Один в поле — воин

      Разница температур стала очевидна, стоило лишь оказаться с подветренной стороны от испускающей клубы пара туши шестидесяти метров в высоту. Команды рассредоточились по улицам пригорода, кое-где разведчики пробегали на своих двоих, чтобы сберечь газ, и Марку оставалось только выполнить свою задачу — отвлечь Колосса на себя, тем самым позволив группам нанести удар по ногам титана. Он не надеялся, что всё пройдёт идеально, но идти в лобовую атаку на того, кто способен устроить колоссальный выброс раскалённого пара, который способен обжечь не хуже пламени, было глупо.       Выждав порядком пяти минут — этого должно быть достаточно для того, чтобы атакующие команды достигли места назначения — Уайт вскинул руку с дымовухой, прицелился и нажал на курок. Он был вынужден поменять план и остаться на стене, поскольку внизу не осталось ни одного достаточно высокого здания, с которого его могло быть слышно. По большей части это произошло из-за Звероподобного, но и Колоссальный внёс свою лепту: волна раскалённого пара смела несколько улиц и повредила кварталы, расположенные ближе к месту его превращения.       Пожалев об отсутствии рупора, Уайт глубоко вдохнул и, приставив сложенные лодочкой ладони ко рту, во всю мощь лёгких заорал: — Эй, ебучий вор! Ты меня слышишь?!       И, что ж, он определённо был услышан, поскольку Колосс обернулся. Возможно настолько громко кричать не было необходимости, в конце концов их разделяет всего-то десять метров в высоту и пара сотен в длину — всё же титан был ещё не настолько близок к стене — но Марк не мог это контролировать. Все силы уходили на сдерживание порывов зайтись в издевательском хохоте и броситься на врага в лоб, как баран. — Помнишь меня?! Ты, сукин сын, спиздил моё УПМ. Мой привод, с которым я душами сросся! Очнувшись, я почувствовал себя голым! Хуёвое ощущение, скажу я тебе! — Это реально его план? Просто орать? — вскинул бровь Жан, обернувшись к зажимающим рты Саше и Конни. — По-вашему это смешно? — Нет. Ужасно ржачно, — на полном серьёзе заявила Браус, а после снова зафыркала, вторя похрюкивающему Спрингеру.       Не теряя времени даром, Марк вскинул винтовку, чтобы донести до неповоротливой исходящей паром туши всю степень своего недовольства. Плохо было то, что разрывные, которые при попадании способны умертвить носорога, едва ли причинят серьёзный вред Колоссальному титану. Но вот ведь в чём дело, наносить урон не является его первоочередной задачей. Эта честь лежит на плечах атакующих групп.       Громкий хлопок едва не оглушил, а отдача больно толкнула в плечо, но Уайт не жалел, потому что ему удалось приватизировать внимание Колосса, тем самым позволяя группам наметить себе цель. После же дело будет за атакующими отрядами. — Эта ситуация мне кое-что напомнила, — паскудно ухмыльнувшись, Марк продолжил: — Во время операции по поимке Энни я тоже был в группе разведчиков на передовой. Так вот… эта бешеная пизда сосала! Прям как ты! Сейчас!       Более очевидного знака для начала атаки быть не могло, и группы пошли на сближение, пока Колосс не смотрит вниз. Пока всё внимание сосредоточено на надрывающемся Марке, разведчики бросились вперёд. До колен добираться никто рисковать не стал, но взорвать стопы, чтобы чудовищная туша рухнула под собственной тяжестью… было реально. — Он либо сумасшедший, либо гений, — шепнул товарищу Свон, который был в запасной команде отвлечения, если вдруг Колосс не обратит внимания на крики Уайта. — Он совершенно точно конченный сукин сын, — покачал головой рядовой из отряда Ханджи, Жак Фернандес и дополнил: — Это сработало.       