Диалог Глаз

Где-то в коридоре раздается приглушенный, но очень навязчивый стук в дверь. Вай возмущенно корчится в полудреме. Кейтлин достаточно времени пиналась во сне, не давая ей сомкнуть глаза, чтобы теперь разлеплять их с утра пораньше. Стук никак не стихает, но Вай плевать: спать под грохот, топот, стоны, крики и скрип железа, она приучилась еще годы назад, в Тихом Омуте, но к ее несчастью потревожить сон Кейтлин гораздо проще. Подруга вздергивает голову, и Вай нехотя разрывает склеенные веки. Глаза их встречаются с солидарной усталостью: сон впритирку на узком диване не задался ни для кого. Вай небрежно сдувает с губ налипшие волосы подруги. Кейтлин требовательно опускает взгляд на ее руку, удивительным образом притаившуюся возле ее груди.

- Ты это нарочно...

- Это инстинкт, - вяло оправдывается Вай, но Кейтлин тут же прижимает к ее губам палец и шикает. Где-то в прихожей, к напористому стуку добавляется частое шарканье тапочек на тоненьких ножках. Щелчок замка, скрип двери - голоса; один женский - хрупкий, сонный и невнятный, другой - мужской - торопливый и взволнованный. Вай, безразлично зевнув, утыкается носом обратно в подушку, но не тут-то было. - Вай! - Кейтлин трясет ее за плечо. - Еще пять минут... - Сейчас не время! Вай пытается заслониться одеялом - тщетно: получает по голове второй подушкой. Голоса стихают. "Наконец-то" - думает Вай сладкую четверть секунды, прежде, чем новый грохот заставляет ее вздернуться и стукнуться с Кейтлин лбом. Шейн влетает в гостиную в криво застегнутой рубашке Бэна, всклокоченная и встревоженная, как никогда. - Девочки, - выдыхает она со святым ужасом, и этот голос бодрит, как ледяной ручей. - Срочно поднимайтесь! Шериф зовет нас! Общий сбор! Вставайте же, скорее, скорее! Бэн! - зовет она куда-то в коридор. - Все, все, скорее собирайтесь! - Выходной же, - недоуменно мычит Вай, растирая веки. - Четырех детей похитили! Этой ночью! - Как!? - спрашивают они с Кейтлин хором, подскакивая на ноги. - Что? - охает Бэн, высунув нос из коридора. - Не знаю! Их украли прямо из собственных спален! Всех четверых! Рауль среди них! Сын Бланки! - Секретарши шерифа? - уточняет Кейтлин, уже подхватив в рубашку. - Тот пацан в модных шортиках?* - смутно припоминает Вай. - Да, да, да! Она только час назад обнаружила! Шериф с ребятами уже у нее - Гончарная улица, третий дом. Он требует вас! - Нас? - недоуменно переглядываются девушки. - Почему? - Не знаю, не знаю! Торопитесь, девочки! Святая Жанна, что за кошмар творится... Ну а ты чего встал, Бэн! Одевайся скорее: нам с тобой - на Проспект Родерика! - Эмм... Моя рубашка... - неловко напоминает здоровяк, но Шейн уже прошмыгнула мимо него в спальню. - Не понимаю, почему именно мы? - ворчит Вай, всовывая руки в китель, и вдруг замирает с осененными глазами. - Надеюсь, это не то, о чем я думаю... - мрачно вздыхает Кейтлин. *** У неприметного пятиэтажного дома с роскошным видом на центральный парк уже припаркованы четыре служебных автомобиля; у подъезда роится толпа журналистов - девушкам приходится продираться через них чуть ли не с боем. Всполошенные соседи высыпают в коридоры и на лестницу и меряют миротворцев удивленными глазами. Каждый из них непременно считывает своим долгом спросить, что случилось, и тут же пообещать дать показания. Прорвав добрососедскую блокаду, девушки, наконец, отыскивают нужную дверь. Это не трудно - возле нее прямо в коридоре толкаются два следователя, осматривая ручку и замок. Проход перекрыт полосатой лентой; Кейтлин уверенно ныряет под нее, Вай, не долго думая, следует ее примеру. Ступив в прихожую, они едва не спотыкаются о Юллиуса, кропотливо елозящего по коврику руками в стерильных перчатках. - Тапки! - требовательно гаркает он, вслепую протягивая им связку белых тапочек. Вай порывается огреть его этой же связкой, но Кейтлин вовремя ее одергивает: - Так надо. Остальные коллеги топчутся полукругом в гостиной, чинно сложив за спиной руки и приклонив головы. В центре композиции, на диване, согнувшись пополам и закрыв лицо руками, заходится плачем сломленная горем мать. Коллеги гладят ее по плечам, успокаивают, поят чаем, но женщина сквозь слезы не может выдавить ни слова. Бледный, как