Когда физрук влюбился в учителя

      За неделю работы по новому расписанию Арсений понял, что хуже учебного года и не придумаешь. Мало того, что он порой просто слонялся по школе от нечего делать, как неприкаянный, так еще и Антон Андреевич не переставал его доставать. То норовил сесть с ним и заговорить во время летучки, то порывался подвезти домой, когда мужчина долго не мог дождаться такси. А иногда и просто выцеплял его в коридоре желая рассказать как кто-то упал с козла или заехал однокласснику мячом для волейбола. Все это сильно смешило, не сами ситуации, а то как парень об этом рассказывал, у него точно с чувством юмора было все неплохо. Но Арсений старательно пытался прятать смешки и улыбки, чтобы Шастун так сильно не радовался. А когда смех сдержать уже не получалось, а дурацкие бабочки в животе начинали копошиться при виде парня Арсений решил прибегнуть к очень действенной и проверенной стратегии – игнорированию. Антон Андреевич его коллега, не место в их дружном педколлективе всем этим влюбленностям. Тем более, что Арсений не смазливая какая-то школьница, чтобы втрескаться в физрука за Биг мак, просто этот Антон Андреевич глаза постоянно мозолил, а у Арсения давно никого не было, вот вам и реакция организма. Он перестал с ним здороваться, перестал приходить заранее на летучки, чтобы садиться подальше, обедать начал ходить исключительно в свои окна на которых у Антона были классы, в учительскую, за журналами, гонял старост, которые жаловались, что учителям не нравилось, что дети заходят в их святая святых и закрывался в кабинете, открывая только ученикам. Его пугала сама мысль, как парень быстро проникал в его жизнь и как быстро он в ней обосновывался. Вот он уже зубы чистил под его треки, вот пересказывал Матвиенко, как кто-то шмякнулся с турника, а вот он за секунду на парковке нашел его машину и будто по инерции или какому-то зову сердца поставил точку для таксиста аккурат около нее.       За эту неделю работы Антон Андреевич не только в голове у Арсения завис, он в принципе распустил свои длиннющие руки по всей школе. Дошло до того, что уже и другие учителя им прониклись и начинали без умолку твердить о новом физруке, что немного раздражало, ну или это у Арсения крыша поехала и он просто цеплялся к тому, чего не было. Но когда, после одной из летучек, он услышал свежую сплетню, что Идочка сидела и обедала с ним в среду в столовой, что он даже сам за ней пришел, мужчина и вовсе решил, что пошел этот Антон Андреевич в задницу и вылетел из учительской, даже забыв журнал. Поплатились за их обед все седьмые классы, которым Арсений устроил контрольный срез и потом выслушивал от классных, что так не делается и о таком нужно предупреждать заранее. чтобы они уговорили детей, хотя бы пару раз открыть учебник. С одной стороны, хотелось, чтобы Антон за Арсением побегал, но вот с другой было немного страшно. Он за ним побегает, добьется чего он там хочет, а Арсений может влюбиться. Этого бы сильно не хотелось. Попов был человеком с очень романтической душонкой и негоже этой душонке потом сопли по школьным коридорам размазывать.       Арсений сидел в своем кабинете, уже закончился седьмой урок, отчего мужчина мечтал спешно собраться и свалить из школы, пока Антон Андреевич таскает свои маты и не поймал его на выходе с очередным предложением подвезти. Иначе ему пришлось бы делать вид, что у него отит или он проткнул себе барабанные перепонки спицами, из-за криков младших классов и теперь ничего не слышит. Пусть возит Идочку, пока ее не увез какой-нибудь одиннадцатиклассник. Арсений улетел куда-то глубоко в мыслях, он может быть там летал бы до ишачьей пасхи, если бы в кабинет без стука не влетел его разгневанный