Серое Пламя

— Ты бросила своих отца и мать, оставила их в руках Рэндона Хоу, зная, что он не пощадит их. Считаешь ли ты, что подвела своих родителей? От неожиданного вопроса замерли все, включая Морриган, которая обычно не ждала шанса высказать то, что думает. — Я... — Элисса медлила, и Алистер услышал, как скрипят её кожаные перчатки, пока она медленно сжимает кулаки. — Я... — Ты можешь не отвечать, слышишь? — Не выдержала отступница. — Это всего лишь дух, который любит совать свой нос куда не следует. — Знаю, — кивнула Элисса, так и не обернувшись. Хранитель праха Андрасте терпеливо ждал ответа. Алистер уже хотел вмешаться, но Элисса всё же продолжила: — Я подвела их много раньше... Когда сбежала из своих покоев ради тайного свидания. Если бы я осталась, то, может быть, мы с мамой успели бы защитить семью Фергюса. Может быть, мы бы вывели отца по потайному ходу и все они сейчас были бы живы... Включая Роналда. Элисса договорила, глядя прямо в глаза Хранителю. — Я не питаю иллюзий по поводу Хоу — его предательство было бы сложно предугадать — но и не хочу отрицать свою ошибку. Откровенность ответа, видимо, поразила его. Он поблагодарил Элиссу и обратился к Морриган с вопросом, который она даже не позволила ему задать. Позже, тем же вечером, отступница зачем-то подозвала Элиссу к своему костру. Они беседовали недолго, в один момент их беседа даже перетекла в спор, так и не успевший разгореться. Элисса не передала Алистеру суть того разговора, а ему не очень хотелось спрашивать. Вот только предчувствие чего-то зловещего не давало ему покоя. ××× Промозглой туманной ночью они снова дежурили вместе. Несмотря на то, что для улучшения обзора пришлось сесть по разные стороны костра, а с неба то и дело падала мелкая колючая изморось, Алистеру было тепло от одного присутствия Элиссы. Жизнь последних стражей Ферелдена нельзя было назвать лёгкой, однако она учила ценить редкие моменты тишины, посвящая их исключительно друг другу. А ещё — не откладывать важные разговоры на потом. — Слушай, я хотел бы спросить у тебя кое-что... Но до сих пор не знаю, как к этому подойти. Алистер давно заметил перемену в своей возлюбленной, которая с каждым днём становилась все мрачнее. Элисса подняла на него взгляд, поправила шкуру, наброшенную на плечи в попытке защититься от холода. — А я как раз хотела с тобой кое о чём поговорить... Но ты первый. Спрашивай. Алистер почему-то сказал совсем не то, что планировал. Было бы, однако, нечестно утверждать, что это не мучило его еще с Убежища. — Э-э-э... Кто такой Роналд? — Ты всё-таки запомнил... — Губы Элиссы тронула слабая улыбка. — Сер Роналд Гилмор, сын небогатого землевладельца, поступил на службу к моему отцу, когда нам было по двенадцать лет. Мы познакомились и подружились практически сразу, а потом его полюбила вся моя семья. Почему ты спросил? — Да так, просто из любопытства... Странно, что дочери Брайса Кусланда приходилось прятаться в библиотеке ради интрижки с прислугой. Элисса отвела взгляд. — Всё дело в том, что это не было интрижкой. Алистер не решился спросить, но она продолжила сама. — Если бы родители узнали, что мы вместе... Боюсь, они бы не приняли нас. Хотя последнее время я всё чаще думаю, что стоило просто сказать им. И будь, что будет. — А почему ты решила, что родители не одобрят ваш союз? Они уже подобрали тебе партию? — О нет, нет. Они бы никогда не стали заставлять меня вступить в брак. Но их ожидания были, скажем так, довольно определёнными. Алистер кивнул и уставился в костёр. Элисса зябко поёжилась. — Если это всё, что ты хотел узнать, то теперь моя очередь задавать вопросы. — По правде говоря, это вообще не то, о чём я хотел спросить... Но я могу подождать. — Нет уж, давай сейчас, пока я не замёрзла насмерть! Алистер усмехнулся и, наплевав на расширение обзора, обошёл костёр, чтобы сесть рядом. Прихватив ещё одну шкуру со своей подстилки, набросил её на Элиссу и на себя. — Я хотел спросить, почему ты последнее время такая хмурая. Вы с Морриган обе изменились после Убежища, но я не уверен, что её сарказм стал более едким по той же причине. Элисса спрятала ладони в длинный мех. Алистер прочёл кое-что в её задумчивом