Безумно, искренне, всем сердцем.

      26 марта, 1945.       Весь зал разразился радостными возгласами и аплодисментами. Почти у каждого ученика, включая Минерву, за завтраком перед глазами была утренняя газета "Ежедневный пророк" ТЕМНЫЙ ВОЛШЕБНИК ГРИНДЕВАЛЬД ПОБЕЖДЕН       Лишь немногие заметили новость: Герой Альбус Дамблдор пропал, когда авроры взяли Гриндевальда под стражу!       Минерва оцепенела. Он победил Гриндевальда, как и знал весь волшебный мир. И он может не вернуться домой. Он может сейчас лежать мертвым где-нибудь в Дрездене. Нет, я не должна так думать, — упрекнула себя Минерва. Это был её профессор Дамблдор. Он вернется. Он должен. Он просто обязан.       Всю следующую неделю Минерва была похожа на привидение. Она на подсознании выполняла привычные действия, но жизни в них не было. Профессор Тофти вернулся на неопределенный срок, чтобы преподавать Трансфигурацию, и в результате Минерва продолжила заниматься с учениками. Она помогала своим одноклассникам, как могла, но искра, которая когда-то была отличительной чертой её существования, похоже, исчезла вместе с Дамблдором.              Она также продолжала выполнять обязанности старосты. Она не знала как, но она всегда оказывалась в паре с Томом Рэддлом. С тех пор, как в июне прошлого года он получил особую нагрнаду за то, что положил конец загадочным нападениям, задержав Рубеуса Хагрида, он стал совершенно невыносим. Учителя считали, что он не может сделать ничего плохого. Другие ученики, в особенности слизеринцы, боготворили землю, по которой он ходил. Минерва находила всё это довольно тревожным. Она готова была поклясться своей волшебной палочкой, что юный Хагрид невиновен. Она никогда не встречала более милого и безобидного мальчика. Да, у него была странная тяга к необычным существам, но он не мог быть виновником этих ужасных преступлений. Но самое важное было то, что нападения прекратились       И магическая война тоже закончится. Её родители наконец-то вернутся в МакГонагалл-Клиффс навсегда, и всё волшебное сообщество сможет вздохнуть с облегчением.       Всё, о чём могла думать Минерва — это её голубоглазый профессор. Если бы она поделилась своими переживаниями, они бы решили, что она в него влюблена. В каком-то смысле так оно и было. Не в романтическом смысле, конечно. Ей было всего семнадцать, а он был на добрых двадцать лет старше её и к тому же её профессором. Но, несмотря на это, он был её лучшим другом. Ни с кем другим она не хотела делиться своими радостями и страхами так, как с ним, и ни с кем ей не было так легко. А теперь он может уйти навсегда.       Спустя почти две недели после падения Грин-де-Вальда, спустя две недели, в течение которых Минерва просматривала каждый выпуск "Ежедневного пророка" в поисках упоминаний о Дамблдоре, наконец появился новый заголовок             РАНЕНЫЙ АЛЬБУС ДАМБЛДОР БЫЛ НАЙДЕН И ПЕРЕВЕЗЕН В БОЛЬНИЦУ СВЯТОГО МУНГО.       Минерва впервые за очень долгое время выдохнула полной грудью. Он жив. И вернулся в Британию. Она должна была увидеть его, это она знала наверняка. Не было никаких разумных причин для этого, но эта мысль не давала ей покоя. Она должна увидеть его. Но как?       К нему наверняка не пускают посетителей. А простого письма недостаточно. Кроме того, если он серьезно ранен, то всё равно не смог бы получать почту. Сейчас он, вероятно, получал письма от поклонников, и всё, что пришло бы от Минервы, затерялось бы в общей массе.       Остаток дня она была слепа и глуха ко всему миру, тщательно разрабатывая свой план.       В следующие выходные Минерва села в Хогвартс-экспресс до Лондона вместе с остальными студентами, отправляющимися домой на пасхальные каникулы. Но Минерва не собиралась возвращаться домой, по крайней мере пока. Она оставила свой багаж в специальной ячейке на вокзале Кингс-Кросс и поспешила в переулок. Слава Мерлину, я сдала тот тест на трансгрессию в прошлом месяце! — подумала Минерва, и исчезла с тихим хлопком.       Она снова появилась на другой стороне улицы, у старого бутика, в витрине которого, за табличкой "Закрыто на ремонт", виднелся странно одетый манекен. Минерва нырнула в другой переулок.       