Жалкий

— Смотри, что нашел, — Гэвин подбежал к рабочему месту и кинул на стол стопу бумаг. Ричард, промакивая носовым платком покрывшийся испариной лоб, прищурился, чтобы рассмотреть текст. — Сканы медицинской карты Глории. — И что в ней? — раскрасневшийся Ричард дрожащими руками поднял пару листов, внимательно просматривая их. — Ни слова про роды, — резюмировал Рид, садясь напротив. — Роуз удочерили, когда ей было около года. Дело по удочерению курировали Джеррард Клермон и… — Рид поднял на Декарта глаза, сделав небольшую паузу. Мужчина тяжело дышал, по лицу скатывались тонкие дорожки пота, словно он секунду назад под палящим солнцем пробежал стометровку, — Луиза Хорн. — Судимость? — он снова протёр лицо платком, собирая выступающий пот. — Отсутствует, — в недоумении ответил детектив. — Ты это… заболел, что ли? — спросил он, заглядывая Ричарду в глаза. — Состояние болезненное, это да, — голубоглазый покачал головой и, наклонившись к напарнику, тихо прошептал: — Гон начинается. — Оу, — мужчина с понятием дела кивнул, словно каждый день его испытывал. — Могу чем-нибудь, ну, помочь? — Ни в коем случае, — Ричард отстранился, опустив взгляд на ручные часы. — Мне скоро надо будет уйти, вы справитесь? — Естественно, — незамедлительно ответил Гэвин, забирая бумаги обратно. — Можешь идти, Рич, все тип-топ, — протараторил он, чуть ли не выгоняя напарника. — Я еще могу около часа поработать, — говорил Ричард, на подсознательном уровне желая остаться рядом с напарником. — Да ты на ногах еле стоишь, — ворчливо заметил мужчина, обдумывая варианты. — Я отпрошусь, хоть отвезу тебя. — Не думаю, что в этом есть необходимость, — слабым, тихим, хриплым голосом ответил мужчина, покачивая головой, но Рид уже направился к кабинету Фаулера, не воспринимая отказы напарника всерьез. Джеффри в недоумении слушал детектива и причины его временного отъезда, усердно пытаясь не связывать его уход и причину отгула Ричарда. Не смотря на достаточно мирную и в какой-то степени щекотливую атмосферу между напарниками, Фаулер надеялся, что его отдел не деформируется в мыльную оперу, и возлюбленные не станут прогуливать работу вместе. Однако, к его сожалению, если у одного из них что-то происходило — второй всегда спешил остаться рядом. Капитан подытожил, что, в принципе, не так важно, чем они занимаются; важно лишь то, как они выполняют свою работу, а их тандем, к удивлению, оказался невероятно продуктивным. Тяжело вздохнув, Фаулер утвердительно кивнул, невзначай дополнив, что для Гэвина и Ричарда найдутся недельные заместители, но предупредил, чтобы Рид успевал, помимо всего прочего, делать пометки и просматривать свежие данные, а также попросил поставить в телефоне оповещение о встрече с мужем жертвы. Детектив, сдерживая смущение, поспешил к напарнику. — Как обстановка? — спросил Декарт, снова промакивая платком скатывающийся по щекам пот. — Меня на неделю зачем-то отпустили, — проговорил Рид, находясь в некой прострации, подсознательно догадываясь о причинах. Ричард смущенно прокашлялся в пропитанный потом платок. — Детектив, если это возможно, уезжайте сразу, — попросил Ричард, направившись к выходу из департамента. Он искренне хотел, чтобы Рид его послушался, но некоторая животная, почти зловещая часть его естества ликовала от того факта, что Рид почти никого и никогда не слушал.

