Life is magic

Воскресенье, 24.07.2005 Этой ночью Гарри снова снился смерч, кровь на платиновых волосах и фиолетовое свечение. Он снова вскочил рано, хотя сегодня и был выходной. От Гермионы письма так и не приходило, хотя обычно сова к этому времени уже должна была вернуться. Тогда Гарри достал из ящика привезенный с собою маггловский мобильник, подключил его к зарядному устройству, и написал Гермионе смс. Сообщение оказалось не доставлено. Он попытался дозвониться до подруги, но абонент оказался недоступен. Возможно, просто выключила телефон, и сообщение дойдет до нее позже. Гарри сел на кровать и задумался, что же ему делать. Он боялся использовать магию времени снова, но понимал, что обязан это проверить после того, что произошло вчера. Тогда они с Малфоем находились на достаточном расстоянии от парка. А значит, вероятнее всего, магия каким-то образом действительно могла сосредоточиться в нем самом. Поттер принял решение проверить свои силы. Он подошел к тумбочке у кровати и сбросил с него мирно лежащую до этого на ней книгу. Посмотрел на часы на стене — 7:50. Сжал в руке палочку и сконцентрировался. Теперь на часах было 7:49. И книга снова лежала на тумбочке. Чтобы убедиться, Гарри попробовал провернуть этот трюк еще несколько раз. Магия работала, но только тогда, когда он сжимал в руках палочку. Отматывать время получалось с каждым разом все дальше и дальше, но не далее, чем на пять минут. Гарри снова отправил Гермионе и сову, и смс, ей и Рону, описав всю эту чертовщину. Смс снова не дошли до адресатов. Поттер присел на кровать и крепко задумался. Нужно было действовать — узнать что-то о том, что с ним происходит. Он решил, что безопаснее всего сейчас будет попробовать еще раз поговорить обо все этом с коллегой Сэмом. Кажется, тому можно было доверять. Но только осторожно — вдруг тот сочтет его сумасшедшим. Было непонятно, что за посторонняя магия сейчас находилась в нем, но ехать из-за этого в Мунго на опыты не хотелось. Снова посмотрев на часы, Гарри оделся и спустился на завтрак. В столовой он первым делом снова увидел Пэнси. Девушка чуть ли не плакала и о чем-то говорила, а Малфой сидел рядом с ней и держал ее за руки, успокаивая. Заметив, что Гарри на них смотрит, они прекратили разговаривать и уставились на него в ответ. Гарри понял, что ему там сейчас не рады, и отправился к раздаче еды. Он с досадой заметил, что пуддинг уже разобрали, взял овсянку и сел за пустой стол. На столе он заметил оставленную кем-то газету с сегодняшней датой. Гарри, у которого уже давно сформировалась привычка читать за столом, раскрыл газету и принялся есть. А почитать было о чем — на главной странице говорилось о мощнейших землетрясениях, которые происходили сейчас в Японии. Наверняка это и было причиной, по которой Гермиона не отвечала ему. Гарри очень надеялся, что его друзья и Чарли Уизли, который поехал с ними, в безопасности. Драко, который продолжил вполголоса переговариваться с Пэнси, ненавязчиво из-за своего стола с удивлением следил за тем, как Гарри, наполовину заслонившись газетой, как-то отстраненно-агрессивно наворачивал овсянку. Малфой подумал, что тот, похоже, свихнулся после вчерашнего. Ни один нормальный человек так овсянку есть не станет. От агрессивного уничтожения содержимого тарелки Гарри отвлекли Сэм и Оливер. Они снова пришли на завтрак ближе к его окончанию и, подсев за стол к Гарри, завели с ним беседу. Тот совсем не был против, потому что преследовал свои цели: — Сэм, ты не против, если мы чуть позже — не при всех, здесь слишком много ушей — обсудим здешние исследования? У меня просто есть некоторые вопросы по магии времени. Может быть, ты сможешь помочь или подскажешь, кто может об этом знать? Сэмуэль мягко улыбнулся: — Да, конечно, давай обсудим все попозже. Я кое-что читал на досуге о новых исследованиях магии времени в Португалии — может, это сможет тебе пригодиться. Буду рад, если окажусь хоть немного полезен. — Да Сэм скромничает, — с улыбкой махнул рукой Оливер, — Он может очень много рассказать обо всей этой