Кэсси Блэк против мира

— Вот же… — Кэсси прищурилась в надежде, что объявление это снова какая нибудь шутка Фреда и Джорджа. Но нет, листок пергамента выглядел подлинно, а подпись Макгонагалл внизу — еще подлинней. — Черт! — Мда, — угрюмо ответил Гарри, тоже разглядывая записку, укоризненно и бесспорно висевшую на стене с объявлениями в общей комнате. — Всю жизнь об этом мечтал. Опозориться на метле прямо на глазах у Малфоя. Страшный приговор, вынесенный им на небольшом листке объявлял об ужасном… — Со Слизеринцами, серьезно? — воскликнул Рон, немного припоздавший на всеобщее ознакомление. Их занятия полетов должны были начаться в четверг. А седлать метлу им намечалось вместе с учениками змеиного факультета. — Они специально, — убежденно сказала Кэсси, отходя от стены, чтобы дать возможность взглянуть другим. — Мхм, — хмуро буркнул Гарри, и они втроем сели в уединенный угол, чтобы обсудить эту сокрушающую новость. — Да ладно вам, он только хвалится, что умеет летать, — подбодрил Рон. — А так, думаю, это все болтовня. — Я с этой метлы мгновенно рухну, — Кэсси перекручивала пальцами резинку для волос, концентрируясь на растягивании между указательными и повороте руки, чтобы скрестилась восьмерка. — Даже в руках никогда не держала. Разве что маггловскую. — Это уроки, а не турнир, — Рон пожал плечами. Гарри уныло что-то чертил на пергаменте с домашней работой. Она вздохнула. На уроках, конечно, она чувствовала равенство. Заклинания ей давались даже немного легче чем остальным, особенно на трансфигурации, когда она с азартом совершала еще пока кривые спичечные метаморфозы и чувствовала как магия стекала в правую ладонь и сгущалась, концентрировалась, исчезал беспорядок и блестящий хаос. Шум остальных будто стихал, и она слышала свой спокойный вздох, и только спокойствие, и чувство гладкого дерева в руке. Порядок. Такие тихие моменты бодрили, страх и горячий стыд таяли, и появлялась совсем короткая, промежуточная уверенность. Летать она научиться, конечно, хотела. Поначалу это казалось каким-то мерцающим впереди освобождением, раскрепощением — только она, метла, воздух и солнце, никаких оков. Никаких границ. Но чем больше она слышала про привычные одногодкам метлы и семейные игры в квиддич ей становилось боязно, и при каждом упоминании приближающихся занятий у нее что-то напрягалось в животе и разливалось по всему телу. На уроках был порядок. Инструкция, учебник, время подумать — как перила, за которые можно схватиться, правила, указывающие как действовать. Как делать правильно. А без перил Кэсси терялась, и чувствовала, будто она сейчас упадет. И вскоре открытое небо стало не символом освобождения, а темным, глубоким пространством. Один неверный шаг — и она тонет. Ей снился всю неделю космос, в котором она без троса, без опоры, и кровожадные астероиды пролетают мимо, а она, зависшая в вакууме, кружится вокруг себя и не может остановиться. Все быстрее и быстрее, и в голове становится тяжело, размазываются звездные точки, и ни за что нельзя ухватиться, чтобы остановить ускоряющееся вращение. Она плачет, но звука нет, ей надо кричать о помощи. Опять круг. Она напрягает связки, со всей силы, но ей не удается побороть своим отчаянием безвоздушную черноту. Снова. К горлу подступает это мягкое укачивание, и оно перекрывает глотку, и хочется в полную грудь, но не получается. Она кричит еще раз, сильнее. Ничего. В ушах густая тишина. И никто не придет ей на помощь, и у нее нет даже имени, которое она могла бы звать. Да и кому прийти? Космос же пустой. Кэсси просыпалась после этих снов в холодном поту и слезах, и ей было стыдно, что все в порядке, а она, почему-то, дрожит и вытирает прохладу влажной щеки, обнимая колени. На противоположной кровати