Близко к сердцу

      - Совершенство, - Нэш замер всего на мгновение, оторвав губы от гладкой кожи на шее Афины. За этот короткий промежуток времени он успел окинуть ее беглым взглядом. Вот она, женщина о которой он не мог даже мечтать, лежит перед ним на беспорядочно расправленной постели, в одних только брюках и лифчике. Ее туфли на высоких каблуках были брошены еще в прихожей, как только пара вернулась с очередной вечеринки с 118, а блузка давно валялась где-то на полу спальни, вместо с мужской рубашкой.       Афина стонет от разочарования, больше не чувствуя мужских губ на тонкой коже шеи и ключицах. Бобби остановился, слишком надолго задержав на ней свой взгляд. И женщине приходится действовать.       - Что не так? – почти задыхаясь от желания, спрашивает Афина. Она сильнее обычного сжимает ладонь на затылке мужчины, немного потянув его за волосы, пытается вернуть прикосновение кожи к коже. Но Бобби приподнимается на вытянутых руках, коршуном нависая над супругой. Он снова оглядывает ее всю целиком, и, наконец, замечает в ее глазах тяжелое переживание.       - О чем ты думаешь? – интересуется Нэш, облизывая пересохшие губы. Ему совершенно не хочется останавливаться, но он слишком сильно беспокоиться о том, что так сильно тревожит его жену. – Я сделал или сказал что-то не то?       - Ты остановился, - шипит Афина и пытается снова дотянуться до лица пожарного. Она обхватывает его ладонями и тянет на себя, но Бобби ловко уворачивается от ее рук и снова смотрит в глаза.       - Нет, - не верит капитан. – Это что-то другое. Ты будто не здесь. Фина, все в порядке, если сегодня это слишком…       - Нет, - Сержанту все-таки удается обхватить его хотя бы за шею и притянуть к себе. Она целует его, пытаясь выбить все мысли из его головы, заставить забыть о том, что он увидел в ее глазах. Афина и сама безумно хотела забыть о своих переживаниях, раствориться в теплых, крепких объятиях мужчины, потеряться в удовольствии, которое может доставить только он и никто другой.       Нэш оставляет для опоры только одну руку, до сих пор стоя в планке, а второй нежно касается щеки жены. Он не прерывает поцелуй, на несколько секунд, погружаясь в процесс с головой, дает ей чувство спокойствия и защищенности, в которых, как ему казалось, его супруга сейчас нуждалась больше всего. Но дело было далеко не только в этом. Афина жмуриться сильнее обычного и напрягает плечи. Ей никак не удается избавиться от назойливых мыслей, что не остается без внимания капитана.       - Детка, что это? – Бобби разрывает поцелуй, но не дает женщине отстраниться. Они так и лежат, уперевшись лбами друг в друга. Глаза сержанта все еще напряженно закрыты. – Расскажи мне, что тебя беспокоит?       - Ерунда, - снова врет Афина. Она надеется, что ей удастся уйти от этого разговора. Бобби непреклонен. Он окончательно отстраняется и садиться на кровати.       - Я дам тебе все, что угодно, - обещает Нэш. – Даже жизнь свою, клянусь, все, что угодно! Только скажи мне, что происходит? О чем ты думаешь?       - Это глупо, - предупреждает Афина. Она заправляет упавшую на лицо прядь и тоже садиться. Бобби не сдастся просто так, пока окончательно не разберется в том, что происходит с его женой.       - Это не глупо. Это важно, для нас обоих.       Бобби замолкает, ожидает, когда Афина скажет хоть что-то, но женщина молчит, сжимая в руках попавшийся край одеяла, опустила голову так низко, что ему никак не удается взглянуть в ее глаза.       - Эй, - Нэш осторожно касается ее подбородка, поднимая голову. – Я здесь для тебя, чтобы помочь справиться с чем угодно. Тебе нужно только сказать. Что я могу сделать?       - Нет, - покачала головой Афина. – Все в порядке, правда. Я просто переживаю…       - О чем? Или о ком?       - О нас, - наконец, призналась сержант. – Вся эта история с покушением на тебя, с потерей памяти и больницей… Это тяжело!       - Все закончилось, - заверил капитан. – Видишь? Мы дома. Полиция поймала стрелка. Я вспомнил все.       - Не все, - напомнила Афина. Она полностью развернулась к супругу и теперь сидела прямо напротив него, подогнув по себя колени. – Твоя память до сих пор не вернулась полностью, ты помнишь не все события. Да, конечно, ты вспомнил меня, команду, вспомнил покушение, спор и кучу всего, но далеко не всю свою жизнь здесь.       - Это важно? – не понял Нэш. – Какая разница помню ли я какие-то мелочи? Да, прости, я не помню, в какие рестораны тебя водил, сколько раз мы катались на катере или…       - Мы не катались на катере, - перебила мужа Афина. – Я боюсь воды.       - Прости, этого я тоже не помню. Но, по-моему, это повод создать новые воспоминания, а не переживать о том, что я пока еще, заметь, пока еще, не вспомнил! Разве нет?       - А если бы это были не мелочи? – настаивала женщина.       - О чем ты? – Бобби окончательно запутался. Всего несколько дней назад Афина успокоила его, заявив, что ей совершенно без разницы помнит ли он все мелочи их совместной жизни, что он помнит, где что лежит в доме, а теперь сама погрузилась в эти же переживания.       - Если бы ты так и не вспомнил что-то более важное, - пояснила Афина, но Бобби продолжал молчать. – Что если…если бы ты не вспомнил меня?       - Вот в чем дело, - улыбнулся пожарный. – Афина, ты вся моя жизнь! Я не мог не вспомнить тебя!       - Бобби, ты не можешь отрицать, что мог не вспомнить меня! – возразила сержант. – Черт возьми, тебе выстрелили в голову. Ты мог умереть прямо там на парковке, мог не очнуться, мог остаться прикованным к инвалидному креслу или к койке…и самое худшее, мог не вспомнить…       Нэш продолжал сидеть с улыбкой. Нет, его совсем не смешила сложившаяся ситуация или реакция жены. Все было гораздо больше. Он знал кое-что, о чем так и не отважился рассказать ей, кое-что, что могло бы успокоить ее сейчас. Но капитан не успел произнести ни слова, прежде чем женщина продолжила.       - Я не понимаю, почему ты улыбаешься, - возмутилась Афина, поднявшись на ноги. – Ты хоть представляешь, что я чувствовала, когда ты очнулся, но не узнал меня? Только подумай, что мне пришлось бы пережить, если бы так ничего и не вспомнил! Что б тогда? Смогли бы мы начать все сначала, захотел бы ты этого? Или ушел? Я не смогла бы просто взять и отпустить тебя, жить дальше, зная, что ты больше меня не помнишь, не любишь. Что ты где-то там, далеко, а не здесь со мной…       - Фина…       - Если бы ты просто ушел, не желая возвращаться к прошлому, закрыв за собой дверь, а я бы осталась здесь с ворохом теплых воспоминаний, наполненных нами, нашей любовью… - продолжала Афина. – Я с ума бы сошла без тебя! А ты сидишь и улыбаешься! Нэш, какого черта?! Каждый раз стоит мне закрыть глаза, меня целиком съедает страх, что однажды утром ты проснешься и не будешь меня помнить, что все, что сейчас происходит это только сон, а на самом деле ты все еще в той чертовой палате не помнишь меня! Каждый раз, когда ты целуешь меня, мне не хочется тебя отпускать, потому что я боюсь, что это прощальный поцелуй и как только я отпущу тебя, ты уйдешь и закроешь за собой дверь! Вот чего я действительно боюсь…потерять тебя! Я боюсь взглянуть тебе в глаза, но не увидеть в них отражение нашей любви…боюсь, что она просто потеряется в потерянной памяти!       - Ты не помнишь? – неожиданно спросил Бобби, поймав ладонь супруги в свои. – Ты не помнишь вечер, когда мы вернулись домой? Мы сидели на диване в зале, пили горячий кофе, пытаясь согреться…       - Я спросила разрешения обнять тебя, а ты попросил не спрашивать, а просто делать, - подхватила Афина. Теперь улыбалась и она. – А потом ты смахнул ресничку с моего лица и угадал с желанием. Я так хотела тебя поцеловать.       - Я ничего не угадывал, - признался Бобби. – Поцеловать тебя было мои желанием в ту минуту, которое случайно совпало с твоим.       - Ты серьезно?       - Абсолютно, - Бобби притянул к себе Афину, заставляя ее сесть обратно на постель. – А потом ты попросила меня полюбить тебя снова, но еще не знала, что я влюбился в тебя с первого взгляда. С той самой секунды, когда ты в слезах стояла у моей койки, пока я пытался сообразить, что я помнил. С того самого момента, когда ты ворвалась в палату не смотря на запреты врача, чтобы успокоить меня. Когда ты обняла меня там, на полу палаты, я понял, что уже не смогу жить без тебя! Я влюбился, окончательно, бесповоротно, без памяти! На всю жизнь! И мне было не важно, помнил я тебя или нет, я готов был узнать тебя снова. Афина, мне и в голову не приходило уходить от тебя. Ты и только ты была со мной рядом все это время! Ты не спала вместе со мной, сидела у больничной постели. В конце концов, ты вытащила меня живым с той парковки! Ты не просто моя жена, Афина, ты мой кислород! Я бы сдох прямо на парковке церкви, если бы тебя не было рядом. И мне не важно, все ли я помню. Я готов заполнить пробелы чем-то новым. И я запомню каждую секунду проведенную с тобой. Ну, и, что ты боишься воды, я запомню. Никаких прогулок на катере, круизов и чего-то в этом роде.       - Бобби…       - Я люблю тебя! Я все сильнее влюбляюсь в тебя каждый день, открывая глаза, видя тебя рядом, обнимая и целуя! Иди сюда!       Нэш притянул жену к себе, заключая ее в крепкие и теплые объятия, в которых Афина моментально растаяла. Она прижималась спиной к его груди, чувствуя горячие дыхание на шее. Еще мгновение и кожи снова коснулись губы.       - Я люблю тебя, Бобби! – прошептала Афина. – Только пожалуйста, не отпускай меня.       - Ни за что!