Ночь нежна

— Ну всё, можно заселяться! — весело воскликнул Каджи, демонстрируя в руках связку ключей. На холодном металле зеркально отражались яркое солнце и довольные лица мафиози. Высокий молодой человек вышел из небольшого деревянного домика и спустился по лестнице к своим коллегам. Его белозубая улыбка вещала о том, что переговоры с администратором прошли успешно: бронь подтверждена, услуга оплачена и двухэтажный коттедж на берегу моря ближайшие два дня принадлежал им. Компания направилась искать их новое, временное место жительства среди большого комплекса на пляже Югиахама, в городе Камакура — самый популярный курорт среди японцев вблизи столицы. Он известен своими храмами и литературным наследием, а также пешеходными тропами и множеством развлекательных заведений. Но конечно, по ряду нескольких причин, молодых людей больше всего интересовало последнее. И самой первой причиной являлась самая банальная усталость. В последнее время обстоятельства подкидывали портовым мафиози немало работы — они буквально ночевали в штабе крайние несколько недель, а спали всего по четыре-пять часов в сутки и то: не всегда лёжа и не всегда с закрытыми глазами. Поэтому, лёгкий загар, белый песок и морской бриз несомненно были так необходимы сейчас, о чем позаботился Мори Огай, выделив бюджет для сей мероприятия. Группа из семи человек искала домик номер двадцать восемь, шествуя по узкой каменной дорожке. Впереди всех шли Хироцу и Каджи. Мотоджиро о чем-то неустанно глагольствовал старику, кажется, совсем не замечая какой у собеседника скучающий вид, потому слова его лишь впустую сотрясали воздух. Следом за ними шагали Акутагавы. Выражения их лиц на удивление излучали спокойствия, глаза оставались полуоткрытыми. Рюноске катил небольшой чемоданчик, который они взяли с сестрой на двоих. Чуя и Тачихара, которые плелись позади, держали в руках небольшие дорожные саквояжи, и только одна лишь Хигучи заметно отстала от компании, волоча за собой крупногабаритный чемодан. Накахара, пожалев коллегу, по-джентельменски решил помочь даме с её ношей: — Дай сюда, — порыв его был благородный, а вот тон получился резким. Ичие смущённо ослабила хватку, позволяя Чуе перехватить ручку чемодана. — Почему он такой тяжёлый? Ты что, взяла с собой винтовку? Хигучи растерянно потупила взгляд, собираясь с ответом. И это он ещё деликатно промолчал, зачем вообще ей столько вещей на два дня? — Винтовку — нет, но… — Да ладно? — Накахара в недоумении вздернул бровь. — Ты взяла с собой оружие? — Никогда не знаешь, чего ожидать… так что. Рюноске, услышав за спиной оправдания своей ассистентки, от удивления остановился буквально на секунду, но затем продолжил шаг. Тачихара усмехнулся: ведь он чувствовал, что у Гин и самого Чуи тоже припрятано по куску металла за пазухой, но вслух сказал другое: — Но вы же свои способности тоже дома не оставили! — И то верно, — согласился Накахара, немного задумавшись. — Тем не менее, ты, Хигучи, порой чересчур ответственно ко всему подходишь. Даже слишком, — догадываясь о последующем вопросе, парень продолжил: — Например, зачем надо было поднимать всех в семь утра? — Чтобы все успели собраться, и мы смогли приехать вовремя, — поспешила отрапортовать Ичие. — Хигучи, когда люди едут отдыхать, им не нужно задумываться о времени и сборах. В первую очередь, для отдыха нужно выспаться! — Но организация — часть моей работы! Зато теперь у нас есть возможность посетить… — девушка принялась перечислять точно составленный план, а Чуя стукнул себя рукой по лбу — она неисправима. — Ладно, я понял! — отмахнулся собеседник. — Давайте посмотрим, что ты там забронировала. Мафиози остановились у нужного им дома, и Ичие только сейчас заметила, что её чемодан и свою дорожную сумку Чуя «нёс» с помощью способности. Затем, посмотрев прямо перед собой, увидела двухэтажный коттедж, построенный в европейском стиле, с панорамными окнами, с зоной для барбекю и лаундж-терассой с видом на открытое море. Каджи одобрительно подмигнул со словами: «то, что нужно», и прошёл с ключами вперёд. Он лихо открыл замок и просочился внутрь, а Хироцу вежливо придержал дверь для всех остальных. Пока отдыхающие осматривали просторный гостевой