Пингвин

*** Длинные катакомбы вывели беглецов на поверхность. Солнечный свет резанул по глазам, свежий воздух дал лёгким раскрыться. На наручных часах показывало половину третьего пополудни. - И что дальше? - недоверчиво спросил всё ещё раздражённый Пингвин. Он осматривал простирающееся кругом жёлтое поле, на чьей дальней кромке виднелась полоса леса. Мартин повёл себя совсем по-мальчишески, он присел на корточки и тыкал травинкой в майского жука. - Подождёте меня здесь, я подгоню машину, - просто ответил Эд. Кобблпот снова осмотрелся кругом, выдыхая через нос. - Помоги мне присесть, я устал, - голос прозвучал робко. Нигма придержал его за локоть, пока тот опускался в траву. Из зелёных зарослей в воздух поднялся рой жучков, с жужжанием закружив вокруг головы Освальда. Сколько же времени он не бывал за городом, просто в поле, там, где нет суеты и явной опасности. Он откинулся на спину, охая от боли в боку, и подложил руки под голову. Наверху светилось голубизной широкое небо с маленькими клочками белых "барашков". Вдруг стало очень спокойно. Он слушал стрекотание насекомых, вкушал ощущение лёгкого ветерка, раздувавшего прядь на лбу. Повернув голову немного в сторону, Освальд увидел, как Эд, шурша ботинками, направился в сторону леса. Его зелёный, порядком испачканный костюм, кричащим пятном выделялся на фоне растительной желтизны. Через пару минут рядом плюхнулся Мартин и повторил его позу, запуская взгляд в ширь небосклона. Пингвин оценил, как вырос мальчик. Он стал высоким, как Эд, длинноногим и очень складным, лицо его светилось уверенностью. Только немного округлые щёчки, да пронзительный взгляд, напоминали о том мальчишке, которому он когда-то подсказал, как лучше всего отомстить обидчикам. Пингвин ощутил весь груз собственного возраста и тяжело вздохнул. Парень повернул к нему внимательное лицо. Выпростав одну руку из-под головы он мягко взял его за кисть, снова устремляя взор в небо. Так они и пролежали до самого возвращения Нигмы. Нарастающий шум двигателя разрушил сонную атмосферу томления под солнечными лучами. - Куда мы едем? Автомобиль рассекал асфальтовое полотно, Эд был за рулём, Освальд на пассажирском рядом, а Мартин дремал, скорчившись в три погибели на задних сиденьях. Загадочник на мгновение спрятал взгляд в своих руках и улыбнулся. - В деревню. Пингвин распахнув рот, захлопал глазами. - Что? - Есть у меня на примете одно место, где можно временно остановиться. Я был там двадцать семь лет назад, но домик должен быть ещё крепким. - Отлично, - глубокий вдох и взгляд, брошенный мимо. Освальд трижды ударился лбом об оконное стекло. Снаружи проносились такие же жёлтые, на каком они только что отдыхали, поля. - Думаю, нам не повредит отдых, - очень спокойным голосом произнёс Эд. - Ага, - Освальд не был уверен, что ему хочется отдыхать. Империя Софии никуда не делась, Готэм не был его, а проблемы так и давили на плечи. Но сейчас он ничего не мог сделать и должен был признать, что, возможно, Нигма прав, им действительно нужно время на продумывание дальнейших действий. Он попытался подавить в себе холерическую нервозность, которая никогда не давала усидеть на месте и бросил все силы на то, чтобы наслаждаться поездкой, игнорируя боль тела. Телефон пиликнул входящим сообщением. Они только что миновали табличку "Метрополис" и свернули на параллельную трассу, ведущую в объезд города. Здесь появился сигнал сотовой связи. "Передай Нигме, что ему крышка" Освальд недоумённо крутил в руках телефон. Он повернулся, чтобы показать сообщение Эду, но увидел его лицо, скорчившееся в бесшумном хохоте. Тот одной рукой сжимал руль, а во второй держал свой мобильник, время от времени посматривая на экран. Он кинул телефон ему на колени и тот прочитал. "Тебе крышка, Нигма, только дождись, пока я вернусь в