Перекрестье миров на грани реальности

— Я ведь говорил! — ходя по гостиной, и что-то печатая в телефоне, говорил Кацуки, с лица которого не сходило самодовольное выражение. — Деку, эти идиоты не сидели сложа руки. У нас есть шанс спастись. — Ты сомневался в этом, Каччан? — скептически отвечает ему Мидория. — Естественно они искали выход из положения. — Кацуки ничего не отвечает, в душе радуясь как ребенок тому, что он наконец мог связаться с Киришимой и непосредственно знать о темпе их работы. А еще он скучал по общению с ним, но вряд ли бы Кацуки признался в этом. По крайней мере вслух. После своего трагического опыта смерти и последующего воскрешения, Кацуки стал больше уделять внимание тому, что простолюдины называют «чувствами» и «искренней заботой об окружающих людях». Больше он на своих близких и друзей без надобности не орал. Только когда те действительно лажали. Ну или у Кацуки было не то настроение, и кто-то мог попасть под раздачу. Или у судьбы не так карты легли, но Бакуго орал гораздо реже, чем обычно. Даже тупица-Каминари не слышал этого прозвища уже порядком целую неделю, и наверное, не услышит еще столько же, пока Кацуки отсутствовал на посте недовольного всеми и вся ворчуна. Он был искренне рад за Каминари и Джиро, пусть и не рассыпался в поздравлениях: это с лихвой восполнили Ашидо с Киришимой, которые кричали от счастья будто ужаленные. Пока два влюбленных идиота делали вид, что это не они пускали слюнки друг на друга каждый час, Кацуки раздраженно цокал, уповая на то, что этот скоро цирк закончится. Он был довольно не смышленым в делах сердечных, пусть и не сознается в этом, но их «тайное» обожание и влечение друг другу было слишком очевидным. С Киришимой после войны он стал общаться куда чаще, так как ему действительно не хватало присутствия такого хорошего друга рядом. Кстати о Киришиме. Кацуки замечал его влечение к Ашидо, но красноволосый был не настолько туп, чтобы очевидно таять от каждого брошенного в его сторону взгляда от Мины. Однако стоило едва ей появиться на горизонте, Эйджиро мешкался и волей-неволей выдавал себя через периодический нервный кашель, неловкие вопросы к друзьям, чтобы одновременно и привлечь внимание розоволосой, и отвлечь ее на какие-то глупые полувопросы, полуутверждения парня, по типу «Бакубро, ты же сегодня пойдешь с нами в караоке?», хотя данное мероприятие и не намечалось. Пусть Кацуки казался недовольным всем белым светом человеком, он постепенно стал чутким парнем, который, несмотря на то, что Киришима нес полную околесицу, старался разбавить затянувшееся молчание ничего не понимающих ребят краткой и хлесткой репликой, которая хоть и не могла обидеть непробиваемого героя, но и спуску за тупости не давала. Бакуго успел изучить его и был уверен, что это оно самое. Любовь к такой же ничего не понимающей девушке, но такой отзывчивой и любившей Бунтаря одновременно. С Шото и Изуку взаимоотношения также улучшились. Стали меньше раздражать, и в принципе им стало о чем говорить, в отличие от прежних времен. Кацуки заметил весьма интересную деталь: он был отличным собеседником, когда держал желание разораться в себе. Потом это нашествие демонов поубавилось, и он стал гораздо спокойнее и лояльнее к остальным. К гражданским он относился не так снисходительно, как друзьям, но от него этого и не требовали. Достаточно было того, что он более не повторял той позорной ошибки на экзамене выдачи временных лицензий, когда грубо отказался от помощи людям, которые пусть и притворялись, но нуждались в ней. В остальном Кацуки был примерным и первоклассным героем: так, по крайней мере, все о нем отзывались. Но проклятый злодей Рифт все испортил. Испортил ему, Кацуки, жизнь, репутацию и мысленный список побед над