класс. – Что случилось? – уставился на запыхавшихся и раскрасневшихся ребят Попов. – Арсений Сергеевич, – начала Маша, – поговорите с Антоном Андреевичем. – Что? Зачем это? – Он всему классу поставил двойки. – За что? – Да почти не за что. Наговорил какой-то фигни и выставил нам двойки. Арсений быстро открыл на ноутбуке электронный журнал и ужаснулся от того, как в колоночку всему его классу были выставлены лебеди, даже Кириллу, который спокойно так лежал себе в больнице с гайморитом и в ус не дул. Мужчина стиснул зубы так сильно, что на виске вздулась волнообразная венка, а затем встал и стремглав понесся на первый этаж в спортивный зал. – Ждите здесь, – бросил он и стуча короткими каблуками мужских туфель вылетел из кабинета. Что он себе позволяет, этот Антон Андреевич? Как он вообще посмел всему его кассу выставить двойки? У него вообще-то четыре медалиста и репутация. Он каждую четверть обходит всех профильников, слезно умоляя не портить его оболтусам показатели, не для того, чтобы какой-то Антон Андреевич не пойми за что наворотил его классу двоек и все испортил. Он влетел словно вихрь в небольшую каморку заброшенную матами и различным инвентарем. Антон сидел за своим столом и старательно вырисовывал что-то в бумажном журнале, возможно двойки ученикам Арсения. От этой мысли стало еще хуже, он раздувая ноздри заголосил, что есть мочи: – Антон Андреевич, что вы себе позволяете? – Ну наконец-то, – простонал Антон, – я уж думал они тебе не пожаловались. – За что вы всем моим выставили двойки, вы вообще понимаете, что.. – А что мне оставалось? – перебил его парень, – Как мне еще заставить тебя с собой поговорить, если ты в кабинете от меня закрываешься? – Я не от вас закрываюсь, я… – хрен его знает, что “я” потому что Арсений закрывался то именно от него, но Антон точно выкупил этот прикол, отчего наклонил голову и посмотрел как на придурка. – Вы это специально значит… вы вообще в курсе, что это документ? – Спокойно, – вставая и обходя стол, чтобы присесть на его край перед мужчиной начал Антон, – я прежде чем это сделать, поговорил с Позовым, он как информатик админ этого журнала, и сказал, что оценку можно исправить в течении недели и никаких следов не останется. – Ну так исправляйте, – встал в позу Арсений, все так же злобно смотря на парня. – Я исправлю, – кивнул Антон, – но у меня есть три условия. – Какие еще условия? Они через козла прыгают, лыжи есть у всех, а… – Это все фигня. Плевать я хотел на их лыжи, я их терпеть не могу. Условие первое – мы переходим на “ты”, – Арсений уже хотел было сказать, что не пошел бы этот Антон Андреевич лесом, но тот выставил руку и продолжил, – второе – ты едешь со мной на второе свидание, – Арсений и тут хотел было встрять, потому что у них и первого не было, это была так, дружеская встреча, добрый жест коллеги, но Антон помахал перед ним рукой и опять продолжил, – и ты прямо сейчас меня целуешь. Вот с этого Арсений вообще выпал. Чего он делает сейчас? Он не ослышался? Может Антон Андреевич сам с козла упал? Или ему мячом на волейболе звезданули? – Решайтесь, Арсений Сергеевич, – голосом выделяя отчество проговорил Антон и подмигнул, – я ж причину за что всем двойки поставить найду, было бы желание, а желания у меня хоть отбавляй. – Вы, что вообще рехнулись? – наконец-то нашелся Арсений, – мы если что в школе и я вообще-то… – Что вы вообще-то? Не такой хотите сказать? Ну скажите, если это правда. Это был самый странный шантаж, который только был возможен. Арсений не целовался за оценки ни в школе, ни в универе, а тут они даже не его, они его учеников. Да и вообще вся эта ситуации была максимально странная. Какого хрена? Им что по пять лет? – Ну что? Целуешь? – Вас сейчас гантеля