Вместе: Время Ворона

— Ты сошла с ума. Я киваю, потому что слышу эту фразу далеко не в первый раз за сегодняшний день. Да и за месяц в принципе, персонально от сестры раз двадцать. Да и сейчас от нее же. Я осматриваю офис. Наверно, и правда сошла. Само собой, улететь сразу не получилось, так только в кино работает. Вертолет нужно подготовить, а также собраться и нам, потому что лететь в пасть к чудищам в повседневной одежде, имея при себе только пару пистолетов Олега и нож-бабочку у меня, — так себе идея. Усложняет все то, что воздушное пространство над городом временно закрыто из-за ситуации на улицах. Или что-то вроде. Я не вдавалась в объяснения, просто послала на хрен фразу о том, что летать сейчас нельзя. Я сяду в этот гребанный вертолет, даже если придется драться за эту возможность. На несколько секунд встречаюсь взглядом с демоном, теперь уже персональным. Он неплохо покопался в моей голове, изучил мир, поэтому собирается жить на полную катушку после стольких лет в заточении. Даже если это означает потребовать купить ему здоровенный стакан кофе, что он и сделал. Кофейня в башне работает, в этот район суматоха с упырями не добралась. А я обещала исполнять демонические прихоти. Это больше номинальное, ведь условия сделки были заранее прописаны на моей спине, но пусть. Время есть, тратить его персонально мне некуда, потому что главный арсенал уже со мной. Надолго, судя по всему. Ивори, восседающий на диване, закинув ногу на ногу, ухмыляется во всю ширь и салютует мне стаканом. С момента заключения сделки его броня поменялась, уже не выглядит такой потрепанной. Она вообще потрепанной не выглядит, на ней даже шипов прибавилось. — Сюр какой-то, — резюмирует Полина, глядя на него в полнейшем ужасе. Прямо мысли читает. В офис возвращается Соня, сменившая одежду, падает на другой конец дивана, следом заходит Волков, держащий большой контейнер с красным крестом, сообщает о том, что все готово. Уточняет, не передумала ли я не брать наемников. Я не передумала. Незачем превращать их в пушечное мясо. — Вы в курсе, что эти патроны незаконно использовать? — интересуется Гром, втаскивающий в офис здоровенный черный чемодан. Все присутствующие поворачиваются к нему. Игорь, хмыкнув, бормочет: — Ну да. О чем это я. Он ставит свою ношу на рабочий стол, открывает и рассматривает предложенный арсенал. Олег присаживается перед Соней на корточки. Выглядит она не лучшим образом. До возвращения в башню девушка еще пыталась держаться в строю, но сейчас ей совсем паршиво. Не зажили даже царапины на щеке, что уж говорить об остальном теле. — Как ты? — спрашивает Волков. — Нормально, — тихо отвечает она, сгорбившись. Олег касается ее щеки, той, где нет ран. — Не похоже. Давай хотя бы перевяжем. — Не поможет. Расслабься. Я сожру кого-нибудь и восстановлюсь. Олег все равно открывает ящик, кивнув. — Я понял. Есть предпочтения? — Что, притащишь мне жертву? — усмехается Соня. Олег не смеется, он вполне серьезен. Девушка ежится, морщится даже от этого движения. — Знаешь, — выдыхает она, отняв руки от живота. Все они в темной крови, несмотря на то что футболку она только поменяла. — Давай перевяжем. Волков, замерев, несколько секунд смотрит на перепачканную бледную кожу. Затем поворачивается ко мне. — Ася, ей нельзя туда, — говорит он, нахмурившись. Голос звучит спокойно, но я достаточно хорошо его знаю, чтобы выцепить эти тонкие, едва уловимые нотки. Он до одури боится. — Пусть останется, — отзываюсь, даже не думая спорить. Олег прав. — Нет, — отрезает Соня. — Я лечу с вами. Я хочу лично увидеть, как он сдохнет, если он сдохнет. Оклемаюсь. Отвалите. Волков качает головой, пересаживается к ней на диван, что-то тихо говорит. Соня лишь упрямо поджимает губы, а потом тыкается лицом ему в плечо. Наемник, вздохнув, гладит ее по голове, целует в висок. Я перевожу