chudoku

      

— 1 —

      Аарон натолкнулся на удивлённые взгляды Ники и Кевина, стоило ему только утром показаться на кухне.              — Что за магию ты сделал со своим лицом?              — О, доброе утро, — улыбнулся Ники. Он стоял у плиты и по обыкновению готовил для них завтрак. — И да, что ты сделал? Выглядишь так… нормально?              Аарон неопределённо махнул рукой, усаживаясь за стол напротив Кевина. В нём снова было несколько таблеток обезболивающего, принятых ещё час назад.              — Это называется макияж, — всё же ответил он.              — Вот это неожиданные таланты, — присвистнул Ники.              Аарон за зевком в кулак пропустил его дальнейшие комментарии. Он не выспался, потому что вчерашним вечером выбрал валяться допоздна рядом с Кевином. И несмотря на количество проведённых бок о бок часов, они касались друг друга лишь изредка — Аарону пришлось взять себя в руки, чтобы не проебаться с этим и так хлипким “запретом на Кевина”. Хотя очень хотелось. Но зато они много болтали, пока под влиянием пыли и алкоголя он был на это настроен.               Так они сначала обсудили Тэцуджи Морияма и предстоящий день — Аарону хотелось знать, чего ожидать. Однако впоследствии разговоры скатились к глупым несерьёзным спорам, и уходить безумно не хотелось. А утром Аарону пришлось встать пораньше, чтобы выправить пиздец на своём лице.              — Сделаешь мне тоже?              Аарон впервые с момента появления на кухне открыто взглянул на Кевина. Тот в кои-то веки выглядел неидеально. Аккуратно уложенные — насколько позволяла повязка — волосы, безупречно выглаженная рубашка, но вместе с этим — цветущие не лучшими оттенками синяки, что смотрелись кляксами на красивом лице. Вчера у Аарона не было возможности рассмотреть Кевина тщательно, а теперь дневной свет обнажал дерьмовые последствия подвала.              — Ладно, — пожал Аарон плечами, посчитав, что хоть чуть-чуть исправить это безобразие ему под силу. — После завтрака.              — Завтрака, который готовите не вы, — ворчливо вклинился Ники. Он вылил яичную смесь на поджаренный шпинат, и кухня заполнилась шипением сковороды. — Вас стало слишком много, пора составлять расписание готовки.              — Всего лишь плюс один, — закатил глаза Аарон.              — Ты первый в очереди, — наставив на него лопатку, прищурился Ники. Он выглядел нелепо в своём розовом фартуке с Хэллоу Китти, который заказал сразу же, как увидел те позорные фотки с Аароном. — Потом Эндрю. Потом Кевин. Эй, Кевин, надеюсь, ты не так плох в готовке, как эти двое?              — Я… не знаю? — с неожиданной застенчивостью ответил Кевин, взглянув на него через плечо. — Наша домработница готовила сразу на несколько дней. У нас не было времени на готовку.              — Ой-ой, совсем забыл, с кем имею дело, — фыркнул Ники, разворачиваясь к плите. Он отодрал прилипающие края омлета и посыпал его сверху тёртым сыром, после чего накрыл крышкой и вновь повернулся к ним. — Но вам в любом случае придётся как-то выживать неделю без меня. Кстати, где Эндрю?              За завтраком Ники в своей манере отчаянно пытался всех разговорить, потому что как только он замолкал, наступала мрачная тишина. Аарон зарывался в тревожные мысли о предстоящей встрече с Тэцуджи. Кевин, едва притронувшись к еде, сидел угрюмо, пялясь в одну точку пустым взглядом. И только Эндрю не выделялся неразговорчивостью, потому что просто был собой.              Аарон сразу отмёл вариант мучиться с макияжем в убогом освещении ванной и привёл Кевина в свою комнату, в которой тот прежде не бывал.              И пока он вытряхивал на стол всё нужное из своей не так давно пополненной косметички, Кевин осматривался по сторонам. Что было несколько напрягающим, хоть тот ничего и не трогал. Молча осмотрев полки с книгами и задержавшись у стеллажа с фотографиями, аксессуарами и прочей бессмыслицей, Кевин в конце концов остановился у окна рядом с огромным кактусом.              — Это Ники притащил, как только мы заехали. Сказал, что он похож на меня, — кисло поморщившись, пояснил Аарон. — Я пытался сбагрить это чудовище Эндрю, но он отказался.              Кевин взглянул на него со сдерживаемой улыбкой.              — Ники чертовски прав. В мире растений ты был бы кактусом.              — А ты какой-нибудь дурацкой орхидеей, — не задумываясь, парировал Аарон.              — Даже не знаю, почему это должно звучать плохо, — усмехнулся Кевин, приближая лицо к кактусу и проводя пальцем по одной из длиннющих игл.              — Выпендрёжные, привередливые, требуют кучу внимания, — перечислил Аарон, не глядя на наверняка возмущённую физиономию Кевина. И, конечно же, не договаривая “такие же красивые”. Он выдвинул компьютерный стул. — Садись, у нас не так много времени.              Кевин аккуратно сел на предложенный стул, держа идеальную осанку так, как будто усаживался на долбаный трон.              — Наглая ложь. Я не требую кучу внимания.              — То есть со всем остальным ты согласен, — хмыкнул Аарон, пшикая руки антисептиком и беря со стола баночку с увлажняющим кремом. Он мастерским взглядом прошёлся по рабочему полю, то бишь лицу Кевина, делая мысленные пометки.              — Нет, но ты найдёшь десять аргументов, почему да, — ответил Кевин, наблюдая за тем, как Аарон макнул пальцы в баночку.              — Очевидно, — кивнул Аарон и принялся за работу.              Подняв чистыми пальцами его голову за подбородок к свету, он склонился ниже и стал наносить крем на кожу.              Профессиональный настрой испарился из него в ту самую секунду, как его лицо оказалось слишком близко к чужому. Более того, пришло осознание, что в таком ярком солнечном освещении это происходит впервые. Параллельно с нанесением крема Аарон с любопытством рассматривал его лицо, думая, что раньше ни разу не замечал ни следов от бритья, ни неровностей, но теперь это казалось интересными деталями.              — Если так не приближаться, даже незаметно, что на тебе макияж, — не выдержав и минуты молчания, заговорил Кевин. Он внимательно смотрел на Аарона, даже не собираясь ему не мешать. — Точно магия.              — У тебя будет такая же, если перестанешь двигаться.              — Я вообще не шевелюсь.              — Шевелишься. И закрой глаза. Нервирует.              Под тихий фырк Кевина Аарон подцепил со стола кисть и палетку с консилерами, останавливаясь на жёлтом — учитывая цвет синяков, должно перекрыть.              Кевин, ожидаемо, не собирался его слушать, продолжая пялиться. Это безумно отвлекало, но к этому добавилась куда более неприятная проблема — спина начала жутко ныть от сгорбленной над Кевином позы.              Поморщившись, он выпрямился, чуть разминаясь, когда его взгляд вдруг упал на колени Кевина. Ну, нет. Или..? Пару секунд потоптавшись на месте, Аарон неловко кашлянул, привлекая внимание.              — Можно сесть?              Кевин вопросительно уставился на него. Он медленно моргал с таким по-дурацки смешным видом, что Аарон с удовольствием бы пихнул его ладонью в лицо, если бы не макияж.              — Да, — наконец ответил Кевин, сдвигая ноги, чтобы ему было удобнее садиться.              Аарон уселся к нему на колени так небрежно, словно делал это каждый день. И Кевин, к счастью, не собирался шутить над ним или издеваться, хотя сам Аарон на его месте бы не удержался точно. Но, будучи на своём месте, он, не теряя маски безразличного сосредоточения, продолжил работу.              