поцелует, – кивая на стеллаж и складывая руки в защитном жесте проговорил мужчина. – Вы, вообще понимаете, где мы сейчас находимся? Мы в школе. – Ну если хочешь, то можем куда-нибудь сходить, где не школа, у тебя целая неделя, пока двойки можно исправить. – Знаете что, – вновь взорвался Арсений, – идите вы в жопу! Он уже развернулся, чтобы вылететь из каморки и пойти нажаловаться на него директору, хотя как бы он это объяснил? “Вячеслав Зарлыканович, Антон Андреевич всему моему классу двойки поставил, потому что я не хочу его целовать и прячусь от него в классе!”, так что ли? Но Антон быстро схватил того за запястье, резко разворачивая на себя и практически врезаясь в него телом. От него немного тянуло школьной пылью, потом и резиной от матов, но это даже не раздражало, не хотелось зажать нос или фыркнуть. Он громко и широко дышал, отчего грудная клетка его касалась тела Арсения и было в этом что-то по-своему приятное. Хотя в сложившейся ситуации не об этом надо было думать. – Ну ты чего, обиделся что ли? Ты сам не оставляешь мне выбора. – Я? – А кто, я что ли? Не я от тебя по кабинетам прячусь. Что мне остается? Ты мне вот сразу понравился, я подумал, что мы как-то поближе познакомимся, а ты от меня бегаешь, как школьник. – Это я школьник? Не я тут заставляю за оценки целоваться. – Ну а что я еще могу? Только вот так вот тупо и подло заставить тебя с собой поговорить. Ты это, ну если я тебе не нравлюсь, скажи мне прямо, я все уберу и больше не полезу. Очень хотелось послать его в задницу еще раз, заехать по лицу гирей и спрятать труп в матах, чтобы ночью вынести, так сказать, без свидетелей, но вместо этого Арсений быстро приподнялся на носочки и чмокнул легонько того в губы. Очень быстро, будто этого и не было. – Доволен? – Более чем, – разлился в кошачьей улыбке парень. – Иди собирайся, я пока оценки сотру и машину прогрею. – Мне еще кимы проверять, – отвернувшись и высоко задрав голову промурлыкал Арсений. Он своей маски не собирался снимать, он не для того ее надевал, чтобы какой-то физрук своим шантажом смог все разрушить так быстро. Сходит с ним на еще одно свидание… точнее на первое свидание и там уже видно будет. – Опять проверенные? – Нет, к сожалению. – Ладно, иди проверяй, я быстро тут все сделаю и поднимусь к тебе. Стоило только Арсению выйти из спортзала, как маска его все же треснула. Он улыбнулся, закусил губу, чтобы никто не заметил его слишком радостного, для учителя русского и литературы, лица и окрыленный, почти вприпрыжку понесся в свой кабинет. Сам шантаж казался максимально тупым, но очень остроумным. Попов на что-то подобное и рассчитывал. Не на то, конечно, что Антон вовлечет в их игру его класс, и поставит под угрозу их успеваемость, но на то что тот попытается как-то проявиться очень сильно надеялся, а то этот обед с Идочкой, чуть не поселил в его голове мысль, что он проиграл. Точнее, поселил, за это, как помните, поплатились седьмые классы.       Арсений все так же радостно впорхнул в свой кабинет и дернулся, приростая ногами к полу. По партам лежали полумертвыми болванчиками его ученики и стоило ему только влететь в класс, как они вяло оторвали головы и повернулись на него. У Арсения загорели уши, с ним такого еще никогда не случалось, будто они знали чем это там занимался их классный с физруком ради их аттестатов. – Ну что, дорогие мои, – начал он прочищая горло и проходя к своему столу, – доигрались? – Все уставились на него не понимая о чем он, – Антон Андреевич мне все рассказал. – Что он вам рассказал? – подала голос Маша. И вот да хрен его знает что, он же даже не спросил у Антона что он им там наплел за эти двойки, но отступать было некуда, как говаривал Кутузов: “позади Москва”. – А