Better Than Cake

      Джисон спокойно ждет, пока его роллы дожарятся, дружелюбно разговаривая с тетушкой, работающей в этом киоске. В это время Субин машет ему и тоже заказывает себе немного. Сегодня на обед пришли несколько человек из салона, а также Рюджин и Кай. Все они оживленно обсуждают предстоящие выходные, к которым с нетерпением готовились. Пусть неделя у Джисона и не была слишком напряженной, но он все равно рад возможности вернуться домой, вкусно поесть и даже поотвечать на дежурные вопросы о том, планирует ли он жениться, стать настоящим врачом или переехать в более просторную квартиру — именно в таком порядке, конечно, от любопытных родственников.       Джисон не может дождаться.       — Послушай, — шепчет Субин, пока они ждут, когда роллы будут готовы, — если ты хочешь, чтобы я, ну, знаешь, как-нибудь передал что-нибудь, то ты знаешь…       Джисон отрывает взгляд от восхитительных роллов, которые становятся золотисто-коричневыми и хрустящими, и ему требуется некоторое время, чтобы переварить то, что только что сказал Субин.       — А?       — Ну, знаешь, — Субин прочищает горло, — для Минхо-хена.       Джисон моргает, глядя на него, раз, другой, а потом разражается смехом.       — Спасибо, Субинни, — отвечает он, — но все в порядке, пока что не надо ничего передавать.       Субин выглядит таким расстроенным.       — Да ладно, я хочу быть частью этой банды! — жалуется он.       — Банды? — Джисон удивленно поднимает брови. — Я бы не подумал, что это что-то вроде того?       — Так и есть! — восклицает Субин. — Это то, о чем ты читаешь в манхвах, когда еще внутри у тебя все переворачивается, потому что ты не можешь позволить себе громко кричать на публике.       — Похоже, это твоя проблема, зачем читать манхвы на публике, если это можно делать дома, в постели, — хмурится Джисон, — а потом можно кричать и бить кулаками по подушкам.       — Я просто пытался донести мысль, — Субин скулит.       — Замечание принято к сведению и оценено по достоинству, — Джисон поднимает вверх большой палец.       — Это какой-то словесный эквивалент статусу «просмотренно» на сообщениях, — Субин остается невозмутимым.       Забрав свои спринг-роллы, обжаренные во фритюре и приправленные невероятным количеством различных соусов, они возвращаются за столик, где разгорается оживленная дискуссия о парфюмерии.       — Послушайте, единственный правильный ответ — это стиральный порошок, — Йеджи кладет руку на стол.       — Это все равно широкий спектр ароматов, — возражает Енджун. — Стиральные порошки могут пахнуть и солнечным светом на пляже и жасминовым садом, так что выбор слишком велик.       — Мне нравятся древесные запахи, — говорит Сынмин, — что-нибудь чистое.       — На мой взгляд, ванильные всегда приятно пахнут, — задумчиво говорит Чан, и Черен, сидящая напротив, согласно кивает.       — Хен, ты даже духами не пользуешься, — смеется Джисон, усаживаясь поудобнее.       — Я думаю, мягкие теплые запахи — самые лучшие, — Рюджин поднимает вилку с наколотой на нее сосиской.       — Мне нравятся цветочные ароматы, — говорит Чанбин.       — Тебе ведь в принципе не нравятся духи, — недоверчиво говорит Хенджин.       — Мне нравишься ты, и ты мой цветок.       Черен беззвучно кричит, закрыв лицо руками. Хенджин краснеет и толкает Чанбина, который выглядит очень довольным собой.       — Мне нравятся хлопок или лен! — делится своим мнением Субин.       — Разве ты не говорил, что тебе нравится запах освежителя воздуха? — Рюджин улыбается ему через стол.       — Это было гипотетическое замечание!       — Если отбросить сомнительный выбор Субина в парфюмерии, когда у вас, ребята, начинаются длинные выходные? — с любопытством спрашивает их Черен.       — В четверг! — Йеджи улыбается, поднимая большой палец.       — В пятницу, — говорит Рюджин, прежде чем приняться за суп, — нас отпускают на пол дня раньше. Ну, меня то есть. У Юны, Кая и Сынмина выходные начинаются уже в четверг. А мы с Минхо-оппой пробудем на работе до полудня пятницы, чтобы закончить с последними приемами.       — А как насчет вас, ребята? — спрашивает Субин, и слышит дружный вздох в ответ.       — У нас просто обычные выходные, — уныло бормочет Енджун.       — Мои начинаются в пятницу днем, — широко улыбается Чанбин, — потому что я все спланировал заранее.       — А еще потому, что ты едешь с Хенджином к его родителям, не так ли? — поддразнивает Чан, шевеля бровями.       Все начинают охать, и оба парня стремительно краснеют, но не отрицают этого.       — Я останусь у Минхо-хена! — взволнованно говорит Енбок. — Не могу дождаться, когда познакомлюсь с его котами!       — Боже мой, у Минхо-оппы есть коты?! — восклицает Черен, прежде чем посмотреть ему прямо в глаза. — Он действительно идеальный мужчина.       Джисон смеется, кивая в знак согласия. Он не может этого отрицать.       — А я поеду к Ханни! — рассказывает Чан, протягивая руку и сжимая его плечо.       — Клянусь, он нравится моим родителям больше, чем я, — Джисон показывает пальцем на Чана, — они буквально влюблены в него. Я должен просто жениться на тебе, хен, чтобы сделать семью счастливой.       — Тебе придется придумать что-то получше, чем делать предложение в обеденный перерыв, чтобы завоевать расположение такого человека, как Чан-хен, — шутливо отчитывает его Чанбин, прежде чем повернуться к Чану и сказать с совершенно серьезным выражением лица. — Привет, детка. Ты как сосудорасширяющее средство — рядом с тобой мне становится теплее.       Джисону не нравится, насколько смешно ему становится от такого дешевого подката, а Черен пытается не умереть, пока Чан маниакально хлопает в ладоши, слишком довольный.       — О, так вот что надо делать, чтобы добиться руки Чан-хена? — Субин улыбается. — Окей, моя очередь.       — Нет-нет, я первая, тебе понравится! — Рюджин поднимает руку, слегка поворачиваясь к Чану. — Ты случайно не тот самый фермент, разрушающий суставной хрящ при остеоартрите? Потому что из-за тебя у меня подкашиваются колени.       У Джисона начинает болеть живот от смеха, в уголках глаз собираются слезы, а Чан медленно краснеет, выглядя очень впечатленным.       — Окей, — Субин указывает на Чана. — Ты не мог бы мне помочь? Кажется, у меня гипоксия — задыхаюсь без твоего внимания.       — Можно я! Я придумал! — Ёнбок лучезарно улыбается, прежде чем наклониться к Чану, изображая из себя милашку. — Чанни-хен, давай ты будешь деревом, а я буду обнимать тебя, как маленькая коала.       Чан почти в истерике.       — У меня тоже есть идея! — Хенджин взволнованно хлопает в ладоши. Он все это время напряженно думал, нахмурив брови. — Чан-хен, я думаю, ты будешь честен со мной, так что поцелуй меня, если я ошибаюсь, но динозавры все еще существуют, верно?       — Слабенько! — кричит Енджун, прежде чем встать и указать на чуть не плачущего Чана. — У меня развивается тортиколлис от того, как часто я оборачиваюсь на тебя.       — Дайте мне шанс исправиться! — заявляет Джисон, указывая на Чана. — Ты как кровеносный поток в моей жизни, так же необходим для нормального функционирования.       Чан радостно аплодирует.       — Вот оно! Это мне подходит! Джисони, я был бы горд заключить с тобой брак, женись на мне!       Джисон радостно восклицает, прежде чем посмотреть на остальных и скорчить насмешливую гримасу.       Чан бойко протягивает ему кусочек своей котлеты, а Джисон с излишней церемонностью угощает его блинчиками с начинкой, чуть не уронив их в суп Чанбина.       Он убирает свой поднос, когда Рюджин пихает его плечом, нахмурив брови.       — Нет, я не собираюсь бросать Чан-хена, я честно завоевал его руку и сердце, — сразу же говорит Джисон.       — Нет, нет, он весь твой, — говорит Рюджин, продолжая смотреть на него выжидающим взглядом.       — Э-э... тогда, чем я могу тебе помочь?.. — начинает Джисон, но тут ветеринарная медсестра решительно ставит свой поднос.       — Может тебе нужно, чтобы я что-нибудь подкинула в шкафчик Минхо-оппы? — взволнованно спрашивает она.       О мой Бог. Только не Рюджин.       — Ты уже вторая, кто спрашивает меня об этом, — фыркает Джисон, ставя свой стакан и благодарно улыбаясь мужчине, который его убирает.       — Кто еще? — обиженно спрашивает Рюджин.       — Субин...       —...этому великану я дам пинка под зад, — угрожает Рюджин, сузив глаза и уставившись на свою жертву, которая в этот момент невинно обсуждает енотов с Енджуном и Чаном.       — Пожалуйста, не делай этого, — Джисон жестом указывает на него. — Он такой милый.       — Хорошо, но ты уверен? Потому что я не знаю, будет ли кто-нибудь из нашей команды на обедах с вами до конца недели, у нас очень много работы, — обеспокоенно говорит ему Рюджин.       — Не волнуйся, я справлюсь, — улыбается Джисон.       — О, вы становитесь все увереннее, доктор Хан, — говорит она преувеличенно официальным тоном, прежде чем протянуть руку и хлопнуть его по плечу. — Что ж, удачи и хороших выходных!       — И тебе! — Джисон улыбается и машет рукой.       Он не может удержаться от смешка себе под нос.       Они не обсуждали это с Минхо.       По крайней мере, не вживую. Только с помощью сообщений, которые, скорее, должны были показать дарителю, что подарок получен.       Его друзья, кажется, слишком вовлечены в этот процесс — он неожиданно стал их совместным делом, и что-то в этом вызывает у Джисона улыбку.       Просто... это ощущается чем-то интимным. Не совсем секретом от других.       Но почти как секрет друг от друга, о котором они оба прекрасно знают.       И это превращается в своего рода соревнование, кто придумает более хитрый способ тайком подложить маленькие лакомства в шкафчики или сумки друг друга. И это приятно.       Это не обязательно должно быть чем-то большим. Просто дарить маленькие подарки, не заставляя делать что-то сверх этого, в своем собственном темпе — чудесно. Джисон не знает, чувствует ли Минхо то же самое, но тот прилив радости, который буквально захлестывает его, когда он находит коричневый бумажный пакет, — это одно из самых приятных ощущений, которые он когда-либо испытывал.

***

      Чтобы добраться до его дома, требуется в три раза больше времени, чем обычно, но Джисон предполагал, что так будет. Ожидаемо, пробки просто ужасные, но Чан — отличная компания, и они слушают случайные клипы с YouTube в его машине.       Родители, конечно же, рады видеть Чана. Джисон не преувеличивал, когда говорил, что они его очень любят. Ббама, по крайней мере, рад видеть его, но Джисон уверен, что уже через час тот будет бегать хвостиком за Чаном, куда бы он ни пошел. А возможно, его родители так счастливы, потому что сестра Джисона решила провести этот праздник с семьей своего мужа, а Чан для них как второй ребенок и с его присутствием дом не ощущается опустевшим.       Везде царит почти идеальный порядок, и, хотя родители в этом году запланировали всего один небольшой ужин с тетей Джисона и ее семьей, на следующий день они все отправятся праздновать в кругу дальних родственников. Джисон рад, что у него есть возможность заранее морально подготовиться к этому.       — Заносите свои вещи, и перекусим! — говорит его мать. — А потом ты будешь помогать мне готовить!       — Тетушка, могу я тоже чем-нибудь помочь?       — Ох, Чан-а, ты такой милый, но ты же в гостях!       — Нет, тетушка, пожалуйста, позвольте мне помочь!..       Джисон закатывает глаза, но улыбается, когда берет их сумки и направляется в свою комнату. Родители уже приготовили для Чана дополнительную кровать с явно свежевыстиранными одеялами и очень пушистой подушкой. Все выглядит невероятно мягким и чистым, по сравнению с его собственным постельным, которое явно лежит там же, где он его оставил в прошлый раз.       — Знаешь, ваше особое отношение к нему уже переходит все границы, — говорит Джисон, указывая на свою кровать и пристально смотря на отца.       