Время власти

      Все выходило слишком уж складно, чтобы Геральт смог остаться в стороне — призыв демона и очевидная попытка с кем-то расправиться, когда лагерь охватит паника. Если бы только люди, преследовавшие карету, удосужились остановиться и объяснить Геральту, что происходит, он бы, возможно, и изменил свое мнение о них и их целях, пожелал им доброго денечка и убрался восвояси. Однако они были слишком заняты.       Выбравшись на более-менее твердую дорогу, лошади ускорили бег, но возница, очевидно, уже не мог с ними справиться, и карета опрокинулась набок. Лошади бешено ржали, безуспешно пытаясь подняться. Возница, быстро опомнившись от падения, за неимением лучшего лупил нападавших кнутом, не давая им подойти ближе. Защищался он ловко, но, грузный и далеко не молодой, он обязан был быстро вымотаться. Увидев, как нападавшие всё-таки повалили его на землю и принялись ожесточенно избивать, Геральт решил, что позже разберется, кто здесь прав. Четверо на одного? Куда это годится?! Сначала он ударит, а потом будет задавать вопросы.       Одного оглушил знаком и проткнул грудную клетку насквозь, второму снес голову, третьего разрубил надвое. Четвертому позволил отступить - с пропоротой бедренной артерией долго не живут. Неподвижный возница распростерся на земле, кажется, без сознания. А из опрокинутой кареты вдруг раздался пронзительный от испуга детский голос.       - Веслав?.. - дверца распахнулась и из черного провала точно сурок из норы появился всклокоченный мальчик лет десяти. На скуле возле глаза и на лбу уже наливались синяки.       Геральт не успел задаться вопросом, откуда здесь взялся ребенок, когда услышал за спиной осторожные шаги. На свою беду возница совсем не подумал о том, что не стоит подкрадываться к ведьмаку, - тем более к тому, что убил нескольких человек на твоих глазах. Геральт резко развернулся, всадил меч в грудь нападавшего и только после этого опустил оружие и осмотрелся.       Наемники были, разумеется, без знаков отличия. Что же до возницы - Геральт не узнал ни его самого, ни его герба. Он как раз пытался вспомнить, мог ли видеть такой где-либо на севере, когда в кустах совсем рядом громко и восхищенно выматерились. Всё еще на взводе от боя, Геральт обернулся и ударил знаком. Затрещали прутья, дождем посыпались недозрелые ягоды калины, а человек полетел кубарем.       - Эй-эй, поосторожнее! - завопил он с земли. - Я ж не со злыми намерениями, чтоб мне пусто было!       - Тогда покажись, - гаркнул Геральт. - И веди себя прилично, иначе я за себя не ручаюсь!       Ветви затряслись и на прогалину медленно вышел человек в драной, грязной стеганке. Руки он поднял высоко над головой, показывая, что безоружен.       - Вот это ты их ловко, мастер ведьмак! И тварь эту рогатую тоже. Без тебя всем бы погибель неминучая была. Ух, так и знал, что командир пришлет хорошего человека! - Геральт насколько мог вежливо осведомился, кто это черт подери вообще такой, но мужик только пожал плечами. - Как меня зовут — дело исключительно не важное. Я тут немного разведкой занимаюсь, так что не обессудь, мастер ведьмак, что я предпочту свое ен-ког-ни-то сберечь. Тебе подсобить-то не надо чем-нить, а? - он подмигнул, не опуская поднятых рук. - Ты-то у нас, знамо, непричастный к нашим мирским делам, командир рассказывал, да-да, но я-то могу и замараться.       Геральт вдруг понял, что за ребенка пытались вывезти из охваченного паникой лагеря, и тошнота подступила к горлу. Убить символ вражеского войска — и всего делов. В ставке «Бусси» и без того бардак, а если пропадет ребенок, которого они сделали своим знаменем…       Разведчик осторожно шагнул вперед. «Бусси» вздрогнул всем телом и скорчился, готовясь укрыться в карете, как будто это в самом деле могло его спасти.       - Ты его не тронешь, - прорычал Геральт. - Считаю до пяти. И если ты не уберешься подобру-поздорову, на своей шкуре узнаешь, откуда пошла история про Мясника.       Небо свидетель, он очень не хотел убивать человека Вернона, но если тот не оставит выбора… разведчик, однако, разумно оценил свои шансы выжить в поединке с ведьмаком и, выругавшись, скрылся в темноте. Тогда только Геральт спохватился, что не стоило так сразу переходить к угрозам. Можно было попытаться договориться, убедить или на худой конец применить магию, чтобы тот не ринулся сразу писать рапорт командиру… а теперь Роше точно узнает, что в руки Геральта попал такой козырь, но не бросаться же вдогонку, оставив «Бусси» посреди леса ночью!       Кстати о «Бусси». Мальчонка всё так же опасливо выглядывал из кареты и с ужасом смотрел на Геральта из-под шапки тяжелых, золотисто-русых волос. Странно, что не попытался вылезти и сбежать. Скорее всего, слишком испуган, чтобы найти в себе силы идти. Геральт вздохнул. И что прикажете делать теперь? Оставить ребенка на произвол судьбы он не сможет. А пытаться пристроить его в какую-нибудь крестьянскую семью — затея, изначально обреченная на поражение. С мальчишки станется начать рассказывать всем, кто только пожелает слушать, что он — истинный наследник трона. Словно прочитав его мысли, Бусси вжал голову в плечи. Его слегка потряхивало.       - Тебя прислал узурпатор, - сипло произнес мальчик, и Геральту стало по-настоящему страшно от тона. - Ты убьешь меня, - Геральт возразил было, но «Бусси» с таким же пугающим спокойствием объяснил. - Ты увезешь меня туда, где меня убьют. Значит ты убьешь меня. Лучше отвези меня во Флотзам. Тебе заплатят. - А смелости парнишке не занимать! Весь дрожит, однако с ведьмаком спорить духу хватило. Но вместе с тем Геральт ощутил и волну раздражения.       - Ты еще будешь рассказывать мне, что делать?! Маг призвал демона, чтобы разделаться с тобой, здесь были люди, которых прислали, чтобы убить тебя. Этот «разведчик» со своим «енкогнито» тоже перерезал бы тебе глотку за милую душу, если бы я не оказался поблизости. Хочешь подождать, пока из кустов появится кто-нибудь еще, кто захочет получить круглую сумму за «королевское дитя» или его «августейшую» голову? Ну уж нет. Я увезу тебя в столицу, там за стенами по крайней мере не будет бесов и наемников.       Там будет разве что Роше, но Геральт рассчитывал на его благоразумие. К тому же «Бусси» - всего лишь ребенок. Можно ли обвинять десятилетнего мальчишку в том, что его именем ведут в бой войска?              ***              Угомонив обеих лошадей знаком, Геральт худо-бедно соорудил рычаг и поднял карету. Неблагоразумно брезговать такой роскошью, ведь необходимость подстраиваться под шаг быстро устающего ребенка сильно бы замедлила его, и он ограничился тем, что содрал с дверцы приметный щит с гербом.       На протяжении пути Геральт все вертел в уме — кем мог быть тот человек, решивший вывезти из лагеря «Бусси», и кто мог подослать четырех убийц. Ведь если происходит какая-то политическая грязь — значит это кому-то нужно. Рассказал бы ему Вернон о том, что подослал к самозванцу убийц? О том мужике с его «енкогнито», например, не сказал и слова. С другой стороны — какой смысл убивать ребенка, чье заявление прав на трон ничем не подкреплено?        «Истинный наследник» помалкивал. Учтиво благодарил за еду, не привередничал, но в основном молча жался к углу кареты, кутаясь в плащ с капюшоном, который Геральт, не мудрствуя лукаво, подрезал, чтобы не мешался. Выглядел парнишка так, будто его везли на заклание, как бы Геральт ни убеждал, что самолично его защитит, и его несложно было понять.       Геральт видел Бусси мельком и очень давно, так что не мог сказать с уверенностью, действительно ли перед ним сын Фольтеста. Да и не его это, пожалуй, дело. По совести Геральт ожидал попыток сбежать, споров, уговоров, но «Бусси», очевидно, был до того подавлен самой мыслью о конечной цели, что едва ли разговаривал.       С одного из холмов Геральт увидел хвост длинной колонны солдат, маршировавших в сторону Понтара, даже разглядел знамена — герб регента чередовался с гербом Фольтеста и темерскими черными щитами с лилиями - но не стал подъезжать ближе и расспрашивать. Роше всё сам ему расскажет при встрече.              ***              В Вызиму Геральт въезжал настоящим богачом, в карете и с тремя лошадьми, снова и снова прикидывая, как же лучше преподнести Вернону новость о пленении «Бусси». В городе царила страшная суета, давно он не видел здесь столько людей — война, очевидно, согнала за городские стены жителей множества разоренных сел.        Проезжая мимо рыночной площади, Геральт услышал, что его зовут по имени.       - Геральт, хе-хей, Геральт! - разглядеть в толчее невысокую медичку было очень сложно. Стараясь привлечь внимание, Илма аж подпрыгивала и размахивала руками. Стоило Геральту остановить лошадей, как женщина ринулась наперерез людскому потоку. Не успел Геральт вежливо осведомиться, как идут дела по части внедрения прогрессивных методов доказательной медицины, как Илма уже тараторила: - У нас всё просто чудесненько! - Толстые стекла очков сверкали, придавая женщине фанатичный вид. - Мы ж тут роженицу с того свету вытащили, слыхал? Она, значится, совсем плоха была, а мы у ейного мужа шесть унций крови взяли, перелили ей — и оп! Жива-здоровехонька! Скоро господину регенту отчитываться пойду. И про парнишку того, который палец поранил и рана загноилась. Кто другой бы ему оттяпал всю руку, чтобы наверняка, но мы…       - Не иначе, как плесень приложили?       - Её родимую! Как ты догадался? - прежде чем Илма пустилась в красочную историю выращивания плесени и ее исключительной пользы, Геральт в порыве озарения рассказал, что встретил возле Флотзама сироту и попросту не смог оставить его там, и попросил приютить «найденыша» ненадолго.       - Я кое с кем поговорю и вернусь за ним, - объяснил он, открывая дверцу кареты и кивком подзывая «Бусси».       - В хозяйстве любые руки сгодятся! - закивала Илма, - а такие мелкие — самое то, чтобы склянки мыть!       «Бусси» не без ужаса посмотрел сначала на медичку, потом на Геральта, потом снова на медичку, словно не знал, какой из вариантов хуже.       - Без глупостей, хорошо? - на прощание попросил Геральт. - Помни: я ведьмак, я тебя по запаху найду.              ***              В противоположность городу королевский замок казался обезлюдевшим, и Геральт быстро понял, почему — львиную долю армии отправили под стены Ла Валетт, чтобы не дать войскам самозванца занять крепость. Пусть сама баронесса преспокойно жила в Вызиме в качестве учительницы и наставницы собственной дочери, не все её родственники смирились с регентом, и риск того, что защитники замка попросту откроют ворота перед вражеской армией, оставался очень высок.       Геральт почти решил, что Роше самолично возглавил поход, однако встреченный во дворе замка камергер сообщил, что «господин регент» через несколько дней после отъезда ведьмака отбыл в Велен.       - Сказал, важные переговоры возле Врониц, - добавил неожиданно камергер, как будто пришел к выводу, что Геральту можно поверить эти сведения, - однако не сказал, с кем. Только что вторая сторона никого, кроме него слушать не пожелает. Взял с собой несколько человек охраны — и был таков.       Геральт осознал, что ничем, кроме ругательств, не может на подобное ответить. Вернон по собственным словам ненавидел импровизации. Однако Вернон же и говорил, что нашел в лице Геральта отличного учителя по науке посылать нахер выверенные планы — и именно это он, очевидно, и сделал. Спасибо и на том, что предупредил. Страшно подумать, что бы началось, если бы он отбыл, никого не уведомив.       С дальнего конца двора до Геральта неожиданно донесся голос Анаис.       - …Из окрестностей Вызимы приехало очень много людей. Я хочу поговорить с ними. Надо узнать, всем ли есть, где спать и что кушать, - говорила она, семеня рядом с городским головой. Что удивительно — на ней была корона. Геральт не помнил, чтобы Её Величество надевала специально выкованную для неё корону, очень похожую на венец Фольтеста, кроме как на особенно торжественные события. - Может быть, поселить их в казармах? Всё равно там почти никто не живет сейчас.       - Её Величество помогает готовиться к возможной осаде и выказывает великое участие к судьбе беженцев из разоренных самозванцами поселений, - заметив, куда смотрит Геральт, объяснил камергер.              От Анаис, как понял Геральт, поначалу думали скрыть отъезд Роше, боясь, что с ней приключится истерика. Однако Анаис приняла новость с удивительным спокойствием и лишь с каждым днем становилась всё более сосредоточенной. Она бросила штурмовать деревянную крепость и дразниться, но с куда большим упорством требовала пускать её на совещания и обзавелась удивившей всех привычкой проверять караулы на стенах. Платья и камзолы отныне оставались безупречно чистыми — у Анаис попросту не оставалось времени на прежние невинные шалости вроде карабканья на барбикан или пряток в осклизлых, сырых катакомбах. Об уроках она, казалось, и вовсе позабыла, не пропуская только историю и прилежно изучая схемы сражений прежних лет. Собаки на псарне скучали по своей хозяйке и вечерами выли в унисон. Заслышав эти протяжные стенания, Анаис приходила, садилась на соломенную подстилку и гладила лезущие под руки морды.       Геральт знал, что бросится следом за Верноном еще до того, как камергер закончил рассказ. Решительно не понимая, почему он вообще так беспокоится за человека, принимавшего решения за всю страну еще со времен Третьей Северной, и проклиная своё неумение оставаться в стороне, он ринулся в направлении Врониц.              ***              Дорога как и всегда предоставляла безграничные возможности думать, и в голову лезли сплошь тревожные, тяжелые мысли. Значит, Вызиму в самом деле ждет осада. И именно сейчас тот, кто должен возглавить оборону, отправляется в прогулку по долам и весям. Нет, Геральт, конечно, не считал, что Вернону просто в голову дурь ударила, и уж тем более не считал, что Роше может запаниковать и сбежать. У поездки должен быть смысл, и немалый, если уж Вернон решился оставить в такой час Вызиму и Анаис.       Особенно Геральту въелся в память образ маленькой и очень серьезной королевы, считающей своим долгом участвовать в подготовке обороны города. Геральт невольно думал о Цири и Предназначении. Хотя здесь, конечно, речь шла не о Судьбе, - здесь был осознанный выбор: Вернон решил служить ребенку своего короля, его продолжению, и вряд ли на всем Континенте найдется кто-то, кто сделал для Анаис больше, чем Роше. Однако именно поэтому нельзя было ручаться за то, что Предназначение направит их пути и заставит Вернона во что бы то ни стало вернуться в столицу. В стране война и дороги особенно опасны, даже для таких матёрых вояк.       В то же время прямо расспрашивать хозяев трактиров и постоялых дворов Геральт поначалу не решался. Как бы это выглядело? Ходил бы он от человека к человеку и спрашивал, не бывал ли тут господин регент, отправившийся в путь по крайне важному делу, от которого зависит судьба страны? Точно не бывал тут? Увидишь такого — не ошибешься: на лице написано, - самый что ни на есть патриот и хер моржовый. Одет скорее всего в синее. Худой и весь из себя смурной.       И ресницы длинные, темные.              Спустя несколько дней пути, здраво оценив вероятность столкнуться лбами на тракте, Геральт решил, что пес с ними, с опасениями, и каждый чертов раз изощрялся в формулировках, чтобы не вызвать подозрений. И все равно в глубине души зудел страх наиглупейшим образом разминуться. С Вернона станется идти лесными тропами, избегая людей, и все сны Геральта на коротких привалах и ночевках на постоялых дворах полнились тревогами.       Вызима сгорала, тонула вместе со всеми жителями, и за всем этим наблюдала побледневшая от ужаса Анаис. Огонь отражался в её глазах — не карих, но зеленых. Как у Цири. А всё потому что этот хер Вернон Роше подумал, что самое время бросить столицу и отправиться на какие-то переговоры! Вот почему он не смог дождаться Геральта?! Тот бы чинно сопроводил его туда и обратно, убедившись, что никакая херня не пойдет наперекосяк!       Геральт догадывался, что это сон, что на самом деле он лежит на набитом соломой матраце на постоялом дворе, но жар пожирающего город пламени ощущался физически, и Геральт метался в духоте и испарине, когда в кошмар ворвался шепот.       - Эй, эй, ведьмак, - и чья-то рука коснулась его плеча.              