***

Рид вез Ричарда домой, включив музыку на полную громкость, чтобы хоть немного отвлечься от феромонов, исходящих от Декарта. Аромат был исключительно резким, почти душил, вызывал некоторую тревогу и абсолютно животное желание упасть на колени и подчиниться. Он старательно гнал от себя нелепые наваждения, настолько, насколько хватало рационализма. Ричард же молча слушал плейлист детектива, периодически выпивая депрессанты. — Не убирают гон? — Рид разорвал гнетущее молчание, с удивлением замечая, как исказился от феромонов его голос: он стал более ломким, низким, безумно странным. — Они и не убирают это состояние, лишь облегчают, — терпеливо ответил Ричард, помня об абсолютной некомпетентности Рида в бытовых вопросах. — Если помните, вам депрессанты тоже не помогли, — Рид, шумно прокашлявшись, кивнул. Першило в горле. — Да, было дело, — Гэвин невольно вспомнил, что именно ему тогда помогло избавиться от столь мучительного состояния, но он не был готов оказать Ричарду аналогичную помощь. — Мы на месте, — Рид остановился на парковке и разблокировал двери. Декарт осторожно, несколько неуклюже выбрался из машины, больно ударившись о раму. Гэвин тяжело вздохнул, чувствуя неуёмное беспокойство. — Давай доведу, — предложил мужчина, выходя следом из машины. Ричард обречённо вздохнул, понимая, что детектив не собирался внимать его словам. Гэвин включил сигнализацию и, прижимая к себе ослабленное тело Декарта, направился в сторону многоэтажного дома. Гэвин беспокойно осматривал напарника, не зная, что предпринять и как себя вести. Он мог лишь придерживать его за талию и при необходимости протягивать бутылку воды. Только сейчас он с глубочайшим сожалением осознал, как полезна может быть информация о быте омег и альф. Если бы он знал чуточку больше минимальной базы, он бы смог помочь своему напарнику. Декарт почти влетел в кабину лифта, незамедлительно нажимая на кнопку последнего этажа и машинально прикрывая нос ладонью: Гэвин от беспокойства невольно выпустил свои феромоны. — Мне плохо, — прошептал он, сжимая пальцами свои ноздри и прикрывая от усталости глаза. Рид успокаивающе погладил его по голове, осторожно поддерживая его в вертикальном положении. — Скоро будем на месте, — Ричард неопределённо покачал головой, невольно прижимаясь к детективу. Подойдя к квартире Ричарда и дождавшись, когда тот откроет дверь, Гэвин помог напарнику пройти внутрь, осторожно опустил его на пол и аккуратно снял с него серое пальто и чёрные ботинки. — Вот мы и пришли, — проговорил Рид, пытаясь снять уличную обувь, но Ричард не позволил ему сдвинуться с места. Мужчина резко поднялся на ноги и прижал детектива к входной двери, зарываясь носом в изгиб его шеи, медленно вдыхая до боли приятный запах. — Рич? — Хорошо, — порывисто прошептал Декарт, снова вдыхая запах. — Хорошо… — Жесть, ты просто горишь, — испуганно произнёс Гэвин, слегка отталкивая напарника, заглядывая тому в глаза. — Ебать ты невменько, — удивленно протянул он, осматривая томные, покрытые лёгкой дымкой помешательства, потемневшие синие глаза. Зрачки расширились, растворяя в своей темноте радужку, преображая небесный цвет в темно-синий. Ричард перехватил его руку и прижался к запястью носом. — Хорошо, — продолжал Ричард, вдыхая его аромат. Рид не мог отделаться от странного чувства дежавю. — Невероятно, — поморщившись от концентрированного запаха, мужчина быстро разулся и, приобняв Ричарда, потащил его в спальню, надеясь спокойно, без происшествий уложить его спать. Однако, достигнув своей