Вырвать тебя из крыльев

      Cпрыгнул вниз, не думая о высоте. В ноги отдало неприятно, но устоять смог. Схватил узкую ладошку эльфийки в одну руку, многострадальный рукав Ханджи - в другую. Обе оцепенели.       Неожиданно подоспела подмога: пока кричал в самое ухо Ханджи, рядом с девушкой появился уже знакомый мне эльф. – ….. .. ……! – …? – Уведи! Их! Отсюда! – гаркнул что есть сил. Голос моментально сорвался, но Армин, кажется, услышал. Поджал губы, окинул взглядом крыши - там уже появлялись другие солдаты, но пока лишь смотрели на эльфийку и монстра и тоже пытались докричаться друг до друга сквозь режущую ухо музыку. Она все играла и останавливаться не собиралась. Наконец, нахмурив лоб и шевельнув ушами, эльф кивнул, зарылся в складки одежды, выудил какой-то предмет, прошептал над ним что-то. Неожиданно сунул девушке - кажется, они были хорошо знакомы, и при его появлении ее взгляд будто бы стал более осознанным. Она тоже пробормотала что-то. Блекло сверкнуло, потом предмет сунули мне в руки. В следующую секунду эльфы уже нырнули за ближайший угол. Ханджи осталась. – Иди. – Уже без особой надежды ее уломать. К слову, я очень, очень устал. Но она, на удивление, послушалась. Коротко обняла, даже не до конца сомкнув руки, и завернула за ближайшее здание. Остается молится всем богам, что там она не останется и пойдет дальше.       Все произошло даже, пожалуй, меньше, чем за минуту. Я мельком осмотрел полученный предмет - угловатой формы кристалл, похожий на нож, но недостаточно острый, внутри что-то греет и слабо пульсирует - и сунул за один из ремней на поясе. Мне все еще нужны обе руки и оба клинка.       Уже взмывая в воздух, боковым зрением замечаю движение в туче пыли. Яркое пятно одежд словно задело, царапнуло глаз и уплыло. Если там выживший, то это усложняет мне задачу.       Может, кто-то из солдат с крыш заметит и поможет? Остается надеятся.       Музыка стала тише, на смену бешеному темпу пришли длинные, заунывные трели.       Я проношусь почти у самой земли. Гигантская голова неумолимо становится все ближе. Змей, как бы не замечая ничего вокруг и не выказывая агрессии, мирно двигал носом камни. Более удобного момента не найти - гадина, считай, обездвижена и пока не видит и угрозы.              Вот, сейчас.       Высшая точка напряжения - момент, когда все тело натянуто так, что при ошибке не перестроюсь, не успею..              Лезвие входит в плоть. С трудом, замедлив меня, но вспарывает белую чешую, и та колючим ливнем летит мне в лицо вместе в с кровью. Вопля не следует, даже не мотает со стороны в сторону, но я об этом не думаю - сосредотачиваюсь на том, чтобы покрепче зацепиться клинками за шею, враз отпускаю одну руку, вытаскиваю предмет из-за пояса.. Вонзаю, вдавливаю его рядом с торчащей рукоятью. Хотя тот даже не был острым, но вошел легко, будто сам забираясь поглубже. Пульсируя, светясь, нагреваясь.. Выдернул клинки и отпрыгнул на землю.       В висках пульсировало. Лишь сейчас я понял, что уже несколько секунд, как музыка оборвалась. Почти абсолютная, глянцевая тишина разом остудила кровь и вернула рассудок. Правда, вместе с ним пришел и страх. Не чудовища, теперь нет, но чего-то большего. Неведомого. Белая Смерть почти не двигалась. Ее ядовито голубые глаза чуть не вылазили из орбит, зрачки сузились в тонкие нитки, ее дыхание разносилось хриплым сычанием, земля вокруг ее тела вибрировала, но она из последних сил держала пасть открытой. Я понял, что она умирает. Но еще раньше я увидел, как по дрожащему языку из пасти кто-то выходил.       Эльф. Других мыслей и не возникает даже - такое сразу окутывает тошнотворное ощущение. Широкоплечий, так что мужчина угадывался и со спины. Закутанный в бесформенный темно-серый балахон сверху донизу, ступил на мокрую плитку босыми ногами. Из пасти выбирался, аккуратно сгибаясь - чтобы по-простецки скроенная, покрытая змеиной слюной с разводами крови, одежда не соскользнула раньше времени. А сделав два медленных шага, распрямился уже во весь рост, и ткань сама упала в пыль. Светлые волосы локонами залили всю спину. На первый взгляд - обнаженный. И залитый кровью. Нет, просто крепкое, атлетичное тело затянуто искусно сшитыми элементами из белой и алой ткани. Кожа тоже бледная, странно резонирует с обломками мрамора на земле. Будто статуя. Звенья кольчуги в белесом свете со всех сторон переливаются, подобно чешуе. Странно, как одна за другой проявляются эти детали - от будто бы чистой кожи до кольчуги. Хотя, пожалуй, это скорее элемент наряда, чем защита. На поясе не расширяется, а истончается и пластом висит до самых щиколоток. Оплетает тело, создает будто бы преграду, мешает глазу оценивать. Да никто, будем честны, и не пытается. Засовываю лезвия в пазы в железных корпусах поясе. Ожерелья на полу-открытой груди ни то из застывших потеков ртути, ни то из необработанных минералов.       