Так определённо было удобнее — ничего не затекало и обзор был лучше, — но это сидение на чужих коленях слишком явно занимало все его мысли.              Совсем не вовремя вспомнились идиотские сны, где часто всякая сексуальная чертовщина происходила именно на коленях у Кевина. Плотно сжав губы в тонкую полоску, Аарон чуть нахмурил брови, пытаясь отогнать яркие, навязчивые образы. Но блять, картинка непроизвольно всплывала перед глазами вновь и вновь, ещё и приукрашенная постыдными пошлыми звуками.              Кевин наблюдал за ним, непонятно о чём думая и держа руки при себе, пока Аарон умолял своё тело не среагировать каким-нибудь, не дай бог, стояком. Это было бы неловко на все сто.              Он наносил макияж достаточно быстро, но аккуратно, вообще впервые в жизни делая это на ком-то, кроме себя. Интересный опыт. У него даже неплохо получалось — синяки один за другим исчезали под плотными слоями косметики, возвращая Кевину его почти привычный вид.              — Ладно, хочешь немного правды? — вновь подал голос Кевин, нарушая только установившуюся тишину. Аарон взглянул ему в глаза, молча призывая продолжать, затем опустил придирчивый взгляд на небольшую рану на верхней губе, с которой он ничего не сможет сделать. — Я много раз представлял тебя на моих коленях, но никогда это не было таким, м-м, не знаю… скромным?              Аарон на миг замер, отодвинув кисть от его лица, но, не позволяя себе зависнуть надолго, продолжил растушёвывать тональный крем. Щёки предательски потеплели, как и всегда, стоило Кевину только открыть рот в сторону откровенностей. Он не будет думать о фантазиях Кевина, ему своих предостаточно.              — Ты сам выбрал это “скромное”, не жалуйся теперь.              — А если бы не выбрал? — ловя его взгляд, невозмутимо спросил Кевин. — Насколько много ты бы позволил?              Аарон выдохнул, жмурясь на пару секунд. Что за долбаные провокации? Какого хера он сидит тут с этим невинным видом и спрашивает подобное в десятке сантиметров от его лица?              — Какой ты молодец. Сам придумал какие-то дурацкие ограничения и теперь развлекаешься провокационными разговорчиками, — саркастично выдал он, пряча смущение за сосредоточенным на макияже взглядом.              Кевин на это лишь улыбнулся краешком губ, и Аарон крепче сжал его подбородок, фиксируя и шикая не двигаться. В образовавшуюся паузу он обернулся, чтобы взять пудру и начать равномерно её наносить на кожу.              — Думаю, ты даже не представляешь, насколько легко краснеешь.              Кевин обеими ладонями легко коснулся его горящих щёк, чуть проводя кончиками пальцев. Что было, конечно, приятно, но Аарону правда захотелось ему врезать.              — Я нарисую тебе хуй на лбу, если не заткнёшься, — угрожающе произнёс он, быстро беря себя в руки. Что у Кевина за блядское настроение? Нервировало просто невыносимо. — Убери лапы, мешает.              И Аарон уже подумал, что Кевин действительно успокоился, когда послушно утянул конечности обратно. Но совершенно, блять, не ожидал, что эти руки вдруг лягут ему на бока, чтобы резко подтянуть вперёд. Он едва успел развести в стороны пудру и кисть, чтобы ничего не испачкать.              — Что ты, блять, делаешь, — раздражённо прошипел Аарон.              Кевин не потрудился ответить, вместо этого крепче перехватил его за спину и чуть съехал вниз, делая так, чтобы их лица оказались на одном уровне.              В следующий момент, внимательно глядя ему в глаза, Кевин чуть склонил голову и медленно потянулся вперёд, замирая в считанных миллиметрах от его губ.              — Я. Тебе. Въебу, — отчеканил Аарон, не позволяя себе хоть сколько-то повестись на чужие действия. Тут точно был какой-то подвох.              Аарону действительно нравилось так тесно прижиматься к Кевину всем телом, нравилось, как ощущались удерживающие его руки, и нравилось чужое тёплое дыхание на губах. Всё нутро изнывало от желания просто поддаться и сократить те миллиметры расстояния до поцелуя, но. Ситуация была странной, и это дезориентировало. Что, нахрен, от него ожидают?              Вдруг Кевин, чему-то удовлетворённо хмыкнув, разом отпустил его и откинулся на спинку кресла.              Да блять.              Аарон был в шаге от того, чтобы его придушить. Блядскому разочарованию не было границ, и он ждал объяснений.              — Ты злишься, — сказал Кевин с отвратительным спокойствием, пока сам Аарон ощущал, как внутри всё полыхало. — Но не шарахаешься. Даже когда это внезапно.              Что?              — И с чего, по-твоему, я должен?              Всё ещё будучи недовольным его выходкой и смутно вырисовывающимся объяснением тем более, Аарон отодвинулся на безопасное расстояние.              — Твоя реакция на поцелуй Рико, — ответил Кевин, отводя взгляд в сторону и теряя непринуждённый настрой. — Если бы ты сейчас хоть каплю так же испугался, во “времени на подумать” вообще не было бы никакого смысла.              Ах, вот оно что — продолжение сомнительного здравомыслия. Как забавно. Аарона дико подмывало сказать, что впервые Рико затолкал свой мерзкий язык ему в рот задолго до их первого с Кевином поцелуя. Но тогда пришлось бы ворошить и ту правду, что уж точно было плохой идеей.              — Мило, конечно, но можно было и не доводить меня до желания тебя придушить, — прохладно проговорил Аарон, надеясь увести тему о Рико подальше. — Я всё ещё хочу.              — Прости, — одними губами чуть улыбнулся Кевин, снова открыто глядя ему в лицо. И Аарону физически было тяжело смотреть в эти чёртовы зелёные глаза без внутреннего трепета. — Выберешь какой-нибудь другой способ для мести, пока эта штука не заживёт? — Он указал пальцем на собственную шею, порез на которой стал выглядеть ещё хуже, чем в первый день.              — Я выберу, даже не сомневайся, — с вредным прищуром ответил Аарон и набрал на кисть новую порцию пудры. — Дай мне закончить.              Кевин всё же унялся окончательно, больше не двигаясь, и даже прикрыл глаза, как его и просили с самого начала. А Аарон наконец смог доделать работу, попутно думая о том, что на триггеры нужно было проверять самого Кевина, а не его. И, по-хорошему, после того, что он узнал, тем, кто устроил бы “воздержание”, должен был стать сам Аарон, но у него не хватило бы на это благоразумия и силы воли.              Фиксатора для макияжа у Аарона, конечно, не водилось, поэтому напоследок он просто аккуратно смахнул избытки пудры чистой кистью. И хотел уже объявить, что закончил, и наконец убраться с коленей Кевина, как вдруг замер напротив его лица. Внезапно его обдало жаром, волной поднявшимся снизу вверх.              Губы Кевина были слегка приоткрыты, и он всё ещё не открыл глаза, расслабленно устроив затылок на подголовнике кресла. Аарон сражался с собой лишь мгновение, прежде чем, тихо выдохнув, поднять руку и ладонью накрыть глаза Кевина.              Бесшумно склонившись вперёд, он осторожно поцеловал его. Три жалкие секунды для короткого касания губ — легко обхватить нижнюю, неповреждённую, чуть замереть и тут же отстраниться — но это всё равно прошибло его до кончиков пальцев, а сердце подскочило как бешеное. Он одёрнул руку от чужого лица и немедленно отодвинулся подальше.              Кевин резко распахнул глаза и уставился на него с немым удивлением. Аарон же с демонстративной невозмутимостью убрался с его коленей и начал собирать со стола косметику.              — Месть, — предвещая вопросы, бросил он. И строил при этом такой беспощадный вид, как будто в самом деле совершил жестокую месть, а не поддался мимолётным нестерпимым слабостям.       