взгляд на Полину, опасаясь того, что увижу на ее лице. Насколько серьезным было то, что не случилось между ней и Олегом? Ничего прочитать по ней невозможно, она лишь молча наблюдает за ними. Марго сообщает о том, что у дверей ждет один из наших наемников, и я прошу Ивори скрыться. Вежливо. Демон, усмехнувшись, встает, приближается и заходит за спину. Еще мгновение, и он превращается в скопление теней, что растекаются по моему телу, впитываются в кожу. — У меня нет цензурной оценки, — говорит Полина, ошарашенно качая головой. — Ты восстановил силы? — спрашиваю я, глядя в пустоту. «Практически»,— шелестит голос в голове. — «Я не терял их. Нужно освоиться.» Наемник сообщает Олегу о том, что все почти готово, но нужно его присутствие в паре вопросов. Волков ругается сквозь зубы, когда за подчиненным закрывается дверь. Я не успеваю ничего сказать, Полина меня опережает. — Иди, — говорит она, шагнув к ним. — Я помогу с ранами. Волков колеблется, но потом соглашается. Последний раз коснувшись Сониной щеки, он встает и выходит из офиса. Я бы, наверно, сейчас терзалась противоречиями и… «Ты всегда придаешь столько значения таким пустякам?» Я морщусь, тру виски, искренне сочувствуя Сереже. — А ты в моей голове вообще насовсем? — спрашиваю, уставившись себе под ноги. — И собираешься комментировать все, что вокруг происходит? «Не только вокруг. Твои мысли тоже. Я давно не встречался с мелочным человеческим сознанием» — Мое мелочное сознание вытащило тебя из клетки, — вяло огрызаюсь и иду к Грому. — Хоть бы спасибо сказал. «Я брошу к твоим ногам головы врагов», — насмешливо заявляет демон. — «Этого достаточно.» Где-то я такое уже слышала. По итогу надирать зад врагам иду я сама, связав себя вечной сделкой с адской тварью. Если этот так же обещания выполняет, то я пас. Остановившись возле Грома, смотрю на его моральные терзания по поводу предложенного вооружения. Напоминаю ему про упырей, что неплохо так помогает снизить градус «я не использую незаконное». Явно не время соблюдать правила. Не пробовал, нечего и начинать. Ладно, мне-то что с собой взять? Вряд ли шокер сильно поможет против того, что нас там ждет. «Любое ваше оружие будет лишь зубочисткой по сравнению со мной, мышь». — Еще раз назовешь меня мышью и иже с ней, и я отправлю тебя обратно, — мрачно заявляю, выхватывая из ящика пистолет, который Гром забраковал за то, что мелковат. Мне в самый раз. Игорь смотрит на меня настороженно. Вздохнув, прошу: — Не обращай внимания. Я захожу за барельеф, чтобы залезть в тайник Птицы. Долго смотрю на вооружение Чумного Доктора. Если взять капсулы? Они сработают от того, что я просто швырну их в кого-нибудь? В Хольта, например. Очень хочется. Этот ублюдок не уйдет от меня живым, я не повторю ошибку, которую совершила с Рубинштейном. «Что за Хольт?» — Человек, — тихо говорю, поглаживая незаряженную перчатку. — Я пообещала оторвать ему голову. «Хм.» Я закрываю тайник, оставляя колбы внутри, а сама возвращаюсь к остальным. Лучше не использовать то, чем могу покалечиться сама. Гром уже успел отойти от ящика с оружием и теперь стоит возле окна. Вспоминает, как они дрались здесь когда-то с Разумовским? Или пытается переварить то, что сделали сектанты с городом? Хреново, наверно, узнать все вот так. Впрочем, это и мой просчет, я должна была рассказать все раньше. Пусть бы он поднял меня на смех и заподозрил в шизофрении, но нынешние события, по крайней мере, не были бы сюрпризом. Вытащив ремни из ящика, начинаю застегивать кобуру. Волков хотел нарядить на меня бронежилет и еще несколько защитных пластин, после чего я долго слушала откровенно наигранный демонический смех. Ограничились армейскими ботинками, штанами, футболкой и утепленной курткой, которая сейчас валяется на диване. В чем-то Ивори прав. Если не сможет он и его тени, то никакие броники не