Рассеивая сумрак

      Нуска долго сидел и разглядывал новый шрам на правой руке — глубокая сквозная рана превратилась в белёсую звёздочку посреди ладони. Окружённая ожогами и другими старыми шрамами, она смотрелась ещё внушительнее.       Усевшись на булыжник, Нуска долго в задумчивости раз за разом перечитывал письмо, доставленное разведкой. В нём один из капитанов корпуса Сина писал следующее:       «Верховный главнокомандующий Син и генерал Энки прибыли в восточный порт на день раньше. Было принято решение не дожидаться подкрепления, а сразу направиться на осаду столицы Бруд. За сутки мы достигли крепостных стен — одним ударом были уничтожены стены и ров. Вторым ударом вся выступившая против нас армия. В течение часа с начала осады мы были атакованы драконом. Потери: двадцать восемь солдат и два капитана. Син отдал приказ оставить позиции и отступить, а затем самолично направился на переговоры. Сейчас мы разбили лагерь в предместье Бруда, в лесах на юго-западе. Будем ждать дальнейших распоряжений от главнокомандующей Вильны. Связь с верховным главнокомандующим Сином отсутствует».       И это… всё. Холодный отчёт. Нуска кое-как пересилил желание скомкать его и сожрать. Потирая отросшую за эту военную кампанию щетину, лекарь продолжал раздумывать.       «Я не могу разгадать план Сина. Я не могу понять то, что он делает. Даже если он решил сдаться в руки Тиамы… в этом нет никакого смысла. Она не оставит Скидан в покое так просто. В его планы должна входить её смерть. Я… мне нужно поговорить с Марой и Хайей».       Нуска вскочил и влетел в лагерь. Отыскав палатку Мары, он, тяжело дыша, сходу задал вопрос:       — Что, thje vae, происходит? Что это за blatchien? Где Син?!       Зелёные глаза сифы сузились. Она поднялась с подстилки, подошла очень близко и зашептала на ухо:       — Доверься нам. Просто делай своё дело, Нуска. Ты всё ещё помнишь о нашем соглашении?       Нуска сощурился.       — В него не входило то, что Син останется жив. Это я прекрасно помню. Мне нужно знать, всё ли с ним в порядке.       — Всё в порядке. Но готовься к битве. Син уничтожил лишь действующую армию Дарвеля. Знаешь ли ты, сколькими тысячами наёмников они располагают? Если мы не поможем Сину разобраться с остатками армии, то он не сможет убить Тиаму. Он не может одновременно сражаться с драконом, с армией и заботиться о нашей безопасности. Поэтому в этот поход отправляются лучшие.       Мара опустила взгляд и погладила агатовые ножны на поясе Нуски.       — И, наверное, по этой причине он отдал тебе свой меч.       Нуска непроизвольно шлёпнул девушку по руке и отошёл.       — Как же он будет сражаться с драконом без меча?       — А это тебе знать необязательно, — сифа улыбнулась. — Тиама пристально следит за тобой. Мы не можем делиться с тобой деталями нашего плана. Прости.       Нуска нахмурился. Тиама могла лишь видеть будущее, а не читать мысли. В этом не было никакого смысла.       Не успел Нуска задать другие интересующие его вопросы, как раздался рёв горна. Они отправляются.       «Меня не оставляет одна мысль».       Наспех втиснув своё немытое тело в доспехи, Нуска забрался верхом на пазузу и подъехал прямиком к Вильне. Она уже была собрана: золотые доспехи и алый плащ с меховой подбивкой. Взгляд жёсткий. На секунду лекарь вспомнил о Вьене…       — Главнокомандующая Вильна, почему вы сказали, что Син проиграл? Разве он не уничтожил всю армию противника и крепостные стены?       Вильна была намного проще Мары и всегда говорила то, что думала. А если врала, то это было заметно невооружённым взглядом.       — Потому что победа — это выполнение первоначально поставленных задач. А задача Сина состояла не в том, чтобы оказаться запертым в Бруде. Не знаю, что он себе напридумывал, но… он десятикратно усложнил нашу задачу. Предполагаю, он хочет подобраться поближе к Тиаме. Однако если его вдруг убьют в плену или замучают до смерти, то у нас не останется ни одного шанса на победу.       — Вы думаете… он хочет убить Тиаму сам? Он не хочет, чтобы мы столкнулись с драконом?       