Серия взрывов и грохот, с которым Колоссальный гигант пал на землю, ни для кого не остались незамеченными. Лошади разведчиков, следующих за командором, испуганно заржали и нарушили строй, кое-где сбрасывая седоков. Но даже такое кратковременное непослушание скакунов не отвлекло разведчиков от того, что их товарищи смогли повергнуть шестидесятиметрового титана.       Звероподобный отвлёкся было, не веря, что с Колоссом так быстро разобрались, но вернул своё мнение мчащимся на него с криками солдат. Похоже, то, что самого крупного титана смогли повалить, вдохнуло надежду в этих отчаявшихся бедолаг, которым было нечего терять. Нет, им есть, что терять, но их убедили в том, что такая смерть не напрасна. Какое печальное зрелище. — Он поднимается! — панически закричал Жан, увеличивая дистанцию. У него не осталось громовых копий, так что дело за-       Мысль оборвалась, когда после раздавшегося взрыва, нацеленного в подколенную впадину, послышался панический крик Спрингера: — Саша! — завопил Конни, бросившись к подруге, которая пострадала из-за осколков.       Два громовых копья столкнулись, из-за чего одна нога Колосса временно оставалась целой. Временно потому, что это быстро изменило громовое копьё Микасы, подоспевшей как раз вовремя. Теперь у Колосса перебиты ноги, так что он способен передвигаться только ползком. И испускать клубы горячего пара. — Конни, уноси её! — Эрен?! — изумилась Микаса, тревожным взглядом окидывая товарища. — Эй, разве ты не должен был быть на стене с Армином? — недоумевал Жан, перестав понимать, что происходит. — Какого? Что он вытворяет?! — вскричал рядовой из отряда Ханджи, Тео Грэм, показывая вперёд.       От рук сумевшего сесть на колени Колосса уклонялись двое разведчиков, которые в процессе умудрялись ещё и ругаться. В одном без труда опознали Армина, по его светлым волосам, а вторым определённо был Марк, который по-видимому был крайне недоволен присутствием Арлерта так близко к Колоссальному. — Не смей! — рявкнул Марк, да так громко, что стало слышно отрядам, что обступали Колоссального для финальной атаки. — При совместной атаке у нас будет больше шансов- Армин!       В попытке остановить товарища от самоубийственной затеи, Уайт приземлился на крышу каким-то чудом уцелевшего дома, и застрял. Дёрнулся, поняв, что нога провалилась прямиком в зазор между сгнившими стропилами, из-за чего замешкался и попал под атаку паром, которая вообще была направлена на Армина, что вопреки плану Марка сунулся к Колоссу. Руки сами собой взметнулись вверх, защищая лицо, когда на Марк пришёлся удар рукой, что смёл его в крыши и похоронил под обломками одного дома.

***

      Сознание возвращалось неохотно, в ушах звенело, и он не мог вспомнить, что с ним произошло. Ощущая тело, он тем не менее испытывал трудности с тем, чтобы пошевелиться. Конечности не подчинялись, перед глазами всё плыло и с трудом удавалось понять, где верх, а где низ из-за дичайшего головокружения.       Рядом раздались шаги, над ним кто-то навис, а после ткнулся влажным тёплым мягким носом в щёку. Послышалось свойственное лошадям фырканье, за которым последовало такое знакомое прихватывание его щеки мягкими губами. — Звёздочка, — скорее выдохнул, чем прошептал он, практически утопая в захлестнувшем его море облегчения. Ведь если она здесь, значит… он сможет выбраться отсюда.       Обретя цель, разведчик стиснул зубы и предпринял попытку подняться. К едва ли унявшемуся головокружению прибавилась тошнота, позволяя диагностировать у себя сотрясение мозга. Было бы чему сотрясаться, как сказал бы его товарищ.       