магии, в последний год не вылезает из своих книг. — Это отлично, мне может это очень помочь. Сэм, ты — находка! — Гарри просиял. — А то. Я всегда говорил, что ум — это лучшее украшение для мужчины, — Олли положил руку на плечо друга, а тот смущенно мягко улыбнулся и заправил рыжую прядь за ухо. Гарри вдруг прожгла насквозь шальная мысль — а что, если попробовать отмотать время в диалоге? Сработает? Он решил попробовать эту хулиганскую выходку. Ради исследования, конечно же. — Да, конечно, давай обсудим все после. Я кое-что читал на досуге о новых исследованиях магии времени в Португалии — может, это сможет тебе пригодиться. Буду рад, если окажусь хоть немного полезен. — Да Сэм скромничает, — с улыбкой махнул рукой Оливер, — Он может очень много рассказать обо всей этой магии, в последний год не вылезает из своих книг. — Это отлично, — вступил Гарри, — мне может это очень помочь. Сэм, ты — находка! Я всегда говорил, что ум — это лучшее украшение для мужчины, — Гарри украл шутку Оливера и заулыбался, довольный собой, предвкушая, как тот удивится, что его слова буквально сняли у него с языка. За столом вдруг воцарилось молчание. Гарри перевел взгляд на удивленного Сэма, потом на Оливера, который хоть и ожидаемо удивленно смотрел, но еще и с какой-то затаенной злобой. Поттер вдруг понял, что с его стороны эти слова были совсем не уместны и даже подозрительны. А ведь он ничего такого сказать не хотел, это была всего лишь шутка! Гарри стало неловко и отчаянно захотелось снова отмотать время, чтобы не говорить этой глупости. Или все же не стоит злоупотреблять этой магией? В момент раздумий Гарри отвлекло то, что он заметил, как Малфой в другом конце столовой, закончив завтрак, собирается уходить. Это была отличная возможность догнать его и поговорить. — Эм, ну… В общем, ребята, простите, но мне уже пора идти, — неловко сказал Гарри и быстро отлеветировав поднос с грязной посудой в зону мойки, ретировался из столовой под все еще удивленными взглядами. Драко он нагнал в коридоре: — Малфой! Подожди меня, пожалуйста. Драко остановился и подождал, когда Гарри подойдет к нему. Пэнси рядом с ним не было — видимо, уже успела куда-то уйти. Малфой поздоровался и вопросительно посмотрел на Поттера. — Слушай, я по поводу Забини. Когда мы сможем осмотреть его комнату? Чем раньше, тем ведь лучше, правда? У тебя сегодня есть какие-то дела? Я просто подумал, что пока выходной и есть время, мы могли бы этим заняться. Малфой выслушал, охотно кивнул и сказал: — Все планы подождут. Я готов. Но как мы достанем ключ? — У портье, конечно же, — с улыбкой ответил Гарри. Малфой с удивлением посмотрел на него, подняв одну бровь. Уже через десять минут они стояли у двери Забини и, осторожно оглядываясь по сторонам, открывали дверь его комнаты ключом, который Гарри снял со связки у портье. — Ну, Поттер, ты даешь! Не знал, что в тебе пропадал талант карманника. И чему только вас в этом Аврорате учат? — Малфой был удивлен, и в его голосе даже были слышны нотки радостного восхищения. Гарри в ответ только загадочно улыбался. Не стоило Драко знать о том, что ему пришлось немного поиграть со временем ради их, безусловно, благородной цели. Когда они вошли в комнату, там было все так, словно ее хозяин недавно вышел и вот-вот вернется. Оставленная на столе кружка, книги на тумбочке возле кровати, галстук висит на спинке стула — и куда только Забини в нем ходил здесь, в небольшом поселении? В комнате не прибирали, все же Блейз пропал только неделю с небольшим назад. Еще была надежда, что тот вернется. Но она уходила с каждым прожитым днем. Парни переглянулись, кинули на дверь запирающее заклятие и принялись все здесь осматривать. Спустя час они сидели на полу, посреди вещей Блейза, перерыв здесь уже практически все. — Может, нам нужны какие-то зацепки? — спросил Поттер, уже почувствовав заметную усталость, — Вы же дружили? Нужно от чего-то хотя бы оттолкнуться. Например… Чем в последнее время увлекался Забини? — Окклюменцией, — ответил Малфой. — Что, правда? — Гарри это