Близко к сердцу

      - Сынок просыпайся!       Мужской голос с трудом пробивается сквозь тяжелую дремоту и болезненный сон. Бобби слышит его недостаточно четко, чтобы отреагировать в достаточной мере и, хотя бы, открыть глаза. Тяжелое, мягкое одеяло все еще прижимает его к мягкому матрасу. Ужасно хочется спать. И совершенно нет никакого желания выбираться из теплого плена, тем более что пожарный до сих пор чувствует хрустящий холод, от которого у него сводит абсолютно каждую мышцу. Все тело будто сковано в кандалы, отчего кажется, что любое движение принесет невыносимую боль.       - Давай же! – повторяет голос. – Ты не должен здесь быть!       Крепкие грубые руки одни движением сдирают одеяло с капитана. По спине пробегает холод, от которого Нэш еще больше сворачивается калачиком и отодвигается предположительно от источника звука.       - Я дома, - сонно бормочет пожарный, пытаясь вернуть себе хоть немного тепла, которым только что было окутано все тело, но никакого результата не добивается. – Почему меня не должно быть здесь?       - Потому что ты должен вернуться к Афине!       Имя любимой жены действует лучше любого воздействия. Бобби моментально осознает, что был прав, считая, что его жизнь в Лос-Анджелесе не могла быть сном или бредом. Он знал, что ему нужно только снова уснуть и тогда он непременно окажется снова в своем доме. Вот только, куда он должен был вернуться?       - Значит это не было сном, - моментально осознает Нэш, почти подпрыгнув на постели. Он открывает глаза и оглядывается по сторонам, ненамеренно игнорируя разбудившего его мужчину. Это все еще была та самая, давно сгоревшая квартира в Миннесоте, со старой пошарпанной мебелью, фотографиями и рисунками. Наконец, взгляд Бобби падает на разбудившего его.       - Папа? – Пожарный практически отскакивает в сторону от мужчины, снова пытаясь спрятаться за краем внезапно появившегося рядом одеяла, будто он все еще тот маленький мальчик, когда-то прятавшийся от выпившего отца, забираясь с головой под одеяло.       - Я рад, что ты все еще помнишь меня, - улыбается Тим. Он примирительно вытягивает руки перед собой, показывая сыну раскрытые ладони, чтобы тот смог почувствовать себя в безопасности, и делает небольшой шаг назад. – Я знаю, мы с тобой редко ладили, и в целом я никогда не был отцом достойным такого сына как ты, но позволь мне помочь тебе.       - Помочь в чем?       - А ты действительно поверил в слова Марси? – обеспокоенно спросил Нэш-старший. Бобби задумался. Все, что ему сказала его первая жена, когда сегодня он проснулся здесь, действительно никак не походило на ту реальность, которую помнил он сам, но с чего бы ей врать ему, да еще и в такой манере. Капитан задумчиво мотнул головой, все еще неуверенный в том, действительно ли не верил своей жене. – Так ладно, похоже, дым на тебя плохо влияет!       - Дым? – переспросил Бобби.       - Да, дым. Ты не помнишь? Ночью в вашем с Афиной доме случился пожар. Я приснился тебе, чтобы поговорить и предупредить об огне. – Тим схватил сына за руку и потянул на себя, заставляя его подняться на ноги. Когда пожарный стоял рядом с ним и внимательно слушал, пожилой мужчина вручил ему худи пожарного департамента Лос-Анджелеса с эмблемой 118 части, до этого висящий на спинку стула возле кровати. – Вспоминай, ты проснулся, увидел огонь и поспешил в спальню…       - Чтобы вытащить Афину… - опомнился Нэш. – Да, я помню, но…       - Никаких но! – возразил Тим.       - Подожди, стоп! – Бобби выдернул свою руку из ладони отца и замер посреди комнаты, внимательно глядя на только что полученное худи. – Если все, что я помню и все, что ты говоришь действительно правда, а я здесь с тобой, Марси и, вероятно, детьми, выходит я умер?       - Ты не умер! Ты где-то на грани и уже сутки активно пытаешься умереть, позволяя своей первой жене держать себя здесь, пока Афина, твоя вторая жена, пытается сделать все, что в ее силах не только чтобы вытащить тебя, но и поймать тех, кто поджег ваш дом!       - Так, - Капитан тяжело вздохнул, отерев уставшее лицо ладонями. Ему так и не удалось набраться сил. Он все еще еле стоял на ногах, и то в основном держась за что-нибудь крепкое, еле держал глаза открытыми и чувствовал жуткую слабость. – Я ничего не понял. Что все это значит?       - Это значит, что ты сейчас должен взять себя в руки и вернуться к своей любимой женщине, иначе ты хоть представляешь через что снова заставишь ее пройти, если умрешь?       - Если я не умер, как ты только что сказал, значит я сорвался, напился и сейчас валяюсь на полу где-то в районе нашей кухни и брежу, - вслух рассудил Нэш, полностью профессионально игнорируя все, сказанное отцом. – Что ж, это объясняет и мое болезненное состояние здесь.       - Идиот! – прошипел Тим, на мгновение прикрыв глаза от разочарования. Подумав несколько секунд, он все-таки слегка ударил сына по лбу основание ладони. – Услышь меня! Ты в больнице, в тяжелом состоянии после сердечного приступа из-за отравления дымом. Твоя жена, Афина, которую ты так безмерно любишь и ценишь, сидит у твоей постели, плачет и с ужасом считает часы до того момента, как ей придется разрешить врачам отключить аппараты, из-за твоего распоряжения о длительном нахождении в коме! И ей придется это сделать, если ты немедленно не возьмешь себя в руки и…       - Тим, мне казалось, что мы договорились о том, что ты не попадаешься на глаза Бобби, пока все не будет законченно! – Марси появляется настолько неожиданно, что Бобби вздрагивает от ее голоса и инстинктивно оборачивается назад. Он знает этот тон – злость практически кипела в женщине от разочарования. Она с шумом ставит поднос с куриным бульоном и сырными гренками на прикроватной тумбочке и подходит ближе к мужчинам, скрестив руки на груди. – Что ты успел ему наговорить?       - Ничего такого, что не было бы правдой! – раздраженно парирует Нэш-старший. – Может быть, я никогда не был хорошим отцом для Роберта, но сейчас собираясь сделать для него хоть что-то хорошее…       - О чем, черт возьми, вообще сейчас идет речь? – не выдерживает Бобби. Он перебрасывает взгляд с Марси на отца и обратно, пытаясь осмыслить происходящее. – Марси, ты соврала мне?       - О, Тигренок! – Женщина пытается обнять мужа, но он лишь отступает назад. Ему немедленно нужны ответы. – Я знаю, ты ведь скучал по мне и детям, жалел, что не смог провести с нами больше времени, наблюдать за тем, как растут Бобби-младший и Брук. Я просто хотела дать тебе такую возможность.       - И не рассказать мне правды? О чем ты думала, когда решила, что можешь выбирать за меня? Да, конечно, я скучаю по вам и мне правда жаль, что все вышло вот так, но… там в Лос-Анджелесе у меня тоже есть семья. И я нуждаюсь в них точно так же, как и они во мне.       - Значит ты хочешь вернуться к ним…       - Да, но это не значит, что я стал меньше любить нашу с тобой семью, - напомнил Бобби. – Я храню воспоминания и до сих пор люблю вас. Но и их я люблю не меньше и не хочу причинять им такую боль. Я знаю, что виноват перед вами, перед всеми вами, - Пожарный на несколько мгновений поворачивается к отцу, который до сих пор не произнес ни слова. – знаю, что мне никогда не искупить этой вины и…       - Нет, ты сделал это, - возражает Марси.       Она подходит к прикроватной тумбочке со своей стороны и, присев на колени достает что-то из верхнего ящика. Марси поднимается на ноги и поворачивается обратно к мужчинам, оставив только что полученный предмет за спиной.       - Ты помнишь о своем черном ежедневнике, в котором вел список спасенных? – неожиданно спрашивает женщина. Нэш молчит некоторое время, вспоминая о том, сколько всего принесла ему эта идея завести такой ежедневник. – Ты хотел вернуть миру те 148 жизней, которые забрал тот жуткий пожар.       Бобби чуть заметно кивает, виновато опустив взгляд. Ему тяжело вспоминать о том, что он собирался сделать после того, как спасет 148 человеческих жизней. Он давно забыл бы о нем, если бы накануне не заговорил об этом с Афиной.       - Сегодня в нем должно появиться еще одно имя, - Марси протягивает мужу тот самой черный ежедневник, который он выкинул в урну в пожарной части, собираясь на первое свидание с Афиной. Нэш молча смотрит на него, медленно осознавая, что его собственные руки начинают дрожать, но все же принимает его.       