Рассвет любви на закате цивилизации. Нулевой пациент.

День шестой с момента заражения. До обращения осталось примерно восемь дней. Ощутив гнилостный запах и почувствовав, как что-то липкое и тягучее капнуло ему на лицо, Алекс открыл глаза и тут же наткнулся взглядом на мутные, остекленевшие глазницы склонившегося над ним зомби. Серовато-зеленая кожа, которую вечером в своём последнем дневнике Алекс поэтично назовёт грязно-оливковой, была покрыта пятнами гнили и глубокими ранами, сочащимися бурой зловонной жижей. Пожелтевшие кости черепа проступали из-под разорванной плоти, а из приоткрытого рта торчали гнилые зубы, обрамлённые иссохшим, потрескавшимся подобием губ. Одет он был в некогда модный костюм, от которого не осталось ничего, кроме грязных рваных ошмётков. Алекс брезгливо вытер лицо и со всей силы пнул незваного гостя в грудь, свалив зомби с обглоданных собаками ног. — Слушай, не принимай на свой счёт, ты просто не в моём вкусе, — отшутился мужчина, чтобы хоть немного поднять себе настроение, при этом пристально ища глазами брешь в своих баррикадах. "Может, он уже был в доме?" — размышлял Алекс, наблюдая за нелепыми попытками зомби подняться. — "Кстати, а где Джин?" Оглянувшись и не увидев свою попутчицу, мужчина нахмурился. Тело ломало и ныло от напряжения, и даже длительный сон не принёс облегчения. В последние два дня он чувствовал себя слишком уставшим, из-за чего им время от времени приходилось останавливаться на отдых. Маршрут, который раньше Алекс прошёл бы всего за два дня, занял значительно больше времени. Хотя, возможно, дело было вовсе не в том, что злостный вирус постепенно разъедал его изнутри, а в желании вернуться назад. Носки, испачканные об тело мертвеца, неприятно липли к коже. Быстро стянув их и брезгливо отбросив в сторону, Алекс взглянул на натёртые ступни и, печально усмехнувшись, натянув старые кроссовки, отправился искать маленькую непоседу. Джин была слишком шустрой и подвижной для зомби: постоянно куда-то влезала, терялась, притихая лишь по вечерам, когда он, обливаясь слезами, читал вслух свой любимый роман. Под ногами неприятно скрипел старый, покрытый пылью паркет, местами вздутый и облупившийся. Большая его часть пала жертвой ржавой буржуйки, примостившейся у заколоченного досками и прогнившими одеялами окна. Когда-то этот двухэтажный особняк был воплощением роскоши, но теперь его даже пристойным убежищем трудно было назвать. Впрочем, со своей миссией по защите от зомби дом практически справился. Сверху послышался глухой стук. Алекс окинул взглядом обитую выцветшим бархатом лестницу и, недовольно простонав, медленно, шаг за шагом, поднялся на второй этаж. Вчера ночью, в спешке осматривая дом, он чуть не провалился, поэтому сегодня был предельно осторожен. Пустые комнаты встретили его удушающим запахом плесени и пыли. Вместо мебели в углу, подальше от выбитых окон, валялись груды старых матрасов, тряпья и мусора. На подранных обоях, едва держащихся на стенах, было трудно разобрать рисунок — похожий то ли на бескрайнее поле ромашек, то ли на золотистую россыпь звёзд. Стук повторился, и, зайдя в ванную комнату, Алекс недовольно выдохнул и отрицательно покачал головой, оттягивая от стены, покрытой зеркальной поверхностью, свою маленькую подопечную, что завидев своё отражение, упорно атаковала его головой. — Ну же, Джин, оставь стену в покое, — взяв её за руку, проговорил Алекс и, выведя из ванной, потащил к лестнице. Выразив своё недовольство протяжным рычанием, утренний гость, перекатываясь с ноги на ногу, время от времени спотыкаясь и падая, направился к ним. Но уже на середине пути застрял, провалившись по пояс. Раздражённо махая руками, зомби пытался дотянуться до Алекса, но тот, усмехнувшись, переступил опасное место, и быстро спустившись вниз, схватив рюкзак, поспешил покинуть этот