Территория Этваль

Том 2. Предыстория

      Полуденное белое солнце, застывшее в середине небосвода, выжигало лазурную синь и опаляло края облаков. Знойные лучи ныряли в изумрудную листву, ласковый ветер скользил меж пышных ветвей. В лесу царила непривычная, глухая тишина. Даже певчие птицы и стрекозы, казалось, затихли по мановению чьей-то руки в ожидании команды продолжить звонкую трель. Притаились звери, замерли колышущиеся травинки. Неприметный маленький перелесок мог стать прекрасным привалом для уставшего путника.       Единственным звуком, нарушившим покой безмятежного леса, стал рёв медных труб, приплывший по воздуху из далекой белокаменной крепости.       На огромных каменных колоннах развевались красные знамена, звон колоколов сотрясал флаг на башне главного храма. За высокой стеной крепости, расталкивая друг друга, носились люди: на одних пестрели разноцветные накидки, другие были облачены в черные рясы. Через толпу, несущую корзины с икрой и шафраном, цветочные венки и кувшины с вином, промчались позолоченные кареты с чиновниками в пурпурных нарядах. Слышались восклики купцов, украшавших свои лавки яркими флагами, и ругань женщин на мужей, которые с раннего утра заседали в тавернах. Не обходилось и без мелких перебранок прохожих, в спешке не поделивших дорогу, или лавочников, бессовестно задравших цены на яблоки в преддверии праздника. И все-таки дух торжества брал верх, поэтому каждый, несмотря на суету и палящее в самую макушку солнце, был рад стать свидетелем великого счастья, посланного им самой Богиней.       Жители спешили к центру крепости и сердцу их королевства — к замку. Из-за наплыва гостей стража не успевала досматривать экипажи, а слуги, сбившие пятки в подготовке к этому знаменательному дню, опаздывали к накрытию столов. Молодые служанки завороженно засматривались на роскошные платья знатных дам и тайно лелеяли мечту о такой жизни. К их несчастью, повара и лакеи не разделяли их восторга, поэтому юные девы получали трёпку каждый раз, когда задерживались из-за того, что бессовестно глазели на благородных лордов из других городов.       Антон неподвижно стоял у трона, выпятив грудь вперед. Массивные церемониальные доспехи были тяжелее повседневных, но он всегда был достаточно силен, чтобы выдержать их вес даже после дня торжественных приемов. В роскошных ножнах у его бедра покоился меч королевской семьи. Старые вояки всегда считали своим долгом напомнить, что первые лица двора носят оружие за спиной, но парень чувствовал себя увереннее, когда мог держать ладонь на рукояти. Все-таки Антон Звёздочкин — первый рыцарь королевства, и он обязан охранять короля, особенно в такой важный день.       Тем не менее, ощущение торжественности проходило мимо него.       Возможно, потому что Антон занимался тем же самым, чем и в другие приемы — нёс службу по правую руку короля и не спускал глаз с каждого входящего в тронный зал. Возможно, потому что после церемонии он должен был встретиться с кое-кем особенным, поэтому мысленно отсчитывал минуты до конца…       Завыли трубы, распахнулись парадные двери. Первым вошел священник. Когда показалась королевская семья, Антон почтительно присел на колено, и каждый в зале последовал его примеру. Красный пестрил со всех сторон: корона, барны, накидка — все изобиловало изящными топазами и рубинами. Блики от драгоценных камней солнечными зайчиками забегали по стенам.       Король Душнов вместе с супругой медленно подошел к трону, легким поклоном поблагодарили всех за визит, и гости неуклюже поднялись с колен. Антон выпрямился и краем глаза смотрел за монархами, пытаясь разглядеть новорожденного наследника на руках его королевы. Басистый голос короля волной прокатился по залу: — Мои верные подданные! Этой ночью Богиня ниспослала нам большое счастье! Так примите же мою благодарность и разделите мою радость, ведь сегодня мы чествуем рождение моего наследника и вашего будущего короля — Михаила Душнова! Пусть дни его пройдут в радости, а вместе с ними расцветет наше королевство! Так пусть же плещется вино в ваших кубках во славу моего сына и за здравие его матери! За Михаила, мои верные подданные! Веселитесь и пейте, друзья!       