Стреляй не в голову, а в сердце

      —Ти так і будеш мовчати?       Тишина в комнате становилась гнетущей, Саки не сказал и слова. Просто глядел на немного пошарпанную стену. Было слышно лишь прерывистое дыхание и звуки людей с улицы.       — Ти просто неможливий... Це ж не допит, я просто хочу дізнатися, чому ти так себе вів? Лише через алкоголь?       Саки показывал полную отстранëнность к разговору, потому как боялся, что если откроет рот, оттуда вывалится запас оскорблений, двусмысленные предложения, оправдания. А было ли за что оправдываться?       — Считай, что так...       Смысл этого разговора сводился к нулю. Саки мечтал, когда друг просто прекратит эту тему, но ему нужны были ответы. Положив руки на спортивные штаны, проведя от нервов по своим бëдрам раза три, он не выдержал и сказал вслух:       — Окей, с моей стороны тоже не будет допроса. Просто скажи почему второй год подряд после еды ты бегаешь блевать? Почему иногда ходишь чуть-ли не в обморочном состоянии, наëбываешь меня, что хочешь узнать название какого-то лимонада, а сам смотришь сколько в нëм каллорий. Сука, думаешь незаметно как ты круги иногда нахаживаешь в панике? У тебя тоже много тараканов, но я их просто научился принимать.       Нигель замер в шоке. Саки нашëл его самое больное место, чтобы Нигель не вскрыл его грань болевого порога. Настолько у них были разные проблемы, но травмировали они обоих. Неправильно было передавать всю власть в руки Нигеля, когда у Саки был такой козырь в руках. Нет, он не собирался высмеивать друга или следить за его пищевыми выходками, но он обозначил, что не только он знает многое.       Когда Саки поджëг сигарету, запах заполонил комнату. Выдыхая в сторону окна, он сказал:       — Я тоже могу звонить Теркелю, когда волнуюсь, что с его другом что-то не так. Лучше выбирай кому звонить, приятель.       Теперь Нигель полностью находился в прострации. Пока он пытался открыть тайну друга, он знал про него всë. Ничто не могло быть тайной для него.       Немного подступали к глазам слëзы из-за неприятных воспоминаний. Хотелось хорошенько прописать другу, но какова причина? То, что он сказал ему правду, которую он и так знает? То, как он это преподнес? Возможно.       Неприятный ком застрял в горле. Сложнее было контролировать дрожь в теле. Нигель не смотрел на Саки, просто подытожил:       — Досить ховатися, я тебе прошу. Ти ж не людину вбив. Гірше нічого не може бути... Чому ти такий дивний останнім часом?       — Я понимаю, мы - хорошие друзья. Но у меня есть своя личная жизнь. Я могу читать, что хочу, могу прокалывать уши, могу напиваться, могу мерять платье, могу не приходить в школу, понимаешь? Хватит морали читать, потому что ты знаешь обо мне столько, сколько знаю я о тебе.       Закусив изнутри щеку, Нигель пытался обработать новую информацию. Возможно, им правда нужно чуть больше свободы. Они давно общаются, но у каждого должны быть свои личные мысли, которые хранятся в пыльном сундуке, ключ от которого давно выкинули. Такой сундук можно открыть только силой, но любому хозяину дорогой вещи такое не понравится.       —Я зрозумів. Вибач. Просто знай, що якщо ти захочеш поговорити, то я готовий. Мене нічим не здивувати.       «О, если бы ты знал, то забрал свои слова назад!» — подумал Саки.       — Сорян. Про твои эти проблемы я тоже не хотел говорить... Просто злость, чувак. Я тебе сочувствую, надеюсь ты прекратишь заниматься таким дерьмом.       Нигель нахмурил брови. Обычно от друга не дождëшься малейшей любезности, а тут он расщедрился на несколько фраз. Тут же он решил рассказать о своëм удивление:       —Мені не сниться? Ти типу вибачаєшся?       Саки кивнул. Тактично выпроводил друга из дома, потому что свидание никто не отменял.