взгляде. — Дай угадаю: это то, о чём ты хотела поговорить?.. — Да. Если я скажу, что не могу ответить прямо, ты доверишься мне? Элисса заглянула ему в лицо так серьёзно, что у него сжалось сердце. Он нутром своим чувствовал, что наткнулся на нечто важное, что настал решающий момент, в котором от его слов и действий, пожалуй, зависело слишком многое. — Если ты просишь меня довериться тебе, то я так и сделаю, — тихо проговорил он, — но знай, что я не позволю тебе нарушить наше обещание. — Хорошо. Теперь моя очередь... И у меня к тебе не вопрос, а скорее ещё одна просьба. — Слушаю. — Верь мне. Верь и помни, что цена сдержанного обещания может оказаться высока. Алистер кивнул, они соприкоснулись лбами. Губы Элиссы были холодны как лёд, и поцелуй, в котором не было ни намёка на дорожную пыль, почему-то отдавал мучительной горечью. ××× Эрл Рэндон Хоу валялся на полу в луже собственной крови. Его статус, впрочем, потерял всякий смысл ровно в тот момент, когда отряд Серых Стражей переступил порог денеримского поместья. С этого момента последняя из Кусландов неумолимо приближалась к цели, будто какая-то сверхъестественная сила несла её вперёд, подгоняя и подталкивая спутников. Обнаружив предателя и убийцу своей семьи в подземельях, она впервые на памяти Алистера не потеряла самообладания — и это было страшно, много страшнее всего, что он мог себе представить. От её ровного, леденяще спокойного голоса между лопатками Алистера то и дело пробегал холодок. За время своей миссии они успели повидать результаты пыток, невыносимых истязаний, которые устраивали порождения, демоны, но чаще всего — люди. Они видели чужие смерти, бесчисленные трупы — солдат, простых людей, женщин, детей, стариков, скота и мабари. Они и сами убивали — так много, что никто даже и не думал считать. Так почему же предстоящая смерть Рэндона Хоу, который — Алистер в этом уверен — был мёртв ещё со дня Посвящения Элиссы, вселяет в него ужас?.. Ответа отыскать не получилось: единственный удар сердца отделил брошенное эрлом оскорбление от развязавшейся битвы. В ходе сражения Элисса прорубала себе путь через людей Хоу двумя пылающими клинками. В одном из них угадывался кинжал Дункана, но второй был знаком Алистеру очень смутно; кажется, этот одноручный меч из обычного чугуна он видел лишь раз, в первую их встречу. Спустя какое-то время воздух перестал трещать от магии, звенеть от ударов по металлу и камню, пестреть багровыми всполохами. Морриган и Винн предусмотрительно сохранили дистанцию, давая Элиссе возможность закончить начатое, и Алистер с ужасом проследил за тем, как она заносит меч над головой Хоу, распластавшимся в кольце бездыханных тел. — Да проклянёт тебя Создатель! Я... заслуживаю... большего... Элисса уже отвела руку для замаха, когда Хоу, переведя взгляд с её лица куда-то в сторону, поперхнулся кровью. — Это что, герб Кусландов на навершии? Как символично... В горле у Хоу забулькало, и Алистер сообразил, что он смеётся. — И как жаль, что последний отпрыск вашей славной династии таскает этот кусок чугуна лишь для того, чтобы в конечном итоге потерпеть поражение! Огненным росчерком сверкнул меч, который Элисса опустила к самой его шее. Несмотря на близость пламени, Хоу побледнел и съёжился как от холода. Его смех оборвался, когда он закрыл рот и изогнулся в попытке избежать ожога. — Этот кусок чугуна такой же острый, каким был выкован четыре столетия назад... Но ты погибнешь не от его лезвия. Элисса присела на корточки, не убирая меча. Всмотрелась в лицо поверженного врага, будто наслаждаясь долгожданной тишиной. А затем — слегка повернула лезвие. Хоу вскрикнул от боли, когда зачарованный сильнейшими огненными рунами металл коснулся его кожи. — Всё это время я жила мечтой о мести... Каждый раз, когда видела пламя, я представляла, как ты сгораешь в нём, как кричишь от боли, пока обугливается твоя кожа, а доспехи вплавляются в плоть... И я бы попросила Морриган обдать тебя очищающим огнём, но ты и вправду заслуживаешь большего. Хоу продолжал сдавленно кричать. Протянув руку к своему поясному мешку, Элисса достала из него какую-то склянку, спокойно попросила: — Винн, ты не могла бы дать мне по одной веточке