удивило. — Да. Блейз оказался талантливым окклюментом, просто раньше его было некому хорошо учить. — А ты, то есть… — Да. Именно с этого началась наша дружба, — Драко сделал паузу, словно раздумывая, нужно ли об этом говорить, но потом все же решился, — Устав от бесконечных допросов в суде, на которых из него душу уже вытянули, Блейз написал мне и спросил, могу ли я давать ему уроки. За деньги, естественно. Не то, чтобы я блистал в легилименции, но для обучения окклюменции моих навыков вполне хватало. У матери Блейза тогда еще оставались какие-то незаблокированные счета в Италии. О моем затрудненном положении после конфискации бОльшей части имущества Малфоев, он, естественно, знал. И на то, что я буду помогать ему бескорыстно, естественно, не рассчитывал — в школе мы не были особенно близки. — Интересно, почему? — задумчиво и вместе с тем взволнованно спросил Гарри. Он был шокирован тем, что услышал. Такие методы и количество судебных допросов наверняка были незаконными. — Ну, сам подумай. Два умных, хитрых и амбициозных слизеринца. Хоть мы и всегда были во многом похожи, но в школе мы чаще соперничали и вели тихую подпольную войну. Так почти у всех на Слизерине. Мне всегда Блейз был интересен, я хотел, чтобы он стал моим союзником. Но тот всегда изящно отказывался, потому что согласиться означало, что он становится на ступень ниже меня. А он, естественно, допустить этого не мог. — Уф, как сложно у вас там все на Слизерине. Все же хорошо, что я отказался попасть туда, — сказал Гарри, а Драко в ответ лишь пожал плечами. Он любил свой факультет и все, что с ним связано, это была его стихия, — Ну, так что там с окклюменцией? — Блейз пришел ко мне с деньгами и попросил пару уроков. Я назначил цену даже выше разумной, в надежде, что он откажется — я знал, что не у всех есть к этому дар, и Блейз мог бы в итоге просто разочароваться и сделать что-то мне во вред, — но тот, к моему удивлению, согласился, и заплатил столько, сколько нужно, — Драко хмыкнул про себя, вспоминая, — Мы начали занятия — я учил его выставлять щиты, отделяться от эмоций, и со временем понял, что у него на это есть все способности. Тогда я стал действовать смелее, проверять его щиты на прочность с бОльшим натиском. В один день, когда Блейз был утомлен, его щит не выдержал, и на меня потоком хлынули все его самые болезненные детские воспоминания… Драко поморщился от того, что он вспомнил, словно у него разом заболели все зубы. Гарри решил, что будет благоразумным не расспрашивать, что же такое Малфой там увидел. После небольшой паузы Драко продолжил: — Блейз после этого разозлился на меня и затаил обиду. Он ушел, даже не попрощавшись. А после даже пытался отправить мне заговоренный темный артефакт, чтобы отомстить за все то, что я ненароком увидел в его сознании. И я не виню его за это — им двигало чувство стыда и боли. — И как вы начали общаться снова? — Гарри, конечно, не одобрял методы Забини, но его можно было попытаться понять. — Блейз снова пришел ко мне сам. Положил деньги на стол и попросил подольше с ним заниматься. Я спросил, откуда такая решительность. Он развернул меня к себе, приложил лоб к моему лбу и сказал: «Смотри». Я проник в его воспоминания и увидел все те мучения, которые ему приходилось проходить в суде. Я был в ужасе. Ко мне с таким никто не пытался соваться, прекрасно осознавая, что я сильный окклюмент. Хотя меня тоже таскали по судам, преследовали недоброжелатели и отправляли мне письма с проклятиями. Но то, что пришлось пережить Блейзу… Когда я выплыл из его воспоминаний, я поблагодарил за доверие. Он тогда сказал: «Ой, иди к черту, Малфой. Просто продолжай меня учить». И после этого дня мы стали с ним постепенно сближаться. Наверно, Блейз после войны чувствовал изоляцию от общества и одиночество. Как и я. И то, что он, совсем того изначально не желая, открылся мне, дало ему почувствовать одиночество еще больше. Но я не собирался никак стыдить, осуждать его за детские воспоминания. Я просто безмолвно принял его и не отвернулся. Тогда, похоже, лед и