Готэм" - Кажется, Барбара, лишившись покровительства, решила смотать удочки, - хихикал Эд. Пингвин мигом подхватил его заразное настроение. Он по-дурному затрясся, оба экранчика плясали перед глазами. - Теперь ты тоже в списке её врагов, поздравляю, Загадочник. - Это лучше, чем быть её другом. Они все умирают. Смех зазвучал громче, выталкивая из груди переживания. Мартин на заднем сиденьем встрепенулся и с удивлением наблюдал, как мужчины утирают слёзы из уголков глаз, давясь смехом. Чем дальше машина удалялась от Готэма, тем явственнее происходили почти магические перемены внутри. Маски коварства, язвительности стекали с лиц, будто омытые чистой водой, и лица эти становились открытыми. Пусть временно, думал Кобблпот, глядя на то, каким мягким стал изгиб губ его друга. Сейчас он мог представить себя обычным человеком, отправившимся с семьёй на уикенд за город. Словно позади осталась не криминальная империя и разрушенные жизни, а работа в офисе, рождественские ужины и простые ежедневные заботы, вроде поездки в магазин или оплаты счетов. Вот что имел в виду Эд, когда сказал, что им нужен отдых. Как будто они были персонажами жестокого комикса и вот, по стечению обстоятельств, в один день выпрыгнули с его страниц. Это обнажало душу, но делало тело лёгким. Он уже видел большой обеденный стол, белый воротник рубашки Эдварда, который выглядывал из-под выреза вязаного зелёного свитера, шапку Санта-Клауса на ещё маленьком Мартине, ёлку с разноцветными коробками под ней, щенка, подаренного их сыну на праздник, его заливистый лай, улыбки, объятия.. - Проснись, соня, мы приехали, - мягкое похлопывание по плечу заставило вскинуться и открыть глаза. Кажется, он уснул, утонув в грёзах о том, как могла бы сложиться жизнь. Он увидел лицо Нигмы, немного уставшее, чуть перекошенные набекрень очки. Мартин уже выбрался из машины и топал по тропинке к небольшому домику, изучая территорию. - Нужно было заехать в магазин, - догадка пришла слишком поздно, рождая волнение. Загадочник протянул руку к его лицу, но не коснулся. - Я всё подготовил заранее. Не волнуйся, еды у нас на неделю, а дольше мы здесь и не останемся. Он пялился на ладонь, которая зависла прямо перед его носом, Эд тоже удивлённо смотрел на неё. Освальд отклонился и открыл дверь, отворачиваясь, чтобы скрыть своё замешательство. Он с трудом выбрался из машины, тело сковало судорогами от долгого нахождения без движения. Кобблпот почувствовал себя израненным со всех сторон. Хотелось просто завалиться в постель и проваляться в ней не меньше двенадцати часов. Внутри домика оказалось не так плохо, как можно было представить. Одна большая комната со столом посередине, аккуратная кухонька с газовой плитой. Две комнаты поменьше - в каждой по кровати. Пока он пытался рассчитать, как они все разместятся, Эд пронёсся мимо, навьюченный сразу пятью пакетами с едой, и крикнул: - Я буду спать на диване в столовой, а вы с Мартином возьмёте себе по спальне. Его это предложение полностью устроило. Мартин появился следом, он добродушно подмигнул и прокатил по полу баллон со сжиженным газом. Для плиты, догадался Пингвин. На окнах висели запылившиеся кружавчатые занавесочки, он отодвинул их в сторону тростью, задумываясь о том, кто здесь жил раньше, почему покинул это место, и откуда об этом известно Эдварду. За окном простиралось вездесущее сегодня поле, за границу которого лениво падало оранжевое солнце. Слева, вдалеке, виднелась группа таких же маленьких домиков, отсюда они казались собранными из игрушечного конструктора. Значит, их жильё находится далеко на отшибе, догадался Освальд и мысль об отсутствии нежеланных соседей заставила его вздохнуть спокойно. - Душ завтра, когда починю бак, а ужин будет через полчаса, - мимо снова проскакал Эд. Кобблпот залюбовался как тот ловко орудовал тряпкой по ровной