Геральт резко сел, хватаясь за нож. Стоявшая возле изголовья фигура отшатнулась и сухо усмехнулась. Сонно моргая, Геральт не сразу разглядел лицо и догадался, что это Вернон, скорее по запаху, как собака узнает хозяина. Только сейчас привычное сочетание едва пробивалось через вонь человеческого и конского пота, грязи и дорожной пыли — убийственное амбре, которое источает любой, кто пробыл слишком много времени в дороге.       - Твое счастье, что я тебя узнал, - проворчал Геральт, - иначе следующей твоей проблемой стали бы кишки на полу!       Вернон нервно рассмеялся, садясь на край кровати. Небритый, поблёкший и в том самом старом гамбезоне с полосатыми рукавами, он просто сиял, и выражение торжества на его осунувшейся физиономии пугало. Глаза, окруженные красной каймой, запали — он явно очень мало спал, очень много курил и определенно провел в седле не меньше суток кряду. Геральту стало не по себе — зрелище отбросило его на несколько лет назад, когда Вернон, охваченный исступленной, яростной скорбью после смерти своего короля, находился на волосок от безумия. Черт подери, во что сукин сын ввязался?!       - Что стряслось? - зевнул Геральт и утер лицо ладонью в попытках прогнать сон. - Ты, сучий регент, исчезаешь, а потом появляешься вот так? - вместо ответа, Роше сгреб Геральта за грудки и попытался поцеловать. Геральт увернулся. Какого хера происходит?! Предчувствие чего-то дурного лишь усиливалось.       - Позже расскажу, всё расскажу позже, - горячечно прошептал Вернон, снова пытаясь прильнуть к шее Геральта. - Какая удача, что ты здесь! Я думал, придется терпеть до Вызимы! - однако Геральт оттолкнул его, возможно чуть грубее, чем намеревался, и Роше нахмурился.       - Э, нет, ты выглядишь и смердишь так, будто промерял собой глубину окрестных болот, и ты заставил всех с ума сходить от беспокойства.       - Знаешь ли, политика не всегда спрашивает, когда у меня найдется на нее время! - едко бросил Роше сквозь сжатые зубы. Отказ и уж тем более выговор его не просто раздосадовали, а привели в ярость. - У меня появилась возможность, я должен был ей воспользоваться. На кону будущее Темерии, понимаешь ты это?!       - Ты оставил Анаис готовиться к осаде! Ей десять, Вернон, а она пытается устраивать судьбы беженцев из центра страны! Плевать на меня, плевать на совет и государственные дела, но с ней-то ты зачем так?! - Это был удар ниже пояса, и Роше помрачнел пуще прежнего.       - Анаис прекрасно понимает, что есть вещи, которые ей полагается делать как королеве. И что я могу отлучаться по вопросам, которые её не касаются. Знаешь ли, я не настолько выжил из ума, чтобы вмешивать ребенка во все свои дела и спрашивать её мнения по любому вопросу!       Откидывая в сторону одеяло, Геральт опустил ноги на пол и принялся искать сапоги.       - Так, нахер, не желаю тебя больше слушать. Буди своих. Мы сейчас же возвращаемся в столицу, и если ты начнешь возражать — я за себя не отвечаю.              ***              Разумеется, Геральт рассказал про «дьяволова сына» и хаос, в который тот вверг ставку самозванца. Конечно, убивать чудовищ — его работа, но он не собирался дать Вернону и шанса подумать, что это была пустяковая прогулка на свежем воздухе. Солдаты слушали с открытыми ртами и восхищенно матерились. Вернон же молчал, сосредоточенно хмурясь. Однако Геральт основательно просчитался, думая, что за честный рассказ получит в ответ честность. За все время пути Вернон так и не рассказал о переговорах ничего, ограничившись скупым: «Мы договорились».       - Всему свое время и я предпочел бы говорить о подобных делах уже в Вызиме, - добавил он. Как будто прекрасно понимал, что Геральт не попробует применить на нем свою ведьмачью магию и попросту вытащить тайну!              Во дворе королевского замка их встретила неожиданная суета. Толпа солдатни с гиканьем и улюлюканьем тащила куда-то слабо упирающуюся голую женщину, всю перемазанную в муке. Стража и прислуга, переглядываясь, показывали на них пальцами.       - …Поделом, паскуда! - наперебой кричали солдаты. - Как тебе наши двимеритовые браслеты? Получше золотых будут, а?!       Какая такая магичка попалась в руки солдатам? Геральту стало холодно, но одновременно он ощутил и яростное желание немедленно повыбивать все зубы ублюдкам, сдержавшись только потому что не хотел затевать склоку с Роше, не зная всех обстоятельств. Вернон, впрочем, тоже выглядел пораженным.       - Зибор! - гаркнул он. - Какого хера вы тут устроили?! - самый рослый из солдат, который тянул женщину за волосы, обернулся и просиял, не выпуская из руки длинные пряди, из-за муки казавшиеся седыми.       - О, командир! Ребят, командир вернулся! Эй, командир, мы поймали ведьму, можно мы ее сожжем?       - Вы что творите?! - не выдержал Геральт. - Когда это темерцы в святоши-инквизиторы подались?! - солдат усмехнулся и знающе подмигнул ему.       - Не, мы не такие, сударь ведьмак, мы сначала повеселимся, вестимо. А потом сожжем.       - А ну прекратить! - рявкнул Роше. Зибор немедленно вытянулся по стойке смирно.       - Есть прекратить! Прошу прощения, забылся. Так, парни, посторонись, дайте командиру первому огулять.       - Что происходит?! - не сбавлял громкости Вернон. Зибор недоумевающе заморгал. Не в силах больше оставаться в стороне, Геральт попросту оттолкнул его и, вырвав женщину из рук солдат, поспешил закутать её в свой плащ. Та уже даже не всхлипывала. Просто тряслась. Слезы проложили дорожки на белом от муки лице.       - Шпиёнка, - объявил Зибор таким тоном, будто это всё объясняло, недоуменно таращась на ведьмака, нагло лишившего их законной добычи и веселья. - Шастала невидимкой по замку, подслушивала, подсматривала, гадина. Если бы Вит мешок с мукой не уронил и не окатил ее с головы до ног — так и не прознали бы. А тут глянь — стоит, бесстыжая, в чем мать родила. У, сволота! - он погрозил женщине тяжелым кулаком и та сжалась, опуская голову и поднимая плечи. Вернон кликнул слугу и велел тому принести ключи от винного погреба.       - Каждому по бутылке за бдительность. Тебе, Зибор, две, как старшему по званию. Но если услышу, что вы взяли больше, чем я дозволил — пожалеете. Шпионку — под замок. Сам займусь. И не трогать. Чтобы цела была к моему приходу, поняли?              По-прежнему закутанную в плащ магичку увел подошедший офицер, Вернон же попросил Геральта отправляться в кабинет и ждать там.       - Если всё еще желаешь побеседовать, то не обессудь: сначала — шпионка, потом поговорим.       Странно, но на его лице застыло отчетливое выражение облегчения. Как будто он обвел вокруг пальца кого-то, кого и не чаял обмануть.              ***              - Перевозбудились охламоны, - объяснил Роше, закрывая за собой дверь. Геральт оторвал взгляд от книги, которую рассеянно перелистывал. «Хозяйки Леса», неожиданный выбор для рабочей библиотеки военного. - Увидели сиськи — так мозги разом в яйца и ушли. Отправлю всех к замку Ла Валетт, Вызима им не идет на пользу.       Увиденная во дворе сцена оставила тягостное, неприятное впечатление. Как командир Роше поступил правильно, ведь лишать солдат законного трофея — чревато, а ну как затаят обиду. Да и господин регент разумеется не должен показывать, что считается с мнением каких-то там ведьмаков относительно того, как распоряжаться пойманными врагами. И всё же…       - Что стало со шпионкой?       - Я не приказал её казнить или пытать, если ты об этом. Мы просто поговорили. Она из Каэдвена и не кажется идейной. Скорее, ей воспользовались, задурив рассказами о звере-регенте или посулами золотых гор. Мне нужно время, чтобы решить, что с ней делать. Пока посадили в двимеритовых кандалах под замок под самой крышей донжона. Оттуда птичке не упорхнуть. Так, ты о чем-то еще хотел поговорить?..       Геральт вернул фолиант в шкаф.       - Про дьяволова сына ты уже все знаешь. Но и у меня есть вопрос, который я хотел бы обсудить уже в Вызиме, чтобы нас не подслушивали. Со мной приехал один человек, однако я не позволю тебе его увидеть, пока не буду уверен, что ты ему не навредишь.       - Зависит от того, кто это. Если ты посмел притащить сюда ведьмака из Гулеты... - Роше не закончил. Конечно, оба понимали, что угрозу силой Роше не осуществит, хотя бы из-за всего, что Геральт сделал для него и Темерии, и очень тупо было вот так стращать, однако слова оставили кислое послевкусие.       - Поклянись, что не навредишь, - тряхнул головой Геральт.       - Не томи. Кого ты привёл?       - Нет, Вернон, сначала поклянись. И не честью, совестью, добрым именем и всей этой херней, на которую тебе наплевать, а чем-то действительно важным, иначе я сейчас же уезжаю.       Роше выпрямился, складывая руки на груди, ошарашенный тем, что Геральт посмел его шантажировать, и заинтригованный в то же время. Вот же упертый подонок!       - Хорошо, - подумав, сухо произнес он. - Даю тебе мое слово.       Геральт нахмурился. Ну разумеется он заметил, что никакой клятвы не прозвучало, но чего он ожидал? Что у ублюдка Роше найдется осколок добросердечности и доверия, когда речь идет о судьбе страны? Что Роше не взбеленится от попытки прямого шантажа? Будь на месте Геральта кто-то иной - уже наверняка отправился бы знакомиться с темницами за одну лишь наглость.       Молчание стало колючим, льдистым. Вернон вопросительно поднял брови, словно интересуясь, есть ли у Геральта еще возражения. Геральт, однако, возражать не стал.              ***              - И что это за низушек? Очередной лекарь с новаторскими идеями? - попытался пошутить Вернон, заглядывая под капюшон. «Бусси» до того ссутулился, что полы укороченного плаща коснулись пола.       - Я тебе обещал, - напомнил ему Геральт. - Он тебе не навредит.       Из-под капюшона раздался резкий вдох, и «Бусси» поднял голову. Кажется, он ожидал чего-то большего, чем молчаливое недоумение, однако Роше лишь смерил его непонимающим взглядом и обернулся к Геральту.       - Что дальше?..       - Сложи одно с другим, Вернон! Ты отправляешь меня в окрестности ставки «Бусси», я возвращаюсь оттуда с ребенком десяти лет и очень настойчиво прошу тебя не причинять ему вреда.       Роше теперь уже пугающе сосредоточенно посмотрел на «чудом спасшегося отрока». Его лицо приобрело выражение ожесточенного и нервного азарта, как у плохого игрока в гвинт, которому неожиданно пришла на руку сильная карта.       - Как тебя зовут? - негромко спросил Роше. Мальчонка бесстрашно посмотрел ему в глаза, прежде чем ответить, что Вернон и без того все знает. - Как тебя зовут на самом деле? - с нажимом повторил он.       - Бусси, - ответил «Бусси». Спину и плечи он держал так прямо, будто сейчас сломается от напряжения. У Роше судорожно дернулся уголок рта.       - Это точно не допплер? Ты проверил? - Геральт кивнул. - Но почему? Зачем?.. сюда?..       - Его хотели убить. Демона призвали, чтобы посеять хаос в ставке и воспользоваться всеобщей сумятицей. Я не смог оставить его там. Это просто ребенок. Ему всего десять.       - И что? Если ребенок ворует, то совершенно заслуженно получает за это палкой по хребту — как я когда-то — и никто не смотрит на возраст.       - А я в десять ловил шмелей… - пробубнил Геральт себе под нос.       - Кому ты врешь! Ты в десять уже прошел мутации и учился убивать монстров!       - Вернон, не заставляй меня жалеть о том, что я сделал! Ты подумал о том, что это действительно может быть Бусси? - Роше устало потер висок.       - Какая разница? От его имени развязали войну, и я не позволю усадить его на трон.       - Ты хочешь сказать, что не узнал? - Роше хотел что-то ответить, судя по взгляду — что-то очень ядовитое, но вместо этого выдохнул и сжал пальцами переносицу.       - Не знаю, - он снова перевел взгляд на мальчика. На его лице промелькнули, сменяя друг друга, смятение, раздражение и тревога. Промелькнули и сразу же погасли, как мгновенно вспыхивает и гаснет молния. - Вроде бы и похож, черт подери, и не похож. И в то же время есть что-то… я не знаю.       - Но ты хотя бы попытаешься выяснить наверняка?       - Это будет несложно. В замке живет та, кого он называет своей матерью. Та уж скажет точно.       Геральт подумал, что при всей пламенной взаимной любви Вернона и баронессы Ла Валетт, рассчитывать на помощь последней, — дело гиблое, но ничего не сказал.              ***              В неподвижном, залитом светом воздухе медленно витали золотистые пылинки. Привычно скрестив руки на груди, Роше стоял у окна. Солнце освещало его со спины и делало невозможным разглядеть выражение лица. «Бусси» сидел возле стола, положив ладони на сведенные вместе колени, и остекленевшим взглядом смотрел перед собой. Конечно он всё еще до конца не верил, что, зайдя в логово зверя, выйдет оттуда живым, и Геральт держался поближе к мальчишке, чтобы показывать, что сдержит слово и защитит его, если что-то пойдет не так.              - Вы хотели меня видеть, - баронесса Ла Валетт даже не удосужилась сделать приличествующий книксен. Впрочем, как будто Роше не наплевать на этикет.       Едва увидев баронессу Ла Валетт, «Бусси» заметно воспрял духом, его лицо посветлело. Узнал. Впрочем, это легко объяснить — Фольтест в свое время заказал художникам не один и не два портрета своей возлюбленной, не составляло сложности показать ребенку какой-то из них и внушить, что там запечатлена его мать. Баронесса однако на «Бусси» не взглянула, пока Роше прямо не показал на него.       - Узнаёшь? - спросил Вернон. - Он называет себя твоим сыном. - Ла Валетт посмотрела на «Бусси» и в ее взгляде мелькнуло что-то настолько темное, отчаянное и болезненное, что у Геральта заныло под грудиной. Однако баронесса промолчала. Дверь тихо открылась и закрылась с похожим на вздох звуком, будто кто-то заглянул и понял, что ему тут не будут рады. - Ну? - хмуро поторопил Роше. - Это он? - баронесса уклончиво пожала плечами. - Ты хочешь сказать, что не знаешь? - Ла Валетт опять не ответила. - Да что ты за мать такая? - голос Роше начинал выразительно подрагивать от гнева. - Ты говоришь мне, что не можешь понять — лжец ли это или твой сын, которого ты в муках рожала и ради которого развязала войну, стоившую жизни королю?! Женщина, я еще раз спрашиваю: ты узнаёшь своего ребенка или нет?!       Ла Валетт посмотрела на Роше с таким выраженным презрением в каждой черточке лица, что даже Геральта обдало холодом.       - Я знаю, какого ответа ты ждешь от меня, - произнесла баронесса спокойно, - так же, как знаю, что никто не поверит моим словам, что бы я ни сказала. Ты прикажешь гонцам нести именно те вести, какие нужны тебе, независимо от того, что правда, а что ты хочешь выдать за правду. - Роше открывал и закрывал рот, не зная, как еще выругаться.       - Ты можешь подумать хотя бы остатками своего ума, зачем я тебя позвал?! - взорвался он наконец. Кажется, он находился в полушаге от того, чтобы ударить баронессу. Геральт шагнул вперед, чтобы этого не допустить. - Ты можешь представить, что мне не плевать на детей Фольтеста? - Ла Валетт невесело усмехнулась, чуть поднимая голову и практически подставляя лицо, словно подначивая.       - А если я признаю его моим сыном — что дальше? - с вызовом спросила она. - Ты позволишь мне переступить порог этой комнаты, зная, что я дала основания оспорить право Анаис на трон?       - Возьмите у него кровь! - пискнул вдруг кто-то. - Кровь все скажет! Мне много не понадобится! - резко развернувшись, Роше бешеным взглядом уставился на Илму. Медичка испуганно жалась к шкафу с картами и, кажется, страшно жалела, что посмела дать о себе знать.       - Да ты точно ненормальная! - рявкнул Роше. - Геральт, ткни её серебряным мечом, а ну как она вампир! Как ты здесь оказалась вообще?! - Растерявшаяся Илма затараторила, что пришла чтобы отчитаться, ведь они же такое хорошее дело сделали, спасли роженицу, которая могла истечь кровью, это величайшее свидетельство прогресса научной мысли, но Роше, не слушая её, уже распекал стражу на чем свет стоит. - Шульц, Ганс, вы совсем там охерели?! Высеку каждого сукина сына! Ебаный хер, тут решается вопрос государственной важности — а вы кого попало пускаете!       - У родственников кровь схожая! - пронзительно вскрикнула Илма, которую уже колотило от страха и волнения. - Я докажу! Родня или не родня — я докажу!              Стоило в кабинете появиться набору инструментов, как Илма сразу же успокоилась, вернувшись в привычную стихию. Не прекращая говорить, она протирала спиртом и раскладывала иголки с таким видом, будто священнодействовала. В реторте уже что-то тихо нагревалось над масляной лампой.       - Как показывают исследования, для кровеперелития очень важно, чтобы кровь была схожей. Наука пока не знает, как это объяснить, но связано в том числе и со степенью родства…       - Наверняка передается по наследству как Hen Ichaer, - важно кивнул Геральт. Однако медичку его познания в генетике не впечатлили.       - …Кровь родственников схожа. Особенно хорошо это проявляется при сравнении родителей и детей, конечно, но у братьев и сестер — родство так же очевидно. Тем более — у двойняшек. - Закончив обрабатывать инструменты, Илма хлопнула в ладоши. - Для начала мне нужно два человека, родство которых не подлежит сомнению, и два совершенно точно не родственника. Только чтобы не ведьмак. Ведьмаки мало изучены в аспекте кровеперелития.       - Шульц, Ганс, - отрывисто скомандовал Роше. И в самом деле, сложно было найти людей, меньше похожих друг на друга: коренастый, румяный Шульц, лицо которого казалось грязным из-за проступившей толстой щетины, и долговязый, худой Ганс с глазами навыкате и кожей до того тонкой, что на веках отчетливо просвечивали сосуды. Ганс опасливо посмотрел на медичку и её иголки. - Заткнулся и дал ей руку, - процедил Роше. - Первая часть твоего наказания за то, что пускаешь кого попало.       Удерживая ладонь Ганса над ретортой, медичка сноровисто кольнула его палец и выдавила каплю крови. Мутная жидкость слегка окрасилась алым, и медичка поманила Шульца. Блеснула игла, стражник втянул воздух сквозь сжатые зубы, упало еще несколько капель — и раствор свернулся черными хлопьями, оседая на дно реторты.       - Чего и следовало ожидать! - провозгласила Илма. - Вы, ребята, ни в коем случае не просите друг у друга кровеперелития — отправитесь к праотцам.       - Что дальше? - перебил Роше. - Найти тебе братьев или сестер, в чьем родстве я уверен?..       - Боюсь, нам придется вмешать в это Анаис, - негромко произнес Геральт. Это всё-таки было очевидно!              ***              Её Величество не обратила внимания ни на мать, ни на «Бусси», ни на Геральта.       - Мы разместили столько семей в казармах! - с порога затараторила она. - И в лечебнице Лебеды. Не всех, конечно, но многих. Правда, все равно придется ставить палаточный лагерь в Старой Вызиме. Может, кого-то поселить в прежнем замке? Там жутенько, конечно, но всё равно — крыша над головой.       - Анаис… - начало было Роше.       - …А еще в кузне сделали цепи, чтобы прикрепить к ним бревна, и мы с Орваллом уже набрали людей, которые будут эти бревна со стен кидать!       - Анаис, пожалуйста, - к удивлению Геральта почти взмолился Вернон, - об этом мы обязательно поговорим, но чуть позже.              Подгоняемая гневными взглядами Роше, медичка насколько могла лаконично объяснила суть своего метода, и тогда только Анаис посмотрела на «Бусси». То, что она не признаёт его своим братом, стало очевидно в это же мгновение — она нахмурилась и поджала губы, от чего её лицо приобрело неприятное выражение брезгливости. Однако нелепо было бы отказываться от идеи завершить проверку.       Баронесса с нарочито безучастным выражением лица протянула медичке руку еще до того, как та открыла рот, чтобы попросить. Анаис в свою очередь немного встревожилась — лекарей она, как и многие дети, опасалась, — но как будто она собиралась показать, что может в самом деле бояться! Медичка предупредила, что будет немного больно, и даже извинилась, но Анаис едва ли взглянула на неё и лишь слегка вздрогнула, когда игла кольнула подушечку указательного пальца. Кровь Анаис смешалась с кровью её матери и раствор разве что чуть потемнел.       - Это сказывается часть покойного Его Величества, - благоговейным шепотом пояснила Илма, и Геральт услышал, как баронесса подавила тяжелый вдох. Как бы она ни рисовалась перед господином регентом женщина очевидно волновалась.              Затем настала очередь «Бусси». На то ничтожное мгновение, когда Анаис занесла руку над уже розоватым раствором, а алая капля замерла на кончике её пальца, время мучительно, невыносимо замедлилось. В комнате словно резко закончился весь воздух.       А затем черные хлопья плавно осели на дно реторты.       «Бусси» вздрогнул и шумно вдохнул. Бедолага. Он, похоже, действительно поверил в историю, которую ему скармливали приютившие его ублюдки. Наверняка мечтал о триумфальном возвращении в столицу. О встрече с сестрой и матерью. А теперь от любых грез остались обгорелые развалины - как уродливый обугленный остов разрушенного дома. И он теперь один. Совсем один в этом ужасном мире, полном войны, крови и боли. В мире, где вокруг только враги, та, кого он называл своей сестрой и обещал «спасти от узурпатора», смотрит на него с выраженным презрением, а та, кого называл матерью, — не смотрит вовсе.              Долю секунды Роше еще боролся с порывом выругаться, не находя более подходящих ситуации слов, а затем, не сводя с «Бусси» взгляда, гаркнул.       - Ивор! Немедленно зови наших иностранных гостей! Им надо кое с кем встретиться.       Камергер появился в дверях так скоро, что Геральт заподозрил, не подслушивал ли он. Роше, впрочем, ни единой черточкой лица не показал, что его подобное может встревожить. И в самом деле: они вмешали в это дело стражников и Геральт без колебаний поставил бы на то, что уже к вечеру самые дальние предместья узнают, что «Бусси» в замке и что он самозванец.              ***              Барон Францишек и барон Гедимин очевидно не ожидали увидеть в Вызиме «чудом спасшегося отрока», которого приехали представлять. Они воззрились на «Бусси», и ни от кого не ускользнуло одинаковое выражение шока на их лицах и то, как мужчины переглянулись, лихорадочно пытаясь без слов договориться о том, как будут вести беседу.       Роше улыбнулся, смотря на них исподлобья.       - Вот ребенок, ради которого вы все это затеяли. Напомните — с какими требованиям вы явились?.. мне — покинуть пост, мальчишку — на трон, пошлины — уменьшить? У меня встречное предложение. Отзывайте войска. Уводите всех наемников обратно в Реданию и Каэдвен. Или «королевское дитя» вернется в ваш стан. По кусочкам.       В комнате стало очень тихо. «Бусси» как будто и вовсе перестал дышать. Потом барон Гедимин невесело рассмеялся.       - Вы держите нас за дураков, господин регент? Шутить изволите?       - Взять какого-то уличного мальчишку, объявить его сыном короля и шантажировать нас? - вторил ему барон Францишек. - Это просто возмутительно!       «Бусси» побледнел. Если странные опыты с кровью его и испугали, то отказ тех, кто называл себя его союзниками, признать его, стал последней соломинкой, и на мгновение Геральту показалось, что он просто хлопнется в обморок. Однако мальчик выдержал удар, хотя и выглядел не просто потрясенным, а шокированным, и, бросив на него быстрый взгляд, Роше даже горько усмехнулся.       Признавая поражение, бароны ретировались еще прежде чем Роше потребовал, чтобы они убирались подобру-поздорову. Всё это время камергер стоял у дверей, с почтительным вниманием ожидая указаний.       - Поселите нашего гостя в одной из комнат, где раньше жили советницы, - приказал Роше со всё тем же странным выражением лица, в котором смешивались смятение, торжество и что-то похожее на жалость. - Оттуда же убрали всё их ведьминское барахло? - камергер кивнул. - Накормите его, всё как полагается. И пусть кто-нибудь обязательно будет рядом. Запрещаю и на мгновение оставлять его одного. Понял меня? В оба глаза следить. - Камергер снова кивнул, и в этот момент Геральт особенно хорошо понял, почему Роше назначил его на эту должность: в его взгляде не промелькнуло и искры интереса. - И запомни, - напоследок обратился Вернон к «Бусси», - откажешься есть — силком будут кормить. У меня нет ни малейшего намерения уморить тебя.              ***              - И какую судьбу ты уготовал для бедного парнишки? - тихо спросил Геральт, когда затворилась дверь, и в кабинете остались только он и Вернон. - Может, назначишь оруженосцем странствующего рыцаря или сошлешь куда-нибудь в монастырь, пока шум не уляжется? В лицо никто его не знает, подрастет, подстрижется по-другому — и будет не узнать.       - Подумываю найти проверенную магичку, чтобы та стерла ему память. Я еще не решил. Послушай, мы же оба прекрасно понимаем, что мальчишка — просто символ. И то, что его вывели на чистую воду, ничего не изменило в политическом смысле, даже если я разошлю гонцов во все концы. К тому же ты видел лица баронов. Пропал их «истинный наследник» - нового найдут уже завтра. Ты прав - как будто много людей видели «Бусси» вблизи. Его могут просто не запомнить. Куда больше меня беспокоит Веслав Четырехпалый. Реданский подонок, редкостная сволочь, но хороший стратег. Он стоит за организацией, он командует войсками… кого бы я ни подсылал разобраться с ним — не вернулись. Ублюдок окружен стражей как сучий император.       Геральт вспомнил возницу, что пытался спасти «Бусси» из пылающего лагеря возле Флотзама, и в его груди заворочалось дурное предчувствие, какое бывает, когда ты видишь стремительно приближающуюся стену шторма, а твоя посудина уже изрядно потрёпана и вода доходит до щиколоток.       - Седой? Грузный? Уши сломаны, а Четырехпалый потому что руках нет мизинцев? - Роше медленно кивнул. - А еще герб зеленый с желтой арфой?       - Ты его знаешь?       - Не очень близко. И недолго. - Роше недоуменно поднял брови. Тревога Геральта усилилась. - Он решил, что напасть со спины — хорошая идея… - Вернон глубоко вдохнул.       - Ты хочешь сказать… ты всерьез говоришь мне сейчас, что просто так, походя, убил Четырехпалого?.. нет. Нет! Черт тебя подери, Геральт! - Вернон нервно заходил по кабинету. - Теперь-то можно не опасаться за Яна со Второй Темерской. Он их разделает под орех. Черт возьми, Геральт, ты даже не представляешь!..       Не договорив, Вернон бросился к нему, обхватил двумя руками голову и крепко, с чувством поцеловал в губы. А потом еще раз. И еще. С лихорадочным жаром расцеловал щеки, лоб, скулы, брови и веки. Геральт не уворачивался. Увиденная утром тяжелая сцена с магичкой, попавшей в руки солдатне, пусть и оставила горький осадок, все равно не смогла полностью затмить занявшегося в груди теплого чувства. К тому же, надо признать, что господин регент, вынужденный принимать порой неприятные решения, и Вернон — не совсем один и тот же человек.       - За такое полагается королевская награда! - выдохнул Вернон, очевидным усилием воли заставив себя ненадолго прерваться.       - Да мне бы и просто борща хватило, жрать хочется…       - Нет-нет, без награды ты не уйдешь. Только я даже не знаю, без какой. Титулы ты не выносишь, деньги… извини, но у казны сейчас не лучшие дни, чтобы я мог так просто разбрасываться оренами.       - Если не хватает на королевскую награду, можешь наградить меня по-регентски.       Вернон задумался, но лишь на мгновение.       - Это можно. Никуда не уходи. Я пришлю за тобой кого-нибудь из прислуги, когда всё будет готово.