полотно, отец стоит, пошатываясь, чуть в стороне вместе с шерифом. - Расскажите все по порядку, мистер Роуз. Мужчина тихо сглатывает, потирает пальцами заплывшие глаза и рассказывает неровным голосом: - Бланка уложила Рауля сразу п-после радио-концерта Серафины... он очень хотел его послушать. После этого он не выходил ни разу, ни в туалет, ни на кухню. В комнате была открыта только ф-форточка. Дверь в прихожей я сам запирал - на щек-колду и на цепочку... Они и с утра были заперты... - Вы слышали какие-нибудь звуки из его комнаты, мистер Роуз? - буднично уточняет шериф. - Нет, сэр. Н-никто из нас не просыпался. - Голос мужчины ощутимо подрагивает, как и руки, и скулы, сдерживающие в глазах слезы; он то и дело запинается и втягивает носом воздух, но, нужно отдать должное, все же сохраняет самообладание и продолжает отвечать. - Когда вы обнаружили, что его нет? - Где-то... где-то в половине девятого. Бланка готовила и попросила меня его разбудить. Я захожу в комнату, а... кровать пустая. А стены, мебель... вы сами видели. И окно нараспашку. А мы... совсем ничего не слышали... - Он прерывается, вбирая новую порцию воздуха, запрокинув голову и часто моргая. Мохан, сочувственно кивнув, отрывает руку от блокнота и тянется в карман за платком. - Начали стучать по соседям - продолжает Роуз. - никто ничего не видел и не слышал. Сбежали вниз - посмотреть, м-может... свалился и лежит там внизу в палисаднике, но нет... ничего. Даже следов и тех не нашли. - Он сбегал когда-нибудь из дома, мистер Роуз? - Он не сбежал, сэр! Вся одежда, игрушки, книжки, даже рюкзак - все на местах! Не в пижаме же он пошел! Да и раньше мы его за таким не ловили ни разу! - Я должен был уточнить, сэр, успокойтесь. Скажите, пожалуйста, он когда-нибудь ходил во сне? - Ммм... не припомню, сэр. - Вы замечали за ним какие-нибудь странности в последнее время? Он не общался с незнакомцами? Не заводил новых друзей? Не задерживался на прогулке? - Нет, сэр. То есть... он часто задерживался, но так было всегда. И ни с кем подозрительным мы его не видели. Мохан, сыпет вопросами все быстрее, и все усерднее орудует карандашом. Он еще многое успевает спросить, прежде, чем замечает на себе сосредоточенные взгляды подоспевших Вай и Кейтлин. - Идите в детскую, - командует он без всяких вступлений. - Сами все увидите... Они идут. Детская на первый взгляд выглядит неприметно: разбросанные по углам игрушки, карандашные и акварельные рисунки в рамочках на полках, на стенах - грамоты и пара классных фотографий, на стуле - небрежно скомканный школьный пиджачок и пара болтающихся на спинке чулок, на столе - стопка учебников и тетрадок. Тревожный вид мирной картине поначалу придают только сваленное с кровати одеяло и содранная на половину простынь, но всего мгновеньем позже в глаза бросаются куда более зловещие признаки... Неоновые пятна краски, пестрые, хаотичные и мелкие, сперва кажутся простым узором на обоях, но если приглядеться, то видно, что они покрывают и мебель, и оконную раму, и цветастый ковер на полу вместе с мелкой россыпью поблескивающих конфетти. Вай замирает в смятении, глядя на них. - Из-за этого мы здесь, - говорит она то ли с вопросом то ли с утверждением. Кейтлин озадачена не меньше - меряет комнату пристальным взглядом, перескакивая глазами с пятна на пятно и хмурится в размышлениях. - Надевай перчатки, - командует она, проснувшись от раздумий. - Осмотри вещи ребенка. Только аккуратно - ничего не передвигай. Вай с готовностью принимает из ее рук перчатки и отлучается к шкафу - бороздить завалы игрушек. Сама же Кейтлин принимается методично щупать краску на стенах: потирает пятна пальцами, растирает между подушечек, вглядывается, принюхивается и берет соскобы. Вай к своей задаче подходит с не меньшей внимательностью. Даже с интересом. Шарит по коробкам с плюшевыми мишками, оловянными солдатиками, паровозиками, пароходиками и всевозможными детальками конструкторов с таким любопытством, словно надеется отыскать в них собственное несостоявшееся детство. До тех пор пока не натыкается рукой на что-то холодное - металлическое. Она с недоумением выуживает непонятный предмет на свет. Игрушка на первый взгляд похожа... абсолютно ни на что: две