поверхности, приводя стол в более-менее приемлемый вид. Мартин в это время гремел на кухне, видимо, прилаживая баллон. Поужинали в тишине, нарушаемой лишь лязгом ложек и носовым пыхтением. Консервированное мясо с картошкой оказалось невероятно вкусным, а сил на разговоры не было. Отложив свою тарелку и с сожалением последний раз заглянув в неё, убеждаясь, что добавки не предвидится, Освальд отправился в свою спальню. Вскоре его примеру последовали и остальные. Впервые за очень много лет, их ночь была по-настоящему мирной. *** Ноздри пощекотал сладкий аромат, они затрепетали и проснулись. Чихнув, он открыл глаза и проснулся следом. Утреннее солнце пробивалось сквозь шторы. В тёплых лучах воздуха барахтались пылинки. Повозившись под одеялом, Освальд спустил ноги на пол и накинул на плечи пиджак. По деревянному полу захотелось пройти босиком, и пусть с ним, что все увидят обезображенную стопу, это уже не заботило. В столовой он обнаружил Мартина. Парень скрупулёзно поправлял чашки-тарелки на столе и укладывал приборы, чтобы было как по линеечке ровно. Этим он напоминал очень юного Эда, с каким Освальд никогда не был знаком. С кухни выплыл предмет фантазий, как официант, на одной руке, он держал тарелку с пухлыми блинчиками, во второй тащил заварочный чайник и бутылочку с сиропом. Толкнув Мартина бедром, он водрузил поклажу на стол. - Завтрак готов, - Эд пощёлкал пультом телевизора, отыскивая нужный канал. "..Семьи Филане и Манчино сошлись в перестрелке на главной улице Готэма. Пострадавших среди мирных жителей пока нет, но Национальный банк сегодня не работает. Здание захватило семейство Манчино и не пускает ни полицию, ни журналистов. Они требуют сдать город. Филане попытались взять здание штурмом, после чего произошла ещё одна крупная перестрелка. По расчётам аналитиков, город рискует быть поделён не меньше, чем в эпоху Карантина. Настоятельно не рекомендуем выходить из дома. Забаррикадируйтесь в своих квартирах, лучше всего будет покинуть Готэм до момента, пока полиция не справится с разгулом преступности. С вами была Саммер Глиссон, с последними новостями на сегодня.." - Чёртов Филлис, - выругался Освальд, узнав в сводках знакомую фамилию. - Я так и знал, что стоит покинуть Готэм, они попытаются расхватать его по кускам. Он рассеянно разглядывал кусочек блина на своей вилке и царапал ногтями шрам на щеке. В глазах сверкала злоба. Пока он прохлаждается тут, кушает горячие блинчики с сиропом, улицы его города, в которых его пот, слёзы и кровь, захвачены тупоголовыми придурками. "Срочные новости" На экране появилась прямая трансляция площади перед банком, съёмка велась с вертолёта. "София Фальконе захватила власть в Национальном банке и объявила, что Филлис Манчино приговорён к прилюдной казни. Полиция не может подойти к эпицентру события. Не подпускают банды, оставшиеся на стороне семьи Фальконе. Просим убрать детей от экранов. Кажется, сейчас мы будем наблюдать убийство в прямом эфире" Внизу простиралась улица, заполненная людьми с оружием. По краям этой толпы стояли полицейские машины, но никто не пытался проникнуть дальше. Наёмники Империи следили, чтобы ничто не смогло нарушить задуманное. В самом центре площади монолитной фигурой возвышалась София Фальконе. Перед ней на коленях стоял мужчина. Она что-то ему сказала и подняла голову в небо, широко улыбаясь в глазок камеры. Вернулась к пленному и, размахнувшись со всей силы, ударила мужчину рукоятью пистолета по голове. Он упал, заливаясь кровью. Затем последовал выстрел. Камеры отключились. Эдвард щёлкнул пультом, прервав открывшего уже было рот Освальда. - Составишь мне компанию на прогулке? Освальд посмотрел на Мартина, считая, что стоит пригласить и его тоже. Но парень мотнул головой из стороны в сторону и положил на стол записку. "Хочу написать