При мысли о товарище, который бы уж точно не сдался и просто наперекор выкарабкался, он взял волю в кулак и вцепился липкими от крови руками в повод державшейся рядом с ним лошади. Звёздочка недовольно фыркала, слыша кровь и ощущая прикосновения, но вырваться и убежать не пыталась. Только беспокойно прядала ушами, слыша то и дело раздающийся грохот. Вполне узнаваемый на самом деле. С таким звуком обычно падают сражённые титаны.       Силы стремительно таяли, тело тяжелело и так хотелось отдохнуть, что он едва не опустил руки. А ведь он всё же сумел подняться и теперь стоял на ногах. Чуть покачиваясь и не падая лишь благодаря тому, что цеплялся за седло смирившейся со своей участью лошади, но всё же стоял. Сомневаясь в том, что сумеет сесть верхом, он услышал чей-то кашель и постарался напрячь зрение, которое подводило его. — Мать честная…       Поле было усеяно трупами, человеческими и лошадиными. Разведчики встретили ужасный конец, как и их скакуны, но командор с самого начала сказал, что они все гарантированно умрут. Командующий, который пал после первого броска Звероподобного, лишившего разведчиков предводителя. И тем не менее, никто не повернул назад, до самого конца выполняя свою задачу. Хотя невозможно не признать, что он хотел это сделать.       Вспомнив о том, что его внимание привлёк какой-то шум, разведчик прищурился, силясь различить хоть какое-то движение поблизости. Он так сосредоточился на этом, что едва не упал, когда Звёздочка сдвинулась с места и направилась к одному из тел. Это была белая лошадь, и он предположил было, что его боевая подруга понадеялась, что та сумела выжить, когда его внимание привлекла внешность всадника. Которому однозначно тоже нехило досталось, но всё же недостаточно сильно, чтобы его невозможно было узнать.       Светлые волосы, отсутствующая правая рука и голубые глаза, на данный момент закрытые. Присев рядом, разведчик коснулся чужой груди и почувствовал сердцебиение. Редкое и не особо сильное, но это легко объяснялось тем, что командор потерял много крови в результате ранения. Ему разворотило левый бок одним из того множества камней, которые обезьяноподобная хтонь получала, кроша в руках каменные глыбы, и метала в разведчиков. Откровенно говоря, с таким ранением долго не живут, но Эрвин Смит явно не из числа тех, кто так легко расстаётся с жизнью.       Именно этот человек приказал им всем умереть ради того, чтобы дать возможность капитану Леви, сильнейшему воину человечества, добраться до Звероподобного и прикончить его. Множество новобранцев, которые неизвестно о чём думали, соглашаясь на перевод из Гарнизона в легион Разведки, погибли в своей первой операции.       «Я тоже чуть не умер», — осознание больно ударило по темечку, заставив кровь похолодеть, а затем вскипеть, но не от страха, а от гнева.       Разрываясь между желанием оставить командора подыхать от полученного увечья и спасти — доставив к капитану Леви, у которого была инъекция, что позволит стать титаном — тем самым заставив искупить вину за все эти загубленные жизни, разведчик сделал было шаг назад, когда в его памяти воскрес разговор с другом.       — Нападение на Шиганшину, что дало неизвестному врагу внедрить внутрь стен своих разведчиков, все эти акции устрашения с превращением жителей Рагако в гигантов и прочим были не просто объявлением войны. Нас всех хотят истребить. Всех до единого. А раз так, нам необходимо сделать так, чтобы мы были способны ответить ударом на удар. До сих пор мы только оборонялись, но так продолжаться не может.       — И что ты предлагаешь? Мы даже не знаем, кто за всем стоит. А даже если узнаем, мы только рядовые, — ответил он тогда, и внутренне напрягся, увидев оскал на обычно невозмутимом лице.       — Нам нужно оружие, толковое командование и дисциплина. Нам нужно защитить свои границы, нужна регулярная армия и главнокомандующий. И лучше всего, если это будет командующий Смит.       — Почему? Я признаю, он разработал тактику, которая использовалась в вылазках, в том числе в той, что стала для нас первой, но почему именно он? Есть ведь другие.       — Он бывал в поле и знает досконально, как действует Разведка, это во-первых. Во-вторых, он осознаёт необходимость жёсткости, а порой даже жестокости в деле, связанном с угрозой, и способен действовать без излишней сентиментальности. Не спорю, среди военных чинов может найтись кто-то ещё, но опять же, не факт, что его будут уважать подчинённые, если не видели в деле. В отличие от того же Смита.       Помолчав немного, друг добавил, хмыкнув:       — Впрочем, это всё при условии, что он выживет. Если его не станет, сильно сомневаюсь, что мои выводы будет слушать кто-то кроме тебя. Пойдём, пора на ужин.       Вспомнив всё это, разведчик вздохнул и опустился на колени рядом с командором Смитом. Наложил повязку, затянул так сильно, как только смог, и заставил недовольно фыркающую Звёздочку опуститься. А усадив в седло командующего, сел позади него, веля лошади вставать. Та хрипела, шаг её был неровным, и это было плохим знаком. Всё, о чём он просил мироздание, это чтобы его боевая подруга выдержала, донесла его и находящегося на последнем издыхании командора до нужного места. Сам он, покачиваясь в седле и то и дело наваливаясь на сидящего впереди командора, с трудом оставался в сознании.       Звёздочка то и дело спотыкалась, и отшатнулась, когда на расстоянии нескольких домов от них промчался передвигающийся на четвереньках гигант. Эта встряска позволила её седоку встрепенуться и удержаться в седле, что однако повлекло за собой приступ рвоты.       Проблевавшись, разведчик застонал от нарастающей головной боли, но замер, услышав какие-то крики. Знакомые голоса заставили его облегчённо вздохнуть — ещё немного и он сможет отдохнуть — и понадеяться на встречу со знакомыми глазами цвета ртути, обладатель которых лишь с недавнего времени назвал его другом.       Добравшись до нужного дома, уцелевшего лишь потому, что был в числе жилищ, находящихся ближе всего к стене, он крикнул, но его голос был недостаточно громким, чтобы привлечь внимание товарищей, а это значит, ему придётся не только забраться на крышу самостоятельно, но и затащить наверх командора, чтобы капитан Леви, чей голос был легко узнаваем, сделал инъекцию.       Взбираться на крышу, таща на себе пребывающего в бессознательном состоянии крупного мужчину, при этом ощущая всю прелесть симптомов сотрясения головного мозга, не просто трудно, а невъебически тяжело. УПМ, к счастью, не было повреждено, и являлось большим подспорьем, но при приземлении тело подвело его, в результате чего на него обрушилась вся тяжесть тела Эрвина Смита. — Эрвин, — опознав пострадавшего, выдохнул капитан Леви. — Пмгити, — прохрипел молодой разведчик, которого Леви видел в обществе Майка.       Однако никто не сдвинулся с места, и Леон сам выполз из-под командующего. К счастью, они всё ещё находились рядом с краем крыши, так что содержимое желудка обрушилось вниз. — Чтоб я сдох, — сплюнув желчь, прокаркал Стейн и поднял взгляд к коньку дома, на котором находились капитан Леви, Эрен, лишённый конечностей Бертольт и… чьё-то обгоревшее тело. — Капитан, командующий всё ещё жив, хотя его рана должна была стать смертельной. На инструктаже было сказано, что если рядом будет смертельно раненный, нужно найти вас. Я…       Леви, который практически передал Эрену футляр с инъекцией, какое-то время молчал, а после вновь согнул руку, тем самым прижимая коробку к груди. Сейчас необходимо сделать выбор, и кто-то скажет, что это трудно, но не для него. Спустившись, он подтянул Эрвина повыше и прижался ухом к груди. Сердцебиение присутствовало, он ещё жив, а значит…       Закатав рукав Эрвина, Леви велел остальным: — Эрен и Микаса, возьмите Леона и отступите. Сейчас Эрвин превратится в титана.       