жестяные консервные банки, собранные в некое подобие робота с глазками-винтиками, проволочными ручками и ножками и широкой, искусно вырезанной, зубастой улыбочкой, придающей ему особо жутковатый вид. Этот маленький весельчак ужасно не вяжется с компанией плюшевых зверей, деревянных пистолетов, солдатиков и прочего. - Что это? - доносится удивленный голосок из-за плеча; Кейтлин в тонких тапочках двигается почти бесшумно. - Уродец, - пожимает Вай плечами, проворачивая в руках игрушку. Кейтлин отзывается невзрачным хмыканьем, но и сама поглядывает на странную находку с интересом. - Ему подходит, - охотно соглашается она, - Ты нашла его в ящике? - Ага. - Страшноват для игрушки... - Ты бы видела с чем я и Паудер играли в детстве, - фыркает Вай, и вмиг осекается, закусив язык. Сейчас одно это имя встает у нее костью в горле. - Может... это просто поделка? - быстро меняет она нить разговора. Кейтлин с сомнением обводит взглядом полки с выстроенными в ряд неказистыми глиняными фигурками зверушек и человечками из каштанов, ягод и желудей. - Если поделка, то явно не его... - Это важно? - скептично морщится Вай. - Любая мелочь может быть важной, - пространно подмечает Кейтлин. - Не убирай пока далеко, - кивает она на маленького "уродца". Вай послушно откладывает жестяное несуразное нечто в сторону и оборачивается обратно к напарнице. Кейтлин деловито обходит детскую кроватку. - Следов борьбы и крови нет, - размышляет она вслух. - Его обездвижили еще спящим... стащили с кровати, - указывает она кивком на сбитую простынь, - уволокли к окну... - Ты уверена, что он не мог просто сбежать? - Дети, которые сбегают через окно, напихивают под одеяло подушек и оставляют веревочную лестницу... - Знаешь не понаслышке? - тихо подтрунивает Вай. - Моя комната на первом этаже - мне не приходилось так ухищряться, - невесомо усмехается Кейтлин. - Но это пятый(!) этаж. Взглянула бы я на ребенка, который решиться так рисковать... - Как раз на него смотришь. - Боюсь, Рауль такой же сноровкой не обладает. Как и остальные трое похищенных. Мне бы хотелось в это верить, но нет, Вай. Раскрой глаза - добровольным побегом тут и не пахнет! Вай снова украдкой оглядывает горящие пятна краски и болезненно морщится. Возразить ей нечем, хотя чертовски хочется... Кейтлин тем временем уже осматривает оконную раму и двигает рукой распахнутую створку. - Не скрипит, - подмечает она. - Ни сколов, ни потертостей, ни трещин, ни отпечатков... Невероятно. - Что невероятно? - Влезть в окно пятого этажа и выйти из него с ребенком на плечах без единого следа... это уже на грани мистики. - Мы с Майло и Клаггором через окна мебель(!) вытаскивали, кексик. А тут всего лишь мелкий пацан... - Хм... - Кейтлин сосредоточенно хмурится и снова обводит оценивающим взглядом оконную раму. - Но не с такой же высоты... Тут явно использовали какое-то снаряжение... На стенах должны были остаться следы, возможно, даже, дыры... Она высовывается в окно до середины торса, вглядываясь куда-то вниз, дважды оборачивается вправо и влево, и командует снова: - Держи меня. - Давно бы так, - дергает Вай легкой улыбкой. - За ноги, Вай, - закатывает глаза Кейтлин. - И без шуток! Держи крепко! Вай подчиняется с полной готовностью. Точеные коленки без труда уместились бы у нее даже в одной руке. - И постарайся не залить слюной мне китель, - добавляет Кейтлин вполуоборот, ложась животом на карниз. - Ничего обещать не могу, - категорично качает Вай головой. Кейтлин свешивается с карниза, будто с бельевой веревки, принимая такой вид, что почти весь интерес к расследованию у Вай пропадает в один миг. Держать ее совсем не трудно - Кейтлин легкая, как пушинка, но Вай, пользуясь случаем, сжимает тонкие коленки плотнее, укладывается на спину подруги всем телом, и с деловым видом высовывается в окно. - Что-нибудь видишь? - спрашивает она с показным интересом. - Пока ничего. Опусти чуть ниже, - кряхтит голова Кейтлин откуда-то снизу. Вай подтягивает ее колени к карнизу. - Смотри тщательнее, - бросает она вниз косую усмешку и налегает на поясницу подруги теснее. Кейтлин оборачивает к ней горящий взгляд, и Вай на секунду взбредает в голову желание на долю мгновения разжать руки - так, ради шутки.

