Remiora

— Нас теперь можно назвать сутенерами? — Вэй Усянь, пытаясь скрыть несвойственную ему нервозность, раздвинул жалюзи и выглянул наружу. Многоэтажный дом, в котором жил Лань Ванцзи, представлял собой высокое здание на окраине города с видом на поле для гольфа и небольшие зеленые холмы. Шумная городская суета не сотрясала это место, позволяя спокойно насладиться красотой природы. Лань Ванцзи протянул руку и закрыл жалюзи обратно. В конце концов, им не следовало рисковать и привлекать внимание действиями, которые ни много ни мало включали в себя организацию встреч их клиентов. Две недели назад, сразу после выписки Ван Ибо, первая такая встреча состоялась в квартире Вэй Усяня. Сегодня настала очередь Лань Ванцзи. — А похоже на то, что мы промышляем продажей секс-услуг? Вэй Усянь, до сих пор чувствуя непонятное беспокойство и раздражение, отвернулся от закрытого окна и прошелся по кухне, которую сегодня видел в первый раз. — А чем мы занимаемся? Устраиваем свидания? — спросил он, заходя за длинную барную стойку. — Устраиваем свидания, — Лань Ванцзи словно попробовал фразу на вкус. — Это определение более уместно, чем остальные. — Чем сутенерство? — Вэй Усянь, ощутив чужое отвращение, обернулся и лукаво заулыбался. — Обязательно повторять? — Это всего лишь слово, — протянул Вэй Усянь, отмечая, что за разговором с Лань Ванцзи необъяснимая тревога постепенно утихала. Будь здесь Цзинь Цзысюань, он бы не упустил возможности напомнить, что это не просто беседа двух коллег, а нечто большее, что каждый раз влияло на настроение обоих как в лучшую сторону, так и в худшую. Уж в чем в чем, а в этом его было не переубедить. — Которое напоминает мне о давнем деле, — произнес Лань Ванцзи. — Тебе разве нет? Вэй Усянь тут же подобрался. Разумеется, он прекрасно понимал, о чем шла речь — о деле, которое было выиграно им по счастливой случайности. В тот раз, хотя и выяснилось это совершенно внезапно во время суда, клиент Лань Ванцзи оказался сутенером. Все присутствующие были в таком шоке, что дело закрыли почти сразу и без лишних разбирательств. — Ты проиграл тогда, — рот Вэй Усяня расплылся в самодовольной ухмылке, а сам он потянулся к центру стола, где в глубокой тарелке лежали крошечные мандарины, которые выглядели так аппетитно, что игнорировать их было просто невозможно. — Вряд ли бы я радовался своему выигрышу, — ответил Лань Ванцзи, тоже направляясь к стойке, только уже к ее противоположной стороне. — Еще скажи, что поддался мне, — Вэй Усянь перекинул оранжевый фрукт из одной руки в другую, стараясь не паниковать из-за резко сократившегося между ними расстояния. — Чем ты слушаешь? Я дал ясно понять, что клиент настолько был мне отвратителен, что победа в этом деле не принесла бы мне ни личного, ни даже профессионального удовлетворения. Кроме того, если посчитать все наши дела, ты опережаешь меня на одну победу. — Нет, у нас одинаковый счет, — нахмурил брови Вэй Усянь. — Я не считаю дело с сутенером. Ты не мог этого предвидеть. Я не мог этого предвидеть. Если придется выбирать самую внезапную развязку, с которой мне приходилось сталкиваться, я назову именно эту. — Я представлял интересы ответчика. В мои обязанности входило знать все, в том числе и то, что он скрывал, — вполне ожидаемо сказал Лань Ванцзи. — Ты не Всевышний. Будь чуточку снисходительнее к себе, — Вэй Усянь принялся избавлять мандарин от кожуры. — Но хорошо, узнай ты всю эту гадость заранее, что бы ты сделал? Это было гражданское дело, не уголовное. Ты бы даже не смог предложить пойти на сделку со следствием! Все, что можно было сделать, это попросить мужика остепениться. Ты так и поступил. И в любом случае позже его все равно арестовали. Лань Ванцзи не ответил. Вэй Усянь прекратил мучить фрукт и поднял ошарашенный взгляд. — Только не говори мне, что ты сдал его федералам. — Разумеется, нет, — спокойно