Близко к сердцу

      - Ты думаешь он здесь? – скептически спросила Хэн, настороженно оглядев квартиру капитана. Грант ничего не ответила. Она лишь, закрывая за собой дверь, усмехнулась, указав подруге в сторону кухни. Бобби сидел прямо на полу с бутылкой в руках. Проследив за взглядом сержанта, Уилсон взглянула в нужную сторону и удивленно вздохнула.       Они обе определенно были рады найти Нэша дома, пусть и в весьма сомнительном, совершенно не работоспособном, состоянии. Бобби был абсолютно пьян, не отреагировал ни на стук в дверь, который раздавался как в самой квартире, так и во всем коридоре многоквартирного дома на протяжении более чем двадцати минут, ни на звук открывающейся двери квартиры.       - Почему он сидит на полу? – удивилась сержант, так и не найдя в доме хоть чего-то, что могло бы быть свидетельством состояния капитана. Одна бутылка, явно не имела для нее особенного значения. Ожидаемо. Если Хэн уже имела хоть какое-то представление о том, насколько серьезные проблемы с алкоголем были у ее капитана, то Афина была еще не настолько близко знакома с ним и даже представить себе не могла, как все было плохо.       - Уверена, что та бутылка, что у него в руках, не единственная опустошённая за сегодняшний день! – усмехнулась парамедик, опустившись перед мужчиной на одно колено. Она аккуратно потормошила его за плечи, надеясь, обойтись малой кровью и довольно быстро привести его в чувства, но вместо того, чтобы проснуться хотя бы на несколько секунд, только пробормотал что-то нечленораздельное, чуть не завалился на бок. Удержав его на месте, Хэн снова подняла взгляд на подругу. – Ему совершенно точно никак нельзя пить!       - Думаешь, он не может остановиться? – насторожилась Грант.       - Бобби больше 10 лет боролся со своей зависимостью, - рассказала Уилсон. – После переезда в Лос-Анджелес сорвался лишь раз… - Девушка замолчала, стараясь как можно скорее отогнать воспоминания о том дне, когда им с Баком пришлось обнаружить своего шефа в бессознательном состоянии, на его же постели, а затем увидеть слезы на его глазах, наблюдать за тем, как бравый пожарный рассыпался на тысячи острых осколков, многие из которых глубоко вошли в сердца его коллег. Позже Нэш рассказал им в чем именно тогда была проблема, наконец, раскрыл о себе все карты, подпустив их ближе. – Даже вспоминать не хочу… Давай просто приведем его в чувства.       Уилсон достала из прихваченной сумки систему. Грант, догадавшись, что именно собиралась сделать парамедик, забрала из руки пожарного бутылку, на дне которой все еще плескалось некоторое количество алкоголя, закатала рукав его рубашки.       - Держи его, на всякий случай, - попросила Генриетта, собираясь установить катетер. Афина придвинулась ближе к мужчине и, прижав вторую руку пожарного к его груди, крепко обняла, так, чтобы у того не осталось и малейшего шанса, чтобы неожиданно пошевелиться. Даже самый резкий рывок она сможет удержать в таком положении, что позволит подруге успеть установить систему. Но капитан не дернулся, слишком крепко спал.       - Интересно, сколько он выпил, что даже на катетер не отреагировал, - поразилась сержант.       - Я даже думать об этом не могу! – отмахнулась Генриетта. – Пусть будет на его совести.       - Почему он пьет? – продолжала расспрашивать Афина. Она отпустила мужчину и снова села перед ним на колени. Бобби выглядел абсолютно спокойным, умиротворенным, будто просто уснул после тяжелой смены. На кухне. На полу. И только почти пустая бутылка, стоящая за спиной сержанта, резала взгляд, напоминала о том, что действительно сейчас происходило.       - Пожалуй, это он тебе сам расскажет, - Уилсон не собиралась рассказывать подруге все то, что Бобби с огромным трудом поведал им, превозмогая собственную боль и слезы. Нет, ни в коем случае, она не сомневалась в Афине, не считала, что та способна припомнить или упрекнуть в чем-то Нэша, но это была не ее тайна. Она не могла предать капитана, упомянув эту историю хоть при ком-то. – Если захочет…       - Звучит пугающе, - признается Грант. Она хочет сказать еще что-то, но не успевает. Нэш медленно просыпается и почти сразу подрывается с пола. Он не успевает ничего заметить: ни Афину, обеспокоенно наблюдавшую за его пробуждением, ни Хэн, которая, не ожидая резкого движения пожарного, пытается не дать ему отдернуть руку, в которой стоял катетер, ни происходящего вокруг. Кэп пытается подняться на ноги, почти моментально осознав, что сидит на полу собственной кухни.       - Не вставай, - командует сержант, с силой усаживая мужчину обратно. Пелена моментально падает с его глаз. Он судорожно оглядывается по сторонам и, наконец, замечает друзей, шарахается назад.       - Что? – с трудом собираясь с силами, произносит Нэш. – Что вы здесь делаете?       - Тебя вытаскиваем, - коротко бросает Уилсон. В последний раз Бобби практически на коленях клялся ей, что больше подобного не повторится, обещал, что, если ему снова станет невыносимо плохо, он придет к ней, Баку или команде и обязательно даст знать, что ему нужна помощь, но вместо этого снова нашел утешение только в бутылке дорогого алкоголя. – Кэп, ты же обещал…       - Не помню ничего… - виновато произносит Бобби. Язык все еще заплетается, с трудом удается собирать слова в длинные предложения, а выговаривать их правильно оказывается еще сложнее. Он снова пытается подняться, но женщины возвращают его в прежнее положение, теперь уже вдвоем надавив на плечи. – Я виноват…       - Еще как, - чуть слышно, больше самой себе произносит Грант. Пожарный, наконец, поднимает на нее взгляд, хочет оправдаться, но вместо этого начинает улыбаться.       - Боже, какая же ты красивая, - неожиданно произносит Нэш, наконец, оторвав взгляд от пола и посмотрев на сержанта. Афина прикусывает губу, задумавшись о том, что Бобби сейчас мог раскрыть все карты. Алкоголь действительно развязывал руки и язык, в особенности последний. Уилсон, сделав вид, что ничего не услышала, продолжила копаться в аптечке, но довольной улыбки скрыть не смогла. Она уже давно догадывалась, об отношениях Бобби и Афины, но оба так старательно скрывали, а затем и отрицали это, что Хэн уже начала задумываться о том, что действительно преувеличила многие факты, но пьяная честность пожарного окончательно убедила ее в своей правоте!       - Ты пьян, Бобби! – отмахнулась Афина, слегка толкнув подругу в плечо.       - Да, я пьян, - согласился капитан. – Но завтра я буду трезв, а ты останешься также красива, как сейчас… И боюсь, я никогда уже не смогу налюбоваться тобой!       - Прошу тебя замолчи!       - Боюсь, что в таком состоянии ты ему рот не заткнешь, - заметила Генриетта, усмехаясь. Она снова повернулась к начальнику, проверив систему. – Если только…       Будто догадавшись, что именно имела в виду парамедик, Нэш наклонился вперед и, дождавшись момента, поймал лицо Афины в свои руки и, притянув ее к себе, поцеловал. Это было настолько неожиданно, что Гран не успела отреагировать. Бобби запустил пальцы в ее волосы, сильнее притягивая к себе. Через несколько мгновений она была так близко, что выбраться самостоятельно точно уже не выйдет. Он осторожно кусает ее нижнюю губу. По спине сержанта пробежали мурашки. Она наслаждалась поцелуем, будто позабыв о присутствии подруги, почувствовала томительную нежность. Где-то внутри нее все заныло, хотелось застонать и не отпускать пожарного. Афина слишком сильно испугалась за него. Сердце остановилось. Дыхание перехватило. Этот поцелуй оставлял после себя волну новых, неизведанных ощущений. Уилсон закашлялась, напоминая о своем присутствии.       - Вот примерно это я и имела ввиду, - рассмеялась Уилсон.       - Прекрати! – потребовала Грант, наконец, вырвавшись из рук пожарного. Не дожидаясь ни чьей реакции, она поднялась на ноги и поспешила уйти в сторону. Хэн лишь пожала плечами, встретившись с непонимающим взглядом капитана.       Воспоминания, дарившие куда больше боли, чем радости, резко захлопнулись, оставляя после себя немного витающей в теплом, почти осязаемом воздухе, пыли. Эта пыль – отголоски той боли, что до конца дней будут преследовать Бобби. И куда бы он не пошел, они будут рядом с ним, вечным грузом, вечным напоминанием о роковой ошибке. И эти отголоски можно перепутать с чем угодно! С тоской. Отчаяньем. Желанием умереть. Слезами. Грустью. Ведь их так много, что хватило бы заполнить далеко не один пустой сосуд, утонуть и потеряться. И самое главное не кануть в них окончательно, не заблудиться среди длинных, переплетенных между собой, коридоров прошлого, ведущих только вниз. Так важно заметить то, что было так близко. Прямо перед ним. Огромное настоящее. Такое теплое. Светлое. И уже любимое. И главное заметить его. Не потерять. Не упустить. Не прогнать…       Вот ведь она – Афина, только что сидящая прямо перед ним, готовая абсолютно на все, чтобы вытащить его из бездонной пропасти, показать весь мир, весь свет и тепло. Она просто рядом. Не дарит подарков, не говорит пламенных речей, не совершает поступков. Просто стоит рядом. И уже только этого достаточно! Она просто рядом. Любит. Беспокоится. Заботится. Боится потерять…       Нэш провожает ее взглядом, боясь упустить даже одно мгновение. И в голове его только лишь одно имя. Одни бездонные глаза. Одна прекраснейшая улыбка.