Я всегда буду рядом

      Пилтовер - процветающий город, или как его еще называют “Город прогресса”, собрал в себе одних из самых талантливых людей и существ со всей Рунтерры. Каждый из них внес свой определенный вклад в разных отраслях науки, позволяющие облегчить жизнь многим обитателям не только этого города, но и многих других. Ведь большинство технологий продавались повсеместно различными аристократами, которые спонсировали множество исследований и поддерживали деятельность своих ученых. А также повышали свою значимость и прибыль, подгибая под себя все производства.       Но один из ученых не позволял никому выкупить права на свои изобретения, но ими пользовались повсеместно. Его знали и уважали в Пилтовере и далеко за его пределами. Ведь никто, даже самый зазнавшийся аристократ, не скажет ни слова против того, кто входит в число основателей, относительно молодого, но быстро развивающегося города. Он живет тут с момента заложения самого первого кирпичика, а это около двухсот лет. И имя ему Сесил Хеймердингер. Йордл, прибывший на эти земли из спрятанного от глаз посторонних Бандл сити, в котором нет понятия времени и все пестрит яркими красками. Находясь в составе совета, он старался сделать жизнь горожан лучше, не забывая и о своих собственных идеях.       Работа в лаборатории всегда шла полным ходом: летели искры, шумели механизмы и варились различные препараты, в больших количествах. Крайне редко случались небольшие неполадки в виде взрывов или внезапных утечек, за чем часто наблюдали люди, трудящиеся, во благо науки. Каждый день, они перерабатывали расчеты и придумывали все новые и новые способы, как можно доработать ту или иную идею главного изобретателя. И работа начиналась с самого раннего утра, практически до позднего вечера, но старый йордл был против переработок.       Сейчас же профессор ходил по огромному помещению, сложив руки за спиной, словно отмерял шагами длину и ширину всей лаборатории. Он раздумывал над работой своего нового изобретения, иногда посматривая на доску, полностью расписанной расчетами и увешанной различными чертежами. Внутри царила полная тишина, лишь звуки свистка миротворца и повседневные разговоры людей за окном, заполняли столь спокойную обстановку. Стоило только советнику Хеймердингеру прикрыть глаза, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха, пробивающегося сквозь открытое окно, как дверь лаборатории распахнулась с громким скрипом, привлекая внимание к вошедшему. Это оказалась молодая девушка одетая в бордовую рубашку,черные брюки и такого же цвета ботинки. Она быстро подбежала к одной из вешалок, чтобы взять свой халат и быстро накинуть себе на плечи, так же поправляя свои волосы, которые успели растрепаться от ее пробежки. — Снова опаздываешь, милая моя,— улыбнулся ученый, поглядывая за смутившейся лаборанткой, старавшейся восстановить свое дыхание. — Прошу прощения, профессор, такое больше не повторится. — Опять не хватило времени выспаться? Я же специально пораньше стучался к тебе. — Наверно не заметила, как уснула, а закрыла глаза буквально на минутку. Такого больше не повторится…       Сесил покачал головой, слегка улыбнувшись, наблюдая за провинившейся помощницей. В ее глазах читалось искреннее раскаяние и полное признание своей вины, отчего злиться на нее становилось крайне тяжело. Ему очень хотелось бы верить в то, что сегодняшнее опоздание станет последним, но понимает - повторения не избежать. Ведь это стало, своего рода, традицией и постоянным ритуалом, в котором он старается искоренить рассеянность молодой особы и заменить ее на пунктуальность, но каждая попытка оказывается провальной. И все же, несмотря на это остается надежда, что когда-нибудь, выйдя из своего кабинета, после разбора бумаг, декан академии сможет увидеть на рабочем месте свою подопечную, успевшую прийти вовремя. — Как ты знаешь, у нас с тобой сегодня много работы, моя милая. Поэтому не стоит отходить от намеченного распорядка. — Хорошо, если понадоблюсь, то я рядом.       Лаборантка направилась в сторону рабочего места, где ее ожидал очередной «творческий беспорядок», оставленный после мозгового штурма двух ученых. Наблюдая за разбросанными чертежами и мелкими деталями от очередного механизма, она прикрыла глаза, стараясь усмирить нарастающий гнев. Сколько раз она просила оставлять столы чистыми, но кто бы ее слушал. Ведь она «слишком мала» и ей стоит заниматься своим делом, вместо того, чтобы вмешиваться в чужую работу. — Над чем вы работали в этот раз? Неужели что-то не так с подъемником? — светлые глаза все еще изучающе бегали по каждой записи и рисунку. — Нет, все в порядке. Но мне хотелось попробовать улучшить его конструкцию. Виктор почти всю ночь над этим работал.       Профессор заметил заинтересованный взгляд девушки, прикованный к рабочему месту личного ассистента. Как только она заметила наставника рядом с собой, то поняла, что уделяет слишком много внимания очередному бардаку. Быстро опомнившись, она стала его убирать, раскладывая все бумаги в аккуратную стопку, а все болтики и гайки, собрала в ладонь, чтобы отнести в нужную коробку. — Снова ведь будет искать куда ты все убрала. — И пусть! Я просила, чтобы все было чисто, хотя бы перед моим рабочим временем. — Валери… — мягко произнес профессор, с улыбкой смотря за тем, как она из последних сил держится, чтобы не начать ругаться в полную силу. — Ты ведь знаешь какие могут быть люди, в момент озарения. Не стоит сердиться напрасно. — А на него никогда напрасно не бывает…       Она бубнила себе под нос, раскладывая детали по нужным местам, параллельно проклиная одного из любимчиков профессора. С самого первого дня ее работы в лаборатории у них сложились не самые теплые взаимоотношения. Коллеги старались не контактировать друг с другом, ограничиваясь обычным приветствием и прочими дежурными фразами, но не более. И как бы не старался йордл сделать рабочий процесс комфортным для всех - выходило это, мягко сказать, плохо.       