Папа только смеется, поднимая другую сумку, которую Джисон оставил снаружи.       — О да, кстати, это доставили несколько часов назад.       — Хм? — Джисон внимательно рассматривает квадратную посылку. — Для меня?       — Да, я думал ты сам себе отправил, — с любопытством смотрит на него отец.       — Нет? — Джисон берет посылку и осматривает ее. — Спасибо, папа.       Он рассматривает напечатанную бирку и понимает, что да, это его имя, домашний адрес и личный номер телефона. Некоторое время назад ему звонили с неизвестного номера, но он решил не отвечать. Должно быть, это был курьер.       Положив посылку на свой старый стол, Джисон находит ножницы и, используя одну сторону лезвия, вскрывает ее.       Он чувствует аромат еще до того, как успевает полностью открыть коробку, и улыбается.       Огромный пластиковый конейнер с печеньем занимает большую часть коробки, а сбоку аккуратно уложен коричневый бумажный пакет. С едва сдерживаемым ликованием Джисон достает его и сразу же открывает.       Внутри, как он и предполагал, находится Ежевичный коблер, упакованный тщательнее, чем любая другая выпечка, которую он получал.       Рядом есть и записка, которая слегка пропиталась ежевичным соком, отчего Джисон улыбается еще шире.       Ежевичный коблер       С ним не сравнится ничто.       Энергия: 175       Здоровье: 78       Я просто надеюсь, что он не превратится в смузи, к тому моменту, как ты его откроешь.       (Ёнбок настоял на том, чтобы прислать печенье для тебя и твоей семьи, в нем нет шоколада ни изюма, так что Ббаме тоже можно).       Джисон не может поверить, что они подумали об одном и том же.       Кто из его друзей-обманщиков слил его домашний адрес? Этот человек совершенно точно скооперировался с Ким Сынмином, поскольку именно он дал Джисону домашний адрес Минхо.       Он осторожно поворачивает коблер на столе и фотографирует его, прежде чем опереть телефон о стопку книг, чтобы направить камеру на себя и, сияя, сделать селфи.       Он загружает фотографию, чтобы отправить Минхо, и в этот момент видит сообщение от него с фото леденца и подписью: «Кто из моих бывших друзей дал тебе мой адрес? Я просто хочу поболтать с этим человеком по душам, так сказать». К сообщению прикреплена еще одна фотография, на которой все три его кота внимательно обнюхивают конфету.       — Боже мой, — восклицает Чан с порога, из-за чего Джисон чуть не роняет свой телефон. — Не может быть.       Джисон только смеется, приходя в себя, прежде чем указать на печенье.       — Печеньем я охотно поделюсь. А это мое! — он делает вид, что нависает над коблером, шипя для пущего эффекта: — Моя прелессссть.       — Ладно, Голлум, успокойся, — добродушно усмехается Чан, — я и не знал, что Минхо умеет так хорошо печь.       — О, это от Ёнбока, — объясняет Джисон.       — Ах, да, в этом году он у Минхо, верно? — спрашивает Чан, нетерпеливо открывая контейнер и вдыхая аромат. — Боже, как вкусно пахнет.       Джисон быстро отправляет фотографии.       — Есть что-то особенное в том, что Минхо и Ёнбок проводят праздники вместе. Они оба коты, но на противоположных концах кошачьего спектра, — смеется Чан, набивая рот печеньем. — Боже мой, это так вкусно.       Джисон делает вид, что печатает на своем телефоне: «Бокки, Чан-хену так нравится печенье, что он стонет в неподобающей манере, ожидая предложения руки и сердца!»       Чан целится ему в голень.       — Шучу! Хен, давай сфоткаемся, чтобы отправить Ёнбоки, — говорит он, подзывая старшего мужчину поближе.       Все еще держа печенье во рту, Чан наклоняется и повторяет позу Джисона.       Он отправляет фото Ёнбоку с множеством эмодзи, благодарственных стикеров и гифок, кусая в это время печенье. Коблер он съест позже, чтобы в полной мере оценить его вкус.       