все рассказал, – “мда, Арсений так тупо ты еще не подставлялся”, – но я хочу услышать и вашу версию тоже. – Да мы ничего не сделали, честно, – замотала головой Маша, – просто все устали, расписание же отстой, ну бегали кросс этот, как вялые мухи, что из-за этого двойки что ли ставить? Так, стоило точно заканчивать этот спектакль, пока он тут еще всякой фигни не наговорил и не пришлось рассказывать детям, что они не виноваты, а виноват их классный, который решил тут в детство впасть и динамил физрука неделю. – Значит так, с Антоном Андреевичем я договорился, двойки он уберет, но впредь, давайте как-то поактивнее бегайте свои кроссы, чтобы я тут по школе за вас не бегал. – Спасибо, Арсеньюшка Сергеевич, – запищала девушка и даже подпрыгнула. Дверь открылась, в ней показалась огромная шпала в громадном черном пуховике и держа в одной руке два небольших стаканчика кофе из автомата, а в другой телефон, листала в нем что-то увлеченно бегая глазами по экрану. – Арс, может доставку… – он наконец поднял глаза и тормознул, чуть не разливая кофе, окидывая глазами двадцать восемь заинтересованных мордочек в кабинете и одно охуевающее лицо Арсения, – у вас тут что собрание? – Да, Антон Андреевич, – симофоря парню глазами проговорил Попов, – провожу профилактическую беседу, как нужно бегать кроссы, чтобы не получать двойки в столбик. – Можно я тоже послушаю, – усмехнулся Антон и присел за последнюю парту третьего ряда еле сдерживая смех. – Мы уже закончили, – фыркнул мужчина, ощущая, как уши готовы уже испепелиться. – Как жаль, – показушно расстроился парень и встал вместе с ребятами. – Антон Андреевич, вы останьтесь, я и вам проведу беседу, как не ставить всем поголовно двойки. – Ребята обернулись, будто хотели тоже послушать, но Арсений кивнул им в сторону выхода и продолжил. – Тет-а-тет, так сказать. Когда наконец-то все вышли и дверь закрылась, а Арсений сведя брови злобно посмотрел на загибающегося от смеха Антона, ему было не до смеха. Он готов был запульнуть в него стопкой тетрадей пятого класса с их дурацкими изложениями, которые те писали еще на третьем уроке. Но он вовремя себя остановил, отдавать детям измятые и порванные тетрадки грозило звонками недовольных родителей. – Ты вообще нормальный? – все же начал Арсений, стоило только Антону подойти к нему ближе и вытереть слезы. – Блин, ты бы видел свое лицо, – он поставил перед ним стаканчик с кофе и завалился на парту перед ним. Из-за расстегнутой куртки и задравшейся футболки Арсению открылся вид на живот, блядскую дорожку светлых волос и резинку трусов с надписью “Tommy Hilfiger”. Мужчина почесав зубами нижнюю губу закусил щеку изнутри и придвинув к себе огромную стопку КИМов взял верхний пытаясь вчитываться в задания. Получалось плохо. Антон спокойно и размеренно дышал, отчего его грудь вздымалась и отвлекала от работы. – Ты так и будешь тут валяться? – фыркнул Арсений, когда прочитав четвертый раз задание с ударениями сам не смог найти правильное. Антон повернул на него голову и усмехнувшись поднялся, принимая сидячее положение. Он снял куртку, скинул ее на парту рядом и сполз на стул за той же первой партой. Арсений вновь опустил голову в КИМ, но Антон пристально на него уставился и не сводил глаз, кажется желая прожечь или просверлить у него в голове дырку. Так работать тоже не получалось. Он поднял на парня гневный взгляд и тот рассмеялся. – Ты мне дашь сегодня… – Дам, – перебил его Антон и залился еще более громким смехом. – Поработать, – договорил Арсений и закачал головой. Что ж, никто и не говорил, что будет легко знакомиться ближе с этим несносным Антоном Андреевичем. – Ну детский сад, ей богу. – Да я затрахался уже в этой школе сидеть, – застонал парень, – а