Coiled Dragon

Не каждый день ему сообщали о том, что пропавшего бывшего ученика заметили в самом беззаконном городе Японии. Айзава сел перед своим классом, который разместился на нескольких диванах в комнате отдыха детективного агентства. Класс Б также был приглашён, чтобы лучше понять серьёзность сложившейся ситуации. Его проблемные дети, как всегда, не могли держаться подальше от неприятностей и наткнулись на Бакуго. По их словам, блондин физически был в порядке. Никаких отсутствующих конечностей или явных ранений, но он был в платье, вырядившийся словно дорогая коллекционная фигурка. Бакуго не проявлял признаков стресса, но это был явно не он. Его привычный громкий и вспыльчивый характер сменился чем-то более тихим и холодным. Проблема заключалась в том, что его «парень» убил кучу людей так, будто это было столь же естественно, как выпить стакан воды. — В заключение, ваши ученики сделали ровно то, что им строго-настрого запрещали, и за это их выгнали из Сурибачи, — спокойно сказал Куникида, поправляя очки. — Это твоё заключение? — Король Влад с силой ударил ладонью по столу. — Ты хочешь сказать, что какой-то юный убийца-психопат заправляет Сурибачи, и это самое безопасное место в Йокогаме? Ты отправил туда наших студентов, прекрасно зная, что ему всё равно, если он их убьёт за нарушение его правил? Он не закон! — Напротив, он и есть закон, — возразила Доктор Йосано, качая головой. — Хотя мы и не одобряем некоторые из его… методов, он, кажется, придерживается японских законов в определённой степени. Он всегда платит налоги, и именно благодаря ему в Сурибачи уровень преступности ниже, чем в остальной Йокогаме. Хуан Зеку ведёт честный бизнес, а корпорация Хуан создала несколько благотворительных фондов. Но это Йокогама, и здесь действуют свои нормы. Иногда либо мы убиваем врага первыми, либо он возвращается и убивает нас. Милосердие здесь приходится применять с большой осторожностью. — Тем не менее, обычно он не реагирует настолько жестоко. Что-то его разозлило, и он решил преподать урок, — с лёгкой грустью добавила она. Преподать урок. Айзава глубоко вдохнул, напоминая себе, что он никогда не поймёт логику преступников. Они правят страхом, а не нравственными принципами или искренними призывами к справедливости. Их подходы не вписываются в понятия о том, что наказание должно соответствовать преступлению. Око за око, зуб за зуб. Они неизменно заходили слишком далеко в своих проявлениях грубой силы. И хотя порой Айзава мог признать, что подобное было заманчиво, его статус героя не позволял ему опускаться до такого уровня. В противном случае не осталось бы никакой разницы между героем и злодеем. — …Грабители, которых он убил, пытались навредить Бакуго Кацуки, верно? — спросил Ацуши, передавая полотенца детям, покрытым пятнами крови. — Похоже, Зеку защищал своего спутника. К счастью, несмотря на устрашающий вид, никто из учеников серьёзно не пострадал. Если бы кто-то из агентства оказался в опасности, Ацуши, вероятно, тоже бы атаковал… но не до такой степени, чтобы убивать. Это определённо было лишним. — Я всегда знал, что он что-то скрывает, но не ожидал, что это окажется принцесса. Это просто великолепно, — рассмеялся Дазай, плюхнувшись на диван рядом с Мидорией. Он был единственным, кто улыбался в этой мрачной компании. Сидящий рядом с ним подросток напряжённо дёрнулся. Глаза Айзавы дёрнулись от раздражения при этом виде. Он уже чувствовал, как у него на лбу начинают пульсировать жилы. Доводить людей до белого каления, казалось, было специализацией Дазая, и этот сумасброд наслаждался своим триумфом. — Дазай, — предостерёг его Ода, на что тот лениво махнул рукой, показывая, что услышал. Вздохнув, Ода повернулся к двум учителям из Юэй. — Похоже, у Бакуго не было намерений причинять вред своим бывшим одноклассникам, но я настоятельно рекомендую держаться подальше от Сурибачи, пока они находятся в Йокогаме. Айзава попросил его рассказать больше о владельце корпорации Хуан. Он знал, что его ученики могли быть предвзяты, и их восприятие событий могло быть искажено из-за пережитой травмы. Это было не злонамеренно. Иногда человеческий мозг просто играет с ними злую шутку, и их восприятие оказывается далеко от реальности. То, что рассказывали дети, звучало как полный бред. Настоящий дракон? Как это возможно? А подросток, убивающий группу мужчин в мгновение ока, или дети, убивающие невинную женщину ради выживания… Всё это напоминало сюжеты худших кошмаров героев. Айзаве следовало бы понять, что в Йокогаме никто не выживает, не имея парочки скелетов в шкафу. Хуан Зеку был так же опасен, как и Портовая Мафия. Безжалостный и жестокий, его боялись не зря. Айзаве было ясно, что Бакуго больше не его ученик, а значит, больше не его ответственность. Но это не мешало ему хмуриться при мысли о том, что блондин связался с таким опасным человеком. И уж точно это не помогало, когда стало понятно, что Бакуго, похоже, привык к крови и насилию. Он был настолько десенсибилизирован, будто видеть смерть стало для него столь же обыденным, как проходить мимо пожарного гидранта. — Я так и знал! — вдруг закричал Минета. — Я говорил же! Ещё во время спортивного фестиваля было ясно, что он склонен к такому! …И, судя по всему, Бакуго был связан с этой опасностью на куда более личном уровне. — Он всегда выглядел пугающе… — Бакуго постоянно угрожает убить нас или надрать задницы. — Общаться с ним или надеяться на вежливость вообще бесполезно. Даже по именам нас нормально не называл. Эти тихие реплики начали перерастать в небольшую дискуссию между учениками. Низкий гул их голосов образовывал хор согласия. — Это что, значит, однажды нам придётся сражаться с Бакуго? — пронёсся чей-то голос. Герои всегда сражались с злодеями. Если Бакуго действительно перешёл на другую сторону, то… Никто из них не хотел заканчивать эту мысль. Шинсо первым покачал головой. — Если он остаётся в Йокогаме, то герои не имеют полномочий его арестовать. Разве что он совершил какое-то преступление за пределами города, и у нас есть доказательства. Ученики класса А не могли решить, радоваться ли этим новостям или нет. Стиснув зубы, с глазами, полными влаги, Мидория поднялся на ноги. — Айзавa-сэнсэй! Каччан никогда бы не выбрал это сам! Он никогда бы добровольно не стал злодеем! Конечно, Мидория первым бросился защищать Бакуго. Даже после всего, что он перенёс, он едва ли держал на него обиду. После сеансом с Гончим школьный психолог пришёл к выводу, что Мидория не подавляет в себе негативных эмоций. Он искренне верил, что у Бакуго есть все задатки героя, и необходимость прервать эту мечту только порождала у него чувство вины. Но зато, благодаря тому, что их разъединили и показали, что есть люди, готовые быть на его стороне, Мидория стал менее замкнутым и обрел больше уверенности в общении. — М-могло ли быть так, что Бакуго действовал под принуждением? — голос Киришимы звучал тихо, что было для него нехарактерно. — Тот парень был реально страшным и выглядел контролирующим… Пальцы Айзавы непроизвольно дёрнулись при виде всего этого красного на Киришиме. Он был буквально пропитан кровью. Гончему придётся изрядно потрудиться, когда они вернутся, потому что Айзавa был уверен: все его дети теперь нуждаются в каком-то виде терапии. Монома хлопнул в ладоши, чтобы привлечь внимание к себе. — Простите, что разрушаю ваши иллюзии, но Бакуго… судя по тому, что вы только что сказали, не похоже, что он хочет покинуть Сурибачи. Он произнес то, над чем Айзавa сам раздумывал, не решаясь сказать вслух. Хотя он и не видел состояние Бакуго собственными глазами, картина, которую описали его ученики и Ода, совсем не внушала оптимизма. — Он зол из-за того, что его отчислили. И давайте будем честны: ни одна школа для героев не приняла бы его после того, как вся эта история взорвалась в интернете. Так что жажда мести вполне логична, — продолжил Монома, игнорируя, как Кендо похлопывала его по плечу, намекая, что ему стоит замолчать, потому что лица учеников класса А становились всё мрачнее. — Но… похоже, он не злится на вас или