То, что произошло следом, никогда не сотрётся из памяти Леона. Эрен начал спорить с капитаном, нависая над ним и едва не тряся за плечи, твердя о том, что тот уже согласился сделать инъекцию… Армину? Значит, то лишённое волос тело принадлежит Арлерту?       Больший шок накрыл Стейна, когда Микаса, стоящая чуть в стороне, обнажила клинок и с решительным выражением на лице направилась к капитану Леви. Леон был обескуражен и поражён тем, что эти двое перечат старшему по званию, и даже более того, готовы применить физическую силу, чтобы забрать футляр с инъекцией. — Вы двое… сами понимаете, что делаете? — поразительно спокойно задал вопрос капитан Леви.       Эрен и Микаса молчали. Впрочем, капитан и не ждал от них ответа. — У меня нет на вас времени. Выполняйте приказ!       Тут Йегер сделал то, при виде чего Марк, будь он здесь, разразился бы бранью и непременно кинул что-нибудь в Эрена: он вцепился в футляр, который капитан прижимал к груди, с очевидным намерением вырвать его из рук офицера. — Эрен, отбрось свои личные чувства. — Капитан, вы ведь уже собирались отдать инъекцию Армину. — Эрвин ещё жив. Подсознательно я верил в это. — Да, это просто чудо, что Леон добрался сюда с раненным командором, но… — Вот именно. Того, что он здесь, достаточно. Я вколю сыворотку Эрвину.       Лицо Эрена перекосило, и он ещё раз дёрнул рукой, пытаясь вырвать футляр, за что получил кулаком наотмашь и едва не слетел с крыши. Капитан Леви повернул голову к Микасе, которая рванула было вперёд, когда прогремел выстрел. В перекрытии, лишённом черепицы, образовалась дыра, привлекая внимание Аккерманов и вынуждая их посмотреть туда, откуда был произведён выстрел. Леон посмотрел туда же и испустил полный облегчения вздох.       На крыше другого дома, так же каким-то чудом уцелевшего, стоял Марк, которого поддерживало двое разведчиков. Выглядел Уайт неважно: залитое кровью, покрытое какой-то пылью и грязью лицо, серьёзно повреждена левая рука, судя по перевязи, кровь на правом боку и явно травмирована правая нога, раз он заваливается на стоящего слева разведчика. Но при всём при этом он умудрился выстрелить из своей невероятно тяжёлой винтовки, удерживая её правой рукой. — Ты снова это делаешь, выеби тебя черти! — рявкнул Марк, и Леон замычал от взрыва головной боли. Но когда на него упал взгляд товарища, непроизвольно поёжился и понадеялся, что внимание Марка коснётся его вскользь. — Что ты имеешь в виду? — словно отвечая надеждам Леона, вопросила Микаса. — Армин почти получил сыворотку, капитан согласился с этим и был намерен передать футляр Эрену, но тут пришёл Леон, притащив на себе раненного командующего и- — Ты снова поддалась эмоциям, забыв обо всём, что должно было отпечататься в твоей ебучей голове, — зашипел Марк, и сделал паузу, поскольку разведчики, которые помогали ему не упасть, переместились вместе с ним на крышу ближе к командующему. — Неужели ты до сих пор не осознала, что в армии умение подчиняться зачастую даже важнее умения драться? Подчиняйся старшему по званию, а не твори хуйню, нападая на него с озверевшей мордой, блядь.       