цели, Гэвин не смог отстраниться: Ричард, прижав к себе детектива, упал спиной на постель. — Да блять!.. — Хорошо, — шептал Декарт, шумно вдыхая запах, задерживая ненадолго дыхание и резко выдыхая. Гэвин тихо выругался и перегруппировался на спину, желая покинуть комнату. Услышав то ли жалостливый, то ли протестующий стон, Гэвин с опасением остался лежать на спине и раскинул руки, позволяя Ричарду забраться сверху и запустить горячие ладони под рубашку. — Да я уже понял, что тебе хорошо, — Рид попытался расслабиться, несмотря на блуждающие под рубашкой сильные руки. Он погладил Ричарда по голове, слегка прижимая её к своей груди, стараясь регулировать свои феромоны, чтобы не взбудоражить мужчину, но успокоить. — Как ты… как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — он порывисто выдохнул, внезапно сжимая кожу на боках. Гэвин вздрогнул от боли и горячих прикосновений, слегка поежился, но противиться не стал. К своему удивлению, он не мог себя заставить оттолкнуть Декарта, руки не слушались, а тело непроизвольно выгибалось навстречу напарнику. Глаза Рида неприятно слезились, лицо пылало, нос словно от простуды был заложен, а по телу пробегали тысячи искр, иголками вонзающиеся в поры. Прикосновения Ричарда становились грубее, сильнее, но не интимнее, словно его что-то сдерживало, отдергивало от дальнейших действий. — Я… я не против, — прошептал Гэвин, принимая обстоятельства. Он попытался заглянуть в глаза Декарта, но тот не поднимал лица, лишь продолжал судорожно дышать, уткнувшись носом в его грудь. — Правда не против, Рич, — Ричард лишь прорычал в ответ. — Я не против… — Уходите, — промолвил он, снова сжимая пальцами кожу на боках Гэвина. — Ты ведь этого не хочешь, да? — прерывисто говорил Рид, морщась от боли, причиненной напарником. — Не хочу, — Ричард поморщился, чувствуя, как пот заливается в глаза и неприятно щиплет. — Может, я тогда останусь? — ответа не последовало. Ричард рваными движениями с периодическими паузами принялся растегивать пуговицы на рубашке Рида, словно одновременно хотел её разорвать и при этом совершенно её не касаться. Гэвин смотрел на своего напарника снизу верх, тяжело дыша, с широко открытыми глазами, с трудом представляя, что его ждет дальше. Руки Декарта переместились на ремень его брюк, грубо и судорожно снимая. За ремнем последовали сами брюки и трусы. Рид прикрыл ладонями глаза, чувствуя неимоверное смущение. Ричард стянул через голову чёрную водолазку, позволяя Гэвину рассмотреть своё тело. Мужчина с сожалением окинул взглядом розовый шрам на ребре Декарта и, протянув руку, осторожно коснулся его, чувствуя кончиками пальцев холодный пот. Ричард снова прижался к Гэвину, беспрестанно вдыхая его запах, целуя изгиб шеи, деликатно и осторожно, дрожа всем телом. — Я не против, Рич, — повторил Гэвин, погладив напарника по голове. — Я не против… Ричард услышал, мгновенно подрываясь, приподнимая ноги мужчины и без прелюдий проникая внутрь, двигаясь неосторожно, судорожно и быстро. Из глаз Гэвина брызнули слёзы, лёгкие будто связали смолянистыми нитями, он жадно глотал кислород, боясь задохнуться, но в итоге вдыхал лишь феромоны, полностью лишающие его рассудка. Неосторожные резкие движения горячей плоти внутри него, жестокие укусы и засосы, влажные шлепки соприкасающихся тел, немеющие запястья от рук Декарта — он совершенно необъяснимым образом наслаждался этим, запоминая каждую деталь, каждый беглый взгляд Ричарда, каждый его вздох на тот случай, если в какой-то момент он его покинет.

