Серый берег. Эксперимент 22

      Бетонный пол, бетонная стена, где-то высоко над головой – бетонный потолок. Заливка пола была не слишком хорошей – местами образовались бугры от плохо перемешанной смеси. Я осторожно вытянула затёкшие ноги и от движения звякнула металлическая цепь на моих запястьях. Судя по холоду и запаху сырости – меня посадили в подвал.       «Вот уж не ожидала, что мой благоверный в одной из своих ипостасей окажется маньяком».       Я без особой надежды несколько раз дёрнула цепь, но она была надёжно пристёгнута увесистого вида замком. Чтобы я совсем не одубела подо мной были кинуты несколько скомканных одеял, но они были бы куда полезнее на моих озябших плечах. Шмыгнув носом, я попыталась всмотреться в тёмное помещение.       Вдоль стен стояли металлические стеллажи с непрозрачными контейнерами. Мне удалось увидеть гаечный ключ на одной из стоек, его бок блестел под светом одной скудной лампы. Местами на одеялах проступали тёмные пятна – в лучшем случае грязь. По крайней мере я на это очень надеялась. Пусть меня всё ещё мутило, но что-то со всем этим надо было делать.       Попробовала встать, и со второй попытки у меня это даже получилось. Скованные за спиной руки явно мешали процессу. Навалившись всем весом, я попробовала сорвать замок ещё раз, напрягая все свои мышцы, однако не получила ничего, кроме слабой боли в пояснице.       «Ладно, тогда поменяем положение».       Плюхнувшись обратно, я начала изгибаться всем телом, пытаясь продеть руки под своей задницей. Длинная юбка никак не облегчала этот процесс. Но руки просто-напросто отказывались проходить под нужным углом, хотя мне и не казалась задача такой уж сложной.       «Возможно всё же стоило ходить на йогу, как мои одногруппницы», – меланхолично подумала я, устало переводя дух.       В помещении раздались гулкие хлопки, отражающиеся от голых стен. Из тёмной части, где мне не удавалось ничего рассмотреть, вышел улыбающийся во весь рот Тимур. Он не успел переодеться и был всё в той же огромной толстовке, капюшон которой скрывал большую часть его лица.       – Браво. Просто браво. Не думал, что ты хоть что-то попытаешься сделать!       Он присел на корточки в нескольких метрах от меня. Даже это простое движение подняло небольшое облачко пыли с пола.       – Воистину увлекательное зрелище. И я-то думал, что уже знаю о тебе всё что можно!       Мне захотелось плюнуть в искривлённое лицо этого самозванца, настолько его гримаса казалась чужеродной. Словно кто-то наклеил поверх моего Тимура чужое лицо. Но я сдержалась, подумав, что это помешает моим планам. Поэтому я просто недовольно фыркнула, рывком поднимаясь в сидячее положение.       – И вот так вот ты обращаешься с гостями? Запираешь их на холоде, пока они не продрогнут до костей?       – Мы можем обняться, – удивительно проникновенным голосом сказал он. – Так и согреемся, и время пройдёт побыстрей.       – Давай, – тут же кивнула я. – Только чур без щекоток и прочих глупостей. Можешь заодно где-нибудь достать ещё одеял, будет нам уютный шалашик.       Он закивал, как будто это самая логичная вещь, которую он когда-либо слышал. Встав, парень, насвистывая, свернул куда-то направо, послышались шаги по лестнице.       «17... 19... 21... 22. Да, 22 шага наверх. Не так уж и глубоко».       Тимур вернулся с парой пледов и чуть ли не с разбегу плюхнулся рядом, укрывая нас обоих. Он притянул меня к себе за талию и уткнулся холодным носом в шею, вызвав лишний приступ озноба. Повертевшись немного на месте, я поджала ноги, чтобы максимально съёжиться и сохранить тепло.       – Так получше, спасибо, – просто сказала я, чувствуя, как кровь потихоньку приливает обратно.       Тимур не отвечал, продолжая тереться об меня, как кот, дорвавшийся до миски сметаны. Когда двигаться начали его руки, постепенно и невзначай приподнимая мой свитер, я решила, что с меня хватит.       – И сколько я буду у тебя тут сидеть?       – М? – он отвечал несколько рассеянно, не отвлекаясь. – Сколько мне будет угодно. Сюда никто не приходит, кроме меня, так что можешь тут жить спокойно.       – А что я буду есть?       – То же, что и я. Не волнуйся, денег мне хватит на двоих.       – И как долго ты это всё планировал?       – Три месяца, – он ласково поцеловал мою шею, – и 29 дней.       Я прикинула в уме. Получалось, что либо он планировал что-то подобное ещё до моего поступления в университет, либо это был не первый мой курс. Страха не было, по крайней мере на тот момент. Если дело касалось только физической близости, то ему не следовало заморачиваться даже с цепями.       – Ты сдашь меня на органы?       Вопрос наугад, видимо, как-то на него подействовал, ибо его руки наконец-то остановились.             Приободрившись, я решила развить эту тему.       – Или может продашь меня для каких-то абсолютно не этических, но очень важных для общественного развития экспериментов? А может, ты всего лишь наслаждаешься убийствами и после всего – выкинешь моё тело в реку? Пытки? Заставишь меня пересчитывать горошины и перебирать овсянку?       Тимур покачал головой и слегка отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза.       – Ну и фантазия у тебя, конечно.       – Пф. Я перечислила только самые базовые вещи. Мне продолжать?       Он некоторое время помедлил, потом положил голову мне на плечо, устраиваясь по удобней.       – Давай.       – Может твой план – некрофилия? Или доведения меня до паники резкими выкриками? Каннибализм? Подселишь мне в распоротую кожу споры грибов? Семена луговых растений, чтобы они взошли? Хочешь ли ты принести меня в жертву какому-то древнему культу? Ну, знаешь, ритуальное распитие крови, громкие грозны песни и всё такое. Что-нибудь из этого?       – Неее, – устало пробормотал он. – Попробуй ещё.       – Хм, – я ненадолго задумалась, припоминая. – Может, ты набираешь жертв, чтобы устроить некий батл рояль? Ну знаешь, где все сражаются между собой до последнего выжившего, а место действия постепенно сужается, вынуждая даже самых трусливых выползать из укрытий.       – Нет. И то, что ты описала, похоже на обычный гладиаторский бой.       – Ты планируешь подпольное производство и решил сэкономить на рабочих руках? Хочешь наворовать студенток, чтобы они шили костюмы на заказ за бесценок, которые ты бы мог толкать, выдавая за оригинальные изделия брендов?       – Нет.       – Ты просто убийца-психопат, жаждущий внимания?       Ответа не последовало. Тимур мирно задремал у меня на плече, но к его сожалению мои руки беспощадно затекли. Я дёрнула плечом, возвращая его в реальность.       – А? Что? – он растерянно вздрогнул.       – Я говорю – что ты собрался делать?       Он потёр глаза и широко зевнул. Его тощее тело не вызывало ощущения сильного противника, однако я знала, что он без проблем остановит любой мой удар. По крайней мере даже в наших шутливых драках он не пропускал ни одного – что уж говорить про подобный случай.       – Я люблю тебя, – сказал он, осторожно беря моё лицо в свои руки.       – Тут, со мной, тебе будет гораздо лучше, поверь. Я не буду тебя обижать или делать что-то из тех смехотворных вещей, что ты перечислила. Вот увидишь – жизнь внизу гораздо приятнее, чем может показаться на первый взгляд. Если ты, конечно, не будешь упрямствовать.       – А может, – вкрадчиво сказала я, – ты просто отстегнёшь эти цепи и мы начнём встречаться как обычные люди? Ну знаешь. Гулять, сидеть на лавочках, списывать друг у друга списки литературы к рефератам.       Он отпустил меня и с грустным видом покачал головой.       – Как только я тебя отпущу – ты вернёшься в свою обычную жизнь. Учёба, подруги, работа. Даже если то что ты говоришь правда – мне достанутся лишь крошки твоего времени и внимания.       – А разве у тебя не так же? Будто бы ты сам будешь сидеть в этом подвале круглосуточно.       – Ну, мне и вправду нужно будет посещать подработки, чтобы нам было что поесть. Но будь уверена, я буду возвращаться сразу как только закончу с делами.       – Ага, ага. А я буду мыть посуду, красиво наряжаться и ласково встречать тебя, подавая на стол жареных крыс.       – Ну, не настолько радикально. Но общий смысл ты поняла, – он потрепал меня по голове.       – Хорошо. Звучит не слишком ужасно. Может я смогу даже тут организовать уютное гнёздышко. Но у меня есть определенное условие. Всего одно.       – Какое же?       – Женись на мне.       Он несколько раз удивленно моргнул.       – То что ты описал – обычный быт жены, верно? Хорошо, я всё это сделаю. Только давай будем действовать по протоколу. Клятвы любви, парочка колец, медовый месяц – а затем я приступлю к своим обязанностям.       – То есть ты так просто готова пойти под венец с первым встречным? – немного расстроенно пробормотал Тимур.       – Нет, только с тобой.       Он недоверчиво рассматривал меня. Я явно делала что-то не так. Возможно мне стоило немного поломаться, по возмущаться, сделать вид, что он меня постепенно соблазнил и заставил передумать. Соблюсти ритуал охотника и жертвы. Но я не знала сколько у меня времени, особенно учитывая странные обстоятельства этого сна.       «Он же меня уже любит. Да и я не против его пришибленной версии. Почему я вообще здесь?»       – Расстегнешь? – я красноречиво звякнула цепью. – Мне надо прихорошиться перед помолвкой. И неплохо было бы подмести.       – Ладно, но если попробуешь сбежать…       Я тут же перебила его угрожающий тон.       – Ещё чего. Снаружи обязанности и куча долгов по экзаменам. Я лучше посижу тут с тобой. Меня же будут обнимать, кормить и любить, верно? Большего мне и не надо. Только расчёсывай мои волосы осторожно. Не хочу, чтобы у них структура испортилась – они тогда путаться начнут, да и в целом будут не такими приятными на ощупь.       – Я думал… что ты скромная и добрая девушка. Ну, когда следил за тобой, кхм, – он неловко откашлялся. – А у тебя, оказывается, целый список требований.       – Конечно. Даже если просто попробуешь взять кошку из приюта – к ней будет идти целый список из рекомендаций по уходу. Что уж говорить о такой драгоценной мне. Ты же любишь меня, верно? Так позаботься о том, чтобы я была счастлива и радовала твой взгляд.       Тимур поджал губы.       – Ничего не понимаю.       – Всё просто. Я тоже тебя люблю, даже очень. И знаю о тебе не меньше, чем ты обо мне. Ты любишь кофе с молоком, просто пока что этого не понял. Предпочитаешь спать у стены. Можешь уснуть в любом месте и при любом уровне шума, даже стоя в электричке. Ненавидишь размороженные овощи, но не против погрызть те, что хрустят. У тебя часто болит голова от постоянного чтения каких-то заумных книг, ведь ты не знаешь меры и читаешь до пелены перед глазами. А ещё, не смотря на твоё тонкое телосложение, ты способен умять полную сковороду мяса, если тебе выдастся такая возможность. Ты ненавидишь домашние дела, если это не касается возможности покопаться в проводах или технике, откуда тебя вытащить довольно сложно. Твои любимые компьютерные игры это…       – Всё! Всё! Хватит!       Тимур, раскрасневшийся от смущения, поспешно закрыл мне рот рукой.       – Откуда ты вообще обо мне так много знаешь?! Ты же видишь меня в первый раз! Только не ври, что это всё слухи. Я даже никогда не учился в этом чёртовом университете!       «А, так он не поступил. Странно. Он же всегда мечтал о хорошей работе и спокойной стабильной жизни. Может простыл пока готовился?»       – Всё очень просто, – я слегка наклонилась вперёд. – Я тоже следила за тобой. За тем, как ты двигаешься. За тем, как неуверенно говоришь с продавцами. Как быстро ходишь в толпе, лавируя между людьми. Как крепко спишь на своём тощем матрасе. Я тоже люблю тебя, Тимур.       Наклонившись ещё немного, я резко впилась своими губами в его. Но к моему удивлению, он отшатнулся, оставив меня практически ни с чем.       – Что-то не так? – я почувствовала, как слегка кольнуло в сердце. – Мне казалось, что мы нравимся друг другу.       – Это… всё стало слишком странным, – он прикрыл своё лицо рукой. – Я совершенно не этого ожидал, честно говоря. Нормальные люди так себя не ведут! Ты вообще понимаешь, в какой ситуации оказалась?       Мне пришлось немного подумать, прикидывая, что именно он имеет в виду. Но ничего прям ужасного так и не обнаружилось. Пусть подвал был холодным – но он казался мне просторнее нашей комнаты, кишащей тараканами. Добавить пару ламп, возможно – повесить гирлянду да накопить на матрас и вполне себе можно жить. На полке стеллажа могла уместиться разделочная доска, хватало места и для нескоропортящихся продуктов наподобие консерв. Если брать их оптом, учитывая что они дешевле свежих овощей и мяса, то выходил бы сносный ужин. А проблема холода даже при самой низкой зарплате решалась наличием розетки и мало-мальского обогревателя.       – Слушай, я неплохо шью куклы. Если передумал и переживаешь, что не потянешь содержать нас двоих, то я могу шить и клеить их из фетра. Покупателей поначалу будет немного, но если делать красивые и по вкусу людей, то...       – Замолчи! – он вскочил на ноги. – Ты ненормальная. Что ты вообще несёшь? Тебя похитили, связали, а ты рассуждаешь о куклах?!       – Но меня похитил ты, – я растерянно моргнула на его внезапный крик, – так что всё в порядке. Ещё и донёс довольно осторожно, хотя я без понятия, насколько далеко мы от общежития. Я не ранена и даже не особо запачкана. Тебе вроде симпатична. С чего мне переживать?       Он стиснул зубы и схватил находившийся неподалёку гаечный ключ.       – Я могу проломить тебе голову. Прямо сейчас. И мне за это ничего не будет.       – Ну да, – я кивнула. – Правда я могу умереть.       – Ну как? Чувствуешь страх?       – Ну... будет грустно, ведь я больше тебя не увижу. Однако и грустить я не смогу, верно? Ты же меня убьёшь. Так что переживать не о чем.       Он бросил ключ на пол, и тот отскочил, довольно болезненно попав мне на ногу. Цыкнув, Тимур взял один из ящиков на стеллаже, достал ключ и с громким выдохом открыл замок на цепи. Сев на одеяла, он обхватил голову руками.       – Всё, проваливай. Это бессмысленно.       – Ну ты чего? Что тебя так расстроило?       Освободившись, я приобняла его за плечи. Он дёрнулся всем телом, давая мне понять, что мои прикосновения ему неприятны, но я не убрала рук.       – Ты психопатка. Абсолютно чокнутая.       – Ну хочешь я изображу, что мне очень страшно? – ободряющим тоном предложила я. – Могу попробовать заплакать. Или позвать на помощь.       – Ты издеваешься?       – Нет-нет, я серьёзно. Если тебе от этого станет лучше, то я сделаю что угодно.       – Будь добра – ударь себя гаечным ключом. Облегчи мне работу, – буркнул он, не поднимая головы.       Я посмотрела на ключ. Нога всё ещё слегка побаливала. Возможно там даже скоро образуется хороших размеров синяк.       «В принципе если я ударю в то же самое место, где уже болит, то моя общая жизнеспособность не уменьшится. Хромать всё равно буду в любом случае».       Я подняла ключ и приподняла юбку. Под плотными колготками было не рассмотреть, насколько всё плохо, поэтому точно прицелиться у меня не вышло. Я зажмурилась и отпустила руку с ключом, надеясь правильно попасть, но рука Тимура перехватила мою.       – Не сюда? Ты имел в виду голову, да?       Он покачал головой.       – Я тут подумал... возможно оно и к лучшему, верно? Может ты такая окажешься лучше, чем то, что я себе на представлял?       – Так куда мне бить? – настаивала я.       «Если я смогу доказать, что сделаю ради него что угодно – возможно он сможет полюбить меня по настоящему и испытание зачтётся?»       – Давай просто поспим, – предложил он. – А утром видно будет. Только не здесь, поднимемся ко мне. Тут и правда слишком холодно, простудимся ещё.       – Хорошо.       Оперевшись на протянутую руку, я поднялась, сильно поморщившись от боли в ноге. Лицо Тимура тут же просветлело.       – Ты поранилась?       – Да, задело немного. Наверное будет синяк.       – Давай приложим лёд!       Не мешкая, он подхватил меня на руки, вызвав резким движением лишний болевой синдром. Но видя, что его настроение улучшилось, я жаловаться не стала. Кое-как открыв дверь, он уверенным шагом понёс меня наверх. Подвал находился, что удивительно, в обычном подъезде. Более того – знакомом мне подъезде. Это был дом Тимура во времена, когда он ещё не окончательно рассорился с родителями. Вызвав лифт, он осторожно поставил меня на ноги.       – Не опирайся пока всем весом на неё, держи руку у меня на плече, – сказал он наставительным тоном.       – Ладно, ладно.       Его квартиру я видела всего второй раз. Просторные трёхкомнатные хоромы. Светлые чистые стены, высокие потолки – не достать даже в прыжке. Такое было не то что редкостью, чем-то невозможным для простых людей. По крайней мере больше ни у кого мне подобного не встречалась. Даже окна, выходившие на частный парк, были выше положенного.       – Это же далеко от общежития. Как долго я была в отключке?       – Неважно, – Тимур уже достал лёд – Лучше покажи где болит. Я же обещал не причинять тебе вреда, помнишь? Так что попробую исправить то что натворил.       – Поздновато, – сказала я и выразительно чихнула. – Я ещё и простыла.       – Правда? – с теплом в голосе спросил он.       «Нет».       – Да. Нос заложило и голова болит, честно говоря.       – Бедняжка.       Он приложил лёд и попросил меня придержать его. Сам же стал, насвистывая, копошиться на кухне.       – Чай с лимоном тебя быстро взбодрит, не переживай, – сказал он, стоя ко мне спиной. – И в этот раз никаких сюрпризов, честно.       – Спасибо. С тобой я прям как за каменной стеной. Высоченной такой, никто не пролезет.       Судя по виду Тимура, будь у него хвост, то он вовсю бы им вилял. Он поставил рядом чашку и сел, не сводя с меня взгляда.       – Герой, – уверенно заявила я, отхлебнув. – С тобой мне никакие простуды не страшны.       Он зажмурился от удовольствия, и я услышал треск. Будто кто-то усиленно давил на стекло. Ещё несколько секунд, и всё окружающее стало рассыпаться на тысячи осколков – стол, стулья, плита. Даже фикус. Сначала на крупные, затем на маленькие кусочки. Сам Тимур пропал и, моргнув, я почувствовала, что снова замёрзла.       Картинка сменилась.       Передо мной сидела девочка с мелками. Руки и лицо её были измазаны голубым цветом. Вытерев нос, она оставила ещё одну меловую полосу прямо под ним.       – Вас скоро будут искать. Нельзя спать не в своей кровати, вы разве не знали?       Вокруг было достаточно темно, но я без труда вспомнила, что потеряла сознание на крыше.       – Который час?       – Около полуночи, – тут же отчиталась девочка.       – Как тебя зовут? Почему ты не в своей палате?       Девочка улыбнулась.       – А мне туда можно больше не возвращаться. Там больше нечего делать – мелки закончились.       Она указала на место подо мной.       – Всё потратила.       На покрытии крыши был нацарапан тот же символ, что я рисовала по приказу Ирвина, но гораздо сложнее. Кругов было три и все они были заполнены удивительно чётко проработанными знаками. Стоило мне на них взглянуть, как раздался оглушающий звук.       