тронулся. Чтобы не оставаться в долгу, я постепенно тоже раскрывался Блейзу. Рассказал, к примеру, о том, что случилось с моими родителями, и о том, какого было нам, когда в Малфой-мэноре жил Волдеморт. Сначала ощущения были ужасные — на Слизерине ты учишься вечно скрываться и держать лицо. Но, переступив через себя, я смог обрести гораздо большее — я обрел друга. Не прихлебателя, не союзника по взаимовыгоде, а Друга. Гарри все это слушал с внимательным интересом и с сочувствием. Малфой был искренен сейчас с ним, хотя Поттеру казалось, что он ничем этой искренности не заслужил. Драко говорил все это потому, что очень хотел, чтобы его друг вернулся. Гарри искренне сказал: — Если честно, мне очень жаль все это слышать. Про вас обоих. И спасибо, что рассказал мне. Ты не должен был, но… спасибо. Драко ожидаемо отмахнулся: — Не стоит. Я не хочу выглядеть жалким, Поттер. Я, как и Блейз, справился. Я выжил всем назло. А Блейз… Я не знаю, где он. И мне очень его не хватает. Гарри, не зная, что сказать, просто положил руку Малфою на плечо. Тот какое-то время так посидел, позволяя касаться его плеча, но потом встал, сказав: — Что ж, предлагаю больше не терять времени и продолжить. Они снова принялись искать. Прошло уже два часа, кажется, они начали по второму кругу, но не нашли ничего. Но уходить ни с чем не хотелось, надежда не оставляла их. Когда прошло еще полчаса, Драко, наконец, радостно провозгласил: — Подойди сюда, смотри! Гарри подошел к рабочему столу и посмотрел туда, куда смотрит Драко. — Ничего не вижу, — честно признался Гарри. Перед ним был просто ящик стола, в котором лежала пара книг. Это он уже видел, когда рылся в вещах Забини. — Потому что ты не туда смотришь, — оживленно покачал головой Малфой, — Вот видишь, здесь в углу? Ма-аленькая печать для отвода глаз? Я даже сам не сразу заметил — так искусно Блейз наложил ее. Но я просто уже видел, как эти печати выглядят в его исполнении. Чувствовал, что здесь какой-то след его магии, но никак не мог понять, в чем дело. Гарри и сам это чувствовал. Будучи аврором, их, естественно, обучали искать такие магические следы. Но здесь, где было столько вещей Забини, пропитанных его магией, сложно было понять, в чем подвох. Теперь Поттер тоже это видел — в самом углу ящика магический след, почти незаметный. — Хочешь, я взломаю ее? — спросил он у Драко. — Подожди, сначала я должен попробовать, — и с этими словами Малфой легко открыл печать. После чего стало совершенно ясно — у ящика было двойное дно. — Ого! Как ты это сделал? — Просто Блейз мне уже однажды показал, как открывать его печати. Я рад, что он ничего не поменял, — сказал Драко и полез в ящик. Оттуда он извлек небольшую книжку в обложке — из нее тут же выскользнули два маленьких листочка и, покружившись, упали на пол. Драко наклонился и поднял их. На первом листочке оказалась короткая записка — время, дата дня пропажи Блейза, место — паб, и подпись — Розмерта. Малфой выразительно посмотрел на Гарри и передал ему записку для изучения. Когда Драко перевернул второй листок, кажется, у него на секунду перехватило дыхание. Это оказалось распечатанное колдо из фотобудки — три черно-белых движущихся изображения, на котором были они с Блейзом. На первом Блейз обнимал его за плечо, и они позировали с нарочито каменными, надменными лицами, на втором — Блейз с таким же серьезным лицом рукой на его плече показывал знак мира, а Драко улыбался уголком рта. На последнем, третьем изображении они искренне смеялись и чуть ли не сгибались пополам от хохота. Настоящий Малфой улыбнулся и бережно провел пальцами по изображению. Гарри, который стал невольным свидетелем этой сцены, почувствовал неловкость и какое-то скребущее чувство тоски в груди. Он отвернулся, продолжая делать вид, что внимательно изучает записку. Он даже проверил ее на всякий случай на наличие магии, но ничего не обнаружил. Драко, наконец, пришел в себя и перешел к изучению книжки. Фото он положил к себе в карман брюк. Книга на самом деле оказалась ежедневником. Там фиксировались даты