Кэсси Блэк против мира

Гарри оказался мальчик интересный и разговорчивый. У него был быстрый юмор, изумрудные глаза светились. Поначалу он запинался, слегка краснея и стесняясь, а потом перестал, открылся, колко шутил и не брезгал дразня усмехнуться. — Ты из волшебной семьи? — спросил он, когда их смех успокоился. — Можно так сказать, — ответила Кэсси. — Просто я не знаю своих родителей. — Правда? Я тоже. — Мне жаль. Повисла короткая пауза, и Кэсси почувствовала, что тему необходимо сменить. — Ты понимаешь что либо в этом всем? — спросила она, обводя рукой купе, замкнутый в квадратной емкости поезда волшебный мир. Гарри покачал головой и усмехнулся. — Ничего не понимаю, — признался мальчик. Это ее удивило. Спаситель волшебного мира, легенда, «мальчик который выжил» ничего не знает про волшебство? Кэсси еще понимала себя. Кто она? Обычная сирота, обычная заложница обстоятельств. Но он? — А ты разве здесь не знаменитость? — спросила она усмехнувшись. — Типа того, да, — ответил Гарри с небольшим кивком растрепанной головы. — Но я об этом только месяц назад узнал. — Я тоже только на прошлой неделе узнала про Хогвартс, — солидарно произнесла Кэсси. Ей стало слегка легче на душе. Раз избранный не умеет колдовать, то и ей позволено некоторое невежество. — Почему твои родственники ничего тебе не рассказали про магию? — Я живу с дядей и тетей, — Гарри пожал плечами. — Они не волшебники. Она заметила как при упоминании он слегка съежился и взгляд его упал. С тихим шорохом Гарри поерзал носком кроссовка по полу. Маленькие камешки приставшие к подошве ненавязчиво хрустнули. — Они не очень приятные? — осторожно спросила Кэсси, брови ее невольно потянулись друг к другу. Он кивнул. — Не очень. Ей вспомнился Дамиан. Его горячая ладонь сжимающая лицо, и его влажный шепот прямо на шее. Мурашки, страх, липкое омерзение, растекающийся пурпурный синяк, колючая свежесть начищенной до воспаления кожи. Не очень. — Понимаю. Гарри грустно ей улыбнулся, снова попытался сгладить непослушные волосы, не получилось, оставил. Кэсси поняла, что и эту тему лучше оставить. Рассказывать про свое душное, затхлое происхождение ей не хотелось. Он говорил чистым RP и Кэсси совсем не улыбалась перспектива поведать этому избранному из коттеджных поселков среднего класса, что она сирота, воспитанная седыми Лондонскими окраинами и звенящими оплеухами Миссис Армстронг. Да, мне тоже было бы стыдно. — У тебя классная сова, — она кивнула в сторону белоснежной, дремлющей спутницы в клетке. — Это Букля. Мне ее подарил школьный лесничий на день рождения. — Когда у тебя был день рождения? — с ухмылкой поинтересовалась Кэсси, готовясь получить мимолетно сладкое, тщеславное торжество узнав, что он ее младше. — 31 июля. Она вздохнула. Потенциальное торжество было утоплено. — С прошедшим. — Спасибо, — улыбнулся мальчик. — А у тебя? — 30 августа, — с поражением протянула Кэсси. — Ха! Почти на месяц! — возликовал Гарри, потом ехидно усмехнулся: — Малявка. — Очкарик! — молниеносно парировала Блэк. — Ничья, — он ухмыльнулся, ведь они оба знали, что все-таки эту маленькую дуэль выиграл Гарри. — А тебе? Что подарили? Она вытянула правую ногу и блеснула белоснежной подошвой Конверса, сине-красным кружком эмблемы, не разношенной еще упругостью матерчатого кроссовка. — Вот. И еще… — она порылась в сумке и нашла, с небольшим пластиковым щелчком, свой голубой Уокмен. — Ничего себе! — Гарри кивнул в знак уважения. — Можно мне послушать? Она протянула ему драгоценность, он натянул наушники и улыбнулся. — А, ты слушаешь Нирвану. А вот мой кузен их не любит. — Пфф, дурак твой кузен, — безразлично махнув рукой заметила Кэсси, а потом спохватилась: — Без обид. — Нет, ты права, — рассмеялся Гарри. — Он правда дурак. Вообще, мои родственники дураки. — А ты не такой, как они? — с легкой усмешкой передразнила Кэсси. — Я думаю Нирвана прикольные, — Гарри снял наушники и передал ей яркое устройство. Она с притворной величественностью