Лаванда спокойно дышала во сне. И вроде бы их было этой ночью в комнате четверо, а Кэсси чувствовала, будто она в этом замке совсем одна. В приюте у нее не было кошмаров. Обычно они достаточно уставали за день, чтобы проваливаться глубоко в темный и глухой сон без сновидений. Впрочем, бояться кошмаров было незачем, если даже случались, ведь самая страшная явь в форме Дамиана встречала ее следующим утром и убеждала, что ничего ужаснее не существует. В приюте она понимала порядок вещей, были границы, перила, иерархия. А здесь она чувствовала, будто первый раз плавает, и вода, как бы она за нее не хваталась, не дает ей опереться. Утром после ее ночных космических видений, когда она после бессонной половины ночи услышала шорохи пробуждения зари и соседок и, открыв портьеру кровати, увиделась с утренним беспорядком на голове Грэйнджер, ей стало спокойнее. А потом, уже кое-как завязав галстук, выбегая, услышала: — Блэк? — спросила Гермиона, стоявшая позади. Кэсси обернулась. — У тебя все в порядке? Разве так заметно? — Да, да, — Кэсси сжала лямку сумки. — Все окей. Гермиона, она заметила, не меньше боялась. Вечером накануне четверга Грэйнджер вернулась в их комнату балансируя в руках башню из книг по Квиддичу и метлам, которую с глухим стуком облегченно упустила на пол и принялась изучать. Кэсси любопытно поглядывала из-за шторы и размышляла, стоит ли ей присоединиться. — Гермиона? — наконец решилась она. Гермиона удивленно повернула голову в сторону Кэсси. — Можно мне с тобой? — Читать? — переспросила та. — Мхм. — Эм, — Грэйнджер слегка запнулась. — Да, конечно. Кэсси соскочила с кровати и, скрестив ноги, села возле. — Ты тоже… Боишься этого всего? — нерешительно спросила Кэсси час спустя, перевертывая с легким хрустом уютно пожелтевшую странницу. Гермиона кивнула. — Ага. Но мы готовимся, правда? Мы… — осеклась. — Это нечестно, ты не находишь? — Кэсси, поникнув духом, кивнула. — Разве это правильно, что нас засмеют лишь за то, что у нас не было в детстве возможности научиться? — пылко продолжила Гермиона, откладывая фолиант, чтоб освободить руки для недоуменной жестикуляции. — Учителя говорили, что все мы здесь равны, а получается? Одни лучше других, просто потому, что выросли в волшебной семье, тоже мне! — Мир вообще несправедлив, — тихо сказала Кэсси. — Да, но мы ведь можем его поменять? Сделать новые порядки? Порядок. — Наверное, — она встала с пола и отряхнула юбку. — Если у нас хватит сил. — Кэсс, — Гермиона позвала, перед тем как Кэсси задвинула портьеру кровати. За дверью слышно было возвращающихся Лаванду и Парвати. Блэк остановилась. — Может тебе не стоит дружить с этими мальчишками? Они же идиоты. Кэсси ухмыльнулась. — С кем не бывает. Шорох задвинутой шторы, тишина, ночь еще совсем юная, она натянула наушники и тихо коснулась плеера палочкой. После нескольких дней одного и того же кошмара она стала, стыдясь самой себя, бояться засыпать. Боятся, что закрыв глаза она сразу же провалится в ту бездну, и по-глупому боятся, что в этой бездне и останется. С кем делятся такими глупостями? С родителями? Мда. Наиболее эффективным способом коммуникации с ее единственным живым было глядеть в небо на громкого Сириуса и посылать ему телепатические сигналы(что было испробовано). Гарри она об этом не смогла бы рассказать. Потому, что перед друзьями нужно быть лучшей версией себя, сильной, смешной и не ноющей. Потому, что другим обязательно доказывать свою ценность. Написать Лиззи? Маглам нельзя посылать сов. Глаза тяжелели. Растянутое бархатное полотно вверху размазалось, закрутилось, и все будто стало растекаться, менять состояние, в голове зашумело. Римус. Римус, точно! Какая же глупая, не додуматься! И вот уже балдахин будто сгущается и темнеет, и