Вопрос приоритета

Ты была тенью для моего света, Ты нас ощущала? Ещё одна звезда, ты угасаешь, А нашей цели, боюсь, всё ещё не разглядеть, Я хочу видеть нас живыми. Где ты теперь? Это всё была моя фантазия? Где ты сейчас?

      После того странного диалога с зеркалом Эсми больше в нем никого кроме себя не видела. Хоть и сидела около него часами и вглядывалась в отражение. В какой-то момент ей показалось, что все это было просто галлюцинацией, перегревшейся нервной системой. Как бы ей хотелось, чтобы это было действительно так.       Вечером того же дня отец девочки, очень бурно жестикулируя, рассказывал о случившемся на рынке и о погибшем мальчике. Главным аргументом в его пламенной речи был вопрос - что, если бы там оказалась Энгельс.       Эс там и оказалась, но не спешила просвещать и так нервных родителей ее тела в столь пикантные подробности. Поэтому, как и полагается маленькому и послушному ребенку, молча ела свою порцию ужина и переводила взгляд с одного родителя на другого.       - Мы уезжаем, и это больше не обсуждается, - наконец, поставил точку в диалоге отец, а мать только тяжело вздохнула. Все те разговоры, которые велись до этого за закрытыми дверьми кухни, завершились победой отца, у которого была родня в Англии. Эс, сидя с бывшим философским камнем, а нынче - философским щебнем - в мешочке на шее была к происходящему безучастна. Тогда казалось, что назад она уже не вернется, и она молча оплакивала свою старую жизнь.       Оплакивать долго себя не получилось. Рано или поздно любой, даже самой затяжной, истерике приходит конец. Либо заканчивается истерика, либо сам человек, который в нее впал. В конце концов, даже куски камня все еще можно было попытаться починить. Логично, что если чинилась трещина, то чиниться должна была и любая другая поломка, связанная с разломом камня.       Отец свое слово выполнил и через пару месяцев - в начале лета - они переехали в Лондон в квартиру, которая, судя по оговоркам, была собственностью семьи отца, с которой их с мамой так никто и не спешил познакомить.       На какое-то время Эс даже отвлекли прогулки по Лондону и попытки вспомнить английский язык. Учитывая, что последние годы она его совершенно забросила и учила разве что вынужденно и то, в основном, только техническую составляющую, было тяжко. Под конец августа стало очевидно, что в школе ей будет трудно.       Параллельно с этим Эс обдумывала вопрос с камнем, но больше никаких поспешных действий не предпринимала. В конце концов, если она вырастет и придет с деньгами, то никто ее точно не развернет. Да и стоило попробовать попытать счастья у местных работников со стеклом, как только она более-менее натренирует свое произношение.       Но до мастеров она так и не дошла, и английский так и не доучила. В конце лета к ней прилетела всамделишная сова со странным письмом, и отец, явно довольный происходящим, наконец, решил познакомить ее с родней. Магия, ну надо же. Единственное, о чем могла думать Эс — это надеяться на то, что она своими махинациями с камнем окончательно его не угробила. Надежда зажглась с новой силой. Ведь если есть волшебство и люди, размахивая палочкой, могут превращать чашку в котенка и назад, то наверняка склеить кусочки камня не должно стать проблемой.       Знакомство с родственниками прошло быстро и было одноразовой акцией. Единственное, что сгладило ужасное впечатление от совместного ужина полного яду и презрительных взглядов в сторону матери и снисходительных в сторону нее и отца, был тот самый котенок, которого ее дядя трансфигурировал для демонстрации того, на что способна магия. В целом родня оказалась ожидаемо специфичной. Семейство, где все друг друга недолюбливают, но старательно делают вид, что это не так. Хоть магический переводчик от новоявленной родни перепал, и на том спасибо.       