Еще пара медленных шагов, и еще медленнее поворачивает голову, озираясь. Наконец, посмотрел прямо на меня. Скуластое лицо, челюсть внушительная. Но и глаза крупные, и уши выглядывают из потока чуть курчавых волос, так что грубо он не выглядит. Лоб перехвачен резным обручем с рядами алых камней с двух сторон. Уже третий раз за сегодня вижу подобный. Первой была Изабель, потом - Эрен.. Изабель. Она, что же, выходит, с ними? – Именем всех людей и эльфов за стеной, я приказываю тебе ответить: Кто ты такой? – солдат на крыше стал прямо во весь рост. В руке только меч, никакого дальнобойного оружия, но он все равно направляет его в сторону незнакомца. Ноги дрожат так, что я издалека вижу. А ведь я куда ближе к эльфу, чем он сам. И мне не страшно. Не настолько, чтобы это мешало мне делать свое дело. Так что же, все-таки, сделать?..       Та, из борделя, игравшая на инструменте, прекратила свой неестественный полет, аккуратно стала на землю и сделала несколько поспешных шагов к мужчине. Ну точно предводитель. Убить? А решит это проблему или только усугубит? Начнется война. Или уже началась? – Именем всех людей и эльфов.. – Так, чьим, ты сказал, именем? Эльфов и людей? Или все же людей и эльфов? Как сам считаешь, это имеет значение? – Голос лживо мягкий, с ленцой. Властный. – Назовись! – Мое имя Зигвэ, мальчик. Можете звать меня Зиком, если для вас это слишком сложно. Итак, раз мы с этим закончили, с кем здесь я могу говорить? Где твой эльф-хозяин?       Подозвал девушку вплотную и шепнул что-то. Она чуть поколебалась, но затем кивнула, развернулась, пересекла площадь и скрылась в одной из улиц. Энни. Вот как, со слов Кенни, звали девушку из таверны. Ей не подходит. Да и что толку вспомнить это сейчас?       Я поднялся во весь рост. Теперь он посмотрел на меня в упор, про солдата и думать забыл. Наверняка понял же, что я убил монстра. Разозлится ведь? С какой стороны нападет, какое у него может быть спрятано оружие? Куда лучше бить? Оголенных участков много, но вряд ли он сам этого не понимает, стало быть - есть нечто еще, может, магия. Ну вот, сейчас..       Ничего не произошло. Я, как сжатая пружина, как игрушка с заводным механизмом, готовился ко всем атакам мира, но механизм вдруг не сработал: Эльф, этот Зигвэ, смотрел сквозь меня. И, если присмотреться, чуть мимо. Даже услышав шаги за спиной, я по опыту не отвел взгляда от него, но скоро новая фигура и сама появилась в поле зрения.       Это был лорд Й’эй-Эр. И снова как так и надо. Он подошел вплотную к светловолосому и заговорил - громко, может, и не я один слышал. – Зигвэ, остановись. Прошу. И мы поговорим. – Увы, я пришел не к тебе отец. Кажется, уже не к тебе. Надо же, ты ранен. Почему иначе, ты ранен? Ответ прост - силы у тебя больше нет. Значит, ребенок? – Тут он с пугающим намеком понизил голос. Вкрадчиво. Таких людей - да хоть и эльфов - я не перевариваю. Не поймешь даже, что злятся, пока из живота не полезет кончик кинжала. – Так мы найдем его, отец. Ты не оставил нам выбора. Каждую секунду своей жизни ты, быть может, единственный, знал, на что идешь. Даже пророки не обладали такой привилегией, не отдавали отчет собственным действиям, хотя и владели знаниями, но ты..! – Тело ощущалось тяжелым и неповоротливым, когда я на пробу сделал пару шагов. В поле зрения держу “расколотое” здание, возле которого расстался с Ханджи. Сколько там до него метров? Пройти мимо центра подавляющей ауры тяжелее всего. Если сперва я прикладывал усилия, чтобы не отвести взгляд, то сейчас всеми силами старался не смотреть на Эльфа. Успокоиться, нужно оставаться спокойным. – И ты зашел в такой тупик, в какой, пожалуй, не зайдет ни один из людей, этих детей в сравнении с нами! И хотел вести туда же нас. Так о чем же ты хотел говорить со мной, отец? Так и быть, пока они ищут твоего нового Носителя, я тебя выслушаю.. – Наконец, угроза преодолена. Самое тяжелое - не ускорять теперь шаг, не привлекать внимание.       