Полюбить тебя вновь

Поднялся промозглый вечерний ветер, беспорядочно перебирая высокую траву и цветы, повсюду распространяя их аромат.       Элиас, сладко уснувший у крупного старого дерева, поморщился от мелких песчинок, прилетевших в лицо. Едва заставив себя открыть глаза, он увидел уже потемневшее небо, что начинало затягиваться тучами, и резко зажмурился, когда одна чёртова соринка всё же угодила в левый глаз.       Шум листьев над головой оказался перебит звонким смехом и разговорами, в которых Элиас уловил пару непривычных, но всё же смутно знакомых голосов. Поскорее избавившись от помехи в глазу, юноша поднялся и глянул в сторону костра, что развели неподалёку. Вокруг него можно было различить пять фигур. Уже достаточно стемнело, оттого идентифицировать новых членов их компании возможным не представлялось.       Полуэльф поспешно сменил облик, направился в сторону развеселившихся мужчин и замер чуть поодаль. Один из сидящих, первым заметив его, привстал, просияв лучезарной улыбкой. Подбежав к Элиасу, он представился:       — Добрый вечер! Моё имя Габриел! — к полуэльфу потянулась рука, целиком покрытая очаровательными веснушками. — Прошу прощения, мы вас разбудили?       — Нет! — растерянно ответил Элиас и быстро сообразил, что тоже стоило представиться, так как в фальшивом облике этот юноша его не знал. — Моё имя Кай!       Гости явились к ним не так давно и, конечно же, не видели истинного лица Элиаса. Арвид вряд ли подпустил бы их к спящему полуэльфу, однако и мужчины не особо интересовались тем, кто там прилёг, пока тот сам к ним не вышел.       — Приятно познакомиться! А это Лукас! — не прекращая широко улыбаться, добавил Габриел, когда к нему со спины прижался рыжеволосый мужчина, обнимая такого же рыжеволосого парня. Их волосы лишь немного отличались оттенками.       Проведя рукой по бороде, Лукас слегка кивнул полуэльфу:       — Рад встрече!       — Взаимно, — Элиас наклонил голову в ответ, оглядывая хорошо знакомую рыжеволосую парочку, пытаясь понять, что они здесь забыли.       Генерал пограничных войск Энгарды Лукас Хедлунд практически не изменился, а вот Габриел очень даже. Пусть в его светло-карих глазах всё так же присутствовал задорный детский огонёк, однако комплекции тот явно стал более внушительной, хоть ему всё ещё было далеко до возлюбленного.       — Господин! — вежливо обратился Лукас, чуть заметно сомневаясь из-за довольно холодного и отстранëнного вида полуэльфа, но всё же продолжил, — позвольте отправиться с вами в Ирридиан.       — Для чего генералу пограничных войск Энгарды вдруг понадобилось оказаться в Ирридиане? — настороженно поинтересовался Элиас, из-за чего мужчина сильно растерялся. Он толком не знал ничего о Кае и смутился, когда осознал, что тот располагает гораздо большей информацией, чем предполагалось. Фраза, с которой к нему обратились, прозвучала крайне враждебно.       — Господин, мы кое-кого ищем… — смущённо встрял Габриел. — Об этом нельзя распространяться, однако моя…       — Габриел! — обеспокоенно окликнул Лукас. Мужчина не полностью доверял Каю и не знал, насколько рискованно делиться с ним столь секретной информацией. Однако оба они понимали, что если ответа не будет, то путь в Ирридиан для них закрыт.       — Всё в порядке! — успокоил юноша возлюбленного. — Я думаю, ему можно доверять.       Элиас не знал, как реагировать на эти слова, однако к Габриелу особой враждебности не испытывал, пусть тот и был ему почти незнаком.       — Моя сестра сейчас в Ирридиане… Она была шпионкой…       — Что? — оскалился Элиас. — Энгарда всё ещё посылает шпионов в Ирридиан?       — Нет-нет! — начал отрицать Габриел. — Она там не по приказу повелителя… Скорее наоборот, если он узнает, то… нам конец.       Лукас, стоявший позади любовника, напрягся словно натянутая струна, ожидая исхода диалога.       — Мы пытались выяснить причину странного поведения повелителя многими способами, исследуя разнообразные места в поисках тех, кто мог бы хоть что-то знать, или тех, кто мог быть в этом замешан. Лукас, я и Тео уже давно занимаемся этим делом… в общем…       — Выяснили что-то?       — А?       — Я спрашиваю, удалось ли узнать что-то благодаря сестре?       — Не так много, однако недавно она связывалась со мной и сообщила, что разыскала сильную колдунью. Та согласилась помочь и выяснила, что на повелителе лежит не одно, а целых два колдовства. Одно из них совершенно точно приворот, а второе гораздо более сложное, я не совсем понял. После этого я пытался связаться с ней снова, но не смог. Она больше не выходит на связь. Мы более так ничего и не узнали.       — Ладно, — холодно кивнул Элиас, на что юноша, покрытый веснушками, вопросительно взглянул на него. — Мне без разницы кто отправится с нами в Ирридиан, главное, чтобы там не возникло лишних проблем.       — Лиам сообщил, что «его пресвятейшество хранитель ядра может иметь в своем отряде сколь угодно существ», — внезапно произнёс Арвид, процитировав главу их страны. На слове «пресвятейшество» лицо Элиаса заметно перекосило.       Далее полуэльф сидел у костра, выслушивая восхищения Габриела на тему того, что он впервые посетит Ирридиан. По его словам, ранее он лишь смотрел на пустующие земли, что граничат со страной эльфов, а саму страну видел лишь по картинкам в книгах.       Следующим же утром все, кроме Аморая, невесть куда испарившегося, оказались телепортированы в Эгиль — столицу Ирридиана.       — Какое превосходство! — восхищался Габриел, глаза которого постоянно разбегались во все стороны шумной площади эльфийской столицы. Лукас едва успевал поймать его за руку, чтобы тот не затерялся в толпе.       Элиас испытал двоякое чувство. Давно его здесь не было. Сам Ирридиан он посещал, но чаще границы либо пустующие районы, в столице же оказался впервые за долгое время.       Эгиль выглядел определённо более современно, чем ранее: здания становились выше и величественнее, на главных улицах появилась куча разных пёстрых вывесок, дороги оказались покрыты каменными плитами вместо глины с песком, отдельно была выделена дорога для, казалось, нескончаемого количества изящных повозок.       Среди жителей же ныне просматривался такой контраст, что Элиас никак не мог поверить. Ранее полукровок было многим меньше, сейчас же они спокойно передвигались здесь словно рыба в воде. Более того, вскоре взору явилась полная мешанина рас: помимо эльфов, людей и полукровок юноша также заметил гномов, дворфов, фей, гоблинов, каиссов и многих других.       Какие-то виды он и сам созерцал впервые. Каисов ранее наблюдал лишь в учебниках по истории: эти существа были покрыты разных цветов чешуей, временами белой, переливающейся на солнце; имели тело человека, переходящее в широкий змеиный хвост; глаза и язык их тоже выглядели змеиными.       — Пожалуйста, можно здесь задержаться после того, как найдём сестру? — заумолял Габриел своего любовника, повиснув на его крепкой руке.       — Всё зависит от решения господина Кая, так как мы здесь всего лишь гости, — спокойным тоном ответил генерал.       — Господин Кай! — обратился к полуэльфу Габриел, однако внезапно замер, увидев надвигающегося в их сторону двух с половиной метрового уродливого тролля с огромным носом.       — Это невежливо, — шепнул Элиас, оглядев испуганную физиономию Габриела, когда тролль тяжелыми шагами прошёл мимо них, даже не взглянув.       — П-простите… — облегчённо выдохнул юноша. — Мы сможем здесь задержаться после того, как найдём сестру? Здесь всё очень интересно, совсем не так, как дома.       — Как хотите, только не доставляйте лишних проблем, — ответил Элиас.       — Спасибо! — счастливо воскликнул Габриел и радостно подлетел к Лукасу.       Компания из пяти мужчин дошла до высокого дворца цвета жемчуга и остановилась у лестницы столь широкой, что увидеть, где она заканчивалась, возможным не представилось — та попросту загибалась в сторону здания.       Строение явно было реконструировано, ибо ранее выглядело более древним и не таким высоким.       