Твои восемь причин

Сообщение от: Дурказай Всё чисто? Сообщение от: Трёхлетка Да. Что ты вообще делаешь? Сообщение от: Дурказай Разве не видишь? С собакой гуляю =) Сообщение от: Трёхлетка Ты же ненавидишь собак (´ー` ) Сообщение от: Дурказай А эта мне нравится (─‿‿─) Сообщение от: Трёхлетка Тебе стоит за ним убрать. Он нагадил. Сообщение от: Дурказай Что естественно, то не безобразно. Это удобрения. Сообщение от: Трёхлетка Что за человек с тобой был? Сообщение от: Дурказай Не понимаю, о ком ты, милый друг (o˘◡˘o) Как видишь, я тут один. Сообщение от: Трёхлетка Он минуту назад стоял с тобой. И уже возвращается. Кто это? — Сколько? — Чуя резко тормозит рядом с Дазаем, который тут же закрывает окно мессенджера и останавливает таймер. — Минута сорок три. — Ох, блять, — он согнулся, упираясь ладонями в колени, и тяжело задышал. Дазай проводил взглядом капельку пота, скатившуюся по его носу и упавшую с кончика. — Сейчас сдохну. — Лучше убери за Дайтаном, — пёс, услышав свою кличку, тут же бросил раскапывать газон, отчего натягивался поводок, и подбежал к ним. Чуя с нежной улыбкой потрепал его за ухом и достал из заднего кармана спортивок маленький мусорный пакет. Дазай почти позавидовал этой собаке, которой Чуя так по-доброму улыбался всё то время, что они его выгуливали. — Какая мерзость, — скривился Дазай, стоило Чуе потрясти пакетиком с дерьмом перед его лицом. — Можно подумать, ты не срёшь, — он усмехнулся и выкинул пакет. — За мной, по крайней мере, не надо убирать. — Вот уж спасибо. Чуя принялся трепать футболку на груди в попытке охладиться и жалел, что не взял с собой воду. Дазай, стоящий рядом со скрытым наполовину под бежевой маской лицом, то и дело отодвигался от ретривера, пытающегося выпросить у него хоть каплю внимания. Его брови выразительно хмурились, так что Чуе не составляло труда представить его кривую физиономию целиком. Сегодня он наконец-то вернулся к работе. Хотя ранний подъём дался ему неимоверно тяжело и мышцы ужасно забились после нескольких кругов в быстром темпе, он был рад. Чуя удивился, когда Дазай предложил ему пойти с ним под предлогом, что ему всё же наскучило постоянно сидеть в одиночестве дома. Скорее всего, он просто беспокоился, но Чуя заострять на этом внимание не стал. Он был более чем не против совершенно любой компании в этот день, но его настораживало, что Дазаю приходилось быть в маске и время от времени оглядываться. Однако, стоило увидеть Дайтана, он почти об этом забыл. Почти. — Всё в порядке? — Обратился он к Дазаю. — Со мной-то да. А ты сейчас реально помрёшь. — Пф-ф, — Чуя отмахнулся, утирая с лица и шеи пот тыльной стороной ладони, — я просто разминался. — Ты уже четыре круга намотал, — густые брови Дазая поднялись и скрылись за копной волос, которые он сильнее обычного опустил на лицо. — И вообще, ты собираешься забрать поводок? — Задолбаешь, — Чуя присел на корточки рядом с Дайтаном, взлохмачивая шерсть на его шее и макушке и причмокивая губами, имитируя звуки поцелуев, — ты мой сладкий, не слушай его. Кто такая довольная морда, а? Бу-бу-бу, — парень потёрся своим носом о влажный нос Дайтана, на что Дазай брезгливо застонал. — Фу-у, отстой. Он же лижет свою задницу и яйца… — Мне тоже приходилось лизать яйца, правда, не свои. Но ты всё равно поцеловал меня. — Ты делаешь всё возможное, чтобы я об этом пожалел. Дазай лгал. Даже если бы Чуя сказал, что питается