каждой целебной травы, что у тебя есть, плюс щепотку лириумной пыли? Пожилая чародейка с готовностью собрала пучок трав и протянула ей вместе с тканевым мешочком. Прежде чем отступить, мягко поинтересовалась: — Ты уверена в том, что делаешь, моя дорогая? Элисса молча кивнула. Алистер беспомощно заозирался по сторонам и встретил только застывший в одной точке взгляд Морриган. Она не ответила на его немой вопрос. Элисса тем временем откупорила склянку зубами, поставила её на каменный пол и всыпала голубоватой пыли из мешочка. Ей пришлось отложить клинок, и Хоу, отдышавшись, покосился в её сторону. — Что... Ты творишь?.. Неужели убить меня своей рукой кишка тонка... И ты прибегла к помощи ядов?.. Побросав несколько листьев в тёмную вязкую жидкость, Элисса взболтала склянку. Снадобье тихонечко зашипело. — Если бы это был яд, я бы не добавляла в него лириум и травы... Тебе ли не знать, что для убийства есть куда более дешёвые и действенные средства. Алистер, подойди, пожалуйста. На негнущихся ногах Алистер шагнул к Элиссе, опустился на колено напротив неё. — Подержи-ка многоуважаемого эрла. Алистер послушно навалился на обмякшего от кровопотери Хоу, бездумно уставился в лицо Элиссы. В её глазах отражалось пламя, пляшущее на лезвии фамильного меча Кусландов, но с каждой секундой ему все сильнее казалось, что огонь горел внутри неё. Огонь этот не был таким же бессмысленно-опустошающим, как в моменты её слабости, или таким же согревающим, как в моменты их близости. Сейчас это был просто огонь — неукрощённая стихия, уничтожающая всё на своём пути. — Элисса... — Казалось, голос Алистера заставил её вздрогнуть. — Что ты делаешь? Язычки пламени в её глазах моргнули будто от лёгкого порыва ветра. — Ты знаешь, что я делаю, Алистер. Она была права. Алистер прекрасно знал, что она делает. Одним резким движением припечатав голову Хоу к каменной плите, Элисса опрокинула в его распахнутый рот содержимое склянки; той самой склянки, в которую они собирали кровь порождений перед ритуалом Посвящения. По возвращении в королевский лагерь одна просто-напросто оказалась лишней. Хоу мычал, дёргался и вырывался, пока ему в горло лилась отвратительная до рвотных позывов чёрная жижа. Когда последняя капля скатилась по его обожжённому подбородку, он затрясся, а глаза его потеряли выражение ужаса и закатились. Элисса разбила опустевшую склянку об пол, вырвав Алистера из оцепенения. — Элисса, но... Но зачем? — Я пока не могу тебе сказать... Скорее всего он просто умрёт в муках. Поднявшись и вложив меч в ножны, она отряхнула ладони. — А если не умрёт? — Алистер поднялся вслед за ней, уже не обращая внимания на бьющегося в конвульсиях эрла. — То, получается, станет одним из нас? Хоу дёрнулся в последний раз и затих, повисла тишина. Трещали только факелы на стенах да плясали отбрасываемые членами отряда тени. — Одним из нас или вурдалаком. Алистер опешил. — Но ты понимаешь, что только что посвятила Хоу в Стражи?! — Алистер... — Остановитесь, вы оба! У нас нет на это времени. Заприте его где-нибудь и пойдём дальше. Морриган оборвала Элиссу на полуслове, и одновременно из дальнего конца подземелий раздался лязг доспехов. Затащив Хоу в одну из освободившихся камер, отряд принял очередной бой. ××× — Стражи! Именем регента вы арестованы за убийство эрла Хоу и его людей. Сдавайтесь, и, возможно, вас пощадят. — А если этот гад ещё дышит? Я б на вашем месте добила на всякий случай. Сэр Коутерн пропустила насмешливый вопрос Элиссы мимо ушей. Алистеру тоже было не до смеха — люди Логейна окружали их плотным кольцом. Оглянувшись через плечо, он убедился, что Морриган, Винн и переодетая под стражницу Анора оставались поодаль. — В атаку! Стражи нужны регенту живыми или мёртвыми. Снова завязался бой, такой утомительный, что Алистер чуть не валился с ног. Внезапно он понял, что до сих пор не может отогнать мысли о поступке Элиссы. Обычно даже самая ужасная размолвка забывалась им до конца сражения, но в этот раз сердце билось гулко, тело двигалось жёстко, как по привычке, а взор застилал туман. Ему не хотелось верить, что это были слёзы, и он не верил. Элисса, похоже, тоже ушла в себя; обычно они окрикивали друг