Сны между нами

***

Виктор Поначалу эти сны было очень легко игнорировать. Смесь смутных видений и непонятных чувств, которая рассеивалась, как только он просыпался. Но со временем они становились все более яркими и отчетливыми, пока наконец не начали затмевать мир, в котором Виктор просыпался каждое утро. Там всегда был Джейс, но он был… другим. Не просто коллега, не просто партнер, и не просто друг, так часто улыбающийся ему своей теплой, обезоруживающей улыбкой. В этих снах он был также всем, о чем Виктор всегда втайне мечтал, но никогда всерьез не рассчитывал. Он плохо помнил после пробуждения, что же конкретно происходило в этих снах, но постоянно возвращался мыслями к этому ощущению тепла и заботы, а также пристального, неотрывного внимания, которое уделял ему Джейс. Еще он то и дело как будто ненароком прикасался к нему с такой нежностью, которая казалось Виктору практически невыносимой. От его прикосновений потом какое-то время горела кожа. И, как и в реальности, они много разговаривали. О чем? Он никогда не мог вспомнить после, но всегда присутствовало это чувство, действующее на него как транквилизатор. Тепло. Спокойствие. Полное принятие. Ощущение, что его понимают так хорошо, как никто и никогда не понимал его в реальности. Было кое-что еще, совершенно невероятное. В этих снах Виктор был здоров. Двигался свободно и без боли, и чувствовал себя так хорошо, как, возможно, никогда в жизни. Ему не были нужны скобы или трость, и он никогда не испытывал того изнеможения, которое часто одолевало его в реальности. Он снова превращался в того самого человека, которым всегда хотел быть. Виктор начал ненавидеть момент пробуждения, когда теплое свечение сна таяло, и он открывал глаза в холодной, неприветливой реальности. Снова возвращалась боль и резкое осознание того, что все это было не по-настоящему. И все равно, сны всегда возвращались. И с каждым днем их притяжение становилось все сильнее. Он потер виски, пытаясь сосредоточиться на расплывающихся перед глазами диаграммах. Дневной свет, струящийся через окно, только усиливал ощущение неестественной тяжести, давившей на его веки. Он знал, как справляться с усталостью — его тело редко позволяло расслабиться, — но это было нечто иное. Встряхнув головой, он заставил себя сесть прямо. Вычисления перед ним были очень важны. Он не мог позволить себе остановиться сейчас. Однако его мысли разбредались и путались, словно нити, и собирались в образы, которые он не звал. Голос Джейса, тихий и манящий, что-то шептал из уголков его сознания. Виктор с усилием поморгал. Это просто нелепо. Он встал, подобрал прислоненную к стулу трость, добрался до раковины и умылся холодной водой. Это не помогло. Как только он снова очутился в кресле, сонливость навалилась на него с новой силой. Наконец он сдался и опустил голову на руки. — Совсем чуть-чуть, — пробормотал он. Золотой свет окутал его моментально, теплый и гостеприимный. А вот и Джейc, как будто он был здесь всегда, как будто весь мир сна формировался его присутствием. — Ты слишком напряжен, — Джейс шагнул ближе, и его пальцы едва коснулись руки Виктора. — Ты слишком много на себя берешь. Виктор вздрогнул от прикосновения, и у него возникло мимолетное желание отстраниться, но оно тут же прошло. Джейс наклонился к нему еще ближе и положил руку ему на плечо. — Зачем ты продолжаешь сопротивляться? Просто отпусти это все. Позволь мне помочь тебе. Слова растворились в окружавшей их туманной золотой пелене. Виктор открыл рот, но ответа не последовало. Тёплый свет, лёгкость, тишина — всё это казалось ответом на вопрос, который он не осмеливался задать. Сон затягивал его все глубже, как отлив, и в какой-то момент он вообще перестал понимать, зачем сопротивлялся ему. Вдруг промелькнула мысль, очень короткая, но четкая, прорезавшая туман: Тут что-то не так.

***

Джейс Облокотившись о перила, Джейс осматривал мастерскую внизу. Виктор был чем-то занят за своим рабочим местом, как и всегда, но в нем было что-то неуловимо странное. Его движения казались более медленными, да и вообще он выглядел слишком усталым, как будто сложность их работы давила на его плечи сильнее, чем обычно. Уже несколько дней он практически не улыбался. Не было той редкой, почти незаметной улыбки, которую Джейc научился распознавать, и уж точно не было того остроумного, сухого юмора, который всегда заставал его врасплох. Он казался более отстраненным — не настолько, чтобы это было очевидно, но Джейс заметил. Если бы он не уделял Виктору столько внимания, как в последнее время, то он наверняка бы пропустил эту странность. Виктор всегда был полностью поглощен тем, над чем работал, но теперь, казалось, ему было сложно сосредоточиться. Он продолжал заниматься своими задачами, но что-то было не так — может быть виной тому был обычный стресс, но, возможно, и что-то совершенно иное. Джейс наблюдал за тем, как Виктор перебирает какие-то бумаги, практически не смотря в них. Он хотел сказать что-нибудь, спросить все ли в порядке, но не был уверен, не будет ли это слишком навязчиво с его стороны. Не то чтобы Виктор был болен или что-то в этом роде, верно? Джейс не мог отделаться от ощущения, что что-то не так, но что, если он просто накручивал себя на пустом месте? — Все в порядке, — пробормотал он себе под нос. — Но ему явно нужно отдохнуть. Он никак не мог стряхнуть охватившее его беспокойство. Виктор еще никогда не вел себя так. Возможно, причиной тому была обычная усталость, но что, если дело в чем-то еще… В очередной раз посмотрев на Виктора, Джейс заметил, что тот задремал, уронив голову на руки. Тихо спустившись по лестнице, Джейс взял плед, висящий на спинке одного из стульев, и осторожно накинул его Виктору на плечи. Потом он замер, всматриваясь в расслабленное лицо. В нем в этот момент было что-то настолько мягкое и открытое, что заставило его сердце сжаться. Джейс постоял еще немного, затем отошел. Он не делает ничего необычного, просто проявляет заботу о друге. Ведь так?