пожала его руку, словно принимая его в свою команду. — Хорошо, значит ты можешь остаться в моем купе, Поттер. — Благодарю, ваше величество Кассиопея из дома Блэк, королева вагона, — саркастично фыркнул Гарри и они оба рассмеялись, пространство залилось золотистым перезвоном их голосов; солнце мигало, заглядывая из-за спин проносящихся деревьев в их окно. А Кэсси внезапно стало так легко, так радостно и блестяще, как не было никогда прежде… — Давай дружить, — предложил мальчик после мгновенья спокойной, непринужденной тишины. — Давай, — она улыбнулась ему, он улыбнулся в ответ, и, когда солнце снова любопытно сверкнуло из-под листьев и подчеркнуло зелень его глаз, Кэсси почему-то подумала, что это очень важный момент, какая-то искра, маленькая вспышка новой звезды. Момент, который вспоминают еще часто после его прошествия. Но вспышку прервал свист открывающейся вагонной двери. И вот перед их взором предстал мальчик, рыжий как пожар, высокий и слегка неловкий, с созвездием веснушек на щеках и даже на ушах. — Здесь свободно? — пришелец кивнул в сторону двух пустых мест. — В других вообще сесть некуда. Кэсси изучила взглядом конопатого гостя и пожала плечами, Гарри неловко кивнул. Мальчик сел на место возле Кэсси. Через секунду в проеме материализовались еще два огненно рябых лица, причем одинаковых. Кэсси моргнула, убедилась, что в глазах у нее не двоится, и слегка рассмеялась. — Да сколько же вас таких? Близнецы ехидно ухмыльнулись. Одновременно. — У нас целая армия рыжих, дорогуша, — с игриво пониженным тоном голоса произнес один. — Это Фред, а я Джордж Уизли. Это наш брат Рон, — представил рыжих воинов второй близнец, и кивнул в сторону Рона. — Гарри мы уже знаем, а тебя как? — Кэсси, — она протянула руку. — Кэсси Блэк. — Блэк? Серьезно? А я думал вы все вымерли, — удивился Фред… Или Джордж? — В каком смысле «мы все»? — осведомилась Кэсси, пожимая, подавшись вперед, обе руки. — Ну, род Блэк, — повторил Уизли. Она не смогла различить, который. Нахмурившись она не стала спрашивать дальше. Мало ли, сколько родов было с ее фамилией. Наверное, уйма. — Ладно, мы пойдем к Ли. У него там гигантский тарантул, представляете? Заходите посмотреть потом. Ну, увидимся. Близнецы шумно захлопнули дверь и в купе повисла пауза. Рон пристально рассматривал Поттера, его руки нетерпеливо теребили уголок рубашки, будто он чего-то ждал, сигнала или, может, правильной секунды. Кэсси и Гарри понимающе переглянулись. — Ты правда Гарри Поттер? — наконец выпалил Рон. Вопрос, видимо, назревал в его голове еще до того, как он к ним подсел. Гарри кивнул. — А я думал это Фред с Джорджем все наврали! У тебя правда…? — рыжий мальчик с замиранием и трепетом указал на Гаррин лоб. — Мхм, — промычал последний и пятерней убрал со лба темные волосы, открывая оставленную Волан-де-Мортом на память молнию. Кэсси закатила глаза, когда Гарри с некоторым тщеславием усмехнулся, замечая восторг их спутника. — Это туда…? — глаза Рона открывались все шире. — Да, — ответил Гарри. — Но я этого не помню. — Совсем ничего не помнишь? — Только зеленую вспышку. — Ух ты-ы-ы, — протянул Рон, уважительно кивнув. Из-за отсутствия дальнейших рассказов про неудачное убийство в купе зависла выжидательная тишина. Рон поглядывал то на Гаррин лоб, то в окно. Обладатель невероятного лба переглядывался с Кэсси и они пытались бесшумно посылать друг другу сигналы. — У тебя в семье все волшебники? — спросила Кэсси, утилизируя уже использованную до прихода Рона тему. Рон подумал, покивал и ответил: — Э-э-э, ну да, наверное все. У мамы, кажется, есть кузен, он магл, но я о нем ничего не знаю. — Круто, — лаконично заключил Гарри. — А я слышал ты жил с маглами, — Рон снова оживился, с горящей заинтересованностью рассматривая Поттера. — Какие они вообще? — Ужасные, — сказал Гарри. — Не все, — перебила Кэсси. Рон любопытно на нее посмотрел. — Ты тоже жила с маглами? — Ага, — ответила Кэсси, отводя взгляд от Рона и разглядывая