друга в ходе боя, но сейчас её не было слышно. Либо так, либо... Её схватили! — Элисса! — Очнувшись будто ото сна, Алистер заозирался, пытаясь разглядеть знакомый силуэт среди беспорядочного движения. Никто не отзывался, и он позвал ещё раз. Волны целительной магии, время от времени настигавшие его, были верным признаком того, что Винн в порядке, а взрывающиеся, кричащие от ужаса либо замороженные враги — о том, что и Морриган была в строю. Но где же Элисса... — Алистер! Обернувшись на голос, он на секунду встретился с ней вглядом. Он ожидал чего угодно, кроме того, что её глаза окажутся отражением его собственных: в них блестела та же печаль, потерянность, боль и страх. С поразительной ясностью Алистер вспомнил их разговор у костра и её последнюю просьбу. Остановившись всего на мгновение, он ослабил оборону; в тот же момент под окрики двух чародеек сер Коутерн сбила его с ног, а Элиссу, ринувшуюся ему на помощь, отбросило вражеским заклинанием. ××× Алистер очнулся в одном исподнем, на полу рядом с Элиссой. Хотел бы он, чтобы текущее положение было следствием чего-то более легкомысленного, чем обвинение в государственной измене, но тюремные решётки неумолимо напоминали о последнем. Утешало только одно: дыхание Элиссы было глубоким и ровным. Алистеру вконец острочертело считать, сколько раз стражник прошёлся мимо их камеры, когда она резко вдохнула и открыла глаза. — Хвала Создателю! А я уже начал беспокоиться, что сойду с ума от одиночества. Элисса сонно улыбнулась, и Алистер мог поклясться, что на мгновение они оба очутились в полутьме шатра, на мягкой медвежьей шкуре. Поднявшись, она села на соломенном настиле и привалилась спиной к стене. — Где это мы... Ты в порядке? Тебя не ранили? — Кажется, в форте Драккон... Физически мне бывало и хуже. А ты? — Нормально. Даже голову не разбила... Вроде. Элисса запустила руку в волосы на затылке, чтобы убедиться, что там нет засохшей крови. — Видимо, они отложили наши пытки до момента, когда мы придём в сознание. — Видимо. Ещё и раздели. Осмотревшись на предмет ушибов и ранений, она снова привалилсь к стене. По ту сторону решётки в тридцатый раз прошагал стражник. — Я всё ещё не понимаю, почему ты решила посвятить Хоу... После всего, что мы пережили, я думал, что Орден для тебя что-то значит. На последней фразе у Алистера болезненно кольнуло в сердце. — Ох. Я боялась, что это тебя ранит, но... Об этом я и пыталась предупредить тебя тогда, в лагере. — Я верю тебе, но не понимаю. Если это та цена, о которой ты говорила, то каким образом Хоу, живой или мёртвый, поможет нам выжить? Элисса вздохнула. Алистер чувствовал, что ей тяжело нести этот груз, и что она по какой-то причине не могла раскрыть все карты заранее. В одном она не ошиблась: он бы не смог переступить эту черту даже ради собственного блага. — Откровенно говоря, я сама пока не знаю. Это может не сработать, и тогда окажется, что силы потрачены впустую. Алистер начал догадываться; на его скулах заиграли желваки, а голос стал тише и жёстче. — Скажи мне... Это была идея Морриган? Об этом вы говорили после Убежища? — Да. — Призналась Элисса. — Она опасалась, что Хранитель Праха может случайно раскрыть её тайну, поэтому не позволила ему даже задать вопрос... А потом решила, что некоторые вещи всё же не стоит скрывать. Лицо Алистера будто окаменело. Стражник прошёл в обратную сторону, подозрительно на него покосившись. — Но это не единственная причина, по которой я согласилась. Понимаешь, я не хотела, чтобы Хоу жил, и не хотела, чтобы он умер слишком лёгкой смертью. Быть Стражем значит медленно умирать... Я отплатила ему за то, что он лишил меня прежней жизни. Обдумывая сказанное, Алистер молчал. — Прости меня. Я не хотела, чтобы это так тебя коснулось. Алистер не мог остановиться, невысказанная горечь так и жгла ему язык. — Но откуда ты узнала, как подготовить кровь для ритуала? Это же тайна Ордена. Или Морриган и её тебе раскрыла? — Нет, Морриган здесь не при чём. Я попросту не могла забыть этот мерзкий привкус, и в итоге поняла, что могло создавать его помимо крови порождений... Но моя догадка далека от первоначального рецепта, поэтому Хоу, скорее всего, не жилец. Элисса