***

Гэвин проснулся с неимоверно тяжёлым трудом. Все его тело выкручивало, синяки и свежие раны болезненно горели, причём настолько, что хотелось принять холодную ванну и не выходить из неё до тех пор, пока боль не уйдет. Прилипшее к коже постельное белье источало неприятный кислый запах пота и спермы, и Гэвин был уверен, что не последнюю роль в этой смеси заняли его слёзы. В животе болезненно сжимался желудок от голода, в связи с чем Рид поспешил натянуть трусы, чтобы успеть приготовить завтрак до того момента, как Ричард проснется. Обозначенный при этом спал глубоким сном, еле слышно посапывая. Невинное выражение его лица вызывало в Риде жуткий когнитивный диссонанс: как могло столь безобидное создание за прошлый день довести его два раза до бессознательного состояния? Пройдя на кухню, Гэвин решил не озадачивать себя готовкой и просто разогреть готовые полуфабрикаты. Пока еда разогревалась в микроволновке, Рид с интересом рассматривал расположенные на кухонных полках фотографии, автоматически выстраивая в голове связи между запечатленными людьми. Молодого Ричарда он узнал достаточно быстро и невольно улыбнулся, замечая, как ужесточились с возрастом черты его лица. Пожилые мужчина и женщина, сидящие в обнимку на ветхлой скамейке среди осеннего леса, должно быть, были его родителями, а стоящий рядом с ними подросток с карими глазами и подозрительно схожей с Ричардом внешностью очевидно был братом. На отдельной полке одиноко стояла фотография пострадавшего при инциденте отряда. Беззаботно улыбающиеся, обнимающие друг друга парни вызывали у Рида чувства горькой тоски и бессильного сожаления. Он не мог выбросить из головы описание того инцидента и даже не зная подробностей испытывал к солдатам и их родственникам сочувствие. Он не мог поверить, что одна глупая ошибка могла привести к столь фатальным последствиям, и он с трудом представлял, как Ричард мог выбраться из той передряги. Микроволновка громко оповестила Гэвина о готовности еды, но он не успел отреагировать: Ричард бесшумно подошёл сзади, крепко прижимая к себе детектива, уткнувшись носом в изгиб его шеи и жадно вдыхая его запах. — Очухался? — спросил Рид, поворачивая голову, но мужчина не отвечал, он лишь скулил, красноречиво надавливая на область ягодиц своей эрекцией. Гэвин, безудержно краснея, ошеломлённо облокотился руками о столешницу, громко сглатывая активно выделяющуюся слюну. — Реально неделя?.. — прошептал он, тяжело вздыхая. — Я ж не выдержу, — он с запозданием вспомнил предупреждения Декарта и его просьбы уйти. Руки Ричарда беспрестанно гладили его тело, слегка царапая грубую кожу, член подрагивал от напряжения, плотно прижимаясь к его ягодицам, пропитывая предэякулятом ткань трусов. Гэвин, с ощутимым трудом проглатывая вставший поперёк горла плотный ком, послушно оттянул резинку трусов, оголяясь и выгибаясь в пояснице. Ричард в это же мгновение проникнул внутрь детектива, сразу набирая скорость, ритмично вбиваясь в его тело, вынуждая мужчину срывать свои голосовые связи и хрипеть. Рид выгнулся навстречу, обхватил затылок Ричарда рукой и, слегка надавливая, притянул к себе, целуя его куда-то в скулу. В голове промелькнула страшная мысль: а доживет ли он в таком режиме до конца недели?

***

— Помедленнее… — порывисто шептал Гэвин, слизывая с губ солёные капли пота, тонкими дорожками стекающими с его лица. Он чертовски сильно хотел спать, еще больше — есть, чуть меньше — курить, а в идеале он был бы рад хотя бы немного расслабиться и просто спокойно полежать, но Ричарда мало интересовали человеческие потребности. Все эти пять дней мужчина спустя совершенно жалкие четыре или пять часов сна просыпался только для того, чтобы снова и снова брать Гэвина и доводить его до бессознательного состояния, снова и снова проникая максимально глубоко внутрь него и наполняя своим семенем. Ричард впился