преступниками, и этому перечню не виднелось конца. Так он думал. Но и это пошло не так, как ему хотелось. Сколько еще раз Бакуго нужно было переступить через себя, чтобы судьба не издевалась над ним из раза в раз? Громко цокнув языком от неприятно навязчивых мыслей, он умиротворенно посмотрел на название контакта Киришимы, который продолжал что-то печатать. — Деку, они уже придумывают новый план. Возможно, через еще один месяц... Черт, что?! — неожиданно перебив себя, вскрикивает Кацуки. — Хрена с два месяц. Минимум год. — Чего? — не слушавший друга, сонно вопрошает Мидория. — Сейчас только семь вечера, а ты уже дрыхнешь?! Говорю, что они только через год новую машину соберут, очнись! — Так долго? — не на шутку тревожится Мидория. — А что нам делать все это время? И вообще, ты сам в нашем мире постоянно спал чуть ли не в восемь вечера. Помнишь, как тебя Каминари стариком называл из-за этого? И чем старше ты становился, тем быстрее шел спать. Так что... — Отвали, это не твое дело! Во сколько хочу, тогда и засыпаю, понял? Да и как мне сохранять режим с таким любителем нарушать чужой покой? — Каччан, сколько раз ты собираешься еще напоминать об этом?.. — Сколько нужно! И вообще, заткнись, лучше бы ты не начинал говорить. — Тебя это задевает? Каччан, прости тогда. Я и не знал. — Помолчи, ты действуешь мне на нервы. Спустя минуту тревожного молчания, где каждый из парней рассуждал о чем-то своем, Кацуки вновь заговорил: — Где нам жить? Это самый важный вопрос. Сомневаюсь, что нам разрешат оставаться тут целый год. — Каччан, мы можем поговорить с девушками об этом. Они теперь точно нам поверят, ведь видели портал собственными глазами. Значит все, что мы говорили до этого, включая то, что нам негде жить — правда. А значит... — Хватит бубнить! Я понял. Но особо ни на что не надейся. — Да почему ты вечно сомневаешься в своих же спасителях? Разве ты сомневался в героизме Бест Джинса? Или Меткого Стрелка? — не выдерживает Деку; он не знал, что она него вдруг нашло, но подобную несправедливость к действительно хорошим людям, которые не раз доказали свою доброту и бескорыстность, он стерпеть не мог. Даже от Каччана. — Это незнакомые люди, Деку! Ты что, тупой? Им нормально с тем, что совершенно незнакомые им люди просиживают в их доме целый месяц! И за это время мы ни разу не доказали, что мы настоящие Бакуго и Мидория! Я все еще не понимаю этого идиотизма. Харе их поддерживать, достал. А еще... Не смей примешивать сюда реальных героев. Они спасли мне долбанную жизнь. — Они помогали нам не потому, что мы — это мы! Они помогли нам, потому что в наших глазах они прочли просьбу о помощи! И... — Изуку не знает наверняка, кто его перебил: Каччан, или он сам. Обида, что слышалась в голосе друга, когда он произнес последнюю реплику, была такой очевидной, что Мидория теряется. Он был настолько предан Бест Джинсу и Меткому Стрелку, что несмотря на очевидную благодарность к девушкам, Каччану действительно было сложно ставить их героизм в один ряд со спасением со стороны девушек. Его винить в этом было сложно, так что Деку его понимал. Смотря на лицо друга напротив, он хочет как-нибудь успокоить его; не важно, как именно, но... Каччан был на грани. Месяц в незнакомой реальности такому человеку, как он, дался очень непросто. И все же Мидория хотел донести до него, что те девушки — не враги. Что им можно доверять, ведь доверие они определенно заслужили. А еще он чувствовал, что Каччан почти понял его. Просто упрямится, как и всегда. — Не все такие жертвенные идиоты, как ты. А если и да, то мы влипли. Точнее, я влип. Еще две твои копии я не вынесу. — Каччан... — Ну что? — сморщив лицо, он мысленно приготавливает себя к очередной околесице. — Они помогали нам, даже когда просто