ты опять на три часа сейчас засядешь. – Если ты будешь меня постоянно отвлекать, то я и за пять не управлюсь. – Это чем это я тебя отвлекал? – Он встал, обошел парту и облокотился бедром о стол мужчины. Но Арсений не ответил, потому что сам не знал, чем его Антон отвлекал, кажется своим присутствием, отчего просто ткнул его в бедро ручкой и фыркнул: – Дай поработать. – Поцелуй, – он нагнулся и остановился прямо около лица Арсения. – Ты что меня теперь постоянно будешь так шантажировать? – запыхтел Попов. – Ну пока работает грех не воспользоваться. – Знаешь что, – начал мужчина, но Антон закатил глаза и потянувшись сам поцеловал его. Этот поцелуй не был таким быстрым и целомудренным, как у Попова. Шастун впечатался в губы мужчины вжимая его в спинку кресла, чтобы тот не мог отклониться, от чего Арсению оставалось только мычать и шлепать его несильно по плечу. В какой-то момент осознав, что это не работает он расслабился, но рта не открыл. просто наслаждаясь горячими губами и колючей щетиной. Антон отклонился, подмигнул и взяв свой кофе отошел к последней парте третьего ряда, достал телефон и принялся опять там что-то листать. Попов продолжал сидеть и тупо пялится на парня, стараясь отойти. Что ж такой напор Антона даже заводил, посмотрим, что будет дальше.       Арсений честно старался в этот раз управиться побыстрее, но получилось как получилось, спустя два часа шуршания тетрадями и КИМами, перемежающихся с тяжелыми вздохами Антона Арсений закончил, собрался и закрыл двери кабинета. Шастун все так же нес его сумку с ноутбуком и вещами и попутно листал что-то в телефоне. Стоило им подойти к дверям школы, как из холла показался директор и завидев Арсения твердой и уверенной походкой двинулся к нему. – Арсений Сергеевич, а вы уже закончили? – начал Дусмухаметов и Арсений прям жопой почуял, что домой он сейчас не пойдет. Антон остановился и привалился к входной двери школы, продолжая что-то листать в телефоне. – Ну вообще-то да. – Арсений Сергеевич, – сжимая губы и подходя ближе проговорил директор, – там из минобразования позвонили к нам завтра проверка приедет, нужно открытые уроки провести, я бы вас очень хотел показать. Арсений к этому уже привык. Он вместе с Чепурченко и Позовым были своеобразными мальчиками для битья. Чуть что, чуть какая проверка, почему-то всегда участь открытых уроков падала на них и вот выди Арсений чуть раньше или чуть позже Вячеслав Зарлыканович поймал бы кого-то из этих двоих, но нет. – Ну у меня завтра седьмой первым, – пытаясь вспомнить новое рассписание начал Арсений, – из сильных и мои на третьем уроке, могу с кем-то из них. – Вот давайте ваших, – кивнул директор, – и как вы умеете, с презентациями, со всей этой помпезностью. – Ну это готовить надо, – забегал глазами с директора на Антона мужчина. Шастун закатил глаз и перехватив поудобнее сумку Арсения развернулся обратно в сторону вахтера, который тоже успел подслушать разговор мужчин и уже протянул ключи от кабинета Попова обратно. – Готовьте, Арсений Сергеевич, готовьте, я в вас верю. С этими словами директор похлопал Попова по плечу и поплелся обратно в свой кабинет. Арсений закусил губу и посмотрел жалобно на Антона, тот ничего не сказал, лишь махнул рукой и поплелся обратно в сторону лестницы на второй этаж. – Прости, – включая свет и расстегивая пальто проговорил Арсений. Он в принципе был не виноват, это все Дусмухаметов, но было немного стыдно. Антон ждал его тут битый час и будет ждать еще непонятно сколько, пока Арсений подготовится к завтрашнему мозгоприношению от минобразования. – Я заказываю доставку сюда, я собирался это сделать сразу, но решил, что мы поужинаем где-нибудь нормально. – Может ты поедешь, а поужинаем