зал, совмещённый с кухней, Гин прошла прямо, сквозь гостиную, ко второму выходу на ту самую террасу. По бокам она была обставлена изгородью, которая создавала иллюзию уединения. В центре располагался просторный бассейн-джакузи, а рядом с ним четыре деревянные софы цвета ясеня с огромными подушками, украшенными цветным узором. Вокруг также было посажено множество пышных растений, некоторые из них даже цвели. В совокупности с солнечными бликами, гуляющими по морским волнам, вид представлялся поистине великолепным. Внимательно осмотрев хоромы, Чуя принял на себя роль распорядителя: — Итак, мы имеем: три футона и три спальни. В одной из них две кровати, предлагаю её занять нашим дамам, — Накахара посмотрел на Гин и Ичие, и те синхронно утвердительно кивнули. — Также считаю, что уважительно с нашей стороны будет предоставить кровать Хироцу. А третья спальня… — Я могу спать на футоне, — твердо оборвал его Акутагава-старший. — Я тоже, — подхватило Мотоджиро, затем с воодушевлением добавил: — Мне абсолютно всё равно, где проводить свои эксперименты! Накахара демонстративно закатил глаза, заранее молясь о том, чтобы все эти эксперименты закончились удачно и не вышли для отдыхающих боком. — Отлично, что всё так быстро разрешилось, — сказал Чуя, немного радуясь своей победе. — Тогда, небольшой аперитив и идём на пляж? — Аперитив? В девять утра? — спросил Тачихара, наблюдая как его коллега достает из мини-бара бутылку, на вид не особо дорогого, белого вина. — Я бы предпочел начать пить с чего-то, градусом пониже. — сказал Мичидзо, однако бокал принял. Чуя налил совсем понемногу, жидкость едва ли доходила до середины стеклянной ёмкости, приговаривая: — Мне уже наскучило смотреть на ваши кислые рожи. — Я не буду, — Рюноске вытянутой ладонью остановил начальника, отказываясь от прерогативы напиваться с утра пораньше. Бокал Хигучи задержался у самого её рта, а она сама ощутило острое чувство стыда — её семпай не стал пить, но она же взяла вино, не раздумывая. Какое впечатление она произвела на Акутагаву? Затем, она обратила внимание на Гин, которая свой бокал уже опустошила залпом, тем самым облегчив терзания Хигучи, и она всё же аккуратно сделала глоток. Рюноске в свою очередь налил себе стакан простой воды. Пока Эспер утолял жажду, девушка наблюдала, как напряглись его мышцы на шее и там же выступили вены. Завороженная этим зрелищем, Ичие застыла, чувствуя, что ей становится жарко. Щеки запылали и, лучшее, что она придумала — включить кондиционер. Благо, Акутагава ничего не заметил. — Сначала говорят тост, а потом уже пьют! — поучительно и немного обиженно провозгласил Чуя, возвращаясь к бару за новой бутылкой, и снова разлил вино по бокалам присутствующих. — За прекрасные выходные! — За отдых! Раздался звон стекла, возвещающий о начале их коротких каникул, и мафиози радостно выдохнули, оставив груз тяжёлых будней позади.

***

Зайдя в комнату, Хигучи похлопала себя по щекам. Именно сегодня она была необычайно сосредоточена и улавливала каждую деталь: как Акутагава одет, как смотрел в её сторону, как сам захотел сесть на переднее сиденье в машине рядом с ней и как помог ей донести чемодан на второй этаж несколько минут назад. О том, что добрую часть пути этот чемодан нёс Чуя, девушка предпочитала не вспоминать. И именно сегодня Ичие решила, что хватит ждать — пора действовать на поражение. Её стремление признаться возлюбленному в своих чувствах являлось едва ли не чистым безумием. Полная страха и воодушевления, Хигучи принялась представлять сцены в своей голове следующим образом: вот он, говорит, что давно ждал этого признания, осторожно заправит прядь её волос за ухо, наклониться вперёд и…. А может… тактично промолчит и всячески будет избегать этой темы, делая вид, что ничего не слышал. Но возможен и такой расклад: Рюноске разозлиться и весьма красноречиво заявит о своём отказе! Ичие помотала головой — такого просто не может с ней случиться! Ну не придумала же она себе его героические многочисленные спасения, хотя он никогда не обязан был этого делать, также как и предпочитать обедать конкретно в её компании, а не кого-либо другого. К тому же, Акутагава часто советовался с ней и считался с мнением своей