думали о нас как об обычных косплеерах. Значит, они помогали непосредственно обычным людям, которых они и правда не знали. — Это и настораживает, придурок! Мы сидим в этом гадюшнике чертов месяц! Как же ты не... — Разве ты не рад тому, что они, сами совершив героический поступок, спасли настоящих героев? Кацуки наконец затыкается, почему-то с самого начала спора чувствуя, что проиграет Деку. Он был прав. Удивительно, но факт: в его словах тоже была доля правды. Будучи героем, он должен был верить в лучшее в людях, несмотря ни на что. — Даже после того, как ты устроил истерику и ушел, они вернулись за нами, чтобы позвать обратно. Зачем им это? Чтобы тратить на нас свою еду, деньги, одежду? Они просто родились с героической душой, Каччан. Разве это не восхищает? — Это я истерику устроил?! Клевета и ложь! — ворчит Кацуки, более не в силах цепляться к его словам, так как Деку говорил действительные факты. Он помнил, насколько сильно был удивлен их возвращению. С этой стороны он ситуацию рассматривать не желал, так как его предубеждение против девушек было бы бессмысленным. А теперь, когда этот ботан сказал ему правду в лицо, убежать от нее он не мог. — Я просто разобрался с ситуацией как следует, понял? — продолжает он невпопад, даже не особо думая о том, чтобы оправдаться. В конце концов, зачем ему это делать? Изуку и без того раскусил его. — Как скажешь, Каччан. Знаешь, что еще не дает мне покоя? Неужели они построили прототип за месяц, который действительно сработал, а новую машину соберут только через год? Странно. Ты уверен в этом? — Да, Киришима только что сообщил. — А что является причиной поломки машины? — Сейчас спрошу. Спустя минут пять умиротворенной тишины, Изуку слышит привычное цоканье Кацуки: — На, послушай, — кинув в руки Деку свой телефон, он ложится на диван, прикрыв рукой глаза. Изуку же включает посланное Киришимой длинное голосовое, записанное Хацуме и периодически вмешивающихся в запись ребят, что на фоне передавали привет. Включив голосовое сообщение, Изуку уменьшает громкость так, чтобы слышал его только он, дабы не разбудить Каччана, если тот уже уснул. Не хватало еще и того, чтобы он и к громкому голосовому после придирался, и вновь назвал его, Изуку, «нарушителем снов». Ох, нет, не так. «Любителем нарушать чужой покой». Что за ребячество, Каччан?.. — Привет, Взрывунчик, — смеется Хацуме, и на фоне ее голоса Изуку слышит еще пару смеявшихся людей, по предположению Каминари и Серо, которые передавали привет. Кацуки цокает и говорит, что он все слышит, и отворачивается спиной к веснушчатому другу. — Киришима показал мне твою явную заинтересованность в моей малышке, ну и кто я такая, чтобы не утолить твое любопытство? Кстати, красавчик Тодороки передает привет. — Скажи этой нахалке, что мне наплевать на ее «малышку»! — орет Кацуки из-под подушки, в которую уткнулся ранее. — Кто так называет свои устройства, что за идиотизм?! Изуку растерянно приостанавливает сообщение, мирно предлагая Кацуки уйти в другую комнату, если он не хочет слышать все это, на что его вновь перебивают: — Ты издеваешься? Я тоже хочу узнать, почему машина сломалась и я не смог дотянуться до Киришимы! Включай и не действуй на нервы! Я лишь хотел как лучше, но все как всегда. Ничего нового, — скользит обреченная мысль в голове зеленоволосого. — Когда машина еще находилась на этапе сборки, мы с моей командой старались учесть все, чтобы вас или ваших друзей не расщемило в процессе перехода из одной вселенной в другую. — Изуку вздрагивает, невольно представляя это у себя в голове, и продолжает слушать. — Это мы предотвратить сумели. Но не совсем. Киришима был близок к трагическому концу, благо Каминари спас его, — Мидория почему-то чувствует себя малость