Order 73

𝒢𝑒𝑜𝓇𝑔𝑒 𝒫𝒪𝒱 Единственное, что я помню, это то, что через несколько дней мы отправляемся в какую-то ознакомительную поездку в несколько разных компаний? Я не знаю. Единственная причина, по которой я на самом деле помню это, заключается в том, что весь класс зааплодировал, разбудив меня от дневного сна. Серьезно, нам за двадцать, а эти люди все еще с нетерпением ждут экскурсий. Я в оцепенении иду по прекрасному кампусу моего престижного университета. Я никогда по-настоящему не наслаждался тем, насколько он потрясающий, потому что каждый раз, когда я пытаюсь, сумма школьных долгов, которую мне придется задолжать, гремит у меня в голове. Даже при том, что более половины моего обучения оплачивается за счет стипендий, это все равно чертовски большие деньги. Вдобавок ко всему, постоянное засыпание на занятиях - также не является приятным. Я предпочитаю прогуляться, так как до шести часов мне нужно убить пятнадцать минут.  Надеюсь, я застану Оливию в конце ее смены. Мне нужно кому-то выговориться, а она отлично умеет поддерживать людей, независимо от того, правы они или нет. Это все, что мне нужно на данный момент. В поле зрения появляется светящаяся вывеска Espresso Awakening, солнце медленно опускается за горизонт. Моя смена длится всего четыре часа, так что она должна пролететь быстро. После этого все, что у меня есть, — это работа продвинутых алгоритмов, и я свободен. “Джордж!” Оливия громко приветствует. Несколько групп людей оборачиваются, чтобы посмотреть на меня, и я густо краснею, опустив голову. Они возвращаются к своим делам, пока я тащусь через служебную дверь к стойке. Я отталкиваю ее, бормоча: "идиотка", натягивая темно-синий фартук с логотипом магазина, вышитым у меня на груди. Еще одна причина, по которой я люблю это место. Я вижу цвет одежды, которую я повязал на талии. Это не кажется таким уж важным, но для меня это стало решающим фактором против Starbucks. Как бы мне ни нравился культовый логотип, темно-зеленый цвет напоминает мочу обезвоженного человека. Не очень хочется находиться в его окружении часами. “Где Карл?” Спрашиваю я, заваривая свежий кофе и наблюдая, как он наполняет чашку среднего размера. Я действительно надеюсь, что он не сбежал. Бьюсь об заклад, быть одному во время ночной смены так же скучно, как и утомительно. “Он вернется к началу твоей смены. Ему нужно было срочно сбегать за продуктами для своей соседки по комнате”. Объясняет она, посылая легкую улыбку маленькой девочке, идущей к кассе. Она объявляет заказ, и я принимаюсь за работу. На этот раз никакого кофе. Молоко расплескивается по стенкам блендера, и я зачерпываю клубничное пюре, чтобы добавить к нему. В него плюхается ложечка льда и несколько ложек коричневого сахара опускаются на дно. Я взбиваю его и переливаю жидкостью в высокую чашку, добавляя красивый слой взбитых сливок и розовую посыпку для малышей. Мы оба наблюдаем, как она хихикает, открывает крышку и делает большой глоток взбитых сливок. Она спешит к двери, напиток покрывает кончик ее носа. Оливия кладет локоть мне на плечо, со вздохом облегчения выгибая спину. “Итак”, внезапно говорит она, хлопая в ладоши. “Карл сказал мне, что с тобой что-то случилось, когда ты уходил отдавать заказ. Ты, по-видимому, выглядел взбешенным”. “Неужели? Я не верю, что это выглядело настолько очевидным”. Я хмурюсь. Хотя, на самом деле, не удивлен, что я излучал флюиды не "разговаривай со мной, или я ударю тебя". Я добавляю немного теплого молока и сдабриваю его несколькими капельками ирискового сиропа, делая большой глоток. “Хмм. Так выкладывай”. Она прислоняется к стойке, не спуская глаз с двери. Я скрещиваю руки на груди и прислоняюсь к противоположной стойке, закусывая губу, прежде чем выплеснуть все, что накопилось у меня в душе за весь день. “Сегодня утром я случайно врезался на этого тупого гребаного гиганта, пока доставлял заказ в магазин звукозаписи, и он вылил на меня весь свой словарный запас”. Я поднимаюсь на ноги, лицо горит, когда я начинаю расхаживать по помещению. "Мой кофе