по ночам дохлыми крысами, Дазай всё равно бы его поцеловал. Возможно, его бы потом стошнило, но он всё равно бы это сделал. Разглядывая сидящего на корточках Чую, запыхавшегося после быстрого бега, с красным лицом и шеей, с блестящим на солнце потом, он против воли представил, как тот кому-то отсасывает. По телу прошла неприятная волна бестолковой ревности вперемешку с ощущением собственного бессилия. Это было глупо – Чуя был достаточно взрослым, чтобы иметь немалый сексуальный опыт, скорее всего, далеко не с одним партнёром, но это всё равно отзывалось в Дазае чем-то, в чём он облажался. Было сложно перерасти мысль, что Чуя раньше был влюблён, из-за кого-то не мог нормально спать так же, как сейчас Дазай из-за него, но он пытался. Его мысли всегда были нездоровыми, но в отношении Чуи он хотел бы, чтобы они оставались нормальными. — Пройдёмся ещё немного? — Чуя поднялся, оказываясь рядом. Поднявшийся ветер приблизил его запах, но услышать его мешала маска. — Хорошо. Только по парку. — Да-да, мистер разыскиваемый труп. — Тш, заткнись. Незаметно Дазай проверил телефон. Сообщение от: Трёхлетка Эй, ответь. Откуда он? Он знает о боссе? Не говори, что он обычный парень, который ничего не знает. Сообщение от: Дурказай Всё в порядке, ему можно доверять. Сообщение от: Трёхлетка Но ТЕБЕ нельзя. Дазай закатил глаза и обернулся, почти сразу же замечая на приличном расстоянии знакомый силуэт, двинувшийся одновременно с ними в одном направлении. Как бы хорошо Сигма не прятался, Дазаю потребовалось чуть меньше секунды, чтобы его увидеть. В нём выросло раздражение от его слов – Сигма был чертовски прав. Дазаю нужно было прекращать общение с Чуей в скорейшем времени, но он был слабаком. Законченным, эгоистичным, лишившимся мозгов слабаком. — О, смотри, — Чуя вытянул свободную от поводка руку в сторону, накрывая ей живот Дазая и останавливая его. — Дайтан, сидеть. Пёс пошевелил ушами и сел, смотря на Чую и внимая каждому его слову. Дазай подумал, что у них с этой собакой не так уж мало общего. — Потрясающе, — саркастично заметил он. — Это ещё не всё, эй, — Чуя поднял вверх указательный палец, — Дайтан. Проси. Проси-проси, малыш. Дайтан, опираясь только на задние лапы, вытянулся вертикально и затряс передними, испачканными в земле. Чуя почти любовно улыбнулся ему и достал из набедренной сумки немного сухого корма, награждая собаку. — Умница. Теперь смотри, Дазай, — Чуя выпрямился, вытянул руку и покрутил двумя пальцами, — Дайтан, кругом, — пёс послушался и молниеносно обернулся вокруг себя пару раз, когда Чуя отдал ещё одну команду, — балерина, Дайтан. Дайтан тут же поднял одну заднюю лапу в воздух. Дазай готов был так же выполнить абсолютно любой приказ Чуи даже не требуя ничего взамен. Он просто этого хотел. — Ну, что скажешь? — Горделивые нотки в голосе Накахары заставили Дазая улыбнуться в маску. Он был так доволен из-за этой псины, что Дазай захотел её украсть для него. — Не знал, что ты любишь командовать. — Только такими послушными мальчиками. — М-м-м, — сил хватало только промычать и прикусить свой язык, довольствуясь Чуей, идущим с ним рука об руку. На парковых улицах им почти никто не встретился кроме дворников, собирающих редкий мусор и подметающих дорожки от уже начавших понемногу облетать с деревьев листьев. Близилась осень. В воздухе витала в зародыше сырость, лишённая летних красок и звуков, хотя такой