- Только попробуй, - настойчиво предостерегает горящий взгляд.

- Смотри-смотри, - сюсюкает Вай, похлопывая ее по бедру. - Я держу, - заверяет она. Кейтлин втягивает носом струю воздуха, но все же отворачивается обратно. Проведя у окна еще пять минут, и насладившись видом вдоволь, Вай все же решается тихонько сказать: - Знаешь, я тут подумала... крыша-то здесь явно ближе... Кейтлин замирает на долю секунды. Когда смысл слов доходит до нее в полной мере, взгляд ее из горящего превращается в парализующий. - И как давно ты об этом подумала...? - выцеживает она почти по слогам - Только что, - нагло врет Вай.

- Я. Тебя...

- Не руби сук, на котором висишь.

- Поднимай. - Мм... давай подождем еще пару минут... Она все-таки поднимает - руки предательски затекли, и дольше держать уже рискованно. Кейтлин все еще смотрит с укором, но все же сохраняет спокойный тон: - Итак, наш похититель проник в окно с крыши и ушел с ребенком тем же путем... Как он мог туда подняться незамеченным? - Пожарная лестница? - предполагает Вай. - Пожарная лестница, - кивает Кейтлин. - Резонно, - раздается в дверях скрипучий голос шерифа. Судя по участливой усмешке, стоит там он достаточно давно... - Что известно об остальных пропавших, сэр? - поспешно спрашивает Кейтлин, заминая неловкую паузу. - Все то же самое, - понуро вздыхает шериф, свистя усами. - Все четверо похищены спящими из собственных кроватей. Будто испарились! Свидетелей нет. Улик не обнаружено... кроме этих узоров, - обводит он пальцем вкрапления краски на стенах. - Родители все, как один, утверждают, что не слышали ни единого шороха ночью... - Нам все же нужно будет осмотреть все места преступления собственными глазами, сэр, если вы разрешите... - Разрешаю. Только поосторожнее с родителями: рискуете быть посланными далеко и надолго, или вообще попасть под раздачу. Все измотаны и напуганы. Ознакомьтесь сначала с отчетами - предоставлю вам полный доступ. Внезапный топот в недрах коридора отвлекает его. Девушки тоже вздергивают головы. Грохот офицерских сапог они узнают сразу. Вслед за топотом несется и надрывный галдеж полусотен любопытных глоток. - Прочь, стервятники! - рычат два запыхавшихся офицера куда-то толпе соседей и журналистов. Влетев в квартиру в поту и в мыле и, просто перепрыгнув через взбешенного Юллиуса, они бросаются к шерифу. - Еще двое пропали, сэр! - докладывают они хором. - Тише, увальни! - рычит Шериф, воровато зыркнув в сторону гостиной. - Как еще двое?! - шипит он в задушенном реве. - Только что поступил рапорт, сэр! - отчеканивает полушепотом один из офицеров. - Еще двое мальчишек: Баккер - Тисовая аллея, четырнадцать-дробь-девять, и Мейсон - Юго-восточный проезд, восемнадцать! - тараторит он скороговоркой. - Это же в разных концах города... - изумленно роняет Кейтлин. - Цыц, Кирамман! - рявкает Мохан, и, одернувшись, снова снижает голос. - Оперативную группу туда! В оба дома! Немедленно! Поднимайте всех следователей, до кого сможете достучаться и отправляйте на места! И кинологов подымайте! Живо, олухи! Я скоро подъеду. - Есть, сэр! - отзываются офицеры громогласным басом. Мохан замахивается на них, и оба, разом сникнув и сжавшись, удаляются крадущейся походкой. - Вы двое - со мной! - шикает он девушкам. - Есть, сэр, - кивают они. - Жанна Всемогущая, что вообще, сука, здесь творится... *** Взяв у отца последние показания, и закончив с осмотром, миротворцы торопливо вываливаются за дверь - бодаться с толпой соседей. Отсыревшая бледная Бланка, глотая слезы, выходит провожать их с порога. - Вы сможете найти его, сэр? - спрашивает она у шерифа почти шепотом. Мохан медлит с ответом долю секунды, глядя на нее широкими тусклыми глазами. Вай успевает заметить, как нервно вздрагивают его усы. - Мы найдем, Бланка, - чуть слышно обещает он, бережно уложив руку ей на плечо. - Твой сын нам всем, как родной. Только не отчаивайтесь. Бланка всхлипывает - Мохан тяжело вздохнув, заботливо берет ее в объятия. - Все будет хорошо, не волнуйся, - хрипло утешает он, похлопывая ее по плечу. - Ждите, когда похититель свяжется с вами - требовать выкуп. И сразу сообщите нам, хорошо? - Хорошо, сэр, - судорожно кивает Бланка. Кейтлин смотрит за ними с таким видом, словно вот-вот заплачет сама: тяжело дышит, часто сглатывает, и поджимает губы. Вай готовиться обнять и ее, но подруга вдруг ныряет обратно в детскую. Через секунду она возвращается с чем-то в ладонях и идет на встречу горюющей матери. - Мэм, - тихо