и время встречи, напоминания. И все, больше никакой информации. Драко полистал дневник несколько раз, чтобы точно ничего не пропустить. Малфой знал, что Блейз тоже вел дневник, как и он. Но если Драко записывал туда свои мысли, то Забини, оказывается, просто делал краткие заметки для планирования дня. На последней странице запись датировалась днем исчезновения Блейза. Там стояли две запланированные встречи. — Ну что там? — в нетерпении спросил Гарри, который все это время наблюдал за тем, как Драко изучает дневник. — Две встречи. Первая, уже предсказуемо, с Розмертой. Вторая — зайти в номер к Фиби. Гарри просиял. — Это уже намного больше, чем ничего! Теперь мы знаем, с кем нужно поговорить в первую очередь. Возьмешь дневник с собой для изучения? — Конечно, — Малфой кивнул, — Изучу от и до. А вот с Розмертой разговаривай лучше без меня. — А что так? — А то ты не знаешь, как она Пожирателей любит? Гарри вздохнул: — Я думал это всё уже давно в прошлом. Окончание войны же должно было изменить все к лучшему, разве нет? И Розмерта всегда казалась мне добродушной. Неужели она может так сильно кого-то недолюбливать, наравне с остальными? Малфой усмехнулся, но горько: — Еще бы. Она всегда моих родителей ненавидела, точнее, моего отца. И вряд ли мне хоть что-то скажет. Гарри сокрушенно покачал головой: — Это ужасно несправедливо — то, что раскол в нашем обществе продолжает существовать. — Да, причем с одобрения Министерства магии. Их прекрасные речи о послевоенном единении и их действия, мягко говоря, расходятся, — в голосе Малфоя чувствовалась злость. — Что ты имеешь в виду? — Только не говори, что не замечал, что среди работников того же Министерства нет никого из таких, как я. Гарри только поджал губы и промолчал. Да, он замечал. Но почему-то никогда не предавал этому особого значения. Вокруг него всегда было так много событий за последние годы, что многое ускользало от внимания. — Хорошо, я поговорю с ней сам, — просто ответил Гарри, — Правда, сегодня выходной, паб закрыт. Боюсь, сегодня мы никого не найдем. Но завтра я попытаюсь выяснить, что знают Розмерта и ее племянница. — Спасибо, — кивнул Драко и непроизвольно коснулся кармана, в котором теперь лежало колдо с Блейзом. — Ну, я рад, что мы нашли какие-то зацепки и теперь знаем, что делать, мы отлично поработали, - сказал Гарри, когда они прибрались в номере Забини после поисков, - Но сегодня и вправду выходной. Нужно хоть немного отдохнуть перед рабочей неделей. Я бы очень хотел посмотреть на этот городок, мне кажется он очень милым. Я могу взять машину напрокат. Если хочешь — присоединяйся! Буду рад, если покажешь мне окрестности. — Ты водишь машину? — с удивлением спросил Драко. — Ну, разве что немного, — неловко улыбнулся Гарри, — А что тебя так удивляет? Сейчас уже многие маги водят, особенно в маленьких городах. — Знаю, но не думал, что ты тоже. Ты и вправду полон сюрпризов, Потер, — Драко улыбнулся, — Так и быть, проведу тебе экскурсию по городу, если обещаешь, что водишь ты лучше, чем пьяный Курт Стоун. Гарри криво усмехнулся и махнул рукой в сторону выхода. Ему нужно было еще как-то незаметно вернуть ключ от комнаты. Близилось время обеда. Гарри сказал, что уже выяснил, где взять напрокат машину — прямо в этой гостинице в гаражах стояли авто для аренды. Поэтому он предложил разойтись на обед и встретиться через минут 40. Впереди была еще половина выходного дня. Когда Драко вышел на теплую согретую солнцем улицу, первое, что он увидел — это Поттер, который сидел в не самом новом фордике белого цвета. Гарри опустил стекло, облокотился об него рукой в закатанной до локтей летней рубашке и, слишком уж довольно улыбаясь, смотрел на Драко в ожидании. — Прыгай, прокачу, — сказал Гарри и улыбнулся еще шире. Драко закатил глаза от такой шутки. Он обошел машину, чтобы сесть на переднее пассажирское место. — Номер 777? Поттер, ты что, выиграл ее в казино? — тоже пошутил Драко, залезая в салон. Гарри фыркнул в ответ: — Нет, взял напрокат, как и обещал. Заплатил за две недели вперед, вряд