крупный город в любое время года звучал почти одинаково: оживлённые, текущие улицы в сопровождении автомобильных движков плотным потоком соединялись в центре, оплетали здания, станции метро, продолжая разгонять толчками по сосудам города кровь. Но Дазай не слышал, не чувствовал этого бешеного ритма, окружённый лишь пыхтением собаки у ног, короткими свистками Чуи и мерным стуком собственного сердца. — Ты совсем не любишь собак, да? — С плохо скрываемым разочарованием вдруг спросил Чуя. — Ты прав. Мне больше по душе кошки. Они обалденные. — Потому что им никто не нужен? — Чуя усмехнулся. — Почему-то все заядлые собачники считают кошек бесчувственными, — Дазай поторопился за прибавившим шаг Чуей, которого Дайтан потянул вперёд, — но они просто куда более избирательны. Они по-настоящему сильно привязываются к одному человеку и всегда показывают свой характер при посторонних. И они, на мой взгляд, способны к сопереживанию своему человеку куда сильнее собак. — Думаю, ты ошибаешься. — Собаки глупые. — Эй! А кошки – жуткие привереды, ещё и постоянно царапаются. — Они грациозные и элегантные, так что могут себе позволить. И вообще, кошки – это ещё одна моя причина просыпаться. Так что ты меня не переубедишь. Дазай вспомнил, как весь подростковый возраст умолял Мори завести кошку, но по некоторым причинам этого так и не случилось. Поразмыслив над своим описанием, он зыркнул на Чую и неожиданно встретился с ним взглядом, тормозя на месте. Чуя был похож на кошку: избирательный, настороженный, вспыльчивый и дарящий тепло одним своим безмолвным присутствием. Даже разрез его округлённых глаз с острым внутренним уголком напоминал кошачий. Дазай поразился, что пришёл к этому лишь сейчас. — Сколько их всего? Твоих причин. — Не хочешь ли сохранить интригу? — Дазай снова улыбнулся, забыв, что Чуя этого не видит. — Мне нравится знать, что я могу ожидать от людей. Так… спокойнее, — он не спешил отводить взгляд, как и Дазай. Их обволакивал мягкий ветер, в котором всё больше ощущалась прохлада осени. Дазай любил смену сезонов за то, как по-новому начинало пахнуть всё вокруг. В такие моменты отчётливей всего можно было ощутить, как живо течёт время. — Но я уже смирился, что ты другой. Так что можешь интриговать меня, сколько угодно.

***

Кофейня встретила Чую неожиданной тишиной. Он настороженно прикрыл за собой остеклённую дверь, проверяя время на телефоне – двадцать минут до открытия, а здесь не было никого. Но всё же дверь кто-то оставил для него открытой. Чуя кинул рюкзак на ближайший столик и поправил волосы, отчего раздался запах шампуня – они ещё не успели до конца высохнуть. Он прошёлся пальцами по чистой столешнице бара, замирая так на несколько секунд. Он скучал по этому месту. В сердце поселился тёплый уют, приправленный каплей волнения. Почему было так тихо? Обогнув стойку, он с испугом дёрнулся от громкого возгласа. — С возвращением, Чуя-кун! — Вашу ж мать! Чуя ударился локтем о металлический пилон, у которого стоял. На лицо бросилась краска, когда вверх полетели шарики из рук Ацуши и Кенджи, бросившихся его обнять. Позади них скромно стояла Кёка с привычно отстранённым лицом, и Куникида, сложивший руки на груди. — Вы что, прятались тут? — Отойдя от потрясения, Чуя похлопал Ацуши по спине. — Мы были так рады, когда Куникида-сан сказал нам о твоём выздоровлении, и решили устроить небольшой сюрприз, — Кенджи, тараторя, поправил