— 2 —

      Всего через час они сидели в кабинете Тэцуджи, что переворачивало атмосферу на сто восемьдесят градусов.              Мужчина, который по-хозяйски устроился в кресле через стол от них, выглядел совсем не так, как его представлял Аарон. Он был значительно моложе и крепче. Его строгий, холодный взгляд отталкивал и не предвещал ничего хорошего, а схожие с Рико черты лица явно указывали на их родство, что вызывало у Аарона ещё большее отторжение. Тэцуджи был одет в идеальный костюм, и его безупречно уложенные лоснящиеся волосы вновь напоминали Рико. С самого их появления в кабинете он пристально смотрел на Кевина, и под его взглядом тот совсем сжался, выглядел подавленным и притихшим. Аарон же разглядывал мужчину с мыслью, что это единственный человек, которого Рико по-настоящему боится.              — У меня нет времени на пустые разговоры, — произнёс Тэцуджи, взглянув на Аарона с таким холодом, что он невольно вздрогнул. — Слушайте внимательно, мистер Миньярд: я не намерен портить жизнь своему племяннику, однако у вас есть возможность получить компенсацию. Рико понесёт наказание, но не в том виде, на который вы рассчитываете на данный момент.              От его надменного тона Аарон взбесился как по щелчку, и ему стоило невероятных усилий, чтобы не вынести раздражение наружу. Не то место и не тот человек для пререкательств. Тем не менее эта злость придала ему уверенности, с которой он и выложил заготовленное со вчерашнего вечера условие:              — Я хочу, чтобы Рико исчез из этой команды, школы и города в принципе. Переведите его подальше, если не можете держать под контролем.              Просить о таком было верхом наглости, учитывая, что “Драконы” спонсировались лично Морияма. Вот уж школа не скажет Аарону спасибо, если он избавит её от такого крупного кошелька. Однако о команде он думал в последнюю очередь. Самое важное — убрать Рико подальше от Эндрю, пока не произошло какое-то непоправимое кровопролитие.              — Само собой. Можете не сомневаться, он уже пакует чемоданы, и к вечеру его не будет в городе, — нетерпеливо ответил Тэцуджи, к удивлению Аарона, ничуть не изменившись в лице. — Что ещё?              Аарон опешил от того, что так просто получил желаемый результат. Все последующие аргументы попросту не пригодились.              — Колин Эванс и Трэй Купер тоже не останутся в команде?              — Разумеется, — кивнул Тэцуджи.              — Тогда на этом всё.              — Деньги?              — Не нуждаюсь, — скользнув по нему прохладным взглядом, ответил Аарон.              — Как неблагоразумно с вашей стороны, — с едва заметной насмешкой проговорил Тэцуджи и перевёл взгляд на Кевина. — А с тобой мы поговорим дома. Объяснишь, чего ты добивался своим лживым заявлением на Рико. Поблагодари Миньярда за гостеприимство и готовься к отъезду.              От его бескомпромиссного тона Аарон почувствовал холодок, мерзко проползший по позвоночнику. Он медленно перевёл взгляд на сидящего рядом Кевина. Для него самого было большой новостью, что тот тоже подал заявление на Рико, хотя он мог об этом рассказать много раз, пока они ночью обсуждали эту тему.              Кевин жутко побледнел и, кажется, был в шаге от обморока. Но, несмотря на это, он продолжал смотреть прямо на Тэцуджи, высоко подняв подбородок. Аарон двинул ногу к нему, незаметно соприкасаясь бёдрами, и та рука, что лежала ближе, тут же вцепилась выше забинтованного колена.              Если бы не ночной разговор, Аарон бы сейчас подумал, что Кевин сдастся под напором Морияма и просто согласится на все его требования. Он так и видел это покорное “да, дядя, как скажете, дядя”.              — Мы с Жаном не вернёмся. — Вопреки своему предобромочному виду, звучал Кевин донельзя спокойно и уверенно. — Рико перешёл границы, и я больше не собираюсь его терпеть.              Ладонь на бедре Аарона стиснулась сильнее, и через неё Аарон ощущал крупную дрожь. Он осторожно коснулся пальцами руки Кевина, почти невесомо поглаживая.              Аарон видел, как потемнело лицо Тэцуджи и как следом вспыхнули яростью его практически чёрные глаза. Он кинул что-то резкое и грубое на иностранном языке, в котором Аарон распознал японский. Кевин неуверенно ответил ему, а затем последовала долгая раздражённая речь Тэцуджи, из которой Аарон улавливал лишь имя Рико. Он даже не знал, что Кевин говорит на этом языке, хотя, наверное, это было логично.              Разговор длился не меньше двадцати минут, и под конец лицо Кевина стало раскрасневшимся и разозлённым, когда как Тэцуджи, напротив, успокоился. Перед тем как его настроение кардинально поменялось, Кевин особенно много произносил имя Рико, и Аарон надеялся, что ему позже перескажут хоть краткую суть.              — Свободны, — с презрением выплюнул Тэцуджи, когда спор утих.              Кевин, не мешкая, тут же поднялся и взял Аарона за плечо, чтобы пропихнуть перед собой. Не оглядываясь, они вышли из кабинета, попав в кабинет поменьше, принадлежащий секретарю. За ним была комната охраны. Рука Кевина на плече ощущалась неплохой защитой, заставляющей чувствовать себя немного менее стрёмно в этом сквозящем опасностью пространстве. Два крепких, вооружённых охранника, побуравив их взглядами и дождавшись какого-то сигнала по рации, в конце концов вернули им ранее конфискованные мобильники и выпустили за тяжёлую железную дверь.              Там их дожидался Эндрю, которого, несмотря на уговоры и угрозы, не пустили с ними внутрь.              — Всё нормально, — ответил Кевин на вопросительный взгляд Эндрю. “Нормально” же он совсем не выглядел — даже без прикосновений можно было заметить, насколько его потряхивает. — Можем ехать домой.              До парковки они добирались быстро и молча, но там Эндрю пихнул Кевина вперёд, отводя в сторону. Аарону это не понравилось, но следом за ними идти смысла не было — вероятно, Эндрю опять собирался знать больше него. И как же это раздражало.              Оставшись поодаль, Аарон думал о том, что каждая лишняя секунда, проведённая на чужой территории, напрягает его до тошнотворной тревожности. Казалось, что вот-вот появятся одетые во всё чёрное люди с пистолетами и перебьют их на этой закрытой парковке за то, что посмели дерзить Морияма. Это было глупо, их могли задержать ещё на выходе из кабинета, но не сделали этого. Зачем им усложнять себе работу.              А ещё там же Аарон заметил фургон популярного спортивного издания. К счастью, пустой, но всё равно стоило поскорее убраться подальше с этого места — Чарли наказал им на всякий случай избегать любых журналистов, хоть последние новости ещё и не просочились в СМИ.              Эндрю говорил с Кевином минут пять, за которые ни на мгновение не спускал глаз с Аарона, привалившегося к капоту их тачки.              