Сирена будто бы ударила меня прямо в черепную коробку. Вой поднялся такой, что в небо где-то вдалеке над городом взвились перепуганные стаи птиц.       – О, они заметили, – крикнула девочка, зажимая уши. И рассмеялась. Резко развернувшись, она побежала к краю.       – Стой!       Невзирая на больную ногу, я бросилась за ней и перехватила примерно на полпути. Мы вместе упали на холодный пол.       – Пустите! Я ведь всё равно убегу! – перекрикивала она сирену.       – Да куда тебе бежать!       – Куда угодно, лишь бы не здесь! Здесь скучно!       – Я же сказала, я найду тебе во что поиграть!       Девочка перестала дёргаться.       – Вы нашли?       – Любишь кукол?..       Я с трудом, но открыла злополучную дверь. И застыла на месте. На полу лежало тело, изуродованное и разорванное. Кровь залила весь вход, ошмётки то ли одежды, то ли кожи, повисли на перилах.       – Извините, – раздался за моей спиной голос девочки. – Видимо, у вас завтра будет много уборки из-за меня. Но вы же принесёте мне куколку?       Я впервые за день почувствовала страх. Руки задрожали. Видимо, до моего уставшего сознания наконец-то дошло, что такое страх смерти. Я поняла, что любое неосторожное слово, любое движение приведёт меня к участи остатков передо мной. Я не боялась, что не увижу Тимура. Я обыкновенно малодушно боялась, что больше не будет меня.       – К-как тебя зовут? – голос предательски дрогнул.       Обернувшись, я только сейчас заметила, что девочка стоит босиком. Рыжие волосы спутались сильнее обычного, и в свете, исходящем из помещения, я увидела, что практически все кудри были покрыты кровью. Да и сама она была далеко не лучше – на ногах пятна местами уже потемнели.       – 71. Но если обещаете не ругаться, то можете называть меня Лю.       – 71… Лю?       – Лютеций, – Лю кивнула. – Так иногда говорят медсёстры.       – Хорошо, Лю. Пойдём в палату. Я не буду ругаться. И чем быстрее ты вернёшься, тем быстрее выключат сирену и мы сможем пойти спать. Завтра у меня будет тяжёлый день.       Я протянула ей руку.       – А вы обещаете, что и дальше не будете ругаться?       – Не буду.       Взяв её за руку, я как могла поспешила на свой этаж, не забыв предварительно запереть дверь на крышу. К сожалению, по пути мне попадались и другие тела. Одно из них было прямо у входа на этаж. Голова с закатившимися глазами, судя по чудом не слетевшей повязке, принадлежала медсестре. Её рот неестественно раскрыт, набухший язык вывален наружу. Туловище было отдельно, прибито к стене тремя стальными тросами.       Я быстро пробежала этот участок прежде чем прислониться к стене, пытаясь подавить приступ тошноты. На лбу выступил холодный пот, мысли начали путаться.       «Это всё ещё сон? Я сплю, верно?»       – Ничего, это бывает, – сзади меня утешающе похлопывала по спине маленькая ручка. – Меня тоже иногда тошнит. Особенно если приносят брюссельскую капусту.       Она с отвращением высунула язык и издала звук «беее», видимо, вспомнив о вкусе. К моему счастью я не ела так долго, что организму было тупо нечего отторгать. Уже через несколько секунд простоя раздался множественный стук плоских каблуков, эхом отражающийся от стен.       Подняв тяжёлый взгляд я увидела окруживших нас трёх медсестёр. Моя начальница была среди них, держа в руках смехотворно маленького вида белый пистолет. На него ужасно хотелось наклеить стикеры в виде сердечек, настолько игрушечным он выглядел.       – Пора в палату. Сейчас время отбоя, – сказала начальница, стряхивая со своего халата несуществующие пылинки.       – Да, тётя уборщица меня туда ведёт, – девочка кивнула. – Я больше не буду хулиганить.       