проклятый дом. Снаружи их встретил мертвенно-серый пейзаж: облака висели так низко, что Алексу казалось, они вот-вот заденут верхушки раскидистых деревьев. На горизонте, за огромным мостом, покрытым пятнами ржавчины и трещинами, простирался некогда величественный, а теперь больше похожий на каменный лабиринт город с самой большой библиотекой в округе. Он так мечтал поехать туда вместе с любимым, найти книги, которые понравились бы им обоим, осуществить свою глупую школьную фантазию, что со временем стала более пошлой и даже слегка извращённой. Мечтал, прожив до глубокой старости, держать руку Нормана до последнего вздоха. Но судьба распорядилась иначе. Сердце Алекса сжалось от неимоверной боли, и он тут же мысленно дал себе подзатыльник, запретив впредь даже думать о любимом и о том, как могло бы быть, не выйди он из дому. Прошлое не изменить, смысл терзать свою душу несбыточными надеждами? Разбитые и перевёрнутые автомобили, брошенные в хаотичном беспорядке, значительно усложняли путь. Откуда-то доносился монотонный скрип, привлекая внимание одиноко шатающихся зомби. Пока Алекс высматривал, по какой стороне удобнее продолжать путь, Джин, которую он крепко держал за руку, отвлеклась на что-то в траве. И не успел мужчина и глазом моргнуть, как она ловко подхватила недогрызенную кисть руки, судя по всему недавний трофей одного из блуждающих по мосту существ, и попыталась укусить. — Брось, — раздражённо пробурчал Алекс, выдернув конечность из её слабых пальцев и зашвырнув как можно дальше. — Сколько можно тянуть в рот всякую гадость? Мы же это сто раз обсуждали: нельзя есть то, что валяется на полу. Мужчина вновь повторил свою лекцию о правильном питании и гигиене. Но Джин была занята чем-то более важным, по её мнению, чем слушать монотонный монолог Алекса. Подобрав из пыли какой-то облезлый мячик, она задумчиво жевала его край. — И кому я говорю? — выдохнул он и улыбнулся. — Зубы не боишься сломать? Стоило парню лишь ступить на мост, как все зомби тут же бросились к нему, образовав из своих полуразложившихся тел хрипящий и стонущий поток. От этого зрелища у любого человека в жилах застыла бы кровь, но Алекс уверенно шёл вперёд, не обращая на них никакого внимания. Во-первых, он был заражён, а значит автоматически становился не вкусным и не интересным, во-вторых, чем ближе время было к концу, тем сильнее проявлялась его способность управлять этой безжизненной толпой. Исключением были лишь зомби в ошейниках и униформе — настолько агрессивные, что разрывали даже своих сородичей, оказавшихся у них на пути. Помимо одежды и аксессуаров, была и другая отличительная черта — они все, как и Джин, были новообращёнными. До конца моста парень собрал за собой целое войско и вошёл в город эпично, как великий полководец. Такое сравнение позабавило Алекса и даже слегка подняло настроение. Но стоило оглянуться вокруг — и оно тут же испарилось, как капля воды под палящим солнцем. Некогда гладкий как стекло асфальт покрылся паутиной трещин, из которых проросла густая трава и мох, что, расползаясь по земле, ненасытно поглощал и часть брошенных машин. Ржавые велосипеды, обрывки газет, сваленные рекламные щиты, стекло разбитых окон, что хрустело под ногами. Мир разрухи и хаоса, власть в котором, оплетая дома ветвистой зеленью, пыталась захватить природа, чтобы окончательно стереть следы человечества с этой планеты. Вдалеке, в разбитом окне многоэтажки, мелькнула тень. Алекс прищурился, пытаясь рассмотреть, кто это был: зомби или всё-таки человек? Однако Джин, дёрнув его в сторону небольшого супермаркета, отвлекла на себя внимание. — Ладно, ладно. Ты права, — пробормотал Алекс, словно мог прочитать её мысли. — Нам всё равно нужно пополнить запасы воды. Супермаркет встретил их резким неприятным запахом. Охотники за провизией явно уже не раз