Только здесь и сейчас

      Довольно спокойный и скучный переход прерывает сообщение вокса:       — Лорд-капитан, Главный кормчий Равор на связи. Тут экипаж шум поднял, но не без причины — наши системы аналитики спятили. Хотя красноряс… хм, простите, техножрецы называют это гневом машинных духов. Мол, так они проявляют свое недовольство в ответ на недостаточно почтительное обращение команды. Нам, в основном, удалось стабилизировать показатели авгуров и ауспексов по всему кораблю, но вы должны знать, что с машинами на судне творится что-то мутное.       — Подтверждаю, Лорд-капитан, — присоединяется Вигдис. — Аналитические системы корабля некоторое время работали некорректно — когитаторы не могли предоставить данные статистики, смешивая их в лишенные смысла комбинации, авгуры ошибались в анализе материи, принимая жидкое за твердое и наоборот.       Эльрина хмурится. Надо было подольше остаться в доках Футфола и провести полную диагностику систем. И почему Паскаль не предупредил о состоянии машин. Чем он вообще занимается. Эльрина неосознанно поглаживает подлокотник капитанского трона. Словно пытается успокоить живое существо.       — Паскаль, — вызывает она техножреца, — сколько это будет продолжаться? Вроде, корабль давно так сильно не сбоил, и опять. Мы не можем ориентироваться на ошибочные данные. Подумай, пожалуйста, что можно сделать.       — Фиксирую необходимость проведения очередных ритуалов успокоения машинных духов, — отвечает тот. — Желателен выход из Имматериума во избежание сбоев работы поля Геллера во время исполняемых процедур.       — Лорд-капитан, — говорит Вигдис, — из палат Навигатора поступило сообщение, что мы можем выйти из Имматериума прямо сейчас. Это не цель нашего полета, но в этой системе мы еще не были.       — От Ахиллеаса не поступало новых сообщений?       — Нет, Лорд-капитан. Атаки на Грантис еще не было, иначе нам бы сразу передали.       — Значит, у нас есть немного времени на починку и исследования. Передайте леди Кассии приказ осуществлять трансляцию.       Система ничем не примечательна, как и большинство встреченных ими ранее. Но путь к ней и обнаруженные здесь планеты тщательно записываются артифекс-картографом.       — Лорд-капитан, — на связи опять Паскаль, — на одной из планет авгуры зафиксировали аномалию сканирования. Запрашиваю разрешения сопровождать вас в исследовании поверхности.       — А это не авгуры опять чудят? — спрашивает Эльрина. — К тому же ты собирался заняться ритуалами.       — Ритуалы в процессе, и сейчас ничто не выдает неполадок. Поэтому на аномалию хотелось бы взглянуть лично.       Планета ничем не выделяется среди ряда таких же, на которых они уже были. Хотя Эльрине она нравится — джунгли, похожие на Янус. И не такие жаркие. Можно даже сказать прохладные — сильный ветер воет без остановки. Иногда в нем слышатся голоса людей, иногда птиц, иногда странный скрежет. Шорохи, стоны, как будто кто-то дышит или принюхивается. Разговоры сопровождает эхо. Голоса двоятся, троятся, множатся, пока не сливаются в однообразный шум. Как будто они находятся среди скал. Но вокруг лишь камни и многочисленная растительность.       То тут, то там виднеются остатки полуразрушенной каменной кладки. Здесь явно велись какие-то археологические раскопки. В покореженных контейнерах, на которые они периодически натыкаются, лежат остатки камней и фресок с изображением черного пятна, вокруг которого высятся какие-то постройки. Примитивные инструменты и приборы обросли слоем грязи и представителями местной флоры.       Им попадается несколько надписей, нацарапанных прямо на камнях. Но разобрать удается немного: «… говори со страхом, что следует за тобой…» и рядом едва заметную, выведенную неровным почерком: «КОСНИСЬ ТЬМЫ, И ТЬМА ПРИМЕТ ТЕБЯ».       Эльрина оборачивается к Идире. Та лишь пожимает плечами:       — Странно, но ничего не могу сказать. В этом месте… моя голова абсолютно пуста. Ни шепоточков тебе, ни предчувствий. Ноль. Пусто.       Хейнрикс подозрительно смотрит на псайкершу, но молчит.       — Идира, шерин, развей мои сомнения, — Джай осматривается со скучающим видом. — Ты так ловко предсказала поведение господина дознавателя. А с помощью твоего прорицания можно угадать, как карта за столом ляжет, а?       — Ты выбрала время, чтоб спросить! — откликается Идира.       — Почему нет? Тут я вижу только ржавые мостки над пыльными траншеями… Невероятно, умопомрачительно интересно, — говорит Джай. — Напомните, зачем мы сюда притащились?       — Не ведомый очевидной наживой, твой разум предсказуемо слаб и ленив, — презрительно бросает Паскаль. — Пытливому разведчику очевидно, что мы приблизились к кладезю данных.       — Да, да, кладезь, — отвечает ему Джай. — Спорю, как только мы наткнемся на что-то интересное, жадная железяка заскрипит про привилегии Адептус Механикус и попытается наложить на трофеи лапу.       — Я осуждаю и игнорирую высказывание недостойной воровки, презревшей привилегии Адептус Механикус.       Упомянутые Джай ржавые мостки упираются в несколько таких же проржавевших ангаров. Их поверхность покрыта мириадом царапин, в которых угадывается некий смысл. Кто-то сначала начертил непонятные символы, а затем исказил их, дорисовав лишние штрихи и линии. Поверхность других явно долго и упорно царапали: десятки линий хаотично пересекают друг друга под разными углами без какой бы то ни было последовательности или смысла. Древние когитаторы внутри ангаров давно мертвы. Несмотря на это, кожухи машин остались целыми — внутренние детали вряд ли были разрушены стихией и могут быть пригодны для дела. Паскаль тут же принимается хлопотать вокруг них.       Этот уголок был бы очаровательным местом, если бы не окружающая разруха и запустение. А также зловещая темнота, до краев заполняющая ущелье впереди. Протекающая рядом река водопадом низвергается прямо во тьму. Множество тросов и кабелей, укрепленных на железных конструкциях, обрываются у самого края дыры.       Найденный полевой дневник археологов не сильно проясняет природу феномена. И не дает никаких намеков, куда делись люди, бросившие все это добро. Однако, слова о поклонении некоему объекту и людей и ксеносов заставляют дознавателя в очередной раз предупредить всех быть начеку. Тем не менее, Эльрине ужасно любопытно. Она подходит к самому краю и заглядывает вниз. Черная тьма под ногами клубится непроницаемой мглой. Не слышно ни единого звука из глубин провала — ни воя ветра, ни шороха песка. Как будто над этим местом стоит изолирующий купол.       Хейнрикс встает рядом и заглядывает во тьму в глубине провала. Эльрина чувствует касание потустороннего холода. Дознаватель выгибает бровь.       — Чем бы ни было это, хм, явление, в его природе нет варп-колдовства, — говорит он.       — Стремная штука, — отзывается Идира, склонив голову набок и явно прислушиваясь к чему-то. — Хрен его знает, что оно такое. Не по моей части.       Она морщится, сплевывает под ноги и отходит подальше.       Эльрина наклоняется еще больше и протягивает руку к темноте. Что-то как будто приглашает ее коснуться. В тот же момент на нее резко обрушивается всепоглощающая тишина. Спутники, планета, провал — все это пропадает, и она чувствует, что медленно тонет в засасывающей пустоте.       Эльрина приходит в себя, лежа на раскаленном песке и пытается открыть глаза. Но веки не слушаются. Руки и ноги еле шевелятся. В горле неимоверно сухо, а желудок скрутило от невыносимого голода. Если она сейчас не найдет, чем его утолить, ей конец. Она осматривается — вокруг сидят либо полулежат несколько людей. Эльрина жадно облизывает запекшиеся губы, глядя на них. Рядом с правой рукой звякает что-то металлическое. Она опускает глаза и улыбается — это нож! Необходимо выжить любой ценой. Осталось решить, кто станет жертвой. Эльрина краем глаза рассматривает окружающих: дряхлый старик с обрывками военной униформы, странное звероподобное существо, вокруг которого клубятся едва заметные тени, блаженная, обгладывающая чужие кости, жилистый парнишка с завязанными глазами, уродливый мутант с несколькими головами. Эльрина крепче сжимает рукоять оружия. Парнишка кажется ей самой легкой добычей, ведь он не видит ее, а значит не сможет сопротивляться. Она ползком подкрадывается к нему со спины и наносит удар. Затем закрывает глаза и жадно упивается его горячей кровью, насыщая свой голод и жажду.       В следующее мгновение увесистый удар по лицу приводит ее в чувство. Она лежит на земле поодаль от обрыва, в окружении обеспокоенных спутников. Оглядевшись, Эльрина понимает, что кого-то не хватает. Она трет лоб и морщится. Перед глазами все немного плывет. Спутники хранят странное молчание.       — Что произошло? — спрашивает она, поднимаясь на ноги.       — Вы столкнули дознавателя, Лорд-капитан! — ошарашенно произносит Абеляр, переводя взгляд с нее на провал и обратно.       Эльрина чувствует, что ее сердце сейчас остановится. Оно подскакивает куда-то вверх к горлу и мешает дышать. Руки начинают трястись, а голос перестает ее слушаться.       — Я… нет, этого не может быть, — растерянно говорит она.       — Он стоял рядом с вами на краю. Придерживал вас и вглядывался в темноту. Вы что-то шептали, а потом сильно толкнули его в спину.       — Почему ты меня не остановил? — она внезапно кидается на Абеляра с кулаками.       Джай обхватывает ее и пытается оттащить от ни в чем не повинного сенешаля.       — Успокойтесь, шерин, никто из нас не успел бы остановить вас. Вы стояли там вдвоем.       В следующий миг Эльрина шагает к краю, но тут уже несколько пар рук вцепляются в нее, над ними взметаются мехадендриты Паскаля.       — Лорд-капитан!       — Пустите, я должна вернуть его! — Эльрина брыкается, пытаясь освободиться.       — Лорд-капитан, фиксирую необходимость вернуться на корабль, — говорит Паскаль, так и не опустивший свои механические руки. — Заново откалиброванные авгуры должны быть в состоянии просканировать планету опять и помочь найти единицу Хейнрикса ван Калокса.       «Если он еще жив», — Эльрина почти слышит не произнесенные техножрецом слова и на секунду зажмуривается от ужаса.       Черная непроглядная тьма перед ней продолжает свое безмолвное существование.       Когда они возвращаются на корабль, их встречает сообщение Вигдис:       — Лорд-капитан, как только мы получили сообщение магоса Ханейманна, корабельные авгуры начали подготовку к сканированию поверхности, а команды шаттлов заранее приступили к предполетным процедурам…       — Удалось уже что-нибудь узнать? — перебивает ее Эльрина.       — Пока нет. Ожидаем сообщений.       Несколько часов поисков Эльрина мельтешит перед Вигдис, надеясь услышать положительный ответ. Наконец, экипаж одного из шаттлов сообщает, что они возвращаются с дознавателем на борту. Эльрина несется на посадочную палубу, чтобы встретить его. Но Хейнрикс находится без сознания, и его переносят в медицинский отсек.       Дознаватель бледен, но дышит ровно. Как будто спит. Медикусы не находят никаких внешних или внутренних повреждений. Но отмечают, что некоторые функции его тела… удивительным образом подверглись пускай и едва заметным, но необъяснимым метаморфозам. Никто из них не может сказать, навсегда это или нет. И как это повлияет на него в дальнейшем.       Всю ночь Эльрина не спит и бродит то по своим покоям, то по мостику. Офицеры косятся на свою Лорд-капитана, которая в задумчивости замирает сначала у одного поста, потом у другого, иногда начинает спрашивать у случайного офицера какую-то банальную ерунду. Ее мысли вертятся вокруг Хейнрикса, и она даже не замечает, как мешает своим людям. Она не осмеливается остаться в палате рядом с ним, потому что никак не может придумать, что сказать, когда он очнется. И даже не хочет думать о его реакции на свои действия. Но к утру, после сообщения медикусов, что его состояние без изменений, ей начинает овладевать отчаяние. Что, если Хейнрикс вообще не придет в себя?       Решившись все же навестить его, Эльрина берет с собой Идиру. Та некоторое время молча вглядывается в лицо Хейнрикса. Эльрина нетерпеливо ждет.       — Знаете, Лорд-капитан, — наконец произносит псайкерша, — я уже говорила, что после того, как ледышка спустился на Кьяву Гамма ради своей миссии, мои шепотки при виде дознавателя ведут себя странно.       Она прикусывает губу.       — Но сейчас… Сейчас я слышу только два слова: «Чемпион Тьмы».       — Но вы же оба говорили, что не чувствовали влияния варпа.       — Думаешь, тьма существует только в Имматериуме? — спрашивает Идира.       Эльрина не находится, что ответить. Похоже, не только она не в курсе всех существующих в этом мире странностей.       — Не рассказывай ему об этом, — говорит она.       — И не собиралась! — восклицает псайкерша. — Иначе он опять начнет мне затирать про «моих друзей».       Бросив последний взгляд на Хейнрикса, Идира уходит.       — Лорд-капитан, какие будут приказания по дальнейшему маршруту? — отвлекает Эльрину сообщение Вигдис.       — Мы не можем транслироваться в варп, пока Хейнрикс без сознания. Вдруг он придет в себя, и что-то пойдет не так.       Он очень сильный псайкер, намного сильнее Идиры. Памятуя о том, что устроила последняя, не хочется ставить эксперимент. Неизвестно, как пребывание в провале повлияло на Хейнрикса. Вдруг он окажется сильно дезориентирован, или напуган, или еще что, и разнесет полкорабля.       Весь сегодняшний день Эльрина мается у его постели. Офицеры на мостике, вероятно, вздыхают с облегчением, видя, что Лорд-капитан нашла себе более интересное занятие. Но даже сообщения оттуда Эльрина слушает рассеянно и оставляет все на усмотрение Абеляра. Какое-то время она просто сидит рядом и смотрит на Хейнрикса. Очнись, очнись, хочется закричать ей и встряхнуть его со всей силы. Вместо этого она берет его за руку и продолжает наблюдать. Услышит ли он ее, если она начнет говорить?       Наконец, усталость берет свое. Эльрина не замечает, как ее голова клонится вперед, пока не касается одеяла. В какой-то момент ей начинает сниться, что он высвобождает свою руку и кладет ее ей на голову. Она улыбается. Приятный сон. Хейнрикс очнулся, и теперь все будет хорошо.       Она просыпается от ощущения, что его ладонь спускается с ее головы на шею.       — Хейнрикс!       — Шш, тихо, не дергайся, — он прижимает ее к кровати.       — Ч…что ты делаешь?       — Вам следует спать в своей постели, Лорд-капитан. Скорее всего, у вас за ночь одеревенела шея, — говорит он. — Сейчас я это поправлю.       Эльрина чувствует холод, исходящий от его ладони. Мышцы шеи и плеч расслабляются. Ощущение тепла вслед за холодом растекается по телу.       — Хейнрикс, это тебя должны лечить, — говорит она.       — Так лучше? — спрашивает он, убирая руку.       — Да, спасибо, — она поднимает голову, крутит головой, двигает плечами и понимает, что чувствует себя так, словно действительно провела ночь в своей кровати, а не склонившись над чужой.       Дознаватель приподнимается на локте и осматривается.       — А теперь объясни мне, что произошло, и почему меня нужно лечить.       — Ты… то есть я… — запинается Эльрина. — Что последнее ты помнишь?       Хейнрикс наморщивает лоб, пытаясь вспомнить.       — Обычная планета. Странный темный провал. Кажется, мы рассматривали там что-то. А потом… — он нахмуривается. — Что было дальше?       — Дальше… Я… Прости меня, Хейнрикс, я не нарочно! В моей голове были какие-то видения. Как будто я была в другом месте. Как будто это была не я.       — И? Что случилось?       — И… я столкнула тебя вниз. В провал, — еле слышно произносит Эльрина.       И торопливо начинает рассказывать обо всем, что происходило и в ее голове и наяву. Об ученых, исследовавших тьму и в итоге сошедших с ума и бросавшихся вниз. О жабоподобных ксеносах, возводящих вокруг дыры храм и приносящих ей жертвы. О том, что она тоже должна была совершить жертвоприношение, чтобы выжить. Эльрина описывает подробности, вероятно совсем ненужные, но остановиться не может. Она поглядывает на Хейнрикса и с ужасом думает, как он отреагирует, когда она замолчит. Наконец, она останавливается и со страхом вглядывается в его лицо.       — Вот и вся история.       — Хм, — дознаватель откидывается на подушку.       — Хм? — Эльрина в упор смотрит на него. — Это все, что ты можешь сказать?       Хейнрикс переводит взгляд на нее.       — А чего ты ожидала? — с интересом спрашивает он.       — Хейнрикс, я чуть не убила тебя!       Она вскакивает и принимается кружить по палате, размахивая руками.       — Ты мог не вернуться, ты мог умереть, ты мог не прийти в себя, ты… — Эльрина опять начинает говорить скороговоркой.       Она рассказывает ему все страхи, которые ей привиделись над провалом, а также которые она передумала за две бессонные ночи. Хейнрикс, должно быть, в бешенстве и с трудом удерживается от красочных эпитетов, которыми следует наградить растяпу на посту Лорд-капитана, способную по дурости убить одного из членов свиты. Поэтому он так немногословен. Видимо, обдумывает, как бы потактичнее отругать ее. Поэтому Эльрина говорит, и говорит, и говорит в попытках оправдаться. Снова и снова упоминает морок и видения. И что она поймет, если он решит покинуть корабль и злосчастного Вольного Торговца.       