У камня есть душа

Ричард застыл у окна, любуясь майским закатом над древними шпилями Императорского Университета. Солнце уходило в легкую сине-фиолетовую дымку горизонта, во внутреннем дворе, утопающем в свежей зелени, уже зажглись желтоватые фонари. На газоне почти затянулись изумрудной порослью «шрамы», оставленные сладейрскими нейрокарами. Невольно протянул руку, чтобы распахнуть тяжелую раму и полной грудью вдохнуть прохладного вечернего воздуха, в котором неповторимый аромат весенней свежести причудливо мешается с химозным смогом, ощутить на лице легкий влажный ветерок… — Ричард, серебряный мой, — раздался сзади предостерегающий картавый голос. — Я не буду, мастер Мордехаис, а то сквозняк же… — обернулся парень. — Ой! — Соломонис, — снисходительно поправил ювелир с одутловатым лицом, жидкими пейсами и носом-грушей, из которого торчали редкие седые волосинки. — Мне иногда таки самому до невозможности хочется открыть это самое окно. Но ручка — декоративная, а «ветер» слишком дорогое удовольствие, так что нам остается только смотреть прямую трансляцию на нейроэкране. — Прошу прощения, — смутился Ричард. — В вашей мастерской все настолько… родное, что я и забыл, где нахожусь. Скользнул растроганным взглядом по белоснежным стенами, эргономичным столам с экранами-лупами, сверкающими драгоценностями в лотках и хромированными инструментами… Вон там — его рабочее место, только занимает его пожилой землянин в шапочке-кипе, а рядом с ним не Эсти, а усатая младшая дочь ювелира по имени Циля. Ричард отвел глаза: а ведь за все эти дни он не то, что не позвонил Эстенису, но даже и не вспоминал о нем. Но ведь это только потому, что от происходящего голова кругом идет, а вот Эсти мог бы и набрать, поинтересоваться, жив ли вообще его любовник. — Я очень имею вас понимать, — кивнул мастер. — Пришел сказать, что шлифовальный станок вот-вот освободится. Знаете, я боялся, что обер-командор и его увезет к себе. — Моя стажировка послезавтра закончится, так что оборудование… — запнулся землянин, смутившись. — Ричард, когда слайдер имеет что-то по-хорошему купить, таки надо ему это продать, — многозначительно поднял покрытыми старческими пятнами палец Соломонис. — И можно даже немножéчко поторговаться — даст. А вот если отказать, он таки просто возьмет по-плохому. Я продал Зигфридериану то оборудование, и очень выгодно продал. Жаль, обер-командор не захотел мою Цилю — жила бы у него, что сама Императрица Московская, и всей семье нашей через это вышел бы сладкий цукер. Ричард отвернулся, отчаянно пряча улыбку — ярко представил, как Зигфрид кормит с рук дородную девицу, сидящую у его ног, а официанты приносят все новые и новые блюда. Стыдом кольнуло вдруг от этой мысли: Соломонис такой отзывчивый и гостеприимный, а дочь его — талантливый ювелир с утонченным вкусом. Впрочем, обер-командора интересует внешность, а не содержание, собственное удовольствие, а не чей-то внутренний мир. Но вихри, как же перестать представлять обнаженную усатую Цилю, которая потеет среди орхидей в ожидании хозяина?.. — Вот, милости прошу, — Соломонис любовно провел рукой по панели управления шлифовального станка. — Рубин я видел, он великолепен, а могу я с интереса поглядеть на эскиз? — Конечно, — Ричард открыл альбом на той странице, где было «Сердце обер-командора». Хоть бы только мастер дальше листать не начал, а то там — фантазии на тему «Эндорфис», иные ну слишком уж откровенные, их разве что только Зигфриду и показывать. — Вот этот вариант. Шипы будут из синтетических корундов машинной огранки, они символизируют обагренную чужой кровью молнию. — Очень красиво, — причмокнул губами Соломонис. — Так это вам, значит, сердце нашего обер-командора досталось, то-то он мою Цилечку и не захотел. Но позвольте спросить, из каких соображений вы перечеркнули рисунок? — Случайно это вышло, вздрогнул от неожиданности, испугался, вот и… — объяснил Ричард. — Но вы не так поняли: «Сердце обер командора» — это не мое украшение, а подвеска для новой собственности Зигфридериана. — Ой-вэй, — пробормотал ювелир и почему-то схватился за пейсы. — А знаете, я вот то лучше таки пойду... Соломонис ушел, Ричард выдохнул и пробежал пальцами по панели настроек. Нужно унять волнение, четко разграничивать свои ощущения и те, что «передает» рубин. Огранка для камня — это насилие, он «протестует», когда с него методично снимают слой за слоем так, чтобы засиял новыми гранями, открывая владельцу свою истинную красоту. Да, этот рубин уже подвергался шлифовке, но слишком уж небрежной, а за десятилетия, что пылился в шкатулках, «привык» к ней, так что сейчас уж точно будет быстро нагреваться и «сопротивляться». И если вовремя не почувствовать, когда остановиться, вместо прекрасного «сердца» итогом станут его жалкие осколки, которые уже не собрать воедино… *** «Приложение. Примеры романтических свиданий Сразу обозначу: свидание — это вовсе не то, что вы подумали. Это у нас можно подойти в клубе к приглянувшемуся слайдеру или слайдерис и