Через еще десяток шагов, ломаных, будто только учусь ходить, я всеми силами держался, чтобы не сорваться на бег. И не дышал, пока не пересек площадь. Вот тут дыхание прорвалось: потоком истеричных вдохов сдавленной грудью - как бывает после очень долгого бысторого бега. Или не очень долгого - у кого как..       Погони и правда не было. Понимание того, насколько был близок к неопределенной, безликой смерти, хотя ничего ее не предвещало - противное, слизкое. Неужели они так могущественны, что Белая Смерть для них - ничто, ее смерть - пустяк? А ведь если бы не помощь со стороны, я бы ни за что не смог, да и никто... Да, нужно найти Армина. Он, кажется, с самого начала понимал больше других в том, что происходит. Они ушли сюда, мимо разрушенного магазина украшений, за угол..       В одно мгновение внутри что-то содрогнулось. Я не понял даже, что что-то не так, но мысль о том, что надо скрыться с поля зрения эльфов, уйти подальше от площади, и даже тяжесть дыхания - в момент будто бы смело, оттеснило волной чего-то.. отвратного. Неправильного. В мягком полумраке магазина, под накренившимися балками потолка, на полу лежала женщина поверх чернеющего пятна и стекол. Предчувстие зарядом прошло от груди к пальцам. Имя двумя складными, рокочущими нотами отбилось в затылке. ***‐**.. *****.       А еще там был Эрен. Непонятно, сидел ли он до этого или лежал, просто на глазах у меня в несколько рывков собрался с пола, будто жидкость, разлитая в обратном порядке, собралась обратно в графин. С ним что-то происходило, и я не мог оторвать взгляд. Ком в груди и зуд от необходимости убраться подальше с площади, кажется, не просто не мешали, но тоже хотели смотреть, как он превращается.       ***‐**. Кар-ла. Карла. Пришло осознание, что это не очередная подсмотренная мной, но не касающаяся меня драма, а, напротив, человек, которого я знал лично. Это меня касалось. Она ведь была последней, кто не умер. Надеждой на то, что можно жить, что глупо умирают на все, на то, что будущее вообще существует, оно возможно.. Теперь все.       В голове что-то бурлило и щемило так, что хотелось просто не двигаться. Но прямо навстречу мне шел Эрен. Нет, не навстречу, мимо, будто бы была разница, выйти в бывший вход или в один сплошной пролом в стене. Весь в отца, тот тоже только что.. Нет, что-то не так. С ним что-то не так.       Он выглядел не так, каким я видел его несколько часов назад. И не так, как вообще-то когда-то либо, таким я его не видел. Чужая, звериная сущность исказила привычные для людского существа очертания тела, движения, повадки. И, кажется, намеревалась и вовсе его поглотить. – Эрен?       Шаг, шаг, шаг. Свистящий, уже нечеловеческий рык из груди. Не услышал? Он вообще что-то слышит? Черная ткань наряда узорчатым дымом тянется сзади, между торчащих прямо из спины наростов. Должно быть, это больно. С Эреном что-то не так, по правде, так это все - не так с самого начала, но с ним я хотя бы могу что-то сделать, с его “не так” я уже знаком.       Стряхнув оцепенение, я в пару прыжков догнал юношу и схватился обеими руками за эту ткань, но она, итак разодранная, распалась лоскутами мне на руки, открыв затянутую алым спину. Алую не только из-за цвета ткани. Наверняка до ужаса больно. Эрен словно бы и не заметил, продолжая свой путь. Как какой-то медленный, ломаный танец. Еще одна попытка - хватаюсь за самую длинную, торчащую как продолжение лопатки, кость. Руки соскальзывают, еще раз, крепче - кость с хрустом обламывается, багровая, потемневшая от влаги ткань разрывается, обнажает плотный слой чешуи на спине. Она не бездействует - двигается, наслаивается, отпадает на брусчатку, снова наслаивается, разрастается все дальше, захватывает все тело. Еще шаг, он даже почти не замедлился.       То, что сейчас толкает меня к неосторожным, дерганным движениям, вперед - сотая, тысячная доля того, что он испытывает. Его мама. Их будущее. Все. Зная это, мне стало чуть легче дышать. Какая же мерзость. Но, может, она еще жива? Может такое быть? Кажется, будто для нас всех это было бы спасением. Эрен идет в сторону площади. Этот Зигвэ назвал Й’эй-Эра отцом. Фигура речи? Или правда? Если так, то он упоминал и еще какого-то его ребенка.. – Да стой же ты, чтоб тебя..!       Додумывать не стал. Последний, отчаянный шаг - подныриваю за выростающую больше прежнего кость и обнимаю. Крепко, со спины, сомкнув руки поперек живота. Даже удобно, что я ниже. – Ну же. Остановись.       