зубами в основание его шеи. — Ай! — Рид хрипло вскрикнул от боли, почувствовав, как по груди стекла тонкая струйка крови. Проследив за падением багряных капель, он задней мыслью подумал, что Ричарду придется выбросить это постельное белье — оно не отстирается. Гэвин также с удивлением подумал, что единственным целым местом на его теле являлся затылок, скрытый под пластырем. — Тише, Рич, — попросил Гэвин, поворачиваясь к напарнику лицом. Ричард тяжело дышал, беспрестанно облизывался, безотрывно ласкал его и гладил, сжимая кожу до фиолетовых синяков. Рид не мог вспомнить, какой сегодня день, когда это началось и когда должно закончиться. Он был слишком измотан, чтобы считать время, но искренне надеялся, что долгожданный пятый день был сегодня. Он еще никогда так не жаждал возвращения Ричарда. Быстрые хаотичные движения нарастали и спустя непродолжительное время, Ричард излился внутрь детектива, мгновенно отстраняясь, падая на кровать спиной и моментально засыпая. Гэвин повернул к заснувшему мужчине голову, изнеможенно вдыхая кислород, пытаясь насытить им организм, чтобы избавиться от невыносимого головокружения. — Пиздец, — пробормотал детектив, прикрывая от усталости веки, видя, как перед глазами расплываются черные пятна. К влажной от пота, слюны и сукровицы коже снова прилипло постельное бельё, но Гэвин уже не пытался его отодрать от себя, у него просто не было на это сил. Он пытался подняться, желая насытить организм едой, но изнеможенное тело отказывалось напрягаться. Его словно накрыло бетонными плитами, мускулы нещадно ныли, саднило горло, желудок выворачивался наизнанку, страшно изнывала спина. — Господи, и зачем же я?.. — прошептал Рид, мгновенно проваливаясь в глубокий долгожданный сон.

***

Гэвин, к своему удивлению, проснулся один и сильно позже рассвета. Настенные часы указывали шесть часов вечера. Он поёжился от взвывшего ветра и поспешил подняться, чтобы закрыть окна. Свежий воздух обдувал его раны и горячее, словно от лихорадки, тело, даруя наслаждение. Дверь в комнату впервые за эти дни была закрыта, и Ричарда не оказалось рядом. Лишь множественные укусы, царапины, засосы и синяки на его теле, лишь грязное постельное белье и засохшая на его бедрах сперма указывали на то, что ему все это не приснилось, и Ричард действительно был рядом. Гэвин с большим трудом натянул на тело первую попавшуюся под руки одежду и вышел из комнаты. В квартире также никого не было, но мужчина быстро обнаружил своего напарника на балконе. Он молча стоял, облокотившись о перила, и курил. Рид заворожённо смотрел на стройный силуэт в обрамлении густого дыма и пара. — Ты, оказывается, куришь, — хрипло прошептал он, чуть ближе подходя к напарнику. Он подобрал со стоящей табуретки чужую пачку сигарет, вытаскивая одну и поджигая. Первая затяжка внезапно вскружила ему голову. Он давно не чувствовал этого эффекта. Сказывалось долгое голодание и изнеможение организма. Декарт, не поднимая головы, тяжело вздохнул, отворачиваясь от детектива, не в силах посмотреть ему в глаза. — Всё ещё плохо? — спросил Рид, тут же закашлявшись от резкой боли в горле. Он сорвал голос. — Я просто ёбаное чудовище, — прошептал Ричард, прикрывая лицо ладонью, неистово желая сорваться с этого балкона вниз. — Что ты такое говоришь? — хрипел мужчина, пытаясь дотронуться до напарника, но тот лишь в ужасе отшатнулся. — Господи, как я мог всё это?.. своими руками?.. — в беспамятстве шептал он, накрывая голову руками. — Как я мог?.. — Всё в порядке, Рич — прошептал Рид, продолжая кашлять после каждого слова. — Блять, да я же на вас живого места не оставил, какое «в порядке»? — воскликнул мужчина, бросив на Рида короткий взгляд и тут же отворачиваясь: на шее Гэвина красовались покрытые коростой множественные укусы и фиолетово-синие кровоподтёки. — Да брось, — он пожал плечами, стряхивая в поток ветра