все заливается свинцом и черная смола покрывает предметы. Беспорядок. И откуда-то возникают кровожадные глаза Снейпа и краснеют, зрачки сужаются, разбрызгиваются звезды по смоляной луже, и ее вдруг затягивает в водоворот. Шумно. Ну, ну, Кэсси, ты знаешь, ты заслужила. Рука. Горло. Космос. Истошный крик, изумрудный проблеск. Оса в окне вырывается наружу, жалит, звезда обжигает кожу, крылья Икара плавятся и он летит вниз, в бездну, а она как смола. И звука нет, а одновременно тишина кричит, и — Вдох. Солнце. Новый день. Никто еще не проснулся. Успокаивающе звучали утренние шорохи сквозь щели окон. Она потерла нос, проведя всей ладонью вверх. Стянула с себя одеяло и сидела, смотря на свои ноги на полу. Пора идти. Было обидно, что снова потратила ночь на кошмар, а сегодня, кто знает? Выживет ли она вообще после этих дурацких полетов. Унылый завтрак предвещал унылый и холодный день. Она скорбно тыкала вилкой в яичницу и вдруг та ей так опротивела, да и вообще всякая еда, что Кэсси решила отказаться от приема пищи и принялась смывать голод оранжевым соком. Может так и лучше, чем легче тем меньше вероятность рухнуть с двух метров прямо в сентябрьскую грязь. Гермиона читала всем лекцию по правилам полёта, извлеченным из книги «Квиддич с древности до наших дней». Кэсси виновато не слушала. Книгу она вчера перелистала полностью(это был, наверное, единственный том, который хоть как-то смог увлечь и отвлечь от страха высоты), да и сейчас ей было не до познавательных фактов. Урок оборвался с прилетом почты, и всеобщее внимание было захвачено посылкой Невилла. — Это напоминалка! — восторженно воскликнул обрадованный получатель. — Бабушка знает, что я все время забываю. Оно показывает, что ты что-то забыл, вот так держишь в руке и оно становится красны- ой. Напоминалка раскраснелась, заполнившись румяным дымом. Кэсси слегка усмехнулась. Наверное, если бы ее так не скручивало от нервов, она бы сейчас со всеми добродушно посмеялась. Но вывести ее из волнительного ступора сумело другое событие. Склизкое, надменное, беловолосое событие. С самодовольной проворностью Малфой выхватил из рук Невилла напоминалку. Рон и Гарри вскочили сразу. Кэсси ждала. Волнение медленно потеплело, а потом стало пузыриться и кипеть яростью. Однако прежде чем кипяток смог выплеснуться, будто из воздуха материализовалась Макгонагалл. — Что здесь происходит? — Да вот Малфой нам хвастается своим талантом, — саркастично процедила Кэсси. — К краже. Малфой исказился в гримасе, но ему не было дано ответить. — Мисс Блэк, — укорила профессор и вернулась к Малфою. Тот, поджав губы в недовольстве бросил напоминалку обратно на стол. — Просто взял посмотреть. Взгляды Кэсси и Гарри враждебно проскользнули, наблюдая уход врага. — Хорёк осклизлый, — прошипела она. Гарри мрачно кивнул.

***

Весь школьный день Кэсси проживала все возможные варианты предстоящего унижения. На истории магии она десяток раз проиграла Гарри в крестики нолики и последнего это слегка взбодрило, а потом, после пары часов отвлеченного наблюдения волшебных трав в теплице их отправили переодеться и вот они уже, шурша и спотыкаясь о друг друга, спускались на занятия полетов. Зенитное солнце освещало растаявший в теплом ветре полдень. Шумел в отдалении запретный лес, бодрая перекличка птиц красила напряженную тишину. Кэсси мяла воротник мантии и готовилась к худшему. Слизеринцы уже были на месте, что-то ехидно высмеивая, сгруппировавшись в тесную кучку. Метлы лежали аккуратными полосками, как фортепианные клавиши, с равномерными отступлениями, и, когда они к ним приблизились, мгновенно подоспела Мадам Трюк. — Ну, чего ждем? Все быстро встали возле метел! — голос у нее был высокий, но авторитарный, и Кэсси, уныло доплетясь