Сейчас советник решил дать возможность подопечной побыть одной и остыть, вновь возвращаясь к своему рабочему процессу, как вдруг раздался громкий хлопок, от которого, казалось затряслось все здание академии. За окнами появилась яркая вспышка, осветившая помещение ярче любой лампочки или газового светильника. А после образовалась пелена из дыма, смешанного с пылью. Такой инцидент не мог не привлечь всеобщего внимания, отчего послышались громкие возгласы горожан, наблюдавшими за происходящим. Валери не стала исключением. Не смотря на то, что дымка от взрыва еще не сошла, она подбежала к балкону и открыв его дверь, высунулась посмотреть, что случилось. — Понимаю твое любопытство, моя милая, но стоило немного подождать! — профессор пытался перекричать весь тот шум, который был вызван паникой прохожих, а так же старался откашляться от того запаха разряженного воздуха, который проник внутрь.       Но терпением заунитка не обладала, поэтому старалась высмотреть источник взрыва, а если повезет, то и его виновника. Но единственное, что удалось понять - действие произошло недалеко от общежития. В одной из небольших лабораторий, которые предоставлялись студентам изобретателям, для их небольших исследований и изучения материала, в качестве закрепления пройденного на лекции. Сейчас же от ее стен почти ничего не осталось, а рядом летали светящиеся пылинки. Они больше напоминали волшебную пыльцу фей из книжек, которые лаборантка читала еще в детстве.       На уцелевшем куске балкона промелькнуло четыре макушки, принадлежащие подросткам. Две из которых были очень ярких цветов. И не заметить их - крайне трудно. Дети старались не привлекать к себе внимание, а кто-то даже прикрывал лицо всем тем, чем только можно, поглядывая на количество принесенного ущерба. Но все их попытки оказались тщетными, ведь тут же заработали сирены, трубящие во всю мощь. — Какова вероятность, что Вандер об этом не узнает? — спросил самый тощий из них, прикрывая глаза. — Она катастрофически мала, — ответила девушка, чей стиль больше напоминал парня.       Но если так подумать, эти дети не были похожи на тех, кто бегал по улицам Пилтовера. Их манера речи и стиль одежды с легкостью выдавали в них жителей нижнего города, вызывая у Валери некоторое чувство ностальгии по дому, грязным переулкам, шумному бару, постоянно наполненному людьми. А также по отцу… И именно его имя прозвучало из уст одного из «пиротехников». Это было первое упоминание о родном человеке, за прошедшие восемь лет, от кого-то другого. Казалось бы, просто вспомнил главу города, но сколько в этих буквах давно забытого тепла и уюта для той, что слишком давно не была в Зауне, обосновавшись в верхнем городе.       Мысли и воспоминания лились одно за другим, прокручивая в голове возможные варианты из жизни бармена. Как он сейчас? Чем живет? Ищет ли он свою дочь или смирился с ее пропажей? А что важнее, она и сама думала о лучшем варианте встречи. Но вспомнит ли он ее? К тому же, профессор следит за ней и опекает как маленького ребенка. Настолько, что и лишнего шага не дает сделать, без своего ведома. И казалось, что его подопечная - один из редчайших экспонатов в музее. Поэтому можно полностью забыть о вылазке в родной город. Ведь “там слишком опасно, для такой хорошенькой юной леди, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.”       За всеми размышлениями был пропущен момент, когда малолетние воришки стали перекидывать небольшой рюкзак из рук в руки и побежали прочь с места преступления, лишь бы не угодить в лапы миротворцам. Взрослые громко свистели и бежали что есть силы, лишь бы догнать нарушителей спокойствия и наказать их по всей строгости закона. Несмотря на все произошедшее, лаборантка прониклась сочувствием к тем четверым. А девочка с яркими волосами розового цвета показалась ей довольно знакомой и напомнила ту, которую считала своей сестрой и делала все что угодно для нее: защищала, как могла, делилась самыми любимыми игрушками, проводила почти все свободное время за очередными играми. Это было слишком давно. Настолько, что одна только мимолетная мысль приносила сильную щемящую боль в области сердца. — А ну стоять! — крикнул один из мужчин в форме, стараясь нагнать подростков, кидая в их сторону новейшее изобретение для правоохранительных органов. Его использовали, чтобы обездвижить преступников. Но и тут зауниты оказались проворнее, сумев увернуться и завернуть за угол. — Вот так утро… — пробормотала девушка, все еще смотря в ту сторону, куда свернули все участники происшествия. — Ты смогла что-то увидеть? Кто это был? — спросил йордл, как только подошел к балкону, вставая на свою ступеньку, чтобы улучшить себе обзор. Только вот ничего более не происходило перед их взором, лишь яркие пылинки продолжали кружить вокруг, поблескивая на солнце. Некоторые из них уже осели на обломках комнаты, оставшихся после взрыва. — Я не видела. Все, что удалось разглядеть - как они скрылись за поворотом.       Она соврала. Впервые за все те годы, что она находится под опекой советника. Валери не хотелось, чтобы этих детишек поймали. Что-то заставило ее промолчать об увиденном, помешало донести на них. Может общая судьба рожденных в нижнем городе? Ведь тот, кто не жил в самом низу, в грязных трущобах, вряд ли сможет понять и оправдать поступок тех, кто всеми силами старается выжить. Может и не совсем законными. — Святые шестеренки… Ничего, может кто из совета знает больше, — выдохнул ученый и спрыгнул со своего места. — Никуда не уходи, продолжай работать, а я скоро вернусь. Нужно узнать, что произошло.       Профессор Хеймердингер быстрым шагом направился к выходу из лаборатории. Тяжело вспомнить, когда лаборантка в последний раз видела своего наставника настолько заведенным, обеспокоенным и заинтересованным. Но если так подумать, то сейчас ситуация вышла далеко за пределы нарушений устава академии и хранения алкоголя студентами. Дело набирало серьезные обороты, а значит каждая секунда на счету. Если пропустить момент, то можно и не найти виновных вовсе, оставив все, как есть. Но данный вариант событий явно недопустим. Не сегодня, не сейчас.       