зовет она, протягивая вперед маленького робота из жестянок. - Прошу вас, ответьте на один последний вопрос: откуда у вашего сына эта игрушка? *** Вай с горем на пополам переживает свою первую поездку на автомобиле и едва не шатается, снова ступив на землю. Первый на очереди дом Баккеров - небольшой двухэтажный особнячок с барельефным фасадом, широкими балконами и террасами, высокими узкими окнами и стеклянными дверями, и классическим нетрезвеющим сторожем. Иными словами - находка для любого вора. Разумеется, ни родители, ни няня, ни кто-либо из прислуги, не слышали ночью ни звука, и не видели и тени. Детская здесь - на втором этаже - выходит как раз на один из балконов. Как именно похититель проник в нее, можно даже не думать. Общая картина та же, что и в комнате Рауля: сбитое с кровати постельное белье без единого кровавого пятнышка, распахнутая дверь на балкон, конфетти на полу и неоновые вкрапления краски по всей ширине стен. Кейтлин повторяет процедуру осмотра и берет новые соскобы. Оглядывает балконную дверь, где, разумеется, также нет ни одной трещины, но в какой-то момент замерев, вдруг приседает на корточки и начинает пристально вглядываться в щель под одной из створок. - Вай... - тихо зовет она, вытаскивая из нее что-то, - узнаешь? В пальцах ее зажата маленькая, миловидная, действительно до боли знакомая механическая бабочка. - Такая же, как те, что были на мосту, - подтверждает Вай. - Только целая, - задумчиво подмечает Кейтлин. Проворная бабочка, действительно, целая и невредимая, расправляет крошечные крылышки и медленно дергает лапками в ее пальцах. - Их продавали на ярмарке в День Прогресса, - продолжает она рассуждать. - Возможно... - Что возможно? - нетерпеливо перебивает Вай. - Возможно, она принадлежала самому мальчику... Нужно поискать, не лежат ли рядом другие. Игрушек на полках и шкафах у ребенка оказывается столько, что девушкам приходится разбирать их вдвоем больше часа. Бабочек они больше не находят, зато обнаруживают среди очередного завала деревянных машинок не менее приглядную вещицу: куклу белки с широкими стеклянными глазками и шелковистой шерсткой, одетую в роскошный военный мундир. - Совсем, как настоящая, - умиляется Кейтлин, легонько дернув за кончик пушистого хвостика. - Потому, что она настоящая, - уверенно заявляет Вай - Кейтлин едва не роняет игрушку. - Это... дико, - морщится она, брезгливо откладывая ее подальше. - Дети и не с такой хренью играют, кексик , - пожимает плечами Вай. - То-то и оно... - Что, наводит на мысли? - Тц... возможно. *** Квартирка Мейсонов в маленьком квартале на краю города настолько тесная, что в нее незамеченной не влетела бы даже муха. Всего две комнаты. Стены, едва ли не картонные, пропускают любой шорох и скрип. - Где вы были ночью? - спрашивает Кейтлин, едва взглянув на молодых родителей. Супруги виновато прячут глаза в пол. - В гостинице, - сконфуженно бормочет отец. - Сами видите - хоромы у нас не большие... побыть вдвоем возможности особой нет... Отлучились только на ночь. Генри оставили вместе с бабушкой, а как вернулись с утра... Мать приглушенно всхлипывает, закрыв лицо руками. - Вы слышали, что-нибудь странное ночью? - орет Кейтлин в ухо скрипучей старушки, блаженно покачивающейся в кресле. - Ааа-ааай? - Вы слышали что-нибудь подозрительное в комнате Генри? - Чего-чего, милочка? - переспрашивает бабушка сиплым голоском. - Я спрашиваю... - По-моему, ответ очевиден, кексик, - сухо подытоживает Вай. Из примечательного в детской, помимо уже примелькавшихся неоновых пятен на стенах и мебели, Кейтлин обнаруживает бархатный мешочек сладостей на тумбочке. На пурпурном бархате светится золотом круглая эмблема с цилиндром и моноклем на невидимой голове, вокруг которых кольцом свернулась надпись: "Магазинчик Бесподобного Мистера Роджерса". Кейтлин долго осматривает мешочек, выкладывает в руку несколько разноцветных леденцов: каждый имеет такую причудливую форму, что с трудом поддается описанию, не говоря уже о пряном аромате, который ощущается даже сквозь обертку. - А ты все-таки сладкоежка, кексик, - мягко усмехается Вай. - Конфеты даже с места преступления тыришь. - Я не тырю, - обиженно хмурится Кейтлин. - И сладкого ем в половину не так много, как ты жалуешься. - Ну а что тогда? - Делиться выводами еще рано, но... похоже, мы все-таки обнаружили крошечную зацепку... - В конфетах? - В том числе. Подозреваю, что и в домах остальных пропавших, найдется нечто похожее...