Стража по команде Антона вознесла мечи к потолку, гости разошлись в гулких аплодисментах, музыканты бодрее забили в барабаны. Со всех сторон посыпались искренние пожелания благополучия новорожденному и хвала смущенной королеве, сумевшей выйти в свет сразу после тяжелых родов.       Михаил Душнов — ребенок, которого ждали, как мессию. В древних писаниях сказано, что именно во время его правления нечисть перестанет нападать на королевство и наступит мир. А если помнить, как у королевы не получалось забеременеть целых десять лет, то радости от появления наследника в три, а то и в четыре раза больше.        Из-за галдежа новорожденный зарыдал, но никто не посчитал нужным унести дитя в более тихое место. Антон не изменился в лице, даже когда визг стрелой пронзил уши, и терпеливо ждал, пока священник дочитает молитву Богине в дань уважения традициям. С таким же холодным спокойствием он сопроводил ослабленную королеву до покоев и приказал страже охранять комнату. Когда рыцарь возвращался в зал, в его глазах мелькнуло странное отчаяние, но, к счастью, рядом не было никого, кто смог бы это заметить. Парень тоскливо окинул взглядом знать в пышных париках, ожидающую банкета, посмотрел на пейзаж за огромными витражными окнами, а потом тяжело вздохнул.       Грандиозный по своим масштабам пир и продолжался до глубокой ночи. Король напился еще до заката, поэтому Антон, проводивший солнце их королевства в постель, оказался свободным. Охрану гостей можно было оставить страже, а расселение гостей по покоям доверить слугам. У первого рыцаря всегда найдутся дела поважнее развлечения чиновников, но никогда не найдется того, кто станет докучать его вопросами. Государственная тайна — и любопытные сразу умолкают.       А еще вряд ли кто-то решится расспрашивать, почему Антон вот уже который вечер уходит не через главные ворота, а ускользает из замка в черные ходы для слуг.       В одном из коридоров парень неожиданно наткнулся на кухарку, и та тотчас поспешила нажаловаться на Побрацкого, который опять покинул пост раньше времени. Антон притворился, что ужасно возмущен его поступком и пообещал призвать рыцаря к ответу, хотя сам прекрасно знал, что этого человека не исправят никакие розги. Всем давно известно, что рыцарь из Побрацкого никакой.       Как только Антон отвязался от кухарки, то облегченно выдохнул и замедлил шаг. Он думал, что церемония по случаю рождения наследника будет самой долгой в его жизни. Если бы не встреча, которую он ждал как раз этим вечером, то банально умер бы от скуки.       Ну или от навязчивых мыслей, пчелиным роем жужжащим в его голове.       Что же может так угнетать первого подданного короны, с детства набившего колени от вечных поклонов? Первого рыцаря, которого ставят в пример юношам и чьими подвигами восторгаются даже люди из соседних королевств? Человека, у которого есть все, о чем только можно мечтать?       Все дело в том, что с недавних пор его непоколебимые принципы начали покрываться трещинами. Устои и правила жизни стали поддаваться сомнениям, а взгляды, как маятник, колебаться из стороны в сторону. Перед ним то и дело вставали вечные вопросы о правде и лжи, но только один человек в его окружении мог исправить эту ситуацию. Жаль только, что именно из-за этого господина все и пошло под откос. Но Антон не хочет себе в этом признаваться.       