свою соломенную шляпу, висевшую на затылке. Чую она всегда смешила. — Я принёс домашние кексы, угощайся. — Ого… Неожиданно, — Чуя почувствовал неловкость из-за такого переполоха, вызванного его вчерашним звонком Куникиде. Администратор поправил очки и подошёл к нему, положил руку на плечо. — Мы очень рады, что ты поправился. Чуя улыбнулся, посмотрев на каждого по очереди. Он никак не ожидал, что его встретят с таким энтузиазмом, но ему было слишком приятно, чтобы прятать свои эмоции. Долгие дни заточения в своей голове и квартире отозвались щемящей болью в кончиках пальцев. — Спасибо. Вам не стоило так заморачиваться. Проболтав всё время до открытия, Кёка и Кенджи ушли. Куникида отправился в кабинет-подсобку, ожидая сегодняшней поставки. Чуя поедал уже третий кекс, чувствуя, как его желудок приятно наполняется, и подумал о том, что Дазаю бы точно понравилась шоколадно-масляная начинка. Надо захватить ему парочку. Звоночек под потолком оповестил о первом госте. Чуя торопливо утёр рот рукой, и они с Ацуши одновременно поприветствовали вошедшего. — Доброе утро! Парень остановился перед стойкой и едва слышно их поприветствовал, разглядывая экран с меню. Чуя ждал его у кассы, пока Ацуши настраивал кофемашину. — Вам что-то подсказать? — Учтиво спросил Накахара, улыбаясь. — Э-э-э, да. Я не пью кофе. — Могу предложить вам чай с облепиховым пюре или смузи. Мы делаем его без добавок из свежих фруктов. Парень кивнул, раздумывая над заказом, но от меню отвернулся, в открытую разглядывая Чую. У него были длинные волосы, перекинутые через плечи вперёд – с одной стороны кипельно белые, с другой отливали нежным сиреневым оттенком. Чуя склонил голову набок, не понимая, чем вызвал такой молчаливый интерес с его стороны, но торопить его не стал. — Как вас зовут? — О, меня? — Чуя похлопал глазами, после чего постучал пальцем по своему бейджу. — Накахара Ч. Ч – Чуя. — Понятно. Чуя заметил боковым зрением, как Ацуши оглянулся на них, подслушивая. — У вас красивые волосы, — заметил незнакомец, встав напротив Чуи. — Вау. Спасибо, — он не знал почему, но быстро проникся к этому человеку какой-то симпатией. Так бывает с прохожими на улице или рядом сидящими пассажирами в автобусе – вы просто понимаете, что они вам нравятся, и всё. — А вы, наверное, дорого отдаёте за окрашивание и уход? Выглядит потрясно. Парень опустил взгляд вниз, пальцами перетирая белую прядь своих волос. — Я буду ежевичный смузи с базиликом. — Хороший выбор. Уверен, вам понравится. — Он что, подкатывал к тебе? — Тихо спросил Ацуши, когда Чуя включил блендер. — Брось, он, наверное, художник или что-то вроде. По-детски любознательный человек. — Он всё ещё пялится на тебя. Чуя посмотрел через плечо, где незнакомец всё так же стоял у кассы и разглядывал его спину. Смутившись, что Чуя это заметил, он сразу отвернулся. Ладно, это было немного странно, хотя к Чуе нередко проявляли интерес посетители. Однако парень прямо не предлагал познакомиться, так что его не должно это особенно беспокоить. С каких пор его вообще должно беспокоить чужое внимание? — Ваш смузи, — он ставит перед посетителем щедро заполненный стаканчик, который тот сразу берет и, воткнув трубочку, пробует. — И правда вкусно. Он растянул губы в приятной улыбке, слегка поклонился и вышел из кофейни. Чуя наблюдал за ним через витрину, пока парень не скрылся за ближайшим поворотом.