побывали в городе, так что найти, кроме грязных, заросших плесенью и паутиной пустых полок, Алексу ничего не удалось. Полы, некогда выложенные плиткой, были покрыты пятнами неизвестного происхождения, а возле дверей в подсобное помещение стояла огромная вонючая лужа. "Норман говорил, что некоторые парковки и подвалы затопило водой, и к ним нет доступа. Ну да... Мало кто хочет плавать в зелёной затхлой воде, кишащей зомби, а значит, там может быть что-то полезное." Сняв с плечей рюкзак, Алекс достал бутылку с водой и, показав её Джин, открыл двери в склад: — Джин, сходи в подвал. Нужно добыть воду и продукты, — тихо сказал он, на мгновение отворачиваясь, чтобы не смотреть ей в глаза. Он знал, что девочка не среагирует как обычный человек, но всё равно сделает то, что он прикажет. — Ты пойдёшь туда, — продолжил Алекс, указывая на болотную вонючую жижу. — Мне нужно, чтобы ты принесла воду. И еду. Там, в подвале, может быть что-то полезное. Джин слегка наклонила голову, как будто анализируя его слова. В её светло-зелёных глазах была пустота, но помимо этого Алекс видел в них привязанность к нему, впрочем, это чувство было взаимно. За эти дни он так проникся к девочке, что уже и не представлял жизни без неё. К тому же мужчина был абсолютно уверен, что в этом крохотном тельце всё ещё теплится частичка жизни. Иначе как объяснить тот факт, что девочка понимала его с полуслова? — Сделай это, Джин, и мы пойдём читать. Джин медленно повернулась и пошла к двери. Алекс смотрел, как её тело скользит в темноту, погружаясь всё глубже и глубже, и не мог не улыбаться, испытывая в сердце странное тёплое чувство. Она защищала его, помогала и слушалась, а иногда даже заботливо гладила по голове, когда он ревел, глядя на закладку в книге в виде старой фотографии. Эта девочка забрала у него одну жизнь, но подарила другую. После её ухода в магазине стало слишком тихо, словно мир вдруг замер в предвкушении беды. Лишь небольшое завывание ветра, гоняющего по залу старые обрывки листовок, время от времени нарушало этот мёртвый покой. — Твою ж мать! — выругался Алекс, когда позади него с грохотом завалился небольшой стеллаж. Ожидая увидеть очередного неповоротливого зомби, парень уверенно шагнул вперёд, но странный шипящий звук, как будто кто-то цедил воздух сквозь зубы, заставил его остановиться. — Что за... Шипение усилилось, переходя в неестественно высокий визг, от которого пробежал холод по спине. Существо двигалось между стеллажей, обходя Алекса по кругу, время от времени на мгновение высовываясь из тени, словно прощупывая обстановку, но не приближаясь. Движения его были быстрыми, рваными, с какой-то звериной грацией, а глаза горели жутким красным светом. На зомби был серебристый комбинезон и ошейник. До этого Алекс видел белых, синих и фиолетовых. Раньше он думал, что это разные организации, но теперь, наблюдая за странным субъектом, начал замечать, что все они разные в манере поведения. Поймав его взгляд, зомби замер на пару минут, не шевеля даже глазами. Но стоило Алексу сделать шаг в его сторону, и существо резким прыжком свалило мужчину на пол. Заострённые зубы, через которые оно и издавало этот противный свист, клацнули перед самым лицом у Алекса, но так и не дотянулись до него, так как сильная рука, схватив зомби за комбинезон, откинула его в сторону, оборвав жизнь оглушительным выстрелом. — Норман? — тихо произнёс Алекс, не веря своим глазам, боясь даже моргнуть, чтобы столь сладкое видение не растворилось в пространстве. — Надеюсь, ты меня не ради него бросил? — улыбнулся Норман, хотя на душе было столько боли, что он едва сдерживал слёзы. Подойдя ближе, он протянул любимому руку, но тот, тяжело вздохнув, поднялся самостоятельно. — Вы снова отправились за провизией? Ты же вроде бы говорил, что в этом городе ничего нет, — мямлил Алекс, давясь