Обычно он ел выпечку Минхо в одиночестве. Как правило, в неадекватное время суток (чаще всего ночью), и это казалось ему почти церемониальным. Съесть ее просто так сейчас будет как-то неправильно. Поэтому он аккуратно упаковывает пирожное обратно в бумажный пакет. Вероятно, ему стоило бы поставить его в холодильник, а это значит, что надо на всякий случай написать на упаковке свое имя.       Вибрирует телефон, и Джисон ожидает сообщения от Ёнбока, но вместо этого Минхо, оказывается, отправил ему видео.       На видео Ёнбок развлекает младших членов семьи, напевая им песню. Это явно детский стишок, который Феликс решил исполнить самым низким тембром. Рука Минхо трясется от сдерживаемого смеха, дети, похоже, тоже в восторге и слегка подпрыгивают.       Он начинает смеяться, привлекая внимание Чана, который наклоняется с кровати, когда Джисон становится на колени, чтобы показать ему видео.       — Это самая милая вещь, которую я видел сегодня, — заявляет Чан, прежде чем добавить: — Я не ожидал, что Минхо знает твой домашний адрес.       — О, он не знает, — хмурится Джисон, — разве это не ты поделился с ним этой информацией?       — Нет! — Чан смеется. — Клянусь, это был не я!       — Ты слишком подозрительно смеешься…       — Нет, серьезно, это был не я, — искренне говорит ему Чан.       — Да ладно, хен, я шучу. Я точно знаю, что это был Чанбин, — фыркает Джисон, — кто же еще.       — Ну, он счастлив и в полной безопасности у Хенджина дома, — улыбается Чан, поднимая свой телефон, чтобы показать ему их групповой чат, куда Джисон еще не заходил.       Там селфи Чанбина и Хенджина, явно вышедших на прогулку. У Хенджина на шее висит что-то похожее на дорогой фотоаппарат, и он улыбается, глядя в телефон. Чанбин сияет.       — Надеюсь, он споткнется, — очень по-взрослому комментирует Джисон.

***

      — Я надеюсь, он споткнется.       Ёнбок смеется, запрокидывая голову.       Очевидно, что только Ким Сынмин мог подсказать его адрес.       Забавно, что Джисон отправил это свое фото с Чаном и печеньем, потому что всего пару дней назад Чан тайно и слишком настойчиво спрашивал его, не нужно ли ему помочь доставить что-нибудь Джисону. И он был не единственным.       Чхве Енджун предложил напрямую, практически дрожа на месте.       — Пожалуйста, позволь мне помочь, — он умолял.       Минхо позабавил их энтузиазм, но у него уже был план.       И, конечно же, Ёнбок, узнав, что он запланировал, настоял на том, чтобы отправить и печенье.       — Значит ли это, что я теперь тоже один из НПС-персонажей в игре «Минсоны»? — спросил он с радостной улыбкой.       Минхо никак не ожидал, что Джисон сделает ровно то же самое, что собирался сделать он. И, очевидно, все это произошло одновременно.       Они вернулись с приятной прогулки, и мама сказала, что для него какая-то доставка. Озадаченный, Минхо пошел за подозрительно маленькой посылкой. Он ничего не заказывал, поэтому понятия не имел, что бы это могло быть, когда неожиданно его осенило.       В одиночестве, стоя в кухне, пока Ёнбок ел груши, нарезанные его мамой, и болтал с папой об австралийских фруктах, он открыл коробку и увидел знакомую белую упаковку. Эта коробочка немного выше, чем предыдущие, и, заглянув внутрь, он с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться вслух.       Это Шахтерский леденец, который Джисон подписал:       «Да, я знаю, что этого нет в списке твоих любимых подарков, но выглядит празднично, и описание, по-моему, идеальное, потому что я надеюсь, что это придаст тебе сил! Я убил семь мумий ради этого дропа!»       Он явно сделан на заказ: каждый оттенок имеет разную глубину, в синем даже есть съедобные блестки.       — Хен, боже мой! — восклицает Ёнбок, входя в кухню. — Это то, о чем я думаю?       — О чем ты думаешь?       Ёнбок разражается пронзительным смехом.       — О, это так круто! — подпрыгивает он, его волосы развеваются. — Так мило!       Так и есть. Это мило.       — Это не для тебя! Держи свои лапы подальше!       