пепел. — Тебе хоть немного лучше? — Ричард скривился, услышав уставший, охрипший голос детектива. Он отгонял воспоминания прошедших дней, боясь сойти с ума от ненависти к себе. — Блять, да как вы не поймёте, альфам необязательно иметь омегу во время гона, — Рид хрипло посмеялся над двусмысленным значением слова «иметь», но улыбка мгновенно сошла с его лица, стоило ему взглянуть в полные слёз глаза Декарта. — Да и омегам необязательно, ну как же?.. ну как вы не знаете?.. — Прости… прости, Рич, — шептал Гэвин, осторожно обнимая своего напарника, игнорируя адскую боль, вспыхивающую от любого прикосновения к его коже. — Я не знал, я… я хотел помочь… — Ричард помотал головой, отстраняясь от напарника, чувствуя, как тот вздрагивает после каждого их соприкосновения. — Вы не виноваты, — прошептал он, вглядываясь в глаза детектива, невольно осматривая его искусанные губы, покрытые множественными травмами. — Это только моя вина, слышите? Ни в коем случае не вините себя. — Да как же… — Гэвин опустил взгляд, чувствуя себя полным идиотом. — Как же не моя вина, я ведь тебя не послушал, — Ричард нежно поцеловал детектива в лоб, ласково погладил его по голове. — Но больно сделал я, — ответил он, оглядываясь в сторону гостиной. — Я должен обработать ваши раны, — Гэвин послушно кивнул, снова чувствуя, как желудок выбрасывает в полость живота обжигающую кислоту. — Есть… надо поесть, — Ричард в недоумении посмотрел на детектива, не сразу догадавшись, что он имел в виду. — Вы же еще и не ели… — мужчина тяжёло вздохнул, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Прилягте на диван, пожалуйста, я пока все приготовлю, — Гэвин аккуратно опустился на мягкую поверхность, устало осматривая потолок. Осознание того факта, что все его страдания были бессмысленны, изводило, но больше всего его тревожило время, которое ему придется потратить на собственное восстановление. Он не должен из-за собственной глупости запустить расследование.

***

— Ну и дегенераты, блять, — хрипло бубнел Рид, методично вычеркивая из бумаг не понравившиеся ему пометки заместителей. — Никаких внеплановых выходных, без нас отдел резко тупеет, — Ричард без лишних слов кивнул, осторожно, без резких движений забирая у детектива очередную стопку испорченных бумаг. Стоящий рядом лейтенант Дуглас с пониманием дела кивал, понимая, что Рид не привык делать заместителям скидку за неосведомлённость. — Мы подключили к делу наркоотдел, они исследуют полученные в ходе расследования сведения, — Дуглас протянул Риду результаты анализов, попутно отвечая на его немой вопрос. — Из лаборатории пришли, наконец, анализы собранного материала. В крови жертвы были обнаружены наркотические вещества. — Жертва кидало? — спросил Гэвин, внимательно осматривая полученные данные. — Не думаю, денег-то убийца не взял, — Дуглас помотал в отрицании головой. — Детектив считает, что убийца мог забрать с собой ребёнка, — сказал Ричард, беглым взглядом осматривая Гэвина, в очередной раз считывая его состояние. — Может, он этого паразита на органы отдал, чтобы хоть как-то денег получить, — задумчиво прохрипел мужчина, закашлявшись. — Какой ты мудак, Рид, — недовольно проговорил Дуглас, закатывая глаза и невольно вспоминая, почему он в свое время отказался с ним работать. — Да-да, мудак, тиран и говноед, знаю, — Гэвин зашёлся сухим кашлем, — но всякие подозрительные транзакции проверить надо будет. ФБР как? — Не их ведомство, — лейтенант покачал головой. — Блять, реально новичок, что ли? — протянул мужчина, открывая бутылку воды, чтобы смочить измученное горло. — А психологический портрет?.. — Уже на диске, — Рид одобрительно кивнув, быстрым движением рук вводя в систему свои данные. Ричард пересел с края стола на соседнее кресло, стоящее в метре от напарника, немного покрутился и, дождавшись утвердительного кивка детектива, поблагодарил лейтенанта: — Спасибо за работу и простите, что вырвали из отпуска. — Да если б вырвали ещё, я всем этим дистанционно занимался. Рад, что вам стало лучше, мистер Декарт. Выздоравливай, Рид, — Дуглас пожал мужчинам руки, склонил голову на прощание и отправился к капитану с докладом о проделанной работе. Рид устало подпер рукой голову, лениво просматривая документы с результатами анализов, уликами и замечаниями психиатра и криминолога. Ричард сидел поодаль, тихо чиркая карандашом по бумаге, вырисовывая линии между основными уликами. Гэвин сначала поддерживал это молчание, подозревая, что он физически не сможет поддержать разговор, но вскоре его это начало раздражать. — Да ты охуел, веди себя нормально, ничего страшного не произошло же, — Ричард не понимающе взглянул на хрипящего детектива, чувствуя, как от сожаления сжимается сердце. — Че глаза таращишь? Сядь ближе, мы же вместе работаем, ну еб твою мать, — Декарт поспешил подать детективу воду. — Не говорите так много и громко, пока боль не пройдёт, — Гэвин злобно зыркнул на него, покладисто сохраняя молчание. — Вы мне очень сильно нравитесь, — проговорил Ричард, опустив слезящиеся глаза в блокнот, — поэтому… мне очень тяжело сидеть рядом с вами, помня и… видя, что я сотворил, — Гэвин машинально коснулся закрытой шеи, скользнув пальцами по выпирающим из-под высокого ворота уголкам белых пластырей. — Всё. Нормально. Блять, — членораздельно прошипел Рид. Он недовольно подошел к Ричарду и, схватив его кресло за подлокотник, подтянул поближе к себе, почти впритык. Декарт, несколько опешив, поспешил восстановить равновесие и, закинув ногу на ногу, молча наблюдал, как Рид медленно садится обратно и поворачивается к нему. — Придется работать быстро, слишком много времени проебали. Смотри, убийца, очевидно, был знаком с нашей жертвой, на это указывают отсутствие следов взлома и жалоб со стороны соседей на шум, что просто удивительно, на мой взгляд. Он её накачал какими-то веществами, не факт, что насильно, избил и… — Рид остановился, расходясь в очередном приступе кашля, — задушил её собственной пуповиной, — Ричард снова протянул ему бутылку воды. — Плод мы нашли в детской комнате. Значит, убийца с плодом на руках прошёл в комнату Роуз и увёл её. Идентифицировали лишь кровь матери и плода, — говорил Декарт, оглядываясь на доску улик. — Значит Роуз точно не была убита в доме, — Ричард, не поворачиваясь, тяжёло вздохнул, не в силах слушать сорванный, хрипящий голос детектива. — Убийца не оставил отпечатков, но знатно наследил. Экспертиза, кстати?.. — Да, пришла, сорок второй размер ноги, но элементы, оставленные на подошвах, повсюду на загородных участках, — Гэвин залпом выпил всю бутылку, подавляя рвущийся кашель. Холодная вода не облегчала боль. — Нам в любом случае надо будет съездить в эти районы. — Чтобы без происшествий на этот раз, — Рид строго посмотрел на напарника. — Я буду внимателен, — пообещал Ричард, опуская глаза, не выдержав пристального взгляда детектива. — Ты уж постарайся. — Как думаете, какой был мотив? — У меня пока нет идей, — признался мужчина, бегло перечитывая всю полученную в ходе расследования информацию. — Это могли быть разборка между дилером и покупателем, ревнивый любовник, завистливый конкурент мистера Грина… — Рич, — Гэвин остановил размышления напарника, постукивая пальцем по документу. — Ты забыл о Роуз. Кем бы убийца не приходился миссис Грин, его целью явно была не она. — С чего вы взяли? — В личном деле Роуз фигурируют лишь кураторы процесса удочерения, мать отказалась от неё сразу после родов, биологический отец неизвестен. Пять лет отроду, избавиться от неё было бы лишь на долю сложнее, чем от… плода, блять, — мужчина скривился от боли в горле. — Детектив, он же вполне спокойно мог спрятать тело, — Декарт протянул ему новую бутылку воды и противовоспалительные и обезболивающие