Внезапно поток ее самобичевания прерывает негромкое:       — Иди сюда.       Эльрина останавливается как вкопанная. Как будто его тон задействовал какой-то переключатель внутри нее. Она несмело подходит к кровати и садится. Ей страшно увидеть в его взгляде злость или разочарование, но отвести глаза она не может. Хейнрикс как будто гипнотизирует ее своим взглядом. Он берет ее ладонь в свою.       — Успокойся.       Большой палец его руки неспешно проходится по тыльной стороне ее ладони.       — Все хорошо, я здесь, ничего не случилось.       — Но могло же… — пытается возразить Эльрина.       — Не могло. Я уже говорил тебе, что я всегда рядом.       Хейнрикс подносит ее руку к губам. Но вместо обычного краткого поцелуя его губы начинают исследовать поверхность ее руки, медленно перемещаясь от костяшек пальцев до запястья и обратно. Он так и не отрывает своих глаз от ее, как будто ожидая очередных возражений. Но Эльрина моментально забывает все, что ей еще хотелось сказать. Даже если бы она и нашла слова, ей начинает не хватать воздуха. Хочется ослабить ворот, но это будет выглядеть излишне откровенно. Хотя то, что он делает, невинным тоже не назовешь. До этого он не позволял себе такой открытой нескромности. Еще полностью не пришел в себя, или пытается воспользоваться ее чувством вины, или…       — Похоже, выбранный мной способ успокоения Лорд-капитана весьма эффективен, — тихо говорит дознаватель.       И тут же выпускает ее руку, так как в палате раздается шипение вокса:       — Фиксирую возвращение сознания к единице Хейнриксу ван Калоксу.       Паскаль не утруждает себя такими вещами, как банальный стук в двери. Эльрина буквально отпрыгивает от кровати и оборачивается к вошедшему техножрецу. За ним появляется Джай, приветствующая Хейнрикса радостными возгласами:       — Господин ван Калокс, вы опять в добром здравии! — щебечет она. — Наша Лорд-капитан умеет творить чудеса! Она места себе не находила эти два дня.       Эльрина совсем смешивается и продолжает молчать как рыба. Но сейчас на нее меньше всего обращают внимание. Вошедший следом Абеляр тоже, что удивительно, вздыхает с облегчением.       — Хорошо, что вы возвращаетесь в строй, ван Калокс. Вы нам сейчас нужны. Мы почти прибыли на Грантис.       Ах, вот оно что.       — Абеляр! — возмущенно встревает наконец вернувшая дар речи Эльрина. — Он только очнулся.       Но Хейнрикс прерывает ее:       — Все нормально, Лорд-капитан. Я прекрасно себя чувствую.       Паскаль, возящийся у медицинских приборов тут же, отзывается:       — Подтверждаю — все показатели единицы в норме.       — Вот и замечательно, — говорит Абеляр. — Нам предстоит встреча с друкари. Помощь представителя Ордо Ксенос лишней не будет.       — Ценю вашу заботу, — говорит Хейнрикс, — о Лорд-капитане, первый офицер Версериан.       — С возвращением, дознаватель! — восклицает успевшая присоединиться к посетителям Арджента. — Вам надо было взять меня на планету. Сила моей веры разогнала бы любой морок.       Арджента неодобрительно смотрит на Эльрину. Да уж, как будто вера в вашего Императора спасла бы. Эльрина пытается скрыть гримасу. Но все же говорит неохотно:       — Да, возможно, ты почувствовала бы неладное, Арджента.       — Спасибо, сестра. Я в порядке, — вежливо отвечает сестре Хейнрикс.       — Мастер ван Калокс, вы вновь с нами! — в голосе стоящей за спиной Ардженты Кассии звучит неподдельная радость. — Ваши цвета вернулись к обычным, за исключением…       — Благодарю, леди Орселлио, — поспешно перебивает ее Хейнрикс. — Я отлично себя чувствую.       Эльрина бросает взгляд на молчащую Идиру. Та все это время стоит у двери, скрестив руки — просто стоит и наблюдает за Хейнриксом. И хмурится. Эльрина вопросительно смотрит на нее, псайкерша возвращает взгляд и едва пожимает плечами. Когда Эльрина переводит взгляд на Хейнрикса, она видит в его глазах немой вопрос — он успел заметить их красноречивый обмен взглядами. Вот черт, придется позже объясняться.       — Я намного быстрее вернусь в строй, как изволил выразиться господин Версериан, если мне позволят одеться, — наконец многозначительно произносит Хейнрикс, окидывая взглядом толпу у своей постели.       Пока все направляются к выходу, Эльрина успевает незаметно слегка сжать его руку. Он на мгновение удерживает ее своей и едва улыбается.