Каждый твой кошмар

— Как обстоят дела между тобой и Айяном? Акк не мог отделаться от мысли, что Кхан выжидал, когда уйдет Ват, чтобы задать этот вопрос. — Что ты имеешь в виду? — Акк продолжает тасовать карты UNO, не глядя на своего друга. — Да ладно, Акк! Я твой лучший друг. Ты можешь говорить со мной о таких вещах. — Уверен, Вату будет что сказать на это заявление. — Хватит увиливать! — Кхан тянется к картам в руке Акка и выхватывает их, прежде чем Акк успевает что-то сделать. Он вздыхает и наконец смотрит на Кхана. — Почему ты хочешь знать обо мне и Айяне? — Потому что я хочу помочь тебе. Я никогда не видел, чтобы ты так интересовался кем-то раньше, и я думаю, что вы с Айяном подходите друг другу. Несмотря на ситуацию, Акк чувствует, как его захлестывает волна любви к Кхану. Он знает, какие замечательные у него друзья, и как сильно они заботятся о нем, даже несмотря на то, какие они разные, они всегда поддерживали друг друга в трудную минуту. Он должен довериться Кхану. Как минимум, Акк должен быть честен с ним. Кхан как будто понимает, как трудно Акку, потому что наклоняется вперед, кладет руку на плечо Акка и ждет. Акк делает глубокий вдох, не зная, с чего начать. Что он может сказать о своих отношениях с Айяном? Как объяснить, что внутри него царит хаос, что все стены, которые он тщательно возводил вокруг себя, словно рухнули с тех пор, как он встретил Айяна, превратившись в пыль? Он не знал, насколько они хрупки, как легко их разрушить, ведь он никогда раньше не встречал такого человека, как Айян. — Мы друзья, но я хочу быть больше, чем просто друзьями. Слова такие глупые, такие простые. Слишком простые, чтобы передать то, что Акк действительно чувствует. Но он не знает другого способа выразить это. — Думаешь, он хочет быть больше, чем другом? — спрашивает Кхан, и Акк понимает, что тот изо всех сил старается быть деликатным. — Понятия не имею. Временами — да. А иногда мне кажется, что я слишком много придаю значения его словам и поступкам. Мне трудно его понять, хотя я и не верю, что он что-то скрывает, — говорит Акк. Постепенно он начинает расслабляться, объясняя Кхану свои чувства, что придает ему больше уверенности. — Ты ведь знаешь, что я думаю? Я на 99 % уверен, что ты ему нравишься. Но ты не сможешь этого узнать, если не скажешь ему о своих чувствах. Акк дарит другу улыбку, которая не достигает его глаз. — Легче сказать, чем сделать. — Что ты теряешь? — спрашивает Кхан. Всё, думает Акк, но ничего не говорит. — Эй, ребята! Скучали без меня? Голос Вата, прозвучавший из двери, когда он возвращается с едой, прерывает их разговор, но Акк остается рассеянным до конца ночи.