до своего места у метлы, заметила, что глаза у профессора прямо электрически желтые. Метлы у всех были одинаково потрепанные, а на Кэссиной даже кто-то выцарапал «сохатый и бродяга здесь были». И самодовольную ухмылочку впредачу. Черт бы их побрал, этого бедуина и его лося. Тоже мне. Шутники. — Теперь, вытяните правую руку над метлой и скажите «Вверх!» Несинхронный хор стал повторять, сбиваясь и пробуя по несколько раз. У Гарри получилось сразу. Кэсси же после первой попытки, когда метла лишь капризно перекатилась на десять сантиметров вправо, так раздражилась, что хотела ее просто через колено переломать. — Поттер, я тебя стукну, если не умолкнешь, — буркнула Блэк, когда Гарри, видя ее безуспешный первый подход стал смеяться в ладонь. — А-ну, вверх, деревяшка дурацкая! На этот раз метла решила не сопротивляться и моментально отпружинила от земли в открытую ладонь. — Вот ты тиран, — дразнил Гарри. — Даже метлам угрожаешь. Кэсси усмехнулась. — Использую убедительные методы. Когда последние запоздалые «вверх» смолкли и у всех в руках прочно закрепились их летные аппараты, Мадам Трюк стала долго объяснять, как правильно держать метлу. — Не сжимайте слишком. Так. Теперь — правая рука спереди, левая за ней, нажимом рук вы будете делать повороты. Переступите. Все встали? Хорошо. Двадцать минут учительница ходила взад-вперед по рядам, поправляя их хватку. Кэсси и Гарри, которых не упрекнули, принялись от скуки играть в камень ножницы. Волнение у Кэсси растаяло и испарилось. Урок как урок. — Rock, paper, scissors, shoot! — соревновались они шепотом, и, в отместку за историю магии, Кэсси выиграла пять раз подряд. — Черт, еще раз, — Гарри нахмурился, пытаясь сконцентрировать все силы провидения в этом напряженном взгляде. — Расслабься, а то у тебя скоро третий глаз откроется, — передразнила Кэсси. Раз, два, три. Ножницы против бумаги. — Да как? — возмутился Гарри. Кэсси фыркнула, чуть не рассмеявшись. Тем временем Малфой попытался поспорить с Мадам Трюк, когда она поправила его позицию руки, что вызвало у Рона, Гарри и Кэсси ухмылки ехидного торжества. Они хотели было продолжать баталию, но профессор уже твердым шагом вернулась во главу группы, по пути обронив: — Поттер, Блэк, не шуметь. Упомянутые синхронно закатили глаза и замолкли. — Теперь, по моему свистку, вы оттолкнетесь от земли, с силой. Поднимитесь на пару футов и сразу обратно. Готовы? Раз… Кэсси будто окатили ледяной водой. Или вот этими тугими облаками жидкого азота. Она хватилась метлы, пытаясь не воображать всех возможностей падения. Пара футов. Пару футов она сможет… Или? — Два… Она выдохнула и закрыла глаза. Порядок. Чистота. Очистить голову от страха, ведь эта хлипкая деревяшка между коленями чувствует. И вот, тогда когда, исходя из ритма, должно было прогреметь «три» и свисток… Ничего. Кэсси открыла глаза. — Эй! Парень, вернись! — кричала Мадам Трюк, и, следуя ее взгляду, Кэсси увидела взлетающего выше и выше Невилла. Раздались смешки среди Слизеринцев, а Невилл все поднимался и поднимался, как упущенный гелиевый шарик. — Боже, он же разобьется, — пробормотал кто-то позади Кэсси, и последняя должна была признать, что это мнение было верным. Невилл ерзал, пытался не упустить непослушную метлу, но все скользил и спадал, а метла мчала все выше и… Стук! Хруст! И он на земле, упавший лицом в траву. Кэсси скривилась, закрывая рот ладонью. Трюк побежала к контуженому Невиллу. Кэсси смотрела на точку в небе в которой испарилась метла и боялась, что следующим неуклюжим полетом одногодок развлекать будет именно она. Из суматохи случая наконец ее слух выловил смешки слизеринцев, и это ее зажгло, как проведенную по коробке спичку. — Замолкните, — прошипела она в сторону зеленых. — Ни