на Юэй в целом. Вы ведь сами сказали, что он спас вас от грабителей? И потом он вас не атаковал. Это Хуан напал на вас, после того как Мидория первым бросился на него. Айзавa чувствовал, как у него пульсирует в висках. Да, его ученики первыми нарушили правила. Независимо от того, пытались ли они уговорить Бакуго вернуться в агентство или нет, они всё равно использовали свои причуды против кого-то. А в таком месте это легко могло быть воспринято как вызов и закончиться ответной атакой. И в этом смысле Бакуго не был злодеем. Он не сделал ничего дурного по отношению к своим бывшим одноклассникам. Всё это начинало сильно сбивать с толку. Откуда Бакуго знает владельца корпорации Хуан? Что он делает в Йокогаме? Почему не связался с семьей, если он в безопасности? Миллион вопросов роились в голове Айзавы. Куникида кивнул. — И вы все использовали свои причуды, хотя мы неоднократно говорили вам этого не делать. Прежде чем Куникида успел перейти к полноценной лекции, Мидория вскочил на ноги. — Но он уводил Каччана! — Это не давало вам права нападать на него. — Нам просто нужно было стоять и смотреть, как убийца уводит Бакуго? — Тодороки встал позади Мидории. — А его дракон нападал на нас без разбора. Мы использовали свои причуды только чтобы защититься. — Он бы не атаковал вас, если бы ваш друг первым не бросился на них, — забавно, но Куникида даже не пытался отрицать, что Хуан Зеку убийца. — Каччан нуждается в помощи! — Он просил тебя о ней? — Что? — О помощи. Бакуго просил тебя о помощи? — Нет, но… — ХВАТИТ! Айзавa выпрямился, и он почувствовал, как его волосы начали подниматься, когда активировалась его причуда. Он обвел взглядом своих учеников (особенно Мидорию) и был удовлетворен, увидев, что все мгновенно замолчали. — Мы разберёмся с ситуацией с Бакуго, — объявил он с твердостью в голосе. — Это явно выходит за рамки ваших возможностей. Мы в Йокогаме, и никакого подкрепления не будет. Нет ни одного агентства героев, которое могло бы прибыть сюда меньше чем за час. Если Хуан Зеку действительно таков, как вы описали, он уже показал, что может и будет убивать. Я не хочу, чтобы кто-то из вас подвергал себя опасности, понятно? Все дружно кивнули. Боже, Айзавa поклялся, что эти дети однажды сведут его в могилу. Почему он вообще решил стать учителем? — Киришима, иди приведи себя в порядок. Он также велел остальным ученикам вернуться в гостиницу. Все были наказаны и оставались под домашним арестом до конца дня. Если кто-то осмелится выйти за пределы гостиницы без разрешения, их ждёт суровое наказание. Айзаве будет абсолютно всё равно, что скажет Недзу — он без колебаний отправит их всех обратно из Йокогамы. Сделав глубокий вдох, Айзавa деактивировал свою причуду. Пока ученики один за другим покидали офис, он повернулся к детективам, находившимся в комнате. Им предстояло многое обсудить.

***

Директором Агентства был человек по имени Фукудзава Юкичи. У него были длинные серебристые волосы, доходившие чуть ниже плеч, и металлически-синие глаза. Он носил традиционную зеленую юкату и чёрное хаори. Морщины вокруг его острых глаз выдавали пережитую тяжёлую мудрость, и Айзавa сразу понял, что Фукудзава видел немало ужасных времён. Перед ним был ветеран, прошедший через суровые испытания войны. Айзавa не был невежественным в вопросах войн, происходивших в Йокогаме в прошлом. Из-за её расположения у воды и портов это был стратегически важный пункт, который часто становился целью нападений на протяжении истории. Фукудзава согласился встретиться с Айзавой и Королем Владом лично, так как детективы агентства не могли принимать финальное решение в вопросах, связанных с другой сильной фигурой в Йокогаме. — Мне нужно увидеться с Хуаном Зеку, — сказал Айзавa. — То, что вы предлагаете, равносильно самоубийству, — ответил Фукудзава твёрдо. — Я не позволю членам моего агентства участвовать в столь опасном деле ради чего-то столь бесполезного. — Как вы можете знать, что это бесполезно, если мы даже не попробовали? — Айзавa понимал, что они имеют дело с кем-то, обладающим опасной… способностью. В своей голове он мысленно приравнивал «способности» к причудам, только более мощным и разрушительным. Тем не менее он не думал, что встреча с Хуаном оправдывает такой высокий уровень риска и предосторожности, особенно если его цель — мирная беседа. Корпорация Хуан была уважаемым бизнесом с безупречной репутацией, насколько знал Айзавa, всегда соблюдавшая закон. Бакуго больше не был его учеником. Единственное, что хотел Айзавa, — убедиться, что блондин действительно жив и находится в порядке. Более того, оставалось неясным, действительно ли его класс видел Бакуго. Если это подтвердится, он просто свяжется с полицией и родителями Бакуго. Фукудзава, похоже, был другого мнения. Он только покачал головой. — Хуан Зеку — это не ваш обычный подросток. Он сделал заявление, и мы будем уважать его. — Бакуго — не вещь, которой можно владеть. — С этим я согласен, — сказал Фукудзава, но выражение его лица не стало мягче. — Но вы бы стали отнимать мясо, уже оказавшееся во львиной пасти? — Что? — нахмурился Айзавa. — Бакуго Кацуки был взят силой? — Нет, дети сказали мне, что они знают друг друга, — ответил Айзавa. Он уже знал, к чему идёт этот разговор. За свою карьеру он участвовал во множестве дел и понимал, как такие ситуации обычно развиваются. Домашнее насилие, мелкие кражи, уличные конфликты… Иногда, если жертвы не подают заявление или не выражают явного беспокойства, герои и полиция не могли сделать ничего. — Ваш бывший ученик ушёл с ним по собственной воле. Я не вижу причин, чтобы вы силой вытаскивали его обратно в мир снаружи. — Он несовершеннолетний, который сбежал из дома и числится в списке пропавших без вести у полиции, — возразил Айзавa. — Тогда сообщите его родителям, где он находится. Это больше похоже на частное семейное дело, чем на что-то, требующее вмешательства героев. Айзавa сузил глаза от этих слов. — Я не могу сообщить им ничего, пока сам не удостоверюсь в этом своими глазами. Это было бы жестоко — дать семье Бакуго надежду только для того, чтобы потом выяснить, что это ошибка или самозванец. — У вас есть как минимум двадцать детей, которые знали его и провели с ним добрую половину семестра. Все они подтвердили, что это был Бакуго Кацуки, — вздохнул Фукудзава, словно этот разговор уже утомил его. — Допустим, даже если мы сможем организовать для вас встречу с Хуаном Зеку, что вы собираетесь делать? Просто войти и спросить, удерживает ли он Бакуго против его воли? Помните, что он не обязан ничего вам доказывать. Настроение Айзавы заметно ухудшилось. Конечно, он это понимал. Лицензия героя здесь, в Йокогаме, была бесполезной. Правительство здесь работало иначе. Именно поэтому он не мог просто ворваться в корпорацию Хуан и потребовать встречи с Бакуго. К тому же была ещё одна деталь, которая не давала ему покоя. — Один из моих учеников сказал, что Бакуго сказал им, что правило о запрете использования причуд в общественных местах на него не распространяется. Почему? Насколько знал Айзавa, население с причудами в Йокогаме было небольшим, но большинство следовали тем же правилам, что и в остальной стране. Использование причуд в общественных местах было запрещено, так почему Бакуго сделали исключение? Фукудзава положил руку на подбородок и задумался на минуту. — Если он связан с корпорацией Хуан, то ему разрешено использовать свою причуду, пока это не приносит зла или не нарушает общественный порядок. Специальный Отдел по Делам Одарённых выдаёт сертификат. По сути, это то же самое, что ваша лицензия героя, или документ, позволяющий использовать причуду по профессии. Эсперы и люди с причудами, состоящие в организациях с таким разрешением, могут легально применять свои способности. Например, если кто-то способен генерировать электричество и работает на электростанции, они могут буквально продавать произведённое ими электричество. Айзавa понял это сразу. Подобные правила существовали и за пределами Йокогамы. Если чья-то причуда идеально подходила для определённой работы, они обычно