Уайт понял, что его слова были проигнорированы, в тот момент, когда Микаса навалилась на капитана и прижала лезвие клинка к его горлу, одновременно с этим пытаясь выбить футляр с инъекцией. Судя по всему, она рассудила, что травмированный Марк не сможет ничего сделать и останется в стороне, поддерживаемый двумя разведчиками, которые растерянно переводили взгляд от одного участника к другому.       Высвободившись из поддерживающих его рук, Марк направился вперёд, опираясь на свою винтовку, как на костыль. А оказавшись достаточно близко к Аккерман, которая сосредоточилась на том, чтобы заставить капитана разжать пальцы, замахнулся и отоварил девушку тяжеловесным оружием вдоль хребта. Это привлекло её внимание достаточно, чтобы Уайт, пересилив боль, сменил опорную ногу и нанёс удар, отдавая этому последние силы. Микаса откатилась в сторону, где угодила в руки рядовых майора Ханджи, а Марк осел на крышу, до крови прокусывая губу, чтобы сдержать крик боли. — Что ты делаешь? Почему мешаешь мне? — дёргаясь в руках, прижимающих её к поверхности крыши, вопрошала Микаса. А после, вспомнив, закричала: — Не ты ли говорил, что задолжал Армину за свою спасённую в Стохесе жизнь?! — Он снял с меня этот долг, когда не подчинился приказу, — огрызнулся Марк, с трудом переводя дыхание. Всё тело протестовало, сознание практически уплывало от перенесённой боли и кровопотери, но он не позволял себе отключиться. Не сейчас, когда Разведка одержала победу. Горькую от полученных ран и понесённых потерь, но всё же победу. — Командор Смит назначил меня руководить операцией по обезвреживанию Колосса, и я запретил Армину лезть вплотную к выбрасывающему раскалённый пар титану. Это слышали и другие, но это ведь такие мелочи, не правда ли? Он нарушил приказ, чёрт подери, как делаете это вы с Эреном прямо, сука, сейчас! У вас своих мозгов вообще нет?!       Сделав вдох, Уайт слабо застонал от боли и прижал правую руку к левому боку. Рёбра были не сломаны, но в них определённо имелись трещины, и ему бы поберечься, а он вынужден сообщать товарищам элементарные вещи.       Почувствовав прикосновение к плечу, Марк дрогнул и зыркнул на владельца конечности, а после непроизвольно опустил взгляд и медленно выдохнул. Он совсем забыл, что рядом с ним находился капитан Леви, который уж точно не нуждался в его вмешательстве и заступничестве. Боги, пока они тут орали друг на друга, жизнь командора Смита, рана которого должна была убить его чуть ли не сразу, висела на волоске. — Без Эрвина человечеству не победить. Вы и сами должны это понимать, — заметил Леви, убедившись, что Марк взял себя в руки. — Без Армина… нам не победить тоже. — Эрен! — вскрикнула Микаса и возобновила попытки вырваться. — Мы смогли защитить Трост, закрыв брешь гигантским валуном, разоблачили Энни и успешно выполнили все планы ночных атак… всё это мы сделали благодаря Армину. И сейчас… мы захватили Бертольда благодаря Армину!       Послышавшийся смешок заставил вздрогнуть даже Микасу, которая начала выбиваться из сил. А уж последовавший за смешком хохот вынудил поднять голову, чтобы посмотреть на развеселившегося Марка. Точнее, так подумать мог кто угодно, если бы не вслушивался. Смех был полон злости и горечи, которые неведомым образом сочетались. — Марк… — нерешительно позвал товарища Эрен, но был перебит. — Вы солдаты, или истеричные дети? — холодный голос не мог принадлежать Марку, который ещё вчера смеялся вместе с ними. — Нарушение субординации, неподчинение приказу старшего по званию, причинение вреда. За каждый пункт по отдельности предусмотрено наказание в виде гауптвахты. Ты понимаешь, что с вами сделают за всё это вместе? Трибунал. — Но Армин ещё жив! Он дышит! Если сделать инъекцию- — И что же будет