Перед огромными входными дверьми стояли широкие белоснежные колонны, метров по двадцать в высоту, подпирая просторный балкон, на который можно было попасть из торжественного зала дворца. Сами колонны оказались расписаны искусными серебряными узорами. Громкие звуки здесь отдавались эхом, заставляя чувствовать себя неуютно.       — Прошу прощения, опоздал! — вышел Лиам навстречу поднявшимся. За ним следовал Джерард, сухо кивнувший гостям в своей привычной манере. Вся пятёрка отвесила повелителю Ирридиана низкий поклон.       — Хранитель! — подбежав к Элиасу и узнав его даже в чужой личине, произнёс Лиам и, резко встав на колени, взял ладонь полуэльфа и мягко прислонил ко лбу.       Этот юноша выглядел столь мягким, чистым и непорочным, но в то же время благородным и весьма проницательным. Внешне Лиам казался очень схожим с Элиасом в его настоящем обличии, однако черты его лица выглядели более скруглёнными, а взгляд определённо мягче и, конечно же, он являлся чистокровным эльфом, что судьбой одарён серебряными волосами и глазами холодного лунного оттенка.       — Ох! — смутился полуэльф, застыв и не зная, как реагировать на поклон правителя. Он отвык, что к титулу аса — хранителя ядра, в этой стране относились чересчур трепетно и с большим почётом.       Когда Лиам встал, следом к хранителю подошёл и Джерард, повторив те же действия, но более уверенно. Предводитель революционеров, коленопреклонённо восседающий перед Элиасом, смутил аса не менее правителя страны. Юноша явно не был готов к подобному и вряд ли нашёлся бы способ быстро смириться с этим.       Двое солдат, поднявшихся к Джерарду, при виде аса сразу же пали ниц, смиренно ожидая разрешения встать.       — Всё, довольно! — криво улыбнулся Элиас, пытаясь развеять эту чересчур величественную ауру возле себя. — Пожалуйста, пройдёмте внутрь.       — Непременно! Однако мы ждём ещё гостя, — ответил Лиам, внимательно оглядев площадь, расстилающуюся перед ними за высокой лестницей. — Ах, прибыл!       Все взгляды устремились вниз. В то же мгновение туда телепортировался тот, кого ожидал юный правитель Ирридиана.       Бегом поднявшись и даже не выдохшись, фигура в королевских одеждах встала прямо. Монархи обеих стран поприветствовали друг друга сдержанными кивками головы.       — Добро пожаловать! — произнёс Лиам. — Теперь можем пройти внутрь.       Крупная величественная фигура прошла ещё немного, остановившись возле Элиаса.       — Не думал, что встретимся так скоро, мой бесценный неуловимый наёмник, — произнёс Хаук, взглядом пожирая юношу.       Тот же едва сдерживал свой шок, его слегка затрясло, и, чтобы взять себя в руки, полуэльф был вынужден несколько раз глубоко вздохнуть. Вновь овладев собой, Элиас произнёс своим обычным ледяным тоном:       — Так уж неуловим? Последняя наша встреча не состоялась не по моей вине.       Он никак не мог взять в толк, что этот человек здесь забыл? Чего ради он приглашён в Ирридиан? Элиас прекрасно помнил, что в прошлом Хаук планировал захватить эту страну, но надеялся, что тот давно оставил эту затею. Какие мысли на этот счёт в голове мужчины сейчас — абсолютная загадка.       — Моё упущение! — протянул Хаук, опустившись ещё ближе к предмету своего вожделения. — Не представляешь, как я был раздосадован, когда осознал, какого гостя лишил аудиенции, но судьба благоволит мне, раз вновь свела нас так скоро.       Джерард, завидев короля Энгарды, тихо хмыкнул. Им всем явно было о чём поговорить.       — А вы тут каким боком? — негромко произнёс Хаук, сравнявшись шагом с Лукасом.       — Долгая история! — отмахнулся генерал, улыбаясь. Он рад был встретить повелителя и близкого друга спустя долгое время.       — Позже расскажешь! — хлопнул его по плечу Хаук, также улыбаясь и неотрывно косясь в сторону впереди идущего полуэльфа.       — Дружище! — подошёл Тео с другой стороны от короля, однако тот со всего размаху вдарил тому в солнечное сплетение.       Услышав шум, Джерард грозно обернулся.       — Всё в порядке! — выдавил Тео, хватаясь за живот. Силы Хаук явно не пожалел. — Заслужил!       Хаук ушёл вперед, взглядом дав понять, что позже их ждёт серьёзный разговор. Арвид же, подбежав к любовнику, лишь молча покачал головой и пустил заживляющий импульс.       — Спасибо. Думал, сдохну! — выпрямившись, глубоко и ровно задышал советник, и они поспешили нагнать остальных.       Пройдя приличное расстояние по величественному просторному дворцу, Хаук отметил, что почти всё вокруг выполнено преимущественно в светлых оттенках. Собравшись в огромном зале, вошедшие тут же были приглашены за круглый стол из белого мрамора.       — Не буду тянуть, дорогие мои гости! К каждому из вас у меня есть просьбы и предложения, я надеюсь, этим вечером мы сойдёмся в наших интересах и дальнейших планах. Начну с вас, господин Арвид Калле, — Лиам почтительно кивнул в сторону мужчины. — На вас у меня особые планы и надежды, нет, не только у меня, у всей страны! В прошлом вы верой и правдой служили моему почившему отцу, предыдущему правителю Ирридиана, первым советником на протяжении двухсот лет и превосходно справлялись с этой ролью. Сейчас же я прошу вас вступить в должность моего первого советника. Я ещё столь юн и неопытен, прошу поделиться со мной вашей мудростью и знаниями.       Арвид застыл на месте, не в силах вымолвить ни слова. Прошло много сотен лет и с тех пор утекло много воды, однако эльф никогда не горел желанием когда-либо ещё возвращаться на должность советника.       — Понимаю ваше смятение! — Лиам поспешил его успокоить. — Я не прошу ответа сиюминутно. Право, у вас есть пара дней на то, чтобы дать мне ответ, однако я надеюсь, вы не разочаруете нас! — переведя взгляд на полуэльфа, правитель продолжил, — Хранитель! Я не могу выразить словами, как рад встрече с вами, хоть мы и имели честь ранее обучаться в одной школе, тогда мне не было дела ни до чего, кроме книг. Досадно, что наши с вами пути в прошлом так и не пересеклись. Сейчас я прошу вас вернуться на родину. Жить в Ирридиане! Я знаю, как вы любите эту страну, наш с вами дом.       — Я не хочу подвергать опасности страну, которая и без того в шатком состоянии, — категорично ответил Элиас. — По мою душу уже являлся один разумный демон, мощь которого чудовищна. Вы даже представить не можете, насколько он оказался силён. Думаю, ему не составило бы труда сровнять здесь всё с землёй, пожелай он того. И по какой причине я должен жить здесь?       — Хранитель по обыкновению своему является слугой народа. Небеса как благословили, так и наделили его небывалой ответственностью. Каждый житель Ирридиана неподдельно чтит аса. Ваше присутствие вселяет надежду и укрепляет силу народа.       В подтверждение его слов, Джерард, всё это время стоявший в безмолвном повиновении, кивнул.       Элиас переместил два пальца на правый висок. От услышанного у него разболелась голова.       — Вас я, соответственно, тоже не тороплю и даю два дня на раздумья! — поспешил добавить Лиам и перевёл цепкий взгляд на короля Энгарды. — Хаук Виклунд.       Присутствующие устремили взгляды на повелителя. Каждого более всего интересовало, для чего здесь этот человек. Сам Хаук ломал голову, пытаясь понять замыслы этого эльфа, но так и не пришёл к какой-то дельной мысли, лишь к догадкам.       — Ранее вы заключили союз с армией революционеров, — продолжил правитель.       — Заключил! — смутно припомнил Хаук. — Однако они совершили нападение на Ирридиан сами, а я узнал об этом лишь от своих людей.       Из-за напитка, околдовавшего короля и заставившего впасть в безумство, а после забыть Элиаса, тот не помнил многих моментов своей жизни, в которых юноша так или иначе присутствовал. Забыть какие-то крупные события колдовство не позволило, работало оно довольно умно, хитро переплетаясь с уже существующими нейронами мозга, отвечающими за воспоминания, и где нужно, заменяя их.       — Волей богов нам представился слишком удачный момент для атаки, и мы не стали терять времени. Как выяснилось, не понапрасну. Однако ты ещё можешь сыграть свою роль в этой битве! — встрял Джерард, не сумев промолчать.       — Дело в том, что мой старший братец — Аксель, черпает энергию для призыва всех этих многочисленных демонов благодаря жертвоприношениям! — продолжил Лиам, повысив голос. — Значит, он где-то эти жертвоприношения проводит. Мы намерены найти это место и помешать ему. Более того, мы уже начали, но нас недостаточно для того, чтобы прочесать все возможные точки его нахождения. Благо, что для призыва в наш мир, место жертвоприношения также должно находиться в этом мире, что несколько упрощает нам задачу.       — Какие есть планы насчёт поиска места, где обосновался Аксель? — поинтересовался Хаук.       — На данный момент мы разделились на группы и взяли разные регионы всех близлежащих стран, осматриваем все земли, опрашивая местных на предмет того, не видели ли они чего подозрительного. Параллельно мы пытались вести поиски районов с наиболее мощными вспышками магии и колдовства, но каждый раз, засекая их, мы обнаруживали, что это оказывался наш хранитель. Все остальные умело скрывают своё присутствие, и Аксель, к сожалению, не исключение.       — А как правители тех стран отнеслись к тому, что вы гуляете по их землям? — скосился король на эльфа.       — Со многими очень тяжело договориться, так как Ирридиан давно является достаточно закрытой страной, мне приходится налаживать связи с внешним миром практически с чистого листа…       — От меня требуется выделить людей на поиски, верно? — подытожил король Энгарды.       — Не смею просить вас учавствовать в этом лично! Десятка тысяч солдат для начала будет достаточно, — ответил Лиам, по праву оценивая энтузиазм Хаука.       — А я хочу участвовать лично, — вставил Элиас, сделавшись серьёзнее и воодушевлённее. Если они уничтожат место, где Аксель призывает демонов, все эти нападения прекратятся, соответственно, таким образом можно спасти тысячи жизней.       — Я с тобой, — поднял руку Арвид.       — Я тоже приму личное участие. Дело очень ответственное. Всё-таки на кону жизни моих подданных! — хмыкнув, произнёс Хаук, как только запечатлел решительность Арвида.       — И я! — добавил Тео, покосившись на любовника.       — Я ценю ваше рвение, господа! — воскликнул Лиам. — Однако, дорогой хранитель, вам направляться туда опасно. Аксель только и грезит тем, как схватить вас и использовать для высвобождения Ивара. Слишком рискованно.       Элиас на это ничего не ответил, лишь задумался.       — Вам тоже незачем оставлять страну без монарха! — продолжил эльф, переведя благодарный взгляд на Хаука. — У каждого своё бремя.       — Я последую этому до тех пор, пока ваш так называемый «хранитель» также остаётся не при делах, — ровно и уверенно ответил король Энгарды.       Элиас нахмурился, не до конца понимая смысла слов человека, Лиам же попросту растерялся, глянув на последнего.       — Вдобавок я против того, чтобы он возвращался в свою страну.       Слова Хаука повергли всех в шок.       Присутствующие все как один переглянулись, оставаясь в замешательстве. Лишь Тео, явно предполагая чего-то подобного, спокойно сидел, ожидая дальнейшего поворота событий.       — По какой причине вы против? — правитель желал хоть немного прояснить ситуацию. Элиас же выжидающе молчал.       В этот миг Джерард наклонился к правителю и шепнул ему что-то на ухо, отчего Лиам чуть смутился и кашлянул в закрытый кулак. Он хотел произнести что-то ещё, но их прервал требовательный стук в дверь.       С молчаливого дозволения Лиама один из стражей подошёл к Джерарду и тихо что-то сказал.       Мужчина коротко кивнул и посмотрел на правителя:       — Прибыли, — он произнёс лишь одно слово, которого оказалось более, чем достаточно.       — Хранитель, я не стану долго уговаривать вас остаться в Ирридиане, однако сегодня во дворец прибыла ваша семья!       Последние слова громом отдались в голове полуэльфа.       — Что?… — почти беззвучно произнёс он, забыв, как дышать, когда в дверях показался вытянутый силуэт его дедушки.       Вряд ли правитель Ирридиана мог знать, сколь натянутыми являлись отношения Элиаса с семьёй. Изначально юноша родился в одной мелкой деревушке от эльфийки по имени Ида, что ранее была изнасилована человеком. Отец его слыл жестоким человеком, но девушку не бросил, будучи по уши влюблённым, пусть и безответно.       В возрасте трёх лет Элиас потерял мать, так и не узнав точную причину её смерти и всю жизнь считая, что её убил отец, так как тот часто избивал эльфийку в порывах совершенно беспочвенной ревности.       Сам мужчина, оставшись с маленьким ребёнком на руках, быстро избавился от него. Отправив сообщение отцу Иды, он покинул дом, бросив трёхлетнего Элиаса совершенно без присмотра, полагая, что тот как-нибудь дотянет до приезда дедушки сам. Малыш так громко кричал, что в дом прибежала испуганная женщина, что жила по соседству совсем одна. Обнаружив измученное дитя, что едва находило силы на крики о помощи, сердце её преисполнилось жалости.       Возле колыбели обнаружилась записка:       Подарок от вашей дочери. Ида дала ему имя Элиас, если вам это вообще интересно. Можете делать с ним что угодно, даже бросить. Однако тогда грех на душу возьмёте вы. Дочь свою можете не искать, она покинула этот мир.       — Какой кошмар! — громко произнесла женщина.       Звали её Лэя, она тоже являлась полукровкой: получеловеком, полуэльфом.       — Тебя бросили совершенно одного? Значит, ты Элиас? Судя по записке, за тобой должны прийти, я позабочусь, чтобы ты дожил до этой встречи!       Таким образом чудом спасённое дитя продержалось ещё неделю до приезда его дедушки, чистокровного эльфа — Фэлроя Линдхольма. Мужчина имел отвращение к полукровкам и на женщину смотрел с нескрываемой брезгливостью.       К большому разочарованию Лэи, ребенок его тоже не особо интересовал. Эльф искал лишь свою дочь и, завидев записку, гневно смял её, быстро покинув дом. Женщина осталась в растерянности и уже готовилась взять дитя к себе, но через неделю мужчина вернулся со словами о том, что всё же хотел бы забрать единственное, что осталось от его дочери. Лэя, наблюдая, с каким выражением лица эльф продолжал смотреть на малыша, поняла, что ничем хорошим для него это не обернётся и почувствовала укол совести.       Напросившись в служанки к эльфу, женщина отправилась в Ирридиан вместе с ним.       Как и ожидалось, Фэлрой не смог преодолеть негативные чувства к внуку-полукровке и, полностью отдав его на попечение Лэи, выселил их в пристройку у дома.       Так женщина вырастила Элиаса до шестнадцати лет, после чего Фэлрой поспешил избавиться от неприглядного родственничка, купив тому отдельный дом и приказав более не попадаться ему на глаза.       Юноша несильно скучал по дому, однако безумно тосковал по Лэе. Та заменила ему мать и подарила всё тепло, что у неё было, в одиночестве оставшись прислуживать в доме Линдхольмов, ведь Фэлрой оказался непрост и подписал с ней контракт на всю её жизнь. Лэя согласилась на это лишь потому, что мечтала провести остаток жизни, помогая Элиасу. Юноша долго пытался забрать её и жить вместе, но настолько боялся своего деда, что после десятков попыток, обернувшихся неудачей, более никогда не подходил к тому участку, на котором вырос, смирившись с таким положением дел.       Теперь же полуэльф застыл на месте, не находя сил двинуться.       Фэлрой приблизился и остановился примерно в метре от внука. Чуть позади него стояла его супруга — Линн. Эту женщину Элиас видел очень редко, так как она часто находилась в разъездах и интересовалась внуком ещё меньше. Сейчас же на лицах этих двоих сияла отвратительно фальшивая улыбка. Элиас думал, что его мир перевернулся с ног на голову, раз эти двое почтили его столь ценным жестом. Ранее он удостаивался лишь брезгливости и отвращения.       — Приветствую! — с усилием произнёс юноша.       — Что с обликом, дорогой? Для кого это представление? — произнёс Фэлрой таким угодливым тоном, что Элиас даже не узнал его голос — ещё никогда он не звучал столь снисходительно. — Прошло столько лет, позволь дедушке посмотреть на себя настоящего. Ты наверняка вырос красавцем!       