***

Сообщение от: Трёхлетка Кто такой Накахара Чуя? Дазай заскрипел зубами. Пришедшее вечером сообщение заставило его пожалеть о том, что он попросил у него помощи. Он никоим образом не мог подумать, что Сигма всерьёз попытается разузнать что-то о Чуе или даже увидеться с ним. На самом деле, Дазай не хотел этого предполагать, потому что был слишком увлечён и попросту пустил всё на самотёк. Сообщение от: Трёхлетка Он тебе нравится? Как глупо. Чуя не нравился Дазаю. Дазай слетел из-за него с катушек. Сообщение от: Трёхлетка Красивый. Чуя не был просто кем-то красивым – сказать так о нём было бы огромным упущением. Его черты лица были одновременно острыми и нежными, его низкий голос идеально гармонировал с его резким характером, весь его образ целиком был слишком уникальным, чтобы Дазай называл его таким обыденным словом, как «красивый». Можно сказать, что Дазай проходил через свой личный кризис, потому что он никогда не был кем-то всерьёз так увлечён. При этом он боялся, что это «всерьёз» было ему незнакомо, и что делать с этим растущим внутри напряжением, он не знал. Он искренне радовался, когда Чуя решился перешагнуть через свою боль и вернуться на работу, но это также означало, что Дазай не мог по своей низменной прихоти войти к нему в комнату в любой момент и увидеть его. Он почти пустил слюну, услышав поворачивающийся в двери ключ. — Как твой первый рабочий день? — Он оказался в проходе коридора молниеносно. — Я заебался, — Чуя вытащил из рюкзака бумажный пакет и подбросил его Дазаю. — Кенджи испёк кексы. С шоколадом. — О, как здорово, что ты вернулся к работе! После душа Чуя почувствовал нагнавшую его за день усталость. Глаза слипались, когда он ковырял палочками приготовленный Дазаем омлет. Стоило научить его готовить что-то более разнообразное, иначе Чуя скоро станет на восемьдесят процентов состоять из чистого белка. Горячий чай ещё больше вогнал его в сонливость, так что теперь он сидел с закрытыми глазами, опираясь локтями о стол. Тягучий запах бергамота наполнил кухню. Чуя услышал, как Дазай поднялся со своего места и пошёл было в комнату, но остановился. Почувствовав на плечах его руки, Чуя сразу взбодрился. — Что ты делаешь? — Тебе не нравится? — Разминая его плечи массирующими движениями, спросил Дазай. — Вообще-то… Ох, — Чуя наклонил голову, когда пальцы начали надавливать сильнее, точечно расслабляя затёкшие мышцы. По затылку пробежали мурашки, которые Дазай наверняка заметил под собранными в пучок волосами. — Чёрт, продолжай. Чуя млел, едва сдерживая стоны наслаждения – Дазай явно проминал его плечи со знанием дела, как-то понимая, в каких местах усталость была более ощутимой. Промычав что-то невразумительное от накрывшей его приятной волны удовольствия, Чуя откинул голову назад в попытке поймать чужой взгляд. — Дазай, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Делай бы ты так с самого первого дня, у меня бы не было депрессии, — Дазай засмеялся, погладив его плечи. — Дядя меня научил. Чтобы не платить деньги массажистам. — Он мне уже нравится. Дазай замер, не убирая от него рук. Вдруг он тронул Чую за правое ухо, скользя по раковине пальцем. — Почему ты не носишь серёжку? — О, — Чуя потянулся к своей мочке, касаясь его руки. — Честно говоря, я вообще о нём забыл. В четырнадцать сам проколол и носил серьги, но потом надоело. — Проколешь мне тоже? — Чего? Ты серьёзно? — Серьёзней некуда. Тебе же нравится, когда я говорю серьёзно? — Улыбка-оскал вызвала в Чуе веселье. — Я поищу иглу. Так они оказались в ванной, где было подходящее освещение для такого занятия. Пока сидящий на бортике ванны Дазай держал пакет со льдом у левого уха, Чуя раскаливал с помощью