раздраженным, когда слышит то, каким легкомысленным тоном это было произнесено. Изуку решает не зацикливаться на этом в силу ее характера, но разве такое объяснишь Бакуго? — Что это за херню она несет?! — Кацуки аж вскакивает, из-за чего гонит свой сон прочь. — Она говорит о смерти Киришимы таким тоном, словно это пустяк! Я бы посмотрел, смогла бы она так говорить, окажись сама в опасности быть расщепленной своей тупой «малышкой»! — орет он. Изуку радуется тому, что они с Каччаном дома были одни, но все равно прикладывает палец ко рту, призывая быть потише. — Не затыкай меня! — напоследок бурчит он, вновь завалившись на диван. — Мне кажется, что портал сломался из-за разницы сил потенциальной энергии вселенных. Вероятно, что вселенная, в которую вы попали, куда сильнее и соответственно, ее сила притяжения сильнее, и... — Деку, останови. — Что такое? — Она просто строит из себя гения, которым, очевидно, не является, — высокомерно сморщив лицо, заявляет Кацуки. — Ну, тут бы я поспорил... Она все же создала портал, Каччан. Буквально воссоздала причуду Рифта. — И че? Ей помогали ученые! Команда, которая ей помогала — это наверняка умнейшие люди страны. Она просто следовала их указаниям и строила машину. А не причуду воссоздавала. — Ну, ладно, допустим... Что ты хочешь этим сказать? — Причем тут сила притяжения, Деку? Какая, к черту, потенциальная энергия? Она себя слышит? — А что не так?.. — Эта вселенная не может иметь энергию, которая сильнее нашей. Просто невозможно. Не тупи, Деку. — Из-за причуд, верно?.. — наконец осознав точку зрения Кацуки, удивленно ахает Мидория. — Бинго! — хлопнув ладонью по коленям ног, которые он сложил по-турецки, кивает Бакуго. О нет, — думает Изуку, — теперь я ничего толком не послушаю, так как Каччан только и делает, что перебивает и вставляет свои пять копеек! С другой стороны, — продолжал размышлять он, — Хацуме-сан предположительно неправа насчет энергий вселенных, на что указал никто иной, как Каччан. Мы сможем объективно обсудить случившееся и разъяснения Хацуме-сан. Так даже лучше, — кивает сам себе он. — Включай давай, — слышит он голос Бакуго, что уже был готов к обсуждениям. — Каччан, может... дождемся девочек? Включим голосовое при них, чтобы и они понимали происходящее. Заодно это доказательство того, что мы не врем. — Нет. Я буду спать в это время, больше нарушать режим я не намерен. Включишь им голосовое сам, — закатывает глаза он. — Что ж, ладно, — пожимает плечами он. При упоминании девочек незатыкаемым ртом Деку, он вспоминает пение девушки, о котором он изредка думал, когда совсем скучно было. И то лишь в негативном свете. Ну и кем она себя возомнила? Джиро? Ее фигурку в комнате тоже видел. Джиро бы наверняка стало плохо, встреть она поклонницу с столь бездарным голосом. Может, Джиро из ее любимых персонажей... Стоп. Стоп! Какого черта я думаю о нас как о персонажах? Я с ума выжил от недосыпа, черт возьми! А ботан еще и предлагает до ночи ждать этих идиоток как собачка Хатико. Спасибо, обойдусь. — К черту их, — обозлившись на собственные домыслы, не забывает пробормотать он, кивая Деку, чтобы тот продолжил. — Уверена, что дело как раз в этом, — продолжала галдеть девушка, на что Кацуки снова возмущенно протестует. — В любом случае, не думаю, что на этом стоит зацикливаться. Все равно мы смогли добиться немалых результатов, уже открыв вам портал, будьте благодарны, — ехидно смеется девушка, и предчувствие Изуку, которое как причуда уже давно с ним не существовало, кричало о том, что Кацуки не стерпит и вновь начнет комментировать услышанное. Так оно и случилось. — Она что, охренела?! — кричит блондин. Изуку с абсолютно обреченным выражением лица приостанавливает голосовое. — Каччан... — Не Каччанкай