***

      Следующий день прошëл на нервах. На уроках он думал совершенно об ином, иногда краснел, когда фантазия становилась слишком откровенной. Нигель молчал, потому что не хотел тревожить друга после недавней ссоры.       Прошло две контрольных. Саки сдавал пустые листочки, потому что буквы перед глазами плыли, а любая попытка начать мысль заканчивалась плохо. Учителя недовольно цокали, когда доходили до его работы, но особо не разбирались, просто ставили двойку. Саки это волновало в последнюю очередь.       Он оглянулся, найдя нужную одноклассницу, сделал неопределенный кивок, чтобы спросить готова-ли она к плану. Она показала большой палец, даже не отрываясь от тетради. Никто в классе их "диалога" не заметил.       Уроки кончились поздновато, что было прекрасным оправданием для обоих парней. Только один из них не знал, что цель общая.       Саки наплëл, что ему нужно надолго уйти в театральный кружок, чтобы спросить у учителя литературы о некоторых изменениях в сценарии.       На самом деле, он ждал свою одноклассницу, Джесси, она и должна ему помочь. Она повелась на его план с розыгрышем. Он заключался в том, что она зовëт на крышу Нигеля, говорит ему закрыть глаза, уходит, а вместо неë на крыше стоит Саки и снимает на камеру признание.       Саки затаился в одном из школьных коридоров, рядом с выходом на крышу. Девушка уже поднималась наверх, это он слышал по отдалëнному стуку каблуков.       Он стал нетерпеливо ждать, а на крыше уже Нигель держал в руках повязку в левой руке. Это напоминало очень плохой фильм, у которого рейтинг обычно чуть-ли не в минус уходит. Он доверился внутреннему чувству, поэтому не струсил. Стоял и ждал.       Девушка, в яркой юбке и коротком топе, глянула на Нигеля кокетливо. Стала подходить ближе, от чего у старшеклассника начали трястись ноги.       Подойдя почти вплотную она сказала:       — Надень маску и считай до ста. За ожидание ты получишь интересный подарок. Если ты мне не доверишься, я просто уйду.       —Ні, я готовий. Ти настільки гарна, що я готовий до будь-якої дурниці.       — Ты два раза сказал "готов". Волнуешься? — девушка шепнула парню на ухо, от чего кожа покрылась мурашками.       Нигель уверенно покачал головой. Он давно этого ждал и сделает всë возможное, чтобы не разочаровать девушку.       Надев повязку, вмиг стало темно. В потëмках, чувства ощущались ещë ярче. Он стал медленно считать. Девушка беззвучно спустилась, подавая знак Саки.       Тот быстро оказался на крыше. Глянул на друга. Нигель уже досчитал до ста и ждал ответных действий от объекта обожания.       Саки неуверенно сделал несколько шагов вперëд, чувствуя за собой шлейф духов, которыми он набрызгался для полной конспирации.       Сердце пропустило пару ударов. Рука потянулась сразу к лицу. Он не планировал целовать его, не мог себе позволить такой наглый жест... Разум в этот момент не участвовал в процессе. Саки видел как уязвим Нигель в этот момент, ему было интересно как он отреагирует.       Чужие пальцы скользят по нежной коже, выводя незамысловатые узоры. Друг подходит ближе, растворяясь в этом моменте. Ему мало ощущений, хочется намного больше. Хочется видеть чужие глаза, но пока он должен выполнять чужие условия.       Тонкий, яркий момент сопровождается шумными вздохами со стороны Нигеля. Саки продолжает водить подушечками пальцев по мягким щекам, подбородку и очерчивает губы.       Нигель хочет прикоснуться в ответ, но его останавливают, отстраняясь, дразня. Он мирится со своим положением и продолжает мандражировать от чужих рук. Они нежны и аккуратны, но заставляют раз за разом закусывать щëки.       Напоследок Саки ведëт правой рукой по верхней части бёдра и чувствует по чужому телу как будто проходит электрический разряд.       После этого он бесследно уходит. Нигель ждëт продолжение ещë пару минут и когда даже на его фразы не отвечают, открывает глаза. Никого уже нет. Этот вечер он запомнит надолго, но скорее всего не посмеет рассказать о нëм Саки. Им нужно больше свободы... В том числе, друг от друга.