***

Утро пятницы, у Акка только что закончилось последнее занятие недели, когда он столкнулся с Айяном и Туа в фойе перед зданием. Они стоят перед доской объявлений и разговаривают друг с другом, Акк решает подойти к ним, чтобы узнать, чем они занимаются. Заметив его приближение, Айян отворачивается от Туа, смотрит на Акка и тут же улыбается, коротко помахав рукой. Туа, проследив за взглядом Айяна, тоже помахал Акку. — Вы, ребята, тоже закончили на сегодня? — спрашивает Акк, останавливаясь рядом с Айяном. — Ага. А ты? — спрашивает Айян. Акк кивает, заглядывая в листовку, которую держит Туа. Похоже, она посвящена какой-то демонстрации в центре города. — Мы планируем пойти. Хочешь с нами? Это сегодня днем, — спрашивает Туа, заметив интерес Акка. — Что на повестке? — На факультете информатики были случаи дискриминации студентов LGBTQIA+, поэтому студенческий совет проводит демонстрацию. Мы собираемся пройтись от центра города до факультета, и там будет несколько арт-интервенций, — объясняет Туа. — О, я никогда не был на таких мероприятиях, — говорит Акк, беря листовку, которую предлагает ему Туа. — Значит это будет твой первый раз. Ты идешь! — говорит Айян, обнимая Акка за плечи. Акк соглашается и неловко улыбается Туа, замечая, как тот понимающе смотрит на них двоих. Они едут на автобусе в центр города, выбирая свободные места в задней части. Акк садится посередине, а Туа и Айян — по обе стороны от него. Двое других парней болтают на протяжении всей поездки, а Акк в основном слушает. Когда они добрались до места, там уже образовалась толпа. Айян сразу же тащит Акка туда, где люди делают знаки и транспаранты, чтобы они могли помочь. Акк думал, что будет чувствовать себя неловко среди незнакомых людей, но, на удивление, это не так. Помогает и то, что Айян всегда рядом, он не отходит далеко, даже когда физически не может быть около Акка. Через некоторое время их находит Туа. Оказывается, он дружит с одним из организаторов и уходил помочь ей с чем-то. Акк не знал, чего ожидать, когда пришел, но когда все начали маршировать вместе, скандируя в унисон, Акк начал понимать, что к чему. Он никогда не занимался политическими вопросами или активизмом, но он знает, что ему следовало бы. Он благодарен Айяну и Туа за то, что они привели его сюда. Это совсем другой опыт — чувствовать, что совершенно незнакомые люди объединены одним делом, одной целью. В какой-то момент Акк начинает скандировать с протестующими, и Айян протягивает ему один из плакатов, который он держит в руках. Он смотрит на Акка с самой красивой, лучезарной улыбкой, которую Акк когда-либо видел. Он выглядит искренне счастливым, как и Акк. Потому что они могут разделить этот момент, потому что они свободны идти вот так, бок о бок, требуя, чтобы к людям относились с равенством и уважением. Акк гордится собой так, как никогда раньше, и не в эгоистичном, эгоцентричном смысле. Это нечто общее — и с Айяном, и с Туа, и со всеми, кто его окружает. — Ты в порядке? — спрашивает Айян, наклоняясь к Акку, чтобы тот его услышал. — Да. А что? — Акк смотрит на Айяна, смущенный вопросом. — Ты выглядишь так, будто сейчас заплачешь. Акк тут же вытирает глаза тыльной стороной ладони, а затем улыбается Айяну: — Я в порядке, не волнуйся. Айян кивает, затем перекладывает знак, который держит, в другую руку. — Вот, — протягивает он свободную руку ладонью вверх. Акк смотрит на неё, на мгновение не понимая, что делать, потом поднимает руку и берет чужую руку в свою. Айян не упуская ни секунды, переплетает их пальцы, а затем позволяет их соединенным рукам упасть между ними, и они продолжают идти. Улыбка на лице Акка не исчезает, даже когда он кричит и скандирует, и становится только шире, когда Айян подходит к нему чуть ближе, чтобы их плечи соприкоснулись, или когда его большой палец проводит по тыльной стороне руки Акка. — Не могу поверить, что потерял вас в толпе! — говорит Туа, когда находит их позже, уже перед зданием факультета. — Мы были в самом центре. Думаю, ты шел чуть впереди, — отвечает Айян. Они расцепили руки, так как было бы странно продолжать держаться за руки после окончания марша, но ощущение ладони Айяна, его пальцы, переплетенные между пальцами Акка, до сих пор осязаемы. Он так хочет снова взять Айяна за руку, идти рядом и никогда больше не расставаться. Сердце Акка болит от желания, от тоски. Трудно смотреть на Айяна, стоящего так близко к нему, и не иметь возможности дотронуться до его руки. — Вы, ребята, ещё останетесь? У меня сегодня свидание с Кханом, так что мне пора уходить. Айян смотрит на Акка, словно оставляя решение за ним. Преследуя возможность побыть наедине с Айяном подольше, Акк говорит: — Я хочу остаться, если ты не против. Мы можем перекусить после? — Мы остаемся. Айян едва заметно покачивается на носочках, когда говорит об этом Туа, а Акк прячет улыбку за рукой. — Хорошо. Веселитесь, ребята. Увидимся позже. Туа уходит, и они остаются вдвоем в толпе людей. Айян непринужденно тянется ближе к Акку, слегка задевая его плечом. — Так чем ты хочешь заняться, бигфут?