Девушка проводила наставника заинтересованным и слегка встревоженным взглядом. Она продолжала наблюдать за ним, когда дверь открылась и на пороге он встретил своего ассистента, что не спеша подошел ко входу, постукивая тростью об пол. Парень удивленно посмотрел на профессора, что буквально вылетел в коридор. После чего, вытянул шею, чтобы понять причину такого неожиданного поведения одного из членов совета. Но увидеть нечто подозрительное не удалось. В большой лаборатории все чисто и стояло на своих местах, а за столом сидела личная головная боль Виктора. — Виктор, мальчик мой! Ты как всегда вовремя. Пойдем со мной, есть одно очень важное дело. Оно не предусматривает замедлений!       Не менее удивленными глазами заунит продолжал смотреть на шустрого йордла и то, как он торопится куда-то, подгоняя идти вслед за ним. После чего нахмуренный взгляд направился на девушку, все еще сидящую внутри. Она лишь наклонила голову и осторожно указала в сторону уходящего профессора, не сказав ни слова. Отчего в ответ получила максимально недовольное выражение лица и громкий тяжелый выдох. — Давай, гонщик, топай, — пробормотала Валери вслед уходящему ассистенту, с улыбкой на лице. Она вернулась к своей работе и просмотру записей профессора.       Пускай за все время пребывания в академии молодая особа не смогла раскрыть в себе величайшего гения столетия, но ей искренне хотелось помочь сделать что-то значимое. Поэтому декан и приставил ее к себе, вторым помощником. Данное прибавление в коллектив очень не устроило Виктора. Он, на тот момент, сумел зарекомендовать себя, как ученый подающий большие надежды. И каково было его удивление, когда он увидел совсем юную девчушку, которой было всего шестнадцать лет.       «Как его лицо скривилось тогда… Даже не знала, что люди на такое способны».       Воспоминания о первом дне работы рука об руку с основателем города запомнится надолго. А его помощник сделал этот момент еще более незабываемым. Ведь именно тогда началось негласное доказательство, что Валери достойна находиться здесь, заниматься теми же исследованиями и иметь доступ к изобретениям, которых еще не видел мир. А позже, она поняла для себя одну простую истину - любое другое мнение, кроме самого Сесила, ее не интересует. Поэтому и попытки быть лучше в чужих глазах прекратились. Но что осталось неизменным - пререкания, которые стали обыденным ритуалом. Только теперь они оказались обоюдными.       Оставшись наедине со своими мыслями, девушка задумалась о возможной вылазке в нижний город. Только дело нужно провернуть максимально осторожно, чтобы никто не хватился ее пропажи. А так как профессор практически всегда старается держать свою лаборантку в зоне видимости, то это становиться максимально сложной задачей. Или, можно сказать, невыполнимой. Но одна только мысль о встрече с отцом заставляет идти на любой, даже самый необдуманный риск. А осознание того, что он жив - греет душу и подталкивает продумывать новые и новые способы короткого побега, без шанса быть пойманной. — Неужели , спустя столько долгих и тяжелых лет, я снова смогу тебя увидеть?..— с небольшой улыбкой и появившимися слезами проговорила Валери, смотря в окно. Туда, где расположился город, который заставили покинуть обстоятельства. Те, что были неподвластны желанию девочки, что слепо поверила одному из самых близких людей. И именно из-за него, детство прошло еще хуже, чем могло быть в самых отдаленных трущобах Зауна.       Отбросив воспоминания о дяде, девушка стала представлять, как сейчас выглядит ее отец, сильно ли он изменился. Но больше всего волновало узнает ли он ее, какова будет реакция на столь удивительное событие. Может все пройдет не так хорошо, как хотелось бы. — Если еще удастся выйти отсюда и пересечь границу, — пробормотала лаборантка, все так же витая в размышлениях. За этим она не заметила, как огромная дверь открылась, а на пороге появился наставник. Он что-то бессвязно лепечет себе под нос, расхаживая по лаборатории, чуть позже обращая внимание на свою помощницу. — А, Валери! Совсем забыл, что ты еще здесь. — Неужели мне нужно быть где-то в другом месте? — пошутила она, опустив взгляд на чертежи, переворачивая страницу с одной стороны на другую, внимательно просматривая текст. — Именно.       Девушка слегка смутилась такому заявлению, ведь сейчас ее рабочие часы, обычно она проводила их за помощью профессору. Очень редко он отправлял ее по сторонним задачам, не относящиеся к созданию очередного механизма. Такими делами всегда занимался Виктор, что был правой рукой йордла и выполнял его поручения, связанные с городским советом. Ведь Валери еще слишком юна и «ей не обязательно носить такой груз ответственности на своих хрупких плечах». От этого ответ на ее шутливый вопрос вызвал у нее некоторое удивление. Может профессор снова не так ее понял? — Вернее, ты должна быть здесь, но сейчас не тот случай. Я хотел попросить тебя помочь. — В чем вопрос, профессор? Я сделаю все, что в моих силах.       Декан был взвинчен, когда направлялся к своему рабочему месту, за которым сидела его подопечная, внимательно наблюдавшая за каждым его движением, в ожидании дальнейших указаний. По выражению лица ученого можно было понять, что случилось нечто серьезное. И он явно долго принимал решение говорить ли об этом или нет, взвешивая все «за» и «против». — Тот взрыв, в студенческой лаборатории… Здесь что-то не чисто. Только я до конца не уверен в своих догадках. Но, что знаю точно - в этом нужно разобраться и как можно скорее. Тут то мне и понадобится твоя помощь. — Не совсем поняла. — У меня есть некоторые дела здесь и я прошу тебя, собрать все улики, которые могли бы помочь в суде, над зачинщиком беспорядка. — Совет собирается выгнать этого человека? — Не могу сказать точно, какое решение мы примем. Может я сообщу тебе позже.       Помощница замялась, когда увидела обеспокоенное лицо Сесила. Она тут же замолчала, ведь поняла, что сунула нос не в свое дело, так еще и раньше времени. Ведь прекрасно знала, что по статусу ей не положено быть на таких мероприятиях, что-то расспрашивать об этом. Но сам профессор не может устоять перед этими глазами, отчего делиться с девушкой всем, даже недоступным по ее положению в академии. — Не пугайся, туда прибыли миротворцы, но они пропустят тебя. — Вы их уже предупредили? — Нет. Там Виктор, он скажет им. — Что?! Простите, профессор, но я не смогу.       