Ногами упираюсь в землю как можно устойчивее и уже с отчаянием думаю, что делать, если и это не поможет. Хвала богам, он остановился. Не повернул лица, даже не вздрогнул. Качнулся, как кукла. Правда, грудью я ощутил, как словно в трясину проваливаюсь в уже знакомую вязкую субстанцию. Она жгутами ложится между почти готовым экзоскелетом, с хрустом стягивается, сплетается в одно и рассыпается дождем крупных чешуек. Значит, это уже не совсем Эрен. Неужели в тот раз превращение было таким же долгим и мучительным? Мелкая дрожь чувствуется под ладонями, туда же отдается совсем не ритмичный пульс. Нет, тут дело наверняка в чем-то другом. Пальцы скользят по еще гладкому, человеческому животу, залитому потом, я обхватываю руками крепче и пытаюсь одновременно увидеть лицо. И то, что впереди. Нас не должны заметить, Эрена не должны заметить, я это понял сразу, как будто бы все оборванные и скомканные мысли вернулись вдруг на место и стали в ряд. Эрена не должны заметить. И в последний момент, когда я смотрел туда, в центр площади, они его еще на видели. Кажется, и сейчас они еще спорят.. Надо уходить. – Эрен. Наконец, он повернулся лицом. Чуть-чуть. Из-за клетки причудливых кровавых форм, в которой, к слову, заточен теперь и я, я вижу еще меньше. Но оно определенно стало похожим на маску. Багровые борозды тянутся от уголков надорванного рта к ушам, удлинившимся, как и, кажется, волосы. Какие-то пряди, словно живя своей жизнью, скрещиваются и обрастают перепонками. Еще немного, и эти штуки закроют от меня Эрена. Не похож, конечно, но это он. Отозвался же. И слеза на чьей-то другой щеке определенно его. Стало быть, он бы и рад остановится, но не может? – Слышишь меня? Возьми себя в руки, нам нужно убраться отсюда. – Стараюсь как можно тише, но нервозность так и подбивает сорваться на крик. Ситуация-то самая, что ни на есть, хреновая. Мы уже перешли границу круга, которым сложены остатки брусчатки.       Да, он и правда не может. Теперь, когда подумал об этом, без труда могу уловить волны гнева от окружающих меня причудливых частей тела. Со всех сторон, нависают, хотят навалиться разом, поглотить, пожрать. Выходит, это я им мешаю? Кисти рук очень кстати закололо хищными чешуйками, по подбородку, прижатому к чужой спине, поползло жжение. Но мне совершенно точно нельзя отпускать. Сжимаю крепче, точно пытаюсь пролезть под эту чужую оболочку и вырвать оттуда бедного, напуганного мальчишку. Он больше не смотрел на меня. А через пару мгновений откуда-то из его груди вырвался громоподобный рык. Я ощутил его вибрацию еще до звука, но предпринять ничего не мог. Клетка из костей уже сошлась над нашими головами. И теперь нас точно заметили. – Эрен!       Хотел опять прошептать я, но донеслось чужое - громкое, отчаянное, с площади. Я, таки извернувшись, смог увидеть: рядом с тем эльфом стоял его отец. – Улетай, скорее, ну! – на этом моменте к горлу лорда Й’эй-эра уже был прижат нож.       Будто со стороны безучастно смотрю, как юноша на миг поворачивается, чтобы оттолкнуть меня от себя, как лицо дрожит и блестит слезами. И как через долю секунды клетка схлопывается. Полу-хрип-полу-писк задавливается громадным, мощным телом. Оно на глазах обрастает кожей и чешуей. Лишние, словно в спешке разбросанные по телу юноши, чешуйки с хрустом вылетают наружу. Но быстрее всего растут крылья - мышцы и кости стягиваются в два плотных узла на спине, из них образуются новые.. Еще не до конца обтянутые багровой кожей, уже раскрываются в попытке сделать взмах.       Меня словно прошибло током, когда я в последний момент вцепился руками в эти узлы мышц. Потом - громоподобный рык, что чесоткой пробежал по всему телу. И рывок.       Ощущение, как при падении. Пустота коршуном вылетает из пропасти и ударяет по всему туловищу сразу, врезается в грудь, спресовывая и вытесняя то, что внутри. Иногда падения ждешь, даже хочешь ощутить его и полное отсутствие бремени собственных решений, и все равно - упав, судорожно пытаешься поймать свои мысли и чёртов контроль обратно. Никогда не увлекался подобными размышлениями, но как-то, тренируясь на УПМ в каньоне, вдруг подумал - что бы почувствовал человек, длись это обычное для падений чувство чуть дольше? Не само падение, а момент, когда мысли вышибает и они расплескиваются по земле где-то далеко внизу и по бокам, в ожидании, когда их поймают. Нечасто ведь именно о таком думаю, а просто думаю - постоянно. Мысли облепили, как мох - дерево с северной стороны.       