Кевин вернулся молчаливым, но уже не таким нервным, и они с Аароном расположились на задних сиденьях. Аарон испытал облегчение, только когда они выехали с парковки этого огромного здания, целиком принадлежащего Морияма, и двинулись в сторону магистрали.              За целую половину пути Кевин почти ни разу не шелохнулся и уж точно не собирался чем-то делиться. Эндрю, уже получивший всё, что ему требовалось, тоже ехал молча.              — О чём вы говорили с Морияма? — всё-таки не удержался Аарон. Он понял, что всё было в порядке, но этой информации ему было недостаточно.              — О Рико, — коротко ответил Кевин, переводя на него взгляд.              — Да ты что?              Кевин почти незаметно улыбнулся краешком губ, прежде чем снова стать угрюмым и посмотреть в окно.              — Дядя сказал, что Рико ни за что с этим не смирится, а ему не сдались его истерики. Я… — он прикусил губу, кажется, продумывая более осторожную формулировку, после чего продолжил: — я рассказал ему, почему Рико не хочет с этим мириться. С некоторыми грязными подробностями. Сказал, что у меня есть доказательства против него. И если дядя не позволит нам с Жаном уйти, я залью их на свой сайт, а оттуда они уже быстро разлетятся по интернету.              — Я так понимаю, это был блеф? — Аарон почему-то не верил, что Кевин готов стать центром скандального внимания.              — Очевидно, — криво усмехнулся Кевин. — Но доказательства у меня и правда есть.              Аарон кивнул и тоже отвернулся к окну. Расспрашивать о содержании доказательств пока не хотелось, потому что для начала ему нужно было переварить то, что он уже знает, прежде чем узнавать новое тяжёлое дерьмо. Одновременно ему хотелось знать обо всём сразу и не знать совсем ничего.              Но долго в окно он не просмотрел, потому что сидящий рядом Кевин всё равно не давал ему покоя, и Аарон стал украдкой за ним наблюдать.              Его лицо было задумчивым, между бровей пролегла тонкая складка, а опущенные вниз ресницы чуть подрагивали. В один момент кончик языка прошёлся по нижней губе, а затем зубы обхватили её, медленно покусывая. Пряди тёмных волос, так красиво подсвеченные солнцем из окна, щёлкающие в задумчивости длинные пальцы. Аарон не мог прекратить пялиться, жадно отмечая каждую деталь, что ему нравилась. Внутри болезненно потянуло от того, как сильно хотелось снова его поцеловать. Интересно, думал ли Кевин о чём-то подобном?              Аарон знал, что “время на подумать” закончится скорее некуда, он собирался разобраться с этим в ближайшие пару дней. Главная проблема вроде как решена — Эндрю больше не дотянется до Рико, а потому можно было выдохнуть и заняться следующей на очереди головной болью.              — У нас теперь нехватка игроков, — вдруг заговорил Кевин, одним махом выдёргивая Аарона из туманных мыслей. — За каникулы нужно найти как минимум одного нападающего и вратаря.              — О блять, — скривился Аарон, не веря собственным ушам. Наваждение ещё никогда не рассеивалось так быстро. “Думал ли Кевин о чём-то подобном” — ха! Триста раз. — Завались со своим экси хоть на пару дней. Я не хочу даже думать об этом.              — Это важно. Я не собираюсь так просто кидать команду, в которую вкладывался столько лет. — Он хмуро глянул на Аарона, и тот в ответ смерил его равнодушным взглядом. — Если тебе всё равно, это не значит, что остальным тоже. Браун, Коулман и Флорес точно не скажут тебе спасибо, если мы не сможем продолжить играть.              — Ты бы знал, как мне насрать, что подумают Браун, Коулман и Флорес. Я собираюсь отдохнуть на этих каникулах. Даже не подходи ко мне с экси-дерьмом.              — Блять, — цокнул Кевин, усиленно закатывая глаза. — Хорошо, три дня после Рождества. А потом вы поможете мне с поиском игроков.              — Даже не рассчитывай. Я на это не подписывался, — отозвался Эндрю с водительского сиденья.              — Видишь, Кевин, никому не всрался твой экси.              Аарон издевательски улыбнулся — он обожал, когда Эндрю вставал на его сторону хотя бы в вопросе показушной ненависти к экси. Лицо Кевина в такие моменты всегда становилось до глубины оскорблённым, что забавило Аарона ещё сильнее.              — Три дня, — выставив на него палец, повторил Кевин. — Иначе я тебя переделаю в нападающего, а на твоё место возьму какую-нибудь бестолочь, которой дам отсиживаться в запасных.              Аарон возмущённо уставился на него, уже открыв рот для какой-нибудь гадости, но в этот момент в кармане зажужжал мобильник, оповещая о сообщении. Это повторилось несколько раз, и Аарон был вынужден проверить.              Писали в их командной беседе, потому что Рико, Трэй и Колин разом её покинули.              Каролин: эм, что это было? это как-то связано с тем, что случилось в отеле?              Томас Коулман: Охренеть. Надеюсь, они навсегда?              Жан Моро: Навсегда.              Мая Флорес: подождите… а что произошло?              Жан Моро: Ничего. Они просто ушли из команды. Не обращайте внимания.              Томас Коулман: Хаха, не обращайте внимания, ты прикалываешься? В каком смысле РИКО ушёл из команды, это шутка какая-то? Как мы теперь будем играть??              Какой-то Кошатник Хз: Завались. Я как раз над этим думаю.              Аарон едва не поперхнулся воздухом и, только глянув в сторону, вспомнил, что мобильник Эндрю пока временно у Кевина. Похоже, они даже не потрудились сменить аккаунты. Что за чёрт, Эндрю в самом деле целиком и полностью доверил свой мобильник Кевину со всеми личными переписками? Аарону бы оторвали руки, если бы он просто подышал рядом с его телефоном.              Мая Флорес: Эндрю? Эндрю думает об экси? ребят, сегодня точно не 1 апреля?              Томас Коулман: Ебануться. Он впервые пишет сюда              Аарон: всё ещё не пишет. это был кевин              Мая Флорес: ой              Какой-то Кошатник Хз: Не советую никому разъезжаться. Нам нужно за каникулы найти нападающего и вратаря.              Томас Коулман: Вы меня здесь не видели              Мая Флорес: всем пока              Каролин: когда приступим?              Какой-то Кошатник Хз: С 28 декабря.              Каролин: хорошо. опрошу своих знакомых, нет ли кого на примете.              О боже, кому-то в самом деле было не всё равно на экси. Аарон убрал телефон в карман и взглянул на Кевина, на лице которого было “я же говорил”. Благо ему хватило совести не произнести это вслух.              Конечно, Аарон преувеличивал с возмущением по этому поводу. Ещё вчера он был уверен, что все его планы на поступление в Пальметто будут под угрозой, если Тэцуджи откажется избавлять их от Рико, и им придётся переводиться в какую-то второсортную команду. Но теперь, если… нет, когда они найдут недостающих игроков, то жизнь продолжится своим чередом, и даже их участие в Чемпионате не будет под угрозой.              