тогда? — вкрадчиво поинтересовался Уайт, склоняя голову набок. — Ваш друг детства выживет, но тогда погибнет командор Смит. Как вы думаете, что по этому поводу скажут? Что сам Армин будет думать? Зная его… он скажет, что лучше бы выжил командор. — Ты не можешь знать этого! Ты ничего о нём не знаешь! — рванулась Микаса, но замерла, услышав дальнейшие слова. — Как ты считаешь, выдержит ли он, когда окружающие начнут тыкать его носом в то, что ему стоило умереть, чтобы смог выжить командующий? Я думаю, нет. За каждым его шагом, действием, решением будут следить, и при малейшей же оплошности набросятся, как свора бешеных собак. Он прогнётся, сдастся и в конце концов сломается. С вашей поддержкой может и продержится какое-то время, но потом? Вы не сможете быть рядом с ним постоянно. — Как ты можешь так говорить? Армин же… ты же… он… — Эрен замолк, не сумев подобрать слов. — Война забирает жизни, это реальность. Сейчас вы оба меня возненавидите, ощутите непреодолимое желание дать по морде, но я скажу правду. Жизнь Армина Арлерта, обычного, рядового разведчика, менее важна, чем жизнь командора Смита. Командующему легионом Разведки предстоит противостоять силам, что отправили сюда Звероподобного, Бронированного и Колоссального титанов. Те, кто желает смерти населению внутри стен, не отступят, а значит впереди у нас множество сражений. Армин умён, гениален даже, но он верил, что можно договориться по-хорошему с теми, кто впустил на территорию Шиганшины и стены Мария гигантов, чтобы те сожрали наших близких.       Помолчав, Марк добавил, словно ставя точку: — Вы можете попытаться отбить у капитана сыворотку, и спасти своего друга детства. Но в таком случае будьте готовы убить нас всех, чтобы не осталось свидетелей. — К тому же там, — произнёс вдруг Леон, и махнул рукой туда, откуда прибыл, — не осталось ни одного выжившего. Звероподобный убил их всех. Нам устроили настоящий обстрел камнями, рана командора Эрвина… тому доказательство. И всех… порвало в клочья. Гордон, Сандра, Марло… они все погибли. Я… когда я обнаружил командора, я хотел оставить его там, чтобы… но я вспомнил слова Марка. Те, кто пробил брешь в стенах Шиганшины и Марии, кто отправил сюда Звероподобного… они хотят истребить нас. Нам нужен командующий, чтобы наконец ответить ударом на все те атаки гигантов, которым нас подвергли.       Неизвестно, что именно подействовало в конечном итоге, его, или Марка слова, но возражений больше не было. Прибывшие Ханджи с Моблитом, Жаном и Конни — который нёс на плечах пребывающую в бессознательном состоянии Сашу — были ошеломлены, увидев Эрвина, Армина и Бертольда. А уж оценив состояние Эрена, Микасы, Леона и Марка и вовсе растерялись.       Леви велел им забрать остальных и перебраться дальше от этого места, чтобы не попасть в поле зрения обратившегося титаном Эрвина. Услышавшая это Микаса разрыдалась и вновь забилась в руках уже уставших её сдерживать разведчиков, а Эрен, бросив взгляд на Армина, впился глазами в находящегося на грани обморока Марка. — Хочешь убить меня? — прочёл он по окровавленным губам, и опустил голову, не в силах дать ответ.       Ханджи велела Моблиту позаботиться о Марке, который явно не способен передвигаться самостоятельно, а сама направилась к своим ребятам, которые удерживали Микасу. Она не знала всего, что тут происходило, но могла предположить, поняв, что обгоревшее тело принадлежит Армину.       