находили себя в соответствующей области. — У корпорации Хуан есть разрешение? — уточнил он. — Да, — без колебаний кивнул Фукудзава. — Невозможно, чтобы дракон разлетался по округе и оставался незамеченным. И, как бы жестоко он ни выглядел, он ведёт честный бизнес. Айзавa погрузился в раздумья. Мужчина напротив него не торопил и спокойно ждал. Наконец, герой с тёмными волосами провёл рукой по лицу и потер виски. — Бакуго должен будет ответить своим родителям, так? Даже если он находится у Хуана по собственной воле, он всё ещё несовершеннолетний, а они — его законные опекуны. Они имеют полное право его видеть. Гражданское и семейное право в Йокогаме такое же, как и за её пределами? — Это так, — подтвердил Фукудзава. Однако в Йокогаме было много сирот, поэтому эти законы применялись не всегда. Здесь было нормально, если дети или подростки жили самостоятельно, так как у них не было родственников или тех, кто был готов их приютить. Эсперы также могли подать заявление на отделение от семьи из-за насилия или семейных конфликтов. Портовая Мафия или другие небольшие организации с радостью принимали их в свои ряды. Айзавa поблагодарил за беседу и ушёл. Фукудзава даже не нужно было гадать, чтобы понять: герой сейчас будет звонить родителям Бакуго Кацуки. Потянув шею, Фукудзава поднялся и направился в конференц-зал, где его уже ждали несколько сотрудников. — Это снова твоих рук дело, да? — Фукудзава постучал по голове Дазаю, не дав тому и слова сказать. — Я же не думал, что мы встретим Хуана! — Дазай потёр шишку на голове, съёжившись под взглядом босса. Всё было не так уж и сложно. Единственное, что он сделал, — это предложил сводить детей-героев в Сурибачи. Так как их было сорок человек, их пришлось разделить на группы. А Одасаку сопровождал класс А, он мог их защитить. Честно говоря, это был риск, на который Дазай даже не особо надеялся, но попробовать стоило. И он сорвал джекпот. Он и представить не мог, что найдёт Бакуго Кацуки с Хуаном Заку, но всё сразу стало на свои места. Бакуго скрывался у Хуана, из-за чего никто не мог его найти. Хуан явно заботился о блондине, лично покупал ему украшения. Даже если Дазай не видел это своими глазами, он бы готов был поспорить на деньги, что жемчуг, который он заметил у Хуана, — тот самый, который ученики класса А видели на Бакуго. — Почему ты вообще затеял весь этот цирк? — Йосано раздражённо цокнула языком, глядя на Дазая. Пожав плечами, тот опустил руку и улыбнулся. — Просто стало любопытно. Бакуго Кацуки приехал в Йокогаму и исчез? Я подумал, что в этом могут быть замешаны Геройская комиссия или наши старые друзья из Портовой Мафии, поэтому решил немного покопаться. Нет никаких очевидных следов, что он находится у одной из этих организаций. Я даже проверил архивы Военной полиции, чтобы убедиться, что он к ним не присоединился. Оставался Сурибачи. Для одного человека это слишком большая территория, но для сорока энергичных подростков, жаждущих исследовать новое место, — совсем другое дело! В его голосе даже звучала радость. — Должен признать, я удивлён, что Бакуго Кацуки оказался с Хуаном, — заметил Куникита, делая записи в своём блокноте. — Это совсем не в стиле Хуана — так открыто показывать свою связь с кем-то на людях. И, значит, вот почему ты пропускаешь работу и не приходишь вовремя? Дазай! Хватит дурачиться и вмешиваться в дела героев! Эти дети выглядели так, словно пережили настоящий шок. Куникита не мог их винить. Он знал, что стиль боя Хуана жесток. Иногда даже местным жителям Йокогамы было тяжело переносить увиденное, не говоря уже о детях из защищённого внешнего общества. Именно поэтому он не стал устраивать разнос за нарушение приказов и то, что они чуть не погибли. Дазай спрятался за Ацуши, уворачиваясь от попыток Куникиты схватить его. — Психическое здоровье студентов Юэй не наша первоочередная задача, — устало произнёс Фукудзава, потирая переносицу. Он махнул рукой, призывая сотрудников прекратить спор. — О чём нам действительно стоит беспокоиться, так это о том, что это катастрофа, которая только ждёт своего часа. Бакуго Кацуки — бывший ученик Юэй с мощной причудой и выдающимися боевыми навыками. Бывший ученик-герой, который, возможно, затаил обиду на своих одноклассников — тех самых, которые сейчас находятся под опекой агентства. Фукудзава также слышал, что некая злодейская организация снаружи охотится за блондином. Присутствие Бакуго в Йокогаме может привлечь сюда эту проблемную группу. Зачем — Фукудзава пока не знал, но был уверен, что злодеи хотят заполучить Бакуго живым. В то же время Хуан Зеку точно не потерпит попыток посягнуть на его возлюбленного (независимо от их мотивов). Если между ними начнётся столкновение, пострадать могут невинные люди. Кроме того, он не доверял героям в том, что они не вступят в жаркий спор с Хуаном. В конце концов, методы этого подростка… мягко говоря, необычны. Фукудзава озвучил свои опасения команде. — Я знаю, что он скажет: «Убирайтесь из Сурибачи. Ещё раз увижу здесь вашу мерзкую рожу, убью. И держите свои грязные махинации подальше от того, что моё». — Дазай лениво изобразил голос Хуана, а затем опустил голову и кашлянул. Когда он снова заговорил, его голос был обычным: — Он такой предсказуемый. Если бы не его жуткая интуиция, он бы давно был мёртв. Это была нечестная игра (и совсем не весёлая) — пытаться перехитрить того, кто, по сути, жульничал. Иногда Дазай задумывался: а действительно ли Спиральный Дракон — это способность? Простое изменение тела не могло улучшить шестое чувство, так ведь? Хотя это было бы не так уж удивительно, ведь способности намного сильнее причуд. Но Дазай тут же отбрасывал эту мысль: ведь тогда он бы смог её отменить, будь это настоящей способностью. — Загадки, загадки, — протянул Дазай. — Жаль, что Рампо не интересуется Хуаном, иначе можно было бы попросить величайшего детектива разгадать этот код. — Кстати, — подала голос Йосано, слегка склонив голову набок. — Кто-нибудь из вас знает, почему Хуан вдруг так публично стал демонстрировать свою личную жизнь? Мне казалось, он умнее, чем устраивать парад с парнем под руку. Особенно учитывая, что лицо Бакуго совсем недавно было на экранах всех национальных телеканалов. — Это ловушка, — произнёс Рампо, засовывая леденец в рот и вскрывая пакет с чипсами. — Этот мальчишка Бакуго для него — коронная драгоценность, но одновременно и приманка. — Приманка для чего? — Ацуши не понимал, куда ведёт разговор. — Они прогулялись по городу Сурибачи как самая обычная пара, и Хуан убил ради него, — продолжил объяснять Рампо. — Завтра утром об этом узнает вся Йокогама. Каждый, у кого есть счёты с Хуаном, но кто недостаточно силён, чтобы выступить против него в открытую, воспримет это как шанс ударить в самое больное место. Для них это возможность. Глаза подростка-оборотня расширились. — Он использует Бакуго, чтобы выманить их? — Почти наверняка. — Подождите, если это настолько очевидная ловушка, то, наверное, никто на неё не клюнет, верно? — вмешался Куникита, надеясь, что у большинства преступников всё же хватит инстинкта самосохранения. — Сложно сказать, — протянул Дазай с задумчивым видом. — Иногда люди отчаянны и близоруки. Они не видят всей картины, когда награда свисает прямо перед носом. — Разве это не опасно? — встревожился Ацуши. Хотя он не был самым проницательным из команды, с опасностью он сталкивался достаточно, чтобы понять её. — Ну, а что если злодеи попытаются использовать детей из Юэй, чтобы заманить Бакуго в ловушку, или нападут на него напрямую? Он ведь из внешнего мира… возможно, у него не так много опыта в боях с эсперами. И ещё эта Лига злодеев, которая, возможно, тоже присматривается к Бакуго. — Похоже, нас ждут долгие полторы недели, — объявил Фукудзава, доставая телефон. — Я вызову назад Танизаки и Кёку. Ацуши, ты и ещё трое будете дежурить по очереди и следить, чтобы дети из Юэй не натворили новых глупостей. Остальные возвращаются к своим обычным обязанностям. Дазай, это касается и тебя. У него было предчувствие, что вскоре им всем придётся работать без отдыха.