эскиз. Загадочник сказал, что в одиночестве писать лучше" Кобблпот тяжело сглотнул. Тревога снова просочилась сквозь временное спокойствие, достигнутое в уединении от Готэма. Недобрые новости вернули обратно, в город, где он незримо оставался всегда, а сердце разрывалось сейчас также, как разрывался жадными чужими руками на клочки Готэм. - Будешь? - Эдвард выковыривал из подсолнечной головки недозревшие, молочные семечки и жевал их на ходу. - Спасибо, я сыт. - Зря, они благотворно влияют на процесс заживления ран и помогают справиться с лишним весом. Освальд недовольно зыркнул в его сторону, вспоминая, как тот бухтел, когда тащил его на руках до убежища. - Я не просил брать меня на ручки, как маленького, мог и сам дойти. - Освальд, - Нигма отбросил опустошённый цветок в сторону. - Я не это имел в виду. Тот лишь промолчал, сильнее припадая на трость. Вокруг шелестели осенние всходы и ярко слепило солнце, но на душе было сумрачно. - Хочу показать тебе одно место, - Эд взял его под островатый розовый локоть. - Оно недалеко. Вторая рука указала туда, где кончалось поле. Широкая ладонь с изящными, длинными пальцами, вот за что зацепился взгляд. Тепло простого жеста по капле растапливало заиндевевшее сердце Пингвина. Ему даже стало немного стыдно, что такое простое событие может отвлечь его от того, о чём действительно нужно думать, от работы. Эдвард же тайком любовался тем, как непривычно выглядит Преступный Король в белой, простой рубашке с коротким рукавом и хлопковых брюках. Его облик растерял всю пингвинячью хищность. Теперь он скорее казался просто привлекательным мужчиной, а не недостижимым убийцей, перегрызающим глотки ради места на троне. Этот контраст подкупал, переворачивая всё, что он думал об Освальде. Прервав поток этих мыслей, тот всё-таки спросил. - За этим мы вышли на прогулку? Вопрос был проигнорирован, и уже через десять минут молчания, они вышли к кромке леса. Завернув левее, но не углубляясь под кроны деревьев, Эд встал позади Освальда. - Ещё пара шагов, не подглядывай, - шепнул он на ухо. Под ложечкой засвербило дурное предчувствие. Нигма подталкивал его сзади, прикрывая ладонями веки. Тот, покачиваясь, опасливо ступил вперёд. - Открывай, - шепнул он спустя полминуты. - Ого, - перед взором открылась маленькая полянка, прикрытая с одной стороны высокими подсолнечными всходами, а с другой - деревьями. Прямо посреди находился небольшой круглый водоём. Глиняные склоны были ярко-оранжевыми и липкими, а по блестящей глади бегали водомерки. - Это противопожарный пруд, - объяснил Эдвард. - Вода здесь чистая, потому что на дне проходит система подземных ключей, так что можем пополоскать ноги. Освальд присел у самой кромки и, стянув с себя ботинки с носками, закатал брюки до колена. Первым делом, он набрал воду в ладони, чтобы плеснуть ею в лицо. Вода не пахла и казалась действительно чистой. На брюках сразу же появились ржавые разводы от глины. Глядя, как скидывает с себя обувь Эд, он опустил ступни в прохладу пруда. Больной ноге стало немного легче, а в животе начал отпускать тупой комок раздражения. - Сколько лет мы уже знакомы, - задумчиво произнёс он. - Меньше, чем слишком много, больше, чем было бы мало, - ответил загадкой Эд. "Достаточно", Пингвин произнёс лишь мысленно. Ему не нужно было говорить вслух, он знал, что его Эдвард знает, что тот всегда верно ответит на все его загадки. - Здесь жила моя бабушка по маминой линии, - плечо Нигмы касалось его плеча. Оба медленно бултыхали ногами, смотря, как блики солнечного света играют на их ступнях. - До того, как всё поменялось, мы ездили сюда ранней осенью. Вот как сейчас. - А что случилось потом? - Потом всё поменялось, - он увильнул от неприятных воспоминаний. - Я никогда не ездил с мамой за город. Она всегда работала, - сказал Освальд с удивлением понимая, что