного? - Тобиас с подозрением поднял брови. - Тебя не было весь день, Кейтлин. - Это не опасно! - возразила Кейтлин, демонстративно отстраняясь от прикосновения отца. - Это очень важный проект, и сам профессор Хаймердингер его одобрил! На этот раз настала очередь ее матери отреагировать. - Профессор Хаймердингер? Ты его видела? К тому времени, как Кейтлин поняла свою ошибку, было уже слишком поздно. Вероятно, ей не стоило этого говорить, особенно в присутствии матери, которая была членом Совета. Но день был очень долгим, и она устала. Более того, технически она ещё ничего не раскрыла, не так ли? - Кейтлин, - надавила Кассандра, поскольку ее дочь внезапно замолчала, - пожалуйста, скажи мне, что ты не имеешь никакого отношения к его отсутствию на сегодняшнем судебном заседании. Она... не виновата...? Ее ответ звучал неубедительно, даже в ее голове, и она еще даже не произнесла его вслух. Но ей и не нужно было этого делать, поскольку Кассандра достаточно хорошо знала свою дочь, чтобы прочитать вину на ее лице. Напряжение, которое ранее покинуло ее мышцы благодаря чаю, приготовленному ее мужем, вернулось с полной силой, когда она ущипнула себя за переносицу. - Что именно произошло, Кейтлин? Девочка заерзала на сиденье, пытаясь придумать хорошую отговорку, но из-за усталости, давящей тишины и требовательных взглядов родителей у нее пересохло горло. - Я пошла к Джейсу в Академию, - наконец начала она, решив начать с правды. Лгать в лицо матери было не вариантом. - Он работал над проектом со своим новым партнером, и им нужно было встретиться с профессором Хаймердингером, чтобы… спросить его мнение о кое о чем. - И это не могло подождать? - Нет, не могло. - Правда же? Правда. Или все же могло? Она не знала. Это определенно было более срочно, чем какой-то случайный суд. Даже если этот суд был об инциденте, который мог стоить ей жизни. Так много вещей теперь казались ей неважными. - И что это был за проект? Конечно. Конечно, она должна была спросить. Ее родители были спонсорами Джейса, и её мать возлагала большие надежды на его будущее. Он был ее протеже, и она с нетерпением ждала дня, когда одна из его работ внесет вклад в общество, чтобы она могла с гордостью объявить всем, что у нее острый глаз на гениев. Конечно, она хотела бы знать все о его проектах, особенно о том, который одобрил профессор Академии, и Кейтлин знала, что в конечном итоге ее мать узнает то, что хочет узнать - в конце концов, ее собственное упрямство не возникло из ниоткуда, - так что она могла бы сосредоточить свое внимание на наименее важной части. - Речь идет об… использовании магии. С помощью науки. По иронии судьбы, это была наименее важная и шокирующая информация за весь день. Кто бы мог подумать?  