Элиас гулко сглотнул, но по старой привычке не посмел ослушаться и вернул истинную внешность раньше, чем успел обдумать происходящее. Что угодно он мог бы выдержать, только не взгляд этих глаз цвета холодного металла, что пробирал до костей, возвращая в детство, заставляя ощущать себя маленьким, слабым и беспомощным.       — Мы желаем вновь жить все вместе, дорогой внук! — произнёс Фэлрой, мягко положив руки на окрепшие плечи полуэльфа. Мужчина недоумевал, почему волосы юноши теперь приобрели серебряный цвет, однако планировал расспросить его обо всём позже.       Элиаса чуть не перекосило от этой душещипательной сцены, но тут он внезапно увидел за спиной Линн невысокий ссутулившийся силуэт, и сердце его дрогнуло.       — Тётушка Лэя! — вырвалось у полуэльфа и он обошёл Фэлроя, лицо которого тут же исказилось в неясном выражении.       Ранее Элиас не замечал, что эта женщина была столь низкого роста — сейчас она едва доставала макушкой головы до его груди.       От тёплого взгляда родных светло-серых с парой крупных крапинок глаз внутри юноши всё сжалось. Он накрыл прохладными ладонями щёки тётушки и улыбнулся так искренне и тепло, как не улыбался уже очень давно.       — Эли, дорогой! — негромко произнесла Лэя заметно уставшим голосом. — Ты так подрос! Тётушка не может осмотреть тебя, не задирая головы! Ох, а что с твоими волосами? Надеюсь, ты хорошо поживал?       Юноша сжал губы в тонкую линию, сдерживая слёзы. Ни за что сейчас он не готов был признаться ей в том, какие тяготы судьбы ему пришлось пережить и сколько всего ещё ждёт впереди.       — Долгая история, но со мной всё в порядке… — тихо выдавил он, прижавшись своим лбом к её и почувствовав, что лоб женщины слишком горячий. — Тётушка, ты болеешь?       — За меня не переживай… — отмахнулась женщина, кашлянув и взяв руку Элиаса в свои. — Я так счастлива, что нам удалось встретиться вновь. Большего в этой жизни я не посмею и просить…       Лиам, глядя на то, как пренебрежительно хранитель обошёлся с родной семьей и одарил вниманием лишь их служанку, растерялся. После быстро сообразил, что Фэлрой и Линн, как бы ни улыбались правителю в лицо на аудиенции, случившейся несколькими днями ранее, скорее всего оказались такими же, как и большинство чистокровных эльфов страны. Нетерпимыми к полукровкам. Всё разом встало на свои места, и Лиам понял, что совершил большую ошибку в отношении аса.       — На сегодня закончим! — громко объявил он, отчего Элиас крепче сжал руки тётушки, понимая, что настало время прощаться.       — Пожалуйста, береги себя! — шепнул полуэльф и вновь встал прямо, поймав на себе ледяной взгляд двух пар глаз. — И вам всего доброго! — с усилием он сделал лёгкий поклон Фэлрою и Линн, двум эльфам, что стояли словно статуи, пытаясь не растерять остатки гордости.       — Ответ мы так и не получили, — произнёс Фэлрой, самонадеянно задирая голову и более не натягивая ту дурацкую фальшивую улыбку. — Однако, я готов подождать.       — Не нужно ничего ждать… — тихо ответил Элиас.       Фэлрой же на эти слова ничего не ответил, но полуэльф прекрасно видел, что тот едва сдержал свой буйный нрав и широким шагом направился к выходу.       Юноша проводил взглядом всю троицу, особенно вглядываясь в прихрамывающий силуэт дорогой тётушки. Невероятным усилием воли он остановил себя от того, чтобы нагнать её и более не позволить уйти.       — Вы тоже можете отдохнуть! — объявил Лиам. — Не ужинайте слишком плотно, вечером у нас пир в честь визита хранителя. Вскоре вам в покои доставят лёгкий перекус и наше лучшее белое вино тысячелетней выдержки.       Зал покинули все, кроме правителя и Элиаса. Лиам попросил его ненадолго остаться.       — Прошу прощения! — начал эльф. — В самом деле не предполагал, что у вас столь натянутые отношения с семьёй…       Элиас приоткрыл рот, но ни звука не вырвалось. Что бы он ни ответил, всё казалось ему бессмысленным. Вновь сомкнув губы, юноша до боли сжал кулаки. Простояв так пол минуты, он резко покинул зал, так ничего и не вымолвив. Лиам не рискнул его останавливать, позволив побыть одному.       Элиас сейчас яростно желал лишь одного — освободить тётушку Лэю от прислуживания Фэлрою. Ранее он не задумывался об этом, однако сейчас наконец осознал, что тётушка наверняка терпит от той парочки то же пренебрежительное отношение, что приходилось терпеть и ему. Юноша прекрасно знал, насколько его семья не любила полукровок, коими они с Лэей являлись. Пусть Фэлрой и пытался заискивать перед Элиасом, прознав, что тот оказался аса, но было уже слишком поздно что-то исправлять.       Элиаса проводили до огромных гостевых покоев, обустроенных в минималистичном стиле. Подобные комнаты были выделены всем важным гостям, но юноша даже не оглядел эти великолепные убранства, а просто рухнул на кресло перед панорамным окном, демонстрирующим большой сад яблоневых деревьев, что вот-вот зацветут. Лицо его выражало страх и сомнение вперемешку с решительностью и злостью.       В дверь негромко постучали и тут же вошли. Медленные шаги приблизились к полуэльфу со спины и на его плечо аккуратно опустилась рука. От этого жеста Элиас вздрогнул, наконец придя в себя. Подняв голову, он встретился с нежным, утешающим взглядом Арвида, мягко поглаживающим его плечо.       — Я в порядке… — шепнул полуэльф таким тоном, что становилось ясно — он лжёт.       — Я знаю тебя не первый год и вижу, когда ты в порядке, а когда нет… — выдохнул Арвид, убирая руку.       — Я заберу её! — встав и уставившись на эльфа, заявил Элиас слишком уверенно для того, у кого не было никакого плана.       — Куда? В данных обстоятельствах мы живём то там, то тут под открытым небом, как дикари. Она уже привыкла жить в одном доме с твоей семьёй, ты подвергнешь её большим испытаниям, взяв с собой.       — Я уверен, Фэлрой ужасно с ней обращается. Тётушка выглядела измотанной и осунувшейся, у неё точно была высокая температура, она даже хромала… — полуэльф начал нервно ходить по комнате из стороны в сторону.       — Прошло много времени, она просто постарела. Элиас, ты не видел её более десяти лет, уверен, всё не настолько плохо. Сейчас ты просто на эмоциях! — Арвид начинал терять терпение. Пустая паника юноши сейчас была явно не к месту.       — Ты не понимаешь… — сокрушался полуэльф, отведя взгляд в сторону и замолчав. Что бы он сейчас ни говорил, учитель не послушает и не поддержит, лишь продолжит настаивать на своём. Просить оставить всё как есть? Но как он может? Как может Элиас оставить свою дорогую тётушку Лэю, заменившую ему родную мать, с этим ужасным тираном?       Раньше он рассуждал точно так же, как учитель, однако сегодня его мнение на этот счёт кардинально поменялось. Её нельзя было оставлять там. Всё естество шептало ему об этом, поднимая волну тревоги внутри.       — Элиас, гораздо опасней ей будет находиться рядом с тоб…       — Заткнись… — полуэльф не позволил мужчине договорить, сам прекрасно понимая, о чём тот собирался сказать. — Уходи.       — Элиас… Я…       — Уходи! — повысил голос юноша. Тот эльф, что всегда являлся ему опорой и поддержкой, теперь говорил столь жестокие вещи. Элиас ощутил себя преданным. Его словно окатили ледяной водой.       — Мы можем вместе придумать что-то, главное, не совершай необдуманных действий, — продолжал Арвид, опасаясь за их будущее, так как знал, что этот мальчишка, к его огромнейшему сожалению, является магнитом для неприятностей.       — Не уйдёшь? Тогда уйду я, — продолжал буйствовать Элиас, направившись к выходу из своих же покоев. Громко захлопнув белые двустворчатые двери, он внезапно врезался во что-то крупное.       — Ссора с любимым? — наигранно слащаво процедил Хаук, осматривая растерявшегося юношу.       — Пф… — проигнорировав его, Элиас пошёл дальше вдоль длинного белоснежного коридора. У него не имелось какого-то определённого маршрута, он просто хотел собраться с мыслями и подальше от всех. Ссора с Арвидом не входила в его планы и очень расстраивала. Он чувствовал себя виноватым в том, что сорвался, но не был готов извиняться, ибо не считал, что неправ.       — Так и будешь идти за мной? — рявкнул юноша, резко остановившись.       — Я гуляю. Нельзя? — ехидно улыбаясь, спросил Хаук, притормозив за пару шагов от полуэльфа.       — Тогда иди вперёд! — продолжал негодовать Элиас, демонстративным жестом приглашая мужчину обогнать его.       — Кто ты такой, чтобы мне указывать? — Хаук произнёс это слишком неподходящим для данной фразы тоном, словно заигрывая.       — Ах, делай что хочешь! — психанул юноша и продолжил идти в ту же сторону, пока не вышел в сад из яблоневых деревьев. Король шёл за ним по пятам, но более ничего не говорил, опасаясь спугнуть.       Элиас держал путь вдоль деревьев, пока не достиг небольшой беседки с широкой скамьёй из светлого дерева: ручки её были сделаны из тонкого серебра, принявшего форму двух сплетённых меж собой волн.       Присев, полуэльф старался не смотреть на Хаука. Тот молча находился рядом и смотрел в сторону сада, словно позволяя Элиасу успокоиться.       Спустя полчаса тишины, перебиваемой лишь отдалённым пением птиц, Элиас заговорил первым:       — Я так хочу… чтобы тётушка прожила остаток жизни в спокойствии и безопасности.       Мысленно он сокрушался о том, что ничего не сможет дать ей. Скорее всего он даже не осмелится вернуться в тот дом, чтобы высказать Фэлрою всё, что думает о нём. Он абсолютно не был готов к этой встрече. Точно не в ближайшее время…       Хаук молча слушал юношу, стараясь даже не смотреть на него, чтобы ненароком не отбить у того желание выговориться. Подобное происходило впервые и король очень ценил этот жест. Вдобавок, он желал любыми способами сблизиться с юношей.       — Она растила меня, заменив мать. Ради меня осталась в том доме… с этим тираном. Как бы я хотел жить обычной жизнью, где нет всех этих проклятых демонов и психов, что вечно пытаются уничтожить мир.       Ненадолго замолкнув, Элиас взглянул на Хаука беспомощным взглядом, коего тот ещё никогда не наблюдал на этом красивом лице. В мгновение король возжелал прижать его к себе и пообещать решить все проблемы и лично убить каждого, кто их причиняет.       — Арвид не поддержал меня… — продолжил Элиас. — Он был моей единственной опорой, но теперь я лишился и этого.       Король сжал зубы так, что можно было услышать их скрип, однако Элиас даже не заметил этого, продолжая изливать душу. Грудь мужчины сжигало беспощадное пламя ревности, разрывая сердце на мельчайшие кусочки. Этот юноша опредёленно очень сильно дорожил тем чёртовым эльфом…       Если бы Хаук мог помнить их прошлое, то наверняка приметил бы, что Элиас на самом деле нечасто вёл себя столь открыто с посторонними. Король не мог знать, что для этого юноши он не посторонний. В моменты горечи гордыня полуэльфа немного отступала, а нрав смягчался. Однако он всё равно был одним из тех, кто не стал бы жаловаться кому попало, как бы плоха ни была его жизнь. Лёд вокруг него ненадолго таял, давая разглядеть его хрупкую натуру.       — Ранее ты ведь говорил о той женщине, с которой виделся сегодня? — внезапно ответил Хаук. Он долго выслушивал юношу и лишь сейчас осмелился задать свой вопрос.       — Да. Её имя Лэя, — тихо произнёс Элиас, закинув ноги на скамью и приобняв их. Ресницы его наполнились влагой от сдерживаемых слёз, однако он не намеревался окончательно потерять лицо, позорно разрыдавшись при этом человеке.       В тот день Хаук ещё долго не мог прийти в себя. Столь сломленное состояние полуэльфа зацепило его слишком сильно. Но почему? Он Хаук Виклунд — король огромной страны; тот, кто хладнокровно сражался на передовой в десятках войн и всегда одерживал сокрушительную победу; тот, кто спал с сотнями женщин, но никогда не чувствовал ни с одной из них такого трепета и желания искренне утешить и помочь.       Мужчину одолевало страстное желание сгрести этого юношу в охапку и укрыть от всех жизненных невзгод, быть для него самой надёжной стеной, за которой тот мог бы спрятаться. За которой полуэльф пожелал бы спрятаться по собственному желанию…       Казалось, что это был всё тот же юноша, олицетворяющий ледяную неприступную крепость, но стоило присмотреться и любой бы заметил печаль и страдания на его измождённом лице.       К вечеру устроили обещанный бал.       Хаук, вошедший чуть ли не самым последним, с удивлением оглядел огромные величественные колонны, словно парившие в воздухе, по ним до самого верха струился редчайший вечнозеленый плющ. Всюду оказалось множество высоких арок с причудливыми узорами. Центр зала выделялся ещё более высоким потолком, с которого свисала люстра невероятных размеров. Стены украшало огромное количество подсвечников, на которых можно было прочесть древнеэльфийские письмена, представляющие собой некоторые законы Ирридиана, часто устаревшие.       Хаук планировал напиться, но перед этим поговорить с Тео. Его проделки слишком часто сходили тому с рук, давно пора было преподать этому обнаглевшему придурку хороший урок.       В торжественном зале собралось гораздо больше народа, чем король предполагал. Это светлое просторное помещение с лёгкостью вместило несколько сотен гостей, что сейчас определённо наслаждались вечером. Тихая приятная музыка струилась, словно успокаивая. Алкоголь, к сожалению Хаука, здесь никто не пил, и на столах ожидаемо оказался весьма скудный набор фруктовых нарезок и ягод. Однако оформлено всё было весьма аппетитно. Он сразу же заметил, что столовые приборы содержали цветочный орнамент с ювелирно выкованными листочками. Король с улыбкой на лице подумал о том, что «Каю» это точно понравится, но после тут же отбросил эти мысли, не понимая, почему вновь вспоминает об этом мальчишке?       Со всех сторон слух ласкала приятно журчащая эльфийская речь, и Хаук неосознанно вглядывался в толпу будто в поисках одного единственного силуэта.       — Как там Гилберт? — поинтересовался Лукас, подошедший к мужчине справа. В его руках блестел бокал прохладного яблочного сока.       — Растёт! — ответил Хаук. — Правда в последнее время часто болеет.       — Надеюсь, ничего серьёзного? — запереживал генерал.       — Всё в порядке, сейчас он здоров. Навещал его вчера.       — Желаю поскорее с ним встретиться, — расплылся в улыбке Лукас. — Кто же мог знать, что на старости лет ты решишь остепениться и даже обзаведёшься наследником. Порадовал так порадовал! — мужчина крепко хлопнул короля по спине, однако тот даже не шелохнулся, словно не разделяя эти эмоции.       — Я ещё не старик! — Лукас услышал в голосе Хаука нотки досады.       Король ощутил болезненный укол по своему самолюбию. Если он действительно постарел, может, именно по этой причине «Кай» не желает смотреть в его сторону? Неужто он предпочитает кого-то помоложе? Однако тот его эльф совершенно не выглядит таковым, тогда возможно юноша не жалует именно людей?       — Прости, я не это имел в виду! — отмахнулся растерянный Лукас.       Тем временем Элиас сидел в своей комнате и разглядывал одежды, которые Лиам попросил его надеть на бал.       Габриел прилетел к покоям полуэльфа сразу, как только тот вернулся из сада, и тут же заключил в крепкие объятия, позже долго не замолкая. Элиас был не против — этот юноша ему нравился, он всегда выглядел доброжелательным и искренним. Но иногда не подбирал слов и говорил первое, что придёт на ум.       — Это туника? Какая красивая! — прокомментировал Габриел, когда Элиас с сомнением разглядывал традиционные эльфийские одеяния. Белоснежная, словно только выпавший снег, туника слегка переливалась на свету, к ней шёл широкий серебряный пояс и несколько таких же серебряных цепочек, что свисали почти до колен, издавая тихий звон. Остальные детали были беспорядочно разбросаны по застеленной кровати. Часть всего этого являла собой какие-то замудрёные украшения.       Элиасу нравились традиционные наряды его страны, однако представить их на себе он никак не мог. Слишком уж торжественно они выглядели для обычного бала.       Габриел, как ни старался, так и не смог разобраться что к чему, оставшись полулежать на постели, не отрывая взгляда от Элиаса. Он оказался так рад, что встретил этого юношу вновь.       — В прошлом, когда я узнал, что повелитель казнил тебя, то не мог найти себе места… — тише обычного произнёс юноша, и Элиас внимательно посмотрел на его печальное лицо, перестав перебирать одежду и украшения. — Сколько мы с Лукасом не гадали, никак не могли понять, что произошло. Повелитель не отличался сдержанностью, но в тот раз превзошёл сам себя… Лукас с Тео обсуждали эту подозрительную ситуацию, но так ни к чему и не пришли. Определённо кто-то желал тебе смерти…       — Я знаю, — ответил полуэльф, на что Габриел широко раскрыл глаза.       — Ты знаешь, кто за всем этим стоит?       — Нет, но я пытался выяснить, а после… — Элиас запнулся, но почти сразу собрался и продолжил, — после решил, что оставлю всё как есть. Пока никому не угрожает опасность, я не стану ничего менять.       — Тебя устраивает то, как всё сложилось? — с тоской спросил Габриел.       — Да… — ответил Элиас, однако от внимания юноши не ускользнула неискренность его ответа. — У него есть королева и наследник. Его жизнь наконец-то похожа на жизнь нормального человека. Я не осмелился бы разрушить это…       Элиас не стал припоминать прошлую репутацию Хаука. Тогда за спиной короля то и дело перешёптывались о том, что повелитель свихнулся и покорно бегает за своим юным пленником-полукровкой, захваченным во вражеской стране. Более того, он собирался объявить всему государству, что этот полукровка, бывший пленник, что являлся жалким рабом, отныне станет его «королевой». Не смешно ли? Хаук чуть не стал посмешищем всей страны, первым в истории Энгарды, кто собирался сделать королевой мужчину.       — Нормального человека? — возмутился Габриел. — Он не помнит тебя, кто-то прочистил ему мозги и управляет из-за кулис. Вдруг ему вновь причинят вред или…       — Если такое произойдёт, я вмешаюсь, — перебил Элиас. — Однако, пока я не рядом с ним, думаю, враг действовать не станет, по крайней мере, Хаука не тронет…       — Ты любишь его? — как всегда бесцеремонно спросил юноша, на что растерявшийся полуэльф вспыхнул ярко-красным румянцем.       — Нет… это… это… — промямлил Элиас, но быстро собрался и вновь надел холодную маску безразличия. — Глупости. С чего бы мне испытывать что-то к этому варвару?       Но ухмыльнувшийся Габриел словно видел его насквозь.       — Он отправил тебя на казнь, но твои чувства всё равно прежние… Это так несправедливо! — возмутился и одновременно восхитился юноша, игнорируя полуэльфа. — Ох, так как ты смог выжить?! Тебя воскресили? Это какое-то тёмное колдовство?       — Один знакомый демон вытащил меня из темницы ещё до казни и на моё место поместил какого-то другого пленного. Он заключил его в моё обличие и каким-то образом заставил молчать до самого конца. На самой казни меня уже не было. Обо всём этом я узнал намного позже. За меня погиб другой мужчина, хоть он и без того был приговорён к смерти, я всё равно чувствовую себя паршиво, узнав об этом.       — Я слышал что-то о красноволосом демоне. Говорили, что он опасен, видимо, не солгали… Не хотел бы я когда-либо в своей жизни оказаться на его пути, — по спине Габриела прошлась волна дрожи. — Однако он спас тебя, и я глубоко признателен ему за это!       — Благодарю, что переживал обо мне! — мягко улыбнулся Элиас. — А как ты поживал?       — Отлично! Вот только… мы с Лукасом стали реже заниматься сексом, и я не понимаю, в чём причина. Я пытался выяснить, однако…       — Ты всегда так открыто обсуждаешь подобное? — перебил его Элиас, вновь залившись краской.       — А чего стыдиться? Жизнь дана для того, чтобы получать от неё удовольствие. Она и без того очень короткая. По крайней мере, у людей! — под конец уточнил юноша и рассмеялся.       — Получать удовольствие? — повторил полуэльф, выговаривая каждый слог, словно пытаясь понять смысл сказанного.       А когда он в самом деле получал от жизни удовольствие? Думал ли он когда-нибудь о том, чего хочет? Не для кого-либо, а именно для самого себя? Прожил ли он хотя бы день, не чувствуя, как собственные глупые убеждения загоняют его в тупик?       Из мыслей его вырвал стук в дверь. Немедленно к ним вошли пять юных эльфиек, дабы помочь хранителю надеть традиционные эльфийские одеяния. Элиас вздохнул с облегчением, осознав, что ему не придётся разбираться в этой горе тряпок и побрякушек. Габриел с любопытством следил за этим кропотливым процессом. Когда полуэльф переодевался, оставшись лишь в исподнем, юноша громко сообщил о том, что Элиас стал очень сексуальным, на что тот, недовольно отозвавшись негромким мягким ругательством, отвернулся, а служанки на миг растерялись. Не то, чтобы они не были согласны, однако озвучивать подобное не решился бы никто из девиц.       — Элиас, знаешь, я с самого начала понял, что никакой ты не Кай…       — Как ты понял? — удивившись, развернулся полуэльф, мешая эльфийкам скорее разобраться с нарядом.       — Почувствовал.

***

Практически все гости собрались в торжественном зале.       Обычные танцы сменились медленным. Всюду раздавался весёлый заливистый смех. Один за другим мужчины приглядывали себе партнёрш и изысканным жестом протягивали руки, дабы пригласить на танец.       Хаук высматривал в зале две фигуры, но ни одну, ни вторую во всём огромном помещении обнаружить не представлялось возможным. Слишком много народу. Пусть здесь было достаточно просторно, однако найти кого-то казалось тем ещё испытанием.       — Что ты делаешь? — буркнул Арвид, наблюдая, как Тео, сидя на корточках перед столом, нащупал сверху яблоко и, поднеся к себе, принялся смаковать. Фрукт оказался действительно очень сочным и сладким.       — Что ещё я могу делать? Прячусь от одного психа! — хохотнул советник, откусывая очередной кусок спелого фрукта. — Если этот неуравновешенный увидит меня, то поверь, начнётся эта его проповедь о том, что я его правая рука, но действую абсолютно не в его интересах и бла-бла-бла. Скука.       — И ты так и будешь сидеть, прячась за столом весь вечер? — Арвид глубоко вздохнул, хватая бокал сока. Он брал не глядя, не зная, какой вкус ему попадётся.       — Нет. Когда на горизонте появится одно смазливое личико, он обо мне и думать забудет, — ответил Тео, протягивая руку за вторым яблоком, и оказался чертовски прав.       В зале внезапно стало тихо. Все взгляды оказались устремлены в сторону широкой лестницы, ведущей вниз к торжественному залу.       Высокая стройная фигура, облачённая в белую двухслойную тунику, уверенно спускалась вниз. Широкий серебряный пояс подчёркивал талию юноши, издавая лёгкий звон множеством свисающих с него тонких цепочек. Серебряные волосы оказались собраны и закручены в высокую причёску на затылке.       На голове его красовалась фероньерка — украшение в виде обруча, а на лбу располагался драгоценный лунный камень, из которого две тонкие цепочки уходили в обе стороны, загибаясь за уши и вплетаясь в густые волосы.       Руки полуэльфа также были украшены четырьмя браслетами на верхней и нижней частях рук, такие же присутствовали и на лодыжках. Обувью служили плоские сандалии на завязках, имитирующих маленькие листья бледного плюща.       Всё одеяние накрывалось тонкой белой вуалью, почти прозрачной, и нежно развивающимся шлейфом. Ткань туники лёгким мерцанием отражала от себя свет.       Поднявшийся к хранителю Лиам, заставив его остановиться и присев, вновь взял его за руку и прижал ко лбу. Все присутствующие в зале один за другим легли в низкий поклон, опуская лоб до самого пола.       Лукас оглядел подоспевшего к нему Габриела и они, кивнув друг другу, с удовольствием склонились перед Элиасом вместе с остальными.       Арвид также склонился вниз, а вот Тео просто продолжил есть своё яблоко, сидя уже практически под столом.       Из всех находившихся здесь нескольких сотен присутствующих стоять остались лишь двое. Элиас и Хаук.       Они располагались довольно далеко друг от друга, но их взгляды совершенно точно встретились в безмолвно настигшей их тишине.       На данный момент мир словно остановился для этих двоих, позволяя полюбоваться друг другом, пусть и на расстоянии.       Элиас отвёл взгляд первым, так как почувствовал, что лицо его начинает заливаться румянцем. Он ни за что не желал признаваться этому мужчине в своих чувствах, у них не могло быть никакого совместного будущего.

