Better Than Cake

      — Вау, какой ты нарядный! — улыбается Енджун, когда Чанбин проходит мимо стойки регистрации. — Круто выглядишь!       Тот одет элегантно: мягкая темно-бордовая рубашка заправлена в пару облегающих, но удобных брюк, а сверху надет темно-серый оверсайз блейзер.       — Боже мой, — изумляется Черен, — это его штаны для свиданий.       — У меня нет штанов для свиданий, — Чанбин хмуро смотрит на нее.       — Есть, ты всегда надеваешь их на свидания, — Черен указывает на его брюки, прежде чем, прищурившись, посмотреть на него. — Подожди, можно я быстренько приведу в порядок твою прическу?       Чанбин жестикулирует, словно говорит: «Вперед!»       — Я не перестану повторять тебе, что твои вьющиеся волосы очень милые, и тебе не нужно пытаться их выпрямлять, просто слегка уложи, — Черен хмурится, быстро поправляя прическу.       — Куда ты идешь? — спрашивает Джисон, отрываясь от компьютера, в котором он обновлял записи о пациентах.       — Не хочешь одолжить это? Я думаю, он дополнит образ, — Енджун достает из-под халата свою собственную тонкую серебряную цепочку с медальоном.       — Бери, — говорит ему Черен, отступая на шаг и критически осматривая волосы Чанбина. — Хорошо! Выглядит неплохо.       — Спасибо, — улыбается он ей, прежде чем повернуться к Енджуну. — Ты так думаешь?       Джисон оглядывается и вместе с Черен говорит:       — Да.       Чанбин принимает дополнительный аксессуар от Енджуна.       — Подожди, ты так и не ответил, куда ты идешь? — снова спрашивает Джисон.       — Очевидно, на свидание с Хенджином? — Черен говорит так, будто это само собой разумеется.       — Нет, я знаю, но обычно он так не выряжается на свидания, на нем его единственная пара приличных туфель.       — Почему вы знаете весь мой гардероб?! — Чанбин вздыхает, прежде чем ответить: — Я веду Хенджинни в галерею.       — Ох! — восклицает Енджун.       — Не устаю удивляться тому, какой ты на самом деле романтик, — улыбается Черен, прежде чем ударить его по руке. — Это так мило!       Морщась и отодвигаясь от нее, Чанбин потирает руку.       — Спасибо?       — Я не знал, что ты увлекаешься искусством? — Джисон поворачивается и смотрит на своего лучшего друга. Разве Чанбин когда-нибудь говорил о галереях или живописи раньше?       — О, я не очень хорошо разбираюсь в этом всем, — честно объясняет Чанбин, — но Хенджинни это нравится, он с удовольствием посещает такие места. Мне бы хотелось лучше понимать искусство, чтобы обсуждать с ним его или может даже нарисовать что-то вместе. Но я не умею, так что это мой способ быть частью того, что приносит ему удовольствие, частью его самого.       — Тебе не будет скучно? — с любопытством спрашивает Енджун.       — Я же иду не ради себя, — фыркает Чанбин, — я иду ради него. Если ему весело, то…       — О боже, это будет так слащаво, — стонет Черен в кулак, заранее морщась.       —…то я счастлив, — мудро кивает Чанбин.       Хенджин, наверное, даже не догадывается, но он мог бы вить из Чанбина веревки.       — Ладно, вали уже, — Черен хлопает в ладоши, — оставь нас, одиноких людей, в покое, иди наслаждаться своим свиданием в галерее и пялиться на Хенджина, или чем ты там еще занимаешься.       — В основном именно этим он и занимается, — бормочет Енджун себе под нос.       — Что-что? — Чанбин склоняется над стойкой регистрации.       — Ой, столько работы! — Енджун указывает на свой монитор. — Веселись, Бинни!       Они все машут Чанбину на прощание, который бросает на них подозрительные взгляды, когда уходит.       — Ах, счастливый… Какой счастливый человек, — говорит Енджун, потягиваясь. — Знаете, а ведь за ними приятно наблюдать, они не из тех бесячих парочек, понимаете?       