Тогда, будучи куда моложе и совершенно один, подумав об этом, я едва не расшибся. За попытку раскрытия тайн человеческой (пусть и собственной) души меня ждало суровое наказание и девять дней в госпитале. Только за попытку - я ничего так и не понял и больше не пытался. Иногда, когда кувыркался среди монстров и свистящих тросов, мысль проносилась где-то рядом, но я продолжил ее игнорировать. Срабатывал крюк кошка, и я неизменно возвращал себе контроль. Было не до мыслей. Не до подобных мыслей, если быть точнее.       Впрочем, сейчас тоже. Ни мыслей, ни тросов, ни оберегающих от всего, словно я дитя малое, опыта и навыков. Только это. Но это - и есть мой ответ.       Несомненно, то самое. Состояние на грани смерти от остановки сердца или потери сознания и спокойного, крепкого сна. Полная свобода.       Глаза широко открыты, тело не существует вообще нигде, разве только тепло горячих складок на руках. И скорее они обозначают контуры рук, чем какой-то бы то ни было закон, по которому им полагается быть у человека. Это не мешает, ведь не дает никакого контроля. И если бы я мог думать, вероятно, подумал бы, что не смогу сейчас и пошевелить ими. Но в голове пусто. Ти-ши-на.       Хлопок. Еще один. Меня трясет? Наклоняет? Падаю, но уже в другом направлении? А так может быть? Нет, лечу. Со смутным сожалением я снова возвращаюсь в состояние, в котором способен рассуждать, думать. Но что странно - необычное, желанное ощущение не пропадает. Просто теперь кожа покрывается микроскопическими вулканами, а в них бурлит холод и ветер. А кистям рук тепло, даже знакомо горячо, влажно. Сверху оглушает разжиженная до поразительной белизны пустота.              А снизу доносятся крики людей и, хотя едва ощутимый, жар от огня. Видно, только вокруг площади нападавшим было запрещено уничтожать - снизу казалось, что тишина накрыла громадным куполом всю долину.              Чтоб вас черти драли всем табором.. Как бы соглашаясь, дракон подо мной взревел, и уши моментально заложило. Нет, не какой-нибудь дракон. Эрен. Шея упруго изгибается, по ней бегут вереницы вспухших мышц и раскрытых трещин на коже. Как оказалось, на более подвижных участках драконьего тела чешуи нет.. Да, на этот раз ящер был крупнее, чем на стене той ночью. Но в целом - все еще вполне уязвим. – Эрен, ты слышишь меня? Эй!       Он не среагировал. Навернул еще пару кругов над развороченной площадью и завис над самой ее серединой. Я плотнее сдавил коленями горячую спину - каждый мощный хлопок, удерживавший нас на высоте, встряхивал, угрожая сбросить меня на землю. И не факт, что увязшие в плоти руки меня спасут. На пробу пошевелил пальцами в покрытой чешуйчатой броней массе. Кажется, высвободится будет сложно. К тому же, можно ненароком повредить крылья - лопатки ходят ходуном так близко к моим ладоням, что это вполне возможно - и тогда мы с высоты пятидесяти метров грохнемся на земь.. На какой-то момент стало страшно. А потом я приподнялся на загривке, чтобы посмотреть на обстановку внизу. Труп змея пепельно-серой лентой протянулся от центра площади в сторону. Лорд-папаша - жив, хоть и изрядно помят. Светловолосы жуткий Эльф стоял рядом и, насколько я мог разглядеть, смотрел вверх, на нас. Его фигурка - крошечная, но опасностью веет. Куда больше, чем от дракона. Понимание этого сделало все проще. Это даже заставило меня на одних мышцах ног продолжать удерживать себя на загривке - чтобы видеть клыкастую, покрытую явно ненужными перепонками и наростами, морду. Звериные, узкие белесые зрачки росчерками молний в зеленых глазищах. Дрожат и сокращаются, кажется, в тщетной попытке сфокусироваться на противнике. Ему, этому чудовищу, снова нужна моя помощь. Но сделать что-либо я не успел - внизу, с крыши, к центру площади метнулся крошечный человечек с мечами наголо. Остальные, кажется, пытались его удержать, но не смогли. И хоть свист троса УПМ я не слышал за хлопками крыльев по бокам, но хруст шеи, кажется, прозвучал прямо у меня в голове. Солдат отлетел далеко назад и упал куклой на плитку. Сразу за ним упал Лорд, вздумавший схватить светловолосого за локоть. А тот всего-то рукой лениво пошевелил. Ни заклинаний, ни касаний, ни вспышек, ни тем более оружия. Всего одна секунда - и двое мертвецов. Чистая, дикая магия. Какой, все думали, не бывает, поэтому наивно позволяли себе о ней мечтать. Тело подо мной заходило ходуном, вся махина, придавливая мне онемевшие руки, грациозно изогнулась, затрепетала, будто натягиваясь струной на пустое, блеклое пространство.       