ли удастся уехать отсюда раньше. — Ну ладно, трогай, капитан. Или как там говорится? Гарри снова усмехнулся и завел мотор. Они неспешно поехали по окрестностям города вдоль небольших аллей с маленькими ухоженными домиками. Летний воздух врывался в окно и пах чем-то сладким и пьянящим. — Куда едем? — спросил Гарри. — Здесь далеко не покатаешься. Можем доехать до главного шоссе, а потом до другого конца города. — А что на главном шоссе? — Там видно цветущие сейчас поля. — Здорово, — улыбнулся Гарри, — поехали. Какое-то время они передвигались в молчании. Потом Драко спросил: — Почему ты вообще решил водить машину? — Я, честно говоря, не очень люблю машины. А вот Джинни и Рону они нравятся. Я решил выучиться на права за компанию, но своим автомобилем, в отличие от Джинни, так и не обзавелся. Драко понятливо кивнул. Дальше они снова ехали в тишине. Так они уже вскоре добрались до цветущих вересковых полей. Гарри восхитился открывшемуся виду — все вокруг было в буйном лиловом цвету. Судя по всему, он просто проспал всю эту красоту на пути сюда. Они вышли из машины и постояли здесь на обочине какое-то время, пока Гарри не сказал: — Милый пригород. — Мне тоже нравится, — кивнул Малфой. — А какое твое любимое место здесь? — На холме. Это придется ехать в другой конец поселения. — Доедем, здесь недалеко, — кивнул Гарри, сел в машину и снова завел мотор. Уже вскоре они остановились у подножия холма. Драко вышел, вдохнул теплый летний воздух и стал забираться наверх, а Поттер за ним. Когда они поднялись на вершину холма, Гарри увидел, что здесь действительно очень красиво, даже лучше, чем в полях. Озеро внизу огромное — до горизонта, от крутизны обрыва захватывало дух. На холме зеленое разнотравье. Под холмом — весь городок, как на ладони, а вокруг — все те же вересковые поля. Но кое-что не давало Гарри покоя — на самой вершине действительно оказался большой камень, как из его снов. Он ведь уже поднимался на этот холм. И теперь он убедился, что это не было игрой воображения. Эта мысль свербила на краю сознания, но Гарри решил пока отмахнуться от нее. Но тревога все же продолжала омрачать его мысли, когда он смотрел на камень. Драко же спокойно опустился на нагретую солнцем траву и скинул обувь. Гарри немного успокоила эта картина. Он даже удивился — он и не знал, что Драко может быть… вот таким. Ну, расслабленным, свободным. Гарри опустился и сел на траву рядом с ним. Весь холм — шумящие зеленые травы. В воздухе витал чуть сладковатый аромат незнакомых цветов. Озеро маняще блестело на солнце, обещая спасительную прохладу посреди этого марева теплого летнего дня. Гарри вдруг поймал ощущение безмятежности. И даже молчание рядом с Драко, которое до этого ощущалось неловким, вдруг стало каким-то уютным и естественным. Гарри какое-то время сидел вот так на траве, смотрел на блики озера и не хотел думать больше ни о чем. Но кое-что еще все же не давало Гарри покоя. Он понял, что другой возможности спросить у Драко может и не быть: — Малфой? — тот вопросительно обернулся, — Ты вчера не захотел рассказывать, но все-таки… Мне не дает это покоя. Паркинсон… — на этих словах лицо Драко потемнело, — Чем она была расстроена сегодня утром? И, к тому же, она… Скажи, она беременна не от Забини? Мне нужно знать. Драко обреченно и зло вздохнул. Кажется, от Поттера он так просто не отделается. С другой стороны… — Хорошо, я отвечу, но только в порядке исключения — только потому, что ты меня вчера спас. Не люблю, знаешь ли, разносить сплетни, — он обернулся к нему и внимательно посмотрел на него. — Я никому не скажу, — поклялся Гарри. — Пэнси беременна не от Блейза. А от какого-то оборотня. Гарри попытался сдержать свое удивление, чтобы не огорчать Драко, но не смог. Округлившиеся глаза выдали его с головой. — Да, от оборотня, — раздраженно подтвердил Драко, — И ей сейчас не нужны никакие лишние комментарии по этому поводу, ты ведь это понимаешь? — Гарри серьезно покивал головой. Конечно же, он не собирался злоупотреблять этой информацией, — Я пытаюсь ее поддерживать, все