слезами. — Это всё, что ты хочешь мне сказать? — спросил Норман и, поймав пытавшегося отстраниться любимого в крепкие объятия, сделал глубокий вдох, наслаждаясь долгожданной близостью. — Я пришёл к тебе, Лекс. — Норман, я же… — Я знаю, любимый, но это не важно. Уж лучше я буду шататься рядом с тобой по миру тупым зомби, чем проживу без тебя ещё хоть один мучительный день. Прошу, не отталкивай меня... Помнишь, как звучат брачные клятвы? По щекам Алекса потекли слёзы; разумом он понимал, что нужно оттолкнуть, нужно сбежать, но тело не слушалось. Опустив взгляд вниз, он кивнул, чувствуя, как его дыхание становится быстрее, вторя сумасшедшему ритму сердца. Сжав рубашку Нормана в кулаках, он издав болезненный стон разрыдался не в силах больше терпеть эту муку. — Всё хорошо, Лекси, перестань плакать. У нас слишком мало времени, чтобы тратить его на слёзы, — вытерев рукавом свои мокрые глаза, произнёс Норман. Не давая Алексу опомниться, он наклонился ближе, так что их лица оказались всего лишь в сантиметрах друг от друга, и поцеловал его — резко, голодно, так жадно, что земля уплыла из-под ног. Алекс за секунды испытал все эмоции сразу: радость, любовь, боль и отчаяние. Он поступил эгоистично, позволив Норману приблизиться, позволив заразиться, тем самым лишив его жизни и надежды на будущее. Но в то же время в этот момент они оба были безмерно счастливы. Их любовь была безумием, но таким сладким и необходимым, как воздух. Откинув сомнения, Алекс расслабился и ответил на поцелуй, что став глубже, жарче и увереннее, затмил собой целый мир, оставив во вселенной только их двоих. Только когда за спиной Алекса послышался всплеск воды, они неохотно оторвались друг от друга. Тяжело дыша, Норман провёл большим пальцем по губам любимого, которые всё ещё пылали от настойчивости его губ, и улыбнулся. — Я боялся, что никогда больше не смогу к ним прикоснуться. — Мне так жаль, я так сильно люблю тебя, но… Это всё моя вина, — сокрушался Алекс, целуя покрытое щетиной лицо супруга. — Прости меня. Я не должен был выходить, и не должен был позволять тебе приближаться, но я так обрадовался, увидев тебя. — Хватит, Лекс. В мои планы не входит долгое выяснение отношений. Это мой выбор, и сделал я его осознанно... Вместе до последнего вздоха. Прижавшись крепче к широкой груди Нормана, Алекс, всхлипнув ещё пару раз, успокоился и, глядя на любимого блестящими от слёз глазами, спросил: — А какие у тебя планы? — У нас осталась неделя. Обоснуемся в библиотеке и будем читать и трахаться до тех пор, пока не станем ходячими трупами. — Хороший план, — рассмеялся Алекс и, услышав знакомое тихое похрипывание, обернулся. Джин, вся мокрая, стояла с упаковкой минеральной воды, пристально уставившись на Нормана, словно пытаясь понять, кто он и почему прижимается к её Алексу. — Норман, это Джин, я тебе о ней писал. — Это она тебя заразила? — Она не виновата, — встревоженно, с нескрываемой мольбой в голосе проговорил Алекс. — Я был неосторожен. Она очень хорошая и послушная, к тому же… — Лекс, я не собираюсь её убивать, расслабься. — Спасибо, — крепко обнимая любимого, словно боясь, что он сбежит, проговорил Алекс и, улыбнувшись, посмотрел на Джин. — Джин, это мой Норман, помнишь, я тебе показывал его фото? Норман — мой муж, он будет жить с нами. Ты должна защищать его и слушаться так же, как и меня. Понимаешь? Бросив воду на пол, Джин подошла ближе и, протянув свою бледную ручку, взяла Нормана за руку. — Она… — начал Норман, но, не зная, как сформулировать вопрос, просто нахмурился, изучая поведение девочки, которая, схватив руку Алекса, стала болтать их руки, словно ребёнок. — Она не такая, как другие. Иногда мне кажется, что она всё понимает, только не может сказать. — Ладно, пойдём отсюда, — поднимая воду, задумчиво произнёс Норман и, обняв Алекса, который