мне, придурок! Эта стерва обозвала меня гребаным «Взрывунчиком», посмела заикнуться о смерти Киришимы, несла какую-то бредовую теорию о том, почему машина сломалась, еще и требует благодарности за это! Я скорее на коленях перед идиотками с этого мира извинюсь, чем скажу ей «спасибо»! — Ох, правда? Что ж, в таком случае, я жду, — доносится до разъяренного парня знакомый голос, который в мыслях успел не раз оскорбить. — Иноти-сан? — радуется Мидория. — Здорово, что ты пришла. Киришима отправил нам голосовое сообщение о том, почему портал не сработал. «Почему этот сумасшедший рассказывает о голосовом так, будто очкастая поймет о чем речь? Это не обыденная херня для их мира. Деку, ты придурок». Но реакция девушки его несколько удивляет: Сэй лишь строит недоуменное лицо и кивает, примостившись на диване рядом с Кацуки. Тот недовольно зыркает, но уступает ей больше места. Изуку удовлетворенно выдыхает и кивает обоим, сидя напротив, и предлагает Иноти рассказать все, что было сказано в сообщении ранее, но девушка останавливает его: — Ну, он уже все кратко рассказал, — кивнув в сторону Кацуки, отвечает Сэй, не сдерживая улыбку. — Так что просто послушаю дальше. «Просто послушаю голос. Если совпадет с оригинальной озвучкой, значит это все — правда». — Хорошо, — отвечает Деку. Включив голосовое, она чуть ли не сдерживает удивленный возглас: голос в точь-точь принадлежал актрисе, озвучивавшей Хацуме в оригинальном дубляже. — Господи, — все же не сдерживая себя, прошептала брюнетка. Исподлобья посмотрев на нее, Кацуки понимает: Иноти воспринимает происходящее гораздо спокойнее, а значит проанализировала ситуацию от и до. Взгляд был ясный, выражение лица решительное, и кажется, она и правда хотела искренне помочь им. Кацуки решает сегодня тоже порассуждать обо всем; он не настолько сильно нуждался в полноценном сне как за день до этого. Пару часов на размышления вполне можно было потратить. — В общем, не буду тратить твое терпение, Взрывунчик, — Сэй была готова поклясться, что Мэй на той стороне провода подмигнула Бакуго, настолько ее голос был игривым. Непонятное чувство заставляет ее нахмуриться и съежиться: сама она так говорить не умела. — Скоро приступаем к работе, и вроде машина откроет портал в том же месте, что и до этого. Примерно через год нам придется видеть твое недовольное лицо снова! О, и передавай привет красавчику Деку! Кацуки в ответ закатывает глаза, явно отказываясь предоставлять ей это удовольствие, и, засунув руки в карманы, кивком сообщает Деку о своем уходе. — Ты куда, Каччан? — интересуется он. — Еще не девять вечера, — не удерживается от смешка Мидория. — Отвали, — ворчит Кацуки в ответ. — Я спать. — Давай подождем Кеки-сан? — Зачем? — хмурится он. — Сообщим им обо всем сразу. — Во сколько она придет? — безразлично вопрошает у Сэй блондин. — Сейчас позвоню и спрошу. Через минуту разговора она отвечает, что до ее прихода примерно два часа. — Это слишком долго! — категорически заявляет он. — Ну хватит вредничать, — устало парирует Иноти. — Тебя никто не заставляет, иди. — Не указыва... — Каччан, спокойной ночи, — миролюбиво поддержав Сэй, сказал Изуку. — Деку, и ты туда же?! — Тебя никто не заставляет ее ждать, — напоминает Иноти. Кацуки вновь закатывает глаза и покидает комнату. Дождавшись намеренно агрессивного хлопка дверью, Сэй невзначай спрашивает: — У него так глаза из орбит не вылезут? Изуку улыбается, пожав плечами. Сэй не выдерживает и громко смеется с абсурдности ситуации. Почему они вчетвером вели себя так, будто все нормально? Когда они наконец сядут и обо всем поговорят? Не по двое команд, сторонившихся друг друга, а все вместе. Почему это все еще не происходило? Иноти тут же с грустью вспоминает их крайне напряженный разговор с