Не смог

Уже пару дней ничего не происходило. Алон знал, что союзники почти закончили разрабатывать план по свержению диктатора, но пока ни его, ни Леона в свои дела не посвящали. Рыцарь бессильно откинулся на кровать. Да, им с Леоном наконец выделили раздельные комнаты, потому сейчас Алон мог побыть в тишине. Только тишина не спасала. Наоборот, казалось, что мысли в голове стали почти кричащими и неутешимыми. Слишком многое изменилось за столь короткий срок: предательство короля, встреча с мамой, новости о смерти отца, разработка бунта против правительства и эти отвратительные чувства к Леону. Переживать всё уже произошедшее было сложно, но Алон справлялся. По-другому и быть не могло. Он должен оставаться сильным ради всех, кто в него верит... даже если собственная вера с каждым днём лишь больше угасает. Алон надломленно простонал в ладони, закрыв ими лицо. – Сэр, вас вызывают, подойдите, пожалуйста, в кабинет господина Биньямина через две минуты. Услужливый голос одного из сотрудников вырвал Алона из пучины самобичевания, заставляя собраться. Глубоко вздохнув, рыцарь, накинув неизменный плащ поверх своей нынешней одежды, вышел из комнаты. У двери Биньямина Алон столкнулся с порядком заспанным Леоном и, возможно, чересчур сухо поздоровался с ним одном только кивком. Принц на этот жест лишь устало улыбнулся, привык к такой безэмоциональности друга. Уже в кабинете обнаружился Биньямин собственной персоной, какой-то неизвестный сотрудник и... тот таксист?! – Жигуль? Сколько лет, сколько зим! О, ну, конечно, Леона абсолютно ничего не удивило, и он смело двинулся к знакомому, пока Алон растерянно хлопал глазами. Биньямин тем временем поднял на вошедших взгляд и расплылся в фирменной улыбке. – Вижу, вы уже знакомы, это замечательно! Пока Леон и Жигуль по-братски обнимались и хлопали друг друга по плечу, Алон настороженно подошёл к столу, вопросительно поглядывая на Биньямина. Тот понимающе кивнул. – Анатолий близкий друг моего босса, не стоит переживать, он изначально знал о нашем плане, извините, что не оповестили вас ранее. Уже садясь за стол возле полностью проснувшегося Леона, Алон тихо недовольно фыркнул. Конечно, это их ошибка, конечно, они бы и хотели оповестить, но забыли. Ладно, пускай, таксист кажется довольно безобидным. Пока. – Так о чём вы хотели поговорить? Алон откинулся на спинку кресла, надеясь, что со стороны выглядит достаточно уверенно. Биньямин же, сначала улыбнувшийся кончиком губ на эту позу, помрачнел, явно обдумывая вопрос. – У нас есть план, но, к сожалению, он может быть чересчур рискованным для вас, друзья. Он перевёл взгляд на Алона. – Особенно для капитана гвардии. Алон непонимающе изогнул бровь. – Я уже давно не ношу это звание. Это же не... – Вам придётся его вернуть. Нам нужен этот шанс. Нужен кто-то, кто внедрится в структуру резиденции. Вы понимаете, о чём я. Алон мгновенно похолодел. А вот до этого безмятежно сидящий рядом Леон выдал совершенно иную реакцию. Недобро сверкнув глазами, Леон вскочил с кресла, умудрившись чуть не опрокинуть его. – Алон никуда не пойдёт! Это слишком опасно! Или я иду с ним! – Ваше высочество, это полное безрассудство, вы не можете... – А он может?! Нет, придумывайте другой план! – Это наш единственный шанс, аналитики организации... – Вы не знаете моего отца. Вы не можете гарантировать безопасность Алона. – Другого выбора нет! – Значит, мы всё отменяем! Отмеревший на этом моменте Алон уставился на Леона. – Чего?.. Леон в свою очередь бросил взгляд на ещё более бледного, чем обычно, Алона. Рыцарь понял, что уже видел это отчаяние в глазах принца, тогда, на горе, когда Алон прощался с жизнью. Но теперь оно не плескалось волнами в голубом сапфире радужки. Это было больше похоже на шторм в потемневших глазах. Страх, сметающий всё на своём пути. На пару мгновений Алон обомлел, и этого хватило, чтобы Леон отвернулся от него, вновь глядя в сосредоточенные глаза Биньямина. – Мы не можем рисковать Алоном. – Леон... – Это приказ, капитан! Глаза Алона расширились в полном недоумении, пока он смотрел на своего принца. Ранее он ещё никогда не видел его... таким. Сейчас Леон меньше всего походил на несносного мальчишку, который по собственной глупости погубил несколько гвардейцев и чуть не довёл до смерти лучшего друга. Это всё ещё безрассудный и абсолютно нелепый дурак, но стальной голос вместе с пылающим взглядом выдавали явные внутренние изменения принца. Изменения, которые спровоцировал Алон. Никогда ранее Леон не выглядел так, будто готов прямо сейчас наброситься на противника и бессердечно растерзать его, даже если при этом пострадает сам. Алон с благоговением смотрел на принца, словно возмужавшего всего за пару секунд от одной лишь фразы. В это самое мгновение он защищал своего рыцаря, а не наоборот, как было обычно. Но рыцарю это было не нужно. Он уже ослушивался приказов, потому, собравшись, встал чуть позади уперевшегося в стол руками Леона и, положив ладонь ему на плечо, максимально спокойно проговорил: – Леон, сядь. Я поклялся тебя защищать, и я выполню свой долг. Леон обернулся и ошеломлёнными глазами посмотрел на Алона. – Ты туда не пойдёшь, это самоубийство. Уже забыл, что сделал со мной и с тобой мой отец? Уверен, он с удовольствием это повторит, но на этот раз без права на возвращение. – Речь идёт не только обо мне, а обо всей стране, о нашем народе. Как будущий король ты должен в первую очередь думать о людях. – Я уже однажды чуть не потерял тебя! Не хочу совершать эту ошибку ещё раз! Блеснули искры слёз, и как обычно чрезмерно эмоциональный Леон попросту пулей вылетел из комнаты. Алон хотел двинуться за ним, но в последний момент остановился и повернулся к собравшимся у стола людям. Безымянный сотрудник явно сбежал при первой же возможности, Биньямин же и Жигуль встретили Алона сочувствующими взглядами. Анатолий подошёл к рыцарю и подвёл его обратно к креслу, куда тот обессиленно упал, потирая пальцами виски. Биньямин тяжело вздохнул. – Сэр Алон, это наш единственный шанс. – Я знаю. Но я не могу объяснить это... ему. – Реально другого варианта нет? Может, всё-таки просто взять резиденцию штурмом? – Анатолий, нет, наших сил недостаточно против практически всей загипнотизированной страны. Мы не можем доверять союзникам, только себе. Нам нужен кто-то внутри структуры, но таких людей у нас нет. Огромный риск отправлять туда Алона, но мы обязаны попытаться, иначе войну можно уже считать проигранной. Алон долго молчал, слушая остальных, но в итоге чётко проговорил: – Я это сделаю.