Внимание ее резко отвлекает приглушенное дребезжание где-то за тумбочкой. Чуть сдвинув ее в сторону, Кейтлин наклоняется и берет с пола маленькую механическую бабочку. Насекомое все еще скрипит надломленными крылышками. *** - Миссис Мейсон, она принадлежала вашему сыну? Девушка, смаргивает сочащиеся слезы, недоуменно вглядывается в покалеченного металлического мотылька в ее пальцах и трясет головой. - Ни разу ее не видела, - хрипло отвечает она. - Хотя Генри всякое в дом притаскивал... Вай обреченно склоняет голову. - Тогда ответьте, пожалуйста, на последний вопрос: когда вы, или ваш сын, посещали магазин мистера Роджерса? Супруги оторопело переглядываются. - Это важно, мем? - Прошу вас, ответьте. - На тех выходных, - припоминает отец. - Генри тогда получил высший бал за контрольную, и я по этому поводу решил его побаловать. - Вспомните, пожалуйста, сэр, в какой именно день и, желательно - точное время. - Хмммм... а, как раз, в субботу - ровно неделю тому назад, мэм. Где-то к одиннадцати утра мы там были, а ушли... уф... уже к обеду... часа в два, стало быть... - Что с моим Генри!? - вырыкивает мать, прорывая блокаду слез в голосе. - Скажите же, черт возьми! Вы шарите здесь уже два часа, обвиняете нас в халатности, а сами только сыплете вопросами! Вы можете, наконец, хоть что-то сказать, или спрашивать - это все, на что вы способны? Вай порывается-было вступиться, но Мохан настойчиво вдавливает руку ей в плечо. - Угомонись, стажер - они только что сына лишились, - шикает он уголком рта. Кейтлин, собрав все спокойствие в теле, подступает на шаг к матери и укладывает руку ей на плечо тем же жестом, что и шериф в доме Бланки. - Никто не винит вас, миссис Мейсон, - мягко проговаривает она ей в глаза слово за словом. - Мы сделаем все, что в наших силах. Обещаю. Мы найдем вашего сына, чего бы нам это не стоило. Но нам нужна ваша помощь, чтобы знать, где искать... Молодое бледное личико перекашивает горе: подбородок судорожно подрагивает, сжимая рвущийся рев. Муж обнимает ее за плечи, гладит, успокаивает, но она ретиво сбрасывает его руки, и основа поднимает на Кейтлин красные молящие глаза. - Это та психопатка, мем? Джинкс, да? Та, что взорвала здание банка? Она забрала моего Генри, да? Она говорит едва слышно, но в кухне достаточно тихо, чтобы слова долетали до всех присутствующих. Мохан мрачно втягивает носом воздух. Два следователя и кинолог за его спиной начинают перешептываться. Вай болезненно жмурится. - Мы выясним это. И свяжемся с вами, как только хоть что-то станет известно. Даю вам слово, миссис Мейсон... - чуть слышно обещает Кейтлин. *** Вопль и стенания всполошенной матери вынуждают их покинуть дом, едва ли не бегом. Ее крики и монотонные утешения Мохана слышны даже из подъезда. Ничего неподозревающие прохожие оглядываются на окна с удивлением, но их интерес к отчаянным крикам тает также быстро, как и к чему-либо вообще в этом мире. Вай, шумно выдохнув, запрокидывает голову и растирает руками виски. - Вай? - Кексик, - выдыхает она, так порывисто, что оглушает себя саму, - я... я знаю, знаю(!) как это прозвучит от меня, знаю, что ты сейчас скажешь, знаю! Но... это не она. - Вай... - бережно одергивает Кейтлин. - Прошу, послушай! Я понимаю, как это выглядит, понимаю, что улики указывают на нее, понимаю, что от нее можно ждать все, что угодно, но... - Вай... - Да, она взорвала башню совета! Да, она украла хекс-самоцвет! Да, она разнесла гребаный зоопарк и здание банка! Да, она конченная психопатка, воровка и убийца! Но... похищение детей(!)? Какой в этом, нахер, смысл, кексик!? - Вай, - обрывает Кейтлин уже монолитным басом. - Успокойся, я верю, что это не Джинкс, - снова смягчает она голос, положа руку ей на плечо. Вай замолкает на полуслове и застывает в ступоре. - Правда? - недоверчиво выдавливает она, спустя минуту полной тишины. - Правда. - медленно кивает Кейтлин. - Я достаточно времени изучала ее почерк. Его бы я узнала с первого взгляда, можешь не сомневаться. - Но... улики... - Краску, конфетти и бабочек мог оставить кто-угодно. Определенное сходство, есть - это факт, но едва ли это доказывает ее причастность. Думаю, кто-то просто пытается сбить нас со следа. - Сразу не могла сказать? - ворчит Вай, вмиг насупившись. - Я едва не поседела! Кейтлин, невесомо улыбнувшись, качает головой. - Ты и сама неплохо догадалась. Задатки сыщика у тебя все же есть... Скрип двери их прерывает. Шериф вышагивает в подъезд со смурным, как никогда, видом и закуривает папиросу. - Ну. Что скажешь, Кирамман? - Это не Джинкс, сэр, - уверенно вступает Кейтлин. - Похититель пытается ей прикрыться. - Занятно, - буркает Мохан себе в усы. - И как же вы это определили? - Графитти на стенах отличаются от тех, что она оставляла ранее, сэр. Джинкс всегда оставляет надписи или рисунки, а это всего лишь пятна. Подозреваю, что если сдать краску на экспертизу, то и состав будет другой. - Это ничего не докажет, - пропевает Мохан поучительным тоном. - У нее нет никакого разумного мотива, сэр. - А устраивать родео на носороге у нее был разумный мотив? - иронично вздергивает он бровь. - В том-то и дело, что... Вам не кажется, что похитить шестерых детей - поступок слишком... логичный, сэр? Тут нужен холодный расчет... - Не спорю, - чавкает он в папиросу, - Однако опять же - это все лишь болтовня и догадки. - А как она по-вашему могла в одиночку обскакать шесть разных концов города с детьми на плечах? - требовательно подает голос Вай. - Ты сама только что ответила на свой вопрос. Сообщники! - Какие, нахрен, сообщники! У нее есть только враги! - Следи за тоном, стажер. А то могу и дежурство впахать, - сдвигает старик дремучие брови.