пригласить поразвлечься в приватном кабинете, не спросив ни имени, ни диагноза. С землянами все иначе, им нужна романтика, примерно такая, как у нас бывает в юности. Свидания принято проводить вечером, наедине — это важно. Непременно нужны розы и вкусная еда, но не сытный ужин, а нечто легкое, сладкое, чтобы было удобно кормить с рук. Рекомендую шампанское и клубнику со сливками». Зигфрид обошел все павильоны деликатесов любимого торгового центра «Люксурис», но клубники, вихрь бы ее побрал, ни в одном не нашлось. Можно на заказ, да только вот через три дня, а она нужна сейчас — с утра отвез Ричарда к Соломонису, так что сегодня будет готова подвеска. А то предлагать один только ошейник взрослому мужчине, который ни вихря не нуждается в покровительстве — дело весьма сомнительное… А может, виноград? А что: легкий, сладкий и очень удобный, прекрасно сочетается с полусухим шампанским. — Италия! — томно выдохнул землянин, нахваливая товар. — Древние сорта из виноградников Его Сиятельства Эрдалиона. Пальчики оближете! — Это мне их будут облизывать, — усмехнулся Зигфрид. — Давай-ка самые красивые кисти. — Корзиночку? — заискивающе предложил продавец, протягивая странную конструкцию из переплетенных ветвей. — Вещь очень дорогая, конечно: натуральная лоза, ручная работа. Но ведь как красиво выйдет! — А это романтично? — с сомнением отозвался слайдер. — О, что же под звездами может быть романтичнее эксклюзивной плетеной корзиночки?! — оскорбленно воскликнул землянин. Понимаю, очень дорого, но надо вот сюда бутылочку — тюк! А тут вот так виноград, древние сорта, пальчики оближете. Темно-зеленые листья и ароматные марокканские апельсинчики для контраста... Фрол! Бегом за шампанским, полусухое Dom Pérignon!.. Ящик сразу бери, а то ты ж, дурак, одну бутылку-то и принесешь! «В просторном помещении с пушистым ковром поставьте палатку. Сразу отвечу на самый частый вопрос: нет, нейробрезентовая ну вот совсем никак не подойдет. Надо сделать ее из полупрозрачных струящихся тканей и украсить гирляндами, а внутрь набросать красивых шелковых подушек». Ох, вот бы все с этой романтикой было так просто, как соорудить палатку… Слайдер скользнул внутрь, раскладывая подушки. — Зигрфид, это что вообще? — раздался из дверей недоумевающих голос Айнура. — А на что, по-твоему, похоже? — недовольно отозвался обер-командор, на четвереньках высунувшись из «входа» в импровизированную конструкцию. — На то, что ты съехал по фазе и разбил в одной из гостевых комнат палатку из шелковых тряпок, — все там же тоном произнес Айнурелениан, поставил на черный ковер две большие тяжелые сумки и принялся расстегивать. — Нет, ну я бы еще хоть как-то понял, если нейробрезентовую… — Я тоже сразу про нее подумал, но в инструкции сказано: для романтического свидания такая не подойдет. А ты что пришел вообще? Пожар? Ну, и где у нас горит? — Глава клана Шануар прилетал, расплатился за наш кислород, реокапсулы для критично раненых и все остальное, что потребовалось для эвакуации его шахтеров, — слайдер с каким-то новым интересом оглядел нежные ткани, в которых мягко сияли гирлянды, достал из одной из сумок прямоугольный золотой слиток и бросил обер-командору. — А вот это лично тебе передал в ответ на оказанную любезность. — Да неужто те самые?.. — играючи поймал двенадцатикилограммовый «кирпич» Зигфрид и принялся с любопытством разглядывать. — Проба три девятки и девять десятых... — Они, — кивнул Айнур. — Когда Джон Слайдер сказал: «Слайдеры, по праву силы берите себе все, что пожелаете», наши с тобой Первые Предки отправились хаотично озоровать по музеям и хватать прямо на улицах красивых землян себе в собственность. А Винсент Шануар, не будь дураком, целенаправленно рванул со своей сотней бойцов зачистить Форт-Нокс, хотя и были слухи, что слитки там поддельные. Он сделал ставку и выиграл. — Наши Первые тоже в накладе не остались, — усмехнулся обер-командор. — Оставь-ка сумки здесь, я сам потом отнесу в хранилище. — Так что тут у тебя такое, а? — Айнур тоже опустился на четвереньки, бесцеремонно вторгся в переливающуюся огнями шелковую палатку и сразу потянулся к корзинке с виноградом и апельсинами. — Слушай, а мне прямо нравится! Как насчет втроем? — Руки, — ледяным тоном остановил его обе-командор. — У меня — романтическое свидание, третьего и прочих там быть не может. — Ну, хоть трансляцию на SliderSex включи, — хищно облизнулся слайдер. — А то ты до сих пор ни разу не порадовал нас своими развлечениями с этим Ричардом. Да и вообще ничего в прямой эфир не давал с тех пор, как он здесь. — А вот вихря тебе за воротник, — отрезал Зигфрид, — Он — только для меня. — Этот землянин — твой гость, а не собственность, — с нажимом отозвался Айнурелениан. — А я, знаешь ли, навел о нем справки: весьма интересное оказалось чтиво. — У тебя что, в Цитадели никаких дел нет? — по рукам обер-командора метнулись раздраженные всполохи молнии. — Так я сейчас мигом найду. — Служу Луне, — ядовито улыбнулся Айнур и приложил кулак к груди.