один из вас не шевельнется, пока я отвожу мальчика в больничное крыло, — пригрозила вернувшаяся Трюк. — Иначе вылетите из школы прежде чем сможете произнести слово «Квиддич». И Невилл поковылял, сопровождаемый учительницей, в сторону замка. — Бедняга, — тихо прокомментировала Кэсси. — Фред и Джордж так и говорили, что школьные метлы ни на что не годятся, — вздохнул Рон. И, как только в отдалении хлопнула дверь, раздался смех. Фальшивый, холодный, надменный. У Кэсси стал дергаться нос от злобы. — Вы видели его лицо? Вот раззява – как мешок! Слизеринцы дружно и показательно смеялись, услуживая Малфоевскому самолюбию. — Заткнись, Малфой, — рявкнула Кэсси. — А не то что, Блэк, всех изобьешь? — язвительно и с кислой полуулыбкой парировала Паркинсон. — Хотя чего от тебя ожидать, только это и умеешь делать. Кэсси сжала кулаки. Все самообладание горело на костре гнева. Ты их, или они тебя. Краем глаза она видела, как лицо Гарри перекосило от злости. — Не гавкай, Паркинсон, — прошипела она. — Если не хочешь на себе эту теорию проверить. Пэнси исказилась в раздражении, но ее бравую борьбу Малфой не оценил. Его заинтересовало другое. Лежащая на земле стеклянная сфера — напоминалка Невилла. — Смотрите! — Драко со злобным наслаждением осклабился. — Это та бессмысленная штука, которую Лонгботтому прислала его бабка. Он подхватил шар и пару раз подбросил его и словил с кристальным шлепком соприкосновения ладони и стекла. — Дай это сюда, — сказал Гарри, хмурясь и теряя сдержанность. — А я думаю ее оставить, чтоб Лонгботтом потом забрал. Например… На дереве, м? — с напускным, кислым безразличием Малфой рассматривал блестящую стекляшку. — Дай сюда! — крикнул Гарри. Но Драко их опередил. Секунда, он вскочил на метлу, держась одной рукой, и был в небе, надвигаясь на ближнее дерево. — Иди и забери, Поттер! Гарри моментально хватился за метлу. — Гарри, — Кэсси остановила его. — Ты уверен? — Я заберу у него напоминалку, а ты лови, — приглушенно скомандовал Гарри. — Подстрахуй меня. — Я не умею летать, — прошептала она. — Все ты умеешь, — сказал он, протягивая ей ее метлу. — Ты дашь ему так обижать Невилла, просто потому, что боишься высоты? Ну, ну, Кэсси. Ты знаешь. Ты заслужила. Дамиан будто вспыхнул в воздухе и оставил тень, его кровожадные глаза слились с глазами Малфоя, все смешалось. Хаос, беспорядок. Кэсси взяла метлу и ухватилась. Кивок. И они оба оттолкнулись от земли. — Нет! — снизу кричала им вслед Гермиона. Но они ее не слышали. Гарри летал, будто был на метле рожден. Кэсси летала хуже. Ей понадобилось пара секунд, чтобы свыкнуться с отсутствием опоры, слегка пошатнувшись она напряглась и выровняла траекторию, давая Гарри облететь и выйти вперед. Адреналин согрел ее от осеннего ветра, ей было слегка жарко, но она поняла, что все не так плохо, если не смотреть вниз. Доверься. Она расслабила хватку и наклонилась к палке, сгибая локти. Косы взмывали от ветра и мантия вздымалась и разлеталась. Страх сдуло, сосредоточившись она не так уверенно, но все равно достаточно ловко обуздала слегка косую метлу. — Отдай сюда, или я собью тебя с метлы! — она слышала, как Гарри перекрикивал ветер. — Да что ты! — ответил Малфой, и тон его слегка дрогнул, выдавая беспокойство. Гарри полетел вперед, Малфой увернулся, но оказался между молотом и наковальней. Сзади — Гарри. А спереди — она. — Без Крэбба и Гойла не такой уверенный, правда? — с триумфальной усмешкой съязвила Кэсси. Тишина. Секунду Малфой думал, а потом — отчаянный ход. — Тогда поймай, если сможешь, Поттер! Как подкинутый теннисный мячик — вверх и сразу вниз. Прежде чем Кэсси смогла осознать, Гарри уже нырнул, со скоростью опускаясь в погоне за ускользающим предметом. У нее расширились глаза, но думать было