потускневший, алый узор ворсинок на сидении, с легкой нервозностью пощипывая их большим и указательным правой руки. — А я думал Блэки такие, как мы, — удивился Уизли. Кэсси пожала плечами. — Это просто фамилия, — уклончиво ответила она. — Мало ли сколько есть этих Блэков. Рон нахмурил брови, разглядывая ее, и она почувствовала, что сейчас он должен спросить про ее дом, с кем она жила, и ее облило такой жгучей волной стыда и страха, что она бы сейчас совсем раскраснелась, если бы умела краснеть. — Ну, эм, да, не все. Но вот моя тетя с дядей и кузен точно ужасные. Я бы хотел иметь трех братьев волшебников, как у тебя, — ловко сменил тему Гарри, и когда Рон начал рассказывать про свою огромную волшебную семью, Кэсси взглянула на первого, почти благодарным взглядом. И ей на секунду показалось, что он уловил, и ответил ей небольшой улыбкой. — … Ее зовут Короста, и она абсолютно бесполезная — спит целыми днями. Отец подарил Перси сову, когда узнал, что тот будет старостой, и я тоже хотел, но у них нет де… я хотел сказать, что вместо этого получил крысу, — Рон с усилием вытянул из кармана спящего упитанного грызуна, когда докончил рассказ про братьев и переданные ему по наследству школьные мантии. Кэсси поморщилась. У них тоже в приюте были крысы. В зеленоватом, сыром освещении подвала, куда она ходила откладывать швабры, обитали целые стаи противных, шуршащих тварей. Она вспомнила, как спускалась по лестнице, зажигала мигающую лампочку, вздыхала, и спринтом кидалась через диагональ, лишь бы побыстрее бросить с деревянным стуком метлу и выбежать обратно в белый прямоугольный проем света вверху лестницы. — Они чуму переносят, ты знал? — заметила с подчеркнутым отвращением Кэсси. Рон удивился. — Что переносят? — Чума. Болезнь такая, — после этого Кэссиного пояснения Гарри фыркнул, крыса дрогнула, открыла черные влажные глазки и судорожно запищала. — Что с ней? — в открытую рассмеялся Гарри. — Чумная, сто процентов, — саркастично заключила Кэсси, пока Рон принялся утешать расстроенные нервы визжащего мохнатого существа. Лондон был оставлен позади. В окне проносились спокойные серо-зеленые поля, маленькие отдаленные точки, если присмотреться, превращались в коров и лошадей. Ее эксцентричная пара попутчиков притихла, наблюдая через стекло разогнавшиеся английские фермы, Короста попискивала в неспокойной дремоте, все просыпалась и глазенками, как будто бы разумными, в ужасе смотрела на Кэсси. — Ты ей не нравишься, — смеялся Рон. — Это взаимно, — ответила Кэсси и сморщила нос. — Вид у нее какой-то… Ненадежный. Из-за этих слов крыса испуганно взвизгнула и скрылась в кармане штанов Рона. Кэсси не успела фыркнуть, прерванная открытой дверью и бодрым: — Хотите чем-нибудь перекусить, ребята? Кэсси безразлично повернулась к окну. Есть ей не хотелось, да и Римусовы пять кнатов («купишь себе что-нибудь в поезде») ей было слишком стыдно истратить на сладости. Она привыкла есть мало. В их абсолютно правильном воспитательном учреждении не место детскому чревоугодию — порции маленькие, еда безвкусная, вставать из-за стола надо с легким чувством голода. С этим же легким чувством голода она решила дождаться приезда в школу. Рон тоже замялся и что-то промямлил про бутерброды, Гарри был единственным решившимся выйти в коридор. Вернулся он с полными руками пестрых коробок, придерживая цветную горку сахарной лихорадки к груди. Сладости были свалены на оставшееся свободное место и Рон удивленно на них покосился. — Ты так голоден? — Я умираю с голоду, — ответил Гарри и принялся за печенье. Кэсси с некоторой завистью посмотрела на конфетный взлобок, воображая, какие все эти разноцветные фантики на вкус. «Чревоугодие!» — завопила ее внутренняя Миссис Армстронг, Кэсси вздрогнула, моргнула и, в стыде перед самой собой, воротила взгляд. Рон грустно шуршал завернутыми в бумагу для выпечки сэндвичами, вздохнул, и Кэсси предложила ему солидарную улыбку. Она прекрасно знала язык бедности. — Угощайтесь, — голос