А потом мы камнем рванули вниз. Холодный воздух ударил по глазам, выбивая слезы, а из пор на теле дракона, о которых я и не подозревал, заструился горячий пар. А потом что-то произошло, и я едва не слетел. Дракон неуклюже разгруппировался, отлетев в сторону. Его рык взрывной волной пробежал по коже. Кажется, задело левую лапу. Но не прошло и десяти секунд, как земля и эльф продолжили стремительно приближаться. Тот снова поднял ладонь в нашу сторону.               – Стой! Да прекрати же ты! Эрен!               Уже не думая о возможном падении рванул правую руку на себя. Нас двоих тотчас же тоже дернуло назад. Заурчав да мотнув недовольно пару раз, будто для виду, мордой, змей снова переключился на врага. Мое запястье всего на пару сантиметров высвободилось из ловушки. Хорошо еще, что я не начал распадаться, как тело Эрена тогда..              Но этого было достаточно. До земли теперь оставалось метров тридцать, нас снова тряхнуло, но уже сильнее - невидимая сила прошла сквозь крыло, раздробив несколько костей. Отчетливо раздался треск, дракон заорал, запоздало накренился в противоположную сторону, с трудом снова набрал пару метров высоты.. но, по правде, все это только выигрывало мне время. А нужно было мне только оно - остальное у меня было.              На открывшемся поцарапанном и передавленном запястье мутно поблескивал серо-зеленым браслет. Конечно, один из моих магических - только они у меня и есть. Надетый в надежде напасть на след Фурии. Ну и попытке хоть как-то оживить свой праздничный наряд. Конечно, не странно было в такой-то ситуации о нем забыть. А вот о своем “таланте” - вполне.              Теперь мы снова летели вниз, пока успешно. А я теперь всем своим телом - животом, грудью, ногами, лицом - вжимался в трепещущие гребни на драконьей спине, с закрытыми глазами мысленно перебирал камни на браслете и чешуйки под щекой, вспоминал самое простецкое постукивание по барабанам и слушал пульс. Свой и дракона. Второй пробивался теплом и головной болью по мере того, как в камни на руке вливалась энергия. И сам уже начинал чувствовать себя, будто нагретый солнцем камень. Мощь накрывала волной, оглушала. Пульсация вонзалась в мозг все глубже, а в уши будто заливалась вода. С гигантским телом тоже что-то происходило, но я упорно не открывал глаза и не обращал внимания. Только пульс. То, как он почти насильно, рывками вплетался в мой. Успеть бы, конечно, а то до земли уже.. сколько там? В груди закололо - сердце поддалось магии и теперь будто заходилось в приступе кашля или в истерике. Инородные, пугающие ощущения заползали между мышц, будто отделяя одну от другой и вызывая дрожь - больше не обращать внимания не выходило. Но напугало не это - напугала мелодия, что сама по себе отбивалась воображаемым барабаном. Знакомая. Очень-очень печальная. Это ее он играл утром. В уголках глаз защипало. Сердце снова застучало медленно, даже слишком медленно. В спине заболело, мышцы у основания крыльев прорезало напряжением. Крыльев?              Последним рывком взял под контроль свое сознание и открыл глаза.                     

***

      

      Холодно. После опаляющего жара ощутить всем скопом этот холод - что треснуться с большой высоты о каменный пол. Оказывается, и ноги, и лицо задубели так, что болят от каждого движения - будто изнутри обросли иглами. И будто забыли свои функции. Но больше ошарашивает картинка перед глазами - холодная, чистая. Будто чего-то не хватает. Прижаться щекой к теплому, дрожащему. Впрочем, с вершины скалы вид открывается и правда унылый. И сумерки, по-осеннему холодные и по-северному тревожные. Знакомые, потому что уже много лет это - дом. Услышать тихий стон - сухими, как терка губами провести бездумно по влажному от испарины виску. Прошептать, что скоро будем на месте. Хмурить лоб в попытке сориентироваться и одновременно пытаться не завалиться на камни уже по-настоящему - не встану. Время убегает, темнеет, скоро будет уже глухая темень. Качнуться. Думал простоять подольше. Нет, не я. Прижать к себе ближе. Опять, в ту же сторону. Тихо ругнуться. Посмотреть внимательнее. Чего шею тянешь? Прочесть по губам.              – Лошади.              Выдохнуть.                     

