In Joy And Sorrow

Осенний вечер тихо окутал город золотистым светом уличных фонарей. Листья кружились в воздухе, мягко падая под ноги, и их шуршание сопровождало Лию и Фрэнка, когда они вышли из учебного заведения. Холодный ветер слегка трепал русые волосы Лии, а Фрэнк держал руки в карманах, немного сутулясь от прохлады. Погода была свежая, но не суровая — типичная осенняя прохлада, которая приносит с собой уютное предвкушение скорого тепла дома. Лия, по природе своей любопытная, не смогла долго молчать. Она взглянула на Фрэнка и спросила: — Откуда ты знаешь моего преподавателя? Фрэнк ожидал этого вопроса. Он слегка смутился, но сумел подавить улыбку. Парень, пытаясь вести себя сдержанно, ответил: — О, это мой давний друг. Мы когда-то потеряли связь, а тут неожиданно встретились. Слова его были простыми, но Лия сразу почувствовала, что что-то здесь не так. Её лицо нахмурилось, а брови сдвинулись к переносице. Вечерний свет пробивался через редкие кроны деревьев, освещая лицо её друга, которое словно сияло. Фрэнк старался выглядеть как можно спокойнее, но не мог скрыть радостного блеска в глазах. Лия смотрела на него с хитрой улыбкой на лице. Она молча наблюдала за ним, ожидая подробностей, но Фрэнк не торопился раскрывать душу. Он быстро перевел тему, рассказывая что-то невнятное, что уже не привлекало её внимание. Ей было слишком интересно узнать, что за тайна скрывалась за его сдержанностью. Когда они подошли к автобусной остановке, ветер усилился, пронизывая насквозь. Они закурили, деля сигарету, и смотрели, как падают листья, тихо кружась под уличными фонарями. Дым лениво поднимался в холодный воздух, а нужный автобус уже приближался. Когда они наконец сели в него, их охватила тишина. Фрэнк, заткнув уши наушниками, погрузился в музыку, Лия, прислонившись к холодному стеклу, сделала тоже самое. Остаток вечера застал Фрэнка в старой квартире его подруги, которую он теперь называл домом — временно, но с уютной тоской. В воздухе витал аромат кофе, перемешанный с лёгким запахом пыли и древесины от старого комода, стоявшего в углу. Лия быстро собралась и убежала на работу, оставляя Фрэнка одного наедине с его мыслями. Парень, не поужинав, скрылся в гостиной, что служила ему спальной комнатой. Он забрался на массивный потёртый диван, обтянутый выцветшей тканью, что располагался под стенкой, на нём осталась складка от предыдущих сидений, а тёмные полки с книгами обрамляли стены, создавая ощущение камерности. Шторы давно потеряли былой цвет, и оттого мягкий свет вечерних огней города проникал внутрь, слегка размывая очертания предметов. Фрэнк лежал на диване, облокотившись на подушки, и с трудом удерживал в руках книгу. Он по три раза переворачивал обратно прочитанные страницы и перечитывал снова, потому что не запоминал, что только что читал. Парень пытался сосредоточиться на тексте, но его глаза, казалось, не видели слов, а мысли вились вокруг одного человека и Фрэнк улыбался сам себе. Его разум не давал ему покоя, наполняя грудь странной теплотой, от которой было то жарко, то невыносимо спокойно. Фрэнк тихо вздохнул, перевернулся на бок, убрал книгу в сторону и потянулся к наушникам. Решение было очевидным — музыка должна была помочь. Но не успел закончиться один трек, как он переключился на «Everlong» от Foo Fighters, строчки которой накатывали новой волной воспоминаний на молодого парня. Фрэнк вздыхал глубже с каждым аккордом. Музыка заполняла его черепную коробку, но вдруг его мысли возвратились к Джерарду. В груди разливалось щемящее чувство счастья, смешанное с беспокойством. Фрэнку было мало их сегодняшнего разговора, было трудно избавиться от образа Джерарда — его взгляда, того случайного пересечения, после которого Фрэнку стало ясно: эти эмоции не развеются просто так. Ворочаясь в постели, он отчаянно пытался найти себе место. Казалось, в нем бурлила неугасимая энергия, словно каждый кусочек его души требовал ответа на вопрос, который он не мог сформулировать. Музыка, обычно способная утешить и убаюкать, на этот раз только разжигала эмоции. В его плейлисте зазвучала песня Iris — Goo Goo Dolls, которая была действительно особенной для Фрэнка, он всегда слушал её с обожанием. Парень улыбнулся, его сердце билось в такт песне, веки чуть прикрылись, но сон не приходил. Ночь тянулась, как глянец на старом виниле, мир словно затих. Но молодому музыканту со смешным рыжим ирокезом не суждено было сегодня уснуть.