таблетки. — Ясен-красен, но какой в этом смысл? — спросил он, залпом выпивая несколько таблеток. — Его убийство само по себе является вопиющим, так для чего труп девочки прятать? — Справедливо, конечно, но если целью убийцы была Роуз, то для чего столь жестокая расправа? — Гэвин хотел предположить, что мать старалась защитить своего ребёнка, но с запозданием вспомнил, что следов борьбы на теле жертвы обнаружено не было. — А хуй его знает. Лилиан говорит, что он хоть и педантичен по сути своей, но злость на жертву у него была чрезмерна, — в ответ на молчаливое вопрошание Рид дополнил. — Криминальный психолог наш. Запоминай сотрудников по именам, заебал. — Я вас понял, — Ричард откинулся на спину кресла, слегка покручиваясь из стороны в сторону. — Предлагаю первым делом наведаться к биологической матери девочки, потом посетить приют и кураторов, а после начать поиски в загородной местности и посетить несколько их друзей. По словам мистера Грина, Эдди Диас был самым приближённым к его семье, думаю, у него могла быть какая-нибудь полезная информация. — Хороший план, — Рид тяжело вздохнул, прижав ладонь к воспалённым ранам на груди, чувствая, как под кожей пульсируют следы от укусов. — Когда у тебя утверждение на должность? — На этой неделе, но я не буду праздновать, — ответил Ричард, не упустив из вида движения детектива. Он виновато опустил голову, пальцами сжимая тонкую кожу на своих запястьях, пытаясь хотя бы этим настить жажду саморазрушения. — Может, выпьем хотя бы? — Я не думаю, что это будет разумно, есть риск застопорить похмельем расследование, а мы и так уже прилично времени потратили, — голубоглазый покачал головой. — Ты будешь отличным детективом, — Ричард расплылся в благодарной улыбке. — Спасибо, детектив Рид, — Гэвин довольно улыбнулся в ответ, радуясь тому, что он смог немного ободрить своего напарника. Рид протянул к нему руку, испытав желание потрепать мужчину по волосам, но тот резко отстранился от него, словно от вспыхнувшей розетки. Рука повисла в воздухе, непонимающий взгляд детектива остался неотвеченным: Ричард стыдливо отвернулся, нервно теребя пальцами серебряные запонки рукавов. — Простите, я просто… — Ничего, — рука Рида сжалась в кулак, порывисто опустившись на подлокотник. — Ничего, Рич, все в порядке, — с некоторой досадой проговорил Гэвин, поджимая губы. Оставшись с Декартом в период гона, он искренне хотел, как лучше. Он думал, что поможет ему так же, как тот, в своё время, помог ему, но оказалось, что в этом не было необходимости, и что самое ужасное, он умудрился сделать хуже и усугубить их и без того шаткие взаимоотношения. — Простите, мне действительно ужасно стыдно за то, что я сделал, — повторил Ричард, опустив голову. — Да блять, я же сам позволил тебе сделать то, за что тебе сейчас стыдно, — раздраженно ответил мужчина, поднимаясь с рабочего кресла и отряхивая брюки. — Как будто ты меня насильно затащил в свою хату и изнасиловал. — Ну, нет, но… — Заебал. Я хотел этого, — твердо заявил Гэвин, накинув на плечи тёплое пальто. — Простите, но вы явно не этого хотели, — Рид опешил от столь справедливого замечая, но ему не хотелось идти на попятную и отказываться от своих слов. — Даже если так, я все равно остался, значит, я этого хотел, поэтому перестань уже делать себе мозги. Было и было, — демонстративно спокойно и уверенно ответил Рид, игнорируя болезненно забившееся в недрах грудной клетки сердце. Ричард смотрел в глаза напарника долго, проникновенно, почти благодарно. Гэвин тактично прокашлялся, отрезвляя напарника и прерывая их молчание. — Погнали к матери-кукушке, нам надо закончить с ней уже сегодня. — Я влюблен в вас, — протянул Ричард, с улыбкой наблюдая, как его напарник краснеет и теряется. — Собирайся давай, — буркнул Рид вместо ответа, отправляясь к своей машине, намереваясь перед отъездом её прогреть. Ричард поспешил следом.