- Я его сейчас убью!

- Спокойнее, он знает о чем говорит.

- Вы сами-то верите, сэр, что это была она? - Я верю фактам, Кирамман, - флегматично заявляет шериф. - А факты таковы: шестеро детей украдены из собственных спален за одну ночь, а в их комнатах, на всех стенах, на полу и мебели, по удивительному(!) совпадению обнаруживается краска и те же хреновы конфетти, что были в здании взорванного банка и на шкуре носорога. И этих же убеждений будет придерживаться следственный комитет. Дело уже заведено, и над ним уже вечером будет работать полсотни наших следователей. - Но это ошибка, сэр! - Так докажи, - понижает он голос, откидывает папиросу, и подходит вплотную. - Пока у вас нет доказательств, Кирамман, вся ваша болтовня - пустой звук, детский лепет. И, увы, даже мой голос в этой ситуации ровно ни черта не значит. Поэтому, вы и здесь... - Сэр? - Кейтлин сама понижает голос почти до шепота и подается вперед. - Вы двое пока все еще ведете дело Джинкс. Вы можете опровергнуть ее вину, поймав ее... или настоящего вора. И я бы настоятельно советовал вам не гоняться за химерами... Считайте это моей личной просьбой. Шестеро детей украдены, Кирамман, - повторяет он, склонившись так близко, что запах табака едва не проникает Кейтлин в самую голову. - Шестеро мальчиков, одного возраста, одного телосложения с первой группой здоровья... И среди них Рауль, которого весь наш отдел с пеленок качал на коленях... Ты понимаешь о чем я, Кирамман? Кейтлин молчит, неотрывно глядя в его морщинистые горящие глаза. Отвечает лишь коротким уверенным кивком. - Найдешь убийцу - я лично вручу тебе херов орден, - буркает Мохан и вновь выпрямляется, вытягивает из кармана портсигар, выуживает папиросу и снова закуривает в сгустившемся молчании. - Бедная Бланка... - тихо роняет он себе в усы. *** Картина в каждом доме повторяется почти с точностью до мелочей: пустые детские кроватки, распахнутые окна и трясущиеся от страха родители. Ряды любопытных находок пополняются еще двумя нелепыми игрушками, очередным бархатным мешочком с пустыми обертками от конфет и застрявшей в щели оконной рамы механической бабочкой - уже третьей по счету. *** Солнце кренится к горизонту, пока они бредут домой через центральный парк. Полусонные ивовые аллеи с прозрачными прудиками по бокам, где плещутся выводки растрепанных утят, немного развеивают тревогу. Беззаботные зеваки наслаждаются долгожданными выходными: мамаши мирно кудахчут на детских площадках под ритмичные уговоры детей купить им мороженое, влюбленные парочки воркуют на скамейках в тени, одинокие старички тихо семенят с собачонками на поводке, и никто, абсолютно никто не имеет ни малейшего представления, отчего два миротворца такие хмурые в этот день. - И как мы поступим, кексик? - Шериф уже сказал: у нас есть два варианта, - вздыхает Кейтлин. - Продолжить "погоню за химерами", как раньше, или попробовать разыскать настоящего похитителя, пока остальные сыщики бегут по ложному следу. И шериф недвусмысленно дал понять, что второй вариант куда предпочтительнее. Скажу откровенно... мне тоже. Боюсь, нам придется слегка повременить с твоей сестрой. Ты за? - Всеми руками, - улыбается Вай. - Я и не сомневалась, - усмехается Кейтлин. - А что с Джейсом и Медародой? Думаешь, они одобрят? - Джейс - почти однозначно. А вот от Медарды, боюсь, толику правды придется умолчать. - То есть? - Следственный комитет, пресса, да и в общем-то весь город уже завтра будет говорить, что Джинкс виновна во всем... Пусть для Медарды так оно и будет. Пусть думает, что мы все еще гонимся за ней, а о наших "догадках" ей знать не обязательно... - Хитрая же ты лиса, - протягивает Вай, игриво пихнув ее бедром, - Мне уже начинать тебя бояться? - Давно пора бы, - подтрунивает Кейтлин, пихая ее в ответ. - Итак, с чего начнем? - Как всегда - с теории. Что ж, будущий офицер Вайолет, - включает она свой излюбленный менторский тон; у Вай от него из раза в раз сводит челюсть, - пора поработать над твоими дедуктивными навыками. Давай, вспоминай все прочитанные бульварные детективы и постарайся сформулировать свою версию событий. - Мою? - искренне удивляется Вай. - Твою. Хочу ее услышать. - Надо подумать... - Хорошее начало, - кивает Кейтлин. Вай действительно задумывается всерьез и надолго. Так надолго, что Кейтлин едва не начинает зевать. - Дам тебе небольшую подсказку. Какой может быть мотив у похитителя? - Хмммммм... Мммм.... Выкуп? Шантаж? - Уместная гипотеза. Но... несколько весомых факторов говорят не в ее пользу... - Каких-таких факторов? - Что нам известно о детях? - вопросом на вопрос отвечает Кейтлин. - Они... все похищены в одну ночь... все шестеро - спящими... - Не в том направлении думаешь. Что нам известно о самих(!) детях? - Они из обеспеченных семей... - Забудь пока о шантаже и выкупе. К тому же у всех семей довольно разный уровень дохода, учитывай и это. Что еще? Что общего абсолютно у всех похищенных? - Они... все мальчики... - Так... - Им всем по восемь-девять лет. - Верно... - Хмм... Они знают друг-друга? - Только двое. Да и те виделись лишь раз. Еще варианты? - Они учились в одной школе? - Мимо. - У них... были общие увлечения? - Нет. - У их родителей общие дела? - Оставь в покое родителей. Мы говорим конкретно о детях. - Сдаюсь. Намекни, кексик. - Ладно. Подумай, Вай, какой резон был красть детей именно в Пилтовере? Не в Зауне, где бесхозных детей - десятки на каждом шагу, а именно здесь... - Ты же сама сказала забыть про выкуп и шантаж! - Правильно, забудь! - напирает Кейтлин. - И вспомни, лучше, то что сказал нам с тобой Мохан тогда, на выходе...? Вай приходится всерьез зарыться в память. - У всех шестерых первая группа здоровья? - наконец соображает она. - Именно, - одухотворенно кивает Кейтлин. - Уверенна, если поднять их медкарты, то выяснится, что у них за всю жизнь даже ни одной травмы не было. - И что с того? - разводит руками Вай. - Сложи два плюс два, Вай. Зачем кому-то потребовалось шестеро полностью здоровых(!) детей одного возраста? Вай снова задумывается и вмиг мрачнеет, как туча, и опускает голову. - Продажа органов, - угрюмо заключает она. Кейтлин кивает с протяжным вздохом. - И ты это знала? С самого начала? И никому не сказала! - Все уже знают, Вай, - холодно выцеживает Кейтлин. - Но они убеждены, что во всем виновна твоя сестра, и пока мы не докажем обратное, они так и будут гоняться за ней. - Но они ошибаются! - Это лишь наши догадки, Вай, и в этом Мохан прав. - Джейс и Медарда могут помочь... - Едва ли. Им потребуется помощь совета, чтобы переубедить весь следственный комитет, и эта тонна бюрократии отнимет, как минимум, дней десять. Лично я предпочту потратить время с пользой... - Так какого хера мы бездействуем? - рычит Вай. - Шестерых детей могут потрошить прямо сейчас, пока мы болтаем! Они могут быть все еще живы! - Что ты предлагаешь? - спрашивает Кейтлин громовым тоном. - Ты знаешь, где они находятся? Или предлагаешь собрать армию миротворцев, которые нам не верят, и штурмовать каждый подвал в Пилтовере и Зауне? Что? Что ты предлагаешь? Да будь нас хоть сотня, Вай, потребуется минимум два дня, только, чтобы собрать все улики воедино, провести экспертизы и выработать план действий. Сами поиски могут длиться месяцы или даже годы! Пойми, наконец, мы физически не успеем, даже, если бросим на них все силы, что есть в Пилтовере! Она прерывается, набирая новую порцию воздуха. Вай смотрит на нее волчьим взглядом исподлобья. Столько презрения Кейтлин не видела в ее глазах даже в их первую встречу. - У нас нет шансов Вай, - произносит она уже спокойнее, но все еще с льдистым звоном в голосе, - Пойми же, наконец... мы не ищем живых. Мы ищем убийцу. Живодера, который разгуливает, где-то там, зная, что положил под нож шестерых детей... Возможно больше. Возможно, он не остановится, пока мы его не разыщем. В этом наша с тобой задача, Вай. Вай уводит взгляд, порывисто втягивая носом воздух, но отвращения в потускневших стальных глазах уже нет. Скорее - скорбь.