Помимо дяди у Эс обнаружились бабушка, дедушка и тетя с мужем и кузеном. Кроме дяди остальные весь ужин периодически многозначительно переглядывались и отпускали замечания на грани с оскорблениями, что теплоты семейному ужину не придавало.       Эс рассказали о том, что она волшебница и ей нужно ехать в Хогвартс. Хогвартс был местной школой волшебников, и все дети-маги были обязаны там учиться. На вопрос о том, что делать, если ехать не хочешь, ответ был простой. Все равно ехать. Не то, чтобы Эс действительно хотела отказаться от шанса найти способ починить камень. Скорее ее напрягала эта категоричность и отсутствие альтернативы. Обычно, если что-то было монополизировано, то это что-то рано или поздно начинало работать не очень хорошо. Ведь вариантов у людей все равно не было. Но вариантов не было и у нее, так что она просто заранее попыталась не слишком очаровываться, чтобы потом жестко не разочароваться. Очень уж сладко звучали перспективы.       А потом все эти мысли и размышления стали не важными. Ведь ее кузен по просьбе дедушки вручил ей деревяшку, так похожую на ту, которую она сломала и оказалась в этом мире. Ее глаза загорелись и, прежде чем кто-то успел ее остановить, она быстро схватила палочку с двух сторон и, зажмурившись, переломила. Но ничего не произошло. Никакой сущности, говорящей о нарушенном законе мироздания, не появилось. Открыв глаза, Эс застала немую сцену уставившегося на нее новоиспеченного семейства. Отец закашлялся. Она поняла, что сделала что-то совсем не то, и стало очень неловко. Губы кузена задрожали.       - Эта невоспитанная грязнокровка… - зашипела тетя, но дедушка ее вовремя осадил, иначе у Эс были все шансы так и не доехать до школы.       Было очевидно, что с данного момента в этом доме ей окончательно не рады.       - М-да, - только и сказал ее дядя, видимо выражая общую мысль.       Дома ей сделали выговор и посадили на домашний арест. Отчасти это было справедливым решением, поэтому Эс отнеслась к происходящему философски. Зато она выяснила, что теперь переломанная палочка почему-то перестала нарушать мировые правила. Или это одноразовое нарушение и дальнейшие не считаются? А может, палочка должна быть особенной? Кто знает, какие там у высших сущностей критерии. Она выпросила у тяжело вздыхающей и явно находящейся на ее стороне матери книги о легендах и, так как альтернативы все равно не было, пыталась найти там хоть какие-то упоминания о странных сущностях из пограничья. Ничего так и не нашлось.       Зато в медицинском справочнике ее матери, которая после знакомства с семьей отца почему-то внезапно заинтересовалась психиатрией, она прочитала про пограничное расстройство. Собственно, это все, что она нашла про пограничье. Позитивности происходящему это точно не добавляло.       В целом ничего полезного она так и не обнаружила. Оставшееся время до поездки Эс только и могла что думать о том как починить камень. Она перечитала все учебники за первый курс, нашла там репаро, но купленную палочку ей отдавать, помня об инциденте, отказались. Это расстраивало, но надежда все равно перебивала все плохие чувства. Ведь нужно было потерпеть еще совсем немного, и, возможно, скоро она уже сможет вернуться назад.       Палочку ей купили в тот же день, когда она сломала концентратор кузена и обещали отодрать за уши, если она сломает и ее. Они вместе с дядей и кузеном переместились на волшебную улочку и Эс сразу поняла, что магический телепорт это не для нее. Особо погулять по кварталу ей не дали, за руку таская от одного магазина до другого на очень быстрой для ее коротких ног скорости. Было обидно и, будь она действительно одиннадцатилетней девочкой, то непременно бы разревелась. Но ей было за двадцать, и уж пережить отсутствие возможности пошататься по магической аллее она как-то смогла. Возможно, это должно было послужить ей своеобразным наказанием. Казалось, кузен был разочарован, что она так равнодушно отнеслась к окружению.       