На улицах все еще шумела толпа. Сперва Звёздочкин заскочил в конюшню и лишь потом отправился в оружейную мастерскую. Лакеи никогда не могли совладать с его церемониальными доспехами, поэтому Антон доверял это дело только кузнецу. Пусть тот долго бранился и щедро клял весь мир, но он хотя бы не ронял латы себе на ноги. К тому же, год назад этот же кузнец, наслышанный о его славе, не посмел бы лишний раз вздохнуть перед Антоном, но сейчас мужчина, как и многие другие жители королевства, считал парня чуть ли не своим товарищем, поэтому не стеснялся в выражениях.       Молва о суровом и взыскательном рыцаре долгое время вызывала трепет в сердцах горожан, но Антон прилагал все усилия, чтобы стать ближе к народу. Он безвозмездно помогал простолюдинам, не обращая внимания на статус и не брезгуя марать руки. Он лично разнимал уличные драки, защищал юных дев от нападок распутных мужиков, добывал снадобья для больных и раненых, помогал детям искать пропавших четвероногих и, самое главное, ходил на все церковные службы, дабы почтить память о павших товарищах. Из недосягаемой королевской фигуры Антон быстро превратился в местного героя, с которым никто не боялся заговорить и которого можно было без стеснения пригласить в кабак.       Стараниями кузнеца, расспрашивающего о церемонии, дорогие доспехи были сняты, а меч заменен на фамильный. Звёздочкины — древний род, который когда-то воевал за право занять престол, но в итоге решил вершить правосудие в тени. С тех пор вся стража подчинялась Антону и его отцу, в то время как король решал вопросы политики и торговли. Вроде бы, монарха устраивало подобное положение вещей. Тогда почему семья Звёздочкина жила не в столице, а на отшибе огромной каменной крепости с бесчисленной охраной и кучей подземных путей? Парень, конечно, не делал поспешных выводов, но свое наследство он давно завещал матери.       Дорога до трактира показалась рыцарю вечностью. Мышцы горели, глаза неприятно резало после часов патрулирования банкета. Казалось, если он не пропустит пару кружек крепкого вина, то умрет от расстройства. — А я кричу ему: «Кирилл, ну кто так кабанов гоняет, а?»…       Это послышался голос Побрацкого — второго рыцаря королевства и хорошего друга Антона. Он громко гоготнул, ударил по столу и отхлебнул пива из деревянной кружки. Вытерпев пену с усов, мужчина махнул Звёздочкину, который уже минуту рассматривал одну точку, и спросил: — Ну, а ты как? Как бал прошел? — Как ни один прежде, — Антон сел к нему и долго смотрел в хмельные глаза напротив. — Ты тоже должен был присутствовать, между прочим, так что готовься к поездке на север. Надеюсь, Кирилл наделал тебе сапог из кабаньей шкуры?       Трактирщица поменяла свечи на их столе, и подгнившие доски стен озарились оранжевым светом. Несмотря на праздник, людей в этом злосчастном месте было немного. Омбре тоже оставляло желать лучшего: пот смешался с запахом хмеля и еды. Стояла страшная духота, и Звёздочкину не терпелось вырваться наружу. — Ой, да не шути ты так со мной! И помереть могу! — Побрацкий засмеялся и вновь выпил пива. — А наследника как назвали? — Михаил. Михаил Душнов, если быть точнее, — ответил рыцарь, сидевший слева от Антона.       Мужчина радостно свистнул и опять ударил кулаком по столу. — Ооо, ну это хорошее дело. Точно процветать будем!..       От его очередного удара перевернулась кружка, и алкоголь лужей расплескался по столу. Трактирщица зло зыркнула на Побрацкого, но тихо вытерла у него под локтями, из-за чего обрадованный рыцарь заказал себе еще пива. Мужчины лишь посмеялись с него и продолжили светские беседы. — Ты бы перестал пить, — Звёздочкин наблюдал за тем, как злая девушка поставила пиво перед Побрацким. — Порой мне кажется, что у тебя алкоголь вместо крови. — Это от батьки!.. Ик! Он пил много. Говорят проклятие на нашем семе…       Побрацкий не успел договорить: его глаза закатились к потолку, и он в беспамятстве упал лицом в тарелку с мясом.       