Начальница кивком головы приказала мне двигаться, но я никак не могла отцепиться от стены. Пока я пыталась хотя бы убрать руку ото рта и нормально вдохнуть, женщина буднично достала телефон. Несколько сухих движений пальцами, и давящий на мозг вой утих. Он остался только гулом где-то в черепной коробке.       – Пойдёмте, а не то они будут ругаться. Смотрите какие у них серьёзные лица!       Лю потянула меня за рукав, и я стала медленно продвигаться, держась за стену. Иногда моя рука натыкалась на что-то влажное, но я прикрыла глаза.       «Это просто сырость. Это протекла труба. Это что угодно. Это дети игрались и разбрызгали что-то. Неважно что».       Медсёстры молча провожали нас, держась на расстоянии примерно трёх метров. Я не оборачивалась, но была уверена, что тот крошечный пистолетик был наготове.       – Пришли! – девочка встала перед дверью. – Можете дальше не провожать. Вы, наверное, очень уж устали. Даже ходить не можете.       Лампочка в коридоре мигнула.       – Да уж. Убираться – это сложно, – я изобразила слабую улыбку. – Особенно когда дети решают поиграть.       – Не забудьте куколку! Вы обещали!       Когда она открыла дверь, металлический сладковатый запах, витавший в воздухе вперемешку с запахом спирта, стал сильнее. Я быстро отвернулась, чтобы случайно не заглянуть внутрь.       – Ага. Спокойной ночи, – выдавила я из себя.       Дверь захлопнулась и все, кроме моей начальницы, тут же разошлись. Она встала напротив, неодобрительно цыкнув, заметив пятна на моей одежде.       – Завтра на отоспаться, но вечером – ко мне в кабинет.       – А кто будет всё это убирать?..       Женщина смерила меня снисходительным взглядом.       – Ну уж явно не вы. Не беспокойтесь, для этого есть другие специалисты. Не забудьте сдать одежду в чистку, завтра форма вам всё равно не понадобится.       Я просто кивнула, возражений у меня никаких не было.       – И не забудьте, что вы что-то пообещали пациентке. Лучше бы вам найти ей… эм… куклу?       У меня не было сил даже кивнуть. Оставив вещи в небольшом окошке, встроенном на этаже пониже, я сходила в душ. Воду не отключали даже по ночам, единственное – она была на порядок холоднее, чем днём. Чихнув уже по-настоящему, я собрала вещи и вышла в общий коридор, когда мимо быстрым шагом прошли два человека. Одним своим видом они внушали уважение. Высокие, под два метра мужчины с широкими плечами, одетые в простые чёрные рубашки и штаны. Их лица скрывали респираторы. За собой мужчины тащили множество плотных пакетов, которые часто используют в парках для сбора особо больших куч листьев. На меня они даже не взглянули, пройдя за несколько шагов расстояние, которое я со своим ушибом преодолевала минуты две.       «И где же вы были раньше, когда тут всё веселье происходило?» – мысленно поворчала я прежде чем направиться в спальню.       Кто-то храпел, кто-то сопел на общих койках. Лавируя между случайным образом развешенных ног и стараясь никого не разбудить, я, тихо шипя от боли, вскарабкалась на своё место. Тонкий матрас показался мне мягчайшей из перин, а одеяло – самым мощным обогревателем на всей планете. Поджав ноги, я, сама того не ожидая, расплакалась. Слёзы просто катились по лицу и так, молча, я вскоре уснула.       …чтобы утром наконец-то убедиться, что всё, происходившее ранее – не сон.       – Доброе утро, соня!       Ирвин ухмыльнулся, свесившись прямо над моей головой. Его тело за время вынужденной спячки наполовину растеряло растительный покров. Под слоем, ранее напоминавшем гибкую кору, виднелся специфичного вида материал, напоминающий хитин. Особенно – в местах сгиба локтей и колен. Но листья, торчащие из волос, никуда не делись – просто немного покраснели по краям. Учитывая время года, мне это показалось вполне логичным.       Заметив, что я не сдвинулась с места, Ирвин издал странный стрекочущий звук. Скорее всего, так для него звучит раздражение.       – Вставай, у нас впереди куча дел!