Кохари. — Думаю, серьезный разговор более откладывать нельзя, — взглянув подруге в глаза, решительно заявляет Иноти. — Потому что нам определенно есть о чем поговорить, — нервно теребит прядь Кохари. — Что-то ты нервная, — обеспокоенно подойдя и нежно погладив плечо Кохари, говорит Сэй. — А ты довольно спокойна для нынешней обстановки, — замечает она в ответ, благодарно сжав ее руку в ответ. — Мы будто телами поменялись, — принимает попытку пошутить Сэй, втайне желая избежать разговора, но понимала, что это необходимо. — Точно, — отвечает та. — Ну, начнем? — Ага. Для начала: что с тобой? Ну серьезно, ты обычно на виду не такая. — С тобой я могу быть любой, Сэй, — хихикает она. — Прошло полчаса с момента с этой странной штукой, появившейся ниоткуда. Ты же ведь видела, как появился портал? Там еще... человек, похожий на Киришиму был. Орал что-то вроде... Не помню... — Вроде Бакуго с Мидорией призывал хвататься за руку? — предполагает Сэй. — Господи, это точно не спецэффекты. — То есть, ты хочешь сказать... — Что мы целый месяц жили бок о бок с настоящими Бакуго и Мидорией, — звучит как приговор от зеленоглазой. Кохари смотрит на нее с абсолютно не верящим взглядом, будто и сама не понимала, что все факты действительно указывали на это. Шрамы по всему телу, настоящие, не свойственные от рождения большинству японцев в их мире волосы, голос, привычки, манеры, и теперь портал. Последнее обстоятельство по сути было чем-то из разряда фантастики, как и появившиеся в их измерении Бакуго с Мидорией. Невероятное смешение реальности и вымысла настолько потрясло Сэй и Кохари, что они не могли найти слов. Как можно было объяснить, почему Кацуки и Изуку были здесь не как косплееры, а как настоящие персонажи из мира, который они считали всего лишь фантазией? Все, что они пережили в последний месяц, теперь превратилось в загадку, требующую ответов, которые казались невероятными и одновременно удивительно реальными. Сэй молча смотрела на свою подругу, понимая, что их жизни навсегда изменились, и то, что они пережили, уже не поддавалось обычным объяснениям. Спустя два часа наконец объявляется порядком уставшая Кохари, но готовая к финальному обсуждению ситуации с парнями, как они с Сэй планировали накануне. Кацуки, к общему удивлению, все-таки прибывает на совещание, объяснив это примерно ничем. «Почему я должен оправдываться?! Катитесь к черту»! — На этот раз мы должны решить все от и до, — начинает разговор Кеки, на что Кацуки смеряет ее тяжелым взглядом, который отчетливо говорил о том, чтобы она не умничала зазря. — Итак. Мы выяснили, что вы все-таки настоящие. — И полгода не прошло, — закатывает глаза Бакуго. — Вообще-то да, Каччан, прошел лишь месяц, — отвечает Изуку. — Помолчи, Деку, не воспринимай все так буквально! — Ну и?.. — несколько взволнованно продолжает веснушчатый, опасаясь, что Кацуки вновь скажет что-то не так. — Надо решить вопрос с жильем, — понимает намек Сэй. — Вы хотите оставаться у нас? — Если уж мы собираемся оставаться здесь год, то... — Говорит Бакуго, на что его перебивают: — Год? — переспрашивает Кеки. — Ох, точно. Голосовое, — вспоминают Сэй с Изуку, одновременно хлопая себя по лбу. Заметив это, оба улыбаются, находясь на грани смеха, и Изуку включает голосовое, посланное Мэй. Послушав его, Сэй с Кохари мысленно отмечают важные моменты, выудившие из услышанного, и твердо убеждаются в том, что Кацуки и Изуку останутся у них. — Значит, машину построят через год, верно? — деловито вопрошает Кохари у Изуку. — Да, — серьезно кивает он. — Мы не хотим показаться наглыми, но можем ли мы... — Остаться у нас? Да. Мы с Сэй уже давно решили этот вопрос. — Раз уж мы не поубивали друг друга за месяц, думаю, и за год не сделаем этого, — не сдерживает