***

В общежитие они вернулись около полуночи. Было много интересных художественных выступлений и лекций, так что в итоге они задержались дольше, чем ожидали, а потом нашли хороший ресторанчик с карри, чтобы поужинать. Айян заказал им по паре бутылок пива, и Акк, очень легко пьянеющий человек, всё ещё чувствует гул алкоголя в своих конечностях. Он чувствует себя расслабленным и немного вялым, когда входит в комнату, не потрудившись включить свет. Он снимает ботинки и бросается в постель, пока Айян запирает дверь и включает одну из прикроватных ламп. — Ты в моей кровати, — замечает Айян. — Разве? Ммм, наверное, да, — бормотал Акк, перекатываясь на живот и прижимаясь щекой к матрасу, чтобы занять наиболее удобное положение, раскинувшись на кровати, как морская звезда. — Я знал, что ты пристрастишься спать со мной. Он слышит, как Айян хихикает, но его глаза закрываются, и он не может ничего ответить. Он уже засыпает, когда чувствует, как что-то тычет его в бок. — Подвинься, богатырь. Здесь нет места, чтобы я мог лечь, — доносится откуда-то издалека голос Айяна. Может, Акк видит сон? — Просто спи на мне. Ты всегда так делаешь, — отвечает Акк. — Я создал монстра, — говорит Айян. Внезапно Акка переворачивают на спину, на край кровати. Одна из его рук свисает с кровати, и он протестующе хнычет. Рядом с ним кровать прогибается под весом, как он полагает, Айяна. Не дожидаясь, пока Айян уляжется, Акк переворачивается на бок и оказывается лицом к Айяну, закидывает руку на его грудь и прижимается ближе, пока его нос не зарывается в мягкие волосы Айяна. — В настроении понежничать? — поддразнивает Айян. Он поглаживает предплечье Акка кончиками пальцев — легкое прикосновение, которое посылает мурашки по позвоночнику Акка до самых пальцев на носках. — Ты теплый и хорошо пахнешь, — говорит Акк, вдыхая аромат Айяна и ненадолго задерживая его в легких, прежде чем выдохнуть. — Знаю, знаю. Не могу поверить, что понадобилось всего две бутылки пива, чтобы заставить тебя вести себя со мной мило. Надо было попробовать раньше, — усмехается Айян. — Ай? — Акк зовет его, наслаждаясь тем, как это прозвище слетает с его языка. Он хочет повторять его снова и снова, хочет шептать его в приоткрытые губы Айяна, когда они целуются. Он хочет быть единственным, кто может называть его так. — М? — Могу я..? Рука Айяна замирает на руке Акка, и он поворачивается лицом к Акку, их носы почти соприкасаются. — Что? Акк открывает глаза. В темноте он не может четко разглядеть черты лица Айяна, но того, что он видит, достаточно, чтобы укрепить его решимость. Он хочет этого. Он хочет Айяна больше, чем когда-либо, и если он ничего не скажет, не сделает, это желание съест его, поглотит целиком, пока от него ничего не останется. — Можно я тебя поцелую? Акк не совсем уверен, что слова были сказаны, он не слышит собственного голоса, но он чувствует их прямо перед тем, как почувствовать губы Айяна, так что, должно быть, он их произнес. Должно быть, это сон. Но ощущения слишком реальны. Мягкость губ Айяна, прижатых к его губам, его дыхание, исходящее из носа легким дуновением, и Акк чувствует его на своей коже. Сердце бьется так быстро, что его слышно, словно барабаны марширующего оркестра. Губы Айяна задерживаются, словно хотят остаться там навсегда, а затем нижняя губа Айяна скользит чуть дальше, проникая между губами Акка. Акк даже не понимает, что он делает, но он посасывает нижнюю губу Айяна, неуверенно, исследуя. Дыхание Айяна заметно сбивается, затем их губы начинают двигаться навстречу друг другу. Поцелуй становится глубже, и Акк не может удержаться, чтобы не проникнуть языком в чужой рот. Ему страшно, рука дрожит, когда она касается лица Айяна, но это его не останавливает. Их ноги переплетаются, и Акк, опираясь на руку, нависает над Айяном. Они останавливаются, чтобы перевести дыхание, но это длится всего несколько секунд, после чего они снова начинают целоваться. Ни один из них не хочет останавливаться, и Акк до сих пор не уверен, что не заснул раньше и всё это сон. Но ведь это неважно, правда? Возможно, утром это будет иметь значение, но сейчас всё, что его волнует, — это губы Айяна на его губах и его тело на теле Айяна.