***

Позже Лиам сообщил, что этот бал заранее спланировали в честь возвращения хранителя на родину. Большинство жителей страны мечтали увидеть аса хотя бы один раз за свою жизнь. Для членов армии революционеров то, что хранитель оказался полуэльфом, стало большой гордостью, демонстрирующей, что полукровки признаны даже магическим ядром.       Остаток вечера прошёл довольно шумно и сумбурно. Элиас, безумно вымотавшись эмоционально, еле добрёл до своей комнаты и заснул сразу же, как только его голова коснулась подушки. В отличие от Хаука, который находился за три комнаты от полуэльфа.       Король ворочался из стороны в сторону уже третий час. Стоило ему заснуть, как он вновь и вновь видел недавнюю сцену: юноша, едва сдерживающий рыдания, сидел на скамье в яблоневом саду. Взгляд его казался столь беспомощным и жалким, что сердце Хаука невольно сжималось, однако каждый раз его вырывало из сна, и он долго не мог заснуть.       Огненный диск утреннего солнца медленно появился из-за горизонта на востоке. Король красными глазами прожигал единственную точку на потолке.       — Наверное, я сошёл с ума… — выругался он, скидывая белое одеяло, наспех одеваясь и собирая спутанные волосы.       Сцена, сотни раз увиденная им за ночь, до такой степени отпечаталась в памяти, что он более не мог бездействовать. За пару часов король выяснил, где находится дом, в котором проживала тётушка Лэя в качестве прислуги семьи эльфов. Подкупив одного прохожего зеваку, он велел тому представиться господином, занимающимся закупкой прислуги для тяжёлых строительных работ, и любыми способами выкупить женщину по имени Лэя, не раскрывая себя.       Зевака несказанно обрадовался тому, что посчастливилось за столь короткое время заработать такое количество золота. Мужчину немного пугал его заказчик, однако золото есть золото. Сам он являлся простым кузнецом и зарабатывал не так много, как хотелось бы.       Подойдя к нужному дому, мужчина увидел, что во дворе, в беседке, читая книгу, сидела женщина по-человеческим меркам примерно пятидесяти лет. С напыщенным видом она перелистнула страницу, словно события, происходящие в написанной истории, абсолютно не оправдали её ожиданий. Выглядела эльфийка очень ухоженно и благородно. По роскошным одеяниям женщины невооружённым глазом было видно — живёт она более чем в достатке.       Двери дома медленно отворились и по узким ступенькам, прихрамывая, спустилась изнурённая растрёпанная служанка с подносом в руках. Пытаясь выдавить улыбку, та осеклась и споткнулась, обронив чашку и тарелку со сладостями прямо на землю. Посуда разбилась, а свежие пряники с джемом оказались на земле.       — Старая неумёха! От тебя в последние годы больше вреда, нежели пользы. Ах… голова разболелась… это всё из-за тебя!       Ох, если бы кто-то знал, что Линн, назвавшая эту женщину старой, сама была старше её на несколько тысяч лет!       — Госпожа, прошу прощения! Я сейчас же всё приберу! — распереживавшись, замельтешила Лэя, лишь наделав нового шума, когда поднятый поднос вновь выскользнул из её рук и ударился о лежащие на земле осколки. Стараясь скорее всё собрать, женщина нечаянно поцарапалась об один из них. Кровь хлынула на её серый пыльный фартук, когда-то давным-давно сиявший белизной.       — Ты что делаешь? Вели кому-нибудь другому подать мне чай да побыстрее! А сама сгинь куда-нибудь с глаз моих! — заверещала Линн, испугавшись вида крови. Она не желала пачкаться о грязных полукровок.       — Прошу прощения! — окликнул эльфийку мужчина, подошедший со спины. Тот также являлся полукровкой, и женщина, распознав это, всем видом выказала брезгливость.       — Проси милостыню в другом месте! — фыркнула Линн, направившись к дому.       — Я невольно стал свидетелем неотёсанности вашей служанки! — громче продолжил мужчина, дабы эльфийка точно расслышала каждое слово. — У меня есть для вас интересное предложение.       По описанию узнав Лэю, мужчина верно понял, что выкупить нужно именно её.       Линн остановилась, но не оборачиваясь произнесла:       — У тебя минута, чтобы заинтересовать меня!       — Этого хватит, госпожа! Я являюсь подручным одного многоуважаемого человека. Ему для строительства нужно очень много рабочих, но, так как новый правитель ввёл запрет на продажу и покупку рабов, дела идут весьма прискорбно. Однако на данный момент запрет введён лишь на возможность приобрести в рабство свободного человека или полукровку. О тех, кто и без того был рабом, там ничего не сказано. Поэтому мне велено скупить как можно больше черни, дабы после отправить их на тяжёлые строительные работы!       Минута истекла.       Линн медленно обернулась.       Хоть Лэя по сути и не являлась рабыней, добровольно ступив в этот дом и оставшись из-за принесённого некогда ребёнка, эльфийка увидела идеальную возможность избавиться от надоевшей женщины. В последние годы та стала очень рассеянной и постоянно болела. Проще говоря, толку от неё было мало. Того и гляди помрёт в их доме, лишь добавив мороки.       — Вы ведь сами видели, что она абсолютно бесполезна… — подозрительно глядя на мужчину, ответила Линн, высокомерно задрав голову.       — Мне платят за количество рабов, а не за качество! — хмыкнул тот, доставая мешочек золота. — Столько хватит?       Мужчина подкинул мешочек, и тот со звоном приземлился в утончённые бледные руки женщины. Здесь определённо была сумма, которой оказалось бы достаточно, чтобы не отказывать себе ни в чём несколько месяцев даже с её нескромными запросами. Жадность ослепила Линн, и она приказала немедленно привести Лэю.       За минуту ожидания, мужчина напомнил о контракте с этой служанкой.        — Ах, конечно! — не сдерживая нетерпеливой улыбки, ответила эльфийка и щелчком пальцев вызвала потёртый лист бумаги, быстро зачеркнув фамилию «Линдхольм».       Лэя, не успевшая далеко уйти, тут же примчалась назад:       — Чем могу служить?       — Ты передала, чтобы мне принесли новый чай?       — Да, госпожа!       — Отлично, а теперь иди и собирай вещи, ты отправишься с этим господином! Отныне ты работаешь на его хозяина. Ступай, да поживее! У тебя не так много вещей, чтобы копошиться.       Эти слова стали для Лэи словно окатившая её ледяная вода. Более тридцати лет она служила дому Линдхольмов, надеясь, что через год-другой господа смилуются над ней и отправят на покой, обеспечив всем необходимым на первое время. Она и подумать не могла, что после всего, что она вытерпела, её просто перепродадут первому прохожему как ненужную вещь.       Женщина вся тряслась, пока шла к своей небольшой комнате, в которой помещались лишь небольшой шкаф с двумя полками и одноместная кровать. Вещей у неё и в самом деле оказалось немного, набралась лишь одна сумка, но и та показалась ей слишком увесистой для разболевшейся спины. Делать было нечего. При ходьбе Лэя старалась больше опираться на здоровую ногу, так как больная с каждым днём беспокоила всё сильнее.       Год назад Фэлрой ударил по её ноге декоративной тростью, случилось это в момент, когда та заикнулась о том, что хотела бы увидеться с Элиасом. Мужчина не желал слышать о внуке-полукровке. Однако, когда в их дом пожаловали королевские посланники и сообщили, что их внук является аса и Правитель желает видеть их, тогда Фэлрой словно позабыл обо всём, что произошло ранее, заявляя, что души не чаял в своем талантливом родственнике.       