Услышать только одно имя было достаточно для изменения своего решения о помощи с делом, которым будет заниматься совет. Энтузиазм, который поселился внутри несколькими минутами ранее, тут же испарился, оставляя вместо себя злость, отвращение и разочарование. Девушке хватало того, что она пересекается с парнем каждый день, против своей же воли. Но то рядом находится йордл, который пресекает конфликты на корню, а сейчас придется работать вдвоем. И кто знает, чего следует ожидать от подающего надежды ассистента декана. — Снова вредничаешь? Мне кажется, что мы это уже обсуждали, милая. — Но ведь!.. — Я сам вижу, что у вас происходит. Но и ты частенько первая поддеваешь его. Поэтому, прошу, будь хорошей девочкой и выполни поручение. Ведь я знаю, как для тебя это важно.       Хеймердингер заглянул в глаза своей подопечной и осторожно взял ее ладонь в свои, успокаивающе поглаживая по длине пальцев, начиная с костяшек, а заканчивая фалангами. Его взгляд и действия были максимально аккуратными, словно он утешает совсем маленького ребенка после длительной истерики. На лице появилась мягкая улыбка, когда Валери тяжело вздохнула. Это означало одно - она все тщательно обдумала и согласилась с условиями. — Вот умничка. Я ни капли не сомневался, что ты примешь правильное решение. А теперь тебе следует поторопиться. Ты же не хочешь, чтобы миротворцы сделали всю работу сами?       Девушка опустила свой взгляд, освобождая рабочее место. Как бы не хотелось признавать, ей придется переступить через себя. Снова… Ведь шанс побывать на месте крупного происшествия, да еще и по поручению одного из членов Совета выпадает не каждый день. И если ради этого нужно потерпеть одного человека, то она это сделает. Сколько бы нервных клеток это не стоило. — Не волнуйтесь, профессор. Я вас не разочарую,— слегка улыбнулась помощница и скрылась за тяжелой дверью, направляясь по длинному коридору, прямиком до студенческих лабораторий.       По пути она перебирала различные варианты событий, которые могли произойти внутри, что и привело к взрыву. Один не был похож на предыдущий. Соединение несовместимых реактивов, высокое напряжение внутри оборудования или забытая кем-то горелка над которой находилась колба с каким-либо раствором. Предположений много, но правда откроется только за дверьми комнаты. Или, вернее сказать, то, что от нее осталось. Но все это время, что занимала дорога до нужного места, где-то в области сердца разгоралось странное ощущение: тепло, вперемешку с трепетом. Что можно было списать на обычное волнение.       Стоило только дойти до нужного поворота, как послышался гул мужских и женских голосов. А затем и показались несколько миротворцев, рассматривающих стены. Они ограждали территорию от посторонних глаз. И где-то вдали можно заметить широкую спину одного из студентов академии, что сидел на стуле. Он поставил свои локти на колени и сложил голову на руки, сжимая волосы в кулаках. Возможно именно ему декан выделил это помещение, которое теперь больше похоже на руины. Входная дверь разорвана в щепки, стены пробиты в нескольких местах, а где-то и вовсе отсутствовали, а на полу остались обломки мебели, остатки вещей. — Ого… — Девушка, сюда нельзя! — мужчина перегородил весь обзор, встав прямо перед глазами молодой особы, заставив молодую особу потерять дар речи. — Вам не положено тут находиться. — Но я тут по распоряжению профессора Хеймердингера. — Неужели? — в голосе прозвучало удивление, а на лице миротворца появилась усмешка. Он стал осматривать Валери с головы до ног, подняв одну бровь, а его руки скрестились на груди. — Но нам не поступало… — Пустите ее. Она со мной,— раздался слегка раздраженный низкий голос за спиной одного из стражей порядка. И стоило ему обернуться, как рядом оказался молодой парень, наблюдающий за происходящим без каких-либо эмоций, а сам он опирался на трость. — Мисс Валери не обладает пунктуальностью, отчего и пришла намного позже.       Лаборантка закусила губу, чтобы не сказать ничего лишнего сейчас, только молча кивнула, подтверждая слова Виктора. Она отметила, что тот тоже не особо был рад ее видеть, но не смог ничего сделать против воли своего наставника. Оставалось только надеяться на скорое завершение данного сборища или же, что работа окажется максимально отдаленной от общения с коллегой. Но трепещущее чувство, которое все сильнее и сильнее разгоралось в груди, не давало покоя, затуманивая рассудок. И это дошло до того, что девушка просто не заметила, как ей преградили дорогу тростью. — Ты что творишь? — Не знаю, почему профессор решил, что мне нужна помощь. Да еще чья… Ты ведь ходячая катастрофа! Поэтому настоятельно рекомендую ничего не трогать без моего ведома и… — Да, да… Я все и так прекрасно знаю.       Валери грубо отодвинула средство опоры в сторону его владельца, открывая себе дорогу, после чего прошла в ту часть лаборатории, куда удар пришелся больше всего. Мало что уцелело здесь. И все эти уцелевшие артефакты и прочие улики конфисковывали уполномоченные на это люди. В то время как новоприбывшая продолжала осматривать помещение, устремив свой взгляд на доску, полностью исписанной различными записями и чертежами. И они даже отдаленно не были похожими на те, что мелькали на бумагах Сесила и его ассистента.       “Это что-то новенькое”       Пускай глаза и направлены на стену, которая также привлекла внимание другого сотрудника члена совета, но тело тянулось к совершенно другому месту. И это совсем новое чувство, возникшее неожиданно, словно ток, который подают короткими волнами по всем конечностям. Оно так и манит, заставляет двигаться в сторону одной из коробок. Именно то самое наваждение дает силы наплевать на правила, проговоренные ранее занудным парнем. Приоткрыв крышку, удается найти в ней светящиеся камни ярко-голубого цвета. На вид они похожи на необработанные драгоценности. И сияли точно также, но только не от света солнца, а сами по себе. Неужели это они так манили и привлекали внимание? Но почему? — Это же… источник магии…— тихо удивилась Валери, все так же не спуская глаз со своей находки. Она не могла сдвинуться с места, словно зачарованная ими. — Валери!       