Рыцари, сидевшие по соседству, расхохотались пуще прежнего, в то время как Антон молча подвинул его недопитую кружку к себе. Друг начал громко храпеть, но его тут же разбудили пинком сбоку. Растерянный мужчина огляделся по сторонам, но так и не нашел выпивки, поэтому заказал еще одну кружку. Звёздочкин тяжело вздохнул. — Нет, ну объясни нам, Антон, — мужчина с черной бородой улыбнулся и протянул мозолистые руки к еде. — Как ты, благородный и честный герой, можешь стоять на площади с таким пьяницей в одном ряду, а? — Не говори, Влад! Человек, который спас девствениц от нападков мага, водится с простофилей, который путает свои усы с волосами на голове. — Или рыцарь который… — Хватит похвалы, — Антон кинул строгий взгляд на рыцарей. — Слушать тошно…       За столом вмиг стало тихо.       Звёздочкин сделал глоток. Для всех тут Антон — пример для подражания, хотя таковым парень себя не считает. Слишком много ошибок он совершил в свое время, но кого из этих пьяниц можно переубедить? Игра не стоит свеч. Тяжелый вздох вырвался с его губ. Провести тут еще час вдруг стало выше его сил, и Антон поглядывал в сторону выхода.       Мелькнула знакомая черная макушка. Парень, уже не отрываясь, внимательно смотрел на выход. — Жениться тебе надо, Антон, — спящим голосом пробубнил Побрацкий. — Вот я женился, ребенка заделал, и счастлив! А ты геройствуешь… Нормальным мужиком надо быть, слышишь? Нор-маль-ным! — Да, да, — пробубнил Антон, а сам приподнял голову в надежде разглядеть человека возле двери.       Убедившись в своей догадке, Звездочкин подорвался из-за стола и, рассчитавшись с трактирщицей за себя и Побрацкого, пошел к выходу. Рыцарей возмутила его внезапная нелюдимость, но делать замечаний никто не стал. Спрашивать с такого человека — хлопот не оберешься, однако кто-то бесстрашный рявкнул ему вслед: — Что, опять несешься к тому оборванцу?       Рыцари затихли и поспешили скорее набить рот едой. Казалось, даже Побрацкий стал храпеть слабее. Но храбрый болтун в проржавевших доспехах сделал глоток и ядовито продолжил: — Ты бы с ним поосторожнее. Больно он подозрительный… Я бы давно его убил, а другим сказал бы, что он чернокнижник.       Теперь в обычно шумной таверне можно было услышать только то, как варится суп на кухне.       Звёздочкин, замерший на выходе, сжал зубы и потянулся к мечу, но в последний миг передумал. За это время на лбах гостей трактира успели выступить испарины. Конечно, все мечтали увидеть военачальника в бою, но никто не хотел, чтобы тот ненароком зацепил их во время разборок с нахалом. — Даже нежить не прикрывает свои злодеяния такими жалкими оправданиями, — Антон повернулся в сторону товарищей. — И я бы преподал тебе урок рыцарской добродетели, но обещал Олегсею помочь сегодня вечером. Твое счастье, что я слишком занят и не сильно пьян, иначе ты очень пожалел бы о своих словах.       Звёздочкин, видя, как болтун потупил взгляд и молча опустил голову, развернулся и уверенно пошел вперед, но затормозил и крикнул помрачневшим рыцарям: — Ах и да, в полночь заступаете на дежурство. Если не увижу кого-то на посту — вас не спасет даже Богиня.       Душная таверна осталась позади. Свежий воздух приятно окутал тело и вернул ясность ума. Пусть Антон ни на секунду не сбавлял шаг, но нагнать темноволосого паренька он смог только у ржавых ворот за кузницей. Ростом по плечо и странно худощав — точно мальчишка. Звездочкин, встретившийся взглядом с его невинными, но слегка хитрыми голубыми глазами, почувствовал, как снова приходит в ярость от слов товарища. — Опаздываешь, служивый, — сказал Олегсей и приветливо улыбнулся. — Я уж подумал, что ты собираешься до рассвета пить с друзьями… Антон тотчас нахмурился и сделал вид, что просто шел мимо парня, а не все это время верно следовал за ним. Рыцаря можно было обвинить во всех грехах, но только не в пьянстве. Олегсея же, как обычно, повеселило его по-забавному серьезное лицо, и он не сдержал усмешки. Антон был его ровесником, но