***

             Картинка была четкой, но чуть с уклоном в бронзовый и обильно залитая странными, посторонними линиями, дрожащими золотистыми лучами. Лицо онемело, затянутое хищными нитями и дорожками слез. Дыхание сбитое, и истерика комом влазит в горло и бьется будто бы и во мне тоже. И боль от сжатых зубов, неприятное ощущение от их скрипа.. Агрессия. Золотистая паутина рассыпалась янтарем по брусчатке и лицу эльфа внизу. Но тот поднял руку, и янтарь хлынул лавой через гигантские глаза прямо в голову. Теперь увидеть что-либо было почти невозможно.              Отчаяние и еще большая, уже бесконтрольная, чужая ярость впилась в ту часть сознания, что я занял. И страх. Не удара, а этих самых золотых нитей и багровых бусин янтаря.              Но я-то знаю, что их нет.       Примерившись, прочувствовав каждую мышцу в массивной спине, я делаю взмах.              Не с первой попытки, но драконье тело неуклюже “выплывает”, и вовремя - новая волна силы прошла сбоку. С такого расстояния она, наверное, еще мощнее.. Если бы только сам Эрен успокоился и взял его под контроль!               – Эрен. – меня будто окунуло.. непонятно, куда. Как зыбучий песок, только неосязаемое. Теплое. Живое до тошноты, себя таким живым лет сто не чувствовал. Острое, как кинжал. Текущее куда-то в стремлении избежать боли, чтобы вместе со мной на нее напороться.               – (Хаэ)эт-то?..т..вы.. – прогремело нестройным эхом. Услышал бы не в своей же голове - не разобрал бы. Мысль. Ну точно. Мысли ведь не могут так сходу оформиться, если их не произносят.               – Мы с тобой должны уходить. Крыло уже повреждено, если приблизимся еще - он убьет нас. – На удивление четко. А мысль об этом он тоже слышит?..               – Не.. Хорошо.. (но) не выйдет.. нет! Мама, отец..              Странно. Теперь это будто кисель из навязчивых, кричащих мыслей, и я в нем тону. А он горячий, как само пекло.               – Твой отец еще жив. Карла.. Ты мо.. просто-покончить-с-этим у тебя не выйдет отомстить сейчас. Он этого и хочет.               – И что..?               – Хочешь, чтобы я тут тоже помер??        – Я тебя даже не знаю. А зачем ты вообще здесь.? – шелестнуло устало, почти болезненно равнодушно, но еще..        – Спасаю тебя, полоумного!! – Что еще за едкая насмешка? Обида пронеслась где-то снаружи - может, в моей собственной голове. Но в ответ на нее я почувствовал тихий смешок. От него стало не по себе, но как-то даже легче. Тише. Медленнее движение потока. Не по себе, потому что отчаяние никуда не делось. Просто оно не жгло - топило. На пару секунд мысли потеряли форму, и меня едва не затянуло вслед. Потом на удивление четко припечатало прямо в голову:              – Забирай его. Он твой.              Горячая волна схлынула. Пронеслось еще последнее, слабое, едва различимое, а дальше - только свист ветра и гулкое дыхание дракона.               – Не помри уж, босоногий граф.              Подумалось, что он, может, и не до конца все понимал.

***

      Родные пыль, глина, песок ласково холодили ноги даже через подошву. Тишина, царившая в каньоне уже, пожалуй, сотни лет, привычная и неброская, вдруг начала отдавать чем-то загадочным, живым даже. Теперь совсем стемнело, но я уже мог выдохнуть - свет в окнах замка было отлично видно. После сумасшедшего, тяжелого спуска идти по прямой было почти комфортно. Только на подходе почувствовал таки запах лошадей - плотный, солоновато-пыльный. У подножия скалы, под крутой узкой лестницей, ведущей в замок, привязанные к нелепой деревянной конструкции, с дюжину животных топтались, кусали веревки, вздрагивали. Голубовато выблескивали нечищеной шерстью в скудном свету и пыхтели как-то интимно, доверительно. Появление малознакомых людей их, кажется, не напугало. Ближайшая при виде меня и моей престранной ноши только посмотрела влажными, печальными глазами и вернулась к пережевыванию узды.       Эрен отключился окончательно часа полтора уже как. Мысль остаться внизу, с лошадьми и этой новой для меня тишиной, вздремнуть, завернувшись в плащ, показалась хорошей. Да только мальчишка ведь опять был почти голым по пояс. Ну что за привычка?? Кожа, конечно, горячая, кажется что и остатки одежды плавит, но это ведь может быть и жар. Кто его разберет? Да если и не замерзнет, то все равно без его согласия сидеть с ним под дверью собственного дома - идея так себе. Так еще ведь и есть шанс, что засну - а он восстановится и исчезнет, как в первую встречу. Пришлось смириться, что отдых снова придется отсрочить. Задрал голову. Как и думал, у подъемника не светится, дежурного нет. Ну да, вряд ли они там кого-то ждут. Хмыкнул - ну да, зачем бы мне вдруг появляться у себя дома? Значит, лестница.       Уже волоча тело, кажущееся таким уязвимым сейчас, избегая даже малейшего прикосновения к нему грубой скальной породы по правую сторону от ступеней, подумал.. Подумал, что он, может, был бы и не против такой странной ночевки. В первый раз, что ли?       Каждый шаг ощущается, как последний перед падением боком в залитую тишиной и песком пропасть - натянутая на манер перил грубая веревка показалась в темноте мягкой и хлипкой. Помогала только тем, что можно было отвлечься на размышления, чем бы ее заменить, пока пролеты чудовищно медленно оставались внизу один за другим.