Гарри вырвал их из безденежного уныния. — Нет, правда, ешьте. Кэсси вместе с Роном секунду медлили, почти пристыжено замолчав. Рон сломался первым, робко потянулся за печеньем и сквозь сладкие крошки промямлил свою благодарность. Кэсси неловко тоже протянула руку, запнулась, и, после небольшой заминки, неуверенно выбрала половинку расколотого тыквенного пряника. Когда испарилась робость и раскрепостилась манера с которой они стаскивали с верхушки их провианта очередные глянцевитые коробочки, они стали разворачивать какие-то угловатые и блестящие пурпуром упаковки, Рон показал им вкладыши из этих (как оказалось)шоколадных лягушек. — Типа как карточки Марвел? — Кэсси вертела в руке усыпанный позолоченным глянцем пятиугольник с Морганой. Рон переспросил, что это значит, и они с Гарри ограничились выражением: «ну, как бы… магловские коллекционные рисунки». Они веселились, поедая эти маленькие противные Берти Боттс, и она смеялась, что ребятам попадались со вкусом перца и жареного хлеба, и они откашливались, а ей только слегка кисловатое драже со вкусом лимона, что заставило ее лишь на секунду, посмеиваясь, скривиться. В окне появились темно-зеленые леса. Темы стали вилять в гипотетический реестр, Рон рассказал им про своего отца в Министерстве Магии («министерстве чего?» фыркнула Кэсси), во рту от сладостей стало совсем неприятно, сводило скулы, и Кэсси смеялась и протягивала «о», потирая напряженные щеки. Когда в окне темные чащи завесили голубоватые сумерки, кто-то постучал в их дверь, их заинтересованный Квиддичный спор прервался, и они увидели в дверях потерянное лицо стучавшего мальчика. — Привет, — ободряюще улыбнулась Кэсси, замечая, как глаза гостя поблескивали, угрожая слезами. Он два раза кивнул, прежде чем произнести, по-видимому, приготовленную прежде фразу. — Извините, — он запнулся, вздохнул, и продолжил. — Вы тут не видели жабу? — Жабу? — Кэсси нахмурилась и нагнулась, обыскивая взглядом пространство под сидениями. — Нет, у нас вроде нет. Мальчик совсем расстроился, Кэсси его стало совсем жалко. — Я ее потерял… — пробормотал он. — Она вечно убегает… — Она найдется, — заверил Гарри. Кэсси одобрительно кивнула. — Вот именно. Обязательно, — поддержала она. Круглолицый мальчик шмыгнул и, пред тем как отправиться искать дальше, напоследок грустно сказал: — Если вы ее увидите… И вышел. — Не понимаю, чего он так волнуется. Была бы у меня жаба, я бы ее еще на платформе потерял, — фыркнул Рон. — Крысу бы свою лучше потерял, — ответила Кэсси. — Меньше было бы угрозы для окружающих. Гарри рассмеялся, Рон вздохнул соглашаясь. — Ну, вообще, наверное ты права. Непонятно, она спит или умерла. Да и, впрочем, без разницы, — Рон ткнул крысу в упитанный, мохнатый бок, пытаясь разбудить. Она лишь издала фыркающий, единичный храп и дремала дальше. — Кажется, живая, — Кэсси с саркастичным безразличием взглянула на судорожно дышащий мухортый комок. — А знаете, я вчера пытался ее заколдовать, чтобы она стала желтая. Джордж показал мне заклинание, — Рон оживился, Гарри тоже. Кэсси скептично приподняла правую бровь. — Хотите, покажу? — Давай! — с энтузиазмом закивал Поттер. Рон перегнулся, открыл чемодан и долго рылся в хаотично разбросанных вещах, пока не нашел свою палочку. Потрепанная, щербатая, она блеснула белизной пары торчащих из конца волос, Рон уже хотел начать, но дверь открылась, и они снова увидели круглое лицо бедного жабо искателя. На этот раз он был не один, а со спутницей — каштановые волосы, густые, но легкие, немного крупноватые зубы, уже переодетая в школьную мантию. Кэсси с восхищением и некоторой уважительной завистью посмотрела на шевелюру гостьи. — Вы жабу не видели? Невилл ее потерял, а я помогаю ему ее найти, — начала девочка уверенным, напористым голосом. Не дожидаясь ответа, она повторила требовательно и высоко: — Видели? Рон ответил, что Невилл уже заходил, но этот ответ, похоже, совсем не заинтересовал искательницу. Она с любопытством