Девушка тут же закрыла крышку коробки, просыпаясь от своего сна, чуть встряхнув головой. Теперь она оказалась в реальности, с весьма странными внутренними ощущениями. Не нужно быть каким-то великим умом, чтобы не понять какой действительно мощный предмет скрывался в лаборатории одного из студентов. И именно он так звал ее. Но только как нечто подобное оказалось в руках обычного парня? — Кажется, мы с тобой обсуждали… — Что я не буду ничего трогать, без твоего разрешения. Да, да, да… Не разговаривай со мной, как с ребенком. — Ты и так, как малое дитя, лезешь куда не просят. Свалилась на мою голову, словно без этого забот не хватает.       Снова он начал свою песнь о том, какую же тяжесть доставляет совместная работа. Ведь защиты, в виде маленького преподавателя уже не было рядом, а значит, каждый мог высказать все свое недовольство в полной мере. Чем и воспользовался ученый, отчитывая свою ассистентку, даже за самую незначительную промашку. А она слушала, точнее пропускала мимо ушей все сказанное, время от времени возвращая свой взгляд на таинственные артефакты, свет которых незначительно пробивался сквозь тонкие щели коробки. — А теперь, будь так добра, не мешай. Лучше отнеси это в лабораторию к профессору.       Сказав это, Виктор осторожно развернулся и направился к доске, висящей неподалеку, чтобы изучить оставленные на ней записи. Только он не видел, как девушка скорчила недовольную гримасу, стараясь выпустить все свое недовольство. Одними лишь губами она повторяла все замечания, сказанные ранее.       Короб оказался в женских руках, после чего Валери развернулась, чтобы вынести его в лабораторию Хеймердингера, но случайно запнулась о доски, которые когда-то были дверьми и столом. В ту же секунду, внимание обратил студент, которого допрашивала офицер Грейсон. — Эй! Поосторожнее с этим, прошу… — Мне кажется, кто-то должен был говорить это раньше, — ответил Виктор, не отрывая своего взгляда от чертежей и надписей, оставленных тем самым парнем, что сидел неподалеку. Лаборантка и рта раскрыть не успела, как за нее заступились. Но это слишком громкое слово. Скорее, ассистент декана понимал безысходность положения хозяина лаборатории. Сейчас студенту абсолютно бессмысленно с кем либо спорить и указывать что стоит делать. Ведь он и сам не справился с тем, над чем тут работал. Иначе, миротворцам не пришлось бы собирать все, что могло показаться подозрительным. — Что тут произошло? — Наука?.. Я полагаю. — С каких пор для науки стали использовать нелегальные вещи? — возмутилась офицер. — У тебя не было разрешения академии. Кто одобрил твои исследования? — Виктор сделал несколько шагов в сторону парня, что сейчас находился «на ковре» перед стражем порядка. Валери наблюдала за всем этим, не в силах сдвинуться с места.. — Скажем так, это было индивидуальное исследование. А кто ты вообще? — Ассистент декана академии, который, к слову, является частью Совета. Он отправил меня разобраться в произошедшем , а также устранить все опасные объекты, — взгляд янтарных глаз тут же устремился на девушку, которая стояла, словно вкопанная и держала коробку с яркими камнями. — Валери! Ты все еще здесь? Я же сказал отнести это подальше отсюда. Давай, одна нога здесь, а другая в лаборатории. И прошу, осторожнее. — Справлюсь. У тебя ведь точно так не получится, я полагаю.       На мгновение все замолчали, не зная, что и сказать. Укол явно был сделан специально, намекая на трудности передвижения молодого ученого. Он тут же одарил ее максимально недовольным взглядом, но говорить ничего не стал. Все дальнейшие разборки было решено оставить на потом, когда никого не будет рядом. А пока лаборантка ликовала от возможности заткнуть ненавистного коллегу, превышающего свои полномочия. Максимально довольная, она одарила ученого тихой усмешкой, прошмыгнула через других миротворцев и направилась в сторону рабочего места. Пока руки крепко сжимали неопознанный объект, найденный в лаборатории, ноги неслись с бешеной скоростью, чтобы рассмотреть мерцающие камни подробнее, вдали от посторонних глаз. — Быть такого не может… откуда у него это? Ведь магия находится под строжайшим запретом, — удивленно бормотала девушка, чуть нахмурив брови.       Она осторожно открыла массивную дверь лаборатории и просунула голову внутрь, проверяя есть ли кто еще внутри. За своим рабочим местом сидел старый йордл и кропотливо работал над чем-то, интенсивно исписывая бумагу. Он сидел спиной к выходу, что предоставляло идеальную возможность проскочить незамеченной и осмотреть загадочный источник магии.       «Профессору точно не стоит знать что это. По крайней мере сейчас. А то снова не разрешит мне ни к чему дотрагиваться. И о подобных поручениях я смогу забыть навсегда.»       Наблюдая за ученым, Валери не спеша проникает внутрь, осторожно делая каждый шаг. Ее глаза следили за каждым движением, которые делают маленькие ручки, вырисовывая все новые и новые узоры на бумаге. И ей почти удалось добраться до укромного места, если бы не наткнулась на стол, не заметив насколько близко она к нему подошла. Отчего раздался громкий стук, разрушая идеальную тишину. Пришлось удержать коробку в руках сильнее, чтобы избежать падения и дальнейшего разрушения от выпадения кристаллов. — А, Валери, это ты! Удалось уже что-то разузнать? — Пока нет, профессор, — немного нервно ответила лаборантка и убрала за спину магические камни. — Но я в процессе. — Все хорошо? Тебя никто не расстроил? — Были некоторые трудности, чтобы попасть внутрь, но все решилось достаточно быстро. — Чудненько! — воскликнул Сесил и вернулся к своей работе, заканчивая писать что-то на бумаге. — Сегодня вечером я попрошу тебя немного прибрать тут. Можешь закончить установку новых приборов, пока меня не будет. — У вас есть какие-то планы? — в голосе Валери звучало удивление. Она внимательно наблюдала за наставником, слегка подняв одну бровь.       Возникали некоторые догадки, о которых даже не хотелось думать всерьез. Но задумчивое и виноватое выражение лица советника давало понять об обратном. Будет громкое разбирательство, а иначе никак, при сложившейся ситуации. Соберется Совет, в полном составе, а так же все те, кто имеет хоть какое-то отношение к регулированию порядка в городе и учебном заведении. И как следствие, самый вероятный исход заседания - исключение молодого ученого из числа студентов.       “Если и вовсе не отправят в Заун, когда вскроется тема всех исследований.”— пронеслось в мыслях молодой особы. — Да… Нужно до конца разобраться в инциденте, что устроил Джейс. Вот от кого, а от него я такого точно не ожидал…       Валери улыбнулась, слушая, как именно профессор говорил об этом парне. Казалось, что у него появился еще один любимчик, среди студентов. Чему позавидовал бы самый сварливый человек во всей академии или даже во всем Пилтовере. Как отметила сама девушка, в свои двадцать пять, он вел себя так, словно ему уже давно за пятьдесят. И если бы услышал, как декан восхваляет студента, инициировавшего взрыв в стенах академии, то точно потерял бы дар речи и равновесие. И тут уж никакая трость не смогла бы помочь. — Не волнуйтесь, профессор, я выполню ваше поручение. Можете во мне не сомневаться. — Я и не смог бы этого сделать, ты ведь никогда не подводила, девочка моя.       Преподаватель осторожно коснулся ладони лаборантки и посмотрел ей в глаза, словно извиняясь за то, что она будет вынуждена остаться одна и не сможет попасть на слушание. Но, как только он получил в ответ теплую улыбку, то голубые глаза потеплели, а сам Сесил смог со спокойной душой направиться к выходу, чтобы успеть уладить еще несколько моментов, перед началом суда. — И зачем им были нужны эти камни? — размышляла юная дева, уделив все свое внимание артефакту, что ярко светил в глаза, без посторонних приспособлений.       Она тут же вспомнила группу подростков, что сбегала от целого отряда миротворцев. И снова, в ее голове прозвучало только одно имя: “Вандер”. Вся эта ситуация казалась непонятной и давала больше вопросов, чем ответов. На поверхности их не найти. — Значит, нужно опуститься глубже… К самым истокам…

***

      Нижний город не отставал от Верхнего в скоплении людей на улочках, а также большим количеством различных заведений, которые тут абсолютно легальны. Казалось, мало что изменилось за восемь лет отсутствия Валери в родном месте. Разве что на нижнем уровне людей стало значительно больше, чем несколько лет назад. Отчего в некоторых местах было практически невозможно пройти, не задев очередного хмурого прохожего. И ни один из них не оставил девушку без внимания. Возможно это из-за ее изучающего взгляда, словно она попала сюда впервые. А может дело в одежде, которая выглядела чуть иначе, нежели обыденные вещи заунитов.       Ни на одного их встречных гостья не обращала внимания, даже тогда, когда перед глазами уже появилась знакомая вывеска Последней капли. Даже тогда, когда двери бара оказались перед самым носом. И даже тогда, когда она собралась с силами и вошла внутрь. Пускай ноги и дрожали, а сердце бешено колотилось, но снаружи лаборантка старалась не подавать виду, что на самом деле испытывает дикое волнение и неуверенность. Глазами она пробежалась по шумным посетителям, слабо улыбаясь, вспоминая те беззаботные дни жизни с отцом.       “Годы идут, а тут ничего не меняется”       В самой глубине зала, можно было уловить громкий грубый смех, что казался знакомым, до боли в сердце. А стоило обернуться к источнику звука, как серые глаза в ту же секунду зацепились за фигуру высокого мужчины с широкими плечами и сильными руками. Он принимал новый заказ за барной стойкой и от души смеялся с шутки очередного клиента. По мере приближения к месту выдачи спиртных напитков, заунитка продолжала наблюдать за каждым действием бармена, во время приготовления коктейля. Она так и не осмелилась отвлечь его, словно проглотила язык, а в горле что-то встало поперек, мешая вымолвить и слово.       “А вдруг он меня не узнает?.. Столько лет прошло. Или он не поверит, что это я, смирившись с моей пропажей?”— все эти мысли крутились одна за одной, мешая собраться. И все же, успокоиться девушке удалось только тогда, когда все гости разошлись по своим местам и за высоким столом остались только двое. — Прошу прощения… А у вас еще подают Клубничную Мэри?       Этот вопрос заставил мужчину замереть на месте. Никто из посетителей прежде не заказывал этот коктейль. Они и не могли про него знать. Ведь в меню его никогда и не было. А такая альтернатива разрабатывалась только для одной постоянницы. Вандер медленно повернул голову к той, что задала этот вопрос и не мог поверить своим глазам. Перед ним стояла взрослая девушка двадцати лет, смотрящая на него все с тем же огоньком в глазах, что он помнил ранее. — Валери? — Привет, пап… — Но… как? Спустя столько лет…       Молодая особа воспользовалась растерянностью отца и начала заползать на барную стойку, чтобы перебраться через нее. Конечно она помнила, где находится вход, но так было бы слишком долго и не столько интересно. А данным образом, появилось лишнее доказательство, что перед лидером нижнего города действительно находится его дочь, что уже тянулась к нему за объятиями, стараясь скрыть слезы на глазах. Казалось, что вся та боль, накопленная годами, прямо сейчас выплескивается из нее, полностью растворяясь в больших руках любящего родителя, что поддался порыву нежности и прижимал своего ребенка к груди. Мужчина ласково гладил своей ладонью по мягким девичьим волосам, отмечая про себя, как она выросла со дня пропажи. Весь мир казался абсолютно неважным и не волновало мнение окружающих. Да и кто что-то посмеет сказать человеку, что разливает им напитки? — Я думал, что ты мертва… — Совпадение или нет, но я предполагала то же самое о тебе.       Валери услышала глухой низкий смех, вибрации от которого шли по всей широкой груди. Но как только он прекратился, то она почувствовала короткий поцелуй, оставленный на затылке и размеренное поглаживание ладоней по ее волосам. Эти действия успокаивали, заставляли раствориться в таком теплом моменте, желанном все эти годы. А сердце не могло перестать болеть от осознания, что все самое плохое закончилось и родные снова вместе, стоят и обнимаются прямо посреди барного места, в заведении битком наполненном посетителями. — Со мной ничего бы не случилось, котеночек. А вот ты знатно заставила меня поволноваться. — Прости… Не нужно мне было тогда идти с Силко…       От одного только упоминания названного брата у Вандера сжались челюсти, а дыхание стало более напряженным, тяжелым. Кто бы мог подумать, что близкий человек будет способен на предательство? И не один раз… — Жаль, что ты поняла это слишком поздно. — Я лишь хотела помочь и принести тебе выигрыш. — Азартные игры ни к чему хорошему не приводят, котенок. И мы оба это знаем.       