В итоге Эс из всего забега по магазинам запомнился только Олливандер. Попробуй такое забыть.       Магазин волшебных палочек был совсем непримечательный, с неброской вывеской и единственной палочкой на витрине. Но владелец этого места своей эксцентричностью с лиховой компенсировал невзрачный фасад.       Олливандер оказался жутковатым старичком, и, судя по его взгляду, у него была явно запущенная катаракта. Из-за этого казалось, что он, смотря на тебя, видит гораздо больше, чем ему следовало бы. Если это действительно было помутнение хрусталика, то вопрос, почему маги не могли вылечить то, что уже лечили обычные люди, оставался открытым.       Завидев их продавец потусторонне улыбнулся.       - О, мистер Грин, чем обязан?       - Хотим купить волшебные палочки, - дяде явно было здесь не очень уютно, но говорил он максимально уважительно.       - Разве юный мистер не покупал палочку несколько лет назад? Дуб и волос единорога, двенадцать дюймов? – мечтательно протянул Олливандер, а губа кузена снова задрожала. Эс объяснили, что значила для волшебника его палочка, и теперь ей было действительно очень стыдно за то, что она сделала. Рыжая правда пыталась извиниться, но прекрасно понимала, почему кузен послал ее к какому-то Мерлину. Эс бы сделала также. Отношения были совсем испорчены, так и не успев начаться.       - Она ее сломала, - в рыжую совершенно некультурно и обвинительно ткнули пальцем. Это было заслуженно. Поэтому она промолчала и потупила взгляд в пол.       - Как сломала? – недоуменно выдохнул Олливандер.       - Руками, - хмыкнул дядя. Продавец очень внимательно посмотрел на Эс. На пару минут наступила гнетущая тишина, и рыжая уже решила, что в этом магазине ей палочку никто точно не продаст. Но вдруг старик отмер и нежно ей улыбнулся.       - Как же вы похожи, мисс, поразительное сходство. Наверное, родня. У вас не было в роду Гонтов? – Эс пораженно застыла, не совсем понимая, как на это реагировать, но Олливандеру ответ похоже и не требовался.       - Как сейчас помню, ярко-рыжая, прыткая и постоянно ломавшая палочки самыми причудливыми способами. Она бывала в моем магазине минимум по четыре раза на год, пока внезапно не пропала…       Эс поняла, что старик пустился в воспоминания. Дядя молча ждал, пока он скажет все, что хочет, поэтому она решила тоже сделать заинтересованное выражение лица. Ну в самом деле, мало ли в мире рыжих людей. Таких, как она, на самом деле, может, и не так много, но за счет этого любую рыжую девушку запросто могли приписать к ее родственникам или вовсе спутать с ней. Люди запоминают во внешности самое яркое. В ее случае – это ярко-рыжая шевелюра.       Поэтому она вежливо улыбнулась и для поддержания разговора ответила:       - Не знаю, были ли у меня в роду Гонты, но все может быть.       - Я определённо уверен, что так или иначе вы родня, но она была вашего возраста еще в сороковых, так что не удивительно, что вы можете быть не в курсе подобной кровной связи. Тогда время было неспокойное, люди почти каждый день пропадали.       Молчание дяди, которое рыжая сначала приняла за вежливость, судя по всему, оказалось интересом к возможности ее родства с Гонтами. Это стало понятно после того, как он вместо того, чтобы перевести диалог в сторону палочек, решил спросить о ее странной предполагаемой родственнице.       - Очень интересная информация, определенно стоит проверить, - сказал он. - А не подскажете, как звали девушку?       - О, я не знаю ее полного имени, она всегда представлялась как Эс и просила ее звать так и никак иначе, - Эс подавилась воздухом, но быстро взяла себя в руки. Мало ли могло быть девушек с такой же придурью как у нее. – О, и Гонт — это фамилия ее мужа, ее девичья фамилия была Энгельс.       