- Они обречены, да? - тихо спрашивают они в полуоборот.

Кейтлин печально моргает.

- И Рауль... тоже?

- Все.

- Почему ты не сказала родителям? - Что сказать, Вай? Что в тот самый момент, пока мы их опрашивали, их сыновей, скорее всего, уже резали на куски и раскладывали в контейнеры? Хочешь, чтобы они рехнулись от горя? - Они же надеются... - Пусть надеются, - твердит Кейтлин с холодной уверенностью. - Нам нужна их помощь, Вай. Нужна информация. Если они узнают, что их дети уже мертвы, то откажутся сотрудничать и, вероятнее всего, устроят нам разнос с судебными исками и разбирательствами, и это отнимет у нас еще вагон времени, которое мы можем бросить на поимку убийцы. Но пока они надеются, мы можем работать. - По-твоему, это правильно? - угрюмо оборачивается Вай. - Нет, Вай. Неправильно. Все это ни хера(!) не правильно! Но такова наша реальность, Вай, тебе ли не знать об этом. Преступники и жертвы есть, были и всегда будут. Мы нужны лишь затем, чтобы сохранять баланс. Это - наша работа, Вай. Вай снова вздыхает; теперь уже - со смирением. Противиться очевидному не хватит запала даже у нее. Какое-то время они бредут бок о бок в полной тишине. Обе хотели бы наслаждаться безмятежным ветерком и ласковыми предзакатными отсветами солнца, но рой тяжелых мыслей с внезапно упавшим на плечи грузом ответственности, упрямо пригвождает их взгляды к земле. - Ты готова? - спрашивает наконец Кейтлин, теперь смягчив голос до привычного. - Найдем выродка, - уверенно кивает Вай. - Кем бы он не был, - добавляет она уже тише. - Так... с чего начнем, кексик? - Прежде всего - с большущей кружки кофе, - протягивает Кейтлин с унылой улыбкой. - Спать нам придется очень не скоро. - Хороший план, - улыбается Вай. - А что потом? - Расскажем все Шейн и Бэну - они должны нам поверить - помогут нам прочесать архивы и проработать версию. Ночь будет долгой...