смотрела на палочку в руках рыжего. — О, ты колдуешь? Давай, мы тоже посмотрим. Рон очевидно занервничал. — Э-эм, — он неуверенно направил палочку на спящую крысу. — Ладно. Кхм. Солнце, масло, ананас; крыса, желтой стань сейчас! Крыса желтой не стала, и даже не проснулась. Кэсси сочувственно скривилась, ощущая как воспаляются уши Рона в неловкости провала. — Ты уверен, что это настоящее заклинание? Ну, оно не очень хорошее, правда? А я тут взяла из книг несколько простых заклинаний, чтобы немного попрактиковаться, — и всё получилось. В моей семье нет волшебников, я была так ужасно удивлена, когда получила письмо из Хогвартса, — я имею в виду, приятно удивлена, ведь это лучшая школа волшебства в мире. И конечно, я уже выучила наизусть все наши учебники — надеюсь, что этого достаточно. Да, кстати, я Гермиона Грэйнджер, а вы кто? «Надо было все-таки дочитать учебник по ЗОТИ…» — с рассыпающейся по телу тревогой подумала Кэсси. — Я — Рон Уизли, — по тону Рона Кэсси стало ясно, что он учебники ни разу за это лето не открывал. Ее этот немного успокоило. Но только немного. — Кэсси, эм, — она задумалась, не стоит ли сейчас прибегнуть к полному имени, чтобы скрыть свой недостаток знания и предать себе серьезности, но решила, что лучше не давать повода передразнить. — Кэсси Блэк. — Гарри Поттер, — имя это, ожидаемо, произвело эффект. Девочка внимательно прищурилась, разглядывая скрашенное очками тонкое лицо Гарри. — Неужели, правда? Я про тебя все знаю, конечно, я брала пару книг для дополнительного чтения, и ты есть в «Современной истории магии» и «Величайших событиях волшебного мира в двадцатом веке». — Да? — оторопело произнес Гарри. Заметя его ошеломленное лицо Кэсси захотелось рассмеяться, она прыснула, девочка направила на нее строгий взгляд, и Блэк вынужденно и переиграно скрыла вырвавшийся смешок кашлем. — Господи, разве ты не знал? Я бы узнала все, что только можно, будь это я. Уже знаете на каком факультете будете? Я немного поспрашивала, и надеюсь, что попаду в Гриффиндор, звучит лучше всех, и там, я слышала, учился сам Дамблдор, хотя Рэйвенкло тоже неплохой вариант, наверное… Ну ладно, нам лучше идти дальше искать жабу Невилла, а вам бы лучше переодеться, знаете, — Гермиона окинула их осуждающим взглядом. — Я думаю, мы уже скоро приедем. Грэйнджер и бедняга Невилл удалились, аккуратно скользнув дверью. — Не знаю на каком факультете я окажусь, но, надеюсь, ее там не будет, — буркнул Рон, провожая недружелюбным взглядом девочку, спешившую в прозрачной двери. Кэсси захлопнула занавеску дверей с металическим «вжух!». — М-да, — с все еще удивленным лицом кивнул Гарри. Кэсси вздохнула. — Но она, все-таки, молодец. Столько знает, — немного стыдясь заметила она. — То же мне! — воскликнул Рон. — Обычная зануда! Гарри пожал плечами. — Ну а на каком факультете учатся твои братья? — Гриффиндор, — Рон опустил взгляд и кивнул. — Мои мама и папа тоже. Не знаю, что они скажут, если я не буду на Гриффиндоре. Рэйвенкло, наверное, не было бы слишком ужасно, но ты только подумай, что бы было, если б меня поместили на Слизерин. — Это факультет, на котором был Вол — в смысле, где был Сам-Знаешь-Кто? — спросил, поправившись Гарри. — Ага. Кстати, все Блэки, вроде как, были на Слизерине, мне папа так говорил. Кэсси задумалась. Кем же были эти ее мнимые родственники, если о них тут все знают? — Я не думаю, что меня туда просто из-за фамилии определят, — скептично отметила она. — Да и потом, не все же Слизеринцы такие, как Волан-де… — Рон вздрогнул, когда она использовала имя. — Такие, как вы-знаете-кто, — переиначила Кэсси, подчеркнув правильную формулировку. Но прежде чем мальчики могли ей что-либо ответить, дверь снова распахнулась и Кэсси раздраженно покосилась на вошедших. Лидером стоял мальчик с бледным, надменным выражением лица, и с такими же бледными, надменно зализанными волосами. По обеим его сторонам стояли два похожих, крупносложенных и с виду не очень умных его друга. — Так