Fyodor's Brilliant Plan

      Неумолимо и строго несла люксовая черная колесница от демона, по ровным японским дорогам. За окном миля за милей проносились аляпистые пейзажи. Горело лето на дворе, как и на ярком небосводе. Вечера были теплые, будоражащие кровь и все внутренние чувства. В воздухе сладко пахло цветочным нектаром и розами. В Японии всегда лето удивительное время, ведь вместо клубники на полях расцветают тысячи солнц-подсолнухов, гортензия, ипомея, гардения, со своим сладким и тяжёлым ароматом, гибискус. Да, именно в такой приятный и солнечный день, в самых лучших мечтах должна была произойти его свадьба. Но почему во вторник?       Дазай переводит взгляд на немого водителя, а затем на Ацуши, который расположился на соседнем от водителя сиденье. Действительно, почему именно вторник, когда свадьбы принято проводить в выходные дни? Это же самый удобный и самый классический вариант. Все гости спокойно собираются в субботу и на веселе могут напиться до беспамятства, ведь дальше их ожидает выходной. А тут...Рабочая неделя, так и в самом разгаре.       И вот Aurus заворачивает по дороге, открывая вид на именитое вековое поместье, увенчанное мраморными ангелами и репродукцией Венеры Милосской*, с упругой белокаменной грудью и обнаженным женским силуэтом, под которой на земле расположился изысканный ухоженный фруктовый и зимние сады. « Вау, — про себя подмечает Осаму. Искусство не может быть пошлым, оно великолепно во все эпохи. — Значит свадьба проходит в старинном поместье?»       Перед замком раскинулся поражающий своими размерами свадебный шатер. Такие могут встречаться только в сказках. Через лёгкую и прозрачную ткань проникало закатное солнце и искрилось на старинном столовом серебре. Столы, накрытые скатертями нежнейшего кремового цвета, были расположены в виде буквы П. Изящный фарфор на заказ был расписан позолотой в виде имен новобрачных. Количество столовых приборов сбивало с толку даже лучших знатоков этикета. Всё было начищено до блеска и сияло ярче бриллиантов. « Это реально можно подготовить за один день?»       А вот и первое подозрение в сторону Достоевского. Демон готовился и точно не одни сутки. Среди роскоши столовых приборов на столе были расставлены цветочные икебаны. Клематис, с цветочным значением «духовная красота» и «стратегия», фудзи или же глициния «добро пожаловать», «нежность», «никогда не отпускай», «опьянён любовью». « Мило.»       Каждое колечко для салфеток было выполнено из белого кварца с серебряной гравировкой имени гостя и новобрачных, как памятный подарок об этом дне. Оркестр расположился за пределами шатра, наполняя пространство звуками нежной музыки. К музыке Достоевский подошёл особенно грамотно. Она ласкала его слух и должна была быть идеальной. Исполнителями нежнейших музыкальных звуков оказались представители и артисты от Симфонического оркестра Мариинского театра.       Машина выехала на специальную дорожку из гравия, припарковаясь поодаль от всего свадебного пышества. Как и ожидалось, сервис был продуман до мелочей, ведь только по въезде на парковку, к машине подошёл ещё один человек, чем-то напоминавший немого водителя, который своим тяжёлым молчанием довел Ацуши до нервного тика. Своеобразный лакей открывает дверь перед детективом, помогая Осаму выбраться из машины.       — Смею заметить, ты являешь собой подлинную усладу глаз, — совсем рядом звучит не успевший забыться с пятницы голос. Фёдор. — Как прошла поездка?       — Ох, опять ты мне льстишь, себе в же угоду, – слишком ласково пожурил Достоевского Дазай, рассматривая своего новоявленного жениха и будущего мужа. — Замечательно, если я все же прибыл на место.       Фёдор легко улыбается. Тонкие обескровленные губы приподнимаются, да и сам демон выглядит так, словно Дазай сейчас крайне удачно пошутил. И конечно же, Достоевский, одетый в черный элегантный костюм и белую рубашку, лично встречал Осаму. Этот непроглядно-чёрный классический костюм, выгодно подчёркивающий необычный глубокий цвет его аметистовых глаз, белоснежная рубашка, гармонирующая с его фарфоровой кожей. Образ продуман идеально, роскошно. Статно. Фёдор больше похож на императора, нежели чем на среднестатистического жениха.       — Чёрный тебе к лицу, Фёдор. Выглядишь ангелом, но только падшим.       По его мнению, мужчины любят комплименты ничуть не меньше женщин. Почему бы не доставить маленькую радость при случае? Дазай был уверен, что не оставить без комплимента своего будущего мужа, было идеей не самой плохой.       — Белый тоже прекрасно вошёл в гармонию с тобой.       Ацуши, случайно оказавшийся рядом, лишь просто таращил глаза и не знал, куда себя деть. Со стороны разговор Дазая и Фёдора похож на нежное курлыканье влюблённых. Да и оба гения точно были уверены в том, что сейчас флиртуют друг с другом. Просто флирт у них имеет особую, свою грань, которую различить могут только они. А для всех остальных они случайная, слишком удачно созданная на небесах пара, удачная партия и не более. Ведь именно такое мнение могло сложиться у случайного наблюдателя, если бы он подслушал разговоры Дазая и Фёдора в этот момент.       — И как же так удачно всё сложилось, что даже размер костюма совпал один в один? — Дазай чуть щурится, улыбаясь так же, как и Фёдор. Непринужденно и мягко. — Я не один, — детектив кивает в сторону Ацуши, который вздрогнул от того, что теперь он стал предметом всеобщего внимания. — Ничего же, что я взял с собой Ацуши?~       Достоевский несколько коротких мгновений молчит, осматривая представленного друга и коллегу Дазая. В застенчивом и скромном парне Фёдор не видит угрозы, он скорее упивается тем, как напрягся Накаджима. Инстинкты тигра давили ему на мозги - бежать, бежать! Человек перед тобой скрытая и непредвиденная угроза. Но мальчик-тигр дружелюбно, хоть и неловко улыбается.       — Здравствуйте, — с почтением начал парень. Если уж и Дазай не знает точный возраст своего избранника, то Накаджиме этого и знать не дано. — Простите...За такой внезапный визит.       — Это не доставило мне хлопот, Ацуши, — ровным и спокойным голосом отвечает Достоевский. — И это никакой не внезапный визит. Для тебя было приглашение, как и для всех членов Детективного Агентства. Прошу, не будем стоять на парковке, здесь есть места более приятные и интересные.       Дазай приподнимает брови, в немом вопросе обращаясь к Достоевскому.       — Дазай, милый, неужели ты хотел скрыть факт своей свадьбы от всех своих коллег?       — Ни в коем случае ~ — приторно отвечает детектив, беря Фёдора под руку, вызывая этим у Ацуши очередное остолбенение. — Лишь приятно удивлён тем, как ты внимательно и чутко отнёсся ко всей этой ситуации.

***

      Ведомый под руку с демоном, Дазай в полном объёме рассматривает всю площадку для проведения собственной свадьбы. Казалось, что размахи Букингемских британских пышных свадеб, были лишь пылинками, по сравнению с тем, что предоставил в этот день Фёдор. Никакой бутафории, всё настоящее. Дорогущий ликёр и вина, только живые, самые свежие цветы, высокая всевозможная кухня, столы пестрили разнообразием еды, канделябры из чистого золота и серебра, для десятка тысяч свечей, что были расставлены не только на столах, но и висели под куполом шатра, чем-то напоминая звёзды. А также различные мелочи, в виде отделки каждого стула и маленьких сувениров для гостей.       Когда Дазай и Фёдор оказались во главе стола, Осаму, взглянув направо, был изумлён до такой степени, что остолбенел. Там сидел празднично выряженный Огай Мори, процеживая вино, общаясь на какие-то высокие темы с Озаки Коё. Достоевский проследил за его взглядом и ответил на незаданный вопрос:       — Это я их пригласил.       — Зачем? — вышел из оцепенения детектив, предчувствуя что-то крайне неприятное.       — Я подумал, тебе понадобится поддержка.       — От Портовой Мафии? — Дазай ощутил как плавно и как хорошо он вляпался. По самое горло, если конечно его не накрыло с головой. — Кого именно ты пригласил?       — Мне бы, например, хотелось, чтобы в такую минуту со мной были мои друзья, — Фёдор делает правдоподобно-удивлённое лицо, будто бы и не догадывался о том, что именно такую реакцию он и получит. — Как можно обделить в приглашении хоть кого-либо? Свадьба это такое чудесное событие. Я сделал всё возможное , чтобы на нашу свадьбу пришло как можно больше людей. Я пригласил всех, Дазай. Ты же любишь быть главным героем всех постановок?~       — В какую минуту? — для осознания всего сказанного от Достоевского, Осаму требуется немного времени. « Чёрт бы тебя побрал, анемичный демон. Неужели так приятно выставлять меня круглым дураком на своем благородном фоне!»       — В тяжелую, Дазай!       — Любовь слепа, но брак восстанавливает зрение, — Дазай играючи убирает свою руку из под локтя Достоевского. — Уверен в том, что я не изведу тебя в первые же три дня?       — Уверен, можешь не питать надежд.       — Жаль~ Энтузиазма это у меня не поубавит, пробовать же мне не запрещено?       — Да делай то, что душе твоей будет угодно, милый Осаму, — рука Достоевского оказывается возле лица детектива и заправляет за ухо непослушную прядь. Фёдор наклоняется ближе. — Ведь в конечном итоге ты все равно окажешься там, где хочу тебя видеть именно я.       — Какое интересное условие и очень непростые запросы. Звучит паршиво, но меня это и устраивает~       — А ты так сразу и сдаешься мой-почти-супруг?       — А у меня другие планы на этот брак, — глаза детектива засветились недоброй усмешкой. Дазай лишь отчасти похож на того, про кого можно слагать легенды о том, что "Харизматичный муж Фёдора обманул его и вышел за него только ради выгоды." Найти компромат это конечно задача первостепенная, но это не цель всей жизни шатена. — Увлечь, удивить, очаровать и пленить тебя~       — Наполеоновские замашки, не считаешь это взаимным? — Достоевский прикрывает глаза, а затем разворачивается в сторону собирающихся гостей. Оглядывает разношёрстную толпу чуть свысока, но меняется в лице, замечая знакомый силуэт. — Развейся немного, выпей. Пообщайся с коллегами. Гости ещё только собираются. Как только торжество начнется, я найду тебя.       Фёдор обвел Дазая многозначительным взглядом, будто прощаясь навеки и коротко кому-то кивнув, растворился в толпе, оставляя Осаму одного. В руке, как по заказу, появляется бокал красного вина. Стоять на месте детектив заскучал, так что он двинулся на обход свадебной площадки, с интересом вновь и вновь рассматривая свадебное убранство. С вином ожидание скрасилось, Дазай даже улыбнулся, пригубив бокал вина и изящным жестом возвращая свои волосы в их привычное положение . Алкоголь давал возможность привести в порядок мысли, так и доставлял удовольствие.       — Мы не друзья, даже не приятели, но не кажется ли тебе некрасивым не присылать мне приглашение? А, Дазай?       Конечно. Вот он. Огая и Озаки за свадебным столом Дазаю было мало. Внутреннее чутье уже давно вело отсчёт до этой встречи. Лаконичен, как с обложек PlayBoy, а все из-за этих ужасно невыносимых, огненно-рыжих волос, что притягивали к себе взгляд. Эти чистые, блестящие лакированные черные туфли, тёмно-синий костюм, точно сшитый по заказу, ведь простая ткань не смогла бы так точно передать еле уловимый оттенок его голубых глаз. В руке бокал красного вина, отпито лишь пара-тройка глотков. Однако, по блестящему, слегка задорному взгляду, для Осаму не составило труда убедиться в том, что это не первый бокал в руках Накахары.       — В чём проблема? Как видишь, даже без личного приглашения от меня, ты всё равно здесь.       — Верно, как же я мог пропустить такое событие~? — Чуя солнечно, но фальшиво улыбается. Бокал с недопитым вином был возвращен на поднос. Осаму тоже не остаётся в стороне и ставит свой бокал туда же. — Первый дамский угодник Йокогамы выходит замуж! Я было и не поверил, пока сам не увидел.       