Мгновение спустя из-за угла выбежала серебристая кошка и села на бордюр, пристально глядя изумрудными глазами на манекен. Её хвост нетерпеливо метался из стороны в сторону. Спустя почти час к витрине подошла женщина в длинной полосатой юбке, жёлтых резиновых сапогах и мужском тёмно-синем пиджаке. Понимая, что это её шанс, Минерва перебежала дорогу и запрыгнула в витрину вслед за ведьмой-посетительницей.       Она сделала это. Минерва МакГонагалл, староста Хогвартса, только что пробралась в больницу Святого Мунго. И нашла своего профессора. Она спряталась под стулом в комнате ожидания и прочитала справочник на стене "Четвертый этаж: повреждения от заклинаний" — казалось, это подходящее место, чтобы начать.              Увидев, что путь свободен она бросилась в лифт до того, как двери закрылись. Она смогла остаться незамеченной, спрятавшись под тележкой с едой. Она мысленно отругала себя за то, что допустила, чтобы кошачья шерсть была так близко к еде пациентов. И все же, рассуждала она, я купаюсь гораздо чаще и эффективнее, чем большинство кошек. Тележка, к огромной радости Минервы, вышла из лифта на четвёртом этаже.       Ползя за тележкой, Минерва начала паниковать. Что, чёрт возьми, она делает? Она злоупотребляет своими способностями анимага, чтобы пробраться в больницу, и ради чего? Чтобы навестить своего раненого учителя. Он, наверное, даже без сознания. Тогда в чём смысл? Чтобы убедиться, что он там? Это просто глупо, и она это знала. Но что если он не спит? Он точно узнал бы её. Как бы он отреагировал? Хотел бы увидеть её? Вероятнее всего, он был бы зол из-за её неподобающего поведения и выгнал бы её вон.       Тележка резко остановилась, и Минерва услышала, как ведьма-целительница заговорила с мужчиной, стоявшим у двери.       — Новый аврор на дежурстве, как я вижу. Как вас зовут, молодой человек? — бодро спросила ведьма-медик.       — Скримджер, мэм, — его голос был низким и хриплым, как львиное рычание.       — Что ж, мистер Скримджер, я принесла ужин для нашего героя, — радостно ответила она.       — Не думаю, что мистер Дамблдор проснулся, но вы можете оставить поднос, — сердце Минервы остановилось. Она не могла поверить в свою удачу. Она бы обрадовалась, если бы не была окаменевшей от страха.       — Сделаю именно так. Придержите дверь для меня, будьте добры.       Скримджер придержал дверь для колдомедика, и Минерву чуть не раздавило колесом тележки, когда она внезапно двинулась вперед. Они вошли в тускло освещенную палату Дамблдора. Минерва спряталась под кровать, когда тележка подъехала ближе. Как можно тише колдомедик поставила поднос на стол рядом с кроватью и быстро ушла.       Минерва осталась наедине со спящим героем. Она осторожно запрыгнула на кровать и какое-то время просто смотрела на него. Его каштановые волосы и борода были немного длиннее, чем когда она видела его в последний раз. На его губах играла лёгкая улыбка. Когда он спал, его черты лица были гораздо мягче. Очень достойно, — подумала она. Она осмотрела его с головы до ног. С первого взгляда он выглядел здоровым. При этой мысли её охватили облегчение и забота. Прежде чем она успела подумать о своих действиях, Минерва уткнулась пушистой головой в его руку и замурлыкала.       Альбус понял, что это Минерва, еще до того, как открыл глаза. Сев на кровати, он почесал её за ушками. Какой хороший способ проснуться, — подумал он с улыбкой.       — Я рад, что вы здесь. Что-то подсказывало мне, что если кто-то и мог пробраться в мою больничную палату, то это вы.       Она спрыгнула с кровати, чтобы превратиться, и села в ногах кровати в человеческом обличье.       — Вы ведь не злитесь, сэр? — нерешительно спросила Минерва, обеспокоенно глядя ему в лицо.       — Я удивлен, что вы пошли на такой глупый риск, но, как я уже сказал, я очень рад, что вы здесь. Больница разрешает навещать меня только членам семьи, чтобы обезопасить мою личную жизнь, за что я благодарен, но это значит, что я немного одинок во время своего выздоровления, — ответил он с грустной улыбкой.       — Но ваша семья навещает вас?       — У меня есть только младший брат, и я не думаю, что он захочет прийти ко мне. К сожалению, мы не близки. Поэтому я рад, что вы пришли. Хотя вам не стоит оставаться здесь надолго. Я бы не хотел, чтобы вас поймали.       — Конечно, сэр. Я была очень осторожна, поднимаясь сюда. Кстати, я вошла под тележкой, на которой вам принесли ужин, — Минерва указала на поднос рядом с ним.       — Но я бы поостереглась, сэр. Я иногда линяю, когда нервничаю, — добавила Минерва, и на её высоких скулах выступил яркий румянец. Альбус рассмеялся.       — Я буду осторожен, дорогая, спасибо, — он взял поднос и предложил Минерве разделить с ним трапезу, но она любезно отказалась. Впервые почти за месяц он с удовольствием поел в компании.       — Что ж, расскажите мне, как дела в Хогвартсе? Сомневаюсь, что смогу вернуться до следующего семестра.       — Боюсь, ничего интересного. Хагрид устроился на территории в качестве помощника Огга. Команда Гриффиндора по Квиддичу продолжает играть ужасно, — вздохнула Минерва. Никто бы никогда не догадался о страсти Минервы к Квиддичу. Она не пропускала ни одного матча и с удовольствием играла в пикап со своими друзьями.       — Мне всегда было интересно, почему ты никогда не пробовалась в команду факультета, — заметил Альбус. Она пожала плечами.       — Я всегда хотела этого, но не было свободных позиций до пятого курса, а к том времени я была занята репетиторством и обязанностями старосты. Кроме того, им нужны были загонщики, а это единственная позиция, в которой я полный ноль.       — Понятно. Обстоятельства были против вас, как это часто бывает. И раз уж мы заговорили о занятости, я так понимаю, вы всё ещё преподаёте?       — Да, сэр. С каждой неделей все больше. В результате я становлюсь довольно популярной, — рассмеялась Минерва.       — Есть интересные ученики? — спросил Альбус. Он отсутствовал в школе гораздо дольше, чем планировал, и не знал своих учеников так хорошо, как ему хотелось бы. Но Минерва обычно очень проницательно отзывалась о своих одноклассниках.       — В Гриффиндоре есть первокурсник, который меня интересует. Аластор Грюм. Он быстрее действует, чем соображает, из-за чего часто попадает в неприятности. Но с возрастом это пройдет. Я вижу в нем большой потенциал. И я познакомилась с несколькими девочками из Пуффендуя. Пятикурсница Помона Спраут и четверокурсница Поппи Помфри. Поппи — очень милая девочка, и, кажется, преуспевает во всем. Она не гений, но разносторонняя и быстро учится. То же самое с Помоной. Хотя она по какой-то причине предпочитает травологию, чего я никогда не пойму.       — Вы бросили травологию в этом году, верно? — c улыбкой заметил Альбус.       — Да, и слава богу.       — Вы ведь хорошо справились с СОВ, почему бы не продолжить?       — Я люблю проводить время на свежем воздухе, но я совсем не активная. Я предпочитаю тратить время в школе на более академические занятия. Не думаю, что смогла бы получить высокие оценки по десяти предметам, как я получила на СОВ.       — Итак, вы выбрали...       — Трансфигурация, ЗоТИ, чары, зелья, древние руны и арифметика, — закончила за него Минерва.       — Значит, вы отказались от астрономии, маггловедения и истории магии?       — Да, сэр. Просто я не вижу особой практической пользы ни в астрономии, ни в изучении магглов. По крайней мере, на уровне СОВ. И я не могу больше воспринимать профессора Бинса всерьёз с тех пор, как два года назад он пришел на урок в виде призрака, — объяснила Минерва Альбус улыбнулся, вспомнив, как его коллега оставил своё тело у камина в учительской.       — Да, это меня в вас не удивляет, мисс МакГонагалл. Альбус взглянул на часы у кровати.       — Боюсь, наш визит подходит к концу, моя дорогая. Мой целитель вот-вот придёт, чтобы дать мне лекарство. Минерва взглянула на дверь.       — Я попытаюсь выскользнуть, когда дверь откроется. Она встала и подошла к нему.       — Я очень рада, что вы целы и невредимы. Может быть, когда-нибудь я услышу о вашем триумфе в Дрездене. Но сейчас вам нужно отдохнуть, чтобы восстановиться и вернуться в Хогвартс, где вам самое место, — Минерва улыбнулась и похлопала его по руке.       — Таковы мои намерения, моя дорогая. И я обязательно расскажу вам о своих подвигах. А теперь идите, пока не пришел лекарь. И еще раз спасибо, что нашли время и рискнули увидеться со мной.       Минерва просто широко улыбнулась ему, преобразилась прямо у него на глазах и подбежала к двери. В этот момент вошел целитель, и Минерва выбежала. Альбус улыбнулся ей вслед и выпил зелье, которое ему принесли. Затем врач быстро ушёл, снова оставив Альбуса одного.              С её стороны было очень мило навестить его. Глупо, очень глупо. Её могли поймать в любой момент, и это могло повлечь за собой серьёзные последствия в Министерстве. Такое поведение напомнило ему, что она всё ещё была юной, порывистой гриффиндоркой , которую он отвёл в больничное крыло с магическим истощением на третьем курсе. Теперь ей семнадцать, она совершеннолетняя в волшебном мире, но учится только на шестом курсе Хогвартса. Несмотря на это, он наслаждался её обществом больше, чем большинством ведьм и волшебников, которые были на несколько десятков лет старше неё. Она была умной, наблюдательной, доброй и обладала острым чувством юмора, которое проявлялось только тогда, когда она чувствовала себя наиболее комфортно. Он понимал, почему она не была близка со своими одноклассниками, ведь она была намного взрослее каждого из них. Конечно, у неё были друзья, но он не замечал, чтобы она общалась с ними также, как с ним. Он не уверен, что чувствует по этому поводу.       В ту ночь Альбус Дамблдор заснул в состоянии внутреннего конфликта. Он прекрасно провел вечер со своей любимой ученицей, но последствия этого заявления начали беспокоить его.       Минерва покинула больницу Святого Мунго гораздо легче, чем попала в неё. Она вернулась в тёмный переулок, чтобы трансгрессировать. Она забрала свой багаж с вокзала, прежде чем отправиться в Шотландию.       Она открыла глаза и посмотрела на семейное поместье. Каменная кладка в стиле ренессанс создавала внушительное здание, которое пугал большинство прохожих, но для Минервы это был дом. Она улыбнулась, проходя через большие двойные двери в парадный холл. Отец вышел из кабинета, чтобы поприветствовать её. Его бледно-голубые глаза загорелись, когда он увидел её.       — Минерва, девочка моя! Мы и не ждали, что ты вернешься домой на праздники. Какой приятный сюрприз! — воскликнул он с сильным шотландским акцентом, обнимая свою младшую дочь.       — Это было решение, принятое в последнюю минуту, пап. Но я подумала, что теперь, когда война закончилась, вы с мамой будете дома, а я так сильно по вам скучала, — ответила Минерва, всё еще находясь в объятиях отца. Шарлотта МакГонагалл, услышав голоса в прихожей, вышла поприветствовать свою дочь. Её светлые волосы, ниспадавшие на плечи, сияли на свету. Минерва всегда считала свою мать самой красивой женщиной в мире и была рада, что унаследовала её потрясающие зелёные глаза.       — Позволь ей дышать, Эммет, — поддразнила она, подходя, чтобы заключить свою дочь в свои объятия.       — Я рада, что ты приехала, дорогая. Хелен тоже здесь, с кавалером.       — Ещё один? — Минерва приподняла брови и тревожно поджала губы. Её идеальная сестра меняла парней чаще, чем большинство людей меняют простыни на своих кроватях. Хотя, к её чести, Хелен приводила к родителям только самых лучших.       — Будь милой, Минни, он хороший парень, — вступился за него отец. Она сердито посмотрела на него из-за этого прозвища.       — Ты назвал меня Минервой, и изволь обращаться ко мне именно так. И все они хорошие парни. Почему она просто не выберет одного из них? Я бы точно выбрала, если бы все холостяки в Министерстве Магии заигрывали со мной так, как перед ней, — проворчала Минерва.       Эммет МакГонагалл рассмеялся, услышав мнение своей маленькой девочки.       — Ей всего двадцать один, а тебе всего семнадцать. Вам обеим еще рано думать о браке.       — Именною А теперь идите сюда, вы двое. Давайте познакомимся с ним, а ты, Минерва, расскажешь нам за ужином, как дела в школе.       Шарлотта пригласила свою семью в столовую, чтобы присоединиться к Хелен и её парню.       Минерва вздохнула, смирившись с тем, что остаток вечера ей придется вести светскую беседу с каким-нибудь чиновником, и последовала за родителями на ужин.