***

Виктор Он стоял на бескрайней равнине, покрытой снегом, сияющим под ярким солнечным светом. Снег искрился, будто по его поверхности рассыпали бесчисленные бриллианты, каждый из которых ловил свет и переливался ослепительными узорами. Воздух был свежим и хрустящим, с лёгкой сладковатой прохладой. Он чувствовал себя живым, его мышцы были сильными, а тело двигалось с гибкостью, которой он не знал уже много лет. Никаких скоб, никакой боли в суставах — только наполняющее его чувство здоровья, жизненной силы. Он наслаждался этим, ощущая силу в своих конечностях. Конечно же, Джейс тоже там был. Всегда Джейс, с его внимательным взглядом, притягивающим как черная дыра, из которой нет пути обратно. В его глазах была забота, а еще обещание близости, сбивающее с толку и затуманивающее разум. Джейс словно видел его насквозь, видел в нем то, что Виктор никогда и никому не показывал. — Тебе не нужно прятаться, — тихо сказал Джейс, но его голос, казалось, заполнил всё пространство. Он протянул руку, слегка коснувшись пальцами руки Виктора. Прикосновение было едва ощутимым, но оно послало волну тепла по его телу. Сердце Виктора забилось быстрее, его тело откликнулось так, что это было одновременно непривычно и до боли знакомо. — Я не понимаю, о чём ты, — ответил Виктор немного хрипло, и он действительно не понимал до конца. Часть его хотела отстраниться, вспомнить о границах, которые он всегда соблюдал, но эта часть казалась ничтожной здесь, подавленной эффектом присутствия Джейса. Его замешательство Джейса нисколько не смутило. Наоборот, он придвинулся еще ближе, так, что их лица разделяли всего несколько сантиметров. Воздух между ними был густым, почти ощутимым, наполненным напряжением. — Всё хорошо, — прошептал Джейс, его губы растянулись в улыбке, заставляя Виктора задержать дыхание. — Не нужно сопротивляться. Виктор попытался отвести взгляд, но рука Джейса уже была на его щеке, нежная, настойчивая. Виктор едва не задохнулся, его голова закружилась. Это не было настоящим. Это не могло быть настоящим. Это был не тот Джейс, которого он знал. Но его прикосновения казались более реальными, чем все что он когда-либо испытывал. — Останься со мной. Останься здесь. Здесь все будет лучше. Виктор чувствовал себя полностью дезориентированным. Боль, усталость, отчужденность — все это испарилось, и он снова был целым. И Джейc был ответом на всё. На одиночество. На боль. На ту тоску, которую он никогда не позволял себе полностью осознать. Виктор закрыл глаза, ощущая, как притяжение сна становится сильнее с каждой секундой. Тепло, связь, то, как руки Джейса скользили по его коже — это было опьяняюще. Он хотел остаться здесь. Хотел отдаться этому чувству, позволить прикосновениям Джейса быть единственным, что имеет значение. Этот мир был идеален. И Джейc... Джейc был идеален. Он уже почти сдался, но тут внезапная и ясная мысль пронзила туман эмоций. Это опасно. Виктор резко открыл глаза, и притяжение сна чуть ослабло. Джейс улыбался, глядя на него, и его улыбка выглядела как обещание, манящая, заставляющая сердце Виктора сжаться от какого-то неясного чувства. Он хотел остаться, но что-то было не так, хотя он никак не мог взять в толк, что же. Он шагнул назад, хотя его тело сопротивлялось, словно он оставлял часть себя позади. — Я... я не могу, — прошептал Виктор, едва себя слыша. Джейс продолжал держать его руку, по прежнему не сводя с него пристального взгляда. — Ты не один, — сообщил он таким тоном, словно это был какой-то секрет, который теперь был известен только им двоим. А потом отпустил, напоследок сжав его пальцы с нежностью, к которой Виктор не был готов. Проснувшись, он поднял голову и поморщился от резкого света от настольной лампы, мгновенно ослепившего его. Воспоминания о прикосновениях Джейса, тепло его присутствия, его близость — все это оставалось в его памяти и тянуло его обратно в сон. Пустота пробуждения ощущалась остро, и еще некоторое время Виктор чувствовал себя более потерянным, чем когда-либо. Вот и проблема, верно? Во сне он чувствовал себя целым. А теперь он снова был сломан.