ассистентки, что не могло проскользнуть мимо гордости Ичие. Хигучи грустно вздохнула, посмотрев в окно и разжимая дрожащие пальцы. Она и сама не заметила, как все это время сжимала в руках белую пляжную тунику, которую достала из чемодана. Пожалев ни в чем не повинную вещь, она отбросила её в сторону, возвращаясь к выбору купальника. Один был слитный черного цвета и неплохо скрывал недостатки, другой же раздельный ярко-красный и напротив, подчеркивал достоинства. Ичие не могла определиться и решила спросить у Гин, которая без дела сидела на кровати и листала ленту в телефоне. «Возможно, их вкусы с братом похожи и у меня будет больше шансов привлечь внимание семпая», — подумала девушка. — Скажи, какой лучше выбрать? Младшая Акутагава, не особо вглядываясь, молча указала пальцем на красный купальник. Хигучи быстро переоделась и принялась придирчиво разглядывать себя в зеркало. Затем, в дверь негромко постучали и девушка слегка дернулась от неожиданности. Гин открыла дверь, за которой стоял Рюноске. Он отдал сестре чемодан (уже забрав оттуда свою половину), и пробежался взглядом по их комнате, а точнее по аккуратно заправленной кровати Гин и по её — с разбросанными вещами. Ичие заметила, как на пару секунд его глаза задержались на ней, но они совершенно ничего не выражали, и эспер вскоре удалился. Хигучи расстроилась. Судя по всему, она могла пойти на пляж хоть в пальто, Акутагава бы ничего заметил. И раздосадованная, но не потерявшая веру, девушка накинула сверху пляжную тунику и стала ждать, пока переоденется Гин, параллельно собирая в сумку полотенца и крем для загара.

***

Тачихара думал, что собрался самым первым, но спускаясь вниз по лестнице, он увидел Хироцу, который успел занять бассейн на террасе. Рюро потушил сигарету и блаженно откинулся на бортик джакузи, всем своим видом давая понять, что ему и здесь комфортно и составлять компанию молодежи не намерен. Мичидзо кивнул коллеге и упал на мягкий кожаный диван в ожидании остальных. В горле от вина пересохло. Возможно, действительно и не стоило начинать пить так рано. Парень покосился на мини-бар, но так и не успел отважиться взять оттуда ещё парочку бутылок с собой, так как в гостиную подоспели остальные мафиози. Каджи закрыл дом, и ребята, во главе с Чуей, поспешили к морю. На пляже стоял гул. Люди грелись на солнце, а их тела мерцали от лосьонов для загара. На территории комплекса было предоставлено огромное множество развлечений: площадки для футбола и волейбола, столовая и кафе, пункты проката водных ватрушек, бананов, сабсерфов и аквабайков, и даже несколько аттракционов. Накахара махнул рукой в сторону нескольких свободных шезлонгов, где они как раз и смогли расположиться. Гин сняла с себя черную шифоновую накидку и бросила в сторону сумок и пакетов, которые мафиози небрежно побросали в одну кучу. Затем, она подошла к порогу на мокром песке, где разбиваются волны, и потянулась рукой, чтобы потрогать воду, но её едва не снесли с ног Каджи с Тачихарой. Не желая ждать больше ни минуты, парни с огромным рвением побежали и нырнули вниз головой, вскоре скрывшись из виду. Следом за ними, чуть медленнее, побежала и Хигучи, схватив Гин за руку и утягивая за собой. Младшая Акутагава поддалась искушению спрятаться от жары в морской прохладе и беспроигрышно сдалась. — А ты почему не идёшь? — спросил Чуя у Акутагавы, который вместе с ним остался на берегу. — Не хочу, — отрезал Рюноске, и Никахара недовольно сжал губы, он был уверен, что после горячих источников его коллега не будет так скованно себя чувствовать и сопротивляться веселью. Акутагава, поудобнее расположившись на своём занятом месте, предпочел книгу беседам, и Чуя, разгадав его намек, не стал докучать парня. Вместо этого, он достал из пакета пластиковый стаканчик и наполнил его лимончелло, также позаимствованный из мини-бара в их снятом коттедже. Рюноске же, заметил, что даже при таких обстоятельствах, не изменяя себе, на Накахаре были надеты перчатки и шляпа. Сменился лишь цвет — на белый, подстать образу. Но если летняя шляпа защищала от теплового удара, то перчатки он явно надел не просто так. Но считая, что это не его ума дело, Акутагава вернулся к чтиву. Чуя, прочитав его