Вильна задумалась, её взгляд стал ещё тяжелее. Чёрные глаза в тёплом свете звезды сверкнули золотом.       — Нуска… ты задумывался о том, как именно Энлиль убивал драконов?       Пока они разговаривали, все три корпуса были собраны. Сохраняя построение, они двинулись на северо-запад через безбрежные луга, укрытые снегом.       — Наверное… он был очень сильным сурии? — с наивным выражением лица отозвался Нуска.       — Некоторые предполагают… что человеку не по силам пробить чешую дракона. Наших сил недостаточно, чтобы ранить существо, превосходящее человека в размере и весе в тысячу раз.       — Тогда… как?       — Только одному существу по силам убить дракона.       Вильна перебирала в руках поводья. Это выдавало её волнение.       — Вильна… вы хотите сказать… Син хочет намеренно обратиться драконом, чтобы убить Тиаму?       — Это только моё предположение. Однако никому из ныне живущих неизвестно, способен ли сурии сохранять рассудок в обличии дракона. Есть вероятность, что он убьёт не только Тиаму, но и всех, кто будет рядом.       — Поэтому он…       — Отозвал солдат и отказался ждать подкрепление.       Нуска сглотнул скопившуюся во рту слюну, но она комом встала в горле.       — Он… сможет снова… стать человеком?       — Энлилю это удавалось. Однако до наших дней не дошло ни одного упоминания о том, что он обращался драконом. Думаю, это связано с лютой ненавистью к ним. Никто бы не стал прославлять эрда-дракона, верно?       Нуска прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Раздумывая над всем этим… он только утомился и покрылся гусиной кожей. Будь что будет.       Ветер в этих краях никого не щадил. Отовсюду слышалась ругань и проклятия. Нуска же, когда-то преодолевший заснеженную гору в обносках, переносил холодные ветра и снегопады сносно.       Вскоре им пришлось ускориться — снег повалил такой, что было не разглядеть дорогу впереди. Они должны были добраться до предместья Бруда до темноты. Объединив силы, они наконец смогут строить планы.       Засады им больше не встречались. Видимо, нападение Сина действительно хорошо потрепало дарвельскую армию. Наверняка все силы были направлены на защиту столицы.       Ветер заунывно выл в кронах. Звезда катилась к горизонту, когда они въехали в сосновый лес. Белые шапки снега то и дело скатывались на головы всадников — Нуска даже начал посмеиваться над тонкокожими арцентами, но, когда ему за шиворот завалилась куча снега… чуть сам не заплакал.       Вильна, достигнув упомянутой в донесениях точки, дала команду. Заревел горн. В ответ послышался ответный сигнал — и три сотни солдат свернули в нужном направлении.       Вскоре они отыскали стоянку неудачливой армии Сина и Энки. Вильна была в ужасе, потому что… капитаны сразу же окружили её со слезами благоговения на глазах.       — Вы — наша спасительница!       — Главнокомандующая Вильна… У-у-у… Я больше никогда не буду жаловаться на ваши методы!!!       — Можете отругать или избить меня палкой, только дайте пожать вам руку!       Сначала Нуска ничего не понял, но… увидев, как у костра на коврах разлёгся полуголый Энки, укрытый одной звериной шкурой, стал догадываться.       Золотая кожа Энки сверкала от бликов огня. Он размахивал рукой, приказывая собравшимся вокруг него солдатам играть на самодельных дудках… Каждый раз, как они фальшивили или расходились, он заставлял их начинать заново. А на прибытие главнокомандующей и других солдат он и вовсе не обратил никакого внимания. На его лице играла самодовольная широкая улыбка. Его перекаченный голый торс пугал всех собравшихся в округе девушек. Они боялись даже смотреть в его сторону, кажется… им многое пришлось пережить за время этого похода.       Вильна озверела в секунду. Спешившись, она сразу направилась к горегенералу.       — Генерал Энки! Что здесь творится?!       