***

Когда мягкие лучи утреннего солнца легли на лицо Фрэнка, тот открыл глаза и скривился. Он аккуратно приподнялся и старый диван с потёртым узором заскрипел. Фрэнк опустил ноги на слегка выцветший от времени ковёр и попытался сообразить спал он этой ночью или нет. Он прошёл на кухню, где Лия сидела в своей пижаме с динозавриками за обеденным столом, поставив одну ногу на стул. Её русые волосы были собраны в небрежный пучок, а взгляд уставших зелёных глаз сосредоточен на ноутбуке, она играла в The Sims. В другой руке девушка держала кружку с кофе, наслаждаясь утренней тишиной. — Привет, — сказал Фрэнк, присаживаясь. Он прошёлся глазами по небольшому помещению, стены которого были покрыты облупившейся краской персикового цвета, плита выглядела так, будто видела не одно поколение жильцов, только стол был новым. Но в этой кухне было что-то тёплое, почти домашнее, как будто время здесь текло медленнее. — Ничё се, какие люди и так рано. Привет, чего вскочил-то? — спросила Лия, не отрываясь от своего ноутбука, но с теплом в голосе. Фрэнк промолчал о своих размышлениях и чувствах, прокручивавшихся в голове. Он улыбнулся и ответил: — Да я записался к парикмахеру сегодня в 10, вот и решил встать пораньше, принять душ, выпить кофе, позавтракать, выкурить сигаретку одну-другую и всё такое. — Хорошо, сейчас заварю нам кофе, — Лия оторвалась от ноутбука и встала. — О, спасибо, — Фрэнк потянулся и добавил: — и бутерброд бы тоже не помешал. Лия повернулась к нему, цокнула языком и закатила глаза. Фрэнк рассмеялся. Через пару минут подруга поставила перед ним чашку с кофе и пару бутербродов. Парень посмотрел на бутерброды, усмехнувшись про себя — хлеб был нарезан неровно, кусочки сыра торчали из разных сторон. — И как мы с тобой выживем на одних бутербродах? — спросил Фрэнк с усмешкой на губах. — Ты и я, из нас с тобой хреновые кулинары. Лия тоже усмехнулась: — Зато мы не будем упрекать друг друга, если у кого-то яичница сгорит, — сказала она, откусывая кусочек, — или перепутает соль с сахаром, как я однажды. Хотела сделать маме приятное, а сделала солёные, отвратительные блины. — Это ты ещё не пробывала суп, который я когда-то сварганил. Он может и был съедобным, но точно не для людей. Эти двое делились исторями своих неудачных кулинарных шедевров и тихо хихикали, но вдруг Фрэнк отставил свою полупустую кружку кофе в сторону и, с надеждой в голосе, спросил: — Ты ведь придёшь завтра ко мне на концерт? Лия вздохнула, её взгляд потупился: — Я бы с удовольствием, но у меня смена, и к тому же нужно ещё к парам готовиться. — Лия, пожалуйста! — Фрэнк включил всё своё обаяние и активировал свой щенячий взляд, начав её умолять. — Отпросись, прошу! Для меня это очень важно и я очень хочу видеть тебя там! Парень сложил ладони вместе и поставил перед собой. Он положил подборок на кончики пальцев, его брови слегла сдвинулись вверх в молящем жесте. — Ничё се, Айеро, что это на тебя нашло? Ты же ненавидишь что-то просить, — Лия лукаво на него смотрела, в лучах утреннего солнца она выглядела прекрасно. По итогу она сдалась: — Ну ладно, но только ради тебя! Фрэнк, обрадованный, мгновенно подпрыгнул со стула и бросился её обнимать, не заметив, как задел кружку с кофе, которая опрокинулась на стол. — Чёрт, Фрэнк! — Лия вскрикнула и сразу схватила свой ноутбук, чтобы убрать его подальше от жидкости, которая лужей разливалась по столу и капала на пол. Фрэнк, смеясь, вздохнул: — Всё, жди гостей. — Мне и тебя хватает.