это правда? Все говорят, что в этом купе Гарри Поттер. Значит это ты? — мальчик говорил с высока, с холодным убеждением, что ему обязаны отвечать. На Рона и Кэсси он даже не взглянул. — Да. — Это Крэбб и Гойл, — представил гость своих друзей. — А я Малфой, Драко Малфой. Рон попытался скрыть смешок кашлем, а Кэсси фыркнула в открытую. — Смешно тебе? — спросил Малфой с гримасой отвращения глядя на Рона. — А по тебе все и видно, не нужно спрашивать. Отец говорил мне, что у всех Уизли рыжие волосы, веснушки и больше детей, чем они себе могут позволить. Рон раскраснелся в сдавленной ярости. Глаза Драко скользнули на Кэсси. Она с вызовом ухмыльнулась, встречая его взгляд. Этого нечего было бояться. Громкий, подчеркнутый маменькин сыночек, считающий, что одно подергивание его верхней губы может повергнуть собеседника в унижение. Кэсси скрестила руки на груди. Вот Дамиан, да. Его сдержанный, спокойно жестокий тон. Движения рук, продуманные, срежиссированные, быстрые. Дамиан никогда не кричал, не взрывался, нет. Он был всегда в здравом уме, когда причинял ей боль, и поэтому был так ужасающ. — А ты еще что за явление? — с язвительно сыгранным удивлением произнес Драко. — Что, девчонки в своей жизни еще не видел, нытик? — безразлично протянула Кэсси. Глаза Драко распахнулись, Рон незаметно под сидением хлопнул своей ладонью по ее в знак немого уважения. — Да ты кто такая вообще? — теперь уже в настоящем удивлении выпалил Малфой. — Еще узнаешь, — она с показательным вызовом закинула ноги на пустое сидение. — Все ясно, очередная безымянная грязнокровка, — детская обида вспыхнула в его голосе, он скорчил брезгливую гримасу и обратился к Гарри. — Знаешь, Поттер, тебе лучше не водиться с такими, как эти двое. — Я лучше сам решу, с кем мне водиться, — тихо, но уверенно ответил Гарри. Малфой пытался сохранить лицо кислой усмешкой, но она подчеркнула его раздражение и проигрыш. — Осторожнее, Поттер, не то присоединишься к своим родителям. Будешь водиться с грязнокровками и Уизли, на тебе это отпечатается. Гарри и Рон разом, ошпарившись, вскочили. Лица уверенные, глаза полны справедливой темной ярости. Кэсси осталась непринужденно лежать на бархате сидения. — А ну повтори, — прошипел Рон. Малфой триумфально и злобно осклабился. — Что, будете с нами драться? — Если не уберетесь отсюда, — с преувеличенной бравадой произнес Гарри. Кэсси оставалась сидеть. — А мы не хотим уходить. Мы уже съели всю нашу еду, а у вас вон еще есть. Один из крупных прихлебателей Малфоя потянулся мясистой рукой к горке Гарриных коробок, развалившейся возле Кэсси. Она холодно, прицелившись наблюдала. Загорелая рука медленно опускалась, словно муха или оса, выбирающая на какую сладкую грань стакана приземлиться. Ближе, ближе, еще немного… Мгновение. Момент. Воздух гладко скользнул по руке, и вот она уже держала широкую кисть, выкручивая назад, тянула, и Крэбб загнулся, пища от боли. — Только попробуй, — с расчетом и угрозой прошипела Блэк прямо врагу в ухо. — И я сделаю так, что ты этой рукой месяц ничего не сможешь схватить. Только попробуй пискнуть, и я завтра утром сделаю так, что ты месяц не сможешь говорить. Дамиановы руки будто обвили ее, будто стиснули ей горло, снова заставляя задохнуться, его лицо появилось на прожекторе воображения, и он стал смеяться, будто закашливаясь, едко и кислотно. Нет, нет, я же не такая, не такая, как он. Она отпустила пищащего Крэбба. Малфой ничего не сказал, но в его ледяных радужках что-то сверкнуло. Холодный азарт, понимание. Он ухмыльнулся. — Еще увидимся, — протянул он, повернулся, дверь свистнула, и они скрылись.