смех Иноти. — Как смешно, — язвит Кацуки в ответ. Сэй не остается ничего кроме красноречиво вздохнуть и промолчать. Ну да, убогая шутка, но почему он не мог промолчать? Обязательно язвить? Да и вообще, я смеялась не из-за шутки, а потому, что сильно нервничаю! — уже начинала загоняться Иноти, нервно хрустя пальцами и избегая взглядов остальных. — Если уж мы собираемся оставаться здесь год, — вновь начинает свой монолог Кацуки, обведя взглядом остальных присутствующих, желая убедиться, что теперь его точно не перебьют, — то мы должны создать условия для этого. — О чем ты, Каччан? — Я не собираюсь спать весь год в гостиной! — категорически заявляет он. Лица Изуку, Кохари и Сэй одновременно вытягиваются в недоуменное нечто: только Бакуго мог ставить условия тем, кто ему ночлег и предоставлял. — Хорошо, мы освободим вам нашу вторую комнату, — примирительно отвечает Иноти. — А вы не могли сделать этого раньше? — А ты не охренел случаем? — изгибает бровь Кохари, уставшая от цирка. — А ты не охренела называть меня охреневшим? — копируя лицо Кохари, ворчит в ответ Кацуки. — Остановитесь, — делая «фейспалм», причитает Сэй. Изуку молча смотрит за происходящим, почему-то чувствуя такое умиротворение, которого не было за все время нахождения в этом странном месте. — Хорошо, с комнатой решили. Что дальше, командир? — закатывает глаза уже Сэй, обладавшая на редкость быстро заканчивающимся терпением. Кацуки, судя по его нахмурившемуся лицу, вновь хотел съязвить, но его жестом останавливает Изуку, чувствовавший, что еще слово от него — и идее с жильем крышка. Кацуки в ответ затыкает его взглядом, вдруг расслабившись. — Спасибо вам за ночлег, — чешет голову он, вспомнив о совете Киришимы быть мягче в словах с девушками. — Я просто хочу убедиться, что у вас нет плохих мотивов для этого, — взглянув в глаза Иноти, прямо заявляет Динамит. — Опять ты про это? — смекнув, что ответа ждали именно от нее, улыбается Сэй, вспоминая их разговор ночью на кухне. — Нет их. Просто было позднее время, вы раненые, да и раны нужно было срочно обработать. Обычная помощь. — Ну а месяц житья у вас тоже просто «обычная помощь»? — все еще не отставал он, однако уже знавший, что поверит ее ответу. — Вы же сами говорили, что идти вам некуда, — пожимает плечами она. — Не думай, что мы теряли бдительность. Мы, в отличие от вас, караулили комнату каждую ночь за это время. Так что каждая из сторон довольна, согласен? Кацуки медленно кивает, оставляя ее в покое. Было достаточно того, что он видел: до того, как он ее спросил о мотивах, очкастая не находила себе места, то и дело не намеренно привлекая к себе лишнее внимание. И едва ее попросили объяснить предыдущие поступки, она стала спокойной как удав, разъяснив все по полочкам. Выражение лица, мимика, не дрожавший голос — все имеет значение, когда проверяешь человека на то, говорит он правду или нет. Кацуки чувствовал себя детектором лжи, а Сэй — словно ее проверяли на детекторе. Так Деку был прав. Они повели себя героически, а я вновь оказался в дураках, — хмыкает Кацуки, просто принимая это как подарок судьбы. — Итак, следующее, — тем временем продолжала Кохари, — портал. Как это произошло? Можете объяснить? А то объяснения из голосового, ну... — Сомнительны, — с сомнением протягивает Сэй. — Так и есть, — щелкает пальцами Кацуки. — Кто бы это ни была, она несла полный бред. — Каччан, ты не знаешь Хацуме-сан? — Че? Нет, и не хочу знать, с дебилами не вожусь. Так, теория из голосового не верна. — Хацуме... — начинает Сэй, останавливая саму себя. Было так странно упоминать имя персонажа именно в контексте разговора. Они буквально слышали голос самой Хацуме. От переживаемых мыслей и эмоций она прикрывает рот ладонью, широко раскрыв глаза в