этого о Нигме он точно никогда не знал. Он представил, как тот, совсем юным мальчишкой бегал по этому полю, плескался после игр смывая пот и песок, в этом пруду, лузгал семечки подсолнечника. - Мне жаль, - Эд положил руку на его плечо. - Ей бы здесь понравилось, - рука на плече сжалась чуть сильнее, поддерживая крепким теплом. Снова на них нахлынуло чувство обнажённости, пока над головами пролетали мушки, солнце припекало, а ноги бултыхались в свежей прохладе. Загадочник пригладил ткань белой рубашки от плеча ниже и взял его за руку. - Барбара действительно покинула город вместе с дочерью. Они переехали в Метрополис, - ухмыльнулся он. Освальд чувствовал чуть шершавые пальцы, поглаживающие его костяшки. - Как ты узнал? - он поднял на него взгляд и столкнулся с карими глазами. Они смотрели так, словно хотели сказать совсем не то, о чём вёлся разговор. - У меня есть свои информаторы, - криво улыбнулся Эд, глаза снова стали обычными, деловыми. - Посмотрим, насколько её хватит, - Освальд сморгнул наваждение. - Пойдём обратно? Думаю, Мартин уже справился со своим эскизом. Он поднялся, но его хрипло окликнул чуть севший голос. - Освальд. Тот вопросительно посмотрел вниз. - Я хочу с тобой поговорить.. Это серьёзно. Но не сегодня. Завтра после ужина. Хорошо? Освальд подавился воздухом, просьба показалась необычной. Что за разговор хотел завести с ним Эд, для которого нужно было ждать завтрашнего вечера. - Хорошо, Эд, - медленно кивнул, соглашаясь. *** - В ходе террористического акта десятки людей в Центральном парке были превращены в деревья, - задумчиво держала в руках свежую газету Харли. - Айвушечка, тут о тебе пишут! - крикнула она, приоткрыв дверь душевой. - Ага, - донёсся голос, приглушённый шумом текущей воды. - Весело же получилось? - С каких пор превращать людей в кусты стало называться весельем? - девушка зашла в душевую, окутанную паром. Из-за шторки высунулась мокрая рыжая голова. - С тех пор, как это стало нести практическую пользу для природы. Идиоты понаставили своих мангалов, а листве вреден дым! Квин сложила руки на груди и застонала. Ей уже давно стало скучно в этом городе, особенно после того, как Джей оказался за решёткой, а его брат в могиле. Снова. В этот раз вроде как насовсем. - Я тоже хочу веселиться, - капризно заныла она. - Так что тебе мешает, любовь моя? - вода выключилась. Айви ступила через край ванны, обмотанная полотенцем. Харли облизала взглядом, выглядывающие во всю длину стройные ноги - от бёдер до самых щиколоток. - Не хочу одна, одной не интересно, - она надула губы. - Ты ведь знаешь, что не получится сепарироваться, если будешь прыгать из одной созависимости в другую, - Пеппер смотрела на неё с сожалением, пытаясь донести то, что та и так знала. - Ну всего разочек! - умоляющий тон и щенячьи глаза под подрагивающими разноцветными хвостиками не оставили шанса на отказ. - Ладно, - она прошлёпала босыми ногами в гостиную. - Только один раз. Чем хочешь заняться? - Хочу в магазин антиквариата! - запрыгала обрадованная девушка. - О`кей, любовь моя, - Айви пошла одеваться, а Харли, прихватив свою биту, в нетерпении открыла коробку пиццы. Нужно было как-то скрасить пятнадцать минут ожидания, пока подруга сушит волосы и выбирает наряд. - Блядство! - первый день на посту временно исполняющего обязанности комиссара был очень жарким. Душным, душащим настолько, что Харви Буллок хотел сорвать тесную рубашку, сдавливающую пухлый живот. Но в Аркхем ему не хотелось, поэтому он просто расстегнул две верхние пуговицы, обречённым взглядом оглядывая бардак, царящий в лавке антикварных изделий. Старинные вазы были расколоты и валялись драгоценной пылью под ногами. Упругие лианы овевали древние статуэтки и раритетные картины восемнадцатого века. Всё, что теоретически могло быть расколоченным, превратилось