***

Акк просыпается от того, что его телефон вибрирует на прикроватной тумбочке. Он не помнит, как положил его туда, но он и не помнит, как добрался до дома. Зато он помнит, очень ярко, как целовался с Айяном. Он чувствует знакомую тяжесть, голова покоится на груди Акка, а нога небрежно перекинута через его бедра. Акк достает телефон, стараясь не разбудить Айяна, и хмурится, когда видит, что ему звонит отец. Его родители звонят ему только в случае крайней необходимости. Обычно они переписываются, когда не могут пообщаться по фэйстайму в выходные, поэтому Акк принимает звонок, снедаемый тревогой. — Папа? Всё в порядке? Звонок короткий. Отец Акка сообщает ему, что его мама в больнице после обморока на их лодке. Айян просыпается, несмотря на все усилия Акка сохранять спокойствие и тихий голос. Акк заканчивает разговор, обещая приехать и помочь позаботиться о маме, как только сможет. — Что случилось? — спрашивает Айян, садясь рядом с Акком и бросая на него обеспокоенный взгляд. — Моя мама потеряла сознание, упала и ударилась головой. У нее небольшое сотрясение, но в остальном она в порядке. Но мне нужно её навестить. Я должен помочь папе. Акк встает с кровати, хватает свой рюкзак и за секунду вытряхивает все учебники на кровать. Он подходит к своему шкафу, запихивает в рюкзак кое-какую одежду, а затем идет в ванную за зубной щеткой. — Акк, подожди. Хочешь, я поеду с тобой? Я могу отвезти тебя, — Айян появляется в дверях ванной, пока Акк там находится, с растрепанными волосами и без рубашки, выглядящий как всегда привлекательно. На мгновение Акку хочется просто обнять его, поцеловать, как прошлой ночью, и забыть обо всем остальном. Но потом он снова думает о маме, и его захлестывает чувство вины. Если бы он был дома, помогал родителям, этого бы не случилось. — В этом нет необходимости. Я могу доехать на автобусе, — говорит Акк, проходя мимо Айяна. — Но я хочу, Акк. Пожалуйста, позволь мне помочь? Акк даже не обращает внимания на то, что на нем всё та же одежда, что и вчера вечером, он проводит рукой по волосам, чтобы немного привести их в порядок, затем берет телефон и засовывает его в задний карман джинсов. Затем он останавливается и поворачивается к Айяну. Если он согласится, то окажется дома гораздо быстрее. Айян смотрит на Акка своими большими глазами, ожидая, что Акк примет его предложение. И он соглашается. — Хорошо, дай мне пять минут, я оденусь. Во время поездки они не говорят о предыдущей ночи и в основном молчат. Дорога до маленькой рыбацкой деревушки занимает всего два часа, но из-за тревоги Акку кажется, что прошла целая вечность. Он снова разговаривает с отцом по телефону, и тот сообщает Акку, что его маму уже выписали из больницы и она находится дома на постельном режиме. Акку стало немного легче от этой новости, он почувствовал облегчение от того, что ничего более серьезного нет, но от чувства вины избавиться будет сложнее. Когда они приезжают, отец Акка встречает их у дверей. Их дом больше похож на очаровательный коттедж у моря, и Акк моментально чувствует радость, что снова оказался дома, даже при таких обстоятельствах. Ничто не сравнится с тем, что он снова здесь, с родителями, в доме, где он вырос, с океаном в нескольких метрах от него, с шумом бьющихся волн и соленым воздухом, который успокаивает