удивлении, автоматически повернув голову в сторону Кохари. — Понятно, фанатик, — махнув рукой, сказал Кацуки. — Она же такая классная! Мастер на все руки, еще и красивая... — И имеет большое сердце, — ехидно добавляет Кохари, глядя на покрасневшего до кончиков ушей Изуку, который сразу понял, о чем именно была речь. Сэй не выдерживает и вновь громко смеется, добавляя: «не без этого». До Кацуки не доходит смысл слов Кеки целую минуту, потом он показательно хмурится и цокает, будто бы стыдил их за подобные мысли, отчего Сэй стало еще смешнее. — С теорией все ясно, — продолжает Изуку. — Но они обещали построить новый портал через год. Вы... уверены, что готовы к такому шагу, девушки? — Ага. Кацуки недоуменно смотрит на Изуку, сказавшего этого. Уж больно это все походило на клятвы с кровью. — Теперь обсудим самое главное — портал. — говорит Сэй. — Да. А еще и проявление ваших причуд. Вы могли пользоваться ими с самого начала? — изгибает бровь Кохари. — Нет, — отвечает Деку. — Думаю, все дело в процессе диффузии: молекулы наших вселенных смешались, и так как в нашей есть фактор, благодаря которому мы рождаемся с причудой, он с помощью диффузии проник в эту вселенную. Пока портал был открыт, Каччан мог пользоваться взрывами, и едва портал закрыли, действие прекратилось. Во всяком случае, это лишь моя теория. — Понятно, — отвечает Кохари, впечатленная тем фактом, что сама была свидетелем мыслительного процесса Изуку. — Интересно, а мы бы могли воспользоваться причудой благодаря этому фактору?.. — Ну, у вас изначально нет причуд, так что сомневаюсь. — Изуку стушевался, увидев погрустневшее лицо Кохари и, торопливо помахав руками, попытался объясниться: — Но это не точно! Возможно, что если бы процесс был дольше, у вас бы что-то да проявилось, и... — Деку, заткнись уже. От твоего бубнежа голова болит. — Слушай, ты, — грозно, насколько это могла сделать Кеки, говорит она, — если ты настоящий Бакуго, то я давно хотела тебе врезать, и еще одно оскорбительное слово в адрес Мидории — я это сделаю! Сэй удивленно присвистывает, одобрительно смеясь в поддержку подруги, Изуку расширяет лицо до нереальных размеров, не ожидая такой своевременной поддержки, а Кацуки изо всех сил пытается сдержать отборную речь, состоявшую из полной нецензурщины. Молча встав, Кацуки покидает помещение, закрывая дверь так, словно она грозилась тут же сорваться с петель. Хотя, учитывая количество раз, когда он это делал, такое вполне могло произойти в ближайшее время. — Думаю, и нам пора расходиться, — устало зевнув, проговаривает Сэй. — Вы ведь не против поспать последнюю ночь здесь? — Конечно, без проблем! — улыбается он. — Большое спасибо вам, Кеки-сан, Иноти-сан. Без вас мы бы пропали. Не обращайте внимание на действия и слова Каччана; особенно на слова. Ему очень трудно привыкнуть к новой обстановке, но думаю, все образуется! Еще раз от всего сердца благодарю вас, — низко кланяется он. Девушки также кланяются в ответ. Этот момент был не просто событием в их жизни, он стал ключом к новому пониманию, к новому миру возможностей, который они теперь разделяли с Изуку и Кацуки. Изуку решает закончить свой монолог тем, что так хотел сказать им еще с самого начала знакомства: — Давно хотел сказать вам, что... Вы настоящие герои, даже если в вашем мире такого понятия нет. По крайней мере в том смысле, каком воспринимают героев в нашей вселенной. — Вовсе необязательно иметь причуду, чтобы сделать благое дело, — улыбается Кохари, на что Изуку теряется и кивает. Она была такой искренней, когда говорила это... Неужели нам могло так сильно повести и встретить именно их, Каччан? Каччан был согласен, но Изуку вряд ли бы узнал об этом, пока белобрысый на тот момент вновь включал свои навыки подслушивания.