Джисон искренне соглашается с этим, пытаясь проморгаться, чтобы не так ощущалась сухость в глазах и продолжая усердно печатать. Как Енджуну удается делать это целый день? У него что, какие-то суперувлажненные глазные яблоки или как?       — Чанбин, на самом деле, никогда не был бесячим, — говорит Черен, — разве что специально, когда хотел добиться реакции.       — Да уж, не терпится посмотреть, как будешь вести себя на его месте ты.       Подождите-ка, Черен что, с кем-то встречается? Или кем-то заинтересована? Джисон этого не заметил. Но, учитывая тот факт, что он и не особо общался с ней в последнее время, за исключением тех моментов, когда они посещали один и тот же семинар или случайно проходили мимо друг друга в разных частях больницы, он бы и не узнал…       Джисон поднимает глаза и видит, что Енджун, и Черен выжидательно смотрят на него.       — Что?       — Как поживает человек-кот? — улыбается Енджун.       Джисон фыркает, прежде чем вернуться к своему монитору.       — У Минхо-хена все хорошо, — говорит им Джисон. — Знаете, с тех пор, как вы оба видели его в последний раз, где-то в четверг?       Это был последний раз, когда сам Джисон видел его. А также это была последняя их встреча после того, как он передал конфету в форме топаза с четырнадцатью сердечками на проклятом клочке бумаги.       Джисон просто не может думать об этом, иначе он начнет покрываться холодным потом.       Минхо отправил ему фотографию в субботу вечером с забавной подписью «Теперь ты проклятие всей моей жизни №3», и с тех пор ничего не было.       И вот уже вечер вторника, а они все еще не общались.       Не то чтобы это было чем-то странным. Но все же.       К тому же с того момента он не видел никого из клиники.       Так что Джисон абсолютно точно не накручивал себя из-за всего этого. Что такое тревожность? Пф-ф, никогда о ней не слышал.       Он держал в руках телефон, просматривал сообщения и перечитывал их по нескольку раз, его палец зависал над кнопкой вызова.       Что бы он вообще сказал?       С чего бы начал?       Джисон не в состоянии даже начать рассуждать в этом направлении.       Так что он просто старается не думать.       Он надеялся увидеться с Минхо где-нибудь на обеде или на станции. Хоть где-то. Но его не видно. И никого из салона тоже. Он даже не видел Хенджина, хотя днем Ёнбок обедал с ними на фудкорте.       Спустя еще час борьбы с сухостью глаз Енджун протягивает ему глазные капли (так вот в чем секрет) и машет на прощание, пока Джисон готовится к бессонной ночи в библиотеке.       В следующем году он начнет курировать студентов-медиков и интернов вместе с доктором Ли, чем Чан занимается с прошлого года (еще год, и он станет таким же крутым как Чан, вау) так что у него будет гораздо более стабильный график. Как физиотерапевт, он знает, что все не так уж плохо, он видел других ординаторов, которые не возвращались домой по нескольку дней, но Джисон хочет быть уверенным, что у него все в порядке с графиком, чтобы у него были благословенные свободные дни.       Он конечно мог бы поработать над этим отчетом завтра. Но, если он завершит эту часть сейчас, то к завтрашнему дню сможет закончить полностью все дела, и, исходя из его пятничного расписания, сможет отправиться домой сразу после обеда.       Идельно.       Длинные выходные.       Он мог бы съездить к родителям и пополнить запасы еды в холодильнике. Поиграть с Ббамой. Возможно, глянуть какой-нибудь фильм. Звучит заманчиво.       И вот, с надеждой на приятные выходные, Джисон сразу же погружается в свою исследовательскую работу. Он собирался принять участие в научном исследовании о клинической депрессии у пожилых людей, это будет основной темой его диплома. Доктор Ли уже пообещал ему помочь.       