мысли, наградил его внезапным откровением: — Наверняка, я сейчас глупо выгляжу, — сказал он, рассматривая свои ладони в кожаном латексе. — Хотел бы я сейчас их снять. Ты даже не представляешь, как в них порой чешутся руки! Рюноске промолчал, хотя отлично понимал Накахару, какого быть заложником собственной способности в подобных ситуациях. Сила управлять гравитацией была не только даром, но и бременем. Каждый раз, когда Чуя использовал её, он рисковал потерять контроль, и данный факт являлся весьма неприятным бонусом. И Акутагава понял, что не он один ведёт борьбу с самим собой. Прошло около часа, прежде чем, довольные и вдоволь накупавшись мафиози, все, кроме Каджи, вернулись на берег. Мичидзо сразу одолжил у Чуи стакан, не особо разбирая, чем он наполнен, уж слишком замучила его жажда, и плюхнулся в свой шезлонг. Затем, он обратил внимание на то, как выходила из воды Гин: её спокойный, размеренный шаг, и природная грация, с которой она двигалась делали её в глазах окружающих немного отстранённой. Она напоминала прелестную русалку, её черные волосы и тело блестело от капелек воды. Тачихара поймал себя на мысли, что ему совершенно не нравится её закрытый купальник, однако, это не помешало ему оценить по достоинству её красоту. Для него это открытие было в новинку. Да, Мичидзо давно знал, что Гин девушка, но он никогда не позволял себе размышлять над этим и уж тем более, так откровенно пялиться на свою коллегу. Голова вскипала, и он не мог избавиться от ощущения, что что-то изменилось, когда он увидел её в таком женственном образе. Ему стало неловко от осознания, какими опасными могут оказаться эти чувства, но сейчас он просто хотел узнать её поближе, не задумываясь о последствиях. Между тем, лейтенант заметил, что и Акутагава-старший заострил своё внимание на… Хигучи? Конечно, Пёс делал это более искусно, из-подтишка, поэтому для его ассистентки это осталось тайной. А вот Гин уловила, что Тачихара неторопливо изучает её, глядя сверху вниз, тщательно исследуя её тело. Она вспыхнула и сверкнула глазами в его сторону. Мичидзо слегка покраснел и подавился лимончелло. Его реакция была неожиданной даже для него самого. Усевшись в шезлонг, который стоял параллельно с ней, он потянулся к пачке табака и прикурил одну сигарету, желая расслабиться и успокоить разбушевавшихся внутри демонов. Рюноске тем временем гадал, сговорились ли его коллеги или существует какой-то вселенский заговор, из-за которого его никак не оставят в покое! Он уже в который раз отчаянно пытался дочитать эту несчастную двадцать третью главу, но его постоянно кто-то отвлекал. Особенно, Чуя и Хигучи со своими вечными расспросами и дотошными советами о его здоровье. По правде говоря, Акутагава никогда бы не согласился на такого рода мероприятие, но его ассистентка сказала, что эта поездка — приказ Босса, а приказы в Мафии не обсуждаются. Разумеется, парень догадывался, что Хигучи немного приукрасила, но вдаваться в детали не стал. В конце концов, ему действительно следовало отдохнуть. В их преступном мире, постоянный стресс и напряжение считалось нормой, и иногда необходимо было находить время и для себя, чтобы не сойти с ума. Но расслабиться не получалось. Получалось только обороняться: — Нет, Хигучи, не надо мазать меня своим кремом! — сказал Рюноске, отмахиваясь от назойливой заботы. — Хорошо, тогда позвольте, я передвину ваш зонт. И Ичие на самом деле спохватилась перетаскивать этот чертов зонт, не позволяя солнечным лучам обжечь бледную кожу своего семпая. — Господин Акутагава, так нормально? — Нормально, — отчеканил Рюноске, молясь о том, чтобы это был её последний благородный выпад на сегодня. — Хорошо, если вам что-нибудь понадобится, дайте знать, — но Хигучи оставалась непреклонной в своем стремлении быть нужной. И они с Чуей принялись обсуждать, как будет полезен свежий морской воздух для его лёгких. Между тем, Ичие сделала всё возможное, чтобы уговорить Акутагаву поплавать, но в ответ каждый раз встречала лишь не совсем вежливый отказ. И тогда она вспомнила, как подобрала его посреди моря без сознания после крушения корабля Кармы Транзит. Возможно, эспер просто… — Вы не умеете плавать? — немного боязливо поинтересовалась