Бобби листает страницы, пробегая взглядом по пронумерованным строчкам, написанным от руки. На месте каждый цифры аккуратным каллиграфическим подчерком Марси выведены имена и чрезвычайные ситуации, из которых они были спасены руками капитана 118 пожарной части – Робертом Уэйдом Нэшем. Все страницы исписаны именами. На последней странице, на самой последней строке, под номером 148, прямо на глазах пожарного появляется свежая надпись: Афина Грант-Нэш, пожар в доме. -      - Ты выполнил обещание! – улыбнулась Марси. – 148 спасенных взамен 148 погибших.       - На твоем месте я бы уточнил, что теперь он не должен заканчивать жизнь самоубийством, - заметил Тим, по большей части обращаясь к Марси, но Бобби одарил его вполне красноречивым взглядом.       - Да, это так, - согласилась женщина. – Я знаю, что он не собирается умирать, по крайней мере, в ближайшее время!       - Но я не спас вас, свою семью… - со слезами на глазах вздохнул Нэш. – Я не спас свою жену и двоих детей.        - Не хочу тебя напугать, но я расскажу тебе, как на самом деле мы погибли, - неожиданно заявила Марси, присев на край кровати перед мужем. Бобби последовал ее примеру и сел рядом. И только Тим остался стоять на своем месте, периодически нервно глядя на время. – А ты решишь сам, сделал ты это или нет. Твой сын, Бобби-младший, задохнулся. Он испугался и спрятался, не думая, что его не успеют найти вовремя. Брук собиралась выбежать из детской, но не успела, на нее обрушилась часть потолка… Про меня ты и так знаешь.       - Зачем ты рассказываешь мне об этом?       - Затем, чтобы ты понял, что все закончилось, - Марси снова улыбнулась, накрыв своей ладонью руки супруга. – Жизнь циклична. И она будет повторять ситуации, пока люди не осознают и не примут верное решение. Ты при повторении все исправил!        - Я не понимаю…       - Страница 48. Третья строчка сверху. Гарри Грант, похищение. Помнишь, ты вместе с командой нашел похищенного Гарри, связанного, с заклеенным ртом и замурованного в стену? Он мог задохнуться, но этого не произошло, потому что ты очень вовремя оказался рядом вместе с командой пожарных. Первый цикл завершился, ты не дал своему сыну задохнуться. Идем дальше. Страница 79. Первая строка снизу. Мэй Грант, пожар в колл-центре. Ты, рискуя собственной жизнью, стал единственной преградой между Мэй и многотонным потолком, рухнувшем в диспетчерском центре во время пожара. Завершился и второй цикл – ты не дал горящим обломкам раздавить свою дочь. И в конце концов, ты завершил и третий цикл - вытащил свою жену из горящего дома и не дал ей умереть от отравления дымом и ожогов. Последняя, 89 страница, последняя строка. Афина Грант-Нэш, пожар в доме. Ты спас свою семью! И вместе с тем спас 148 жизней.       - Мэй и Гарри. Я ведь им не отец. Это дети Афины и Майкла.       - Оооо, - рассмеялся Тим, возвращаясь к разговору. – Попробуй сказать об этом им самим, они тебя быстро переубедят!       - Не пытайся скрыть от нас, что ты не считаешь их своей семьей! – недовольно шикнула Марси, слегка ударяя пожарного по плечу. – Скажи спасибо, что я не начала перечислять всех тех случаев, когда ты спасал кого-то из своей команды! В особенности еще одного твоего сына, Бака, кажется. Но, если это поможет убедить тебя, тогда страница…       - Я не думаю, что у нас есть на все это время! – перебил Тим. Он схватил сына за руку и снова заставил встать. – Ему и правда пора возвращаться! Если мы будем медлить, его отключат от аппаратов! Так что прощайтесь и бегом назад по своим реальностям!       - Марси, я…       - Не говори ничего, я все знаю, - улыбнулась женщина. – Я знаю, ты нас любишь и тебе действительно жаль оставлять нас, но не вернуться ты не можешь. И я не виню тебя в этом. Так что не вздумай извиняться за свой выбор. Это я должна извиняться перед тобой, что хотела удержать тебя здесь, игнорируя твое желание вернуться к своей живой семье. Прости, тигренок!       - Нет-нет, я понимаю, - вздохнул Нэш. – Прости меня за тот пожар, за зависимость и…       - Не вздумай извиняться! Никто здесь тебя не винит! Пожар мог случиться и в любой другой день. Например, из-за соседского мальчишки, который захотел бы приготовить завтрак. Или из-за свечей на романтическом ужине молодой пары. Или из-за чего угодно еще!       - А за зависимость я должен перед тобой извиниться, - присоединился Тим, обращая внимание сына на себя. – Прости, я был полным идиотом все твое детство и испортил тебе его, как и часть жизни! Ты всегда считал меня героем, а я был лишь пьяным придурком, недостойным даже части твоей заботы обо мне!        - Я и сейчас считаю тебя героем! – заверил отца Нэш, ободряюще похлопав по плечу.       - Дурак ты, Роберт! – отмахнулся Тим. Бобби только рассмеялся в ответ. – В семье Нэш герой ты!       - И повесь свою награду на стену, как только переедешь с Афиной в новый дом, - попросила Марси. – Ты заслужил ее!        - Спасибо! – прохрипел Бобби, не в силах сдержать слезы.       - Миссис Нэш, мне жаль, - Доктор Салазар осторожно вошла в палату. Она медленно подошла к сержанту, стараясь не напугать ее своим появлением. Афина тяжело вздохнула. Цель ее визита была очевидная – время было на исходе. – Мы согласились тянуть до последнего, но осталось всего несколько часов до того момента, как мы будем вынуждены привести распоряжение вашего мужа в исполнение и отключить его аппараты.        - Хорошо, - Афина не узнает собственных голос. Он сел и осип из-за отравления дыма, стал грубым и скрипящим из-за слез. Доктор была права, времени больше не было, как и шансов, что Бобби очнется. – Я скажу его команде, что нам всем нужно попрощаться.        - Конечно, бригада врачей прибудет в палату в три, - предупредила Валери и покинула палату, оставив женщину наедине со своим мужем.        - После затонувшего круизного лайнера, я все думала о том, какие мои слова тебе станут последними, - вздохнула Афина, сильнее сжимая ладонь холодную супруга. – Знаю, что ты сказал бы сейчас: «С нашей работой любая фраза может стать последней!». И это так, любая глупость может стать последним, что мы услышим друг от друга, но…мне так не хочется, чтобы последним, что ты от меня услышал было: «Слишком поздно!». Это совсем не то, что я хочу, чтобы ты запомнил. Я люблю тебя, Бобби Нэш! И я надеюсь, ты все еще знаешь это.       Афина достала обручальное кольцо мужа из кармана своих брюк, которое врачи отдали ей сегодня утром, и покрутила его в руках. Оно далеко не в первый раз оказывалась у нее, пока врачи боролись за жизнь ее мужа, но сегодня, кажется, крайний. Она сильнее сжала ладонь мужа, пытаясь побороть в себе желание надеть его на палец мужчины, но знала, что при перевозке тела в МОРГ все равно ей нужно будет его снять. Сержант долго вглядывалась в блестящий металл, не имеющий ни начала, ни конца, погрузившись в свои мысли.       - Но вот я здесь и у меня есть возможность сказать тебе еще что-то, - снова заговорила Афина, продолжая сжимать обручальное кольцо между пальцами. – Я люблю тебя, Бобби, и мне ужасно больно терять тебя, но меня успокаивает мысль о том, что даже если ты действительно сегодня умрешь, ты сможешь увидеться со своей семьей, быть с ними и снова почувствовать себя счастливым!       Кардиомонитор издал сигнал тревоги, моментально отправив такое же сообщение на экран на посту. Афина не обратила на него должного внимания, решив, что сигнал говорит лишь о наступлении неизбежного – смерти пожарного. По ее лицу покатились слезы, сдержать которые не было никаких сил. Она уже собиралась выйти в коридор, уступая место врачам, но, поднявшись на ноги, неожиданно осознала, что Бобби держит ее за руку, судорожно пытаясь начать дышать.       - Милый, спокойно! – Афине потребовались все ее силы, чтобы удержать сильного пожарного на постели и заставить его сконцентрироваться на ней. – Успокойся! Все хорошо, ты в порядке. Это всего лишь трубку. Ты должен дышать вместе с ней. Сейчас врачи ее вытащат.       Афина обернулась к двери, чтобы попросить врачей поторопиться, но Салазар в компании нескольких медсестер уже были в палате.       - Что произошло? – Валери скомандовала одной медсестре увести сержанта в сторону, а сама приступила к извлечению трубки от аппарата искусственной вентиляции легких.        - Я…я не знаю, - призналась Афина. – Я разговаривала с ним, а потом…не знаю.       - Хорошо-хорошо, мистер Нэш, дышите ровно и глубоко. Не пытайтесь говорить или вставать!       Бобби утвердительно кивнул. Выполнить эти рекомендации было не сложно, сил не было ни на то, ни на другое. Он лишь повернул голову в сторону своей жены и слабо улыбнулся.       - Добро пожаловать обратно ко мне!