***

Фрэнк шёл по улице, наслаждаясь тёплым осенним солнцем, которое пробивалось сквозь уже опадающие золотисто-красные листья, что шаркались у него под ботинками. Воздух был наполнен лёгким прохладным ветерком, а небо светилось ярким голубым оттенком. По дороге к парикмахерской, которую он выбрал исключительно из-за низких цен, Фрэнк задумался, стоит ли доверять этому месту. Но ему очень горело сделать что-то с этой дурацкой причёской, так что выбора не было. Парикмахерская оказалась небольшой, с простым фасадом и старомодной вывеской. Когда Фрэнк вошёл, его встретила женщина с бордовыми кудрявыми волосами и густо подведёнными губами розовой шимерной помадой, блестящей под светом ламп. Она тепло улыбнулась, заметив его. — Здравствуйте, я по записи. — Привет, проходи! У тебя нет аллергии на собак, надеюсь? — весело спросила она, кивая на маленькую собачку, кружащуюся у её ног. Это был крохотный йоркширский терьер, который прыгал и следил за каждым её движением. — Нет, нету, — ответил Фрэнк, широко улыбнувшись и присаживаясь в предложенное кресло. Парень обожал собак. — Отлично, — женщина снова улыбнулась и с заботой добавила: — Может, чай или кофе? — Кофе, пожалуйста, — Фрэнк принял её предложение, наблюдая, как пёсик торопливо перебежал к углу, наблюдая за процессом с любопытными глазками. Парикмахер быстро приготовила чашку кофе и, вернувшись, спросила: — Ну, что будем делать? Фрэнк объяснил свои пожелания: — Нужно исправить это безобразие. Хочу перекраситься в тёмно-каштановый, немного подстричься, но сохранить длину. — Поняла, будет сделано, — уверенно ответила она и начала готовиться к работе, на ходу надевая рабочий фартук. Её движения были плавными и уверенными, она казалась полностью погружённой в процесс. Сначала женщина тщательно промыла его волосы, тёплой водой смывая усталость, после чего аккуратно отжала полотенцем, оборачивая его голову, как кокон. Она смешала краску и начала медленно наносить на волосы. Лёгкие мазки кистью, её внимательные глаза следили за каждым движением. Они разговаривали ни о чём. Фрэнк чувствовал себя комфортно, глядя, как бордовые волосы парикмахера порой мелькали перед его глазами. Парень широко зевнул и начал тереть глаза руками. — Не выспался? Терзают любовные муки? — спросила женщина. — Что? — Фрэнк поднял глаза и посмотрел на женщину в отражении зеркала напротив. — Нет. Я… музыкант… и скоро важное для меня выступление, — говорил он, немного запинаясь. — Вот и не сплю тёмными ночами от волнения. — Ах, ну да, конечно, — женщина остановилась и, с нечитаемой улыбкой, посмотрела на его отражение в зеркале в ответ. — Ну что ж, идём смывать. Она снова промыла его волосы и начала сушить их, ловко вертя феном. Затем парикмахер принялась за стрижку, ножницы мягко шуршали, отрезая ровные пряди. Каждый её взмах был точен и слажен. Она продолжала говорить — о своих приключениях в этой парикмахерской, о постоянных клиентах и даже немного о своей собаке. Лучи солнца освещали помещение салона мягким светом. Пёс всё так же сидел неподалёку, внимательно следя за каждым шагом хозяйки, словно контролируя весь процесс. Когда работа была завершена, Фрэнк посмотрел на своё отражение: тёмно-каштановый цвет подчеркнул его черты, и стрижка выглядела идеально ровной, но не теряла своей естественной формы. Он кивнул, улыбнувшись. — Вау! Спасибо, Вы просто волшебница, — искренне сказал парень, поднимаясь из кресла и подходя ближе к зеркалу. — Всегда пожалуйста, — женщина подмигнула ему и, полушёпотом, добавила, смотря, как Фрэнк продолжает изучать своё преображение: — Ей обязательно понравится. Фрэнк отвёл глаза в сторону, его щёки залились лёгким румянцем и он ничего не ответил. Парень расплатился и, выходя на улицу, сделал заметку для себя, что, не смотря на его опасения, это маленькое помещение, собачка, бегающая у ног, и дружелюбная парикмахер оставили в его душе приятное тепло.