Болезненный стон и шипение заставило её перевести взгляд на своего вице-капитана, который помог Марку подняться, но не знал, с какой стороны его обхватить, чтобы минимизировать причинение боли. — У меня всё тело сплошной комок боли, так что как ни возьмись, я буду издавать звуки несогласия и страданий, — хрипло фыркнул Уайт, и предложил то, что Ханджи ожидала: — Выруби меня. Лучше я побуду без сознания, чем-       Он не успел договорить, обмякнув. Зоэ непроизвольно хмыкнула, увидев растерянный взгляд Моблита, что прижал к себе Уайта. А поняв, что парень потерял сознание, подхватил его на руки, нахмурившись при виде того, как безвольно запрокинулась голова неожиданно стойкого рядового.       Отправив Фернандеса и Грэма к Леону, который выглядел не очень хорошо, Ханджи крепко взяла Микасу за плечо и потянула за собой, уводя с крыши. Все остальные подчинились ей без возражений, даже Эрен, который предпочитал ни на кого не смотреть. И едва ли можно его за это винить. В конце концов, офицеры приняли решение пожертвовать его другом детства лишь потому, что командующий превосходит Армина опытом и будет более полезен человечеству в процессе борьбы с настроенными враждебно силами, которые до сих пор неизвестны.       Покинув ту злополучную крышу, на которой остались лишь Леви, Эрвин и Бертольд, Ханджи, удерживая в объятиях сотрясающуюся в рыданиях Микасу, заговорила с ней: — Есть много людей, которых я хотела бы вернуть. Сотни. С тех пор, как я вступила в легион Разведки, каждый день на моих глазах кто-то погибал. Не сразу, но я поняла, что… рано или поздно, все, кого мы любим, умрут. Смириться с этим тяжело. Так тяжело, что можно сойти с ума от этой боли, но… мы должны двигаться вперёд.       Девушка, напрягшаяся было, немного обмякла, а после и вовсе осела, закрывая лицо ладонями. Зоэ не препятствовала ей, лишь взглядом велела своим рядовым опустить тело Армина и отойти. Те подчинились, уйдя на другой конец крыши и оттуда наблюдая за превращением командующего.       Сверкнула жёлто-белая молния и вот на крыше, проломив ту, появился трёхметровый гигант. Пшеничного цвета волосы спадали на лишённые разума голубые глаза, руки же тянулись к пришедшему в себя Бертольду, который начал кричать. Его крик не смолкал до тех пор, пока гигантские челюсти не сомкнулись на его голове. Ханджи не могла отвести взгляда, даже когда среди её подчинённых кто-то сообщил, что его вот-вот стошнит.       Зоэ не смогла остаться на месте, как и Леви, когда новоявленный гигант свалился с крыши, упав лицом вниз, и начал стремительно таять. Мышечная ткань у него на загривке пришла в движение, а после была прорвана, выпуская наружу тело Эрвина. Ханджи не сдержала слёз при виде абсолютно целых правой руки и левого бока, а после протянула руку и коснулась гладкой кожи. — Он будет недоволен тем, что мы сделали, — обронил Леви, не сводя глаз с отметин на лице Эрвина. — Отправляясь во главе той атаки, он осознанно шёл на смерть, отринув свою мечту, а мы заставили его жить. Вернули в ад. — Уверена, Микаса и Эрен приводили аргументы в пользу Армина. Почему?       Леви без труда понял, о чём спрашивает четырёхглазая, но не спешил на неё смотреть. Он вспоминал все слова, сказанные Аккерман и Йегером, а также доводы Уайта. Речи последнего чем-то напомнили то, что они с Эрвином обсуждали накануне старта операции, но Леви уже устал удивляться мышлению этого парня. На самом деле, он больше удивился бы, начни Уайт выдвигать свою кандидатуру.       Ханджи не дождалась от него ответа, лишь кивнула и помогла ему поднять Эрвина на стену. Там они разобьют лагерь, дождутся, когда командующий придёт в себя, а после навестят дом семьи Йегер. Основная цель операции — возвращение стены Мария — достигнута, а значит пришло время убедиться в том, что в подвале действительно находится информация, проливающая свет на происхождение гигантов.