Вот теперь Эс стало действительно плохо.       - А вас как зовут, юная мисс? - обратился к ней Олливандер. Отвечать не хотелось, но банальный этикет и желание купить палочку вынуждали.       - Энгельс… - тихо ответила рыжая, надеясь что ее не расслышат и не станут переспрашивать. Гаррик улыбнулся, будто бы только что услышал что-то очень хорошее.       - Какое удивительное совпадение, вам определенно понадобится палочка попрочнее, - задумчиво почесал он подбородок.       - Есть железная? – хмыкнула Эс невпопад.       - Вы даже шутите точно также, - еще сильнее загорелся Олливандер. А Эс стало совсем паршиво. Она буквально инстинктивно чуяла - ничего хорошего все сказанное сейчас продавцом волшебных палочек значить не может. – Это была удивительная девушка на самом деле, благодаря ей я создал целую серию упрочненных концентраторов. Последняя палочка прослужила ей несколько лет до самого исчезновения. Думаю, вам определенно подойдет что-то из этой линейки.       Он вытащил из закромов ярко-зеленую коробку. Внутри лежала волшебная палочка зеленоватого оттенка, рукоять была выполнена в виде обвивающей концентратор кольцами змеи. Это и отдаленно не было похоже на те палочки, которые она видела до этого. Взгляд дяди ей тоже не понравился. Сразу становилось понятно, что это далеко не классический вариант.       - Попробуйте, - ободряюще подтолкнул продавец. Эс неуверенно взяла палочку в руки. И поняла, что она ее. Просто и сразу. Уже после того, как кузен потратил на выбор нового концентратора два часа до нее дошло, что такой быстрый подбор был ненормальным. Но в тот момент рыжая просто думала, что мастер палочек должен уметь подобрать инструмент быстро.       - Как ощущения? - вкрадчиво поинтересовался продавец.       - Она теплая, - не смогла подобрать слов лучше Эс.       - Взмахните, - снова подсказал Олливандер. Рыжая взмахнула и из палочки вырвался сноп искр. Вместе с этим у нее внутри будто бы что-то тоже заискрилось. Чистый восторг. Магия ее принимала, а она принимала магию. Она не знала, как это описать иначе. Полное слияние.       - Поразительно, - выдохнул продавец. - Просто поразительно. В этом году происходит слишком много совпадений, чтобы не назвать это судьбой.       - Что поразительного, сэр? – осторожно уточнила Эс. Ей нужно понимать происходящее, путь это ей и не очень нравилось.       - Эта волшебная палочка, мисс, поразительно, что она подошла вам.       Эс с постным лицом приняла данные объяснения и еле сдержалась, чтобы спросить, зачем давать клиенту палочку, которая заведомо не должна ему подходить. Но Гаррик продолжил. И, пожалуй, лучше бы не продолжал. Знать, что тебе идеально подошла палочка, сделанная на заказ для вероятного покойника - удовольствие спорное.       - Эта волшебная палочка с достаточно трагичной судьбой, - понизил голос Олливандер. - Она была сделана под заказ мужа той самой Эс, о которой я вам рассказывал. Это должен был быть подарок к какому-то важному событию. Точная копия ее прошлой сломанной внешне, но упрочненная версия. Очень дорогой подарок, должен заметить. Но буквально за несколько дней до готовности палочки на дом Гонтов напали. Тела так и не нашли. Но на той войне многие пропадали бесследно, и никогда нельзя было сказать - бежали ли они или погибли. Палочка так и лежала, но за все эти годы ее никто не забрал. Такие палочки как эта, признают обычно только хозяина или близкого по магии родственника. Другие просто не смогут ей воспользоваться, даже если захотят. Поэтому я хочу отдать ее вам.       - Мистер… - осторожно начала Эс, ей безумно понравилась эта палочка, но она представляла, что может значить в представлении магов «очень дорогой», поэтому справедливо полагала, что денег ей столько точно не дадут.       - О, даже не думайте о деньгах, мисс. Эта палочка была оплачена еще при самом заказе. И мистер Гонт сразу же обозначил свою позицию о том, что делать с ней, если ее так и не заберут. Времена были не спокойные, это был вполне обычный вопрос, уточнить, что делать, если за палочкой так и не придут. Она ваша. Железное дерево и чешуя василиска, - дядя уже не стесняясь присвистнул, что дало понять, что составляющие далеко не из банальных, но Эс это ничего не говорило. Чешуя василиска или волос единорога. Для нее оба ингредиента были одинаково чудные. Олливандер деликатно не заметил выходки дяди и продолжил. - Очень прочная сердцевина и древесина, прочие материалы ваша, вне всяких сомнений, родственница просто выжигала. Поразительно сильная, но ужасно конфликтующая с магией одновременно. Даже не знаешь, дар или проклятье. Ну что же, теперь подберем что-то вам? – быстро переключился Гаррик на кузена, оставив Эс обтекать от полученной информации. Ей в родственники приписали какую-то поразительно сильную ведьму с печальной судьбой и отдали ее палочку, которая к тому же стоит неизвестно сколько. Это должно было радовать. Но Эс по взгляду кузена сразу поняла, чем может обернуться подобная палочка в школе полной завистливых детей. Тем более, судя по оговоркам семьи, ее кровь считается нечистой из-за того, что отец оказался без волшебства, а мать и вовсе обычный человек. Ну чисто магический нацизм. И чего именно стоит ждать от всего этого было совершенно непонятно.       Ей, на самом деле, вообще не хотелось в этом разбираться. Ей просто хотелось починить камень и свалить домой. Но кто ее спрашивал? Так что ей нужна была новая волшебная палочка. Или как минимум нужно было сделать эту менее заметной. Хорошо, что до поездки оставался целый день.       Купить новый концентратор Эс не дали, поэтому пришлось маскировать палочку, которая у нее была. Она уговорила маму купить ей коричневый лак для покраски дерева и засела в своей новой комнате. Портить такую красоту было жалко до слез. Но… Может это и была паранойя, но она решила, что в данном случае лучше будет переборщить. Змею нормально замаскировать было бы сложно, поэтому Эс решила в конце просто обмотать рукоять изолентой.       - Поразительная сообразительность, - отражение в комоде, напротив которого она сидела, внезапно зажило своей жизнью и улыбнулось ей.       - Тебя не было несколько месяцев, - обвинительно прошептала Эс, опасаясь, что мама услышит.       - У меня тоже бывают свои дела, да и ты сама прекрасно справлялась, - перейдя на заговорщицкий шепот, ответило отражение.       - Ты знаешь, почему мне подошла именно эта палочка? – спросила Эс, пытаясь придумать, как бы побыстрее просушить слой и нанести новый.       - Спо-о-ойлеры, - вредно протянуло отражение и больше ничего не сказало.       - Но тем не менее ты тоже считаешь, что эту палочку никому лучше не видеть? – уточнила Эс.       - Я уверена в этом. Шила в мешке не утаишь, но чем дольше продержишься - тем лучше, - наставительно ответил двойник.       - Лучше скажи, как починить камень, и все кончится максимально быстро, - проворчала Эс.       - Так неинтересно, - невозмутимо ответил двойник. - Да и с чего ты решила, что я знаю, как чинить, знала бы - давно бы сама все сделала.       Эс тяжело вздохнула и молча продолжила красить палочку, поняв, что ничего толкового добиться пока все равно не выйдет.

***

      - А ты в курсе, что волшебная палочка - это тебе не молоток - обмотал рукоять изолентой для удобства и доволен? Она могла буквально как угодно среагировать. При том, не факт что сразу. Могла вообще тебя покалечить, - проворчал кот.       - Она и покалечила, - невозмутимо ответила Эс.       - Поразительная глупость, да и использовать палочку мертвеца - к беде, - фыркнул визави.       - Встретить в могильнике баконэко - тоже, - отразила рыжая.       - И ведь не поспоришь, - согласился собеседник.