Самым сложным этапом будет получить разрешение от дома престарелых на проведение своего исследования и интеграцию его с уже существующей программой.       Но это будет в следующем году, так что сейчас Джисону нужно постараться написать правильный запрос, который будет представлен в университетский совет.       Он чуть не подскакивает на месте, когда кто-то тяжело опускается на кресло рядом с ним несколько часов спустя.       — Прости, я не хотела тебя пугать, — смеется Черен, — или хотела, не знаю. Мне казалось я довольно громко подошла.       — Все в порядке, — улыбается Джисон, — наверное, я был слишком сосредоточен. Не замечал, что происходит вокруг.       — Лично я вообще не в состоянии думать прямо сейчас, — говорит она, сбрасывая сумку рядом с его и опускаясь на стол, сложив руки под головой. — Это осознанное решение, если что.       — Это из-за доктора Лима?       Черен издает забавный звук из-под скрещенных рук.       Джисон смеется.       — Я не знаю, что произойдет раньше: я убью доктора Лима или выпрыгну из окна в буквальном смысле этого слова.       — А как насчет того, чтобы не делать ни того, ни другого? — с надеждой спрашивает Джисон.       — Либо все либо ничего.       — Почти уверен, что оба варианта означают «все».       — Уф, — снова стонет Черен.       — Ты здесь, чтобы просто вырубиться или…?       — Мне нужна была передышка, — говорит ему Черен. — Библиотека — самое тихое место, и я точно знаю, что доктор Лим сюда не заходит. Это что-то вроде анти-доктор-Лим территории.       Черен права, Джисон никогда не видел здесь доктора Лима. Он знает, что доктор Ли приходит сюда, видел, как другие врачи тоже случайно заходили. Но он ни разу не встречал тут доктора Лима. Вероятно, он был слишком хорош для библиотеки.       Он внимательно осматривает помещение и понимает, что он буквально один из последних посетителей. Посмотрев на часы, Джисон замечает, что уже почти полночь.       — Эх, вот бы сейчас оказаться на месте Чанбина, — стонет Черен, — с красивой девушкой, чтобы весь вечер притворяться, что разбираешься в искусстве. Приятно.       —…подожди, ты что завидуешь Чанбину? — недоверчиво спрашивает Джисон.       Черен фыркает.       — Нет, не совсем, просто я уже три недели ни с кем не виделась, кроме вас, ребята. Без обид, но мне бы хотелось хоть раз сменить обстановку.       Джисон понимает.       — Я думаю, нам всем стоит попробовать заняться чем-нибудь вместе, — предлагает он. — Не знаю, сходить в игровые автоматы или еще куда-нибудь.       — Игровые авторматы? — смеется Черен, поднимая голову со своих рук.       — Разве тебе не нравится стрелять? Ты можешь пострелять в игровых автоматах, — смеется Джисон.       — А это неплохой вариант, — задумчиво говорит девушка.       — Мне кажется, даже покричать на автомат, из которого надо вытягивать дешевые плюшевые игрушки, может быть полезным занятием, — пожимает плечами Джисон. — Или, к примеру, взять самые высокие ноты, известные человечеству, в караоке.       — Знаешь, а это действительно звучит круто, — соглашается Черен. — Да, давайте попробуем что-нибудь придумать. Я думаю, мы все нуждаемся в отдыхе и заслуживаем его.       Внезапно она вздрагивает, дотрагивается до шеи и отводит плечи назад.       — Хочешь подушку? Я могу принести? — предлагает Джисон.       — Нет, я в порядке. В любом случае, я не могу задержаться надолго, — говорит ему Черен приглушенным голосом, опуская голову обратно. — Мне нельзя чувствовать себя слишком комфортно.       О, Джисон это прекрасно понимает. Он часто удивлялся, почему Чан выбирал дремать на самых неудобных стульях, пока сам не начал делать то же самое.       — Можно взять твои наушники ненадолго? Мне нужно послушать григорианские песнопения или что-то в этом роде, — срашивает Черен, приподнимая голову. Она выглядит так же плохо, как Джисон себя чувствовал еще буквально вчера.       Он без возражений протягивает ей свои наушники.       Надев их, девушка опускается обратно на руки.       Джисон продолжает печатать свой отчет еще десять минут, и тут Черен поднимает голову и, прищурившись, смотрит на свой телефон, пробегая глазами по сообщениям.       — Эй, ты не могла бы присмотреть за моими вещами, мне нужно найти одну книгу, — говорит ей Джисон, слегка подталкивая ее локтем.       Не глядя на него, Черен утвердительно хмыкает.       Джисон пробирается между полками, чтобы найти ту книгу, которая, как он знает, была где-то здесь. Когда он возвращается, девушка снова лежит на столе. Она едва заметно шевелится, когда Джисон садится обратно.       Примерно через полчаса она, пошатываясь, садится.       — Спасибо, — выдавливает она из себя, возвращая ему наушники, — это был хороший сон.       Это не было похоже на хороший сон, но на данном этапе им приходится довольствоваться тем, что есть. С тихим вздохом Черен собирает свои вещи и уходит.       — Пока, — ворчит она, пока идет к выходу из библиотеки, шаркая ногами.       — Пожалуйста, не умирай! — кричит Джисон так тихо, как только может.       Он возвращается к своему ноутбуку и тихо работает в течение следующего часа, пока не начинает звенеть будильник. Собирая вещи и возвращая на место книги, которые он снял с полок, Джисон пытается засунуть свой ноутбук в сумку, замечая, что что-то явно не так.              Он застывает на несколько секунд, прежде чем отреагировать, чуть не уронив ноутбук в спешке, чтобы вытащить невзрачный коричневый бумажный пакет.       Вау, Черен хороша.       Он все же убирает компьютер в сумку, быстро выходит из библиотеки, останавливается у стены и открывает бумажный пакет.       Это Черничный пирог.       О, он так идеально приготовлен. Корочка золотистая, а черника такого насыщенного цвета. Осторожным движением руки Джисон достает маленький кусочек бумаги, частично спрятанный под выпечкой.       Нежный и освежающий.       Энергия: 125       Здоровье: 56       А снизу дописано:       «Предупреждаю, это всего лишь замороженная черника, а не свежая».       А еще ниже — четырнадцать сердечек.       Джисон победно вскидывает кулаки в воздух.

***

      Длинные выходные Джисона начинаются в тот момент, как заканчивается семинар по вторичной профилактической интервенции в онкологии, и его мозг чувствует себя выжатым. Но! Пришло время для замечательного обеда с Чанбином, Чаном и Черен, с огромным количеством мяса.       — Честно говоря, мне показалось, что на сегодняшнем семинаре было гораздо больше медицинской терминологии, чем необходимо, — признается Чанбин.       — Я слышала, что онкологи часто специально так поступают, — говорит Черен, когда они выходят из аудитории для семинаров.       Чанбин стонет.       — Да и пошло оно все, пора перекусить мясом! — радостно кричит Черен.       — Да! — Джисон тоже радуется. — А где Чан-хен?       — Э-э-э… — Чанбин проверяет свой телефон, — он пишет, что встретит нас около банкомата на входе.       — Как удобно, мне как раз нужно снять немного наличных, — смеется Черен.       — О, — Чанбин все еще смотрит на свой телефон с ошеломленным выражением лица.       — Что случилось?       — Вау! — Черен пялится на экран телефона Чанбина, прежде чем тот прижимает его к груди. — Боже мой!       — Что…что там? — спрашивает Джисон, пытаясь заглянуть в телефон Чанбина.       — Это… типа… сейчас? — спрашивает Черен.       — Что «это»? О чем вы? — снова спрашивает Джисон, переминаясь с ноги на ногу, пытаясь разглядеть хоть что-то.       — Да ладно тебе, это же просто селфи, почему ты так пытаешься его спрятать? — Черен тычет пальцем в Чанбина, который сдается и показывает экран своего телефона.       Хенджин прислал селфи в зеркале. И еще два фото, на которых он с другими работниками салона. Все они одеты очень официально, как будто направляются в какое-то изысканное место.       Хенджин собрал половину своих волос, оставив спереди несколько прядей, которые лежат идеальными легкими локонами. Он одет в мягкую белую рубашку с широким воротником и блестящими серебряными пуговицами.       — Мы как раз будем идти мимо салона, мы просто обязаны зайти посмотреть на них! — Черен приближает фотографию всей их группы, включая Йеджи.       — Мадам, наступите на меня этими ботинками, — восклицает она, доставая свой телефон.       — Я оплачу твой ужин, если ты скажешь ей это в лицо, — бросает вызов Чанбин.       Черен издает довольный смешок, быстро что-то печатая на своем телефоне:       — Договорились.       — Они собираются на обед со своим боссом, — объясняет Чанбин, когда они останавливаются у банкоматов. — Надо сказать Хенджину, что мы зайдем поглазеть на них.       — Ты будешь пялиться на него, а я спрошу у Йеджи, где она взяла эти ботинки! — говорит Черен, прежде чем достать телефон и показать их.       Йеджи прислала ей четкое фото своих впечатляющих ботинок.       — Я когда-то пробовал ходить на каблуках и пришел к выводу, что это не то, ради чего стоит страдать, — рассказывает Джисон.       — Сколько сантиметров? — спрашивает Черен.       — Примерно четыре?       — Слабак.       — Да, но мне нравится, когда мои лодыжки целы, — возражает Джисон.       — Все в порядке, Ханни, у тебя прекрасный рост, — Чанбин хлопает его по плечу, прежде чем помахать кому-то за спиной Джисона.       В их сторону идет Чан, одетый, как обычно, во все черное, если не считать его медицинской формы и халата.       — Держу пари, Чан-оппа отлично смотрелся бы на каблуках, — говорит им Черен.       Чан, кажется, улавливает тот факт, что они говорят о нем, потому что его шаги замедляются, и он с подозрением смотрит на всех троих.       — Хен! — Чанбин и Джисон кричат ему в унисон.       — Что бы это ни было, нет, — говорит он, как только оказывается достаточно близко.       — Мы хотим заглянуть в салон по дороге на обед! — говорит ему Черен.       — О, да, конечно! — тут же соглашается Чан, несмотря на свои предыдущие слова. — Пойдем?       Черен рассказывает Чану о ботинках Йеджи, и тот соглашается, что они действительно потрясающие.       Они быстро добираются до салона, и по какой-то причине в этот день невероятно тепло. Джисону кажется до смешного нелепым, как их команда физиотерапевтов, половина из которых в рабочей форме, а другая половина — в спортивных костюмах, потеет и выглядит так, как будто им всем жизненно необходимы как минимум три дня сна. Это сильно контрастирует с прекрасно одетыми сотрудниками салона, которые даже через стекло входной двери выглядят как люди, пахнущие очень изысканным парфюмом.       Хенджин замечает их первым и сразу краснеет от смеха, потому что, конечно же, Джисон, Черен и Чан начинают вести себя как папарацци за окнами.       Чанбин буквально достает свой телефон, чтобы сфотографировать, прежде чем они войдут в двери с перевернутой табличкой «Открыто».       — Что здесь делают модели? — спрашивает Джисон, когда Йеджи и Субин начинают позировать, а Ёнбок танцует какой-то танец из тиктока. — У меня такое ощущение, что мы должны платить за возможность просто посмотреть на вас.       — Да, любуйтесь нами, — продолжает позировать Йеджи, убирая свои волосы в блестящий хвост. — Мы демонстрируем здесь все эти купленные на распродаже вещи исключительно дла вашего удовольствия.       — Подожди, где ты нашла эти ботинки?! — требовательно спрашивает Черен, а потом резко добавляет: — О! Точно, Йеджи-онни! Наступи на меня!       Йеджи почти истерично хихикает, когда Черен победно оглядывается на Чанбина, наставив на него пистолеты из пальцев.       Но тот слишком занят, будучи фотографом Хенджина. Он почти лежит на полу, снимая своего парня под выгодным углом. У того уже покраснели щеки и уши, но, тем не менее, он продолжает позировать.       — Пожалуйста, передайте ему потом, что я попросила Йеджи-онни наступить на меня.       — Я передам, — шутливо отдает ей честь Чан.       — Что происходит? — смеется Йеджи.       — Просто пари, которое я прямо сейчас выиграла, — объясняет Черен, прежде чем жестом попросить Йеджи покрутиться.       — Кто-нибудь знает, как правильно завязывать галстук? — уныло спрашивает Субин. — Здесь никто не умеет.       — Только аристократы умеют завязывать галстуки, — говорит ему Ёнбок, — мы не аристократы.       — Я помогу тебе, — улыбается Чан, — как мы все знаем, врачи — те еще аристократы.       — Хорошо, доктор Бан Кристофер Чан, — произносят Йеджи, Хенджин и Черен в один голос.       — Я не умею завязывать галстук, — хмурится Джисон, — значит ли это, что я не врач?       — К сожалению, да, — драматичным тоном говорит ему Хенджин, когда Чанбин заканчивает фотографировать, явно наслаждаясь процессом.       — Ну, твой парень тоже не умеет завязывать галстук, так что…       — Пошел ты, Хан, я знаю, как завязывать галстук, — хмурится на него Чанбин.       — Чанбин-хен, не мог бы ты тогда мне помочь? — Субин ухмыляется и подходит к нему.       — Ты слишком высокий, попроси Чана, — Чанбин ловко направляет его к окнам, вызывая всеобщий смех.       — О! Рюджин и Юна здесь! — восклицает Субин, стоя у окна, — Что-то они рано!       — Хм?       Рюджин и Юна?       Джисон оборачивается как раз в тот момент, когда Чанбин громко кричит:       — Черт, Минхо-хен!       Джисон понимает, что все потеряно и нет никакой надежды справиться с собой, потому что Минхо стоит у двери, придерживая ее для Рюджин и Юны, которые благодарят его и по очереди заходят в салон.       Минхо выглядит… Он выглядит…       — Надо же, мы на их фоне как самые настоящие крестьяне, — приводит его в чувства голос Чанбина.       Минхо ухмыляется, глаза блестят, как будто он точно знает, какой эффект оказывает на Джисона.       — Хен, это что каблуки?! — восклицает Ёнбок, подбегая к нему и уставившись на его ноги, и Джисон тоже опускает взгляд.       Это конечно не такие ботинки, которые были на Йеджи. Они похожи на"Челси», заужены спереди, на небольшом каблуке и выглядят невероятно красиво, с черными строгими брюками, жилетом и простой белой рубашкой, приталенного кроя…       — Не совсем, — отвечает Минхо Ёнбоку, который восхищается какой-то деталью на бронзовых пуговицах жилета Минхо. Через руку у него перекинут пиджак, которое он явно решил снять во время прогулки из-за неожиданно теплого дня.       Он уложил волосы так же, как в прошлый раз, когда был в официальной одежде. На самом деле, Джисон почти уверен, что на Минхо те же брюки и рубашка, но жилет его вообще сбивает с толку, и…       — Вау, выглядишь сексуально!       — Это Гуччи?! — спрашивает Субин, как только входит Сынмин.       — Да, и это подарок моих родителей на выпускной, — фыркает Сынмин, поглаживая свой роскошный, но простой галстук с эмблемой в виде крошечной пчелки.        — Почему ты такой красивый, какого хрена?       А, так это он сказал. Еще и вслух.       Дерзкое выражение лица (и как ему удается быть одновременно милым и сексуальным?!), которое было у Минхо, быстро сменяется на что-то застенчивое и…       — Нет, типа… как?! — Джисон делает шаг вперед.       — Да ладно тебе, боже мой, на мне просто официальная одежда, — Минхо отступает на полшага, не глядя Джисону в глаза.       — Он еще и накрашен, — безо всякой необходимости добавляет Сынмин.       Черт, он прав.       Макияж неяркий, но красивый.       — Окей, это незаконно, — говорит ему Джисон, — никогда больше так не делай.       Минхо весело смеется и тянется, чтобы слегка ударить его по руке.       — Почему вы такие красивые, я ненавижу это, — жалуется Черен, пододвигая девушек, чтобы они встали вместе, и пристально на них смотрит. — Уф, я никогда не испытывала такого чувства упущенной возможности. Нам на любое мероприятие приходится надевать наши самые чистые халаты или просто рабочую форму.       — Хен, встань вон там, я обязан тебя сфотографировать, — говорит Джисон Минхо, отводя его в сторону. — Это нужно задокументировать.       Минхо пытается не рассмеяться, щеки приподняты, а плечи слегка опущены от всеобщего внимания.       — Если бы Енджун пришел на это мероприятие, он бы надел платье, — говорит им Чанбин, стоя рядом с Хенджином и держа того за руку.       — Да, и выглядел бы при этом лучше меня, — замечает Черен без тени горечи.       — Хен, вон туда, у окна, там отличное освещение… — Джисон подсказывает Минхо, у которого уже ярко-красные уши, но он все равно следует указаниям Джисона. — Окей, вау…       Минхо буквально отворачивается, пряча лицо в ладонях, не в силах удержаться от смеха. Джисон садится на корточки, поднимает телефон, чувствуя, что он не может перестать улыбаться.       Ух ты, какое замечательное начало выходных.       Его глаза благословленны.       Минхо удается взять себя в руки, и он должным образом позирует перед камерой.       Джисон нарочно преувеличивает свои позы, растягиваясь на полу и давая абсурдные указания. Сначала Минхо издает смущенные смешки, но в итоге с комичной послушностью следует странным инструкциям.       — Теперь прими позу цветка. Но сделай это так, будто ты персонаж второго плана в дораме для домохозяек, а главная героиня отказала тебе!       Минхо задумчиво хмурится, поднимает руки к лицу, обдумывая инструкцию, а затем напускает на себя задумчивое и невинное выражение, которое одновременно выражает надежду и странную уверенность в своей правоте.       — Это так здорово! — смеется Ёнбок.       — А теперь представь, что ты Грю из «Миньонов», только в отличие от него сексуальный и с волосами.       Минхо складывает руки вместе, слегка соприкасаясь кончиками пальцев, наклоняет голову, но смотрит вверх и ухмыляется.       — Как у тебя это так хорошо получается?! — смеется Субин, пока Чан фотографирует Джисона, который фотографирует Минхо.       — Субинни, стань миньоном Минхо-хена! — восторженно предлагает Ёнбок.       Субин спешит вперед, присаживается на корточки и смотрит на Минхо снизу вверх с преувеличенным благоговением и преданностью. Джисона трясет, когда он фотографирует их. Миньон ростом 185 сантиметров — это и правда уморительно.       — Эй, ребята, извините, что прерываю ваше веселье, но Бэмбэм-оппа только что написал, он будет здесь через пять минут! — кричит Йеджи.       Джисон убирает телефон и встает.       — Я хочу увидеть это фото! — говорит Субин, бросаясь к нему.       Джисон открывает фотографию, когда Минхо подходит к ним, слегка отряхивая пыль с пиджака. Они все наклоняются к экрану и смеются.       — Пожалуйста, пришли мне его, — смеется Субин, — Это очень красиво, можно я выложу?       — Конечно, — усмехается Джисон.       — Хен, можно отметить тебя? — Субин поворачивается к Минхо, который просто издает смешок.       — Ох уж эти дети. Конечно.       — Смотри, хен, эта получилась будто на обложку журнала, — Джисон держит в руках телефон и показывает одну конкретную фотографию, на которой он попросил Минхо позировать так, будто тот снимается в рекламе кофе для чрезвычайно хипстерской компании на фоне Исландии.       