зажигалки иглу, то и дело поглядывая на вдруг побледневшее лицо соседа. Дазай с нагнанным спокойствием цепко держался взглядом за иглу в его руках, и Чуя бы не обратил на это никакого внимания, если бы он не был таким непривычно тихим, проглотив свой до невозможности саркастичный язык. Чуе стало до ужаса смешно, но он не подавал вида, лишь поджимая от веселья уголок губ. — Не говори, что боишься игл. — От этого будет менее больно? — Дазай с сомнением глянул на разложенную в раковине аптечку. — Ками-сама, как ты решился вообще вскрыть себя с таким низким болевым порогом? — Когда конец иглы стал краснеть, Чуя убрал зажигалку и щедро вылил на ватный диск медицинского спирта, обрабатывая инструмент. — Тогда я как-то не особо думал о последствиях. — Как твоя мочка? — Вроде не чувствую. Чуя повторил своё действие, обрабатывая теперь чужое ухо. Он чувствовал, как Дазай напрягся, отчего стало ещё смешнее – человек, заставивший поверить всех вокруг в собственную смерть, боялся какого-то прокола. Он потрепал Дазая по волосам, закалывая их с нужной стороны, затем ещё раз обработал руки и иглу и всучил парню кусок мыла. — Приложи к шее с обратной стороны мочки. Ага, вот так, — наклонившись, Чуя примерился. Мочка у Дазая была тонкой, так что это должно было быть легко, если бы он не дрожал как осиновый лист. — Успокойся. — Просто сделай уже это, — Дазай зажмурился. Чуя дал себе немного времени рассмотреть его, борясь с желанием оставить поцелуй у виска. Ему стоило сосредоточиться. — Ладно. Сделай глубокий вдох. Когда чужая грудь начала подниматься, Чуя ловко вонзил иглу в кожу, сразу почувствовав, как она прошла насквозь и упёрлась в мыло. Дазай зашипел сквозь зубы, стоило несколько раз провернуть её в мочке. — Тш, почти уже всё, — Чуя вытащил иглу, зажимая её зубами, и достал из глубокой тарелки со спиртом свою старую титановую серёжку с чёрным гвоздиком. Капли крови немного мешали сделать это быстро, но он в конце концов справился, прикручивая заднюю часть. — Всё-всё, уже всё. Брось ты это бедное мыло, — Чуя засмеялся, глядя, как сильно Дазай сжимал мыло в своих руках, отчего оно выскользнуло и упало на пол. — Айщ, это было больно. — Неженка, — Чуя отвернулся, убирая с пола упавшую иглу и остальные вещи, после чего посмотрел на Дазая, чтобы убедиться, что прокол вышел ровным. На глаза сразу бросился опасно покрасневший нос. — Дазай… — А? — Он открыл глаза, быстро моргая. — Ты плачешь? — Чуя не знал, будет ли уместно заржать во весь голос, но он всё же сдержался, садясь перед Дазаем на корточки. — Нет, — стоило ему опустить голову, чтобы не разорвать зрительный контакт, с наполненных влагой глаз свалились две крупные слезы. — У меня просто аллергия на металл. — Точно. Это аллергия, — Чуя потянулся, утирая костяшкой пальца влажную дорожку. Он задержался ладонью на чужой щеке дольше нужного, ощущая лёгкую щетину. Дазай забыл сегодня побриться. — Самая настоящая аллергия. Когда он хотел отнять руку, Дазай вдруг накрыл её своей, прижимаясь щекой чуть сильнее. Видеть его таким ранимым казалось даже интимнее, чем притронуться к его шраму. Он слабо шмыгнул носом, его ухо уже успело припухнуть. Серёжка всё же сидела ровно, чёрной звездой теперь горя на коже. — Ты уже достаточно доверяешь мне, чтобы я мог поцеловать тебя снова? — Неожиданно низко спросил Дазай. Чуя не сдержал улыбки, погладив его по щеке. Он поднялся, встав между чужих ног, и наклонился к нему, прижавшись тёплыми губами к виску, что хотел сделать ещё несколько минут назад. Дазай пах сладостями, стиральным порошком и шампунем, которым они пользовались вдвоём. Его губы были жутко горячими, как и в прошлый раз – Чуя почти обжёгся, скользя