всегда ходил с такими же сдвинутыми бровями, какие можно было заметить только у стариков, вечно чинивших колеса своих трухлявых телег. Тем не менее, настроения Звездочкина все-таки хватило, чтобы приветственно пожать руку Олегсею и пойти с ним в сторону библиотеки. Спросонья влезать в неподъемные доспехи, раздать распоряжения подчиненным, часами караулить королевский банкет, выслушать пьяный бред товарищей и ближе к полуночи пойти в библиотеку — вот так теперь выглядела жизнь Антона. Этот парень ворвался в его серые будни, чтобы перевернуть их с ног на голову и заставить рыцаря недоумевать каждый раз, когда вместо охоты с Побрацким ему захочется читать книгу при свечах.       Он познакомился с Олежей несколько месяцев назад, на ежегодных королевских состязаниях. Тогда паренек просто приехал в столицу посмотреть на рыцарские бои, но так впечатлился выступлением Антона, что осмелился заговорить с ним после поединка. Откуда деревенскому малому было знать, что перед ним стоял первый подданный королевства, который мог бросить его в темницу просто за то, что тот позволил себе вольность говорить с ним, не преклонив колена? То ли Олегсей родился под счастливой звездой, то ли Антона прокляли при рождении, но тогда рыцарь согласился уделить ему внимание.       Пока с арены доносились крики трибун и скрежет мечей, парни обсуждали технику ведения боя. Уже тогда Звездочкин чувствовал подвох, однако не обратил на это внимания из-за возбуждения, бурлящего в теле после сражения. А потом он почему-то согласился встретиться на следующий день, и его очаровали глубокие познания этого парня. Олегсей удивительно хорошо рассуждал насчет рыцарского состава, военного дела и политических вопросов. Антон, которого взращивали не только в качестве первого рыцаря, но и как возможного регента, почувствовал, что вдруг может высказать все, что он думает об устройстве их королевства, и не бояться быть лишенным титула. Конечно, в тот день Олежа посмеялся с его рассуждений, но совсем не злобно. Он лишь отметил, что править далеко не так легко, как кажется Антону, и он никому не пожелает нести бремя власти, особенно в их нелегкое время.       В итоге Антон не заметил, как стал предпочитать компанию Олегсея обществу всех своих товарищей. Не заметил Звездочкин и того, как ловко кудрявое чудо посеяло в его сердце зерно сомнения о правильности того, чем он занимается. Ни для кого не секрет, что власть их монархов зачастую была слишком слаба и близорука, но Антона с детства учили слепой верности королю, поэтому он считал его решения частью большого замысла, который не постичь простолюдинам.       Но лишь Олегсей легко и ненавязчиво смог открыть ему глаза.       Собственно, после знакомства с этим парнем все мировоззрение рыцаря стало крошиться на осколки, и те оставляли заметный след на укладе его жизни. Веселые до этого беседы товарищей превратились в пьяные бредни, а мудрый король стал деспотом.       Внутри здания, считавшегося обителью знаний королевства, пахло пылью и стоял промозглый холод. На стенах можно было заметить следы плесени, по углам красовались редкие сети паутины. То, что за главной библиотекой так плохо ухаживают, многое говорило о столичных нравах, но Антон никогда этому не удивлялся. Знать любит только важно беседовать о книгах, но никогда их не читать. Говоря начистоту, даже из придворных рыцарей мало кто был обучен грамоте. Взять того же Побрацкого, который делал четыре ошибки в слове из трех букв…       Но Олегсей, будучи выходцем из глухой деревни, почему-то умел и читать, и писать, и немного считать. Антон не задавал вопросов. Рыцарь давно понял, что почти все истории о жизни Олегсея — ложь. Парень был невероятно хрупким и болезненным, задыхался от быстрой ходьбы, и чем чаще он жаловался на головные боли, тем сильнее настораживался Антон. Звёздочкин помнил, что при всех своих недугах Олегсей смог в одиночку добраться до столицы. Антону не составляло труда связать два и два, и, возможно, он разозлился на слова товарища о нечести лишь из-за того, что сам давно думал об этом. Но только думал, ибо прямо обвинить Олегсея в колдовстве пока не мог. Будь на месте этого парня кто-то другой, тот уже давно валялся бы в темнице с выколотыми глазами и отрезанным языком. — Мне повезло, что ты при таком положении, иначе меня никогда бы сюда не пустили, — Олегсей засмеялся и взял с полки толстую книжку.        