отреагировал Лань Ванцзи. Вэй Усянь подозрительно сузил глаза. — Хорошо, давай поговорим на юридическим языке. Ты принимал какое-либо участие в аресте своего клиента-психопата, который вдобавок ко всему оказался сутенером? — Он был социопатом, — поправил Лань Ванцзи и тоже принялся чистить мандарин. — Сходишь с темы. Нехорошо, котик, — Вэй Усянь с улыбкой отломил дольку и положил ее в рот, но, заметив удивление на чужом лице, полюбопытствовал: — Шокирован, что я так легко вычислил твои намерения? — Нет, — медленно произнес Лань Ванцзи, гипнотизируя губы напротив. Столь пристальное внимание не укрылось от Вэй Усяня, и он, чувствуя себя неловко, перестал жевать. — Я удивлен, что ты сказал то ласковое прозвище, — добавил Лань Ванцзи и все–таки оторвал взгляд от розовых губ. — Ласковое? — Вэй Усянь снова принялся работать челюстью. — Да вроде ничего такого не говорил… А! Это… Прости. Это не ласковое прозвище, а что–то по типу фигуры речи. — Ты всех называешь так? Вэй Усянь как-то стушевался, потупил взгляд и отделил еще два ломтика. — Ага. — Я знаю тебя больше тринадцати лет и еще ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь удостоился такого прозвища. — Но мы же не знали друг друга настолько хорошо, — Вэй Усянь усердно жевал, чтобы скрыть ложь. — И что изменилось теперь? — не отступал Лань Ванцзи. — В смысле? — растерянно уставился на него Вэй Усянь. — Что изменилось теперь, когда ты вдруг посчитал, что можешь свободно использовать это слово по отношению ко мне? У Вэй Усяня моментально вспыхнули щеки и шея. — Прости, я не хотел. Правда. На автомате вырвалось. Я не должен был так говорить, — желание выплюнуть мандарин росло с каждой секундой. — Ничего страшного, — проговорил Лань Ванцзи. — Спасибо. Вэй Усянь чувствовал себя очень странно: как будто он перегнул палку, и сделанного уже никак не исправить, однако от дальнейших страданий его спас внезапно ворвавшийся на кухню Сяо Чжань. — Черт, я совсем забыл, что через сорок минут должен встретиться с рекламным агентом! Вэй Усянь закинул оставшийся фрукт в рот, выкинул в мусорное ведро кожицу и, облегченно выдохнув, за пару шагов подобрался к мужчине. — Успокойся. У нас есть мотоцикл, так что успеем. — Не забудьте про это, — Ван Ибо, следом показавшийся в проеме, кивнул на шлем, который держал в руке. — До скорого? — умоляюще протянул Сяо Чжань. — Да, — коротко ответил Ван Ибо и одарил его, по мнению Вэй Усяня, слишком уж мечтательным взглядом. — Так, дорогое мое кроличье семейство, мы оба очень занятые адвокаты с очень насыщенной жизнью и, несмотря на недавние инциденты, не соседи по комнате в колледже, которые уходят, когда вам приспичит потрахаться, — не выдержал Вэй Усянь. — Не будь таким грубым, — Сяо Чжань несильно толкнул его в плечо, при этом не сводя глаз с Ван Ибо. — О, виноват! Когда вам приспичит заняться любовью, — дурашливо исправился Вэй Усянь, за что тут же получил шлепок по руке. — Ты ведешь себя как ребенок, не окончивший даже среднюю школу! — Это я-то ребенок? — возмутился Вэй Усянь. — Это вы не можете признать, что используете наши квартиры для секса! — Да потому что мы не трахаемся, — закатил глаза Сяо Чжань. — И тебя это вообще не касается. — Стоп, вы что, не трахаетесь? — Вэй Усянь пораженно замолк. — Мы бы не посмели настолько неуважительно отнестись к квартире Лань Ванцзи! — Сяо Чжань бросил извиняющийся взгляд в сторону последнего. — То есть в моей квартире вам ничего не мешало? — негодовал Вэй Усянь. — Почему тогда его квартира стала исключением? — Откуда ты знаешь, что мы у тебя делали? — яростно зашептал Сяо Чжань ему на ухо. — Радость моя, я чувствую запах секса за километр! — заявил Вэй Усянь. Щеки Сяо Чжаня облизало огнем. Он повернулся к Лань Ванцзи и, скрестив два пальца у горла, тихо сказал: — Клянусь, мы ничем таким не занимались. — Подожди, так