по ним своими. Он опирался ладонями о его плечи, оглаживая ткань футболки большими пальцами, и подался вперёд сильнее, мазнув губы Дазая языком, который тот сразу поймал и не отпускал, вызывая у Чуи приятное заземление. Будто он был на своём месте. Рука Дазая придерживала его за талию – когда она успела там оказаться, Чуя упустил – а вторая играла с его пучком на голове, вытягивая шпильку, которая с коротким звоном приземлилась на холодную плитку. Чуя отпрянул, смотря ему в глаза – удивительно чёрные из-за увеличившихся зрачков. Казалось, они вот-вот выйдут за границы радужки и затопят чернотой всё вокруг. Он не хотел этому сопротивляться, когда Дазай смотрел на него так: с приоткрытыми губами, дрожащими ресницами, не моргая, будто боялся, что Чуя испарится. Чуя снова прилип к нему, чувствуя колотящееся в мерном ритме сердце и не в силах вспомнить, когда так увлекался бесконечными поцелуями с кем-либо, не желая идти дальше и прекращать их. Немного осмелев, Дазай притянул его за бёдра и усадил на свои колени, отчего Чуя усмехнулся и укусил его за нижнюю губу. — Что, ухо уже не болит? — С ухмылкой прошептал он в чужой рот, находя левое ухо Дазая пальцами и немного дёргая за него, вызывая скулёж. — Ай-яй-яй, — он уклонился, обнимая его поперёк талии, и обиженно посмотрел, — ты же знаешь, что болит. — Не смог удержаться, — Чуя пощекотал его подбородок, оставляя поцелуй в уголке губ. — Знаешь, ты такой миленький, когда ревёшь. Прямо прелесть, — чужие руки надавили Чуе на поясницу, и он прогнулся под их давлением, прижимаясь к Дазаю грудью бесконтрольно близко. — Эй… Сбавь обороты. — Не хочу. Знаешь, ты такой миленький, когда сидишь на моих бёдрах. Прямо прелесть. — Ну ты мудак, — вопреки своим словам, Чуя не стал уворачиваться от очередного поцелуя, на пробу сильнее его углубляя. На языке Дазая остался слабый вкус шоколада, от его рук, опустившихся на ягодицы Чуи, жгло всё тело, как от крепкого чёрного чая. Глаза под веками закатились, когда Дазай сжал пальцы на его штанах и одновременно втянул его верхнюю губу, посасывая её несколько секунд. В немом желании Чуя отчаянно цеплялся за его губы, руками блуждая от отросших волос на затылке обратно до плеч, пока Дазай покрывал отпечатками ладоней его спину. Чуе, казалось, нужно было немного (много) обдумать происходящее, но мозг неожиданно перестал тревожно трезвонить, оставив его в покое. У него не было ощущения, что что-то идёт не так, даже когда начало перехватывать дыхание. Он не сдержал тихий стон, утонувший в чужом рту. — М-м-м, — Чуя провёл ладонью вниз по плечу, карябая ногтями край бинтов. Его живот начало слабо крутить, стоило двинуться по чужим бёдрам выше. Звуки поцелуев сладко отзывались в сознании, ударяясь о стены тесной ванной, в которой стало душно. — Дазай, у меня уже голова кружится, — ему дали желаемое пространство, оставив губы в покое, чтобы отдышаться. — Всё нормально? — Дазай мягко сжал в кулаке волосы на его затылке, с любопытством разглядывая. От его болевого шока не осталось и следа. Вот же хитрая псина. — Да, просто здесь мало воздуха, — Чуя убрал из его волос заколку и заправил чёлку за левое ухо, стараясь как можно мягче очертить мочку касанием. Перед глазами немного плыло от смеси разгорячённого тяжёлого воздуха и лёгкого возбуждения, так что ему потребовалось приложить усилия, чтобы сфокусироваться. — Тебе идёт. Посмотришь? Чуя поднялся с него с неприятным чувством опустошённости, но он пока не хотел заходить дальше. Да и Дазай, как ему показалось, был немного растерян. Он первым вышел из комнаты, повертелся перед большим зеркалом в прихожей, и на его лицо вернулась самодовольная усмешка. — Круто. Мне