в хлам. Сам хозяин магазинчика аккуратной люстрой, овеянный путами из растений, свисал с потолка. Изо рта у него торчал целый букет диких лилий - они проросли из его горла и кивали бардовыми головками. Стеклянные глаза были распахнуты в предсмертном ужасе. - Айви Пеппер и Харли Квин, - подошёл к нему со спины Фокс. - Я этих мелких сучек собственными руками! - бывший капитан полиции хотел вытащить изо рта мертвеца цветы и растоптать ногами, но был остановлен лёгким толчком в плечо. - Не трогайте, оно заражено быстро прорастающими спорами. У нас минус один криминалист, уже готовим вакансию на нового, - глаза Фокса оставались спокойными. - И в парке тоже их рук дело. И как это ловить? - бормотал уставший в мгновение ока Харви. Люциус только развёл руками. Даже у второго умнейшего человека в Готэме ответа на этот вопрос не было. Как и не было ответа, как прекратить зверства на улицах, ежедневно устраиваемые бандами с того самого дня, как пропал Освальд Кобблпот. Не пропал, а сбежал вместе с Нигмой, поправил себя мысленно Буллок. И оставил мне сошедшего с ума Джима Гордона, да город, разваливающийся на части. - Готэму нужен Пингвин, - прочитал его мысли Люциус Фокс. Харви уставился на него, как на опасного психа. - Пингвину нужна клетка с решётками покрепче, а городу нужен Бэтмен. - И где же он? - Понятия не имею. Не видел с того самого дня, как он умчался спасать заложников в суде. Видимо, устроил себе отпуск. - Значит нам нужен Пингвин. Без комиссара, Бэтмена или Пингвина мы не справимся. Харви с сомнением покачал головой, он не хотел ни эту должность, ни эту ответственность, вообще ничего из того, что сейчас происходило. Он не хотел признавать, что банды и сумасшедших девок может успокоить только Освальд Кобблпот, но ему пришлось это сделать. - Может, нам удастся наладить всё самим, - надежда умирала последней. Люциус Фокс промолчал и надел перчатки, осматривая труп. Ему нужно было работать, а не разглагольствовать. Буллок напряжённо молчал, пялясь на носки своих ботинок. - Софии Фальконе тоже нужен Пингвин, - произнёс Фокс. - Я думаю, он скоро вернётся в Готэм. Несмотря на раздирающие противоречия, эти слова подействовали на воспалённые нервы, как доброе успокоительное. *** В голове дикими птицами метались мысли о том, что она, возможно, переоценила силу семейной фамилии и собственные силы. Империя рушилась на глазах. Ни показательные казни, ни угрозы, ни пытки не помогали собрать её обратно. Не хватало одного связующего, недооценённого звена в этой мозаике. Не хватало Пингвина, или даже его трупа. Подлец смотался куда-то и всё пошло прахом. Этот маленький, гнусный предатель, вероятно, даже не представлял, какую роль играет в пищевой цепи Готэма. Или представлял и сделал это намеренно, Софии назло. - Я его на вертел надену, - она резко вонзила нож в деревянный стол. Тот жалобно скрипнул. - Том!.. А, блять, - она совсем забыла, что Освальд убил Тома. - Сэм! - заорала она ещё громче, разозлённая теперь ещё и этим. В залу быстро вбежал рослый мужчина, увешанный пуленепробиваемым жилетом и автоматом. Он был растрёпан, несобран, одна рука прижималась к груди перемотанная бинтом. В последней стычке, его ранили в локоть и теперь он представлял из себя дурного бойца. Беспокойство его выражалось в нервной дрожи и судорожно бегающем взгляде. - Сэм, - повернулась на него София. - Кобблпота нашли? - Нет, мэм, простите, нет. Он как сквозь землю провалился. - Отследили телефон? - Последний сигнал из пригорода Метрополиса, потом, видимо, связь прервалась. Или он поставил глушилку. - Это уже лучше, - она дёрнула плечом. - Мне нужен Пингвин и как можно скорее. Лучше живым, но мёртвым тоже сойдёт. Объяви награду за его голову.. Сейчас. Она порылась в ящике, достала блокнот и перелистнула пару страниц. В нём были записаны имена