Девушка виновато опустила глаза вниз, осознав в полной мере свою ошибку. Сколько всего удалось бы избежать, не согласись она на сомнительную авантюру. Стоило хоть раз послушать своего отца, вместо того, чтобы идти наперекор его словам. Не пришлось бы ломать голову, размышляя жив ли родитель и как вернуться домой, чтобы не заметил профессор. Она корила сама себя за причиненную боль всех лет отсутствия в Зауне.       Тем временем бармен стал поглядывать на своих посетителей, замечая, что некоторые стали бросать косые и непонимающие взгляды на воссоединение отца и дочери. Конечно, не каждый день можно увидеть этого большого мужчину в объятиях молодой особы. Его приемные дети были не в счет, да и с ними он не особо позволял явного проявления эмоций. — Может зайдешь домой? Я пока закончу тут некоторые дела и спущусь. Заодно снова пообщаешься с девочками.       На девичьем лице постепенно появлялась улыбка, от полного осознания, что она дома и вокруг нее те люди, что были в ее детстве. К тому же, подворачивается прекрасная возможность узнать побольше о взрыве в Академии из первых уст. Никому не удалось забраться в это дело так глубоко, как получилось у нее, что не могло не радовать.       “Выкусил, всезнайка?!” И пускай никто не узнает и не услышит этого вопроса, но само осознание придавало все больше сил и вдохновения. На этих ощущениях Валери покинула заведение и отправилась в скрытую от посторонних глаз квартиру, где провела большую часть своего детства.       Стоило только ей открыть дверь и начать спускаться по такой знакомой, старой и скрипучей лестнице, как ностальгия тут же ударила в голову. Пусть тут почти ничего и не изменилось, но все же, некоторые новшества имелись. Добавилась парочка новых атрибутов мебели, такие как новый диван, взамен старому, почти полностью состоявшему из торчащих пружин. С ними часто играла девушка, оттягивала их и напевала различные коротенькие мелодии. Не всегда у нее были слушатели, но чаще всего она делала выступления для маленьких Вайлет и Паудер, что больше всего нравилось самой младшей.              В комнате слышались голоса, а на новом диване удобно расположилась девчонка с розовыми волосами. Вокруг нее собрались остальные члены ее группировки, которые внимательно слушали ее указания, пускай и не обходилось без пререканий. — Не говорите ему про взрыв. — Думаешь, что об этом не говорит весь нижний город? — влезла в их разговор гостья, мгновенно привлекая к себе внимание. — Вы столько шума навели. Такое не просто оставить без внимания. — Это еще кто? — спросил худощавый паренек с большими зелеными глазами, с некоторым опасением осматривая незнакомого человека. — Неужели нас все же выследили? — Можно и так сказать. Видела, как вы давали деру после взрыва. Должна признаться, действовали вы эффектно. Папа научил? — Валери…— тихо удивилась самая старшая из детей.       Валери лишь улыбнулась и продолжала наблюдать за реакцией находящихся в комнате. А она была достаточно разнообразной. Парни старались понять, откуда Вай знает эту незнакомку, одетую по всем стандартам верхнего города, а Паудер изо всех сил старалась вспомнить видела ли она где-то ее, сама глава банды подскочила со своего места и бросилась в объятия любимой няньки детства. — Я тоже рада видеть тебя, обезьянка. — Где ты была все это время? Вандер с ума сходил и очень скучал. Как и я… — Это долгая история, но я обещаю, что расскажу ее.       Лаборантка принялась осматривать комнату, в поисках изменений, но все больше погружалась в детские воспоминания. Но ее тут же прошибло током, когда глаза зацепились за потрепанную куклу с порванной одеждой в нескольких местах. Она все так же дружелюбно смотрела своими большими голубыми глазами пуговками, только нитки, что служили ее ртом, слегка разошлись по углам. Все это указывало на большой возраст игрушки, аккуратно сидевшей по центру одной из полок.       С большим трепетом женские руки коснулись тряпичного изделия и оно оказалось между ладоней. А внутри вспыхнуло множество эмоций, ровно такие же, как в и в пять лет, когда бармен преподнес столь ценный подарок для своей единственной дочери.       “Он сохранил ее…” — от одной только мысли слезы сами по себе наворачивались на глаза. — Это единственное напоминание о тебе. Вандер хранил эту малышку все эти годы и никому не разрешал ее трогать. Хотя Паудер хотела присвоить ее себе,— улыбнулась Вай, встав рядом. Она разглядывала девушку, что стала значительно старше, с их последней встречи. Но ее искра в глазах осталась почти неизменной. — Поверить не могу! Значит слухи не врали… — Какие слухи?— взгляд серых глаз оторвался от любимой игрушки детства и переместился на подростков, которые все еще были в комнате. — О пропавшем ребенке Вандера. — Вы уже все здесь? Отлично!— вдруг раздался низкий голос, который становился все ближе. А его обладатель вскоре спустился с лестницы и сложил руки на груди, грозно осматривая каждого присутствующего. — А теперь объясните мне, как ваша “прогулка” связана со взрывом в Пилтовере, о котором все говорят?!              Вся банда тут же сжалась на своих местах, старательно избегая зрительного контакта с владельцем Последней капли. Валери узнала этот взгляд и тон. Обычно он звучал только в тех случаях, когда она слишком сильно пробивала границы терпения родителя своим проказами. Но это случалось довольно редко. И она, так же как и группа малолетних грабителей, старалась максимально слиться с любым предметом мебели, надеясь, что ее никто не заметит, а гнев сможет обойти стороной. — О чем вы только думали? Неужели так хочется попасться в руки миротворцев? — Это была моя идея! Они тут не при чем.       