***

Ещё до того, как Кацуки впервые встретил Зеку лично, он знал, что вляпается в неприятности. Ему тогда было девять или десять. Сумрачный полдень. Он, как обычно, наблюдал за Йокогамой из тёмной и тихой тени. Мусутафу находился недалеко от Йокогамы, поэтому на выходных он мог добираться туда без особого труда. Родители почти всегда были заняты на работе, и он тщательно проверил их график, убедившись, что они не вернутся до конца месяца. Убедившись в этом, он собрал рюкзак, накинул старое худи и вышел за дверь. Попасть в Йокогаму незаметно было для него проще простого. Он знал все секретные туннели и проходы в город — некоторые из них были новыми, другие давно покинуты организациями или людьми, которых больше нет в живых. Йокогама была разделённым местом — и не только из-за того, что районы контролировались разными силами, но и потому, что пропасть между богатыми и бедными была слишком уж разительной. Казалось, будто это два совершенно разных мира. Лавируя между почти пустыми улицами и тёмными переулками, Кацуки знал, что никому до него не будет дела. Эта улица считалась относительно «безопасной», но прохожие всё равно торопливо шли по своим делам, будто в любую секунду их могли ударить по голове. И это было вполне объяснимо — в последнее время бандитские войны обострились, и большинство людей предпочитали скрываться дома, насколько это возможно. Сам он не должен был находиться здесь. Но у него была миссия. Кацуки нужно было забрать труп. Мёртвые тела были не редкостью в Йокогаме. Жертвы, сброшенные в канаву, бедняки, умирающие от голода прямо на улице, предатели, плывущие по рекам… Йокогама была беззаконным местом. У властей просто не хватало людей, чтобы охватить всё, поэтому они фокусировались только на крупных случаях. Это означало, что множество тел оставались незамеченными или превращались в анонимных резидентов морга с серийным номером, прикреплённым к пальцу ноги. Он должен был уже привыкнуть к этому. Эти образы могли стоять перед глазами даже во сне. Однако в этот раз внимание Кацуки привлекло то, что тело появилось буквально из ниоткуда, как по волшебству. Когда он повернул за угол, перед ним на земле оказался этот свёрток. Длинное, изорванное чёрное пальто, обвивающее фигуру, будто кокон, пока она облокачивалась на стену. Кацуки не подошёл сразу. Он остановился на расстоянии десяти шагов и начал размышлять. Причуда или способность? Это объяснило бы, как этот человек оказался здесь так внезапно, но что-то всё равно было не так. Он это чувствовал. Воздух вокруг этого человека был другим. Словно код его сущности давал сбой. Будто кусочек головоломки, который силой втиснули не на своё место. И ещё — этот ублюдок был жив. — Чёрт. Кацуки сделал глупость. — Ты будешь в порядке, — произнёс он, и это было правдой. Он забрал почти мёртвого парня с собой. Ну, не с собой домой. Кацуки привел его в одно из импровизированных убежищ, которые он нашел. Это когда-то было бомбоубежище, но его давно забросили. Кацуки превратил его в некое подобие временного укрытия, где можно было провести пару ночей, если не удавалось выбраться из Йокогамы. Хорошие дома уже были заняты разными бандами, а даже если бы он решил спрятаться в трущобах, там тоже нашлись бы люди, которые выгнали бы его. Кацуки обработал самые крупные раны и набросил на него одеяло, думая, что, по крайней мере, это парень, так что ему не придется смущаться из-за необходимости раздевать его, чтобы добраться до окровавленных участков. И Кацуки стал ждать, пока его гость придет в себя. Почти труп представился как Хуан Зеку. Он был из другого мира. Из футуристического, где поверхность Земли стала непригодной для жизни, и человечество переселилось под землю. Ему сделали операцию, которая дала ему нечто, похожее на способность или причуду, потому что бои на смерть были главной формой развлечения в его мире. Зеку совсем не понравилось проснуться в другом мире. По натуре он был немногословен, и его лицо оставалось бесстрастным, но он проводил нездорово много времени, глядя в небо или на океан. Кацуки ненадолго увез его из Йокогамы, потому что для чужаков здесь было слишком опасно. Хотя Зеку не пугало разнообразие странностей, вызванных причудами (по его словам, модификация тела могла давать такой же эффект), он не мог смириться с местными нормами, касающимися того, что считается героизмом и злодейством. Здесь нельзя было убивать. Даже в бою или в спорте. Герои также должны были избегать чрезмерного применения силы, а обычным людям не разрешалось использовать свои способности на публике. Даже если на них нападали, было определенное ограничение на допустимую степень самообороны, иначе это могло быть расценено как выход за рамки. А способность Зеку была создана для убийства. Зеку хотел вернуться в свой мир. Он не вписывался сюда. Здесь не было ничего знакомого. Ни семьи, ни друзей, ни целей… он не мог найти себе места. Тогда Кацуки вернул его в Йокогаму. Здесь, по крайней мере, не было столько ограничений и законов, диктующих, как можно использовать свои силы. Конечно, это было опасно. Многие злодеи приезжали в Йокогаму, услышав о том, что здесь почти нет героев, но никто из них не выходил отсюда живым. Йокогама оказалась чуть более подходящим местом для Зеку, но он все равно был на взводе. Не раз Кацуки приходилось останавливать его от того, чтобы он не сделал какую-нибудь глупость (например, не убил не того ублюдка). — Эй, ты вообще меня слушаешь? — прошипел блондин, обращаясь к Зеку. Они вернулись в убежище, но добрались туда с трудом. Лучше было бы скоро сменить местоположение. Кацуки не думал, что их найдут здесь, но всё же лучше уйти. Ответа не последовало. — Хуан Зеку! Я с тобой, черт возьми, разговариваю! — Заткнись. — Что за… Я только что спас твою никчемную задницу! — Я не просил твоей помощи. Кацуки ткнул пальцем парню в грудь, вставая перед ним, чтобы не дать пройти. — Ты бы уже десять раз сдох, если бы не я. Ты даже простое «спасибо» сказать не можешь? Красные глаза встретились с похожим оттенком алых. — Я же сказал, — прорычал Зеку, ударяя кулаком по стене рядом с головой Кацуки. Его рука изменилась в момент столкновения с бетоном: пальцы превратились в острые белые когти, оставив трещину в стене. — Мне не нужна твоя помощь. Убирайся. Он отвернулся, натянув капюшон поглубже, и направился через комнату. Кусая губу, Кацуки был зол. Он нахмурился, глядя на затылок старшего парня, а затем из чистого упрямства решил, что не позволит этому идиоту так просто шагнуть навстречу собственной ранней смерти. — Не двигайся! — приказал Кацуки. Зеку застыл на месте. Кацуки быстро шагнул к нему, снова встал