её врагов и цена, которую она готова была назначить за каждого. Возглавлял список самый ценный кандидат - Освальд Кобблпот, гусь с золотыми яйцами. Жаль, что не без них, вздохнула София, вспомнив их давнюю стычку. - За голову мёртвого Пингвина две с половиной тысячи, за живого - семь. Передай всем, пусть подготовят листовки и развесят по городу. Сделай объявление на радио, башня ещё наша? - она покосилась на наёмника. - Да, мисс Фальконе, телевышка за нами. Филане наседали, но нам удалось их перебить. Всех до одного. - И Клименте? - Оставили его для вас, как приказывали. Он сейчас в подвале, привести? - Нет, Сэм, я сама его навещу, - София встала со своего места, сыто потягиваясь. Есть на ком стравить пар. - Свободен. Наёмник поспешно развернулся и убежал исполнять приказ, а Фальконе направилась в подвал. Всем сейчас было несладко, но судьбе Клименте Филане любой бы позавидовал меньше остальных. *** Пока Готэм сгорал в кострах беспорядков, трое в деревне наслаждались небольшим отпуском. Мартину, наконец, было без надобности шататься по тёмным переулкам с звукозаписывающими устройствами и фотоаппаратом, и он отдался своей старой страсти - художественному творчеству. Второй день парень корпел над какой-то картиной в своей комнате, иногда выносил самопальный мольберт на улицу, но грозно отгонял каждого, кто пытался хотя бы одним глазком подсмотреть, что тот рисует. На двери его комнаты висела бумажка: не входить. - Ну совсем как подросток, - умилился Освальд, позволяя себе пережить радость родительства юного дарования. Конечно, эта маленькая игра в семью не соответствовала действительности, но фантазии уютно тешили сердце. Эдвард весь следующий после их разговора день шатался где-то по окрестностям. Вернулся только, чтобы приготовить обед и снова убежал. Сам он был молчалив, а лицо его наполненным глубокими думами, пролегшими морщинкой между бровей. Кобблпоту только и оставалось, что листать каналы на старом телеке. Это быстро утомило и всё время до вечера он занимал себя тем, что валялся в траве, пялясь в небо и размышлял, о чём с ним хотел так серьёзно поговорить Нигма. - Освальд, пришло время расставить все точки над i, - после ужина Мартин снова выгнал мужчин на улицу, чтобы они не мешали ему работать, а сам заперся в комнате. Эдвард отвёл Освальда в поле с задней стороны дома, где стояла старенькая, но крепкая скамейка. Они присели на неё - Пингвин протянул прямые ноги вперёд, а Загадочник по старой привычке закинул одну на колено другой. Несколько минут прошло в безмолвном любовании, как медленно темнело небо, сменяя оттенки с оранжевого к жёлтому и серо-голубому. Прямо над головой подмигнула первая звёздочка. Тогда Эд заговорил. - За прошедшие годы наши отношения претерпели множество изменений. Ты любил меня, я ненавидел тебя, потом мы пытались друг друга убить, подставляли и обманывали, но всё равно возвращались к сотрудничеству. И потом, несмотря на то, что было, мы продолжали быть рядом. Должен признаться, я не представлял свою жизнь без тебя. Ты врос в меня, а я, думаю, тоже стал немаловажной частью твоей жизни. В животе у Пингвина похолодело, он подобрал ноги, согнув их в коленях и уставился, изображая немой вопрос. Неужели Эдвард хочет сказать, что это всё, что он ему больше не нужен. Это должно было случиться, родилась горькая мысль, однажды каждому создателю нужно отпустить своё творение в свободный полёт. Много горечи рвалось изнутри, но осторожно стравливая её сквозь выдох, он произнёс. - Эд, я тоже очень рад, что нам удалось пережить то, что было. Когда-то, - он осмелился признать это вслух впервые. - Я был недальновиден и мои чувства к тебе.. Пришлось нервно сглотнуть, рот отказывался говорить дальше, наполняясь слюной. Боже, почему так тяжело даются слова о прошлом. Даже сквозь годы, они острыми