же в школе мы много общались, но я не могу отрезать каждый злой язык. А мне хотелось бы. Пэнси не привыкла к такой жизни, которую нам сейчас приходится вести, понимаешь? Паркинсон — древний благородный род, она привыкла к богатству и комфорту. Пэнси была одной из лучших учениц на курсе. А сейчас вынуждена работать на этих недостойных ее работах, никуда в нормальное место не берут, как и всех нас, — зло сказал Драко, имея в виду всех бывших Пожирателей и их детей, — От тяжелой жизни она в последнее время стала много пить и ходить на ночные тусовки после тяжелых смен. Она там пила и отключалась от усталости. В последний раз… Она даже сам процесс едва помнила, лицо не запомнила и подавно. А когда она узнала, что беременна, избавляться от плода было уже поздно — был риск нанести вред здоровью. Она думала, что у нее просто от стресса сбоит здоровье. А оказалось на диагностике в больнице, что внутри –волчонок. Ребенок с врожденной ликантропией. Кто-то из недоброжелателей из медперсонала разнес этот слух — это же так смешно, чистокровная волшебница, дочь Пожирателей, беременна от оборотня, — Драко практически прошипел эти слова, — Родители, естественно, от нее отказались. Министерству плевать на бывших Пожирателей. А деньги нужны, еще и на ребенка теперь. Поэтому у нее нет выхода, кроме как работать на этой тяжелой работе, и терпеть плевки в свою сторону, пусть пока что и словесные. Я пытаюсь ей помогать, деньгами тоже, но, сам понимаешь, у меня положение сейчас тоже не из лучших. Гарри слушал все это и его наполняли гнев и грусть, одновременно. Кажется, когда он вернется с этого задания, нужно серьезно заняться вопросом раскола в их обществе, пока дело не дошло до новой войны. Он не мог поверить, что даже через семь лет все это продолжало происходить. Видимо, рана в обществе была настолько велика. Что делать, он пока что не представлял. Но они с Роном и Гермионой обязательно что-нибудь придумают. Помолчав задумчиво какое-то время, Гарри решил спросить из интереса: — А чем ты сам занимался после школы, если не секрет? Малфой только отмахнулся: — Да, так. Пытался устроиться на нормальные работы, но никуда не брали. Подрабатывал то тут, то там. Как, собственно, и сейчас. — Это ужасно, — констатировал Гарри, — Семь лет уже после войны прошло, неужели и до сих пор никуда не берут? — А ты, хочешь сказать, что и не знал, что все так теперь живут, те, кто выбрал не ту сторону? — Я и вправду подробностей не знал, — Гарри развел руками, — А от кого я должен был узнать? Министерство же говорит совсем о другом, — у Поттера накопилось много вопросов к Кингсли и всему управлению, — Может, я был слишком занят своими делами. Драко покачал головой: — Ну а ты чем занимался после школы? — спросил он, возможно, из вежливости. Гарри вдруг подумал, что правда может прозвучать как хвастовство — у него было хорошее обучение и должность в Министерстве в Аврорате, все хотели быть его друзьями, он ездил на международные конференции, ходил на благотворительные вечера. Поэтому он только ответил: — Да тоже то одно, то другое — работы в Аврорате куча. С Джинни вот в прошлом году расстался. Драко удивленно посмотрел на него. Об этом не писали громко в газетах — Джинни будто бы просто уехала на сборы в Болгарию, чтобы играть там в квиддич, и ходили разные домыслы. А вот оно как — действительно, расстались. Малфой тактично молчал, не решаясь спросить причину, но в его взгляде читалось любопытство, поэтому Гарри озвучил ее сам: — Да просто люди с возрастом растут, меняются. Оказалось, что мы с Джинни хотим совершенно разного. И интересы у нас не совпадали — ну, разные взгляды, на быт, на семью. Она не хотела того, чего хотел я. — И чего же ты хотел? — осторожно спросил Малфой, будто не до конца уверенный в том, что он имеет право задать этот вопрос. Гарри пожал плечами: — Хотел уехать от всего этого шума в последнее время, если честно. Хотелось домик. Собаку. Лабрадора. Захотелось сменить работу на какую-то более тихую, бумажную. Я же поэтому и начал больше сотрудничать