помогут. Я заканчиваю с кобурой и закрываю глаза, считаю до десяти. Браслет на руке кажется неподъемной тяжестью. О состоянии Шуры мне докладывают нон-стоп, туда отправлено двое наемников, чтобы наблюдать и охранять. И на данный момент операция все еще идет, что совсем не радует. Слишком долго. Если… Я обрываю себя на этой мысли. Не время. Совсем. — Сонь, — зову, подняв взгляд на нее. — Ты уверена, что осилишь? — Уверена, — коротко говорит она. — Кровь не останавливается, — сообщает Полина, складывая медикаменты обратно в аптечку. — Мне только добраться до места действия, — тихо отзывается Соня, уткнувшись лицом в подушку в форме совы. — Там найду, как поправить все. Я собираюсь возразить, потому что ее состояние откровенно говоря паршивое, но возвращается Олег и сообщает, что все готово, и мы можем выдвигаться. Осмотрев свою маленькую команду, пробую оставить Соню здесь в последний раз. Она не соглашается. Что ж, в таком случае сразу поймаем ей пару сектантов. Я обнимаю сестру на прощание и вслед за Громом направляюсь к лифту. Я не сказала ей всей правды о том, что нас, скорее всего, ждет. Сама слабо представляю, но она думает, что главной преградой станут сектанты и их ручные чудища. Хреново, но не смертельно теперь. Я пытаюсь не думать о том, с кем на самом деле придется сражаться. Я даже не знаю, как сделать это, не навредив Разумовскому, если Кутх уже захватил тело. Все, что у меня есть, — наемник, познавший бренность бытия мент, демон и раненое чудовище, и никто из них не представляет, как избавиться от одержимости Кутха. Даже Соня, ибо прецедентов не было. Получается, что для главной цели у меня нет ничего. Если Тири всерьез ставила на нас, то вопросов к ней стало еще больше. *** Я молчу почти всю дорогу до первой остановки. Олег ворчит, что надо было выбирать другую модель вертолета, потому что этот не долетит без дозаправки. Он нервничает, но очень пытается этого не показать. Гром сидит напротив меня, сцепив руки в замок, и по нему сразу не скажешь, о чем он думает. Я все еще считаю, что брать его с собой — плохая идея, и пыталась отправить майора домой перед посадкой. Не согласился. Остается уповать на то, что он не убьется там, как и Олег. Я бы и Волкова дома оставила, но вот это уже точно заранее проигрышный вариант. Ничего. Все еще может быть хорошо. Не факт, что Кутх получил контроль над телом. Я запахиваю куртку, перевожу взгляд на Соню. Ей вроде чуть лучше. Олег вышагивает по проходу туда-сюда, пока вертолет заправляют, и, в конце концов, садится рядом с ней, раз в десятый уточняет про самочувствие. Девушка лишь отмахивается, но не сопротивляется, когда он притягивает ее к себе и осторожно обнимает, коснувшись губами лба. Я отворачиваюсь. Мне стыдно. Я должна была придумать, как не дать им улететь. Сцепив зубы, смотрю себе под ноги. Там роятся тени, не те, что бывают обычно. Я чувствую Ивори рядом, чувствую, как его сила проходит через меня и струится наружу, собирая тьму из каждого угла. Иногда мне кажется, что если пожелать, то тени и меня послушаются. Я не пробую. Мне страшно, что они ответят. Я сдвигаю левый рукав, пересчитываю бусины на браслете, который перевесила туда. Шура выживет. Не я одна должна надеяться на это. Хольту лучше молить всех возможных богов, чтобы выжил, потому что если нет… Мне сообщат. И я сделаю так, что смерть Августа будет особенно болезненной. Я закрываю глаза, заметив, как по пальцам ползут черные полосы, подобные венам, пережидаю вспышку гнева. Он не уходит до конца, перетекает в холодящую внутренности ярость. «Не стоит так отчаянно бежать от своей ненависти. И от возможностей.» — Каких возможностей? — спрашиваю, не открывая глаз. «Ты же видела свою печать. Это обоюдоострый клинок, и он может дать гораздо больше, чем просто возможность для нас существовать рядом.» — Я смогу использовать