перед ним и схватил его лицо обеими руками, зажав его голову между ладонями. — Ты невыносимый кусок дерьма, который думает, что все знает и со всем справится сам. Ты вообще ничего не понимаешь в Йокогаме! — Кацуки встал на цыпочки, но его это не волновало. Он грубо потянул за щеки Зеку, растягивая их и корча самые уродливые рожи, какие только мог. Зеку не мог пошевелиться. — Ты думаешь, мне нравится вытаскивать твою задницу из передряг? Если тебя поймают, они точно начнут ставить на тебе эксперименты из-за этой тупой штуки у тебя в груди. Потом разберутся в твоем секрете и найдут способ превратить его в оружие. А это сильно подставит меня. Здесь и так уже полнейший бардак, а армии драконов, разрушающие всё вокруг, мне точно не нужны! Йокогама и без того была переполнена хаосом. Ливни из пуль, взрывы и прочие радости жизни звучали как симфония безумия каждый божий день. Кацуки совсем не хотелось добавлять в эту какофонию стаи драконов. Он уже видел, какой разрушительный потенциал есть у одного единственного дракона. — Я найду способ отправить тебя обратно в твою чертову дыру, — выплюнул Кацуки, отпуская лицо Зеку. Он скрестил руки на груди и сердито зашипел: — Так что заткнись и слушай меня, пока ты не угробил себя или не оказался на гребанном столе для вскрытия. Если уж быть честным, самым простым решением было бы убить Хуана Зеку и сжечь его тело. Но Кацуки не был чудовищем. Он не был злодеем. Как он мог называть себя героем, если убивал людей только из-за того, что они могли доставить ему неудобства или создать проблемы в будущем? По возможности, он хотел бы исключить убийства невинных подростков из списка своих достижений. Блондин заметил, как в глазах Зеку отразился шок. Он все еще оставался неподвижным, но через несколько минут неловкого молчания (а Кацуки тем временем продолжал сверлить его ледяным взглядом) он смог наконец пошевелиться. И первое, что он сделал, — схватил Кацуки за горло. Его рука снова трансформировалась. Она напоминала лапу дракона. Твердые чешуйки впивались в нежную кожу шеи блондина, при этом он поднял его над землей. Кацуки закашлялся, чувствуя, как воздух в легких быстро заканчивается. — Как ты это сделал? — коготь уперся прямо в артерию на его шее. Очевидная угроза: если Кацуки сделает что-то не так, коготь легко вспорет его горло. — Ты про то, как заставил тебя остановиться? — блондин ухватился за запястье Зеку. Оно было шершавым и покрытым чешуей, от чего на ощупь оказалось крайне неприятным. — Это… сложно объяснить. — У меня времени навалом. — Вот теперь ты это понял? — огрызнулся Кацуки. Зеку метнул на него грязный взгляд. Кацуки похлопал его по руке, намекая, чтобы тот его отпустил. Но старший парень лишь прищурился. Тогда Кацуки закатил глаза. — Как я, черт возьми, должен объяснить, если ты меня душишь? Его уронили на землю. Кашляя, он медленно поднялся на ноги. — Наверное, проще всего будет сказать, что я и есть Йокогама… или, по крайней мере, её часть, — заявил он, высунув язык и показывая серебристую метку на нём. Это был сложный узор, похожий на эмблему, которую можно увидеть на обложке старой кожаной книги. — Есть книга, которая может сделать реальностью всё, что в неё напишешь, но с некоторыми условиями, конечно. И все хотят заполучить эту книгу. Но она не хочет, чтобы её сила использовалась во зло, и перенесла свою силу в меня. Двигающаяся цель, способная сопротивляться, лучше, чем статичная. Кацки закрыл рот. Всё, что он говорил, могло сбываться, если он действительно этого хотел. Правда, он всё ещё должен был соблюдать несколько тех же правил, что и книга. Например, он не мог нести полную чушь вроде «свинья внезапно отрастила крылья и улетела за пределы стратосферы». Всё должно было быть логично. Единственное отличие заключалось в том, что у него не было ограничения на количество слов, и он мог менять реальность сколько угодно раз. — Я не знаю, почему книга выбрала именно меня и как, но с тех пор, как она это сделала, она изрядно треплет мне нервы. Сама книга запечатана где-то в этом убогом городе, поэтому она связана с Йокогамой. А значит, я тоже связан с Йокогамой. Я слышу этот город, я знаю обо всем дерьме, что здесь происходит. Я и есть Йокогама. — Вот почему ты всегда знал, где я нахожусь, — мрачно заключил Зеку. Кацуки кивнул, но потом замотал головой и принялся тереть шею, которая всё ещё ныла после недавнего удушья. — И прежде чем ты спросишь: да, я пробовал. В тот самый первый раз, когда ты заявил, что хочешь вернуться в свой мир, я попробовал сказать, что ты вернулся. Но ничего не произошло. Это недостаточно логично. Как будто само твоё появление здесь было логичным… — пробурчал Кацуки, закатив глаза. Он пробовал всё, что только мог. Щёлкнуть пальцами, чтобы Зеку исчез; придумать сценарий, где он падает в канализацию и внезапно возвращается домой; или же просыпается, и вдруг оказывается в своём мире. Ничего не сработало. Он не мог просто взять и придумать сумасшедшего учёного, который изобрёл машину для путешествий между измерениями. Если подобная технология станет реальностью, то целая куча миров пойдёт под откос, перевязанная красивой ленточкой. — Значит, я застрял здесь, — с яростью произнёс Зеку. Часть этой злости, вероятно, была вызвана тем, что способность Кацуки напоминала постоянное наблюдение, а мало кому понравится мысль о том, что за ним следят круглые сутки. По крайней мере, сам Кацуки бы этого точно не вынес. Но это не значит, что он следил за всеми и каждым каждую секунду. Чаще всего он просто игнорировал поток информации, воспринимая его как фоновый шум. — Точно, — коротко ответил Кацуки. Он объяснил, что, возможно, есть способ отправить Зеку обратно. Но это будет долгий процесс, требующий времени и тщательного планирования. Пока же, чтобы отплатить за помощь Кацуки, Зеку придётся кое-что сделать для него. Кацуки был Книгой. И ему нужен был кто-то, кто не станет использовать его в своих интересах. Ему нужен был защитник. Ему ненавистно было это признавать. Он не был таким, как этот нытик Деку, которого нужно опекать на каждом шагу. Но он понимал, что в одиночку у него не будет шансов против всех тех, кто охотился за Книгой. Он был смертным. Его можно было подавить числом. Ему нужно было спать, есть, восстанавливать силы. Бакуго Кацуки не был пуленепробиваемым, и он точно не мог сражаться 24/7, круглый год. Это не значит, что он мог просто уйти подальше от Йокогамы и никогда не возвращаться. Книга находилась здесь, и она звала его обратно. Независимо от того, как далеко он убегал, стоило ему закрыть глаза, как перед ним снова вставала Йокогама. И он боялся. Он видел, на что были способны