Аарону до сих пор не верилось, что всё прошло так гладко. Стресс в ебучем подвале, пожалуй, стоил того, что Рико окончательно исчезнет и из его жизни, и из жизней Кевина и Жана.              Вновь выглянув в окно, Аарон обнаружил, что они уже приближались к жутко людной главной торговой улице их города. Там были магазины со всем, чем угодно, и Ники иногда привозил их туда для шоппинга.              Конечно, учитывая весь пиздец последних дней, можно было бы обойтись и без всяких подарков, но Аарону самому хотелось, чтобы хоть одно Рождество прошло как полагается. Предыдущие несколько лет они с матерью даже не праздновали его. Она отказывалась от всех приглашений, а Аарону оно и так вроде бы не сдалось. Но он бы соврал, если бы сказал, что хоть чуть-чуть не завидовал нормальным семьям.              — Жан тебя встретит, а потом я заберу вас. Ты никуда от него не отходишь ни на шаг, — дал ему наставление Эндрю, тормозя неподалёку от перехода на оживлённую пешеходную улицу. — У вас два часа.              Аарону невыносимо захотелось послать его нахрен за командный категоричный тон, но он вовремя вспомнил, что не оказался бы в таком дерьмище в принципе, если бы просто тогда послушал Эндрю и остался дома. Навряд ли Рико заявился бы на их порог, чтобы похитить его, как долбаный маньяк.              Аарон молча согласился. Жан подошёл через пару минут, останавливаясь чуть поодаль от машины.              — Два часа, — напомнил Эндрю, когда Аарон открыл дверь. Не потрудившись ему ответить, Аарон бросил быстрый взгляд на Кевина, который сидел отчего-то задумчивым с опущенной головой. Эндрю через стекло понаблюдал, как он подошёл к Жану, и только после этого уехал.              — Выглядишь совсем не так плохо, как я ожидал, — улыбнулся ему Жан, осмотрев с ног до головы.              — Слава макияжу, — хмыкнул Аарон, тоже быстро оценивая его вид и надеясь, что не всегда теперь будет вспоминать об Эвансе и Купере, глядя на него.              На улице было достаточно холодно для того, чтобы носить пальто, в которое Жан и оделся. Смотрелось хорошо, но Аарон думал о том, спрятан ли где-то под ним револьвер.              Жан жестом пригласил пойти за ним. Они двинулись в гущу идущего в обе стороны народа.              — Не отходи от меня, — попросил Жан. — Эндрю меня живьём закопает, если что-то произойдёт.              Аарон тяжело вздохнул на это предупреждение, но всё-таки подошёл ближе. Его внутренний параноик не оценил большое скопление людей, и теперь всё ощущалось опасным. Аарон глушил это чувство, убеждая себя, что ничего не может произойти при таком количестве свидетелей.              Несмотря на ранний час, кругом витала праздничная атмосфера: даже при дневном свете ярко сверкающие гирлянды на фасадах магазинов; украшенные зелёными венками с красными бантами двери; разодетые в нелепые свитера манекены в витринах. Окружающие люди весело болтали и смеялись, куда-то спеша, а бесконечные подарочные пакеты шуршали тут и там.              Аарон ощущал себя тёмным пятном среди всего этого сказочно-праздничного безумия. Разодетый на этот раз во всё чёрное, с хмурым выражением лица и скрещенными на груди руками, он, вероятно, выглядел отталкивающе. Аарон стащил с головы хотя бы капюшон, чтобы не чувствовать себя настолько неуместно.              Через какое-то время его молчаливых озираний по сторонам Жан уточнил, что примерно он хочет найти. После этого они стали искать магазины более целенаправленно, попутно болтая о том, что было в кабинете Тэцуджи — хоть Аарон ни черта и не понял, он пересказал и то, что услышал от Кевина.              Аарон терпеть не мог возиться с подарками, но не потому, что не любил их дарить, а потому что не блистал особой оригинальностью, и выбор всегда превращался в головную боль.              — Хочешь, кое-что тебе расскажу? — спросил Жан, склоняясь к нему ниже. Они стояли в одном магазинчике и выбирали подарок для Эми. Аарон кивнул, переводя на него взгляд с мягкой игрушки Тоторо — любимого персонажа Эми. — Я не поступаю с вами.              Аарон пару секунд непонимающе пялился на него, прежде чем удивлённо вскинуть брови.              — Оставляешь Кевина?              Жан кивнул.              — Я решил, что нам лучше разделиться, поэтому подыскал другой университет. У них хорошая команда. Я уже связался с ними, и они готовы меня взять. — Он выпрямился, чуть морщась и поправляя волосы. — Не говори пока Кевину. Я сам скажу.              Аарон не знал, как реагировать. Он не был привязан к Жану настолько, чтобы эта новость отозвалась сожалением, но… Кевину это явно не понравится. Аарон не мог представить их по отдельности.              — Он будет обижаться, — сказал Аарон, возвращаясь к разглядыванию игрушки, которую держал в руках. Мягкая и приятная на ощупь, достаточно большая, чтобы с ней можно было спать в обнимку.              — Будет, — безрадостно согласился Жан. — Но так действительно лучше.              Аарон ещё немного полюбопытствовал про его будущий университет и про причины так поступить и оставил эту тему. Его с самого начала тревожила другая тема, более сложная и неприятная. Поэтому, после часа поисков подарков, когда количество пакетов в их руках прилично увеличилось, он всё же решился заговорить об этом. Они стояли в стороне от вагончика, торгующего горячим шоколадом, держа подмёрзшими руками по стакану согревающего напитка.              — М-м, знаешь. — Аарон сделал осторожный глоток из стаканчика, собираясь с мыслями и заставляя себя взглянуть на Жана. — Тогда в подвале Рико разболтался и… в общем, я кое-что узнал. И хочу сказать, что мне правда жаль, что никто не пришёл к тебе на помощь. Как это сделал ты сам. Я бы мог сделать вид, что ничего не узнал, но… почему-то… — сглотнув, он пытался убедить себя говорить дальше, но язык еле ворочался, слова давались с большим трудом, а голос надламывался. Жан смотрел себе под ноги с непроницаемым лицом, замерев, но точно внимательно слушая. — Блять, мне просто мерзко от того, как все делали вид, будто ничего не было. Это какой-то сумасшедший пиздец, что тебе после этого пришлось дальше жить с ебучим Рико. И быть в одной команде с Эвансом и Купером.              Жан продолжал молчать какое-то время, ни разу не шелохнувшись, и Аарон нервно выжидал его реакции. Казалось, что он всё же зря решил лезть не в своё дело и лишний раз напоминать о болезненных моментах. От напряжения он слишком сильно сжал бумажный стаканчик, и содержимое немного полилось через отверстие в крышке.              Наконец Жан посмотрел на него с непривычной серьёзностью, от которой у Аарона внутри неприятно кольнуло. Но следом тот слабо улыбнулся и отпил горячего шоколада.              — Не думаю, что Рико рассказал, что было потом. Хочешь знать?              — Хочу, — кивнул Аарон, чуть расслабляясь.              