нравится. — Ты о серьге или о том, как хорошо я целуюсь? — Чуя стоял позади, опираясь о стену и замечая в зеркале, как распухли собственные губы. Дазай поймал его взгляд в отражении и сощурился, но отвечать не стал. Позже они разлеглись в гостиной, смотря Нетфликс с телефона Чуи. Дазай уложил голову на его груди, изредка играя с завязками на его домашних штанах. Чуя отвлекался от сериала, чтобы шлёпнуть его по руке, а затем почувствовать вибрацию чужого тела от беззвучного смеха. — Может, купим телек? — На какие деньги? — Чуя поставил на паузу, когда Дазай привстал на локтях. Прозвучавшие слова пробудили в Чуе так много вопросов: «почему мы?», «зачем тебе это?», «ты не собираешься оставить меня?» и, главное, «какого размера телек ты хочешь?». — Не то чтобы я планировал потратить свои деньги на что-то грандиозное, так что можешь брать их. — Ты… — Чуя сжал руку в кулак, стараясь звучать непринуждённо, — ты не собираешься съехать от меня? — А ты хочешь, чтобы я съехал? — …нет. Чуя давно себе в этом признался, как и в том, что Дазай больше не казался посторонним бардаком в его жизни. Он был кем-то нужным, хоть и всё ещё сдерживал в себе то большинство секретов, которые держали Чую от него на расстоянии. — Чуя? — М? Дазай молчал непривычно долго. Его взгляд подрагивал, скача от одного глаза Чуи к другому, что заставило того заволноваться. Даже если он медленно приходил к осознанию чего-то большего между ними, он не был готов услышать от Дазая слова по этому поводу. Не был готов ни к признанию, ни к следующему шагу. Какие бы чувства в нём ни зарождались, всё это по итогу перебивалось страхом из-за Дазая. Из-за его прошлого, настоящего, будущего. Будто он весь был окутан плотной завесой страха, и чем Чуя больше к нему приближался, тем сильнее и его самого окружала эта въедливая материя. И всё же оттолкнуть его, смотрящего так открыто и даже мило без своей вечной припизднутой клоунады, Чуя не мог. Не хотел. Он метался из стороны в сторону, боясь самому себе признаться, что он начал погружаться в это, даже когда был с Реном. — Так что насчёт телека? — А, — Чуя едва не успел загнаться, так что не сразу сообразил, что именно сказал ему Дазай. — Можем выбрать сейчас. — Угу, — Дазай по-свойски взял его телефон, возвращаясь в прежнее положение. — И, может, микроволновку? И стиралку? Вес его тела приятно давил Чуе на грудь, но он побоялся, как бы Дазай не оглох от стука его сердца. Почему-то принимать его деньги оказалось так легко: не было ощущения, что Чуя ему должен что-то отдавать в ответ или должен это заслужить. — Такими темпами можно просто купить квартиру. — М, думаю, ты ещё не нацеловал меня на целую квартиру, — Дазай с тупой улыбкой принялся лазить по сайту с электроникой и бытовой техникой. — Ахуел? — Чуя с наигранным шоком отвесил ему лёгкий подзатыльник, вызывая смех. Он сразу же зарылся пальцами в пушистые волосы и задумался, много ли людей сходили с ума от одного желания так сделать. — Ты вообще-то тоже тут живёшь, дружище. — Я всего-навсего элемент декора, — Дазай улёгся удобнее, тыкая пальцем на понравившийся вариант. — О, как тебе этот? Чуя был согласен на любой вариант, поэтому просто кивнул, продолжая играться с кофейными прядями меж своих пальцев. Ему по большому счёту плевать было на телевизор – раньше думать о таких покупках он себе просто запрещал. Но было приятно, что Дазай так легко и беззаботно предложил купить что-то стоящее, подтверждая, что он не собирался никуда сваливать, и делая одним этим жестом Чую немного счастливее. Он повернулся набок, прижимаясь щекой к макушке Дазая, и закрыл глаза. Тихо. И так спокойно. Пожалуйста, не заставь меня об этом пожалеть.