Энки, казалось, удивился, что кто-то смеет разговаривать с ним в таком тоне. Но, увидев Вильну, малость присмирел. Сев на шкуре, он прикрыл своё нагое до пояса тело…       — Гм… Главнокомандующая Вильна, добро пожаловать! — его широкая белоснежная улыбка была сравнима со снегом на пиках гор. — Скорее, располагайтесь! Мы научились готовить недурные блюда из шишек и крольчатины.       — Чем вы тут занимаетесь?! Да ещё и в таком виде?!       Энки состроил обиженную гримасу.       — Отдыхаем, главнокомандующая! Разве это запрещено? Мы сейчас не на поле боя, не в пути, так что же нам делать?       — С каких пор генерал скиданской армии позволяет себе такое поведение?! Сейчас же оденьтесь и займитесь своими прямыми обязанностями! Через пятнадцать минут военное собрание!       Энки вскочил и, завернувшись в шкуру, как в платье, низко поклонился.       — Так точно, моя госпожа! Сию минуту оденусь!       Когда Энки скрылся с глаз долой, Вильна перевела на Нуску бешенный взгляд.       — Что это за шут?! Ты хотя бы разгуливал голый в покоях эрда, а не на моих глазах!       Нуска подавился и закашлялся. На самом деле, он знал, что у Энки есть некоторые проблемы с головой, но не думал, что всё настолько запущенно…       — Гм… Он немного странный… Но он действительно очень сильный сурии, поэтому я его рекомендовал. Поверьте, я сам его когда-то обоссал.       — А? — глаза Вильны округлились.       Нуска кашлянул.       — Ладно, иди. Тебя тоже жду на собрании.       Кажется, от полученной информации настроение Вильны улучшилось.       Нуска же ещё долго ругался про себя. Кто его за язык тянул? Зачем было рекомендовать Энки? Он слишком непредсказуемый и самодовольный. Вот зачем духи даруют такую силу подобным типам?!       Стоило Нуске начать переодеваться в своей палатке, как… его сзади крепко схватили. Ударив нападавшего локтем в челюсть, обнажив оружие, лекарь резко развернулся и… снова увидел Энки. Слава духам, одетого.       — Ты что здесь делаешь?!       Но Энки зашипел на него, навалился и заткнул лекарю рот рукой.       — Молчи и слушай, — сказал он.       Нуска терпеть не мог этого человека. Всё его тело напряглось, к горлу подкатила тошнота. Если бы он успел отужинать, видят духи, его бы точно стошнило от такой близости с этим фасидцем.       — Мы должны уйти. Этот корабль тоже идёт ко дну.       В его глазах сверкал безумный огонёк и… страх?       Нуска отпихнул Энки и расхохотался.       — Знаешь ли ты, что в Скидане делают с дезертирами?! Хочешь, я прямо сейчас созову трибунал?!       Однако Энки был предельно спокоен и серьёзен.       — Я видел её.       — Кого?       — Дракона, Нуска. Я лично сражался с ней, — сказав это, Энки повернулся к Нуске спиной и задрал свою рубаху. Вдоль хребта вся кожа была покрыта ожогами… такими страшными ожогами, что Нуска на секунду поверил в то, что Энки — потомок Энлиля. Его явно хранят сами духи.       — Как ты выжил? — прямо спросил Нуска.       Энки выразительно усмехнулся. Опустив рубаху и наклонив голову назад, он долго смотрел на лекаря, а затем ответил:       — Она разорвала моего утукку за два удара. Её огонь — это не арцентский огонь. Она изрыгает чистую светлую дэ, подобную лучам звезды. Моей спины будто коснулось раскалённое железо, но знаешь что, Нуска? Я предвидел её удар. Я скрылся под щитом из воды и льда, но её огонь будто прошёл сквозь него. Как лучи звезды проходят через стекло или воду. Я, сильнейший сурии на континенте, потомок Энлиля, не смог одолеть её!       — Какой же ты сильнейший сурии, раз сбежал, поджав хвост, стоило один раз проиграть? Неужели ты никогда не проигрывал? — хмыкнув, сказал Нуска и сложил руки на груди.       — Конечно нет! — не задумываясь, ответил Энки. — Как я могу проиграть?! Но она — не сурии, она — бездново чудовище!       — Однако твой предок смог убить дракона, — с улыбкой отвечал Нуска. Он знал наверняка как поддеть безмерно самовлюбленного Энки. — Значит, ты не потомок Энлиля? Жаль, зря я тебя рекомендовал, как сильнейшего сурии в Скидане…       — Ты… рекомендовал? Как сильнейшего сурии? — лицо Энки на секунду вытянулось от удивления, но, стоило ему переварить полученную информацию, как он раскраснелся, заулыбался и чуть не начал отплясывать на месте. — А кто сильнейший сурии, если не я? Я признаю, что атаки Сина смертоносны, но он — рир. Однако даже будучи фасидцем, я ни в чём не уступал ему на поле боя.       