пролился на него, но он был таким грубым, типа за что? Я тысячу раз извинялся и предлагал заплатить за его дурацкую рубашку, но нееет. Он должен делать мою жизнь невыносимой, хвастаясь своими деньгами, тьфу! Гребаный придурок". Оливия смеется отворачиваясь, пряча улыбку в плечо. “Он был ужасен, мне жаль, Джордж”. Она фыркает, замечает кого-то позади меня и машет рукой. Я посылаю ей свой самый презрительный взгляд и оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кого она с таким энтузиазмом приветствовала в середине моей тирады. Что я делал в своей прошлой жизни. Что именно я сделал, чтобы заслужить это. Я чувствую слабость, когда вся кровь от моего лица приливает к шее. “Оливия, нам нужно повесить этот дурацкий звонок обратно на дверь”. Я едва дышу, когда заносчивый богатый чувак, которого я видел несколько часов назад, прищуривается, глядя на меня. “Черт возьми, да, вам стоит это сделать”. Высокий мужчина откидывается назад, опираясь на каблуки своих элегантных черных туфель. Похоже, он нашел новую рубашку. Теперь к его элегантному черному пиджаку добавился светло-голубой цвет. - Значит, теперь ты ругаешь меня за свою ошибку перед моей сестрой?". “Твоей”– Я смотрю на нее, разинув рот, и она смотрит на меня в ответ. Высокий мужчина лезет в карман и достает ручку из маленького держателя на стойке. Он что-то нацарапывает на маленькой заметке и с хмурым видом швыряет ее на поверхность. Я смотрю на неразборчиво написанный адрес внизу – “1285 долларов!” Я вскрикиваю, хватаясь за прилавок, чтобы не упасть. “К следующей субботе. И у меня есть подтверждение покупки, если ты настаиваешь”. Говорит он, небрежно засовывая блокнот в карман. Сейчас я упаду в обморок. Даже если я буду работать в два раза больше часов, чем сейчас, мне все равно придется просить домовладельца продлить срок аренды, потому что я никак не смогу оплатить аренду на следующей неделе. “Я бы попросил тебя передать чек Оливии, но я не доверяю ей такую сумму денег” - Добавляет он, невозмутимо ковыряя ногтевую пластину. “Дрим!” Возмущенно говорит Оливия, игнорируя его выпад. “Сам заплати за свою дурацкую рубашку! Ты такой мелочный.” “Заткнись, или ты поедешь домой на Uber. Я был готов забыть об этом, пока меня не назвали тупым гребаным великаном, ублюдком и придурком, уже во второй раз за моей спиной”. - Говорит он, загибая пальцы. Я беру свой кофе и выпиваю его безумно быстрыми глотками, игнорируя его поднятые брови. Я игнорирую комок кофеина в горле. Может быть, если я притворюсь, что это чистая водка, я получу алкогольное отравление и потеряю сознание. “Ты знаешь, что можешь сам легко заплатить за эту рубашку. Он буквально студент колледжа, не говоря уже о том что он мой друг”, – возражает Оливия, сердито заправляя волосы за ухо. Я открываю рот, чтобы успокоить ее, но ее брат немедленно прерывает меня. “Мне все равно, кто он. У действий есть последствия, Лив”. Он хрустит костяшками пальцев, глядя на свой телефон. “Да ладно, мама хочет, чтобы мы были дома к ужину”. “Я вызову Uber”. Возмущенно говорит Оливия, скрещивая руки на груди. “Эй, все в порядке. Я что-нибудь придумаю”. Я мягко говорю ей. “Твоя мама хочет, чтобы ты вернулась домой. Тебе лучше пойти”. “Сначала мне нужно кое-что убрать. Мой придурок брат может пойти домой сам”. Она отворачивается, смачивает тряпку и вытирает заднюю стойку. Я хихикаю, несмотря на ситуацию, выхватываю тряпку у нее из рук и шлепаю ее ею. “Иди домой. Я справлюсь. К тому же, Карл приедет с минуты на минуту”. Я уверяю ее и оборачиваюсь, услышав ее сокрушенный вздох, и ловлю взгляд Дрима. Он снова уткнулся в свой телефон и направился к двери, раздраженно фыркнув. Этому человеку нужно принять таблетку от простуды, а то и пять. Я наблюдаю, как Оливия развязывает свой фартук, аккуратно вешает его на крючок с золотым наконечником, а затем поворачивается и смотрит в окно, как ее брат садится в машину. “Мне нужно получить права”. Она ворчит, метя острые взгляды в затылок Дрима. “Я здесь уже неделю. Почему сегодня именно тот день, когда он заезжает за тобой?” Я не верю, что это просто мое невезение. “Обычно я беру велосипед напрокат. Сегодня немного прохладно, поэтому я попросила его заехать за мной. Я не могу поверить, что он это тот, на кого ты наткнулся, это какое-то безумие”. Она прикусывает нижнюю губу, глядя на меня снизу вверх. Так приятно быть выше кого-то. Просто нахождение рядом с Уилбуром снижает мою мужественность в десять раз. Оливия наклоняется и вырывает чек из моего сжатого кулака, закатывая глаза.