Люди подходили к вагончику, делали заказы, быстро сменяли друг друга, не обращая на них, стоящих поодаль, никакого внимания. И навряд ли их с Жаном разговоры вообще до них доносились, так что по этому поводу Аарон не беспокоился.              — Кевин был просто в бешенстве, — начал Жан, поправив ворот пальто, чтобы защититься от задувшего холодного ветра. Аарон подошёл ещё ближе, чтобы лучше слышать его тихую речь. — Никто не ожидал, что он расскажет обо всём дяде. И что дядя воспримет это так жёстко. Он сильно избил Рико и отстранил его от игр на два месяца, а Кевину позволил разделаться с Купером и Эвансом. Не думаю, что ты обращал внимание на их зубы, но от своих там мало что осталось. Кевин использовал биту. Выглядели эти двое, конечно, жутко, когда с выбитыми зубами, все в крови ползали на коленях и просили прощения, — Жан сделал паузу, чуть хмурясь и прикусывая губу, пока Аарон в немом шоке пялился на него во все глаза. — И да, иногда, когда смотрю на них, я вспоминаю, что они сделали. Но следом всегда вижу их на коленях, рыдающих и с кровавыми ртами. Кевин хорошо постарался, чтобы мне стало проще об этом думать.              Всё время, пока он говорил, Аарон слишком красочно представлял в голове яростного Кевина с битой, окровавленных беззубых уродцев, наблюдающего за этим Жана, и чувствовал попеременно то жуть, мурашками расходящуюся по коже, то неимоверный восторг от такой справедливости.              — Получается, Кевин не соврал. Это было куда эффективнее полиции.              — Определённо, — усмехнулся Жан. — Не думаю, что они бы устроили для меня такое зрелище, как это сделал Кевин.              За следующий час они сделали все запланированные Аароном покупки. Проще всего было разделаться с подарком для Ники, который ещё месяц назад отправил в их семейную беседу список того, что он хочет, и Аарон остановил выбор на каких-то популярных ароматических свечах. Мысленно он смирился с тем, что ближайшие месяцы придётся терпеть в доме запахи всяких лаванд, ванили и прочего, что так ему не нравилось.              С подарком для Эндрю ему повезло разделаться чуть ли не в первую очередь. Он бросился им с Жаном в глаза прямо со входа в один из магазинов — чёрный свитер с белыми контурными рисунками котов, самый нижний из которых был оранжевым. Аарон был уверен, что Эндрю будет в восторге, хоть внешне этого и не покажет. Там же он незаметно выбрал красивый красный шарф для Жана, пока тот отвлёкся на рассматривание других вязаных товаров, и на кассе попросил поскорее упаковать.              К плюшевому Тоторо для Эми Аарон добавил кое-что практичное: она так и продолжала жаловаться на тупицу Роба, так что парочка перцовок-брелоков так и напрашивалась в её подарочный пакет.              Труднее всего было с Кевином. Потому что, да, выбор подарка для него ощущался по-особенному. Аарон долго метался между “подарить что-то нейтральное” и “подарить что-то личное”. Он множество раз проходил мимо различных украшений, которые казались ему идеальным вариантом в своей двусмысленности, но по итогу всё равно почему-то не решался купить.              Нейтральное обнаружило его само. В самом конце торговой улочки он поскользнулся на чём-то мокром и, чтобы не упасть, схватился за выступающую ручку. Впрочем, Жан всё равно в последний момент подхватил его под локоть, так что затылок он бы и так не разбил.              Так Аарон заметил крохотный магазин с шёлковыми изделиями, среди которых тут же выделил невероятно красивую рубашку с гладкими пуговицами-камнями. Жизнь заставила его знать размеры Кевина, а потому он покупал с полной уверенностью, что не просчитается. Жан так глупо улыбался в этот момент, что Аарон возненавидел идею выбирать подарки вместе с ним.              Почти все рубашки Кевина были в разных оттенках чёрного, но у Аарона было ощущение, что это влияние Рико, а не личного вкуса Кевина. Жан подтвердил его догадку, рассказав, что Рико вышвыривал из его гардероба всё яркое, заявляя, что ему не идёт всё это “попугайское дерьмо”. Так что рубашка, выбранная Аароном, была спокойного оливкового цвета с жемчужными пуговицами, что точно подчеркнёт его зелёные глаза. И ему не терпелось увидеть её на Кевине.              К назначенному времени Аарон с Жаном добрались до начала улочки, где их уже поджидала машина Эндрю. Кевина внутри не было, и на вопросительный взгляд Аарона Эндрю ответил, что оставил его дома, потому что ему снова стало паршиво из-за сотрясения.              Домой они приехали вместе с Жаном, а по пути Эми написала, что заедет к нему ненадолго, поэтому в машине он подготовил её подарочный свёрток и наспех нацарапал парочку слов на открытке.              У дома стоял один чужой авто, и если бы не предупреждение Эми, Аарон бы знатно напрягся. Эндрю, отправив Жана в дом, остался следить на крыльце, пока Аарон подошёл к той машине. Из неё тут же резво выскочила Эми.              — Боже, Аарон! — воскликнула она, кидаясь в объятия. — Ты как?              Аарон скромно обнял её в ответ, едва не задыхаясь от крепкой хватки. Откуда, чёрт возьми, в ней столько силы.              — Как видишь, реально в норме.              Отстранившись, Эми осторожно обхватила его лицо ладонями, близко и встревоженно осматривая.              — Ага, а такой слой косметики на тебе просто по приколу, — скептично прыснула Эми.              Аарон устало вздохнул, пока перед ним маячили её огромные зелёные глаза, и мельком подумал, что у него точно есть какие-то предпочтения в этом плане, о которых он никогда не подозревал.              — Ну всё, хватит, — попытался Аарон мягко.              Эми сразу послушала его, опуская руки.              — У меня есть всего минутка и три вещи, которые я должна сказать, — начала она, открывая свою сумку и вытягивая оттуда подарочный пакет. — Первое. Я готовила тебе подарок сильно заранее. Так что прости, если неуместно. Правда. Надеюсь, ты меня за него не убьёшь, — Эми с огромной неловкостью на лице передала ему пакет, и Аарону тут же захотелось его открыть. Что за интригующее предупреждение. — Второе. Наша психологичка, ну, к которой я ходила, просила передать тебе, чтобы ты проверил школьную почту. Думаю, она хочет до тебя добраться в связи… со всем этим.              — О блять, — поморщился Аарон. Только этого ещё не хватало. — Скажи ей пойти нахер.              — Вот открой почту и сам скажи, — фыркнула Эми. — Она неплохая, я бы…              — Нет, — решительно отрезал Аарон. Никаких грёбаных психологов. — Что там третье?              В этот момент из машины выглянул отец Эми, поторопив её. Отмахнувшись, она повернулась обратно к Аарону и быстро-быстро заговорила, склонившись ближе:              — Мне тётя ещё вчера по секрету рассказала, что твоё заявление почему-то сказали просто уничтожить, и это всё ужасно несправедливо, но…              Аарон с неудовольствием осознал, что с заявлением разделались ещё до разговора с Тэцуджи, что, наверное, было ожидаемо, но всё равно мгновенно начало его бесить.              — Но эти трое — Морияма, Купер и Эванс, — были так жутко избиты, когда их отпускали. Тётя подозревает, что это сделал Тэцуджи Морияма, когда его пускали к ним в камеру. Надеюсь, тебе от этого станет чуть-чуть легче. Всё, я побежала.              Эми напоследок обняла его и, забрав подарок, который Аарон чуть не забыл ей передать, вернулась в машину. Аарон же побрёл в дом, думая, что с удовольствием бы посмотрел на “жутко избитого” Рико.       