Нуска хотел задать вопрос о Сине, но… передумал. Энки не выносил конкуренцию, особенно с другими мужчинами.       — Так что, всё ещё собираешься сбежать? Значит, так себя ведут сильнейшие сурии?       Энки простонал и потёр свою щеку. Состроив уставшее и измученное лицо, он сказал:       — Я не знаю, как её убить! Этот сильнейший сурии ни разу не сражался с драконами. Они ведь вымерли. Как у вас завелись вымершие ящерицы? Почему в Скидане всё вечно через shjee?       — Где ты понахватался…       — Да на корабле всё, что я слышал от тебя, — это ругательства. Вот и выучил.       — Сейчас будет военный совет. Там и расскажешь всё, что знаешь. На основе твоих сведений мы разработаем план.       А затем Нуска вытолкал этого «сильнейшего сурии на континенте» и дезертира в одном лице из своей палатки. И поспешил закончить с переодеванием.       «Как в его голове всё это укладывается? Он ведь трус. Как он может считать себя сильнейшим, когда первым бежит от опасности?».       Состоялся очередной сбор генералов вокруг костра. Все спокойно обсуждали предстоящую битву, но не Энки — видимо, он решил, что военный совет — это не повод пропускать ужин. Поэтому на протяжении всего обсуждения объедался зажаренной до золотой корочки крольчатиной.       В какой-то момент Вильна не выдержала и рявкнула:       — Хватит жрать! Генерал Энки, мы хотим получить от вас сведения о том, как победить дракона, если вдруг дойдёт до битвы!       — Мм? Никак. — Он пожал плечами.       — Что значит «никак»? Вы в своём уме?       — Раз я, сильнейший сурии, не смог его победить, то вам лучше даже не пытаться, — и он махнул на них рукой, задумался на секунду и, отставив в сторону миску, утёр лицо рукавом. Его синие глаза поднялись к звёздному небу, он медленно протянул: — Однако… я видел, как её ранил Син. Меж хвостовых пластин и за ушами наверняка есть незащищённые области. А в глаза можете не целиться — я пытался. У ящериц есть второе веко. Кажется, у драконов оно прочнее стали.       И он, пожав плечами, отвлёкся на девушек за соседним костром.       — Я помню, как Син ранил Тиаму в пасть. Если она начнёт изрыгать пламя… — начал Нуска.       — Светлую дэ, — отвлечённо поправил Энки.       Нуска еле сдержался, чтобы не пнуть фасидца ногой. А затем закончил:       — Можно поймать момент и ударить в верхнее нёбо. Но… Тиама — хаванка. Я боюсь, что любые раны, которые мы нанесём… не будут смертельны.       И на этом их попытки разработать стратегию против дракона закончились.       Началось обсуждение осады, битвы против наёмников… но какой в этом прок, если один дракон может уничтожить всю их малочисленную армию, один раз рыгнув?       Когда собрание подходило к концу, наконец заговорил молчавший всё это время Минхэ:       — Есть лишь один способ убить дракона. Пронзить его сердце. Атакуя, помните об этом.       Нуска задумался. Передала ли Мара сердце дракона Тиаме? Если да, то Тиама могла его спрятать?       Нуска так глубоко задумался, что продолжал сидеть, даже когда все вокруг разошлись. Он долго смотрел на пляшущие огни костра… гениальная мысль, достойная самого эрда, наконец проникла в глубины его сознания. Он наконец понял…       «Единственный способ убить Тиаму — это спровоцировать её. Заставить её использовать полученное сердце дракона для победы. Угрожать не только ей и Дарвелю, но и…».       Нуска сглотнул. Тиама… всё это время она мстила за драконий род. Кто может быть ей ближе, чем другой урождённый дракон?       «Син… хочет взять в заложники дочь Тиамы и заставить её сражаться изо всех сил, используя силу сердца. Если её сердце будет с ней… то она будет смертна. По этой причине он проник во дворец Дарвеля и сблизился с Анту. Дождавшись осады Бруда, он использует эту возможность, чтобы захватить Анту, обратиться драконом и сразиться с Тиамой насмерть…».