***

Поезд, поскрипывая, тормозил. Стало совсем темно, внутри парил теплый, желтый свет, шуршание мантий и нервные шепоты первогодок. Кэсси сидела уже в форме, уже менее расслабленно, и мяла в руке картонку от сдобного котелка, измеряя, как далеко ей придется бежать, если распределение пройдет провалом. Засверкал замок в отражении озера, шел волнами, а потом, из-за деревьев, выглянул и оригинал, завернутый во тьму. Кэсси стало укачивать. Руки были холодные и прямо липкие от нервов, картонка казалась клейкой в ладони, сыпались по плечам мурашки, как снег, а голова стала такая легкая и прохладная, будто ее открутили от тела, как крышку бутылки «Волвик». Голос кондуктора (?) непринужденно объявил, что они достигнут места назначения через пять минут. Рон и Гарри, тоже, ей хотелось верить, испуганные, встали, пряча в карманы остатки конфет. Кэсси тоже встала. Хотя она шла прямо, ей казалось, ею шатает, как на корабле. Раскрыв ладонь она с удивлением заметила, что картонка была ею превращена в мелкие обрывки. Так, надо успокоиться. Поезд остановился пошатнувшись. Они кое-как протиснулись сквозь узкую щель двери, Гарри взял ее за руку, дабы не потеряться. Платформа была темная и узкая, ничего не было видно, она держалась за руку друга, единственный указатель дороги, ведь Гарри шел впереди. Вдруг, голос, хриплый смех, уэльский акцент и молочный свет. — Все первокурсники за мной! В порядке, Гарри? Осторожно ступайте! Свет озарил бородатого великана, за которым они всей толпой двинулись, наступая друг другу на ноги. Гарри тянул ее за собой. — Это Хагрид, мой друг, — сказал он, что-то еще добавил, но среди гущи слов, Кэсси не расслышала. — Что, еще раз? — Хранитель ключей! Он подарил мне сову! — повторил Гарри. Кэсси слегка посмеялась. — Он хороший. — Что?! — переспросил Гарри. — Он хороший! Гарри с ухмылкой кивнул. — Не отставай, Блэк, а то потеряемся! Вскоре листья и кусты кончились, с шорохом они преодолели навязчивые, темные ветки, и перед ними расплылось мерцающее золотом и голубым темное озеро, а подняв взгляд — камень и огоньки вырастали из холмистых склонов. Кэсси вдохнула и задержала. Будто сказочный. А может, это все и есть сказка, а завтра она проснется после асфиксией вызванной дремоты и снова будет вдыхать пыльную густоту приюта. Она слегка сжала Гаррину руку, чтобы проверить, настоящий ли он. Он заметил. — Круто, да? Настоящий. Кэсси слабо улыбнулась. — Не больше чем четверо в лодке! — пробасил хранитель ключей и Блэк, нахмурив брови, заметила, что на водной темноте колышется маленькая флотилия деревянных лодочек. Ей стало слегка тревожно, но времени для протеста не было — Рон уже залез в одно из суден и Гарри поспешил к нему, попутно подтягивая Кэсси за собой. С ними в лодке оказался Невилл, и Рон довольно ухмыльнулся, когда Гермиона Грэйнджер не смогла залезть вместе с первым. Они проскользнули через сырость туннеля, и вскоре лодочки уткнулись в траву. Неловко переставляя ноги через края суден они кое-как сумели извлечься из шлюпок, не самые ловкие отряхивали ноги от воды. — Ну что, все в сборе? Эй ты, там, это не твоя ли жаба? Да, все? Тогда вперед! Три глухих удара, двери распахнулись, в золоте и тепле прохода ожидала волшебница в изумрудной мантии, угольные волосы блестяще собранные в низкий шиньон. — Спасибо, Хагрид, я их перенимаю. Их шуршащее сборище двинулось за ведьмой, шепоты повторялись мраморным эхом тихих, блестящих коридоров. Вскоре наступила лестница, они стали подниматься, Кэсси шикнула, когда ступенька провалилась, будто специально, и она чуть громко не екнула вниз. Гарри это нашел невероятно забавным и стал прятать смех в ладонь. Кэсси стала на него недовольно глядеть. — Добро пожаловать в Хогвартс! — голос изумрудной волшебницы успокоил смешки и переговоры. — Банкет по случаю начала учебного года вскоре начнется, прежде чем сесть за стол, вы будете распределены по факультетам. Всего их четыре — Гриффиндор, Хаффлпафф, Рэйвенкло и Слизерин. Каждый из них имел в своих рядах выдающихся волшебников и волшебниц. За ваши успехи вы будете зарабатывать баллы для вашего факультета. За нарушения — баллы будут вычитаться, — она оглядела их всех, остановилась на Кэсси и Гарри, что-то блеснуло в ее глазах, будто она кого-то узнала. — Церемония распределения возымеет место через несколько