мы в следующий раз? – Опять хочешь меня продинамить? – Антон подошел со спины и помог снять пальто. – Не хочу, чтобы ты ждал меня тут сто лет, – он развернулся, протягивая парню вешалку и пожал плечами стараясь хоть как-то извиниться. Антон повесил пальто на тремпель и тяжело вздохнув сунул его в шкаф. – С тебя будет мне еще один поцелуй сегодня, за ожидание. – Вообще-то ты меня тут ждешь из-за Дусмухаметова, вот пусть он тебя и целует, – фыркнул Арсений вновь задирая нос сложил недовольно руки на груди. – Да че я тебя уговариваю, – махнул Антон и развернулся к выходу, – не хочешь не целуй. – Не, не, не, – мужчина схватил его за руку, останавливая. – А значит целоваться ты все-таки хочешь, – он довольно, словно кот, улыбался и немного наклонился, – целуй. – Доставку сначала закажи и поцелую, – фыркну Арсений и отпустив руку прошел к доске, включая проектор.       Вообще с Антоном и доставкой готовить открытый урок оказалось сильно прикольнее, чем без. Арсению парень заказал суши, а себе какой-то огромный и жирный бургер, потому что как оказалось у Шастуна на рис была аллергия. За окном бушевала метель, но ее не было слышно, как обычно, потому что Антон на фон тихонько включил свои треки с телефона. Они сидели на первой парте среднего ряда, подгоня с пульта проектор, чтобы презентация, которую Арсений старательно делал целый час, полностью влезла на доску. Пока Шастун бегал покурить и встретить курьера, Арсений отрыл в шкафу гирлянду и они раскидав ее по партам выключили общий свет создавая романтику. Им только свечей не хватало для полного счастья, но за свечи можно было бы получить от завхоза, который был ответственный за пожарную безопасность и заглянул к ним полчаса назад удивляясь, что из кабинета Попова по школе разносился заливистый смех мужчины. Арсений смеялся до слез с истории Антона про десятиклассницу, которая вырядилась к нему на физ-ру как на подиум и потом весь урок ныла, что шортах задранных по самые уши ей неудобно сдавать нормативы по прыжкам в длину. – Обалдуи мои, – начал записывать голосовое в беседу класса Арсений, а Антон подошел к нему со спины и обнял, отчего у мужчины дрогнул голос и палец слетел с микрофончика отправляя классу только его обращение. — Ну что ты делаешь? – фыркнул мужчина извиваясь в объятиях. – Перестать? – проводя носом по ушной раковине прошептал Антон. – Нет, – почти замурчал Арсений, – но дай записать детям сообщение. – Обалдуи мои, — начал он опять и Антон прикусил мочку его уха, отчего палец вновь слетел, а Арсений пихнул парня локтем в грудь. – Ну перестань. Они подумают, что я пьяный. – В беседе уже начинались дебаты по вопросу: “что происходит? и что с их классным?”. – Ладно, – опять прошептал Антон и остановился давая Арсению все-таки говорить. – Обалдуи мои, – в третий раз начал Арсений, – завтра у нас с вами будет открытый урок по русскому для минобразования, пожалуйста, хотя бы одним глазком загляните в учебник. – Все? – заглядывая в телефон спросил Шастун и увидев, что сообщение отправлено продолжил тереться о мужчину носом. – Ты вообще не хочется отсюда уходить, да? – промурлыкал Арсений. – Все, все, – тяжело вздохнул Антон и отпрянул обходя Попова. Он переложил контейнеры на соседнюю парту и попытался прилечь, принимая положение креветки в пакете со льдом. – Обожрался, – тяжело вздыхая отозвался Антон. – Тебе вообще долго еще? – Сейчас, вот тот угол сделаю и можем идти. – Наконец-то, – он вновь присел, потягиваясь и хрустя спиной, а после и вовсе положил руку на плечи мужчины приобнимая. – Антон Андреевич, – оборачиваясь у лукаво улыбаясь прощебетал Арсения, – вам не кажется. что вы торопите события? – А вам, Арсений Сергеевич, не кажется, что вы их тормозите? – Ну что вам так хочется тут сидеть еще дольше? – Ой все, все, – он убрал руку и встав поплелся собирать коробки от доставок в мусорный пакет.       