отвечала просто, не пытаясь что-либо скрыть. Её искренность напомнила Алистеру о том, что традиции Ордена сейчас были едва важнее доверия между ними. Он попытался поставить себя на её место, а Логейна — на место Хоу, и, хотя его действия представлялись ему вполне однозначными, он понял, что она испытывала тогда, в подземельях Денеримского дворца. И на что она готова пойти ради него, ради них обоих. — Если я попрошу тебя больше не скрывать от меня подобные вещи, ты согласишься? — А если бы я заранее раскрыла тебе свой план, ты бы не помешал мне? — Ха-ха-ха, туше́... Но больше, пожалуйста, так не делай. Никогда. — Договорились. А теперь — пришло время выбираться. Прильнув к решёткам, оба проследили за стражником, наматывающим очередной круг в другом конце коридора. — Как ты относишься к зрителям? — Что?.. Их обнаженные плечи соприкоснулись, и Алистер будто впервые заметил, что они практически голые. — Тебя не смутит, если стражник будет смотреть на то, как мы... Э-э-э... Лижем кувалду на морозе? — Не знаю... Неужели такова цена спасения? — Совершенно верно. — Что ж, на такую жертву я готов. — Какая самоотверженность... — Но только если стражник симпатичный! — И мудрость!.. Алистер вдруг осознал, что они давно не приходили друг к другу в шатёр. Внутри что-то вспыхнуло от мимолётных воспоминаний, как хворост от случайной искры, и постепенно занялось пламенем. Он позволил себе быть нарочито жадным и не слишком-то деликатным, оправдывая это тем, что им поневоле приходится разыгрывать спектакль. Правда была в том, что он ужасно соскучился по Элиссе. И, судя по всему, она соскучилась не меньше. Алистеровы руки скользнули под ткань её белья как раз к тому моменту, когда стражник развернулся в их сторону. — Эй! Что это вы там делаете?! План Элиссы сработал как надо: зардевшись по дороге, он подлетел к их камере и уставился на происходящее. — Ждём, пока ты присоединишься. Ты же любишь развлечения? Элисса просунула руку между прутьев решётки, пока Алистер, не стесняясь, выцеловывал ей шею и ключицы. — Если хочешь поразвлечься с нами, для начала нужно снять шлем... Краем глаза он видел, как стражник, сглотнув слюну, неловко стащил шлем с головы. Воспользовавшись тем, что между ним и решёткой оставалось не так уж и много места, Алистер ухватил его за ворот доспеха и резко рванул на себя. Силы удара хватило, чтобы стражник, клюнув носом, осел на пол. — Интересно. Я думала, мы хотя бы заманим его в камеру... — Я решил не терпеть его наглое подглядывание. — Алистер незамедлительно вернулся к своему занятию, и уже приступил к застежкам на спине Элиссы, когда она мягко его остановила. — Помни о том, что этот стражник не единственный на весь форт, и в любой момент сюда могут наведаться его друзья. Со вздохом сожаления Алистер оставил бельё Элиссы в покое и перешёл — уже без былого энтузиазма — к обыску незадачливого стражника. Вскоре ключ был обнаружен, а в сундуке у двери — найдено все конфискованное добро. — Как думаешь, почему Коутерн не арестовала остальных? Что-то не вижу я Аноры, Винн или Морриган ни в одной из этих камер. Торопливыми движениями Элисса затягивала на талии непослушные ремешки. — Это была ловушка, Алистер. Проще простого. — Хочешь сказать, Анора заодно с Логейном? Алистер закончил с кирасой и принялся за шлем и перчатки. — Анора заодно сама с собой, и ведёт такую же политическую игру, как и все остальные. Разве что куда более тонкую... Если нам повезёт, она осознает свою ошибку раньше, чем нас поймают. Вскоре Стражи были готовы. Убедившись, что из рюкзаков не пропало ничего особенно ценного, они вышли за дверь. Прямо за ней их ждали Морриган и Стен, наряженные в золотисто-алые церковные робы. — Видишь? Похоже, нам повезло... На секунду повисло молчание; затем Морриган, будто опомнившись, качнула кадилом. Стен же, опустившись на колено, откашлялся и с присущей только ему ровной интонацией зачитал: — Хотя был Он пронзён сотней стрел, Хотя страдал от великого множества ран, больших и малых, Оставался Он твёрд сердцем и шёл далее. — Небось, долго репетировали, — прыснула Элисса. Алистер только удивлённо присвистнул. — Н-да, а я-то думал, что уже ничему не удивляюсь...