После недавней встречи с Элиасом и его непочтительного поведения эльф вновь словно с цепи сорвался, браня мальчишку последними словами, упрекая в чёрной неблагодарности.       Следуя за беззаботно присвистывающим мужчиной, Лэя глянула на него взглядом, полным тоски и безысходности:       — Господин, могли бы вы просветить, что меня ждёт?       — Тяжёлые строительные работы! — безучастно ответил мужчина, шагая чуть ли не вприпрыжку. Он был доволен тем, что успешно выполнил задание. Это оказалось легче, чем он думал.       — Что?! Госпожа Линн знает об этом? Она бы не отправила меня на такое! Я ведь всего лишь старая женщина! — запаниковала Лэя.       — Твоей госпоже Линн прекрасно всё известно! — усмехнулся мужчина. — Жестокая она женщина, эх.       Ещё минут двадцать они шли в полной тишине. Лэя не могла идти быстрее, а мужчина не особо торопил её, так как заказчик почему-то велел обращаться с ней бережно. Что тот собирался делать с пожилой женщиной, ему было неизвестно да и в общем-то не особо интересовало.       Войдя в шумную таверну, мужчина провёл Лэю к дальнему столику, за которым сидел статный широкоплечий мужчина с нетерпением во взгляде.       — Вторая часть! — он бросил увесистый мешочек довольному проводнику женщины, и тот передав свёрнутый лист бумаги, мгновенно испарился, а она осталась стоять на месте, словно статуя.       — Вы голодны? — внезапно уважительно обратился к ней грубый низкий голос. — Можете заказать абсолютно всё, что хотите.       — Нет, благодарю! — Лэя пыталась сохранить остатки гордости, но её живот заурчал столь громко, что её собеседник расслышал его даже сквозь шум крикливых пьяниц.       — А вы похожи! — внезапно тепло улыбнулся мужчина. — Раз не голодны, тогда нам более нечего здесь делать.       Конечно же, Хаук планировал предложить ей отужинать, как только они вернутся во дворец. Он решил, что есть в таверне ей попросту некомфортно.       Женщина молча последовала за новым хозяином, крепче сжав сумку — единственное, что у неё осталось к концу жизни на всём белом свете.       — Что с вашей ногой?       — Ерунда… — отмахнулась Лэя, стараясь хромать не так сильно, но нога разболелась не на шутку, и в какой-то момента она едва не упала, но мужчина поймал её и, подняв на руки, направился в неизвестном ей направлении. По пути ей стало дурно и она потеряла сознание. У неё оказался сильнейший жар.       Перепуганный Хаук вернулся во дворец, уложил Лэю на свою кровать и позвал целителей. Те оказались в ужасе от состояния этой женщины. Кость левой ноги имела давнюю запущенную трещину, что уже гнила изнутри, и из-за этого началось заражение крови. Её жизни угрожала бы реальная опасность, не обнаружив они эту проблему именно сейчас. Вскрыв рану на ноге, целители очистили её от гноя и заживили кожу вновь так, что не осталось и намёка на шрам. Кровь они очистили с помощью лекарств, которые пришлось насильно вливать женщине в рот. Теперь от всего этого ужаса у неё остался лишь жар, но и он вскоре должен был отступить.       Через пару часов Лэя пришла в себя и увидела сидящего перед собой господина — её нового хозяина. Осознав, в каком положении находится, она попыталась привстать, однако мужчина тут же запретил ей двигаться.       — Если что-то нужно, я принесу! — заботливо сказал тот.       — Где же это видано, чтобы рабыня гоняла своего хозяина просьбами… — хрипло ответила Лэя и сразу закашлялась.       — Вы не рабыня, — внезапно произнёс мужчина. — Я выкупил вас, чтобы подарить свободу.       Глаза Лэи округлились, на миг она решила, что ей послышалось, но взгляд этого человека был столь искренен…       — Чем такая никчемная старуха заслужила доброту столь уважаемого господина? — спросила женщина. — Я даже не могу вас ничем отблагодарить, да и идти мне абсолютно некуда…       — Я куплю вам дом, — ответил мужчина.       — Ох, я не смогу принять его! — от шока женщина едва не подавилась воздухом. Должно быть, он шутил?!       — Тогда вы можете просто работать на меня во дворце. Мыть посуду на кухне или резать овощи, что-то не очень сложное, — предложил Хаук. — Я предоставлю вам комнату. Так лучше?       — Я согласна! — Лэя добродушно улыбнулась, и в уголках её глаз собрались очаровательные морщинки. — Но… кто вы? Могу я узнать ваше имя?       — Хаук Виклунд, — мужчина ответил прямо.       Лэя вновь попыталась встать:              — Ох, повелитель!       Женщина не была сильна в политике, но абсолютно каждый знал это имя. Могущественный владыка огромнейшей страны, ранее отвоевавший немалые территории Ирридиана и многих других соседних стран. Его боялись, его уважали, им восхищались.       — Я просил вас не вставать! — раздражённо ответил король, но завидев, как женщина вздрогнула, смягчился. — Вам… нужно беречь силы…       Лэя не боялась его. На самом деле с первых минут рядом с этим мужчиной она ощутила, что он неплохой человек. Расчувствовавшись, она легла на мягкую подушку и принялась делиться своими эмоциями:       — Должно быть, судьба в самом деле благоволит мне. Ранее я просила лишь об одном, ещё хотя бы раз увидеть его. Моего Эли. И вчера наша встреча состоялась… А теперь в мою жизнь приходите вы. Не понимаю, чем заслужила вашу благосклонность…       — Как вы его назвали? Эли? Это полное имя? — Хаук внезапно зацепился за это обращение.       — Ах, нет, его полное имя Элиас! — тут же ответила женщина.       — А фамилия эльфов, которым вы служили?       — Линдхольм, — произнесла Лэя, не совсем понимая, к чему это всё.       — Элиас Линдхольм! — воскликнул король, наконец узнав полное имя этого скрытного мальчишки. Стоило ему произнести это, как сознание помутилось. Мужчина едва устоял на прямых ногах. Сердце забилось так быстро, что он почувствовал, словно вот-вот задохнётся. В висках нещадно сдавило, и перед глазами с бешеной скоростью промелькнули сотни тысяч событий, одно за другим, борясь за внимание, накладываясь одно на другое, причиняя сильную боль, доводя до тошноты и заставляя поверить, что пол уходит из под ног.       Он вспомнил. Вспомнил всё. До последней секунды.       Пленника, захваченного в Ирридианне, что красотой своей пробудил в нём дикие животные инстинкты.       Их первую близость, что залила алыми пятнами королевские простыни.       Крики и всхлипы тела, что молило прекратить, не переставая сопротивляться неизбежному бесчисленное количество раз.       Вспомнил, сколько раз он причинял ему боль, оставляя раны, ссадины и переломы…       Вспомнил все разы, когда Элиас чуть не погиб по его вине.       Вспомнил, сколько раз тот сбегал... и как он каждый раз находил его вновь, заключая в хищные объятия.       И как однажды Элиас пытался убить себя…       Как Элиас издал первый стон удовольствия, находясь под ним.       Как он назло изнасиловал его на глазах Арвида.       Как Элиас лишился близкой подруги из-за его глупой ошибки.       С какой жестокостью он переломал его хрупкие ноги…       Как они вновь и вновь предавались страсти и растворялись в горячем соитии.       Вспомнил тот раз, когда Элиас мог сбежать, но остался и спас его, лишившись руки.       Вспомнил, как юношу казнили по его личному приказу…       — Куколка… что же я натворил? — шептал Хаук, хватая губами драгоценный воздух, которого сейчас катастрофически не хватало.