минут, перед остальными учениками. Я советую вам поправить свой вид, — Гарри, Невилл и Рон были удостоены осуждающего взгляда. — Я вернусь за вами, когда мы будем готовы. Не шуметь. Она вышла. Все занервничали. — Как думаете, как нас будут распределять? — тихо спросила Кэсси. Рон пожал плечами, бледнея. — Фред и Джордж говорили, что будет какое-то испытание. Что это больно. Кэсси сглотнула страх, широко открыв глаза. Гарри искоса взволнованно на нее посмотрел, будто ища поддержки. Поддержкой она была не лучшей, так как сама была до смерти напугана. Всю свою жизнь ей приходилось терпеть ребят и похуже Драко Малфоя, хватко цеплявшихся за каждый ее промах, чтобы взобраться, используя ее голову, выше в приютской иерархии. А этот мир, новый мир, чистая, незапятнанная странница, норовила быть обляпанной горьким позором неумения сражаться. Ну уж нет — подумала она и сжала кулаки. Она так просто не сдастся. Все начали визжать, сгибая головы перед пролетающими призраками, а Кэсси стояла смирно, пытаясь сконцентрировать всю свою энергию в кулаках. Испытание так испытание. Драться она умеет. — Вперед, вперед, — строгий голос профессор с шиньоном вырвал их из ступора. — Церемония начинается. Теперь, пожалуйста, встаньте в линию… Превосходно, за мной. Никогда она не видела еще ничего грандиознее Большого Зала. Она запрокинула голову, ожидая увидеть каменный свод потолка, но там его не было. На его месте расплескалась звездная лужа, тушеванная на краях, плавно вплывающая в каменные колонны. Гарри тоже любопытно взглянул вверх. Гермиона Грэйнджер впереди стала рассказывать про заклятие, которое создало на потолке космос. А Кэсси нашла две параллельные, яркие точки, блестящие белым и голубым. — Вега и Сириус, — пояснила Лиззи, указывая на маленький квадрат неба в приоткрытом окне. — Самые яркие звезды. — Вега — мое второе имя. Смешно, — ответила Кэсс с небольшой ухмылкой. Лиззи вознесла взгляд к небу в притворном раздражении. — Зазнайка — вот твое второе имя. Они смеялись. Звезды смеялись с ними. Лиззи бы очень понравился этот потолок. Она ожидала дракона или темного мага, по крайней мере боггарта, но не стул со сморщенной старой шляпой. Кэссину браваду будто проткнули иголкой и она, попискивая, сдулась. Пару секунд было совсем тихо. А потом шляпа запела. — Что за черт, — пробормотала Кэсси, пока ее брови стали медленно подниматься в удивлении. — Ага, — Гарри ответил ей тем же выражением лица. В полной тишине хриплое кряканье шляпы казалось ужасно комичным и Кэсси хотелось фыркнуть, но все эти серьезные, пафосные выражения лиц учителей и застенчивое замирание одногодок ее от этого уберегло. Шляпа закончила свою песнь, зал вежливо наградил ее короткими аплодисментами. Рон выдохнул в облегчении: — А Фред говорил, что надо будет сражаться с Троллем. Я убью его! Профессор развернула сверток пергамента. — Когда я произнесу ваше имя вы оденете шляпу и сядете на стул, — она прервалась, чтобы одеть очки и взглянуть поверх них на шепчущуюся толпу. — Абботт, Ханна! У Кэсси похолодели руки. Блэк. Буква «Б». Раньше чем «П» и дабл ю. Следовать не за кем. Придется определиться самой. Два русых хвостика Ханны побежали к столу Хаффлпафф. Ей показалось, что профессор слегка усмехнулась, когда прочитала следующую фамилию, а может быть, привиделось. — Блэк, Кассиопея! Она отправилась к стулу, словно ведьма на эшафот. Села, почувствовала на голове мягкий вес шляпы. Она нахмурилась, ничего не происходило. — Интересно, — вдруг зазвенел голос прямо в ухе. — Много храбрости, много, даже слишком… И все таки… Однажды Блэк — всегда Блэк… Он совершил ужасную вещь, и за это наказан. Все Блэки были на Слизерине… — Я не Блэк, — прошептала Кэсси, через силу. — Я — Маккинон. Шляпа коротко посмеялась. — Да? Ты еще успеешь удивиться… — шляпа минуту медлила. Кэсси сжала кулаки. — Да, да… ГРИФФИНДОР! Кэсси открыла глаза. Красный стол взорвался веселыми окриками. Она облегченно выдохнула. И азартно усмехнулась.