люди — взрослые и даже дети, чуть старше его самого — ради выживания, ради жадности. Эти картины были фоном его снов каждый раз, когда он засыпал. Он видел, на что были готовы люди ради того, чтобы заполучить Книгу. Это зло было слишком велико для него. Он не мог просто взять и пожелать, чтобы все боли и нечестивые грехи исчезли. Книга так не работала. Он не мог пожелать, чтобы исчезло то, что делало людей… людьми. А принудительные утопии никогда не держались долго. Зеку, похоже, не слишком понравилась эта идея. Он уселся, прислонившись спиной к стене. — Почему я? — спросил он. — Ты аутсайдер. У тебя нет связей с местными организациями, нет привязанностей, которые могли бы использовать против тебя. И к тому же, мы с тобой в одной лодке, — Кацуки плюхнулся рядом с ним. Он легко стукнул костяшками по груди Зеку. — У тебя здесь есть всего несколько вариантов. Первый: свалить из Йокогамы и получить ярлык злодея. Если повезёт, тебя возьмёт под крыло какая-нибудь крупная организация. Если нет — лаборатория или тюрьма. Второй: тебя поймают, и ты будешь работать на алчных уродов из Йокогамы до конца своей жизни. Третий: ты умрёшь. Помогая мне, ты помогаешь себе. — А что получаешь ты? — Зеку изучал его взглядом, всё ещё подозрительным и настороженным. — …Я хочу, чтобы голоса прекратились, — пробормотал блондин, глядя на пол. Он пытался говорить ровно, но в голосе явно проскользнули трещины, которые он не мог скрыть. — Они всё кричат, плачут… всё это. Я хочу, чтобы это прекратилось. Или хотя бы стало не таким громким. — То есть мне просто нужно убить их всех? — спросил Зеку с очевидностью. Это был самый быстрый способ прекратить войну. Если не останется солдат, насилие прекратится. — Нет! — выкрикнул Кацуки в недоумении. Хотя, может, он и не должен был удивляться — ведь девизом Зеку было «сила превыше всего». — Я не хочу этого! Это перестанет быть городом, если в нём не останется людей! А убийства ничего не решат. Это только породит новых злодеев. А новые злодеи означали бы ещё больше крови. Ещё больше криков и боли. Две банды устроили перестрелку на улице. Женщина только что убила своего мужа и расчленяла его тело в их квартире. Голодные дети доверились мужчине, который пообещал еду за труд, только чтобы оказаться проданными работорговцам… Кацуки почувствовал, как по его затылку пробежал холодок, а вдоль позвоночника прошлась дрожь. Все эти звуки, крики, мольбы о помощи — они давили на него, не давали дышать. Постоянное напоминание о том, насколько хрупкими были люди. Зеку не ответил сразу. Он выглядел задумчивым, а затем снова перевёл внимание на Кацуки. — Ты действительно можешь найти способ вернуть меня? — Да, — ответил тот твёрдо. В этом он был уверен. Даже если он сам не сможет, Книга обладала знаниями о параллельных вселенных, и если углубиться в её силы, можно было бы найти подсказку. Больно будет, еще как, но Кацуки не нарушал обещаний. — Мы едва знакомы. А что, если я тебя предам? — Город убьёт тебя раньше, чем ты дойдёшь до конца улицы, — хмыкнул Кацуки. И он мог бы это сделать. Превратить «несчастный случай» в реальность. Никто бы даже не обратил внимания на тело мёртвого ребёнка. Именно поэтому он никогда раньше не делился своей тайной с другими: он знал, что если кто-то его предаст, ему придётся убить. Кулаки Кацуки сжались при этой мысли. Заставить людей забыть было легко, но это не давало гарантии. Только мёртвые хранили секреты навсегда. Услышав это, Зеку тяжело вздохнул, провёл рукой по волосам и пробормотал что-то тихим голосом. Кацуки не понял слов, но мог сказать наверняка, что это были ругательства. Наконец, закончив, Зеку повернулся к нему. Его пристальный взгляд, полный внутреннего напряжения, не дрогнул ни на секунду. — Что ты хочешь, чтобы я сделал в первую очередь? Так всё и началось. Хотя Кацуки мог просто изменить реальность под свои нужды с помощью силы Книги, кто-то обязательно заметил бы это. В Йокогаме было слишком много умных людей, и он знал, что в игре тактики и интриг ему не выиграть. Борьба за власть была шахматной партией, и если бы он попытался сразиться с любым из этих монстров в открытую, то проиграл бы с треском. Не существовало сценария, который он мог бы написать, чтобы те не нашли лазейку. А иногда безупречность сама по себе вызывала подозрения. Реальность — это не история. Не всё в ней должно быть логичным. Лучшая ложь — та, что была наполовину правдой. Кацуки не любил лгать. Но он ещё сильнее не хотел стать подопытным кроликом в лаборатории или сгнить в клетке. Именно поэтому ему был нужен Зеку. Вместе они сплетали правду и ложь. Зеку действительно основал компанию. А Кацуки использовал свои способности, чтобы всё шло как можно более гладко. Незаметные команды, небольшие корректировки реальности здесь и там — это не вызывало подозрений, и они могли работать спокойно. Кацуки был Йокогамой — он знал всё, что происходит в этом городе, и делился своими знаниями с Зеку. Вместе они строили планы, защищались от угроз и даже зарабатывали себе союзников. Зеку не был всемогущим небесным существом. Он был всего лишь мальчишкой, с научным чудом, встроенным в его тело. Да, он был силён, но у него не было шансов выйти из схватки с Накахарой Чуей, Богом Бедствий, без единой царапины. Люди были идиотами. Они находили могущественную силу, сопоставимую с богами, запечатывали её и делали всё возможное, чтобы превратить её в оружие. И хотя им удалось создать человека, способного носить эту силу, их планы провалились. Слияние силы с сосудом привело к мощному взрыву, уничтожившему военную базу и окружающие районы. Этим сосудом был Накахара Чуя. Теперь он работал на Портовую Мафию как эспер, управляющий гравитацией. Кацуки наблюдал за его историей и мог с уверенностью сказать: Зеку ещё рано сражаться с Накахарой. И дело было не только в Накахаре. В Йокогаме хватало других опасных людей. Способности были хитрыми, и битвы с ними заключались не только в грубой силе. Они должны были действовать осторожно, прокладывая себе место в Йокогаме. Главное в умных людях — они всегда думают наперёд. Они оценивают риски и выгоды, прежде чем принимать решение. Поэтому всё, что нужно было Кацуки, — это создать легенду. Чем сильнее люди верили бы в могущество Зеку, тем меньше вероятность, что кто-то решится его проверить. Накахара был частью Портовой Мафии, а это означало, что он подчинялся боссу. До тех пор, пока босс решал, что риск превышает выгоду, он приказывал Накахаре отступить. Кризис предотвращён. Помогало и то, что никто не верил, что у Зеку что-то получится. Они успели набрать обороты, прежде чем главные силы начали уделять им внимание. К