держал Джин за руку, направился в сторону библиотеки. — А как ты меня нашёл? — Я жду тебя вторые сутки. Уже отчаялся, думал, что ошибся и ты отправился домой. А потом увидел в окно, как ты зашёл в город. — Вторые сутки? — Майк одолжил мне свою машину. Я гнал как одержимый безумно боясь опоздать и больше никогда тебя не увидеть. — Теперь мы вместе навечно, — печально выдохнул Алекс. — Как и должно быть. *** Алекс не сразу понял, что попал в библиотеку. За годы разрухи всё стало выглядеть одинаково: разбитые стены, покрытые граффити, горы мусора и следы пожара. Только огромные стеллажи, по-прежнему гордо возвышавшиеся у стен, хоть и покрытые пылью и паутиной, намекали, что это когда-то было место знаний. Сердце кровью обливалось, видя, как мировое богатство человечества исчезает за ненадобностью. Джин явно заинтересовалась: она тут же подбежала к ближайшей полке и, вытащив оттуда старую книгу понюхав, приняла жевать. —Эй, полегче с книгами, — бросил Алекс, но остановить её даже не пытался. В его голове всплыла фантазия, которая ещё утром казалась несбыточной. —Она вечно всё тянет в рот, — ухмыльнулся он и, скинув рюкзак, опустился перед Норманом на колени. — Пожалуй, я последую её примеру и кое-что попробую на вкус. Звук ширинки и сорвавшийся с губ Алекса довольный стон привлекли внимание Джин, и она, бросив книгу, подошла ближе. Положив руку ей на голову, Норман отвернул её и, схватив второй рукой одну из книг, зашвырнул как можно дальше. Найдя себе новую цель, девочка тут же устремилась в ту сторону. Взяв член любимого в руки, Алекс нежно покрутил его, перекатывая в руках, словно пытаясь изучить, запомнить каждую деталь, насладиться прекрасным зрелищем. Яркий мужской аромат тут же заполнил воздух вокруг него, пробуждая сладострастное чувство предвкушения. Робко поднёс член любимого к губам, Алекс слегка высунув язык и игриво глядя в карие глаза, подмигнул. Первые касания были нежными и трепетными, но уже в этот момент глаза Алекса закрылись, сладость заполнила рот и он тут же с восторгом улыбнувшись, начал облизывать член, словно леденец, медленно и с наслаждением пробуя каждый сантиметр прекрасной плоти. Язык скользил по стволу вверх, вниз, оставляя за собой блестящий влажный след и сводя с ума задыхающегося от наслаждения Нормана. "Что стоит жизнь без таких вот прекрасных моментов?" Алекс дразнился, время от времени делая паузу, ласкаясь лицом об эрегированный член и пах любимого, а после с ещё большим усердием принимался сосать, закрывая глаза и пошло причмокивая. Норман сходил с ума: то гладил Алекса по голове, то хватался за стеллаж, не зная, куда деть руки. Эта разлука сделала их слабыми и уязвимыми. Но даже не смотря ни на что, Норман знал, что поступает правильно, не на секунду не сомневаясь в своём решении. Только с Алексом он был живым и настоящим. Только с ним забывал обо всём на свете. Алекс, ощутив, что любимый напрягся, приспустил штаны, и обхватив левой рукой свой жаждущий разрядки член, принявшись интенсивно сосать, начал мастурбировать себе в такт. Ласки, ощущение наполненности во рту и тепло, которое заполнило страдающую душу, сводило Алекса с ума. Он так громко стонал, что не выдержав сексуального напряжения, Норман, схватив любимого за волосы, несколько раз грубо врываясь до самого конца, обильно кончил, наполнив рот любимого своим семенем, а затем, резко выйдя, подняв супруга на ноги, впился губами в пухлые губки, на которых всё ещё остался вкус его собственной спермы. Это снесло Алексу крышу окончательно, и он, громко закричав, кончил, испачкав темную рубашку и брюки Нормана. "День шестой. С момента заражения до обращения осталось примерно восемь дней. Дорогой дневник: Сердца, которые друг друга оберегают, сильнее любого ненастья. Теперь я абсолютно уверен: настоящая любовь бывает не только в книгах."