шипами пропарывали лёгкие. - Чувства когда-то всё испортили, я знаю. Мне очень жаль, некоторые вещи могли бы не произойти.. из-за этого. - Но они произошли, - Нигма смотрел на него прямо и все их неловкие поцелуи, размолвки, взаимные оскорбления смывались тоской по тому, что сейчас всё разрушится. Освальд ждал этих слов. - И мы стали тем, кем стали. - Мы смогли бы сотрудничать снова. Равноценно, - он пытался ухватиться за ускользающую ниточку. Отъезд в деревню сделал его обычным человеком, а обычные люди тешат надежды до конца. - Не равноценно, - немного грубо отрезал Эд. И отвернулся. Пингвин растерянно заморгал и тронул его за руку, боясь, что оскорбил своим предложением. Ну конечно, вот дурак, тому итак тяжело было признаться, что он хочет уйти, чтобы дальше действовать во всём одному, а он полез со своими чувствами. Снова. - Прости, Эд. Я всё понимаю, - погладил его по пальцам, пытаясь успокоить. Эдвард резко развернулся к нему лицом и чётко проговорил. Его губы растягивались, Освальд мог слышать слова и читать по губам, когда он их произносил. - Я люблю тебя, Освальд. Он наклонился к нему, резко перехватив ослабшие в момент пальцы, и поцеловал. Вторая рука сразу скользнула к затылку, притягивая ближе. Губы нежно вжимались, согревая горячим дыханием. Поцелуй был уверенным, ставил окончательные точки, переворачивая мир Кобблпота с ног на голову. Из головы испарялись предположения, которые терзали его до этого мига. Он просто поддавался и отдавал своё тепло, забирая взамен чужое. Когда они отстранились друг от друга, Нигма сказал. - Ты всё ещё должен мне услугу, помнишь? Освальд кивнул не в силах разомкнуть горящий огнём поцелуя рот. - Полюби меня снова, - Загадочник смотрел отчаянно, безапелляционно назначая цену. - Как тогда, когда ты убил Изабеллу. Я хочу твоей любви. Освальд задумался и понял, как велика была эта цена для Эдварда и для него самого. Отказаться от всего, чтобы позволить себе достать из далёких закромов те чувства, которые он прятал прошедшие годы. Снова разоблачиться и подставить беззащитное нутро перед другим, снова стать уязвимым. Каким же невероятно сладким чудилось заплатить эту цену. Он медленно покачал головой, соглашаясь и показывая этим жестом своё сомнение. - Только если смогу рассчитывать на равноценное сотрудничество, - протянул он ладонь Эду. - Равноценную любовь, - поправил тот и скрепил руки. Некоторое время оба снова молчали, переваривая перемены, которые внезапно произошли между ними, не разжимая пальцев и пробуя послевкусие первого настоящего поцелуя. - Всё-таки, нам нужно что-то делать с Софией, - усмехнулся Освальд. - Я тут узнал, что она хочет мою голову и готова платить. Она её получит, только вряд ли будет рада. Загадочник посмотрел с восхищением, отмечая как красиво изгибается тёмная бровь, когда лицо его ухмыляется. Аккуратная линия скулы, если смотреть сбоку, придавала диковатый вид, особенно вкупе с опущенным кончиком носа и горбинкой на нём. Он смотрел и думал, что теперь получил, чего желал, и в ответ должен отдать Освальду то, чего желает он. Нигма кивнул и потянул его в дом. - Пойдём строить планы, нам точно понадобится помощь Мартина. - Две головы хорошо, а три лучше, - улыбнулся ему Оз. Когда они переступили порог домика, посреди гостиной их ждал особенный подарок. На столе, прислонённая к большому чайнику, стояла аккуратная картина. На ней были изображены двое мужчин в объятиях друг друга. Один немного тянулся как бы вверх, чуть ли не вставая на носочки и утыкал нос в зелёный пиджак другого. Второй крепко двумя руками прижимал его к себе. Фигуры красиво переплетались, фонируя нежностью. Мазки краски очерчивали контрастные тени. Задним фоном служила гостиная особняка Ван Даля и тлеющий углями камин. На столе лежала записка: я ушёл прогуляться, это для вас.