Арсений быстро все доделал и резво соскочив с парты вырубил проектор. Если уж быть честным, он и сам затрахался на работе за этот день, ну и как Антон обожрался, потому что суши в доставки было поистине огромными, они еле влезали Арсению в рот. Хотелось доехать уже до дома, не встречая по дороге директора, чтобы тот в очередной раз не придумал чего-нибудь новенького и завалиться спать, потому что завтра предстоял очень тяжелый и трудный день в обществе минобразования. А еще он торчал Антону поцелуй и вот это сильно волновало и даже как-то немного пугало. Они точно быстро перешли, так сказать, от практики к действиям и было в этом во всем что-то непривычное. Арсений не был ханжой, но не в случае, когда тебя шантажируют поцелуями прямо на рабочем месте.       Они быстро миновали пост охраны, не встречая на этот раз никаких директоров или кого бы то ни было еще, кто мог бы вернуть их в класс снова, Антон быстро прогрел машину и так же быстро довез Арсения до дома. А Попов так и продолжал гонять в голове мысль относительно их поцелуя. Это был тот самый случай, когда и хочется и колется и кололось совершенно не двухдневная щетина на лице парня. – Завтра устрою всем классам ленивый день, – останавливаясь около подъезда и зевая проговорил парень. Он не шантажировал, как обычно, ничего не говорил, может и вовсе забыл про этот поцелуй, а Арсений про него понимал, он обернулся и подумал: «будь что будет». Он же и вправду этого хотел. Зачем отказывать себе в том, чего ты хочешь? Правильно? Он потянулся, быстро припадая к губам парня и толкаясь языком. Антон не был таким недотрогой, отчего тут же разомкнул губы и перехватывая инициативу, напирая телом на мужчину запустил руку ему в волосы. Они целовались не долго, может минуту, две, пять, но губы припухли и горели, подбородок и щеки, из-за щетины парня, точно покраснели и завтра придется долго ходить утром с успокаивающей маской на лице, чтобы не было следов и минобразования не подумали, что у него лишай.       Антон отпрянул, прерывисто вдыхая и смотря на мужчину как-то жадно, отчего у Арсения внутри все зашевелилось. Хотелось выскочить из машины и опять скрываться от него в кабинете неделю, но был вариант, что тогда двойки для всего класса станут их постоянной. – Пока? – проговорил Арсений. – На чай опять не напрашиваясь, тебе завтра надо быть бодрым, – усмехнулся Антон, – а со мной есть вариант, что ты не выспишься. – Вы очень себе льстите, Антон Андреевич, – проговорил Арсений и кивнул на улицу. Антон вышел, открыл мужчине дверь, подал руку и чмокнув на прощание прикурил, дожидаясь, пока Арсений зайдет в подъезд. Что ж это будет интересно.

***

      Арсений всю перемену умолял своих оболдуев вести себя прилично, не позорить его и по возможности даже получить знания. Для него очередная проверка не была чем-то новым, он их пережил столько, что мог написать не одну книгу: «Как встречать и чем порадовать зашоренных работников минобразования», но волнение присутствовало каждый раз. Сегодня тоже, он держал осанку ровнее обычного, поправлял на нервяке волосы и в сотый раз просил своих учеников вести себя достойно, чтобы ему потом не пришлось краснеть за них перед директором.       Со звонком зашел и сам Дусмухаметов в сопровождении двух теток, у которых на лице было написано, что они ненавидят детей и вреднее них только забыть взять крестик в зубы на флюорографии. Арсений поздоровался и присаживаясь на кресло, чтобы начать вести урок бросил взгляд на телефон, который беззвучно мигнул оповещением. Антон Андреевич У тебя все получится!