Антону на секунду показалось, что та сейчас завалит паренька назад. — Ты прав, но на этом мои полномочия заканчиваются.       Это тоже ложь. У них шел обоюдный обмен лжи, но это не мешало им общаться. Возможно, Олегсей не подозревал, что ему врут. Он, конечно, умен, но слишком доверчив и дружелюбен. Наивный, если говорить откровенно. Порой после рассказов Антона его глаза превращались в два сияющих голубых блюдца, в которых рыцарь практически видел свое отражение. Ему всегда хотелось узнать, какой страх родится в его взгляде, когда Звёздочкин наконец раскроет себя, и Олегсей поймет, перед кем он высказывал презрение к власти.       Они подошли к большому дубовому столу в центре читального зала и зажгли свечи. Робкие языки пламени тускло осветили окружение. Под этот свет Олегсей уложил книгу и тяжело вздохнул. Звёздочкин сел напротив него и подпер сонную голову рукой. Он хотел спать, но идти в покои не желал: ему приходилось ночевать в комнате напротив короля, которого рыцарь должен был защитить в случае беды. Где жил Олегсей — этого Антон не знал, поэтому проситься в гости не стал. — Ты знал, что магия делится на светлую и темную? — заговорил Олежа, заметивший слипшиеся веки товарища и желавший его разбудить. — Я знаю только то, что тех, кто занимается этой чертовщиной, нужно убить.       Антон открыл глаза и по недовольному взгляду напротив понял, что ему будут опять читать нотацию.       «Нежить — не жить».       Это слова, высеченные под гербом их королевства. Это начало их гимна. Это неоспоримая истина. Нет в мире зла хуже нечисти — об этом знает даже ребенок, едва научившийся окликать свою мать. Стать бесстрашным рыцарем, отважно защищающим людей от нападок нечистых — об этом мечтают как деревенские мальчишки, так и сыновья высших чиновников. Потомственные рыцари с подростковых лет занимаются самым благороднейшим из всех дел: избавляют мир от существования заразы в лице ушастых, зубастых и длиннохвостых тварей. Они всегда на передовой и по-настоящему рискуют жизнью, когда устраивают зачистку территории от магических существ, сжигая целые деревни и вырезая толпы этих созданий.       Раньше Антон не понимал, что делал. В его глазах нежить была не больше, чем сорняком в прекрасном саду. Его никогда не волновало, что они так же, как и он, хотят жить, могут любить и чувствовать. Лишь два года назад кровь эльфов, магов и других существ иного мира стала ядом на руках всеобщего героя.       В тот год им пришлось зачистить целый город неподалеку от столицы. Красный ковром расстелился по земле, с доспехов и меча рыцаря капала еще теплая кровь. Со стен скидывали младенцев, рядом же хоронили их отцов и вешали их матерей. Запах гари перекрывался вонью железа и тлеющих трупов. Звёздочкин, как настоящий воин, привык к такому. Его уже не пронимали ни истошные вопли, ни валявшиеся под ногами конечности, ни раны, оставленные на его теле сражавшимися до последнего вздоха жертвами. Казалось, его не должен был трогать и вид сидящей на коленях матери, обнимавшей трясущуюся от страха дочь и молящей о пощаде. Женщина полностью закрывала ребенка собой, но даже не думала бежать. В ее глазах горела решимость защитить дитя, и тогда Антон на короткое мгновение задумался о том, правильно ли они поступают.       А правда ли, что нечисть ничего не чувствует и является злом?       