Минхо бросает на фото один взгляд и смеется над своим чересчур серьезным выражением лица, когда он делает вид, что смотрит вдаль на исландский горный хребет.       Вау, от него и правда восхитительно пахнет.       — Хен, ты восхитительно пахнешь.       — И это даже не освежитель воздуха, — радостно сообщает ему Минхо, глядя на Субина, которому пришлость присесть, чтобы Чан помог ему наконец завязать галстук.       — Окей, можете стать все вместе для фото? Мне кажется, это особенный момент, и я хочу оставить память об этом, — говорит Черен, махая всем, чтобы они подошли к одной из стен салона.       — Я подержу твой пиджак, хен, — предлагает Джисон.       — Пожалуйста, только не помни его, мне пришлось одолжить отпариватель у доктора Пака, — говорит Минхо скривившись. — Я чуть не обжег себе руку.       Джисон преувеличенно аккуратно держит пиджак обеими руками, заставляя Минхо запрокинуть голову и рассмеяться.       Все направляются к стойке регистрации, чувствуя себя неловко, но не особо стесняясь, поскольку в момент, когда Черен начинает обратный отсчет, они все, как один, кладут руки на бедра и изгибаются в поясницах.       После нескольких комичных фото все успокаиваются и принимают более достойные позы.       — Не буду врать, эта фотка выглядит так, будто Ёнбок и Сынмин женятся, — смеется Чанбин, глядя на экран телефона Черен.       И это действительно так, потому что эти двое стоят в центре, слегка повернувшись друг к другу, в то время как остальные собрались вокруг них, Рюджин — словно свидетельница со стороны Ёнбока, а Хенджин — со стороны Сынмина.       — Ким Сынмин! — кричит Минхо. — Я думал, ты моя жена?!       — О да, кстати, мы разводимся, — Сынмин берет за руку истерически хихикающего Ёнбока. — Я нашел кое-кого другого.       Юна делает вид, что задыхается от ужаса при виде разворачивающейся драмы, а Рюджин начинает скандировать «Драка, драка, драка!».       — Итак, теперь мне нужно, чтобы все, кто не идет на этот шикарный обед, который мы получаем вместо бонуса, убрались отсюда в течение минуты, я засекаю время! — кричит Йеджи тоном, не допускающим возражений и точно показывающим, почему она работает одним из менеджеров салона, подталкивая физиотерапевтов к двери.       — Вы, ребята, выглядите великолепно, я вас всех люблю! — кричит Черен. — Пожалуйста, съешьте побольше вкусной еды!       — Обязательно! — Юна поднимает большой палец вверх. — А вы, пожалуйста, ешьте побольше мяса!       — Обязательно! — заверяет ее Чан, когда они идут к двери, прежде чем добавить: — А еще я в восторге от того, что вы все покрыты собачьей шерстью.       Его слова встречают удивленными взглядами и паникой, из-за чего они начинают смеяться, выходя из помещения.       Юна стонет, вытаскивая из своего крошечного клатча валик для ворса.       — Как он вообще туда поместился?! — спрашивает Чанбин, в то время как Хенджин радостно смеется и машет рукой на прощание.       — Ты что, никогда не видел, как много Черен умещает в своей сумке? — смеется Чан, когда за ними закрываются двери.       Оглядываясь назад, Джисон замечает, что Минхо слегка машет ему рукой с мягкой улыбкой.       — Нам приходится. Вы видели, какого размера карманы в женской одежде? Что я смогу туда сложить? Ничего, вот именно.       Джисон слегка поворачивается, идет боком и поднимает руки сердечком.       Минхо закатывает глаза, но продолжает улыбаться, теребя свою серьгу.       Внезапно Сынмин протягивает руку, делая вид, что хочет украсть сердце и съесть его.       Минхо за считанные секунды хватает его за шею.       Хихикая, Джисон в приподнятом настроении следует за своими друзьями по улице.