Вайлет смело сделала пару шагов вперед, в попытке закрыть обзор Вандера на своих сообщников и принимала весь удар на себя. Казалось, что она была единственной, кто не боялась своего опекуна и готова вступить с ним в спор. Возможно так оно и произошло, но сегодня с ними находится та, кто всегда могла одним только взглядом обезоружить мужчину. — Пап, успокойся. Возможно они и не при чем. Взрыв могло вызвать нечто иное, с чем им пришлось столкнуться. — Оправдываешь их безрассудное поведение? — Не совсем.       Девушка медленно обошла комнату, продолжая осматривать родное жилище, в котором она не была слишком долго. На одном из диванов было достаточно места, чтобы удобно устроиться и видеть каждого из обитателей. И взгляд каждого их них оказался прикован к гостье. — Внутри лаборатории, в которую проникли эти бандиты, находилось нечто особенное. Нечто неизученное, оттого и опасное. Но с таким мы столкнулись впервые. Кое-что способное излучать немыслимую силу и хранить ее. — Откуда тебе это известно? — Последние годы я провела в академии, под покровительством одного из уважаемых ученых. Он очень добрый и понимающий… человек. С его помощью я наблюдала за многими научными открытиями и исследованиями. А сегодня, после случившегося, мы нашли некоторый артефакт… Но я не совсем уверена что это. — Сможешь узнать подробнее? — мужчина нахмурил брови, стоило ему только услышать, что его дети могли вляпаться в нечто настолько серьезное. Хотелось убедиться в возможности сведения опасности до минимума. — Сделаю все возможное. Если один душный и заносчивый… В общем, если мешать не будут.       Валери тут же нахмурила брови, стоило ей только вспомнить, с каким трудом она смогла присутствовать на разборе улик. И теперь вряд ли кто-то даст ей возможность прикоснуться или хотя бы одним глазком взглянуть на загадочные кристаллы. К этому точно приложит руку ассистент декана, ведь он не считает важным лаборантке разбираться в столь серьезных вещах. И не забудет лишний раз упомянуть, чтобы не мешалась под ногами.       «Кажется, его ногам мешает абсолютно все».       Вандер уловил резкую перемену настроения дочери и отправил детей прочь из общей комнаты, чтобы поговорить с ней наедине. И вот, когда уже никто не мешал, он сел рядом и обнял дочь за плечи, позволяя ей расслабиться. Впервые за долгое время, она действительно чувствовала себя спокойно, в полной безопасности. Плечи стали опускаться, а дыхание выравниваться. Казалось, что все проблемы мира, пережитые моменты и будущие неприятности, были такими неважными, когда рядом есть тот, кто тебя любит и оберегает. — Тебя кто-то обижает? Кто он? — Не совсем. Но один выскочка доставляет некоторые неприятности. Слишком большого мнения о себе. От этого и не дает мне возможности показать себя. — Может тогда стоит ему показать с левой? Или с правой?— рассмеялся мужчина.— Хотя, думаю, что в Пилтовере такое не принято. — Это не вариант. Жизнь уже дала ему… подножку, от души. — Тогда не обращай внимания. Многие парни таким образом перекрывают свой комплекс неполноценности. Или заигрывают. — Не смеши.       Валери улыбнулась и подняла свои глаза на отца, наблюдая с каким трепетом и добротой о смотрит на нее. И пока крепкие руки поглаживали ее спину, сама заунитка размышляла над тем, как снова получить доступ к артефакту из лаборатории студента. Ни один из вариантов не обходился без пересечения с надоедливым коллегой. — Без тебя тут было пусто. Лишь твоя тряпичная подружка вселяла мне надежду, что я смогу найти свою потеряшку. — Это мило, что ты ее сохранил в том виде, в каком я ее и оставила.       Сверху стали доноситься громкие звуки, крики и ругань, что не могло не привлечь внимание бармена. Он вздохнул с большой тяжестью, словно на его грудь взвалили тяжелый камень, а после осторожно убрал руку с хрупкой спины и встал со своего места. Взгляд серых глаз тут же стал холодным и был направлен в сторону лестницы, ведущей в Последнюю Каплю. — Подожди немного. Я узнаю, что там происходит и вернусь к тебе, котенок.       Валери молча кивнула и наблюдала за тем, как отец направляется на свое рабочее место. А сама снова обратила внимание на детскую игрушку, находящуюся у нее в руках, пока не услышала скрип двери. Оказалось, что разговор не был уж таким приватным, а сквозь щель показалось четыре головы. Они старались скрыться, как только их обнаружили. — А ну выходи, шпана малолетняя! У меня к вам есть парочка вопросов.

***

      Тишину в коридоре Академии нарушали осторожные шаги и поворот ключей, из большой связки. Последний поворот и широкая дверь оказалась открытой, оставалось только чуть подтолкнуть ее. Именно так и поступил Джейс, нервно потирая лоб, все еще приходя в себя после неожиданной встречи с советницей Медардой. Он направил карманный фонарь своего нового напарника, чтобы осветить лабораторию, в которую они пробрались тайком, для изучения свойств кристаллов и проверки своей теории. — Нам очень повезло, что советница не отдала нас в руки охраны. — Значит мы должны использовать эту возможность с пользой. Что ж, не будем терять… времени,— поторопил его Виктор, но запнулся на полуслове.       Его глаза уловили странное движение, возле одного из рабочих столов. Парень тут же выхватил фонарь из руки второго изобретателя и резко направил его в сторону неопознанного объекта, увеличив мощность прибора. В это же мгновение, под яркий луч света попала худая фигура молодой девушки, что стояла возле небольшого прибора и держала один из сияющих камней в своей ладони. Стоило только заметить внезапное вторжение ученых, как она тут же зажмурилась, во избежании попадания слишком мощного луча в глаза, а затем прикрыла их свободной рукой. — Валери? Какого черта ты тут делаешь?              Девушка убрала ладонь от лица и осмотрела внезапных ночных посетителей, нервно улыбнувшись. Сейчас она была похожа на маленького ребенка, которого родители поймали за кражей сладостей, спрятанных в самом высоком ящике. Ее взгляд бегал от одного любимчика профессора к другому. Если один очень удивлен присутствием девушки и недоумевал, как она могла тут оказаться, в столь позднее время. Ведь дверь была заперта на все замки. То другой не разделял такого чувства, явно показывая свое недовольство, ожидая хоть каких-то объяснений. — Привет, — попыталась отшутиться лаборантка, дружелюбно раскрыв свободную ладонь, полностью игнорируя разъяренный взгляд Виктора.