тому моменту репутация Зеку уже успела укрепиться, и большинство предпочитали держаться от него подальше. Тогда ни один из них не мог представить, что всё зайдёт так далеко. Когда Кацуки проснулся, другая сторона кровати была пуста. Натянув халат, он выбрался из постели. Было ещё очень рано, и солнце едва пробивалось на горизонте. Он нашёл Зеку, сидящего на краю открытого круглого окна, с одной ногой прижатой к груди. Зеку перебирал в руках браслет из красных деревянных бусин, задумчиво глядя в окно. Его привычный чёрный плащ был небрежно накинут на плечи, а волосы остались распущенными. — Ты рано встал, — зевнул Кацуки. Утренняя прохлада не слишком помогала прогнать остатки сна из его головы. — Но не раньше всех, — ответил Зеку, кивнув вниз. Внизу уже разворачивались несколько переносных завтраков с едой. Это была сцена, которую ещё несколько лет назад трудно было представить в Сурибачи. — Что будешь на завтрак? Закажи по телефону, и кто-нибудь принесёт его сюда. Сам я вниз не пойду. Кацуки тихо рассмеялся. Люди Сурибачи были благодарны корпорации Хуан. Конечно, поначалу они боялись, но, поняв, что им ничего не угрожает, если они не сделают чего-то глупого, стали чуть смелее. Зеку был не просто машиной для убийств или безумцем, наслаждающимся чужими страданиями. Кацуки знал, что пожилые продавцы еды внизу постоянно пытались вручить Зеку что-нибудь бесплатно, когда видели его проходящим мимо. — Они тебя любят, — поддразнил он. — Ты спас их, как тогда, когда появился туман. — Это был ты, — Зекупокачал головой. — Я просто стоял там и выпустил Спирального Дракона. Дракон, парящий в небесах, неизбежно привлекал больше внимания, чем подросток в тёмной комнате с языком, светящимся в темноте. Тогда Зеку просто остался на крыше и читал книгу. Агентам из Специального Отдела по Делам Одарённых пришлось через силу просить его о помощи. Они хотели знать, может ли Зеку развеять туман, затопивший остальную часть Йокогамы, и Зеку отказал. Сурибачи можно было объяснить как проявление «небесной силы» Спирального Дракона, но каждая легенда имеет свой предел. Слишком многое вызвало бы у людей тревогу, как только кризис минует. Никто из сильных мира сего не смог бы спокойно спать, зная, что у соседа есть ядерное оружие без ограничений. Это поставило бы Кацуки под удар. Зеку не мог этого допустить, даже если знал, что Кацуки мог бы спасти гораздо больше людей, согласись он на помощь. Именно на этом компромиссе они и сошлись. Зеку разрешал ему делать это и разыгрывать представление только в пределах Сурибачи. Жизни других людей мало что значили для него. По крайней мере, они не стоили риска. В Йокогаме не было ничего настолько ценного, как Кацуки. — Не суди себя так строго. Ты построил это место, понимаешь? — Мы построили, — поправил Зеку. — Я мог бы застрелиться, если бы не смог добиться успеха даже с тобой рядом. Книга и сам город помогали ему. Каким же ничтожеством нужно быть, чтобы ничего не достичь, когда удача на твоей стороне? — Иди сюда. Зеку распахнул одну сторону своего плаща, и Кацуки без колебаний скользнул в его объятия. Раньше они делали это гораздо чаще. Когда было небезопасно спать лёжа, они находили надёжное место, садились и пытались хоть немного поспать. Это было не самым удобным — холодная стена давила на спину, — но лучше, чем срываться в бегство, наполовину ещё спящими. Когда доверие между ними стало крепче, в особенно холодные дни Кацуки прижимался к груди Зеку, чтобы согреться. Было приятно, наконец, иметь кого-то, кто не пытался бы манипулировать им, чтобы получить больше. Зеку не стремился стать королём Йокогамы. Ему едва ли хотелось следить за Сурибачи. Он был тем, на кого Кацуки мог положиться. — Твои родители скоро появятся? — Скорее всего, — пробормотал Кацуки, прижимаясь к груди Зеку. — То, что меня выгнали из школы, сильно их унизило, и школа наверняка сообщила им, что я здесь. Даже если это будет просто показуха, они должны будут меня найти… Я не хочу возвращаться. У него больше не было места в том мире. Ни одна уважающая себя компания не захочет нанимать того, кого заклеймили злодеем. Любое будущее, которое его ожидало за пределами Сурибачи, казалось серым и бесперспективным. И уж точно он не хотел больше жить по правилам родителей. Они хотели от него того, кем он не был. По их словам, он был слишком сложным, и они изо всех сил пытались удержать его «на рельсах». Мать говорила, что его причуда переоценена, а похвалы отравляют его, поэтому его нужно было «ставить на место». — Ты ничего из себя не представляешь. — Не ленись. — Удерживай свою манию величия. — Всё это ради твоего же блага. И вот сюрприз: несмотря на все их старания, он всё равно скатился в тьму. Он не хотел снова встречаться с ними, слышать крики или видеть разочарование в их глазах. Ему хватало этого в своей собственной голове. Кацуки никогда не рассказывал им о своей тайне, потому что боялся. Боялся человечества. Сила Книги была воплощением искушения, и Кацуки не знал, что он сделает, если родители попросят его использовать её ради их выгоды. Что если они приведут своих деловых друзей и попросят исполнить их желания? Станет ли он ещё одним способом для родителей заполучить расположение богатых людей? Поймут ли они его? Защитят ли? У него не хватило смелости сделать такую ставку. Объятия Зеку стали крепче. — Теперь я немного понимаю, почему злодеев всегда раздражают герои, — простонал Кацуки. — Они всегда всё портят в самый неподходящий момент. Если мои родители объявятся сейчас, это будет настоящий геморрой, чтобы избавиться от них. Кацки встречался с Зеку, у которого были враги. Возможно, кто-то из них окажется достаточно тупым, чтобы напасть на родителей блондина просто ради забавы. — Было бы проще, если бы ты порвал с ними. Сделай это громко, — Зеку задумчиво протянул, поглаживая Кацуки по спине. — Пусть все знают, что тебе плевать, что с ними случится. Заложник имеет ценность только тогда, когда он важен для того, кого шантажируют. Колеблясь, Кацуки посмотрел на Зеку. — Что? — спросил старший парень. — Технически мы могли бы это устроить, — блондин приподнялся чуть выше. Небо начинало окрашиваться в голубой, а краешек зданий вдали подсвечивался мягким золотом. — Отказаться от фамилии Бакуго. Заинтригованный, Зеку не помешал блондину, который начал убирать его чёлку и заплетать длинные чёрные волосы в косу. — Как ты собираешься это сделать? — Просто. Кацуки наклонился и быстро чмокнул его в губы. Улыбка заиграла на его лице, когда первый солнечный луч упал на них. — Давай поженимся! Он ощутил тихое удовлетворение, наблюдая, как разум Зеку временно отключился от услышанного.