с отделом расследований — думал, может, будет поспокойнее, чем на заданиях по устранению проклятий. Очень хочется сидеть вот так в выходные на траве. Может, даже садик небольшой завести. Посадить в нем лилии всех цветов! Этот городок, если не считать аномальную магию и пропажу людей, на самом деле, мог бы быть идеальным тихим местом. Я бы тоже хотел жить среди вересковых полей. Джинни же…. хотела совсем другого. Карабкаться наверх, строить карьеру, становиться сильнее, более знаменитой — и я понимаю и не осуждаю ее за это. Просто… я попробовал, и, кажется, это не мое. Малфой немного помолчал, думая об услышанном. Вот, оказывается, Поттер какой — он-то думал, что тому, должно быть, нравится вся эта слава спасителя, то, что все готовы открыть перед ним все двери и смотрят ему в рот. А Гарри, оказывается, вот такой — мечтает о каких-то глупостях. Хотя почему глупостях? Драко, может, и сам бы хотел тихий домик, садик с лилиями. Только вот он всегда знал, что это — не для него. Сначала у него был долг перед семьей. А теперь он просто вынужден был выживать в этом новом обществе, обернувшемся против него. А потом он вдруг мечтательно улыбнулся одними уголками губ: — Лабрадора? А что, тебе подходит, — Малфой усмехнулся и покачал головой, — Они добрые. Хоть и глуповатые. Гарри прыснул от смеха. Это самое важное из того, что Драко услышал в его рассказе? Ну, пусть будет так. Все вокруг казалось почти идеальным — лето, природа, и они сидели рядом и препирались — совсем как раньше, но с той теплотой, которой не было в прошлом. И Гарри вдруг захотелось остаться здесь еще немного. Совсем чуть-чуть, пока в водовороте времени не исчезнет все остальное. — Так странно вот так болтать, — вдруг сказал Драко, — Мы же, мягко говоря… не ладили в школе, — воспоминания, облеченные в слова, горчили на языке, — Столько зла сделали друг другу. Я почему-то думал, что ты меня ненавидишь. — Мы больше не в школе, — коротко ответил Гарри, — И я не могу тебя ненавидеть — ты помог мне один раз на войне. И если бы не твоя мать, меня бы вообще не было в живых, — Гарри поджал губы и покачал головой, — Даже жаль, что я не успел отплатить ей тем же. Малфой молчал так долго, что Гарри уже хотел отмотать время и не дать этому разговору состояться вообще, чтобы не портить момент. — Уже не в школе, — вздохнув, наконец, согласился Драко, — И не на войне, слава Мерлину. Гарри с облегчением улыбнулся, кивнул, и снова посмотрел вдаль — туда, где сияло под холмом на солнце озеро, а по другую сторону открывался вид на весь город. Они посидели какое-то еще время так. Драко что-то напевал себе под нос и снова казался беззаботным: «Это было прошлой осенью, когда собрали урожай большой, когда на свете жить было хорошо» — слова и мотив показались Гарри очень знакомыми, но откуда — абсолютно вылетело из головы. Пока Поттер не поймал себя на том, что голос стих, и Малфой на него смотрит. Он вопросительно обернулся к нему. Глаза Драко блестели на солнце, словно серебро. — Я хотел сказать… Спасибо, что согласился искать со мной Блейза. У меня такое ощущение, что никто не хочет заниматься поисками пропавших людей. Из Лондона прислали подкрепление всего пять человек, не считая тебя. Местная служба правопорядка вообще, кажется, не ведет поиск. В общем, спасибо тебе, что остался неравнодушен. Хотя от тебя этого можно ожидать — ты у нас вечный Спаситель. — Все было хорошо до этой издевки, — усмехнулся Гарри, но без злобы. Казалось, Малфой почти смутился, а может, изобразил смущение. Кажется, у него выходило поддевать Поттера почти на автомате, — А благодарить пока что не за что. Но я постараюсь сделать все, что от меня зависит. Может быть, решим, что делать с этой временной аномалией, а там и люди найдутся. Малфой с сомнением пожал плечами, снова посмотрел в небо и замолчал. А небо уже понемногу темнело. Вечерело и постепенно стало холодать. Полежав на холме еще немного, парни поднялись, чтобы отправиться обратно в гостиницу. Гарри уходил прочь от камня, а тот, кажется, смотрел ему в спину.