***

  Единственным признаком того, что в камере кто-то был, была тень, отбрасываемая случайной птицей, севшей у решеток камеры на холодный пол. Спрятавшись в тени, подростки, казалось, слились с окружающей средой. Тишина в комнате была гнетущей, время от времени прерываемая звуком резинового мяча, отскакивающего от стены. Миротворцы так любезно вернули его Майло, когда поняли, что это всего лишь резиновый мяч, и хотя этот жест сначала вызвал у него усмешку, теперь он был оценен по достоинству, поскольку это позволяло ему хоть немного отвлечься. Никто не произнес ни слова с тех пор, как они вернулись в свою камеру. Банда так хотела покинуть свою клетку ранее днем, но теперь, когда они вернулись в нее, они не могли найти в себе силы даже думать о побеге. Их суд был отложен. Хаймердингер заверил, что в расписании всех советников не будет свободного места по крайней мере в течение следующих трех дней, и поэтому им не нужно беспокоиться об этом до тех пор, но подростки давно перестали думать о своем суде. Теперь это казалось таким уж важным делом. Падур, Джинкс, война, Паудер, Джинкс, война, Паудер, Джинкс, война… Предстоящая война также была второстепенной проблемой на данный момент. Жизнь в Нижнем Городе уже было ежедневной битвой, поэтому банда решила, что не будет большой разницы, если начнется война. И если Пилтовер будет страдать так же, как и Нижний Город, то, возможно, все будет не так уж плохо. Они наконец-то почувствуют на себе все то, что чувствовал Нижний Город. Однако была проблема с Паудер, которую они не могли игнорировать. - Нам нужно найти эту Джинкс, - наконец заявила Вай после, казалось, целой вечности, выплюнув имя так, словно это был яд. - Да, удачи тебе с этим, - пробормотал Майло, продолжая беззаботно кидать мяч в стену. Лицо Вай тут же исказилось от возмущения, поскольку это по сути было заявлением о его нежелании в этом участвовать. - Ты что, не слышал Экко? - прорычала она, поймав резиновый мячик в воздухе, чтобы заставить его сосредоточиться на ней. - Мы должны это сделать, если хотим спасти Паудер. Тебе правда все равно, что с ней что-то случится? - Мне не все равно, - рявкнул в ответ Майло, соответствуя ее тону. - Но я не собираюсь душить новорожденного ребенка! - Никто ничего не говорит об убийстве! - О, да? Тогда вы бы предпочли подтолкнуть беременную женщину к выкидышу? Потому что это одно и то же. - Я говорю не об этом, и ты это знаешь! - Тогда о чем же ты говоришь? - Ребята! - встрял между ними Клаггор, прежде чем ситуация успела обостриться еще сильнее. - Успокойтесь, ладно? - Когда Майло замолчал и молча отошел, он повернулся к Вай. - Майло прав, Вай, мы не можем действовать безрассудно. Мы даже ничего не знаем об этой Джинкс. - Я знаю! Я просто... я просто беспокоюсь о Паудер... - Мы все беспокоимся о ней, Вай, - Клаггор положил руку ей на плечо, - мы все это делаем... Майло обернулся на мгновение, его собственное беспокойство отразилось в его глазах, прежде чем он отвернулся и исчез в ближайшей тени. Клаггор был прав. Он так же беспокоился о Паудер, как и она. - Да, извините… Когда напряжение исчезло, Вай прислонилась к стене, а ее взгляд затерялся в маленьком окошке света, который давало зарешеченное окно. Тишина вновь вернулась, но ее мысли были такими же громкими, как и прежде. Майло был прав. Джинкс или не Джинкс, они не могли просто так хладнокровно убить новорожденного или его мать. Предотвращение зачатия, вероятно, было их лучшим вариантом, и если это означало спасти ее младшую сестру, то Вай была бы рада быть обломщицей всю свою жизнь. Но если они когда-нибудь пропустят момент, то она не была уверена, что не прибегнет к убийству. Как бы плохо это ни было, оно того стоило. Иначе Экко и его приятель-пилти не стали бы тратить столько усилий, чтобы предупредить их. Одна жизнь или будущее ее сестры - и, кстати, всех остальных. Да, оно того стоило.

***

 

 

Вандер никогда не знал, приходили ли люди в его заведение, чтобы напиться, или потому что им искренне нравились его напитки, но теперь, когда он осушал свой восьмой стакан пива, он начинал думать, что первый вариант был наиболее возможным. Ликер был не совсем отвратительным - ну, по крайней мере, не для всех - и у него был какой-то особенный вкус, к которому можно было привыкнуть. Но это было определенно не то, что можно было полюбить. Но, эй, это было лучшее, что он мог здесь раздобыть, и если его посетители хотели качественных напитков, им просто нужно было идти к верхним, не так ли? Наливая себе еще пинту, Вандер почувствовал легкий укол вины в сердце. Он не открывал Последнюю Каплю весь день, и теперь он наслаждался алкоголем в одиночестве. Он слышал, как люди снаружи толпились перед входом, вероятно, выжидая момента, когда он откроет бар. Но он не собирался этого делать. Не сегодня вечером. Кто бы мог подумать, что отсутствие четырех маленьких проказников будет столь заметным? Вандер определенно не знал этого, когда решил забрать их под свое крыло. Чувство вины за смерть их родителей подтолкнуло его дать сиротам крышу над головой, немного одежды и еды, но он определенно не планировал становиться отцом в процессе. Прежде чем он это осознал, эти дети стали главным в его жизни, и он боролся каждый день, чтобы у них было светлое будущее. Но какой в ​​этом смысл, если будущего вообще не было? Его лицо скривилось от сожаления, когда он положил руку на правое предплечье. Он чувствовал, как шрам жжет под одеждой, он всегда чувствовал фантомную боль, она была напоминанием о его неудаче. Неудача, которая, казалось, будет иметь большие последствия. Заун. Он знал только одного человека, который мог придумать это название, а сам Вандер уже забыл об этом. Он похоронил это название глубоко в своем сердце в то же время, когда отказался от своей борьбы. Но если Заун существовал в будущем, то это означало, что он все еще не отказался от своих амбиций, и он вернется за ним. Он вернется, чтобы разрушить тот небольшой мир, который Вандеру удалось спасти, и он всегда знал, что так и будет, и внезапно мысль о том, что в будущем бушует война, обрела полный смысл. Ему действительно следовало убить его той ночью.