ты сейчас подтверждаешь, что не согласился заняться сексом только потому, что это квартира моего адвоката? — оскорбленно поджал губы Ван Ибо. Сяо Чжань повернулся к нему лицом и шикнул. — Как ты смеешь в моем доме заниматься сексом, а в его — нет? — не унимался Вэй Усянь. Сяо Чжань посмотрел на него, на Ван Ибо и только потом на Лань Ванцзи, все еще стоящего у кухонной стойки. Видимо, в его глазах читался такой очевидный призыв о помощи, что Лань Ванцзи, отложив мандарин, вымыл руки и подошел к ним. — Если пожелаете, можете воспользоваться гостевой комнатой. От настолько очевидного предложения щеки Сяо Чжаня стали еще краснее. — Ты запал на моего адвоката? — опешил Ван Ибо. — Конечно нет, — почему-то шепотом отозвался Сяо Чжань, будто боялся говорить об этом громче. — Не ври. Твои щеки выдают тебя с потрохами, — Вэй Усянь указал пальцем на лицо мужчины, и тот глянул на него широко распахнутыми глазами. — Не могу поверить! Мелкий говнюк! — И чем я тебя не устроил? Как ты… — начал Ван Ибо с другой стороны, но тут же был прерван Сяо Чжанем, который резко схватил его за предплечье и потащил обратно в комнату. Дверь за ними захлопнулась, оставляя Вэй Усяня и Лань Ванцзи наедине. Простояв какое–то время у двери, Вэй Усянь все-таки отвернулся, ощущая, как исчезнувшее без следа беспокойство возвращается обратно. Прохладные пальцы, сомкнувшиеся на локте, вывели его из ступора. — Что такое? — спросил Вэй Усянь, стараясь избегать чужого взгляда. — Я не против, — произнес Лань Ванцзи. — Если вдруг тебе показалось обратное. — Не против чего? — Вэй Усянь осторожно освободил локоть. — Не против ласкового обращения, — ответил Лань Ванцзи. — Ласкового обращения? — наконец поднял голову Вэй Усянь. — Котик, — низким голосом напомнил Лань Ванцзи. Вэй Усянь с трудом сглотнул. В животе туго закручивалось возбуждение. Воспоминания грозились обрушиться горячей лавиной, поэтому он прикрыл глаза, чтобы как можно быстрее успокоиться. — А я против, — проговорил он в итоге, пока под веками плясали два их обнаженных тела. — Я думал, ты всем так говоришь, — казалось, чужие слова задели Лань Ванцзи. — Но у нас профессиональные отношения, — Вэй Усянь, открыв глаза, попытался сфокусировать взгляд. — Это неуместно. — Понятно. Дверь комнаты внезапно открылась, лишая Вэй Усяня возможности ответить. — Все, я готов, — подошел к нему Сяо Чжань, сверкая свежей отметиной на шее. — Вы в самом деле ведете себя как подростки, — Вэй Усянь даже не пытался сделать вид, что не заметил засос. — С вас пример берем, — то ли уверенно, то ли развязно произнес Ван Ибо, прислонившись к стене. — И какой же, скажите на милость, мы подаем пример? — ощетинился Вэй Усянь. И, как оказалось, зря. Давно следовало понять, что Ван Ибо был непредсказуемым атомным прибором, который неизвестно когда мог рвануть. — Что такое количество неразрешенного сексуального напряжения опасно для здоровья, — с нарочитой жалостью ответил Ван Ибо. — В сексуальной жизни у меня как раз все в порядке, — уязвился Вэй Усянь. — Рука не в счет, — ухмыльнулся Ван Ибо. — Хватит! — вскинул ладонь Сяо Чжань и, когда все замолчали, обратился к Лань Ванцзи с вопросом: — Когда встречаемся в следующий раз? — Следующий раз будет у меня дома, — влез Вэй Усянь. — Я могу просто дать вам ключи. Нам с Лань Ванцзи необязательно там находиться. — Если у них войдет в привычку встречаться в наших квартирах наедине, это вызовет подозрения. Мы должны быть с ними, чтобы в случае чего говорить, что мы собираемся ради дела. Сяо Чжань и Ван Ибо согласно кивнули. — Что ж, значит, нам и дальше придется быть пособниками этого нескончаемого блуда, — проворчал Вэй Усянь. — А то вдруг выйдет не слишком правдоподобно. — Не волнуйтесь, — хмыкнул Ван Ибо. — Мы обязательно отплатим. — Отсоси, — не удержался Вэй Усянь. — После Вас, — не остался в долгу Ван Ибо.