“Знаешь, обычно он не такой злой. Возможно, у него был плохой день. Я бы не слишком беспокоилась об этом, Джордж.” “Нет, я заплачу за его дурацкую рубашку. Так или иначе”. Решительно говорю я, протягивая руку. Она фыркает, возвращает чек и качает головой. “Ты такой же упрямый, как и он. Увидимся завтра, Джордж”. Оливия отступает назад, машет на прощание, прежде чем выйти через дверь. Как только они отъезжают, у меня внутри поселяется паника. Я меряю шагами зал кафе, борясь с тем, чтобы не выблевать съеденный мной скудный обед. Достав телефон, я набираю номер своего арендодателя, сжимая кулак в ожидании. Этот седеющий мужчина средних лет немного жутковатый, но он был снисходителен к моим просроченным платежам. Возможно, мне снова повезет, если он будет в хорошем настроении. Кафе выглядит относительно тихим. Тут и там всего пара человек, так что я не испытываю угрызений совести из-за того, что проскальзываю в комнату отдыха, чтобы быстро позвонить. “Здравствуйте, это Джордж. Я хотел спросить, нельзя ли мне немного продлить аренду на следующей неделе. У меня что-то вроде кризиса”. Я жду в предвкушении, пока Джереми обдумывает мое заявление. “Тебе также нужна была отсрочка на последние три месяца. Не думаю, что я смогу дать тебе еще одну, Джордж, это нечестно по отношению к другим моим клиентам”. Я выравниваю дыхание, проглатывая комок в горле. "Я знаю, я так сожалею об этом. Но я нашел новую работу, где платят намного лучше. Только одну неделю, пожалуйста." Я слышу вздох на другом конце провода. “На этот раз мне нужна оплата вовремя, Джордж, прости”. “Нет, это...все в порядке. Я понимаю”. На глаза наворачиваются слезы, но я сдерживаю их, с силой прикусывая губу. На этой неделе я могу работать до изнеможения. Может быть, попрошу у владельца чек на зарплату заранее. Во время наших смен нам разрешают бесплатно брать выпечку с витрины. Может быть, я смогу пропустить несколько походов за продуктами и прожить на них неделю или две. “Хм...” Мое внимание возвращается к телефону. “Я принимаю альтернативные платежи”. “Извините? Вы имеете в виду, типа, я могу платить вам частями? Если бы вам пришлось взимать проценты или что–то в этом роде, я понимаю...” “Не будь наивным, малыш. Встретимся в моем офисе через час, и я отменю твою арендную плату за этот месяц ... если, конечно, ты будешь хорошо себя вести”. То, о чем он просит, вызывает у меня волну тошноты и отвращения. Мне нужно убраться из этого места. Он давно не упоминал ни о чем таком. Я думал, он остановится навсегда после того, как я пригрозил рассказать своим друзьям, о том что он пытается сделать. Очевидно, я был неправ. Я сглатываю то, что, вероятно, является рвотой, и выдыхаю рвотными массами, слабо прижимая дрожащую руку к шкафу. “Ну что, малыш?” Я задыхаюсь, пытаясь говорить спокойно. “Нет. Я не буду этого делать. Я верну тебе деньги за аренду вовремя”. Хуже всего, то, что он знает, что у меня нет ни времени, чтобы предъявить ему обвинение в сексуальном насилии, ни денег для суда. Все остальные места, которые я просматривал, либо более сомнительны, чем это, либо настолько дороги, что я бы через месяц остался без крова, пытаясь заплатить за это. Я застрял. “Если ты передумаешь, то сделка будет раст...” Я нажимаю несколько раз на кнопку отбоя, ужас медленно распространяется по моей коже, покрываясь мурашками. Шатко опускаюсь на колени, ударяясь виском о приятно прохладное стекло маленького столика передо мной. Мне придется вернуться туда. Я почти уверен, что у него есть ключ от моей квартиры.