девушка. — Хигучи, — прошипел Акутагава, как бы предупреждая о том, что лимит его терпения подходит к концу. — А никто не видел Каджи? — спросил Чуя, ослабляя напряжение, повисшее между его коллегами. И когда все между собой переглянулись, рыжий мафиози снова взял на себя роль ответственного смотрителя: — пойду поищу его. Мафиози уже привыкли к тому, что Мотоджиро часто уединялся и пропадал из виду, а также понимали почему и что он в эти моменты делает, поэтому его отсутствие вызывало беспокойство. Чуя резко выпрямился и зажмурился от яркого солнца, а его длинные волосы зашевелились от ветра. В воде было полно людей, но среди них Каджи он не видел. Тогда Чуя решил проверить места, где бы его коллега мог укрыться, и в тени пальм он обнаружил знакомую фигуру. Парень сидел на песке, что-то сооружая из груды листьев и нескольких кокосов. — Очередной эксперимент? — недоверчиво спросил Накахара, уставив руки на бедра. Каджи обернулся, его лицо озарилось улыбкой, а глаза блеснули азартом: — Всё верно, но я почти закончил, так что ты не сможешь мне помешать! Чуя удивлённо подскочил на месте и в замешательстве стал осматриваться вокруг — куда этот идиот мог засунуть бомбу? Каджи заметил замешательство Чуи и засмеялся, понимая, что его коллега неправильно истолковал ситуацию. • Эй, не паникуй! — воскликнул он, поднимая руки в знак миролюбия. — Никакой бомбы! Я просто создаю новый вкус. Никогда не видел смузи из листьев, — рассуждал Мотоджиро. Накахара вздохнул с облегчением, но всё еще не мог поверить, что Каджи тратит время на такие «игрушки». — Хорошо, но если я узнаю… — Обещаю, никаких взрывов! Только творчество и немного веселья! — не дал договорить ему Мотоджиро и поднял кокос в руке, как трофей. — Ты будешь первым, кто попробует этот шедевр. — Нет уж, спасибо, — Чуя развернулся и зашагал обратно к остальным, махая учёному рукой, не оборачиваясь. Для него было главным убедиться, что Каджи в безопасности, и главное — в безопасности все вокруг, рядом с Каджи. Когда владелец гравитации вернулся к своей компании, Гин и Тачихары на своих шезлонгах не оказалось, так как они ушли на второй заплыв. Зато между Акутагавой и Хигучи обстановка накалялась. Девушка беспрестанно продолжала лезть к своему начальнику, не понимая, что её импульсность могла сыграть с ней злую шутку. — Семпай, вам не жарко? — аккуратно спросила Ичие, кажется, наконец почувствовав, что ледяное спокойствие Акутагавы лишь иллюзия, созданная её помутненными розовыми очками. — Отстань от меня, Хигучи! — рявкнул Рюноске. Со смешанным чувством обиды и разочарования, девушка вернулась в свой шезлонг и отвернула голову в противоположную сторону от своего начальника, пытаясь собрать свои мысли. Она знала, что её настойчивость может вывести Акутагаву из себя, но в глубине души верила, что своей заботой может принести для него какую-то пользу. Хигучи грела надежду, что Рюноске осознает её ценность, стоит ему только присмотреться. Он всегда держал дистанцию и был строг с ней, но порой проявлял и снисходительность там, где в Мафии проявлять её не следовало. «Почему я не могу оставить свои чувства позади?» — размышляла Хигучи. Она вспоминала редкие моменты, когда Акутагава проявлял эту самую заботу по отношению к ней, даже если она состояла в мелочах. Как он следил за ней боковым зрением во время операций, чтобы она стояла позади него или как порой его голос становится мягче, когда объяснял сложные моменты. Эти мгновения запечатлелись в её памяти и заставляли чувствовать себя особенно. Но потом снова всплывали мысли о том, как он рявкнул на неё. «Как я могла надеяться на что-то? Он никогда не увидит во мне нечто больше, чем просто подчиненную». Хигучи почувствовала, как смятение вновь накрывает её, а желание признаться в своих чувствах медленно угасает. «Наверное мне стоит уделить больше внимание работе и забыть о своих эмоциях». Внутренний конфликт продолжал терзать её. С одной стороны, девушка мечтала однажды пересечь эту невидимую границу между ними; с другой — понимала, что это может разрушить всё. Ичие закрыла глаза под слепящим послеполуденным солнцем и, вымотанная внутренней борьбой, быстро уснула, время от времени слыша глубокие