・・・

      Пока Жан с Ники выпытывали из Кевина все подробности их разговора с Тэцуджи, Аарон слушал вполуха. Потому что, видя Кевина таким привычным — спокойным и расслабленным — он вспоминал о том, что сказал Жан. Почему-то жестокость никак не вязалась с тем образом, который был знаком Аарону. Но стоило ему об этом подумать, как перед глазами вспыхнули ещё слишком свежие воспоминания: Кевин, с силой вдавливающий железки наручников в глотку Рико. У Аарона шли мурашки по коже, когда он вспоминал тот взгляд Кевина — рьяная готовность уничтожить угрозу в лице Рико и ни капли сомнений. Возможно, своим мягким отношением к нему с самого начала Кевин отобрал у него шанс рассмотреть и другую его сторону, и только поэтому он сейчас ощущал себя так, будто знал Кевина лишь немного.              Подготовка к рождественскому ужину была ленивой. По большей части еда была заказана из ресторанов, и только несколько блюд, включая десерты, Ники уговорил их приготовить самостоятельно. “Потому что иначе праздник не получится!”.              Жан неумело, но с энтузиазмом помогал Ники с приготовлением тыквенного пирога, в то время как Аарон соврал, что у него болят запястья, и поэтому он отказывается принимать участие в готовке. Кевин, несмотря на своё сотрясение, неплохо держался и тоже был не против помочь, сосредоточенно и ответственно выполняя все данные поручения. Эндрю взялся за глинтвейн, от чего по всей кухне распространился приятный аромат пряностей, смешивающийся со сладковатым запахом тыквенного пирога. И никто не смог остановить Ники от включения всем осточертевшего рождественского плейлиста, а потому к запахам добавилась весёлая, хоть и негромкая музыка на фоне. Никогда ещё на их кухне не было так суетливо и оживлённо.              Кевин вчера ему сказал, что не задержится у них надолго и съедет, как только Жан подыщет им жильё после праздников, но Аарона устраивало и то, что хотя бы ближайшие дней десять он будет видеть Кевина постоянно. И, скорее всего, не только видеть, но это уже зависело от него самого.              Пока все были чем-то заняты, Аарон сидел за столом со скучающим видом, наблюдая за тем, как Кевин с излишней аккуратностью резал яблоки для глинтвейна и не замечал его очередных разглядываний.              С самого утра Аарон какого-то чёрта ощущал себя слишком взбудоражено при виде Кевина. И теперь, пользуясь возможностью, он позволил себе скользнуть в сторону темы, которая не давала ему покоя.              Насколько будет аморально после всего сказанного Кевином рассчитывать на сексуальное взаимодействие с ним?              Потому что сам Аарон, ранее заявив себе, что Кевин для этого не предназначен, уже успел кардинально поменять мнение. А после того как Кевин сказал, что ничего не ждёт в ответ, и намекнул на минет, Аарон десятки раз представлял, как он это делает, и не испытывал при этом ничего, кроме желания. Однако сейчас…              Кевин вдруг поднял глаза на него, ловя взгляд, и Аарону потребовался серьёзный самоконтроль, чтобы сохранить невозмутимость и не отвернуться. Нет, конечно же, это не он, кто бессовестно фантазировал о Кевине, пока тот сидел прямо перед его носом. А даже если и он, то никто его не сможет в этом уличить.              — Что? — складывая руки на груди, безразлично спросил Аарон, когда тот так и не свёл с него вопросительного взгляда.              Кевин только качнул головой и, отложив нож, вынул мобильник, что-то быстро начиная печатать одной рукой. А через несколько секунд телефон Аарона, лежащий на столе, завибрировал. Опустив его на колени, он открыл сообщение.              Какой-то Кошатник Хз: Ты уже полчаса так пялишься, и я даже не представляю о чём ты думаешь. Тем более с таким видом.              Аарон поморщился, глядя на контакт, и тут же его переименовал, хоть это и будет временно. Как же отвратительно, что у Кевина нет его телефона.              И да, незаметные наблюдения, похоже, провалились. Постукав большими пальцами друг о друга в раздумьях, он всё же решил выдать немного правды:              Аарон: точно ни о чём приличном. и ты не хочешь знать больше.              Ему хотелось посмотреть на реакцию, но он так и не заставил себя отодрать взгляд от экрана, вместо этого гипнотизируя три мигающие точки.              Квн Дэй: Ещё как хочу.              Квн Дэй: Расскажешь?              Ох блять, только не это. Аарон, и без того будучи слегка возбуждённым, от этих сообщений мгновенно ощутил ещё более мощный прилив жара. Всё это было плохой идеей, но распалённое состояние не позволяло ему просто ответить “нет”.              Аарон: например о твоём хмм предложении тогда в раздевалке. для которого “совсем нежелательно чем-то закидываться”              Квн Дэй: Воу.              Квн Дэй: То есть пока я даже не надеюсь, что ты захочешь чего-то такого со мной, ты сидишь напротив меня и представляешь, как я тебе отсасываю?              Аарон резко заблокировал телефон.              Нет. Это было не то, на что он рассчитывал. Блядский Кевин, какого чёрта вообще.              Медленно выдыхая и умоляя забившееся в глотке сердце угомониться, он вновь открыл чат. “Представляешь, как я тебе отсасываю” — да, это именно то, что Аарон и делал, но блять… Почему признавать это ощущалось настолько смущающим, когда он сам начал эту тему, хотя мог бы с лёгкостью промолчать.              Аарон: обязательно было спрашивать когда сам уже понял, что да?              Квн Дэй: Прости?              Квн Дэй: Думаю, я просто немного в ахуе.              Аарон: даже не знаю чему ты удивляешься. твои проблемы если ты записал меня в недотроги              Аарон: и всё, хватит тут писать. удали все сообщения              Аарон окончательно заблокировал мобильник и отложил его на стол, только после этого решаясь взглянуть на Кевина. Тот по-дурацки улыбался, прикрывая глаза козырьком из ладони, и, судя по жестам, удалял сообщения. Аарон, засмотревшись на ничем не прикрытую улыбку, фыркнул себе под нос и отвёл глаза.              Ники, до этого активно занятый пирогом, с прищуром поглядывал то на него, то на Кевина, и Аарон, не желая стать объектом его комментариев, поспешил уйти остывать на веранду.       