некогда, и она, аккуратнее чем Гарри, полетела за ним. — Ты врежешься! — кричала она, заглушаемая скоростью и ветром. — Держи! — лишь ответил Гарри, разделенный несколькими метрами от земли, и бросил ей вверх стеклянный шарик, блеснувший на солнце. Кэсси боялась отцепить руку от метлы. Но страх разочарования все пересилил. Шар неаккуратно полетел влево, она остановила снижение, затормозив, и вытянула руку, нажимая левой ладонью на рукоятку. Один сантиметр, два — она выхватила у гравитации похожий на елочную игрушку шар. Гарри, которому эта помощь помогла успешно вытянуть метлу в горизонтальное положение, безопасно приземлился. — Поймала?! — крикнул он, улыбаясь, снизу. — Да! И она тоже стала плавно снижаться. Дальше, дальше, только скорость была слегка превышена, и она мягко влетела в землю и перекатилась по траве, смеясь. Гарри подал ей руку и забрал напоминалку, потянув Кэсси в стоящее положение. Захватив метлы они вернулись к одноклассникам, напряженно наблюдавшим. Гарри поднял ладонь с напоминалкой, Гриффиндорцы возликовали, но их торжественный момент был прерван… — Гарри! Поттер! Гарри и Кэсси медленно обернулись, чтобы встретиться с взглядом разъяренной Макгонагалл. — Никогда… За все мои годы работы… Как вы посмели… Могли сломать шею! — Профессор, он не виноват, — вступилась Парвати. — Не встревайте, Мисс Патил. — Профессор, но я тоже… — начала Кэсси, когда Гарри перевел на нее поникший взгляд, но ее попытку прервали сразу. — Достаточно, Мисс Блэк. Поттер, за мной. Кэсси осталась в гуще одногодок, смотря через щель между Гермионой и Парвати на уводимого, плетущегося к замку Гарри. И ей стало так горько, что она была в воздухе с ним, да и Малфой там тоже был, к тому же, он все и начал, а наказывают только несчастного очкарика.

***

— Ты шутишь, — выпалил Рон, когда за ужином Гарри рассказал им, что был принят искателем в команду. У Кэсси сначала просто отпала челюсть. Потом она подумала «почему не я?» и стало едко и завидно, но за этим последовало «ну и поделом». — Ты должно быть самый молодой за… — … Последние сто лет, да, — Гарри гордо ухмыльнулся. — Это круто, Гарри, очень, — с тихой полуулыбкой сказала Кэсси. — Ты реально невероятно летаешь. Гарри перевел на нее свой изумрудный, мигающий взгляд. Он смотрел, будто извиняясь. — Ты тоже, Кэсс, Макгонагалл сказала, может через год, когда освободится место охотника тебе попробоваться… — До следующего года еще нужно дожить, — усмехнулась Кэсси, пронзая картошку вилкой с мягким хрустом. В самое сердце. И ты, Брут? Гарри, дразня усмехнулся. — Погоди умирать, пессимистка. Мы еще не разгадали тайну ограбления, — сказал он и дружелюбно в замедленном темпе пихнул ее кулаком в плечо. Затем пришли Фред и Джордж, поздравлять, и быстро удалились, опять из-за Ли Джордана. Но дружеская идиллия не длилась долго. — Последний ужин перед уездом, Поттер, Блэк? Кэсси недоброжелательно и медленно взглянула исподлобья на ненавистную физиономию. — Когда у вас там поезд обратно к маглам? — Какой ты смелый на земле, когда у тебя под рукой твои дружки, — холодно ответил Гарри. — Да я бы тебя и сам уложил, — вскинулся Малфой. Кэсси фыркнула. — Ты то? Посмотри на себя, ты бы от одного удара в нос побежал звать маму, малыш, — протянула она. Когда речь шла о обороне, она уверенно могла назвать себя экспертом. В приютских коридорах, где под мигающими, ноющими лампами, по праву сильного, отбирали волонтерские гостинцы, или рисунки, или письма, Кэсси научилась стоять за себя. И за Лиззи. Определенно этот избалованный нытик не обыграет ее на поле битвы. — А ты только кулаками и умеешь драться, Блэк, — прошипел Драко и обратился к Гарри: — Сегодня, в полночь, дуэль волшебников. Палочка против палочки, никаких