Он хотел махнуть рукой и, пока никто не видит, позволить семье бежать, но в существ перед ним прилетела горящая стрела и быстро поглотила маленькую семью. Как Звёздочкин спал после такого? Так же крепко, как спит обученный убивать с самых ранних лет. Ему не привыкать к жестокости и несправедливости, хотя после того случая последнего в его мире стало немного больше.       Наверное, именно поэтому ему так понравилось общение с Олегсеем. Он отличался от других своим отношением к нежити и помогал хотя бы на час забыть о том, сколько грехов лежит на плечах рыцаря. — Каждая жизнь важна, — тихий голос Олегсея убаюкивал. — Друид или кто-то еще — они все живые. Нельзя убивать кого-то только из-за того, что он отличается от нас размером зубов или наличием шерсти. — Твои бы речи в церковные проповеди — сказал Антон, не спускавший глаз с умиротворенного парня. — Хоть кто-то из этих чудовищ думал так же, когда надругивался над телами моих погибших товарищей? — Товарищей, которые приходили жечь их дома, потому что боялись непохожих на них? — Среди них не было трусов. Они отдавали жизнь не потому что боялись, а потому что защищали свои семьи от мерзких тварей, которые сотнями лет пожирали их предков. — Не все они желают тебе зла, Антон. — Хорошо, когда очередной упырь нацелится на мою глотку, я обязательно спрошу, из каких благих намерений он будет сдирать с меня кожу.       Олегсей задумчиво смотрел в книгу и медленно перевернул страницу. — И все-таки я считаю, что мы должны жить в мире. Обо всем можно договориться. Если бы все было так, как ты, говоришь, нас бы давно перебили.       Антон слабо улыбнулся. Если бы это звучало из уст его короля, рыцарь мог бы спокойно оставить этот мир и стать монахом. Возможно, тогда стихли бы мириады предсмертных воплей, десятилетием стоявшие в его ушах. Но вместо этого парень должен раз в месяц отправляться «вершить подвиги», самолично убивая толпы нелюдей. То, что посылать первого рыцаря на такие задания — глупость, это тоже нечаянно объяснил Антону Олегсей.       «Ты знаешь все об устройстве королевства, видишь лучшие пути его развития, знаешь об угрозах из соседних государств, но тебя посылают на смерть в глухих деревнях?»       Эти слова до сих пор громом разносятся в голове рыцаря. Даже не зная о происхождении Антона, Олегсей смог больно уколоть его в сердце.       В зале стало тихо. Парень вздохнул, потер глаза и ненадолго уставился в книгу. Олежа считал, что его все равно не услышат, поэтому, не решившись продолжить толкать свою мораль, он сказал: — Скоро мне придется уйти из города.       Антон мигом проснулся. Он напуганными глазами смотрел на парня, который с самым невозмутимым лицом перелистывал страницы потрепанной книжки. — Куда? — Обратно, в свою деревню, — посмеялся Олегсей и кинул короткий взгляд на рыцаря. — Наступает лето, нужно помочь семье.       Звёздочкин на миг выпал из реальности. Это странно, но, несмотря на полное недоверие, сложные разговоры и вечные нотации, он уже не мог представить жизни без этого парня. Вернуться в будни, где из развлечений только посиделки в таверне и брань кухарки на Побрацкого, Антон не готов. Олегсей солнечным лучом блеснул в его мрачном мире и спас от самого себя, а точнее от человека, которого пыталась слепить из него королевская семья. В голове вспыхнула та самая идея обвинить парня колдовстве, кинуть его в темницу, посадить на цепь и оставить рядом с собой, но рыцарь тряхнул головой и отбросил её прочь.       Почему-то именно в эту секунду Антон вспомнил обо всех бандитах, живущих в их лесах, и обо всей нечисти, что он встречал. Если по дороге с парнем что-то случится, вряд ли он сможет себе это простить. — Я ухожу с тобой, — без колебания ответил Антон.       