***

Ястреб готов был поставить все свои перья, что это была самая странная миссия, которую ему когда-либо поручали. Хотя это, вероятно, не было самой нелепой или глупой задачей, она явно находилась где-то в верхушке этих списков. — Вы хотите, чтобы я доставил двух гражданских в Йокогаму, чтобы вернуть их сына и уговорить его работать на Комиссию? — он старался не ругаться в присутствии Президента. Они находились в её кабинете. Просторный деревянный стол, кожаное кресло, а за её спиной — ряды больших окон, открывавших вид на город. Президент была пожилой женщиной с аккуратно зачесанными пепельными волосами и голубыми глазами. Её строгий костюм был идеально выглажен, ни одной складки или торчащей нитки. — Госпожа Президент, вы уверены, что это хорошая идея? Согласно отчетам, отправленным из Юэй, Бакуго Кацуки сейчас находился под опекой корпорации Хуан. Ястреб слышал рассказы об этой компании. Большинство пациентов и врачей отзывались о ней положительно, и, кажется, корпорация строго соблюдала все законы. Но кампания находилось в Йокогаме, и он был там всего один раз. Тогда он отправил свои перья разведать корпорацию Хуан. По его наблюдениям, место выглядело нормальным. Хотя там работало много людей с сомнительным прошлым (что неудивительно, учитывая, что Сурибачи раньше был трущобами), он не нашёл никаких признаков незаконных или неэтичных экспериментов. — Да, это даст нам повод проникнуть в Йокогаму. Что до Бакуго… мы уже пытались отправить кого-то к нему домой после его исключения, чтобы предложить работу, но он уже тогда сбежал. Теперь мы предлагаем ему ещё один шанс стать героем. Пусть он не получит столько внимания, но он всё равно будет героем. Не думаю, что такой ребёнок, как он, откажется. Это был просчитанный ход. Ястреб прекрасно понимал, почему Комиссия так сильно хочет заполучить Бакуго Кацуки спустя несколько месяцев после его исключения. Хорошая причуда, интеллект, боевые навыки. А ещё, если Сотриголова не ошибался, Бакуго был связан с владельцем корпорации Хуан. С правильной подготовкой Бакуго мог бы стать рычагом давления. — Портовая Мафия и власти Йокогамы согласны с этим? — Разумеется, мы приняли все необходимые меры, чтобы обеспечить безопасность семьи Бакуго, — твердо заявила Президент. — Мы просто помогаем паре убитых горем родителей найти их блудного сына. В этом нет ничего плохого. Снаружи это действительно выглядело так. Ястреб не был уверен в остальном. Он, признаться, был заинтригован. Хотя для Юэй исключение студентов было не редкостью, ещё не было случая, чтобы это вызвало скандал такого масштаба. Бакуго Кацуки был словно его причуда — взрывным, привлекающим внимание, но исчезающим в мгновение ока. Он даже не проучился семестр, прежде чем его выгнали за жестокое и унизительное поведение по отношению к другому ученику. Обычно такие дети становились злодеями или просто забывались со временем, но Бакуго просто исчез. А потом его нашли в Йокогаме, из всех возможных мест. — Что, если Бакуго не захочет возвращаться домой к родителям? — задумчиво спросил Ястреб Дети не убегают без причины. Дом должен быть местом стабильности, даже если он далек от идеала. Что могло заставить его сбежать и предпочесть Йокогаму? — Чушь, — голос Президента стал ледяным. — Они его родители, а несовершеннолетний не может быть без законных опекунов. Они имеют полное право забрать его домой. К тому же, разве в отчёте Сотриголовы не было сказано, что ученики Юэй утверждали, что Бакуго был одет, как девушка, хотя раньше не проявлял к этому интереса? Наша команда профайлеров считает, что он нестабилен, способен на насилие и не имеет представления о самоконтроле. Вы видели новости о том, что он творил в средней школе. Это будущий злодей, и мы должны пресечь это на корню. Чушь собачья. Ястреб чувствовал, как начальство снова перекручивает историю в свою пользу. Ему самому было противно от поведения и слов Бакуго в средней школе, но то, что мальчик носил платья, вовсе не делало его психически нездоровым. — Жаль, но ребёнок с такой опасной причудой не должен бродить без надлежащего руководства. Кто знает, какой ущерб он может нанести? — Президент протянула Ястребу папку с информацией. — Вы знаете, что из себя представляет Йокогама. Корпорация Хцан не так чиста, как они себя выставляют. Если владелец так заботится о Бакуго, то я с нетерпением жду встречи с ним лично. Ястреб только кивнул. Казалось, Комиссия пыталась вынудить Хуана Зеку сесть с ними за стол переговоров. Протезы… Корпорация Хуан предоставляла скидки и персональные консультации героям, которым нужны были новые конечности, но, видимо, этого Комиссии было недостаточно. Если слухи подтвердятся, они хотели заставить Зеку разрабатывать менее… мирные изобретения. Для суперсолдат и шпионов. Но это не его дело. Поэтому он сел в чёрную машину (предоставленную Комиссией) и велел водителю отвезти его к семье Бакуго. По дороге он просмотрел папки. Судя по документам, студенты героического курса Юэй оказались в Йокогаме на учебной экскурсии, и именно они столкнулись с Бакуго. Все они назвали Хуана Зеку крайне опасным человеком, что неудивительно, учитывая его происхождение из Йокогамы. Его способность (или причуда) была чудовищным драконом. Ястреб не любил такие поединки. Он не мог похвастаться удачными матчапами против физически сильных противников. Дом семьи Бакуго был большим и ухоженным. С собственным участком и прочной каменной стеной, защищавшей от любопытных глаз. В мире моды их репутация была приличной, что только подлило масла в огонь скандала несколько месяцев назад. Муж и жена пытались держаться с достоинством, но тени под глазами и напряжённые плечи выдавали их внутренний упадок. Женщина была практически копией Бакуго Кацуки, а мужчина выглядел более скромно. Они поприветствовали Ястреба учтиво, забрали лёгкий багаж и сели в машину. Это было кстати — Ястреб не планировал задерживаться в Йокогаме надолго. — У нас не было способа связаться с Кацуки, а детективы сказали, что он выбросил телефон, — Бакуго Масару звучал подавленно. — Мы пытались нанять частных сыщиков, чтобы искать его в Йокогаме, но большинство отказалось от дела. А те, кто соглашался, возвращались ни с чем. — Не верится, что Изуку и его одноклассники действительно нашли его, — Бакуго Мицуки сжала руку мужа так сильно, что её костяшки побелели. — Этот чёртов сопляк! Клянусь, он когда-нибудь сведёт нас в могилу… этот самодовольный маленький… — Мицуки, — прошептал муж, и женщина замолчала, хотя глаза её покраснели. — Прошу прощения. Непростительно позволять вам быть свидетелем такого неловкого момента, — сказала Мицуки, обращаясь к Ястребу. — Нет-нет, всё в порядке. Я понимаю, почему вы так расстроены и обеспокоены, — ответил он, протягивая ей коробку с салфетками. Это было нормально. Их ребёнка исключили из старшей школы, он исчез, а им пришлось разбираться с последствиями и терпеть удары со стороны СМИ. — Вы уже подумали, что скажете ему? Честно говоря, Ястреб сомневался, что они вообще смогут увидеть Бакуго Кацуки лично. Молчание повисло в салоне, а на лицах родителей Бакуго появилась сложная гамма эмоций: от переживаний до внутренней борьбы. — Пока нет. Мы не совсем уверены, в каком состоянии он сейчас… Просто хотелось бы, чтобы мы лучше его воспитали, — Мицуки изобразила что-то похожее на улыбку, но она была больше похожа на тень былого. — Боже, чем он вообще думал, отправляясь в город, полный преступников? И ещё эти слухи о том, что он чей-то игрушечный мальчик. Это правда? — Пока это не подтверждено, — ответил Ястреб. Всё, что Комиссия имела на Корпорацию Хуан и Йокогаму, было не более чем обрывками информации. Ничего действительно полезного или помогающего в их ситуации. К тому же, из-за ксенофобии и скрытности местного правительства и Портовой Мафии, любые попытки собрать разведданные натыкались на жёсткие предупреждения. — Мы не понимаем, где допустили ошибку, — вздохнул Масару. — То, что он сделал с бедным Изуку… Мы никогда не учили его такому ужасному поведению! Мы всего лишь хотели, чтобы он стал лучше. Остаток поездки прошёл в меланхоличной тишине и едва слышных шёпотах. Ястреб в основном сидел в телефоне, распределяя задачи среди своих помощников, пока он находился на задании. Родители Бакуго, казалось, не возражали — они были слишком погружены в размышления о своём сыне. Когда машина остановилась на окраине Йокогамы, к окну, рядом с которым сидел Ястреб, кто-то постучал. — Мы здесь по просьбе директора Недзу, — произнёс мужчина. Он был зелёноволосым, с жёлтыми полосами, носил тонко оправленные очки и выглядел, как обычный бизнесмен. — Я профессиональный герой Сэр Ночноглаз и это мой стажёр Лемиллион. Он ученик третьего курса Юэй. — Можете звать меня Тогата, — приветливо сказал высокий блондин, молодой и энергичный. Одет он был, как и Ястреб, в обычную гражданскую одежду. Все они знали, что Йокогама не приветствует героев. Ястреб поприветствовал их с привычной бодростью, а родители Бакуго бросились благодарить Ночноглаза и Тогату за то, что те пришли. Их сын доставил столько проблем героям, что они не знали, как за это извиняться. Появление Ночноглаза не входило в планы Комиссии. Этот грызун из Юэй, должно быть, заподозрил, что у Комиссии были другие намерения. Значит, не факт, что их цели совпадают. Ястребу придётся позже поговорить с Сэром Ночноглазом наедине, чтобы лучше понять, с какого угла работает Юэй. Глядя на город Йокогаму, который был уже совсем близко, Ястреб почувствовал, что этот день будет длинным.