***

      Ощущение, что нахожусь в стеклянном куполе, не покидало по самой последней секунды пребывания в замке господ, их ассистентов и просто каких-то второстепенных персонажей. Что до них всех, то, наверное, если разобраться как следует, далеко не у каждого найдется объективная причина находиться здесь. Просто всем слишком интересно. А купол слишком плотный, чтобы разбить его, выбраться и начать допытываться, почему они все еще здесь. Так что возня просто продолжает происходить, я просто продолжаю находиться в ней, а между тем перевалило за полночь. Свечение десятков камней, кажется, передается на каком-то другом уровне, потому что оно проходит купол насквозь, достигает измученных зрачков, может на них влиять. Раздражать. Тогда как несколько разговоров шепотом одновременно в одном помещении - проскальзывают по невидимой поверхности и тонут на периферии вместе с озабоченными взглядами и нелепым костюмом Эрвина, который тот так и не успел сменить. Невольно задумываешься - неужто все эти безымянные залы древнего замка для того и предназначены, чтоб без устали тут галдеть? Хотя, почему бы и нет. Наверное, весь старик Утгард до самого фундамента дрожит сейчас от радости - впервые за долгие годы, что я им владею и что им не владел никто, его используют по назначению. И в камере его - настоящий узник, а не только Карликовые гарпии да Камнегрызы. Хотя, послушать их разговоры - так Эрен ничем не человечнее их..       Уже хорошо так за полночь, а Эрвин, кажется, и не думает меня отпускать. Даже когда последний низенький коренастый дядечка с озабоченным лицом покидает помещение. Камней стало поменьше, и между сгустившейся тьмой и моим куполом не осталось места ни для кого, кроме меня самого и чашки чая. Но здесь он, поэтому вместо чая у передо мной кружка рома. Неполная - для приличия. Купол разрушается под натиском требовательных глаз и искрящейся терпкости-сладости на языке. А мне хочется взвыть в ту секунду, когда я последним толчком возвращаюсь в реальность и поднимаю на эльфа осмысленный взгляд. Смотрит пронзительно. И давно он так смотрит? С самого нашего знакомства. И как только я переживал этот взгляд? Или все дело в том, что он раньше не задавался целью прожечь меня насквозь? – Дракон, напавший на другого. Ты скрыл его от меня. Даже не так - сказал, что он мертв. Почему? Хотел защитить Карлу?       На истерическую нотку мне ответить нечем, хотя на вопрос могу в принципе ответить “да”. Да, я хотел ее защитить. И пацана с издевательской улыбкой в свете луны. – Я, Леви. Я смог бы защитить. И я бы это сделал.       Мгновение перед падением в бездну. Я знаю, что он скажет, не верю, правда, что друг может так со мной. Хоть я и виноват в этом сам. – А ты не смог. – Не смог.       Собственный голос какой-то пустой, без хрипотцы, без эха. Оба говорим такими голосами. Уже достигли точки невозврата, и теперь бояться нечего. Все сказано и перестало нависать, иметь вообще вес. – Я не знал о них. И ты не мог знать. – И тем не менее, я знал, и еще давно. И я говорил тебе, думал, что ты услышишь. Моя главная надежда и главное опасение, моя вера - эльфы в серых одеждах, которых никто не видел в пределах стены. Я доверял мою веру тебе тогда! – сорвался почти на крик, а через секунду снова перешел на яростный шепот. – А ты просто покрыл ребенка женщины, которой дорожишь. Не защитил, Леви, а лишь покрыл, спрятал. – Я убил. Чертову белую Смерть. И остановил Эрена. Я защитил его самого и огромное множество людей. А где был ты? Где тебя носило, когда ты был нужен этим людям, нужен своим подчиненным?? – Понимаю, что говорю правильно, но чертова привычка не показывать слабость и не упрекать людей в вещах, о которых они наверняка и сами жалеют, зажимает в тиски. Ошибка Эрвина не уменьшает моей вины. – И я тебе благодарен. Но и я был там. Сам незадолго до тебя вернулся. Отправил господ в замок, как только увидел ту девушку со змеями из своих видений на площади, созвал спецотряд. Им командую лично я, каждый из них с десяток раз проверен и перепроверен, все верны мне. И человечеству, разумеется. Мы собирали информацию, по возможности защищали жителей. Удалось взять несколько пленников. Их уже увезли в столицу, по прибытии я лично их допрошу. Правда, двое таки успели проглотить яд.. За теми, кто ушел, и их предводителем послана погоня, за ними проследят до самой их базы. Скоро мы будем знать больше, а значит, будем на шаг впереди. Для меня это - победа, Леви.       Значит, они больше не в деревне. Хорошо это все же, наверное. Но как же неправильно. Натворить такого и просто взять и уйти к себе домой. Ну, и разрешения они не спрашивали, ясен пень. А все же им разрешили уйти. Драконоебическое блядство, им и правда позволили уйти. – Хочешь сказать, ты знал заранее?? Как давно существовал этот твой отряд? И почему я об этом не знал? – Не злись, зато ты знал много чего другого, чего так и не узнал я. – Это. Тебя. Не касалось. – Конечно. – Уходи. – Как скажешь. – И еще. Эрен остается у меня. – добавил на волне натиска и его странной податливости. Даже слишком жестко, учитывая, в каком я положении. Но просто невыносимо хочется на этом закончить. – Хоть эту задачу ты можешь мне доверить? – Да. Эту - тебе и никому другому, Леви. Не оплошай. Приручи его. Подавил брезгливость к формулировке, киваю. – Приручу.