твою силу? «Сможешь. Если я позволю.» — И ты позволишь. «И я позволю. Как мы уже поняли, меня интересует твое выживание. Не отказывайся от своей злости. Прими ее, дыши ею.» — Я… «Ты уже в западне, мышь. Ты уже прокляла себя. Используй это. Мы будем рвать их в клочья, и тебе понравится, будем резать, и ты поймешь, как сладка на самом деле месть. Мы убьем их всех, утопим в этой тьме, потому что…» — Они заслужили, — шепчу, посмотрев на браслет. — Не я это начала, но давала шансы передумать, встать на мою сторону. «Верно», — довольно мурлычет демон, а я чувствую, как по задней части шеи ведут холодные когти. — «Но тебя не слушали. Обманывали, предавали. Тот человек, Хольт. Разве он заслужил жить? А твой друг нет?» — Ты опять за свое, — бормочу я, дернув плечом. — Больше нет смысла морочить мне голову, я и так тебя выпустила. «О, смысл не в этом. Я лишь надеюсь, что ты примешь… Весь набор, так сказать. Это будет гораздо интереснее.» — Ася? Моргнув, смотрю на Олега. Замечаю на себе наполненный подозрениями взгляд Грома. Как только я отвлекаюсь, тени расползаются, и становится светлее. Ох. — Я в норме, — говорю, одернув рукав. — Это азбука морзе, — вдруг произносит Олег. Я сжимаю запястье поверх ткани куртки, киваю. — Да. Шура на день рождения подарил. Сказал, там что-то о том, как сильно я его задолбала. Волков молчит. Я натягиваю рукав еще ниже. Казалось, что стадию «глаза на мокром месте» я уже прошла, но нет. Когда пауза затягивается, я горько усмехаюсь и спрашиваю: — Там не это написано, да? — Не это, — вздыхает Олег. — А что? Волков медлит, но потом все-таки говорит: — Я рядом. — Ася, — начинает было Гром, однако замолкает. Тени вихрем проносятся по моим рукам и формируются в когтистые пальцы, сжимающие предплечья. — Видишь? — тянет Ивори, сидящий передо мной, и ухмыляется. — Тебе нужна эта ненависть. Зацепись за нее, культивируй и… — Хватит лить дерьмо ей в уши, — раздраженно прерывает его Волков. — …используй, — заканчивает Ивори как ни в чем не бывало. Медленно поворачивает голову в сторону Олега. Когти проходятся по моей правой руке, аккурат там, где на коже резонирует печать. Демон наклоняет голову, чем-то напоминая Птицу. — Не против меня тебе нужно воевать, Волк. Сейчас я — единственный щит для твоей нелепой семейки. — Хватит, — говорю я, развернув руки и взяв его в ответ. — Ты прав. Я использую все, что ты мне предложишь, если это даст шанс. — Пожалуй, — демон ухмыляется шире, — есть кое-что, что я могу предложить. И это, возможно, решит твою проблему с одержимостью. Если… Нас отвлекает стук со стороны кабины пилота. Волков встает и идет выяснять, в чем дело. Соня передвигается ко мне, приваливается к плечу. Я слышу, как матерится Олег, и это совсем не радует. Наемник возвращается и едва не заваливается, потому что вертолет не слабо так тряхнуло. Я прижимаю к себе Соню, а нас обеих удерживает Ивори. Гром додумался не отцеплять ремень безопасности. — Что там? — спрашиваю я, пристегивая свой, а потом и Сонин. — Ничего хорошего, — мрачно бормочет Волков. — Снижаемся и садимся. Может трясти. И трясет еще пару раз. Я, держась за руку Ивори, вжимаю голову в плечи. Наконец вертолет садится, и Олег первый остегивает ремень безопасности. Метнувшись к двери, открывает ее. Я понимаю, почему он ругался. Дрожащими пальцами пытаюсь убрать ремень, но Ивори попросту рвет его, а сам оборачивается тенью и сливается со мной. Я подхожу к Олегу, рядом становится Гром. Если это Сибирь, то я Майя Плисецкая. Мне, конечно, не довелось посетить это место раньше, но бьюсь об заклад, что реки лавы в тур не входили. Я смотрю на черные шпили полуразрушенного замка на горе. Над уцелевшими башнями кружатся стаи воронья. Пошатнувшись, хватаюсь за плечо Олега и шепчу: — Это… — Отец, — обреченно произносит Соня, закрыв лицо руками. — Он получил тело.