его. — Папа, это Айян, мой сосед по комнате, о котором я тебе рассказывал. Айян здоровается с отцом Акка, делая «вай», когда они обмениваются приветствиями, затем Акк откланивается и бежит проведать маму. — Мама? — тихо шепчет Акк, медленно открывая дверь на случай, если она спит. — Акк, мой дорогой сын? — отвечает его мама, и ее голос звучит немного устало, но так же радостно, как и всегда, когда она видит Акка. Акк бросается к ней и садится на край кровати рядом с ней. Она лежит, опираясь головой на подушки, а на её коленях покоится раскрытая книга. — Ты читала? Голова не болит? — спрашивает Акк, волнуясь. Он нежно держит её за руку, как будто она может сломаться. — Нет, сейчас всё в порядке. Они дали мне обезболивающее и немного повозились со мной, но ничего серьезного. Утром я ничего не ела, и у меня упало давление. Ну, знаешь, всякие стариковские штучки, — говорит она Акку, сжимая его руку. — Мама, ты должна лучше заботиться о себе, пока меня нет. Как я могу верить, что ты справишься без меня, если происходят такие вещи? Мама Акка смеется, явно забавляясь тем, что он её ругает, она уже давно привыкла к этому. Акк всегда заботился о своих родителях, они значили для него весь мир. — Да ладно тебе, я прекрасно справлялась все эти годы, пока ты учился в городе. Прояви уважение, мальчишка! — говорит она с ласковой улыбкой. Акк сопротивляется желанию надуться, ведь он уже слишком взрослый для этого, поэтому кивает. Он не собирался знакомить ее с Айяном сегодня, но раз уж ей, похоже, стало лучше, решил привести его поздороваться. — Я хочу тебя кое с кем познакомить. — С Айяном? — Да. Он привез меня сюда. Я схожу за ним. — Нет, нет. В этом нет необходимости. Я могу пойти и встретить его. Мне всё равно нужно готовить обед. Я приготовлю твое любимое блюдо, — говорит она, уже отбрасывая простыню, прикрывавшую её ноги. — Мам, я думаю, тебе нужно еще немного отдохнуть, — начинает Акк, но понимает, что это бесполезно. Это проигранная битва. — Ну-ка, цыц. Если я говорю, что со мной всё в порядке, значит, так оно и есть. Ты должен верить своей матери. Она гладит его по щеке, а затем быстро целует в то же место. Акк вздыхает в знак поражения. Он рад, что с ней все в порядке, и рад, что решил взять с собой Айяна. Акк уверен, что Айян понравится его родителям так же, как и ему самому. С непреодолимым волнением, бурлящим внутри, он идет за мамой в гостиную, где Айян сидит с отцом и о чем-то оживленно болтает. Мама Акка уже через пять минут знакомства называет Айяна сыном. Акк наблюдает за их разговором с восторгом и некоторой нервозностью. Они с Айяном до сих пор не поговорили о том, что произошло прошлой ночью. Акк уверен, что это был не сон. Он до сих пор чувствует вкус губ Айяна, ощущает их мягкость, влажное скольжение их языков… — Ты покраснел, бигфут, — шепчет Айян рядом с ухом Акка, и Акк вздрагивает. Он совсем не заметил, как тот подошел к нему. — Это… Это потому, что здесь жарко, — отвечает Акк, оттягивая футболку и нервно наблюдая за родителями, обсуждающими что-то в нескольких шагах от них. Айян усмехается, скрещивая руки, и бросает на Акка взгляд, который говорит, что он на это не купится, но у Акка также складывается впечатление, что, когда взгляд Айяна опускается к его губам, тот тоже думает о прошлой ночи.