・・・

      Для смены обстановки и создания большего праздничного настроения было решено переместить обеденный стол в гостиную, которая была наиболее украшенной комнатой. Около красиво наряженной и вкусно пахнущей живой ели и правда было приятнее находиться.              Атмосфера действительно была хорошей. Вкусная еда и ароматный глинтвейн настолько расслабили Аарона, что ему даже не хотелось сбежать с этого вообще-то вынужденного застолья. Хоть в разговорах он и участвовал нехотя, но было немного любопытно послушать, например, что Жан отвечал на вопросы Ники. Так Аарон узнал, что Рождество в семье Морияма было не уютным домашним праздником, а скорее формальностью — чередой посещений благотворительных мероприятий, демонстративно дорогих подарков и официальных ужинов в кругу состоятельных гостей.              А в какой-то момент зашла тема про Рождество в доме Ники, когда ещё Тильда с Аароном к ним приезжали. И конечно же, Ники не смог опустить свою любимую историю, как Аарон лет в семь украл кольцо его бабушки и носит до сих пор. Сам Аарон отказался участвовать в этом дерьмовом разговоре, сидя с кислым лицом и крутя на пальце под столом то самое кольцо. Ну и что.              Одной историей дело не ограничилось, и Ники продолжил рассказывать разные глупости из их детства, заставляя Аарона закатывать глаза и тихо молиться, чтобы он заткнулся. На всё это даже предательский Кевин улыбался, как придурок, хотя до этого оставался достаточно нейтральным. Аарон, сидя напротив него, смерил его хмурым взглядом, вызывая ещё больше светящихся улыбок.              В конце концов он уткнулся в телефон в ожидании, когда тема сменится, и именно тогда заметил пришедшее десять минут назад сообщение.              Неизвестный номер: Загляни в почтовый ящик :) и счастливого Рождества!              Это моментально заставило Аарона напрячься, но внешне он постарался не подавать виду. На него и так постоянно поглядывали из-за Ники.              Что за блядски странное сообщение? Звучало слишком подозрительно, чтобы тотчас же бежать проверять почтовый ящик, но именно это Аарон и собирался сделать. И, дождавшись, когда внимание с него перетекло на Жана, а Эндрю ушёл курить на веранду, он молча отставил бокал и поднялся из-за стола.              Аарон сразу направился в прихожую и бесшумно выскользнул за дверь. Морозный воздух неприятно защипал нос, и он выдохнул клуб пара, обнимая себя руками и осматриваясь по сторонам. Никого не было. Ну, разумеется. Кого он ожидал увидеть? Рико собственной персоной? Конечно, ещё и с пушкой, стоящего прямо посреди улицы и готового устроить пальбу перед домами, напичканными камерами наружнего наблюдения. Смешно.              Аарон быстро сбежал по ступеням и сходил к почтовому ящику, имея при этом стойкое дерьмовое предчувствие. Внутри был неподписанный конверт.              Аарон вернулся с ним на крыльцо, под освещение лампочки, и, слегка морщась от волнения, опасливо его вскрыл. Сердце пропустило удар, когда он вынул содержимое. Это были распечатанные фотографии.              Борясь с резко нахлынувшей паникой и тошнотой, Аарон, почти задержав дыхание, посмотрел на каждую из трёх: на первой он сидел на полу балкона, слишком очевидно обдолбанный; на второй он же с голым торсом пригвождённый к скамье, видно и окровавленную руку, и болезненное выражение лица; на третьей… Аарон на полу в подвале, придавленный Эвансом и удерживаемый Купером — только их лица закрашены чёрным, но его собственное лицо было видно отчётливо. Ракурс отличался от того, с которого фотографировал Жан, снимок сделан как раз с того места, где сидел Рико.              Аарон ощутил, как горло сдавило удушьем, и опустился на ступени. Сука! Он понятия не имел, что Рико вообще его фотографировал в эти моменты. Какого ёбаного хуя?              Фото рассыпались вниз по ступеням из его онемевших пальцев. Он с трудом дышал, сам не понимая, почему это ощущалось настолько хуёво. Всё это дерьмо вместе с ебаным Рико позади, какого тогда чёрта его так необъяснимо трясло? Эти моменты его наибольшей слабости, запечатлённые и собранные в одном месте, били под дых с такой силой, что Аарон впервые ощутил страх, а не злость. Если эти фото существуют, если они есть у жаждущего любой мести Рико, если… он только захочет уничтожить его жизнь, он сможет это сделать. И Аарон ощущал тотальное бессилие.              Он не слышал, как дверь позади него распахнулась, но заметил, как Эндрю сначала посмотрел на него сверху вниз, оценивая ситуацию, а затем на рассыпавшиеся фото. Он стал медленно их собирать, а Аарон оцепенел настолько, что даже не смог как-то среагировать, чтобы его остановить. Не имея на это никаких сил, он просто остался сидеть, опустив голову и отчаянно думая, что Рико всё равно не оставит их в покое, и это может быть началом нового пиздеца.              Стало слишком людно. Аарон, казалось, всего несколько раз моргнул, но за это время к Эндрю присоединился и Кевин, и Жан с Ники. И все они смотрели на ебучие, худшие в его жизни фотографии.