Приятно вернуться домой. Да и родители в восторге от того, что он привез Ёнбока.       Они его обожают, хотя его в целом трудно не любить, правда.       Минхо рад, что они проведут эти праздники не у себя дома, а в большом доме его дяди. Это означает, что он не несет ответственности за уборку, и ему не нужно следить за тем, чтобы племянники не дергали котов за хвосты. Кстати, о котах: все они с любопытством поглядывают на Шахтерский леденец.       — Это угощение для шахтеров, а не для вас троих, — говорит он, держа сладость перед ними. Три мордочки наклоняются, чтобы понюхать конфету, и это слишком прекрасная возможность, которую нельзя упустить, поэтому он фотографирует котов, обнюхивающих леденец, и отправляет снимок Джисону.       К его удивлению, всего через несколько минут Джисон присылает ему фотографию коблера, который, к счастью, не превратился в кашу и был еще цел.       Вау, одновременно.       Внезапно Ёнбок вскрикивает и бросается к нему, хлопая по плечу.       — Они получили! — говорит он Минхо. На его экране фотография Джисона и Чана. Джисон держит в руках печенье, глаза его сияют, а улыбка невероятно широкая. Чан за его спиной повторяет его позу, но у него во рту печенье, и вообще он выглядит так, будто был не до конца готов фоткаться.       Минхо фыркает.       — О и Чонин сказал, что опоздает на видеозвонок на полчаса, — говорит ему Ёнбок, слегка помахивая телефоном. Минхо еще не проверял уведомления в их групповом чате. Обычно они не делали подобных видеозвонков по праздникам, но, к сожалению, в этот раз у Чонина нет отпуска, и он работает все праздничные дни.       Чтобы подбодрить его, они назначили групповой видеочат на более поздний вечер, когда он уже не будет стоять за барной стойкой. И вдобавок решили прислать ему разнообразную еду, по крайней мере, так думал Минхо.       — Ребята, вы прислали мне столько фруктов, какого хрена?! — это первое, что говорит Чонин несколько обвиняющим тоном, когда присоединяется к их разговору.       Хенджин весело смеется, а Сынмин хихикает.       — О, так мы все отправили ему фрукты? — Минхо улыбается, пока Ёнбок не может сдержать смех.       — Хен, зачем ты прислал мне три килограмма груш, как я должен все это съесть? — спрашивает Чонин.       — Груши богаты витаминами и минералами, которые так необходимы твоему истощенному, недосыпающему организму, — отчитывает его Минхо. — Тебе нужно больше трех килограммов.       — Вот почему я отправил ему еще три, — говорит Сынмин со счастливой улыбкой.       Хенджин исчезает из виду, так сильно смеясь, что, кажется падает с кровати.       — Это еще не все! Хенджин прислал мне еще три килограмма, кто я по-вашему?! — восклицает Чонин, и все они громко и истерично смеются. — Ликс-хен — единственный, кто прислал мне настоящую еду! Только на тебя я могу положиться!       Ёнбок опрокидывается на бок, чуть ли не плача, когда смеется, хотя смех его больше похож на стон, ему с трудом удается дышать.       Они стараются вести себя тихо, хотя родители сказали, что все равно не собираются спать так рано.       — Угостишь своих друзей, Инни, — говорит Хенджин, немного придя в себя, и массируя щеки, потому что слишком сильно смеялся.       — Я сейчас ем одну, — обиженно говорит он.       — Я тоже присоединюсь к тебе с поеданием груш, подожди секунду, — говорит Сынмин, встает и уходит из поля зрения.       — Вообще-то, нам тоже нужно принести груш, — говорит Минхо, вставая с кровати, в то время как Ёнбок прижимает ноутбук к себе. Он выбегает из комнаты и направляется вниз, Дуни шагает рядом с ним.       Он находит в холодильнике миску с грушами.       — Мам! Можно я возьму груши? — зовет он, надеясь, что родители услышат его за звуком телевизора.       — Конечно!— кричит она в ответ. — Только не ешь слишком много, у тебя заболит желудок!       — Хорошо!       Все три кота следуют за ним, когда он поднимается обратно.       — О, вау, это на самом деле так освежающе и вкусно, — говорит Хенджин.       — Хен как раз принес наши, — говорит Енбок, подзывая Минхо. — Ты только что пропустил Чанбин-хена, на нем был фартук и все такое.       — Умоляю, скажите, что у кого-нибудь есть скриншот.       — У меня есть.       — У меня тоже.       — Я тоже заскринил, — ухмыляется Ёнбок, беря ломтик груши.       — А у меня есть полноценная фотография, — ухмыляется Хенджин, доставая свой телефон. — Я сделал ее, когда был внизу, посмотри.       Он отправляет ее в их групповой чат.       — О боже мой! — восхищенно восклицает Ёнбок.       Чанбин в фартуке, с серьезным выражением лица, скрестив руки на груди и обнажив часть своих татуировок, сосредоточенно смотрит на кастрюлю, на которую мать Хенджина указывает палочками для еды.       — Это лучшая фотография на свете, я распечатаю ее и повешу в рамке у себя на стене, — хихикает Чонин. — Это так трогательно по-домашнему, мне очень нравится.       — Представляете, этот дурак взял с собой только вещи с длинными рукавами, потому что боялся, как отреагируют мама и папа на его татуировки? — Хенджин фыркает. — Я все время говорил ему, что все в порядке, но он так нервничал.       — Твоих родителей это не особо волнует, не так ли? — с любопытством спрашивает Ёнбок.       — Я постоянно вам повторяю, всем родителям нравится эта докторская тема, — говорит им Чонин с набитым грушами ртом. — Чанбин-хен может быть лысым, ростом полтора метра, покрытым татуировками и заядлым курильщиком, но тот факт, что он врач, затмит все остальное.       — Почему ты описываешь его каким-то хоббитом-готом? — спрашивает Сынмин.       — Хоббит-гот! — Ёнбок задыхается от смеха.       — Я так понимаю, он хорошо ладит с твоими родителями? — Минхо мягко улыбается.       Это был первый раз, когда Хенджин пригласил партнера к себе домой, да еще и в такой важный праздничный день.       Хенджин счастливо улыбается и кивает.       — Он отлично ладит с мамой. Как вы можете заметить, она учит его готовить.       — Полезный контент, нам такое нравится, — говорит Ёнбок, поднимая большой палец вверх.       — Нет, правда, он так серьезно к этому относится, — хихикает Хенджин. — Он с такой грустью сказал, что не умеет даже правильно нарезать лук, что маме хватило одного взгляда, и она решила взять его под свое крыло.       Сынмин фыркает.       — Я молюсь за безопасность твоей матери.       — Мама научила готовить папу, уж с Чанбином она справится, — пренебрежительно машет рукой Хенджин.       — Твой папа так плох в готовке? — Чонин смеется.       — Был плох. Когда был моложе. Но мама решила, что с нее хватит, когда ей пришлось уехать по работе за границу, и он целую неделю ел лапшу быстрого приготовления, так что она научила его готовить ровно пять блюд. На это правда ушел почти год, но, эй, он умеет готовить пять блюд, и, должен добавить, у него это неплохо получается, — Хенджин усмехается. — Я сомневаюсь, что хену понадобится целый год, но…       — Будем надеяться, что до этого не дойдет, — говорит Чонин, складывая руки вместе, как будто в молитве.       — Боже мой, это Суни? — восклицает Хенджин, когда кот ненадолго появляется на экране, перелезая через бедра Ёнбока, чтобы забраться на колени Минхо.       — Эй, детки, поздоровайтесь с этими неудачниками, — Минхо поднимает Суни, поворачивая его к камере, в то время как Ёнбок наклоняется в сторону, чтобы взять на руки Дори. Дуни сам идет к кровати, когда замечает, что оба других кота уже там.       — Прелесть! Такие хорошенькие! — восклицает Хенджин.       — Ах, да, мы видим пять котов одновременно, — улыбается Чонин.       — Я бы сказал, одного котенка и четырех котов, — смеется Хенджин, прежде чем обернуться, чтобы позвать свою собаку.       — Подожди, — Сынмин хмурится в камеру.       — Что такое, Минни? — спрашивает Ёнбок, прижимаясь лицом к мордочке Дори.       — Я думал, у тебя только один кот, — хмурится тот.       Минхо вздыхает.       — Именно поэтому мы и развелись.