кулаков. Гарри сверлил Малфоя взглядом, напряженная секунда и… — Ладно. Сегодня в полночь. — Кто твой секундант? Гарри посмотрел на Рона, потом на Кэсси. — Кэсс. Драко усмехнулся. — Да ты хоть знаешь, что такое дуэль волшебников? — Знает! — вмешался Рон. У Малфоя дернулся нос. — Полночь. Комната с трофеями. Увидимся, Поттер. И он, обрамленный Крэббом и Гойлом, удалился. — А ты говоришь, — хмуро сказала Кэсси, наблюдая их уменьшающиеся вдали силуэты. — Погоди умирать. Весь вечер они провели(по настоянию Кэсси) в библиотеке. Перебирая том за томом книг с заклинаниями они наконец нашли те, что пригодятся для дуэли, и выглядели не сложно. — Вот это вроде поможет. Экс…пеллиармус. Попробуй, — сказала она и передвинула к нему книгу. Гарри поморщился. Рон тоже. — Так заклинание не выучишь, — буркнул последний. — Надо с палочкой, с практикой. Тебе уже эта Грэйнджер мозг промыла со своими книжками. — Она не такая ужасная, как ты себе представляешь, — Кэсси пожала плечами. Гарри уныло уткнулся лбом в книжку. До половины двенадцатого они сидели в общей комнате в скорбной тишине. Срок надвигался молниеносно, и отделявшие их полчаса они решили потратить на дорогу, пятнадцать минут запаса на случай если они заблудятся. Когда настал час несчастные выскользнули из башни и уже собирались уходить как… — Я не могу поверить, что вы это делаете! Парвати все мне рассказала про вашу дуэль. Вы не можете так компрометировать Гриффиндор! Разве вам совсем не важно? Гермиона металась укорами яростным шепотом. Они все повернулись, пойманные врасплох. Первым очнулся Рон. — Ты! — шикнул он. — Уйди и не мешай! — Я уйду, — с обиженным благородством заявила Грэйнджер. — Но вы знайте, знайте что вы… — ее речь была прервана, ведь она повернулась к двери обратно в Гриффиндорские общины… А пухлой дамы там не было. И так они, вчетвером, под аккомпанемент недовольных шипений Гермионы побрели в трофейный зал. Было темно, никто из них люмос делать не осмелился(дабы не привлечь Миссис Норрис или Пивза) и они, зигзагами, пробирались через гущу темноты. Наконец, завидя стеклянные двери зала Кэсси и Гарри вытянули палочки, готовясь, и вошли. Лунный свет из окна играл с золотыми статуэтками, сонно блестящими на полках, и везде были лунные блики, и будто свет был прямо аквамариновый, плавящийся в зеленый. Оппонентов не было. — Может они струсили? — тихо сказал Рон, предлагая объяснение. Это напряжение, сгущение в воздухе было ей знакомо. Как подозрительно открытая дверь в общую спальню в приюте, такое же застывшее в ночной откровенности выжидание. — Это ловушка, — прошептала Кэсси. — Надо уходить. — Но Кэсс… — было начал Рон, но раздался хриплый, ломкий голос. — Нюхай, нюхай, моя прелесть, они должны быть где-то здесь… У всех расширились глаза, и они боялись шевельнуться. Первым эту игру в статуи проиграл Гарри. Он безмолвно скомандовал ладонью направление отступления, и они все ожили и ринулись туда. Сердце било у Кэсси в ушах, горло пересохло настолько, что каждый вдох слегка пощипывал. Они бежали, слыша спокойную погоню, и мурлыканья Филча, и лапки Миссис Норрис. Но, когда пробегали через узкий коридор со стальными доспехами, укоризненно смотрящими за их трусливым побегом, случилось ужасное. И вот, надежда на отставание Филча уже мелькала, луна отражалась в стальных руках и предплечьях, Кэсси пыталась дышать как можно тише, а руки были холодные. Как сталь. А потом — Бах! И Рон свалился прямо в одного из железных призрачных рыцарей. Звук разошелся, распелся, заполнил коридор и ходил эхом, громче и громче, как удар медных тарелок в оркестре. Они застыли на миллисекунду, ошарашенные, но ждать было некогда. — БЕЖИМ! Они добежали до какого-то кабинета, тяжело дыша. Вроде бы, Филч был потерян