Олегсей растерянно смотрел в пронзительные карие глаза. Между ними воцарилось молчание. Огонек свечи колебался в разные стороны, отбрасывая причудливые кляксы их теней на шкафы и кирпичные стены. Парень захлопнул книгу. Он прокашлялся и на одном дыхании выдал: — Тебе нельзя. Ты рыцарь и не имеешь право покидать замок. — Я имею право даже покинуть королевство, — Антон машинально коснулся ножен меча на бедре, и холодный металл неприятно обжег кожу. — И это не обсуждается. Я должен тебя проводить. Думаю, Побрацкий заменит меня на время. — А король позволит? К тому же, ты сам говорил, что Побрацкий пьет, как проклятый... — Он действительно проклят, но не зря же он второй рыцарь. А решение короля мне безразлично.       Олегсей замер. Он вдруг выпрямился по струнке и во все глаза смотрел на Звёздочкина. Его зрачки быстро забегали от свечи к Антону и обратно. Рыцарь понял, что проговорился, и что парень наконец узнал его титул. К сожалению, Антон не смог насладиться ни секундой его смятения, ибо волновался совсем о другом. — Если бы я сказал такое, меня бы убили, — Олежа нервно засмеялся. — А еще говоришь, что мало полномочий... — Не переводи тему, — строго отрезал Антон. — Когда ты выходишь?       Воск каплями падал на стол, и это был единственный звук, нарушающий ночную тишину. Луна за окном спряталась за тучами, и её свет лишь изредка пробивался сквозь маленькое окошко под потолком. Антону вдруг стало в тысячу раз холоднее. Он почувствовал мурашки на спине и вспомнил, как отец однажды сказал, что внезапный озноб — игры ведьм. Но Звёздочкин верил, что тогда рядом с ними не было ни одной из этих бестий. — На рассвете, — Олегсей встал из-за стола, потушил свечи и медленно проследовал к выходу. — Да, лучше с первыми лучами солнца. Но ты не обязан… — Повторяю еще раз, я пойду, — твёрдо заявил Антон. — Правда, придется просить аудиенции у королевы, но я обязательно буду. Где встретимся? И куда идем?       Парень притормозил, и показалось, что во мраке библиотеки его фигуру на секунду заволокло тьмой. Он медленно повернулся к рыцарю и через силу улыбнулся. — На юг. Туда, где непроходимый лес.       Рыцарь почувствовал, как занемели кончики пальцев.       Там недавно была зачистка.       Он внимательно посмотрел на бледное лицо Олегсея, и ему показалось, что его голубые глаза на мгновение блеснули белым светом. Но Антон моргнул, и все встало на свои места. — Ты точно… Олегсей, ты точно идешь туда, чтобы помочь? А не потому что… — Что? — парень всегда понимал его с полуслова. — Нет. Как ты мог подумать о таком? Поля на юге в разы больше и плодороднее, поэтому на уборку нужно много народа. Вот почему я иду.       Антон больше не стал задавать вопросов и молча смотрел, как Олегсей возвращает книгу на место. Немного прибравшись за собой, парни вышли из библиотеки и одновременно вдохнули полной грудью. На улице оказалось еще холоднее, чем в здании. Антон заметил, как его зубы застучали от холода, но Олегсея, в отличие от него, не даже пробило на дрожь. В округе не было ни души, и только пьяницы горланили песни возле трактиров. — Уже поздно, мне пора на пост, — сказал Антон и окинул взглядом возвышающийся на холме замок. — Раз ты всё решил, то до завтра.       Олегсей кивнул. — Да, прощай.       Он еще немного потоптался на месте и только потом пошел в сторону главной площади. Антон внимательно смотрел ему вслед. Они попрощались слишком быстро, и это было не в стиле Олегсея.       С парнем точно что-то не так.       Луна наконец полностью вышла из-за туч и осветила город. Антон вновь почувствовал, как мерзко стынет кровь в теле, но теперь положил руку на рукоять меча и тихо помолился. Карие глаза уставились на небо и наткнулись на самую яркую звезду под луной. Она была вестником исполнения пророчества. Антон улыбнулся ей, и на его душе стало гораздо спокойнее.       На их землю сошла мессия, но его жизнь больше не нуждается в спасении. В конце концов, он нашел панацею, которая уже повернула за угол трактира.