голоса Акутагавы и Чуи. — Какая же она… — тихо выругался Рюноске, будучи неуверенным в том, что его ассистентка точно спит. — Добрая? — подхватил Чуя. — Внимательная? Терпеливая? Акутагава скривился. И это Хигучи то терпеливая? Да черта с два. Это она должна благодарить его за невероятное терпение! — Назойливая. Чуя усмехнулся, глядя на Рюноске, который словно обиженный ребенок, скрестил руки на груди и надул губы. Он знал, что Пёс часть перегибал палку в общении с другими людьми, особенно, когда дело касалось Хигучи, уж слишком тесно они работали. — Акутагава, ты либо глухой, либо слепой, — смело заявил Накахара, от чего Акутагава выпрямился и глянул на него с лицом, полного изумления. — Я не знаю, как можно не замечать очевидных вещей, — мафиози старался говорить открыто, но не прямо, оставляя эсперу хлеб на собственные раздумья. — Может, её настойчивость иногда раздражает, но я не уверен, что в этом мире найдется ещё хоть один человек, способный тебя вытерпеть. Хигучи просто старается тебе угодить и… — Старается? — с недоверием повторил Рюноске. — Это не оправдание, чтобы вечно совать свой нос в мои дела. Я не нуждаюсь в том, чтобы меня опекали. Пусть знает своё место. Чуя помедлил с ответом. Он понимал, что Акутагаве тяжело принимать помощь и поддержку от кого-либо, и особенно от тех, кто стоит статусом ниже. И особенно, от женщин. — Возможно, тебе стоит задуматься о том, как ты с ней общаешься и кем она на самом деле тебе приходится. Рюноске нахмурился. Он знал, что порой его слова могли звучать жестко, даже очень, но именно такой подход помогал держать дисциплину среди Черных Ящериц. Однако в глубине души он чувствовал, что с Хигучи всё было гораздо сложнее. — Нечего тут думать. Я не собираюсь выяснять отношения на работе. Ни к чему хорошему это не приведёт, — Акутагава продолжал упрямиться, но уже больше для виду, нежели взаправду. И Чуя решил донести мысль до молодого человека иначе: — Это твоя грубость в совокупности с тугодумием ни к чему хорошему не приведут! Ты хочешь, чтобы рано или поздно, она психанула и ушла? — Накахара начинал закипать, он говорил словно со стенкой. — Впрочем, ладно, разбирайтесь сами. У меня выпивка закончилась. И с этим заключением, Чуя направился обратно в дом, оставив героев мыльной оперы одних. Акутагава был в замешательстве после слов исполнителя. Да, он не хотел терять Хигучи — её трудолюбие и преданность были бесценны для команды, но признать это вслух для него было непосильной задачей. Эспер окончательно отбросил книгу в сторону, покачал головой, разминая шею, и посмотрел на спящую Ичие рядом. Она выглядела такой беззащитной и мирной в этот момент. Он также обратил внимание на то, что лежала она под открытым солнцем и зонт между ними не бросал на девушку ни единой тени (ведь она подвинула его к нему поближе). Акутагава переставил зонт обратно на середину, затем взял парео, которое она небрежно бросила рядом, и накинул им уязвимое тело своей подчинённой. «Она даже не шелохнулась, хотя сколько я раз ей говорил не терять бдительности даже во сне», — подумал Рюноске. Парень вернулся в расслабленное положение на своём шезлонге, но вихрь размышлений в его голове не угасал. Он не мог избавиться от ощущения, что между ними было что-то большее, чем просто рабочие отношения. Некая особая связь, при которой они порой умудрялись понимать друг друга без слов. Другие женщины казались Акутагаве поверхностными и эгоистичными, Ичие же наоборот — чуткой и отзывчивой. Она действительно старалась выполнять каждый его каприз. Обедать они шли в то кафе, которое он хотел. Когда одолевал приступ кашля, подавала платок. А если его взгляд задержался на чем-то в другой стороне кабинета, то тут же подавала это. Рюноске не мог не замечать и то, с каким интересом подчиненная слушала его, когда он делился своими мыслями о работе, и сам считался с её мнением. Порой она действительно выдавала полезные идеи. Наверное, и стоило принять уже какое-либо решение относительно неё, но… слишком глубоко копать придётся, хотя Чуя и дал ему лопату. Таким образом, Акутагава оказался на распутье: продолжать ли держать дистанцию или попытаться понять, что же на самом деле его связывает с Хигучи.