по пути, и они стояли, опираясь о стены и сгибаясь, переводили дух. Но этой минутой облегчения им было насладиться не дано. Пивз, зеленый и облачный, подплыл к ним с визгом удовольствия. — Пивз, пожалуйста, нас из-за тебя выгонят! — взмолился Рон. — Что же вы не в постели, первогодочки? Непослушные, непослушные, поймают вас, — полтергейст расплылся в дымчатой, дьявольской улыбке. Кэсси выступила вперед: — Пивз, дружище, не губи, мм? — Прости, Кассиопея, ничего личного, — хмыкнул с сожалением Пивз. — Такая работа. — Понимаю, — театрально вздохнула Кэсси. — Тяжело наверное? — Ах, ты не представляешь. Никто нынче не ценит тяжкий и самоотверженный труд шута! — пафосно надув грудь помолвил призрак, все закатили глаза, кроме Кэсси, с эмпатией сужавшей брови. — Ну, хватит вашего спектакля! — прошипел Рон, надвигаясь прямо на шутливое облако. — Брысь с дороги! Пивзу это ничуть не прельстило. — УЧЕНИКИ В КОРИДОРЕ! УЧЕНИКИ В КОРИДОРЕ, СЮДА! Вся четверка ринулась к соседней двери, слыша отдаленное наступление Филча. Тяжелое дыхание и торопливые шажочки. Дверь, как на зло, не поддавалась дерганием Рона. — Стукни ее по сильнее, — шепнула Кэсси. — Ах, да отодвиньтесь, — Гермиона закатила глаза и встала напротив входа, направляя палочку на ручку. — Алохомора. Клик. Дверь открыта. Они завалились внутрь, закрываясь и переводя дух в каменной, гробовой темноте. Снаружи доносилась ссора Филча с Пивзом. — Он думает — дверь закрыта, — тихо сказал Гарри. — Похоже, пронесло. — Гарри? — отозвался Рон. — Что? Кэсси повернулась, чтобы посмотреть, что так их так испугало, и сердце, прежде находившееся в ушах, упало ей в пятки. Перед ней раскинулся коридор, и все бы ничего, если бы прямо посередине не находился огромный, трехглавый питбуль. — Так, — дрожащим голосом, поднимая ладони в примирительном жесте сказала Кэсси. — Не паникуем. — Как тут не паниковать! — промычал Рон, пятясь. Пес басил и громыхал в бурлящем рыке, скаля три ряда зубов, сужая три пары налитых кровью глаз. Кэсси прямо парализовало, и она осталась стоять перед зверем, когда остальные уже оказались за дверью, и Гермиона потянула ее за запястье, вытягивая в относительную безопасность коридора. Филча не было, и они, сломя голову, ринулись прочь от проклятой двери, добежав до полной дамы и ловя воздух, Гарри с судорожной неотложностью пять раз повторил пароль, дверь открылась, и они свалились в кресла безмолвно осознавая пережитое. Рон первым нашел слова: — Мерлинова борода, да о чем они думают, держать такое в школе. — Она что-то охраняет, — ответила Кэсси. — Что-то в глубине того коридора. — Не в глубине, — неожиданно высказалась Гермиона. — Она стояла на люке. Совсем глазами не пользуетесь? Грэйнджер встала с кресла. — Ну прости, я не смотрел псу под ноги, меня немного отвлекали головы, — Гарри закатил глаза. — Я вас поздравляю, — недовольно произнесла Гермиона, забирая нос. — Мы могли умереть. Или хуже — быть отчисленными. Я иду спать. И она повернулась на носке, нахмуренно и энергично проследовала в спальни. Кэсси тоже встала. — Увидимся утром, — помахали ей вслед Гарри и Рон. Кэсси кивнула, следуя за Гермионой по закрученной лестнице. — Я тебе говорила, — укорила последняя, забираясь в кровать. — Твои друзья — идиоты. — Ты тоже моя подруга, — с ухмылкой сказала Кэсси, расплетая косы. Гермиона сразу остыла, прекращая и не начатую тираду. — Ты стала с Поттером постоянно влезать во всякие передряги, — тихо ответила, разочаровываясь и будто прося, Грэйнджер. Повисла пауза, Кэсси азартно улыбнулась. — Тогда влезай в них с нами. И этой ночью ей снова приснилось небо. Но светлое, с ватными, пухлыми облаками. И полный вдох, и свобода. Может быть, с хаосом и не нужно бороться. А просто его полюбить?