Взлом судьбы

— Ну-ка, пошевели пальцами. Хуа Чэн сделал, как просили. Круглыми глазами он смотрел на срезанный слой мяса с ладони и ярко-красную лужицу крови. Артериальная. Много. — Шевелятся. Значит, связки целы. Кости — тем более. — Можем продолжать рыбалку? — Нет, рыбалка закончена. Тут все равно нужны швы. Но можем спокойно собрать вещи. А потом приехать туда, где никто не спросит документы и не вызовет твоих родителей. Микрохирурги тут без надобности, лишь бы руки были из плеч и игла стерильная. Дай носовой платок. Хуа Чэн достал из кармана то, что когда-то было носовым платком — но сейчас это не стоило подносить ни к лицу вообще, ни к носу в частности. Из кармана на землю выпал какой-то мусор. Инь Юй на секунду закрыл глаза. Раньше он в таких случаях говорил: «Чему только тебя отец учил». И получал в ответ что-то вроде «Что водка без пива — деньги на ветер». Потом Хуа Чэн дулся и не воспринимал информацию. А Инь Юй чувствовал себя виноватым, хотя и не понимал — за что. Со временем он научился просто пропускать эту часть и переходить к делу. — Убери. В городе выкинешь. — Я и здесь могу. — Нет. Здесь не можешь. Старайся никогда после себя ничего не оставлять, — он достал собственный платок и начал складывать удобным для перевязки способом. — Даже на просто рыбалке? — Даже на сложно рыбалке. Сделай это своей привычкой. Не загружай голову мыслями «могу я тут что-то выбросить или нет». По дефолту установи настройку «ничего не выбрасываю». Так ты свою оперативку сможешь чем-то полезным занять. Больно? — Нет. — Это пока. Не слишком туго? — Нормально. А почему не пластыри? — Рана слишком большая. Платок подойдет лучше. Он незаменимая вещь не только при перевязке. Платок полезен, когда нужно что-то ценное завернуть. Или взять, не оставляя отпечатков пальцев. — Я читал, что такие отпечатки сквозь ткань можно снять. — Может, и можно. Но как у нас снимают — вряд ли это получится. Так что, если ты не убедишь Интерпол начать бегать за тобой — считай этот способ достаточно надежным. Хуа Чэн подумал, что можно же просто натянуть рукав на ладонь… но вообще совет казался дельным и спорить не хотелось. — Наконец, платок можно одолжить симпатиной расстроенной девчонке. И, поверь, нет более легкого способа пробить оборону, чем оказаться с платком рядом с плачущей женщиной. Поэтому носи с собой минимум два. И оба чистых. Понял? А если рядом с плачущим парнем? Не, фигня какая-то. Не представляю его плачущим. — Понял. А кроме двух платков что-то стоит с собой брать? — Еще зажигалка вещь хорошая, — Инь Юй предпочел проигнорировать сарказм в словах подростка. — Я читал, что можно с помощью трения… — … быстро заработать себе воооот такие мозоли. Я тоже упрямый был, я пробовал. Конечно, можешь лично проверить, как рука заживет. Но вряд ли ты будешь часто использовать ее для внезапного розжига костров. — И зачем тогда? — Для знакомства. Попросить сигарету с зажигалкой в руках — это, конечно, не так эффективно, как предложить платок плачущей женщине. Но все еще правдоподобней, чем просить сигарету без зажигалки. А иногда цель сама подходит и просит закурить — это ж просто подарок. Тут же становишься своим. — Я не курю. — И правильно делаешь. Но для дела иногда стоит. — Хорошо, я попросил сигарету. Мне ее дали. Дальше-то что? — Так и начинается разговор. Люди расслабляются, когда чувствуют, что у вас общие привычки или интересы. — Тоже мне общее… всего лишь сигарета. — Целая сигарета! Поверь это очень много. — А если он не курит? И сигаретой не поделится? — Скажи, что уважаешь. И что сам все никак не можешь бросить. Спроси, где тут ближайший магазин. Пожалуйся на погоду… или похвали погоду. Извинись, что зря побеспокоил человека. Чем больше он говорил, тем больше Хуа Чэн понимал, что Инь Юй и без айсбрекера в виде зажигалки в любой разговор влезет. И что ему самому зажигалка пока необходима. — Два платка и зажигалка… все? — Еще нож. — Швейцарский? — Швейцарский — это понты. Нормальный нож с лезвием сантиметров пятнадцать. Именно эти сантиметры делают мужчину мужчиной. Они даже женщину делают мужчиной. Правда, есть нюансы: если тебя с таким примут — возможны проблемы. Не гарантированы, все еще можно будет соскочить. Но возможны. И куда угодно с ним не пройдешь уже. А оставляя его у охраны я уже голым себя чувствую. Поэтому… — тут Инь Юй достал из кармана складной нож и дал Хуа Чэну, — вот эти семь сантиметров часто оказываются даже полезней. Только осторожно давай, хоть одну руку целой сегодня оставь. Вот такой можно пронести почти куда угодно. Нравится? — Угу. Нравится, — теперь уже Хуа Чэн решил проигнорировать сарказм. — Забирай. — Ого… Спасибо. Он какой-то особый? — Он какой-то обычный. Просто хороший нож. Той же фирмы, что производит «просто нормальную обувь» и «просто надежные машины». По возможности все вещи должны быть обычными, фраерскими. Чем меньше ты похож на профи — тем лучше. Так, кажется, все собрали. Давай в машину. И самое главное — деньги. Наличка. Если в кармане есть две свежие купюры максимального номинала — то тебя точно накормят, починят, спрячут и вывезут. Перевяжут, дадут прикурить и продадут нож. С любым лезвием. Даже с огнестрельным. Если вдруг будет мало — поверят, что найдешь еще. Две купюры как-то убедительней выглядят, чем одна. Весомей. Вроде все… Еще часы можно с собой носить. — Так на телефоне же время есть! — Телефон сложно и не безопасно оставлять в залог. И берут не так охотно, и сам же как без рук остаешься. А закладывая или даже теряя часы — ты отдаешь всего лишь деньги. Воспринимай их как золотой слиток, который всегда с собой. Причем сколько он будет весить в денежном эквиваленте — решаешь только ты сам. Ну что ж, поехали. Итог: плюс два карася и минус одна здоровая рука. Отлично порыбачили сегодня. — А еще приедем? — Можно. Только давай в следующий раз без экстремальной хирургии топором.