С тем же выражением лица, Чуя оглядывает Дазая. Отчего-то совсем весело хмыкает, глядя прямо в карие глаза.       — Да только радости не вижу. Что это, Дазай? Где твоя улыбка до ушей и этот надменный взгляд~?       — Скучаешь по моей улыбке? И давно ты так? — специально очень ванильно произносит Осаму, улыбаясь так, как и просили. У него сегодня всё по заказу. И улыбка, и жених. — Теперь я похож на того, кого ты ожидал здесь увидеть?       — Ненатурально. Много фальши и лицемерия. И как ты представляешь себе жизнь с ним? — спросил Чуя, глядя на спектакль именуемый "свадьба", устроенный Фёдором.       — Я и не представляю, — пожал плечами Дазай, смотря в сторону белого шатра.       — Я этот фарс не считаю свадьбой, а значит, и поздравлять тебя не с чем.       — У тебя такое недовольное выражение лица, что боюсь, даже свадебный торт прокиснет. С учетом того, что ты втянул меня во всё это, сделай хотя бы вид, что желаешь мне любви и счастья.       Дазай не может не съязвить. Это выше всех его сил. Для полной эйфории от этого дня ему так не хватало скисшего свадебного торта. Сейчас его привычная и гаденькая улыбочка слишком отвратительно смотрится на Накахаре. Невыносимо отвратительно.       — Я втянул? — голубые глаза расширяются, а брови в неверии поднимаются по гладкому лбу.       — Оговорился. Забудь.       — Что за хуйня? — шипит сквозь зубы Накахара, резко притягивая детектива за воротник. — Что ты устроил?       — Успокойся, ты испортишь мой свадебный костюм, — Дазай не отстраняется, но говорит так спокойно, словно гадюка, что вот-вот набросится и вопьётся ядовитыми клыками в плоть, убивая мгновенно и на месте. — И это не я устроил. Разве незаметно? Моей руки к организации свадьбы приложено не было.       — Ты и оговорился? Не смеши меня, Осаму! Я не просил и ни за что бы не подумал о том, чтобы ты участвовал в такого рода дерьмовой сценке.       — А может я люблю Фёдора?~ Разве чувствам место на сцене? Люблю нежно и чисто, горячо и страстно, готов лелеять его и обожать? Может это никакая не сценка, а настоящее озарение всей моей жизни?~       — Ты... — Дазай замечает, с какой яростью задышал Накахара, как налились его глаза и как сильно впились его пальцы в ворот белой рубашки. Издёвка не прошла мимо. Ещё капля и шатен точно получит по лицу. Но вместо этого он слышит тяжёлый вздох и хватка его собеседника становится слабее, пока Накахара и вовсе его не отпускает. — Ты настоящий кретин и знать ничего не знаешь про любовь, ведь ты и не любил никогда!       — А ты-то знаешь?       Но играть в перекрестный допрос Чуя не намерен. Грубо выпустив шатена, он залезает в карман своего пиджака и достает белоснежный конверт, однозначно полный крупными купюрами. Подарок на свадьбу? Значит ли это, что мафиози готовился к торжеству? Чуя никогда не мелочился. С нескрываемой ненавистью Накахара почти швыряет свой "скромный" презент в лицо детектива.       — Знаю, — с нотками злобы произносит Чуя, доставая портсигар и зажигалку. — Тогда желаю тебе счастья и долгих лет, с твоим озарением всей жизни. Не пожалей только о своем выборе, Дерьмодазай.       — Не пожалею.       Отвечает детектив вслед отдаляющейся фигуре, которая уже затянувшись сигаретой быстро и плавно отдалялась. Нельзя сожалеть над тем, что не в силах был изменить. И нельзя никому говорить о том, что выбора "Быть или не быть", "Согласен или не согласен" не было. Единственный ответ, доступный для шатена - это да. Да в любом из его проявлений. Ведь это одно из основных правил его новой игры.       Считать деньги в конверте было бы бессмысленно, но меркантильный интерес подтолкнул немедленно утолить свой позыв. Так и не отсчитав купюры, Дазай обращает внимание на небольшое послание, что скромно разместилось на матовой белой поверхности большими черными буквами :

«Дурак»

« Хах...Все возможно, возможно, — Дазай улыбается, закрывая конверт. Написано послание было точно от всей души. — Я дурак.»