***

Ну наконец-то повезло! В затянувшихся покатушках Хуа Чэн был виноват сам. Он знал адрес бывшей квартиры Се Ляня и сразу поехал туда, чтобы на месте лично выяснить — квартиру продали. Только после этого он потратил время на поиск и выяснил два новых адреса — дом и однушка на четвертом этаже. С одной стороны — несложно угадать, в каком из двух объектов живет инвалид-колясочник. С другой — дом был примерно в сотне километров, а квартира всего в паре кварталов. Хау Чэн не хотел зря проездить двести километров, поэтому сначала заехал на ближайший адрес. Где опять же лично на месте выяснил, что квартира сдается, а хозяин живет где-то в деревне. И нет, в лицо его жилец ни разу не видел — по доверенности мать его квартиру сдает. И вот теперь он видел из окна машины нужный дом, а рядом с ним — парня в инвалидной коляске. Который явно никуда не спешил и наверняка был настроен поговорить. Ледокол в виде пакетов из Диких ягод в этот раз Хуа Чэн оставил на заднем сиденье — свое этим утром они уже отработали. — Привет! Не найдется сигареты? — Привет! Чего б ей не найтись. Держи. Мальборо. Он точно не голодает. — От души, — Хуа Чэн медленно закурил, нащупывая следующую фразу. — Иногда кажется, будто все проблемы исчезают с первой затяжкой. — Много навалилось? — Да уж не мало. Извини, день такой хороший, а тут возникаю я, жалуюсь на жизнь и порчу пейзаж. — Всякое бывает. Иногда поговорить о проблемах с незнакомцем достаточно, чтобы их решить. — Пожалуй, ты прав. С одной проблемой ты точно можешь мне подсобить. На душе с утра так погано, так выпить хочется — а не с кем. Одному же пить — не дело, сам знаешь. — Ну как тут не помочь хорошему человеку. В дом не зову, жена не одобрит. А вот на соседней улице можно культурно посидеть и как следует решить твою проблему. — Я на колесах, могу подвезти. — Спасибо, но я на своих. Я к ним привычный.